* * *
Дедовской посмотрел на задыхающуюся от сердечного приступа, помноженного на изумление, Анну Кирилловну, потом перевел взгляд на Илью, который уже начал шевелиться, и произнес, обращаясь уже к Свиридову:
- Не знаю уж, смеяться мне или плакать… но вы мне спасли жизнь.
- И собираюсь спасти ее еще раз, - холодно ответил Владимир, - хотя мог бы и выпустить кишки за то, что ты подстрелил Афоню Фокина.
- Я не хотел этого. Я стрелял…
- Еще лучше - ты стрелял в моего брата, - перебил его Владимир. - Клянусь богом, вот великолепное оправдание!
Александр Данилович надменно вскинул голову и холодно отчеканил:
- Я не нуждаюсь ни в каких оправданиях Пусть оправдывается виновный… а я не считаю себя ни в чем виновным. А оправдываться пристало… ну, хотя бы ему.
И он кивнул на Илью.
- Знаю, все знаю, - устало сказал Владимир. - Иначе я не стал бы спасать вам жизнь, разбивая башку собственному брату.
Сев на ковер, он внимательно осмотрел голову Ильи, пробежался по ней пальцами, прощупывая ткань, а потом вздохнул и сказал:
- Ничего, сейчас должен очухаться.
- Но как вы сюда попали? - недоуменно спросил Ледовской. - Тут же у меня охраны, как грязи.
- Вот именно, что грязи, - строго сказал Свиридов. - Хотя нельзя ругать их за то, что они проворонили меня. Лучшие люди полковника Малахова тоже проворонили бы: не та школа.
В этот момент с дивана раздался голос Анны Кирилловны, еще слабый, но очень четко выговаривающий слова:
- Интересно, куда попала пуля… вы только взгляните. "Иван Грозный, убивающий своего сына".
И она показала пальцем на простреленную картину - пуля вошла как раз в лицо грозного царя.
- Вам опять плохо? - без всякой иронии спросил Ледовской. Но в контекст ситуации этот вопрос вписался довольно забавно.
- Напрашивается параллель - Владимир Свиридов убивает своего брата, - произнес Владимир. - Не правда ли, Анна Кирилловна? Все-то мы с вами привносим какие-то литературные реминисценции. То Ивиковы журавли, то Иван Грозный…
- Владимир… а вы правда киллер? - спросила преподавательница.
Свиридов рассмеялся. Человека, знающего Владимира достаточно близко, этот смех заставил бы втянуть голову в плечи и вообще съежиться, как черепаха.
Но - быть может, на ее счастье - Анна Кирилловна не знала Свиридова-старшего близко.
- Вам уже наговорили всякой чуши, - отмахнулся он - Какое имеет значение, кем я был раньше? Важнее другое: верна ли моя теперешняя догадка, что к смерти Малахова, Чурикова и Осокина причастны именно вы?
- Значит, вы не догадались при нашей первой встрече?
- Нет. Хотя теперь понимаю, что подсознательно вы пытались мне подсказать. И в тот же день - вечером, через несколько часов - убили Олега Осокина. Я ошибаюсь или это на самом деле так?
- Я уже говорила, как было дело, - устало произнесла пожилая женщина. - Пересказывать мне слишком тяжело… Да и не имеет смысла. Владимир… вы видели фильм "Ворошиловский стрелок"?
- Это где трое ублюдков насилуют девчонку, а потом с ними сводит счеты ее дед?
- Вот именно. Моя история - точно такая же. Откровенно говоря, я пришла к выводу, что должна наказать их сама после того, как посмотрела этот фильм. На третий день после смерти моей Лены…
- Кто она вам? Дочь? Внучка?
- Внучка.
Свиридов отвернулся и посмотрел на брата, который уже пришел в себя и медленно поднимался с ковра. Илья явно успел использовать по назначению героин, купленный у Степанова.
Точечные зрачки беспощадно выдавали Илью.
- Володька? - пробормотал он, не выказывая особого изумления - по всей видимости, все происходящее рисовалось Илье как в тумане, и он никак не мог разобраться, что происходит на самом деле, а что является плодом воображения его мозга, так смачно приложенного Свиридовым-старшим. - Это ты, что ли?
- А ты что, ожидал увидеть здесь папу римского?
- Погоди… - Илья вертел головой, вероятно, отчаянно пытаясь разобраться в происходящем. - То есть как… значит, это ты врезал мне по башке?
