Она посмотрела на него внимательно и серьезно, но тут же, словно не желая выдавать свою тревогу, улыбнулась в ответ.
- Не надо меня психологически настраивать. Просто скажи, когда я должна буду сделать это. О’кей?
- Конечно.
Гейб закрепил на тросе новенький каток. Тот повис, покачиваясь, ловя хромированными боками лучи яркого июльского солнца. Желтые блики скользили по камню, внося в царящее здесь напряжение расслабляющие ноты.
Сара вновь обернулась к подрагивающему на плато вертолету.
- Гейб! Смотри! Хел добрался!
- Конечно, - Гейб пожал плечами. Он старался говорить предельно спокойно. - Конечно, добрался. В этой переправе ничего особенного нет.
Девушка тряхнула головой. Решительность пришла на смену панике. Хотя Гейб понимал, что это ненадолго. Скорее всего, Сара вновь занервничает, когда ей придется оттолкнуться от скалы, но вернувшиеся тревога и волнение будут стократ сильнее.
- Я тоже могу это сделать, - упрямо сказала она.
- Конечно, сможешь.
- Ты извини за беспокойство.
- Да, ладно, Сара. Брось. Все нормально.
Она вдруг быстро наклонилась и поцеловала его в щеку. Наушник тут же отозвался довольным смехом.
- Эй, Хел, ты это видел.
- Да-да.
Гейб усмехнулся. Они и сейчас не могли обойтись без обычного трепа. Люди, привыкшие к опасности, похлопывающие смерть по плечу. Наверняка, в какой-нибудь толстенной книге, - там, в чистилище, - эти ребята уже значатся костлявой сводными братьями. Для них этот переход действительно ерундовый трюк. Пустяк, вроде загородной прогулки. И никто сейчас не подумал о Саре. Хотя, нет, неверно. Думали. Конечно, думали. Но со своей точки зрения.
- Но ужинаем мы сегодня вместе, - Сара все еще смотрела на него.
- Конечно, - Гейб помог ей закрепить широкий пояс. Защелкнул карабин. - Ты готова?
Она кивнула. На лице девушки страх боролся с решительностью. И побеждал. Сара судорожно сглотнула, попыталась улыбнуться, но неудачно. Затем быстро взглянула на Гейба. Этот взгляд как нельзя лучше говорил о ее состоянии.
На противоположной стороне провала Хел уселся на пол вертолета и помахал им рукой. Френк встал за его спиной. Улыбка, не сходившая с его губ, придавала старику сходство со сказочным гномом. Седые густые волосы то и дело трогала ледяная пятерня ветра. Джесси спустилась на плато и теперь внимательно наблюдала за Сарой. Гейб вдруг подумал о том, что она вполне может ревновать его. Правда, не показывая этого. Джесси была жесткой девушкой. Любую угрозу - независимо от се природы - она встречала в штыки. Особенно, если подобный инцидент возникал сам собой, подспудно, и не носил открыто агрессивного характера. Гейб знал это, Сара - нет. Джесси слегка нахмурилась.
- Эй, Гейб! Вам не стоит задерживаться слишком долго. Ветер крепчает с каждой минутой.
- О’кей, - он кивнул и повернулся к стоящей на самом краю утеса Саре. - Все нормально, поверь мне. В этом ничего сложного нет. Просто садишься и едешь. Вроде канатной дороги на каком-нибудь курорте.
- Да.
Девушка сделала шажок, затем еще один, посмотрела вниз и испуганно отшатнулась.
- И, самое главное, - громко и уверенно сказал Гейб, - не смотри вниз. Старайся смотреть только на меня.
- Хорошо…
Решимость пропала. Остался только голый страх. Девушка оглянулась на стоящего за спиной мужчину:
- Сама не пойму, как Хелу удалось заставить меня сделать это. Господи, я ведь с детства дико боюсь высоты…
Она шагнула вперед, на секунду задержалась на краю и, переломив разрастающееся в груди паническое желание закричать, соскользнула вниз, повиснув на страховочном поясе. Кровь стразу же отлила от ее лица, и оно стало белым, как сияющий внизу снег. Глаза расширились, дыхание участилось, а на лбу выступили капли пота.
