- Спросите что-нибудь полегче, - ответила я, - долго объяснять, но мне кажется, что все эти истории завязаны вместе. А если на работе про Риту ничего не знают, то это может означать, что не знают и там, - я положила два пальца себе на плечо, а второй рукой сделала жест, словно поправляю козырек фуражки. - Номер моего сотового у вас есть, систематически будем созваниваться. Продолжайте искать адрес Жанны, но какими-нибудь другими методами, не через Риту. Поняли, почему?
- Кажется, да, - ответил Сергей Иванович, и я, не тратя больше времени на разговоры, махнула Виктору и направилась к выходу.
Я, вернувшись в редакцию, так и не успела снять с себя верхнюю одежду, а Виктор сразу пришел из своей лаборатории в куртке "Пилот".
- Меня возьмите, Ольга Юрьевна! - выкрикнул Ромка, кинувшись за мною следом.
- Тебе спецзадание, - на ходу выдала я.
- Какое еще спецзадание? - недоумевал Ромка.
- Подготовишь реферат о творчестве поэтов-диссидентов, современников Пушкина.
- Чего, кого? - обалдел Ромка от непонятной фразы и остановился посредине комнаты с таким растерянным видом, что я рассмеялась.
Сергей Иванович, перехватив взгляд Ромки, пальцем показал ему на запрятанного Баркова.
Ромка покраснел как вареный рак и ничего больше не сказал.
Мы с Виктором спустились по лестнице и вышли на улицу. Передав Виктору ключи от своей "Лады", я с удовольствием подождала, когда мне откроют дверь и села на переднее правое сиденье.
Мы протряслись по разбитым дорогам мимо щелястых заборов, и Виктор, остановив машину, кивнул мне на тот дом, номер которого был указан в записке Кряжимского.
Если верить данному Сергею Ивановичу адресу, Рита жила в старом одноэтажном деревянном и оштукатуренном доме, запрятанном среди кривых улочек исторического центра города. В нынешние времена центр переместился и благоустраивался, а здесь все оставалось как и много лет назад.
Впечатление было, честно говоря, так себе. Выйдя из "Лады", я с удивлением увидела, что у этого дома и удобства на улице.
Хлопнула дверка, и через несколько минут Виктор встал рядом со мною. Я взяла его под руку.
Встретившись с ним взглядом, я тихо сказала:
- Ты знаешь, сейчас я уже почти боюсь. А вдруг там ее родители? Я же не могу сказать, что их дочь умерла, если они сами об этом не знают.
Я посмотрела на Виктора. Тот помолчал и сказал мне только одно слово:
- Маринка.
Я вздохнула:
- Пошли.
Мы, осторожно ступая по оттаявшей грязи, обнажающей все неровности разбитой кривой тропинки, шли к покосившемуся крыльцу старого дома.
У входной двери, широкой и низкой, сверху слева блестела кнопка нового звонка.
Виктор позвонил два раза, и мы стали ждать.
Послышались шаги, потом загремели засовы, дверь открылась.
На пороге стояла высокая худая девушка с короткими, с мелкой химией волосами. Она была одета в темный свитер и теплую юбку. На ногах - шлепанцы.
- Здравствуйте, - озадаченно проговорила она, - а вы к кому?
Я глубоко вздохнула и ответила слегка замявшись:
- Здравствуйте, а Рита дома?
Произнеся эти слова, я не выдержала и, прикрывшись ладонью, сделала вид, что сильно закашлялась. Мне было неудобно.
- А ее нет, - ответила девушка и неуверенно добавила, - она где-то задержалась, наверное…
При этом девушка с интересом взглянула на Виктора, но тут же постаралась спрятать этот свой интерес.
- Да? - выдавила я и замолчала, соображая, что еще сказать, чтобы девушка предложила нам войти, но она сама подсказала мне выход.
- Вы с нею заранее договорились?
Виктор, как всегда, решил все за меня, кивнул и слегка подтолкнул меня в спину. Я тоже кивнула как автомат.