Владимир, не ответив на вопрос Ильи, повернулся к Ледовскому и Самойловой и сказал:
- Скоро здесь будет Малахов-старший. И неизвестно, кто с ним приедет - опергруппа или люди Карамболя. Впрочем, и то, и другое для вас - смерть. Вам нужно уезжать отсюда, и как можно быстрее.
Дедовской пожал плечами:
- Уезжать? Из собственного дома? Да ни за что. Может, я чеченский террорист или враг народа, чтобы меня выкуривать из собственной недвижимости?
- Боюсь, что некоторые из нас в самом деле могут стать недвижимостью, Александр Данилович, - неодобрительно сказал Владимир. - Если вы считаете, что на вас мало материала, так это зря. Я сам дам показания. В конце концов, я спас вам жизнь и предлагаю вам выход, как не попасть в руки Малахова. Но я не собираюсь покрывать человека, который пытался убить моего брата… какой бы он ни был, но это мой родной брат'.. И подстрелил моего лучшего, можно сказать, единственного друга - Афанасия. Он сейчас лежит в больнице и не поймет, если в суде я буду скрывать факты в пользу человека, который в него стрелял.
- Да ну? - иронично произнес Дедовской, но видно было, что аргументы, приведенные Владимиром, произвели на него впечатление.
- Более того, установили, из какой квартиры производился выстрел, и выяснили, что принадлежит эта квартира вашей фирме. Ну, и все такое. Однажды Малахов уже выпустил вас из КПЗ. Второй раз такого не будет.
Александр Данилович задумался.
- А что вы будете делать со мной, Владимир? - тихо спросила Анна Кирилловна. - Что будет со мной? Ведь это конец… прежняя жизнь кончена. Теперь я не могу смотреть в глаза людям. Убийца. Это было как сон, который теперь рассеялся. И я просыпаюсь убийцей.
- Убийца… нет, вы не убийца. Хотя не мне об этом судить, - горько сказал Владимир. - Помните, вы говорили, что истина зачастую страшнее всех самых невероятных домыслов.
Так вот… вы оказались правы. Уезжайте. У вас еще есть время скрыться за границу, у Александра Даниловича есть деньги…
Она молчала. Дедовской судорожно тер лоб, вероятно, пытаясь из множества колобродящих в голове мыслей выхватить одну: правильную.
- Торопитесь, - грозно сказал Владимир. - Я не буду ждать…
Илья поднялся с пола и беспомощно смотрел то на брата, то на Анну Кирилловну, то на Дедовского, с которым они поочередно менялись ролями и становились то палачом, то жертвой…
"Ни жертвой быть, ни палачом…"
- Едем! - решительно сказал Дедовской и вскочил с дивана. - Свиридов прав, Анна Кирилловна! Едем!
- У меня нет сил, - уронила Самойлова, но тем не менее поднялась в полный рост. - Куда едем… Саша?
- Нет времени говорить, - отозвался он, очевидно заразившись настроением Свиридова. - Уезжаем!
Свиридов сбежал по лестнице, ведущей на первый этаж, первым. За ним неуверенно следовал Илья, а далее - Дедовской, бережно ведущий под руку Анну Кирилловну.
Внизу, в просторном, залитом светом мощной люстры зале, собрались все те, кто находился на даче Александра Даниловича. Их было восемь человек - рослых парней весьма внушительных габаритов.
Несмотря на серьезность момента, Свиридов не мог сдержать слабой улыбки, предательски изогнувшей уголки губ: среди этой восьмерки он увидел того самого горе-кроссвордиста, который так мастерски определил название знаменитой трагедии Шекспира из шести букв:
"Мцырри", прямо с двумя "р" - и малой народности Сибири, четыре буквы.
"Жыды".
Дедовской махнул парням рукой и приказал:
- К машинам!
Но они не успели к машинам.
- Саша, я… - начала было Анна Кирилловна, но в эту минуту за полуприкрытой входной дверью, через которую в дом время от времени врывались порывы ветра и рваные плети дождя, раздались шаги быстро приближающегося человека, дверь тяжело распахнулась, из-за нее рвануло пронизывающим ветром, и в следующее мгновение в дверном проеме возникла фигура парня с автоматом Калашникова наперевес.
- Якорь, мусора! - крикнул он, но тут прозвучала короткая очередь, и охранник упал лицом вперед и покатился, как сбитая шаром кегля.
Анна Кирилловна закрыла уши руками и пронзительно закричала.
Дедовской выхватил пистолет, и тут в зал хлынули вооруженные такими же, как у охранника Якоря, автоматами Калашникова рослые парни в спецназовской униформе и черных масках с прорезями для носа, глаз и рта.
