- И вы это сможете мне инкриминировать? - Он расплылся в улыбке. - Официально обвините меня в том, что я помогаю проклятиям сбываться?.. Вас ваши коллеги засмеют, ведь верно?.. Тогда что? Обман и мошенничество? Неправда. Моя деятельность - психологическая помощь. Я - дипломированный психолог. Открыл фирму, она зарегистрирована, называется: "Амортпрок" - амортизация проклятий… Есть бухгалтер, плачу налоги.
- Может, у вас и устав имеется?
- Конечно! - Он вынул из ящика письменного стола папку и протянул Борису. - Прошу!
Борис раскрыл её и прочитал вслух первые строчки:
- "Главная задача фирмы помогать людям снимать нервное напряжение, разряжать злобу и ненависть"… Благороднейшая задача! - возвратил папку хозяину кабинета. Тот спрятал её обратно в ящик письменного стола. - И, конечно, ваша деятельность бескорыстна?
- Ваш сарказм некорректен: слава Богу, мы живём уже в эпоху капитализма, и любой труд должен быть достойно оплачен.
- Значит, на кусок хлеба вам хватает?
Как бы не заметив иронию, Мерлин подыграл Борису:
- Даже с маслом. - И добавил. - На ненависти не экономят.
Он обаятельно улыбнулся, сделал жест, мол, такова жизнь. Затем, взглянул на часы и спросил:
- Надеюсь, я ответил на все ваши вопросы?
- Остался ещё один: если вы - официальная фирма, вы, ведь, обязаны регистрировать своих клиентов?
- Конечно. В этом же ящике стола лежит специальный журнал, куда я записываю имя, фамилию, возраст, адрес, данные паспорта, содержание проклятия, кому оно адресовано… - В ответ на удивлённый взгляд Бориса, пояснил. - Чтобы потом не возникало неожиданных осложнений и обвинений… Конечно, я гарантирую своим клиентам неразглашение этой информации.
- Вы можете ознакомить меня с этим журналом?
- При всём моём уважении, говорю: нет. Не обижайтесь: любой психолог или психиатр тоже вам бы отказал… Конечно, если будет специальное решение соответствующих органов или постановление суда, это вынудит меня подчиниться, а пока - не могу, уж не обессудьте… - Опять посмотрел на часы. - Извините, я должен успеть к семи: ко мне каждую субботу приезжают друзья, привозят дам и остаются до воскресенья. - Снова обаятельно улыбнулся и пояснил. - Пока я в разводе, пользуюсь свободой… Мой дом в десяти километрах за кольцевой, а при наших пробках… Он встал, не договорив. Поднялся и Борис.
- Спасибо, что уделили мне время. Если возникнут вопросы, я вам позвоню.
- Всегда рад помочь.
Они вышли в прихожую.
- Разрешите воспользоваться вашим туалетом.
- Пожалуйста! - Мерлин провёл Бориса по коридорчику до оббитой красным дерматином двери и гостеприимно распахнул её - включился свет, вентилятор и музыка. - Прошу!.. Полная звуконепроницаемость.
Мыло, дезодоранты и духи - на подоконнике. Унитаз из Японии, с подогревом…
- Имея такой туалет, вы можете принимать даже королеву.
- Королеву не приходилось, а вот одна графиня его посетила.
- Графиня? Что она делала у вас?
- То же, что и остальные: проклинала графа… На столике - дивиди, если не любите современную музыку, можете переключить на классику: Бах, Бетховен, Вивальди… Вот здесь.
Он нажал на кнопку и в туалете зазвучали голоса Никитиных:
Под музыку Вивальди, Вивальди, Вивальди,
Под музыку Вивальди, под старый клавесин…
С Тиной они встретились в кафе. Она сообщила, что Кононова взяли на операцию, это надолго: врачи постараются сохранить ему ноги, хотя у них большие сомнения. Его жена по-прежнему там, в полусонном состоянии: ей периодически дают успокоительное. Что касается Бурляева, то по настоянию Маруси, его перевезли в Институт Склифосовского, но он всё ещё в коме.