- Пройдите, что же я вас держу на улице, - засуетилась девушка и, отступив на шаг, пропустила нас в низкие полутемные сени. Это были точно сени, а не прихожая. Сразу перед дверью было перегороженное помещение, очевидно, когда-то предназначенное для кур. Или овец. Не знаю точно, я не специалистка.
Разувшись здесь же, перед этим бывшим загоном, мы зашли внутрь дома.
В первой комнате стоял старый полированный стол, диванчик, два стула, двухкомфорочная газовая плита, на стене висел рукомойник.
Сюда же выходили две двери. Одна из них была закрыта, другая отворена.
- Проходите, садитесь за стол, если хотите, можете пройти в Ритину комнату, - пригласила нас девушка и показала на закрытую дверь.
Отказываться было бы уже просто глупо. Поэтому я и приняла предложение.
Мы вошли в малюсенькую комнату, площадью приблизительно в восемь-десять квадратных метров. Здесь как-то уместились двустворчатый шкаф, кровать, письменный стол и даже две книжные полки, на одной из которых стояла птичья клетка без жильцов.
- А где же птички? - спросила я.
- Крякнули, - с готовностью ответила девушка.
- А-а, - разочарованно протянула я, - это были утки…
Мы рассмеялись.
- Давайте знакомиться, - предложила девушка, - меня зовут Нина.
Мы с Виктором представились, и как-то сам собою начался разговор. Оказалось, что Нина с Ритой снимают этот домик на двоих и живут вместе уже несколько лет. Помня поведение Риты с Жанной, я с подозрением посмотрела на Нину. Девчонка как девчонка. Тоже искусствовед, только работает не в картинной галерее, а в университете.
Поставив чайник на плиту, Нина вернулась в Ритину комнату, мы закурили и продолжили беседу.
- Не знаю даже, когда она вернется, она ничего мне не сказала, - Нина бросила осторожный взгляд на Виктора и промолчала, решив не признаваться, что Риты и ночью не было дома.
Знала бы она, что Рита больше никогда не придет.
Я увидела на Ритином столе раскрытую книгу необычно большого формата, со страницами, прикрытыми листами тонкой папиросной бумаги, и подошла посмотреть, что это такое.
- А вы где работаете? - внезапно засуетилась Нина. - А то я у вас и не спросила даже.
- В газете "Свидетель", - ответила я, - есть такая газета в Тарасове, может быть, слышали?
- Еще бы, - ответила девушка и опять спросила:
- Оба работаете?
- Конечно, - я с интересом взглянула на Нину, не понимая причины ее неожиданной нервозности.
- Уф, - с облегчением вздохнула она и тут же объяснила:
- Эту книжку она принесла из галереи… В принципе этого нельзя было делать… Но Рита собиралась ее вернуть. Она просто немного поработала с нею.
Я посмотрела на обложку. Это был второй том каталога живописного собрания графа П.Р. Нарышкина. Положив книгу, как она лежала, я, кое-что вспомнив, наугад спросила Нину:
- По этому каталогу Рита сделала свое сенсационное открытие, верно?
- Да, она вам рассказала?
Нина, подойдя ко мне, ткнула пальцем в одну из черно-белых иллюстраций на открытой странице каталога.
- Рита очень гордилась тем, что нашла эту картину, она считалась утерянной еще с тех времен. Это ван Хольмс. Вы знаете ван Хольмса?
- Немного, - честно ответила я, недоуменно взглянув сначала на Виктора, а потом на фотографию найденной Ритой картины.
Это была та самая картина, которую сегодня мне показывал Сергей Иванович Кряжимский в буклете выставки "Ару-галереи". Единственная картина, сгоревшая при вчерашнем пожаре.
- А как же этот… - я помолчала, вспоминая фамилию коллекционера, - Гриншпун или Гринцпуль не знал, что за сокровище у него в руках?
- Не знал, - ответила Нина. - Картина Хольмса была закрыта поздней живописью, тоже старой, но не пятнадцатого века. Рита взялась подработать, ее попросили подреставрировать вещь; она убрала верхний слой и не поверила своим глазам. - Нина засмеялась. - Это уже было поздней ночью, ко мне приехал жених, представляете? Мы с ним в моей комнате, вдруг громкий стук в дверь с диким криком: "Нинка, просыпайся, я Хольмса нашла.."