- Отлично! - воскликнул Гейб. - Теперь возьмись руками за трос и двигайся к той стороне.
Девушка осторожно, словно боясь сорваться вниз от слишком резкого движения, подняла руки и вцепилась пальцами в трос, моментально почувствовав, как тот дрожит. Она даже услышала басовитый звон и застыла, беспомощно глядя на Гейба. Сейчас он казался ей самим Всевышним. Он мог спасти се. Протянуть руку и помочь выбраться на твердую почву. Как ей хотелось обрести надежную опору. Этот трос… казался таким ненадежным. Девушке хотелось обернуться и взглянуть на Хела, найти его ободряющие глаза, но ремни прочно удерживали тело в первоначальном положении.
- И смотри на меня! - голос Гейба прорвался к ней сквозь глухую стену охватившего ее панического ужаса. - Сара! Прекрасно! Ты выглядишь, как настоящий профессионал!
Девушка попыталась улыбнуться. Губы, принявшие серовато-розовый оттенок, не повиновались ей, и улыбка, больше похожая на гримасу боли, погасла, не успев толком проявиться. Пальцы медленно поползли по тросу, цепляясь за сталь, как за единственное спасение.
- Отлично, Сара! Отлично! Ты - молодец! У тебя получается просто здорово!
Белое лицо девушки сильно контрастировало с яркой курткой, и Гейб смотрел на него, словно загипнотизированный, не в силах отвести взгляд. Веснушки казались грязно-рыжими вкраплениями на мертвенно застывшей маске. Лишь глаза были живыми. В них жило жуткое предчувствие смерти. Человеческое - борьба с этим всемогущим, всепожирающим страхом - билось где-то на самом дне широко раскрытых глаз, но зло преобладало. Тем не менее, девушка упорно продолжала ползти. Тело ее, одеревеневшее, непослушное, подчинялось с трудом. Сара физически ощущала, как нечто невидимое и сильное тянет се вниз. Туда, где в искрящихся брызгах ревела река и горы оскалились клыками камней и островерхих валунов.
- Аккуратно! Не спеша!
Да, она знает. Медленно, еще медленнее. Руки перехватывали трос, сантиметр за сантиметром преодолевая этот кошмарный нескончаемый путь.
- Эй, Хел, ты посмотри, как здорово она это делает!
- Да, отлично!
Они кричали. Они хотели подбодрить ее. Странные парни.
Сара миновала почти треть пути, когда резкий порыв ветра неожиданно и злобно ударил ее в бок. От испуга девушка разжала пальцы. Руки непроизвольно потянулись в стороны, стараясь отыскать опору понадежнее ходящего ходуном троса, но нашли лишь пустоту. Сталь угрюмо тянула свой варварский мотив.
- Сара! Успокойся, возьмись за трос!!! Это всего лишь ветер! Только ветер! Спокойно! Спокойно!!!
Девушка рванулась вверх. Пальцы ее вцепились в трос, и она наконец смогла перевести дыхание, в котором ясно послышались истеричные всхлипывающие ноты.
Ни Сара, ни Гейб, ни, тем более, остальные, стоящие на плато, не могли видеть, как по красной глянцевой поверхности пряжки страховочного пояса пробежала серебристая трещинка. Поначалу крохотная, она быстро росла. Вой ветра заглушил звонкий, похожий на всхлип лопнувшей гитарной струны звук. Пряжка, моментально переставшая быть надежной и прочной, разогнулась в считанные секунды. Плечевые ремни с змеиным шипением выскользнули из пазов, поясной, до этой секунды плотно обхватывающий талию девушки, разжал свои "объятия", и Сара начала падение в полуторакилометровую бездну. В последний момент ей чудом удалось схватиться за мертво болтающийся над пропастью ремень. Девушка видела, какова у нее опора: исковерканная пряжка, застрявшая в узком конце карабина. Через полминуты, максимум через минуту металл должен был переломиться окончательно.
- Гейб! Гейб!!! Гееееееееееейб!!!!!!!