- Благодарю за хорошую службу! - торжественно произнёс Борис.
- Служу России и моему любимому мужу! - так же торжественно ответила Тина.
- Получите заслуженную награду! - Борис перегнулся через столик и поцеловал её. - А теперь слушай. - Он подробно описал ей свою встречу с Мерлиным и подвёл итог: - Тип хитрый и скользкий, но в нём чувствуется какая-то сила… Я их не очень знаю, этих магов, экстрасенсов, целителей, но надо бы… - Он прервал фразу. - Стоп! Есть идея! Мы сейчас поедем к одному замечательному человеку, который нам сможет многое объяснить!..
- Кто это?
- Друг нашей семьи, Август Генрихович Шляпке, из обрусевших немцев, профессор психологии, членкор многих академий мира. Преподавал в разных Университетах… Сейчас уже очень старенький, в основном, сидит дома, пишет статьи, иногда читает лекции, консультирует. Как я о нём сразу не подумал!.. Он спас от гонений многих экстрасенсов, шаманов, гипнотизёров - ведь советская власть их не признавала, - продолжал рассказывать Борис. - Взял под свою опеку, якобы, чтоб изучать их возможности, но, в основном, он просто давал им крышу, прикрывал своим именем и авторитетом… Потом, когда сменилось время, их признали, позволили работать, многие из них стали знаменитыми. Но они не забывают его и до сих пор с ним в контакте.
Через пять минут они уже сидели в машине. Борис позвонил Шляпке, попросил о встрече и нажал на газ - старый "Форд" рванулся вперёд и так лихо помчался по шоссе, как будто впереди его ждала молодая "Тойота".
Профессор жил на Чистых прудах, в старом доме, в большой трёхкомнатной квартире с длинными коридорами и высоченными потолками. Он сам открыл им входную дверь и провёл в свой просторный кабинет, который напоминал музей стариной мебели: письменный стол из красного дерева, книжные шкафы, с резными узорами, кожаные кресла со львами-подлокотниками, бюро, инкрустированное перламутром, бронзовая люстра величиной с вертолёт, напольные часы с боем, секретеры с узорами из бисера… А на стенах, в резных старинных рамках, как иконы, были развешены фотографии одной и той же женщины, в различных ракурсах и одеяниях… Борис с широко раскрытыми от удивления глазами переводил взгляд с одной фотографии на другую: это была его покойная мама, Людмила Михайловна Пахомова, артистка Театра Оперетты, в разных ролях из разных спектаклей… Он перевёл вопрошающий взгляд на хозяина кабинета и тот спокойно ответил на его немой вопрос:
- Да, я любил вашу маму. Ходил на все её спектакли, собирал её фотографии во всех ролях, и прятал их, чтоб она не догадалась. Развесил всё только после её смерти.
Для Бориса это признание явилось неожиданностью:
- Вы любили маму?!
- Да. Много лет.
- И не признавались?
- Упаси Господь! Она красавица, талантлива, популярна! У неё было столько шикарных поклонников, а я… - Но она к вам очень хорошо относилась!
- Я знаю. - Он тепло улыбнулся своим воспоминаниям. - Она всегда встречала меня песенкой: "Скоро осень, за окнами Август"… Когда я её чем-то радовал, она называла меня Апрель, а когда была недовольна - Январь.
Борис всё ещё не мог прийти в себя.
- Почему же вы ей не признались?.. При всех поклонниках, она была очень одинока. Вы могли согреть жизнь друг другу!
Если б вы знали, сколько разя собирался это сделать, но так и не решился.
- Почему?..
- Потому что до конца своих дней она оставалась полноценной, привлекательной женщиной. А я?.. Я старше её почти на четверть века, что я мог ей предложить? Возможность каждое утро наблюдать, как я укладываю свой единственный волос и чищу свой единственный зуб?.