- Всем находиться на своих местах! - крикнул один из них - единственный, кто был без маски. - Рру…
Вероятно, он хотел сказать: "Руки за голову, всем лежать!" - традиционная форма обращения группы захвата, но не успел. Потому что выстрелом в упор Ледовской разнес ему голову.
Это был Борис Аникин по прозвищу Карамболь.
- Ложись! - заорал Владимир на Илью, а сам прижался к стене и вставил в "каштан" новую обойму…
* * *
Это был жуткий, ожесточенный, беспощадный бой. С обеих сторон были пущены в ход все средства, которые только имелись. Свиридов стоял у стены, прикрытый массивным пролетом лестницы, и только гадал, каковым будет исход этой схватки. Потому что вмешиваться в нее он не считал нужным. Да и зачем? Определить однозначно, кто тут прав, а кто виноват, было невозможно.
Просто схлестнулись две криминальные группировки - одна Якоря, а вторая Карамболя, а он, Свиридов, как и, очевидно, Константин Ильич Малахов, предпочитали оставаться над схваткой.
Тем временем перестрелка переместилась за пределы дома - очевидно, Ледовской со своей командой пытались прорваться. Оставалось неясным, какое место под этим шквалом огня нашла себе Анна Кирилловна?
Владимир взлетел на второй этаж, буквально волоча за собой охреневшего от впечатлений Илюху, и бросился к застекленной веранде, через одну из створок которой он и попал недавно в дом Дедовского. Резким ударом он выставил вырезанный им фрагмент стекла и выглянул наружу.
Перестрелка шла уже у самых машин. На мокрой земле лежали несколько телохранителей Якоря со скрещенными за спиной руками, а еще трое, кажется, были убиты.
Неподалеку стояло несколько машин опергруппы - точнее, карамболевских бандитов - и черная служебная "Волга" Малахова - та самая, которую Свиридову уже приходилось видеть около клуба "Карамболь".
В этот момент из ворот вылетел джип Ледовского, окна его приспустились, и оттуда буквально брызнул шквал огня.
Несколько бойцов Карамболя упали замертво, а до Свиридова, прорезая даже шум бури, донесся пронзительный яростный рев.
Владимир узнал голос Ледовского…
Приказав Илюхе лежать на веранде и никуда не высовываться, Свиридов-старший спрыгнул со второго этажа и подбежал к человеку в черных брюках, темной рубашке и надетом поверх нее бронежилете, стоявшему за массивной колонной ворот и жестом показывающему своим людям преследовать беглецов.
Это был полковник Малахов.
* * *
…Ни Свиридов, ни Константин Ильич Малахов не принимали участия в погоне. То, что произошло во время этой короткой гонки по опаснейшей мокрой трассе, они узнали только со слов тех, кто пытался нагнать умчавшийся в грохочущие дождем сумерки джип Погоня не доставала джип. Ледовской вел машину на грани допустимого.
Все кончилось на небольшом мосту через довольно глубокий грязный овраг, на дне которого протекала мелкая извилистая речушка.
Вероятно, Ледовской не справился с управлением или в запале гонки просто неудачно повернул руль, но только машина вылетела на полосу встречного движения и попала прямо в лоб тяжеленному "МАЗу", груженному кирпичом… Удар был страшен. Здоровенный джип "Тойота-Лендкруизер" отлетел, как тощий невзрачный котенок, которого ударил лапой здоровенный пес, куда-то влево и с грохотом врезался в перила… Отвратительно визжащий скрежет металла, тупой каменный грохот, и джип с разбитым вдребезги передним бампером полетел через пролом в бушующую в семи-восьми метрах под ним речушку.
Точно так же, как три месяца назад - на другом мосту - Лена Кормильцева.
Шлейф пепельно-белых в подступивших сумерках брызг вырос над захлебнувшимся водной стихией джипом, и его начало стремительно засасывать.
Под весом двух тонн металла дно речушки, состоящее из рыхлых глинистых пород, размытых в грязь, просело и начало вбирать машину, как трясина засасывает нечаянно попавшего в нее рассеянного путника Когда люди Карамболя подъехали к мосту, они увидели только двух шоферов "МАЗа", которые растерянно мокли под дождем у проделанного джипом пролома.
В овраг, естественно, никто не полез…
ЭПИЛОГ
"Как заявил представителям средств массовой информации первый заместитель начальника Санкт-Петербургского управления Федеральной службы безопасности Константин Малахов, подведен итог делу о серии убийств студентов Финансово-экономической академии: Антона Малахова, Валентина Чурикова и Олега Осокина.