Сара в панике смотрела, как черный ремень выскальзывает из ее сведенных судорогой пальцев. С еще большим ужасом она понимала, что ничего не может поделать с этим. У нее просто нет сил держаться. Просто нет сил.
- Сара, держись! Держись!!!
Хел вскочил, но тут же вновь повалился на камни. Бинт, туго стягивающий колено, окрасился кровью.
- Гейб, сделай что-нибудь! - Френк в отчаянном порыве вцепился в бьющийся трос. Он не хуже других понимал: это мало чем поможет чудом держащейся на ремне девушке, но большего все равно сделать не мог.
Джесси не двигалась. Лицо ее мгновенно стало жестким. Она оценивала ситуацию. Моментально и точно, как мощный компьютер.
- Черт! Эта пряжка долго не выдержит!
Хел судорожно пытался встать и раз за разом падал снова, сдирая кожу с локтей и ладоней.
- Гейб, помоги мне! Я не могу держаться! Гейб!!!
Перчатки, должные защищать руки от повреждений, сослужили Саре дурную службу. Они морщились и ладони постепенно выскальзывали из них, как змея из старой кожи. Девушка, теряя голову от ужаса, дергалась, извивалась, пытаясь подтянуться, но только еще больше ухудшая свое положение.
- Я не могу больше держаться!
Крика не получилось. Вышло лишь паническое рыдание. Взахлеб.
- Гейб! - голос Джесси был напряженным, но достаточно спокойным и сильным. - Гейб, тебе придется подобраться к ней!
- Гейб! Не смей! - Хел, наконец, вскочил на ноги и теперь стоял, вцепившись в борт вертолета. - Не смей!
- Тебе придется это сделать, Гейб! - жестко повторила Джесси. - Или она упадет вниз.
- Гейб! Я сказал: не смей!!! Трос не выдержит двоих!!! - бесновался Хел. - Надо просто перетянуть ее!!!
- Но она не альпинист, черт побери! - рявкнула Джесси. - Ей не удастся обвязать себя! Неужели ты не видишь, она и так еле держится! У нас нет времени ждать! У нас совсем нет времени!
- Гейб! Я запрещаю тебе!
Но Гейб уже не слышал его. Прицепив карабин к болтающемуся во все стороны тросу, он проворно пополз к висящей на ремне девушке.
- Не смей! - ревел Хел. - Не смей!!!
- Гейб, ты почти добрался до нее, - сухо констатировала Джесси. - Еще пару метров.
- Геееесессейб!!!!! - крик Сары, жуткий, с хриплым подвыванием, эхом отразился от скал и покатился вниз, подобно лавине. - Гсееейб! Я сейчас упаду!!!
А внизу ревел поток, выбрасывая вверх мириады брызг, словно стараясь достать свою будущую жертву и сдернуть се вниз.
- Гееееееееееейб!!!!!!!!
Ее пальцы разжались и в эту секунду рука Гсйба сжала запястье девушки.
- Держись, Сара. Главное, не смотри вниз! - Он обхватил трос ногами и повис на страховочном поясе, пытаясь дотянуться до второй руки девушки, подтащить Сару хоть немного вверх.
- Сара! - Джесси сорвала уже бесполезные наушники. - Постарайся дотянуться до него! Тянись! Тянись!
Сара, извиваясь всем телом, попробовала подтянуться, но уставшие мышцы не могли справиться с такой нагрузкой.
- Я не могу! Не могу!!!
- Гейб, держи ее!!! - заорал Хел. - Ради всего святого!!! Держи ее!!!
- Гейб, - стонала Сара, - я умоляю тебя! Я не хочу умирать! Я не хочу умирать!!!
Гейб попытался поднять ее одной рукой. Лицо его исказилось от напряжения. На шее вздулись жилы. Пот градом катился по лицу, несмотря на ледяной пронизывающий ветер.
- Тянись вверх! - прохрипел он. - Тянись второй рукой!
Их пальцы подрагивали всего в нескольких сантиметров друг от друга.
- Сара, пожалуйста, дотянись до него! Прошу тебя!
Гейб не видел Хела, но отстраненно, как если бы слушал вовсе не он, а человек, не имеющий к происходящему никакого отношения, заметил, что друг плачет. Рыдания приглушали голос, да и вряд ли охваченная невероятным ужасом Сара расслышала его слова, однако, Гейбу очень этого хотелось.