Тина, стараясь это делать незаметно, с интересом рассматривала хозяина кабинета. Он был маленький, худенький, высушенный, как сухарик. В своём огромном кабинете, среди высокой мебели, он казался гномиком в гигантском лесу. Видно было, что ему много лет, но держался он бодро, фразы произносил уверенно и чётко, только большие очки с толстыми стёклами выдавали, что со зрением у него не всё в порядке, и передвигался он, опираясь на старинную трость, на которую, быть может, когда-то опирался сам Александр Сергеевич Пушкин.
Заметив её любопытный взгляд, профессор продолжил, адресуя свою речь уже не только Борису, но и Тине.
- Я ещё держусь, потому что превратился в сухофрукт, а сухофрукты хранятся намного дольше, чем свежие фрукты… Когда-то, на встрече со студентами, мне задали этакий непосредственный вопрос: почему вы живёте так долго? Я ответил: потому что я не задаю Богу вопросы, которые ему задают другие: "Господи, за что мне такое?.." Или: "Почему именно я?.. Почему именно меня?", и так далее… Вот он и берёт их на небо, чтобы ответить. А я его не тревожу по пустякам, так, иногда, что-нибудь попрошу.
Борис невольно улыбнулся.
- И ваши просьбы доходят до него?
- Представьте себе. Потому что я не клянчу - я ему доверяю. Называю только проблему и говорю: реши её сам, Господи, ты лучше знаешь, как это сделать.
- Ну, и как?
- Решает. Он ко мне неплохо относится. И знаете почему? Я его смешу. Есть такая мудрость: хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах. У меня было столько безумных планов - на год, на пять, на десять лет вперёд… Я очень смешил Бога, очень!..
Тина осмелилась и спросила:
- А какая у вас была главная цель в жизни?
Он спокойно ответил:
- Сама жизнь.
- Как здорово!
Тина готова была зааплодировать. Её поддержал Борис.
- Вы - умница! Недаром, мама всегда с вами советовалась.
Профессор-гномик грустно улыбнулся.
- Когда ум становится единственным достоинством мужчины, женщины приходят к нему только за советом.
Гости невольно засмеялись. Борис спросил:
- Но, надеюсь, вы по-прежнему остались заядлым театралом?
- Конечно. Вчера был в каком-то новом, очень модном театре. Мой сосед-режиссёр пригласил на премьеру своей комедии.
- Что за спектакль?
- Называется "Весёлый Апокалипсис".
- Многообещающее название!.. Понравилось?
- Мне было скучно, но публика знала, что это комедия, поэтому хохотала.
Тина не скрывала своё восхищение этим человеком.
- Август Генрихович, честное слово, я бы могла в вас влюбиться!
Он воздел ладони к небу.
- Где вы были пятьдесят лет назад!? Но в следующей жизни я вас обязательно найду и припомню ваше обещание!
- В следующей жизни, - задумчиво повторил Борис, - в следующей жизни… А она будет?
- Очень на это надеюсь.
- А как вы относитесь к концу Света, которого сегодня все так боятся?
Профессор встрепенулся.
- Если б только боялись - мы же его сами проектируем!.. Был такой фильм "Гибель Японии", давно, вряд ли вы его смотрели. Так вот, в нём, ещё много лет назад, японцы показали и извержения, и землетрясения, и цунами, - всё то, что у них недавно произошло, они смоделировали свою беду… А американские фильмы о падении небоскрёбов?.. О взрывах атомных реакторов?.. О гибели миллионных мегаполисов?.. Это же всё входит в наше сознание и притягивается… Не надо бояться Конца Света - надо перестать его ждать и подготавливать!.. - Он завершил свой темпераментный монолог. Потом вдруг спохватился. - Хорош хозяин: угощает гостей сентенциями!.. Значит, так: коньяк не предлагаю: вы на машине, кофе готовить долго - угощу вас потрясающим французским ликёром, коллеги из Парижа привезли… - Он вынул из бара три хрустальных фужера и пузатую бутылку с выгнутым горлышком. Плеснул золотистую жидкость в прозрачные фужеры. - За ваше счастье!