Нина рассмеялась своим воспоминаниям, я снова переглянулась с Виктором. История с пожаром поворачивалась уже совсем другой стороной, и возникали новые вопросы, требующие ответа.
- Я не специалист в живописи, - честно призналась я. - Скажите, пожалуйста, ведь подрамник - это что-то, относящееся к холсту?
- Конечно, холст на него и натягивается. Без подрамника картины на холсте быть просто не может, - ответила мне Нина.
- А ведь Хольмс писал на досках, - блеснула я плодами чужих знаний, и Нина с уважением взглянула на меня и заговорила, с осторожностью подбирая слова.
- Это верно, итальянские художники только при жизни Хольмса разработали технику масляной живописи на холсте. Это было обусловлено реальными причинами: не росли в Италии такие качественные дубы, как в Голландии…
- Не хотели, - понимающе поддакнула я.
- Вот именно, - подхватила Нина, - а импорт был дорог, как и сейчас, впрочем. Вот они и нашли выход из положения. По принципу: голь на выдумки хитра. Было известно, что в мире существуют три картины ван Хольмса, написанные на холсте. Одна из них была в России у Нарышкина. Ее следы затерялись после революции. И вдруг такое открытие. Это же сенсация!
Нина замолчала, вдохновленная своими собственными словами; она ведь тоже, как и Рита, была искусствоведом. Молчала и я, обдумывая полученную информацию. Слова Нины о ее женихе позволяли мне естественно перейти и к вопросу о Жанне, не боясь непонимания.
- А можно мне задать неожиданный вопрос? - спросила я Нину.
- Хоть два, - ответила она.
Я посмотрела на Виктора.
- Виктор, выйди, пожалуйста, - попросила я его.
Виктор вышел в первую комнату, и я услышала, как он там сел на диван. Я наклонилась ближе к Нине.
- Я вчера была на презентации в "Арт-галерее" и там по поведению Риты и Жанны Сойкиной.., вы знаете Жанну?
- Да, конечно, кто ж ее не знает! - сразу же ответила Нина.
- Так вот, - я на всякий случай оглянулась на дверь и еще больше понизила голос, чувствуя, что предательски краснею, - я подумала, что Рита и Жанна…
- Что? - заинтересованно переспросила Нина, тоже переходя на шепот. - Что?
- Ну, мне показалось, что они.., нестандартно ориентированные.., вот.
Я смутилась окончательно и уже пять раз пожалела, что вообще начала этот разговор.
Нина, услышав мои слова, сначала замерла, а потом разразилась искренним веселым смехом.
- Да вы что! - воскликнула она, наконец успокоившись. - Ни в коем случае! Вот я скажу Ритке, какое мнение о ней сложилось, когда она вернется! Посмеемся вместе!
После этих Нининых слов я почувствовала, что оставаться здесь и продолжать играть свою роль я больше не в силах.
Взглянув на часы, я покачала головой:
- Е-мое, а ведь уже пятый час!
- Не знаю даже, где она, - начала Нина и вдруг, хлопнув себя по лбу, вскричала:
- Чайник!
Она выскочила за дверь, и я за ней. Виктор, стоя перед столом, уже заваривал чай.
- Спасибо вам большое, а то я совсем забыла про него, - поблагодарила Нина Виктора, и тот просто кивнул в ответ, как всегда, предпочитая жест слову.
- А может быть, Рита сейчас у Жанны? - решилась я на последнюю провокацию.
- Да, запросто такое может быть, - согласилась Нина с моим предположением, - последнее время она частенько у Жанны пропадает. К тому же у Жанны буквально на днях мужа убили… Хоть они с ним и разругались, уже и жили отдельно, но я думаю, все равно жалко… Точно, у Жанны, наверное, - повторила Нина.
Тут я не удержалась и спросила адрес Жанны.