- Держись, Сара! Держись!
"Еще несколько секунд. Мне необходимо несколько секунд отдыха, а потом я обязательно подтяну тебя. Я смогу это сделать. Я не могу не смочь".
- Гейб, умоляю тебя! Не выпусти ее!
От чрезмерного притока крови у Гейба кружилась голова, а перед глазами прыгали разноцветные круги. Если бы на месте Сары был человек хотя бы немного более опытный, они вместе смогли бы сделать то, что невозможно сделать одному.
Его пальцы сползали все ниже…
- Гейб! Гейб, держи ее!
Вот они коснулись перчатки. Глаза Сары, в которых застыл дикий, непередаваемый ужас, смотрели на Гейба, и он вдруг отчетливо осознал, что сейчас, через мгновение, девушка погибнет. Не в его власти что-либо изменить. Они обманывают себя, и выигрыш - не жизнь, а лишь несколько черных, заполненных жутким кошмаром и болью секунд. Девушка УЖЕ мертва в своем сознании. Она смирилась со смертью, и теперь спасти ее не смог бы никто. Ей остается уповать только на Всевышнего.
Похоже, Сара прочла на лице спасателя подтверждение своему смертному приговору. Крик отчаяния взметнулся к самому небу.
- Гейб! Я не хочу умирать!
Сара дернулась в последней попытке дотянуться до троса и это только ускорило развязку. Перчатка соскользнула с ее руки…
Гейб сжал пальцы, стараясь удержать девушку, но в руке остался лишь кусок материи. Он закрыл лицо ладонями.
Сидящий у вертолета Хел ненавидяще смотрел на него и по скуластому лицу текли слезы…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
БУРАН
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Восемь месяцев спустя. Денвер, Колорадо.
Отделение Министерства Финансов США.
10:07 до полудня (центральное дневное время).
Здесь считали деньги. Много денег.
Но их не только считали. Их еще складывали аккуратными стопками по сто купюр, оборачивали банковскими лентами и получались весьма симпатичные бандерольки.
Тревис Джойс любил деньги. Уважал деньги, а вернее, те блага, которые они давали. Без подобострастия. Плюс ко всему этому, Тревис Джойс еще и охранял деньги. Собственно, в этом-то и состояла его работа: охранять деньги, ибо он работал старшим группы сопровождения службы безопасности Денверского отделения Министерства Финансов.
Невысокий, хотя и коренастый, Тревис выделялся в общей армии широкогрудых, высоких охранников. Словно компенсируя эту свою малозаметность, он являлся на службу раньше остальных сотрудников службы безопасности. Кто-нибудь мог бы подумать, что этот парень - служака, жаждущий поскорее вскарабкаться по всем ступенькам служебной лестницы. И нельзя сказать, что это ошибка. Но была тут и другая причина. Тревису просто доставляло удовольствие заходить в безмолвный операционный зал и смотреть на десятки машин, которые через полчаса оживут и начнут работать, работать, работать на благосостояние его страны, а точнее, ее финансового идола. Купюры, купюры, купюры, сотни, тысячи, миллионы купюр проходят через руки сотен служащих. Нескончаемая, засасывающая, зелено-серая денежная река.
А еще Тревис Джойс любил наблюдать за людьми. Интересно, сколькие из этих безликих человечков задумывались о том, что в течение всего лишь одного дня они владеют состояниями, в сравнении с которыми империя Морганов покажется просто сбродом нищих побирушек.
Тревис улыбался своим потаенным мыслям. Он рассматривал снующих по залу, склонившихся над машинами, сидящих за компьютерами людей, пытаясь отыскать в их глазах особый блеск. Финансовые тузы, отправляющие гигантские, баснословные суммы одним движением пальца в другие города, штаты, во все уголки страны и даже мира. Кто из них осознавал это?