Следствие установило, что организатором всех убийств был директор фирмы по работе с недвижимостью "Пенаты-Риэлт" Александр Ледонской. Как известно, в бизнес этот человек попал из самой что ни на есть криминализированной прослойки общества. В соответствующих кругах он известен под именем Якорь.
Напомним, что у него были две судимости: одна - за вымогательство, вторая, условно, - за торговлю оружием. Последнее, кстати, было спущено на тормозах и откровенно замято.
Со всем этим еще предстоит разобраться.
В результате оперативного вмешательства Дедовской и несколько его сообщников и подельников еще по былым криминальным подвигам, ныне числящихся в штате принадлежащей Якорю фирмы "Пенаты-Риэлт", были накрыты в загородном доме Дедовского. Бандиты оказали серьезное сопротивление.
В результате ожесточенной перестрелки трое сообщников Дедовского были задержаны, еще трое застрелены, а сам Якорь с двумя охранниками сумел вырваться, но ушел недалеко. В пяти километрах от своего загородного дома ведомый им джип "Тойота-Лендкруизер" на мосту через овраг столкнулся с "МАЗом", груженным кирпичом. В результате столкновения джип упал в овраг.
Экспертизой была установлена смерть Ледовского вследствие значительной черепно-мозговой травмы от удара о лобовое стекло. Двое других погибли соответственно от удара о руль - грудная клетка сидящего за рулем мужчины была буквально раздавлена инерцией удара - и кислородного голодания. Дело в том, что после падения в овраг джип засосало болотистой почвой по самую крышу.
Помимо трех мужчин, в салоне джипа обнаружено тело женщины. Вскрытием установлена смерть от обширного инфаркта.
При выяснении личности погибшей оказалось, что это Самойлова Анна Кирилловна, преподавательница той самой Финансово-экономической академии, в которой учились Малахов, Осокин и Чуриков. Следствием установлено, что в дни своей гибели и Малахов, и Чуриков были у нее дома в связи с пересдачей экзамена летней сессии.
Механизмы ее работы на Дедовского проясняются".
* * *
Через два дня после описанных выше событий Владимир Свиридов и Анатолий Григорьевич пришли в больницу к Афанасию Фокину: "навестить болящего бездельника", как с изрядной категоричностью выразился его друг.
Именно так - "болящего".
- Ну че, герой, как твои дела-то? - спросил Свиридов, глядя на Афанасия, который при появлении сопровождающей Владимира и Анатолия Григорьевича медсестры быстро спрятал что-то в прикроватную тумбочку.
- Да ниче, - в тон ему отозвался Афанасий. - Ну… рассказывай, что там на самом деле было. Щас видел передачу по телику… Что-то там нечленораздельное брешут. "Механизмы ее работы на Дедовского проясняются", - передразнил он голос диктора.
Владимир помрачнел.
- Да что там… - сказал он.
- А как Илюха?
- Лечится, - коротко ответил Свиридов.
- Что, тоже подстрелили? - встревожился Фокин.
Владимир сделал неопределенный знак рукой, который можно было истолковывать двояко Ну как мог сказать Владимир, что только накануне Анатолий Григорьевич безжалостно определил младшего племянника в наркодиспансер?
- Так с ним все нормально, я не понял? Или вы без меня его не выпасете никак?
- Ну… можно сказать, что и так, - с легкой улыбкой ответил Свиридов, вспоминая, как Илья сбежал из квартиры, подсыпав снотворное двоим охранникам.
На протяжении всего разговора Афанасий то и дело посматривал на прикроватную тумбочку.
Владимир припомнил, как Фокин спрятал туда что-то, завидев медсестру, и, улучив момент, когда Афанасий смотрел на Анатолия Григорьевича, приоткрыл дверку.
Ну конечно.
Разве можно было сомневаться?
…В тумбочке стояла бутылка водки "Кристалл", уже более чем наполовину опорожненная, рядом лежали две упаковки сосисок, две банки лососевых консервов, несколько апельсинов и три стаканчика йогурта.
Надо полагать - закуска.
В глубине тумбочки Владимир заметил еще одну бутылку водки и несколько банок пива.
Одним словом, Афанасий в своем репертуаре, невзирая ни на какие огнестрельные ранения.
Поговорив еще некоторое время о всяких пустяках и стараясь не затрагивать темы расследования убийств студентов и того, что происходило в загородном доме Дедовского, Свиридов и Осоргин покинули Фокина, пообещав прийти на следующий день.