Борис пригубил, похвалил:
- Очень вкусно. - Поставил фужер на стол, помолчал и произнёс: - Август Генрихович, мы пришли к вам за помощью.
И он, со всеми подробности, рассказал о Мерлине, о его фирме, о проклятии, которое осуществилось.
Профессор внимательно слушал, запивая эту информацию маленькими глотками ликёра.
- Я знал Мерлина, - сообщил он, когда Борис завершил свой рассказ. - Он был среди тех, кого я прикрывал от чиновничьей расправы - тогда ещё начинающий экстрасенс, не выдающийся, но очень амбициозный. Когда разрешили, занялся частной практикой целителя, но не преуспел - вокруг были более сильные личности, они быстрей завоевали известность… Тогда он исчез. Говорили, что пошёл в науку, открыл свою фирму, стал преуспевать… Н-да!.. Так вот в чём его успех: не получилось исцелять, стал проклинать…
- Август Генрихович! Мы пришли, чтоб услышать от вас, именно, от вас: верите ли вы, что проклятия могут осуществляться?..
- А верите ли вы, что молния может убить?
- Конечно, верю.
- А что такое молния? Концентрированное электричество. А что такое проклятие? Концентрированная злоба и ненависть - это тоже убойная сила.
- Вы верите, что случай, о котором я рассказал, это результат проклятия?
- Я верю в силу отрицательной энергии. К примеру, вам, наверное, не раз приходилось возвращаться домой усталым и обессиленным, хотя вы не очень и напрягались. А секрет прост: на работе, в метро, в автобусе, вы общались или просто соседствовали с носителями отрицательного биополя, и оно вас обесточило. Что же касается проклятий, то… У меня было много поводов поверить в их силу… К примеру, вы не задумывались, почему уже столько лет в коме лежит бывший Израильский премьер Ариэль Шарон?.. Важная деталь: он получил инсульт сразу после того, как выгнал поселенцев из их домов и отдал Газу арабам, помните?.. Так вот, ходят слухи, что его за это прокляли раввины, собрались вместе и прокляли. И я возможность этого не исключаю!..
- Но почему проклятие, посланное из офиса Мерлина, сбывается так быстро и целенаправленно?..
- Попробуем проанализировать. К Мерлину приходят посетители, несущие в себе молнии, наполненные злобой. Мерлин, если можно так выразиться, уточняет прицел, придаёт дополнительное ускорение и помогает проклятиям долететь до адресата.
- Как это страшно звучит! - поёжилась Тина.
Когда они сели в машину, она решительно заявила:
- Надо немедленно арестовать этого колдуна!
- За что?.. За то, что чьи-то проклятия сбываются?..
За это у нас не судят, тем более, не он проклинает, а его клиенты…
- Но он же преступник - зарабатывает деньги на чужой ненависти!..
- А законы не нарушает, всё официально: фирма, устав, налоги… Уверен, что он каждому клиенту, и вправду, сначала предлагает отказаться от проклятия, не очень назойливо, но предлагает и, конечно, записывает это на диск… Да и клиенты подтвердят, что отговаривал… Его не за что арестовывать!
- Тогда давай попросим у полковника ордер на обыск.
- Опять же: по какой причине? Рыбомясо решит, что мы дошли до маразма: колдуны, шаманы, проклятия… Если будем настаивать, что Мерлин материализует проклятия, полковник нас отправит к психиатру!
- Так что же делать?
- Для начала надо любым способом заглянуть в журнал записей его клиентов: узнаем, кто ещё проклят, может, сумеем предотвратить несчастье.
- А как?.. Как это сделать?