О чем думает вон та смазливая девчонка, держащая в руках тугие пачки? Не меньше миллиона! Или вон тот тщедушный очкарик, рядом с которым стоит здоровенный чемодан с миллионами долларов? Точнее, с тридцатью тремя миллионами! О чем? Могущество, сосредоточенное в их руках, сделало бы их за секунду самыми уважаемыми людьми страны…
Скучно. Скучно до зевоты, до ломоты в висках. Все они, если кто-то действительно задумывался о том же, о чем сам Тревис, прекрасно понимали: эти мысли, планы и желания всего лишь дым. Химера, не более. Бумажки, бесполезная груда резаной бумаги. В этом заведении обычная салфетка, туалетное полотенце стоит больше, чем тысячедолларовая купюра, ибо купюра имеет ценность лишь за стенами этого здания, а вынести их абсолютно невозможно. За это отвечали люди Уолтера Райта - начальника всей службы безопасности. О нем отзывались коротко и точно: "Самый дотошный и хитрый сукин сын на все Соединенные Штаты".
При этой мысли Тревис вновь улыбнулся. Он-то так не считал. Есть сукины дети куда хитрее, чем Уолт. Куда хитрее. Этот парень - Райт - похоже, мнит о себе слишком много. Наверное, потому, что не знаком с Квейланом. Эриком Квейланом. Но случись такое, Уолту было бы чему поучиться. Это-то как пить дать.
Тревис поймал себя на мысли, что, пожалуй, он слишком долго стоит у одной машины. Хорошо еще, что работа дает ему преимущество совершать подобные поступки, не вызывая бестолковых домыслов. Но попробуй сделать то же самое кто-нибудь из обычных служащих.
Тревис сунул руки в карманы брюк и, не торопясь, пошел через зал. Ничего странного. Обычный осмотр перед весьма ответственным полетом. Никто из этих людей не знает точно, когда и куда повезут деньги, но сам факт полета, конечно же, ни для кого не секрет. Другое дело, что все подробности предстоящего рейса известны лишь ограниченному кругу лиц. Сумма же… а что собственно здесь особенно секретного? Сто миллионов долларов. Не так уж и много. По здешним меркам, естественно.
Тревис вытащил руку из кармана и поправил наплечную кобуру со "спящей" в ней девятимиллиметровой "береттой". Он не любил оружия, но уважал силу. А оружие, несомненно, таковой обладало.
Пройдя мимо длинного ряда счетных машин, упаковывающих банкноты, Тревис Джойс направился в дальний конец зала, где как раз сейчас заканчивали раскладывать груз в большие чемоданы, оснащенные двумя степенями защиты. Позже, перед самой отправкой, в них еще вложат сигнальные радиобуйки. В самолете чемоданы будут заперты в специально отгороженное помещение - стальные клетки с замками особой секретности - при попытке взлома которых срабатывает защитная система блокировки и открыть клетку можно будет лишь при помощи специалиста из департамента. Кроме того, автоматически включатся радиобуйки и система космической связи, подающая сигнал тревоги. Ни один человек не сможет похитить груз из самолета. Ни один человек не сможет взломать клетку.
Довольная улыбка вновь пробежала по круглому лицу Тревиса. Высокий лоб с могучей, до затылка, лысиной, которую не могли скрыть уже никакие ухищрения парикмахеров, сморщился, усы - густые, пшеничного цвета - топорщились, настороженные голубые глаза-льдинки прищурились. Однако, уже через мгновение лицо Тревиса приобрело свое нормальное выражение - абсолютного спокойствия. Непробиваемой невозмутимости. Он старался, чтобы все, все без исключения, знали его именно таким. Бесстрастным. Этот имидж сослужил ему неплохую службу. Во-первых, начальство заметило молчаливого исполнительного агента и ему достаточно быстро удалось продвинуться до старшего группы, чего он и добивался, а во-вторых, то же начальство - включая Уолта Райта - было убеждено в его надежности, педантичности и непогрешимости. Конечно, не только из-за внешнего спокойствия, но и из-за некоторых мелочей. Например, из-за недавней попытки похищения ценного груза. Тогда Тревис проявил "недюжинный героизм", лично пристрелив двоих "грабителей". Правда, потом оказалось, что парни были совсем сопливые, да к тому же здорово "под кайфом". Но ведь ему некогда было разбираться, верно?