Как все оказалось просто! Жанна жила за городом, в ближней деревне, в коттедже. Деревня относилась уже к району и поэтому адреса Жанны не было в городской справочной службе.
Попрощавшись с Ниной и пообещав заезжать еще, мы выехали с Виктором на дорогу.
После нескольких минут молчания, пока моя кокетливая "Лада" тряслась по оскорбительным для нее "козьим тропам", иначе и не скажешь, я закурила и попыталась вслух подвести итог только что услышанного от Нины.
- Пропал из галереи один Хольмс и почти наверняка был продан либо за границу, либо богатому коллекционеру у нас. Тут же появляется второй Хольмс, словно по спецзаказу. Хотя это все чистое совпадение. Вопрос ставлю так: появление второго Хольмса было бы выгодно тому, кто продал первого?
Я посмотрела на Виктора, он никак не отреагировал на мои слова. Пришлось отвечать самой на свой собственный вопрос:
- А еще и неизвестно. Появление второго Хольмса могло сбить цену на первого. Не поэтому ли он и сгорел?
Я снова посмотрела на Виктора и опять получила ту же реакцию. Тогда я откровенно взмолилась:
- До этой деревни нам долго ехать, скажи, пожалуйста?
Виктор бросил взгляд на часы, потом на меня и медленно покачал головой.
Я вздохнула и отвернулась к окну.
Город кончался, по обеим сторонам дороги застыли деревья, упорно тянущиеся ветками вверх.
Глава 9
Дом Жанны Петровны был совсем не похож на тот, в котором я побывала полчаса назад. Этот был новеньким, современным, под красной черепичной крышей. Глядя на эту крышу, я почему-то четко вспомнила претенциозные пальто и шляпу самой Жанны Петровны.
Дом был высоким, двухэтажным и вытянутым вдоль дороги, от которой он ограждался высоким забором из металлических прутьев.
- Ты уверен, что нам сюда? - недоуменно спросила я у Виктора, сверяясь с записанным в моем блокноте адресом.
Виктор кивком головы показал на крайний столб забора, увенчанный неким подобием ведра, под которым висела белая табличка с номером дома.
Пришлось согласиться, что ведущий менеджер "Арт-галереи" действительно живет в этом солидном доме.
- Я и не думала, что организация выставок картин такое прибыльное дело, - пробормотала я вполголоса.
Виктор остановил машину напротив калитки. Я опять посмотрела на часы и, вынув из сумочки свой сотовый, набрала номер редакции. Почти сразу же мне ответил Кряжимский.
- Это Ольга, - сказала я. - Маринка не объявлялась, Сергей Иванович?
- Увы, Ольга Юрьевна, увы, - вздыхая, ответил он, - зато все остальное нормально, и работа движется.
- Хоть это хорошо, - вяло порадовалась я и закончила разговор.
Немного подумав, я набрала свой домашний номер и прослушала длинные гудки, которыми поприветствовал меня мой телефон. У Маринки был ключ от моей квартиры, и она иногда позволяла себе приводить своих друзей ко мне домой, пока я отсутствовала.
Я за это ее поругивала, но сейчас с радостью услышала бы ее голос. Однако радоваться было нечему, и я в раздражении бросила сотовый обратно.
- Маринка все еще неизвестно где, - проинформировала я Виктора, - поэтому придется идти к Жанне и выяснять места дислокации Антона. Смешно будет, если она скажет: не знаю.
Виктор внимательно посмотрел на меня и медленно покачал головой.
- Вот и я так считаю! - ответила я и вышла из машины, хлопнув дверцей сильнее, чем обычно себе это позволяла. Сумочку я, разумеется, взять не забыла. Я считаю, что даме без сумочки вообще неприлично появляться на людях.
Честно говоря, я уже начинала нервничать всерьез.
Толкнув калитку, я пошла к дому. Шла я быстро, и Виктор догнал меня только около высокого крыльца.
Поднявшись по ступенькам, я нажала на кнопку звонка и держала ее дольше, чем позволяли приличия. Жанна Петровна не понравилась мне с первой же нашей встречи, и теперь, после происшедших событий, все неприятности, свалившиеся на меня, я почему-то ассоциировала с ней.