- У меня есть одна идея. Офис на первом этаже, в кабинете оба окна зарешечены, но… Я специально попросился в туалет, чтобы проверить. И не ошибся: он совмещён с ванной, там есть оконце, оно не большое, пятьдесят сантиметров на восемьдесят, рама металлическая, стекло матовое, армированное проволокой, поэтому окно без решётки… Рама вдвигается в стенку, запирается защёлкой… Я нажал на защёлку, чуть-чуть выдвинул раму, а потом вернул её, но уже на сантиметр не до конца, поэтому защёлка не зафиксировалась, и теперь окно можно открыть снаружи… Тина в ужасе замахала руками.
Ты сошёл с ума! Ты хочешь влезть в чужую квартиру? Как обыкновенный грабитель!..
- Я не собираюсь ничего похищать, я только сфотографирую последние страницы журнала, и мы узнаем, кто на очереди. Окно выходит на набережную, там многолюдно…
- Так это же плохо: все обратят внимание!
- Наоборот: когда много народу, им будет не до нас.
- А если Мерлин заметил, что окно не задвинуто до конца?
- Он после меня туда не заходил. Мы вышли вместе, он при мне сел в машину и поехал к себе за город развлекаться с девицами, вернётся только послезавтра, в понедельник.
- Как ты протиснешь свои восемьдесят килограмм в такое узкий проём?
- Во-первых, не восемьдесят, а семьдесят шесть, во-вторых, я стройный и гибкий, как джигит, а в-третьих, я допрашивал столько воров-домушников, что не перенять их опыт было бы просто стыдно!
Тина понимала, что он уже всё решил, и его не отговорить, но попыток не оставляла.
- Ты говорил, что этот журнал в ящике письменного стола, и он, конечно, заперт. Как ты его откроешь?
Он снисходительно улыбнулся.
- Обижаешь, гражданин начальник!
- А если сработает сигнализация?
- Будь у него сигнализация, он бы не ставил решётки на окна… Словом, сегодня ночью постоишь на шухере.
- И не подумаю! И полковника предупрежу, чтобы тебя остановил! И нашим ребятам скажу, и…
Он прервал её, не дав договорить.
- Ты помнишь, чем заканчивалось такое поведение?
И запел хриплым, "тюремным" голосом:
"Ты зашухарила всю нашу малину,
И за это пулю получай!.." Пиф! Паф!..
Он очень смешно изобразил блатного, и она невольно улыбнулась.
- Господи! Я вышла замуж за уголовника!
- Да! И теперь я стану называть тебя "Сонька-Золотая ручка".
- Ты будешь ждать ночи? Когда все погасят свет?
- Зачем?.. Наоборот! Надо делать не тайком, а открыто, не прячась, тогда никто и не заподозрит. Но для этого нужно подготовиться - поэтому мы едем за реквизитом!
Через час они приехали на Фрунзенскую набережную. Борис высадил Тину и приказал: "Ко мне не приближайся, стой здесь - рассматривай витрины". Затем проехал ещё метров пятьдесят, свернул за угол и там поставил машину. В салоне переоделся: натянул на себя старую куртку с капюшоном, которую уже лет пять использовал только для подкрашивания своего старого "Форда" и лежания под кузовом - поэтому она была уже явно не первой свежести и, даже не второй: вся загажена белой краской и машинным маслом. В этой хламиде, с надвинутым на глаза капюшоном, Бориса можно было принять за бомжа, решившего подработать. Затем он вытянул из багажника алюминиевую стремянку, взятую из дому, перемазанный краской бидон с торчащей из него кистью, и стоп-сигнал, к которому предварительно, ещё дома, прицепил табличку: "Ремонт".
Всё это он притащил к нужному окну, установил под ним стремянку, поставил рядом с ней стоп-сигнал с предупреждением "Ремонт", и, вместе с бидоном, поднялся по ступенькам. Затем, как бы для пробы, несколько раз мазнул сухой кистью по оконному проёму, легко открыл окно, заглянул вовнутрь, отодвинул стоящие на подоконнике предметы, поставил туда бидон и вслед за ним нырнул в квартиру.