В общем-то я понимала, что это не правильно, но ничего с собою поделать не могла.
Не открывали мне долго, и я уже подумала о том, что, возможно, никого нет дома. Это было бы неприятно, потому что в этом случае мне оставалось только одно: возвращаться в редакцию или сразу к себе в квартиру и ждать, когда Маринка сама объявится. А это было бы непереносимо.
Наконец дверь отворилась, и я увидела Жанну Петровну. Она вышла в умопомрачительном синем халате из китайского шелка. Волосы ее были в порядке, в правой руке сигарета, вставленная в длинный деревянный мундштук.
- Ольга Юрьевна! - воскликнула она с преувеличенной приветливостью: мое отношение к ней стало еще хуже. Уж что-что, а я точно знала по своей несчастной журналистской жизни, что когда я хожу по квартире в халате, то для меня любой гость всегда не вовремя и некстати.
- Добрый вечер, Жанна Петровна, извините за неожиданный визит… - с запоздалой церемонностью начала я, словно это и не я только что устроила перезвон в ее доме.
- Что вы, что вы, заходите, пожалуйста, - заулыбалась Жанна, как и Нина, с любопытством поглядывая на Виктора. Это тоже, кстати, не могло улучшить моего к ней отношения.
Мы прошли в небольшой по размеру, но уютный холл с камином и кожаными диванами.
В центре холла стоял невысокий журнальный столик на витых деревянных ножках. На нем одиноко покоилась стеклянная пепельница.
Меня удивило, что здесь на стенах не было никаких картин, однако недостаток цветовых пятен на фоне белых крашеных стен восполняли целые охапки и связки искусственных растений, расставленных и развешанных где только было возможно.
- Кофе, чай? - спросила Жанна Петровна, делая приглашающий жест в сторону дивана.
Я поблагодарила ее, отказалась и осторожно присела на краешек дивана. Виктор сел чуть поодаль и, равнодушно скользнув взглядом вокруг, повернулся лицом к лестнице, ведущей из холла на второй этаж.
- Чему обязана столь неожиданным визитом? - осторожно спросила Жанна Петровна, устраиваясь напротив меня.
Нас разделял журнальный столик. Я расстегнула сумочку и достала пачку сигарет "Русский стиль".
- Вы разрешите? - на всякий случай спросила я и, получив утвердительный ответ, с удовольствием закурила.
- Вы, наверное, по поводу пожара? - печально спросила меня Жанна и вздохнула:
- Ужас, кошмар, но жизнь продолжается, и будем стараться поправить все, что можно…
- Да, не повезло вам, - неопределенно сказала я, заметив, как удивленно дрогнули у нее брови.
Я положила ногу на ногу и сказала:
- У меня есть уже кое-какая интересная информация по пожару и не только по нему, но я приехала сюда, чтобы спросить вас о другом. О другом человеке. Не могли бы вы, Жанна Петровна, сказать мне, где найти Антона? Того самого Антона, с которым вы приезжали ко мне в редакцию? У меня есть к нему несколько вопросов.
- Антона? - повторила Жанна.
Было видно, что мой вопрос ее очень удивил.
- Господи, а зачем вам Антон? Что еще случилось? - Поза ее стала более напряженной, Жанна потянулась, стряхнула сигаретный пепел в пепельницу и замерла, ожидая ответа.
- Я не могу вам сейчас всего рассказать, - честно сказала я, - но он мне очень нужен, и я думаю, что вы мне поможете… А про пожар мы с вами поговорим чуть позже, - добавила я двусмысленную фразу - я думала, что часть ночи, проведенная в кабинете Жанны, и то, что я узнала про сгоревшую картину Хольмса, давало мне на это право.
Мои слова произвели на Жанну потрясающее впечатление, она приоткрыла рот, явно собираясь что-то сказать, но тут послышались быстрые шаги. Кто-то спускался с лестницы вниз и, когда я разглядела, кто это, мое лицо, наверное, стало таким же потрясенно-озадаченным, как и у Жанны.