- Только на первый взгляд ничего особенного. Но вот что странно - неясно, что он продавал, чтобы покупать новые акции. То есть откуда он брал деньги? Ну ладно, с этим потом. Давайте займемся шкафом.
Там тоже ничего не обнаружилось. Каррингтон, позевывая, высказал удовлетворение оттого, что он не служит в полиции, после чего отошел от шкафа и развалился в кресле.
- Да, если посмотреть со стороны, работа сыщика - дьявольски нудное занятие, - согласился Ханнасайд. - Ладно, я возьму с собой банковскую книгу, заклады и этот ежедневник. Посмотрю дома на досуге - может, что-то вытяну из всего этого… Будем надеяться, в доме нам удастся узнать больше дельного. Вы могли бы подъехать в "Тополя" завтра к десяти?
- Я вас могу отвезти от станции на своей машине, - предложил Каррингтон. - А сейчас, насколько я понимаю, вы собираетесь нанести визит этой самой Глэдис Смит?
- Да, именно так. Любопытно, что это за дамочка такая. Все-таки ее имя фигурирует в таком солидном окружении акций, банков и так далее…
- Ну, дай Бог вам раскопать что-нибудь! - Каррингтон встал. - Но скорее всего она какая-нибудь машинистка, обратившаяся к нему за приемом на работу. Во всяком случае, ваше усердие вызывает у меня полный восторг.
- Но Грегори Мэтьюс не имел никакой машинистки.
- Ну и что? Может, он как раз решил ее нанять?
- Возможно, вы правы, - кивнул Ханнасайд. - Но это надо проверить.
Но на следующее утро при встрече Ханнасайд, хитровато улыбаясь, сразу же заявил Каррингтону:
- Мои соломинки начинают сплетаться вместе, Джилс.
- Да? Вы о чем? А, небось об этой Глэдис? Ну и как она выглядит?
Ханнасайд стал раскуривать трубку.
- Милая женщина, - сказал он сквозь зубы, затягиваясь. - Не первой молодости, совершенно обычная с виду… Невинные глазки и теплая улыбка…
Он выпустил изо рта струю дыма и добавил:
- Она никогда не слыхала о Грегори Мэтьюсе.
Каррингтон расхохотался:
- Это даже больше, чем я ожидал! Бедный мой Ханнасайд! Какой удар для вас!
- Не сказал бы, - заметил Ханнасайд. - Это еще не все. А вам не кажется странным, что она знать не знает человека, который пишет ее имя и адрес в своем деловом дневнике?
- Возможно, она знает его под вымышленным именем, - предположил Каррингтон. - Ах, какой аромат интриги вокруг этой дамы! У них, вероятно, была интимная связь?
- Нет, она не узнала его и по фотографии, - невозмутимо сказал Ханнасайд.
- Тогда странно. Чему же вы обрадовались?
- Она провела меня в свою гостиную, - Ханнасайд рассказывал медленно, смакуя… - Комната была, конечно, заполнена множеством подушечек и всяких безделушек. А на стене висит портрет мужчины. Она говорит, что это ее муж.
- Действительно, почему бы у этой милой дамы не быть мужу? - иронически заметил Каррингтон.
- Все не так просто, - сказал Ханнасайд. - Портрет на стене - это фотография Генри Лаптона.
Глава шестая
- Генри Лаптон? - в изумлении повторил Каррингтон. - Этот цыплячьего вида зятек Мэтьюса? С ума сойти, у него любовница? Вот это да! Забавно, забавно…
- Это вовсе не так уж забавно, - сказал Ханнасайд. - Точнее, неизвестно, в какой степени это может быть забавным, и главное - для кого. Мне не удалось вытянуть из этой Глэдис многого. Она сказала, что ее муж - коммивояжер и поэтому ему часто приходится отлучаться из дому. И в доме такая атмосфера респектабельности - прямо фу-ты ну-ты! Бедняга!
- Кто бедняга? Генри? Ну, как бы то ни было, он нашел себе в жизни некоторое утешение…
- Он за это свое утешение заплатит сполна, если об этом узнает его супруга.
- Ладно, какое нам дело до его семейных неприятностей! А как Генри Лаптон мог быть связан с убийством Мэтьюса?
- Возможно, что никак. Но вспомните, Каррингтон, ведь эта самая Глэдис Смит фигурировала в дневнике у Мэтьюса за девятое мая. А на тринадцатое число у него была назначена встреча с Генри Лаптоном. Вам не кажется, что эти события могут быть связаны?
Джилс нахмурился.
- Ну, наверное, могли. Мэтьюс мог разнюхать про эту Глэдис и шантажировать Лаптона тем, что раскроет его тайну. Вы это имеете в виду? А заботился ли вообще Мэтьюс об интересах сестры?
- Похоже, что из всей семьи она ему была ближе всех. И судя по тому, что я успел узнать о Мэтьюсе, шантаж был вполне в его стиле.
- Да, он выглядел довольно жестким человеком, - согласился Джилс. - Значит, теперь Генри Лаптон у нас заступает на место главного подозреваемого? Ну что же, жаль. А то у меня для вас были некоторые интересные новости.
- Что именно?
- Этот Рэндалл позвонил мне вчера вечером и выспрашивал, что там вам удалось разузнать по делу. Так я понял цель его звонка, во всяком случае. В общем, он решил приехать в "Тополя" сегодня - встретиться с нами.
- Зачем? - спросил Ханнасайд.
Джилс пожал плечами:
- Не знаю, но у него есть полное право понаблюдать, как вы станете просматривать бумаги его покойного дяди. Он ведь душеприказчик, как и я, вы же помните.
- Ну, ради Бога, у меня нет возражений, - сказал Ханнасайд. - Просто хотелось бы знать, почему ему вдруг захотелось поприсутствовать?
- Спросите у него сами. Я как-то постеснялся, - сказал Джилс.
- Лады, - сказал Ханнасайд и погрузился в размышления.
Во дворе перед "Тополями" машины Рэндалла не было видно. Зато первый же звук, услышанный ими в доме, был резкий голос миссис Лаптон. На столике в прихожей лежали коричневые перчатки и мужская шляпа, из чего можно было сделать вывод, что мистер Лаптон тоже здесь. Ханнасайд незаметно осмотрел эту шляпу и поздоровался с мисс Гарриет Мэтьюс, вышедшей из библиотеки ему навстречу. Она была чем-то разозлена и говорила еще более раздраженно и визгливо, чем обычно.
- Ага, заявились, - бросила она вошедшим. - Ну что ж, надеюсь, что по крайней мере я лично вам не нужна… А, мистер Каррингтон, здравствуйте, я вас сперва не заметила… И все же я не могу понять, какое полиции дело до личных бумаг бедного Грегори! Я считаю это просто нахальством и вмешательством в частную жизнь! Я прекрасно знаю, что в его бумагах ничего такого просто нет, хотя никто, конечно, этих бумаг не скрывает от расследования… Давайте смотрите, и, если даже вы найдете несколько писем по поводу отправки Гая в Бразилию, это все равно ничего не доказывает, да! Что бы там ни говорила моя разлюбезная сестрица Гертруда, а она уж вам наговорит про Гая сорок бочек арестантов…
Как раз в этот момент миссис Гертруда Лаптон величаво выплыла из библиотеки со своим мужем в арьергарде и, оглядев младшую сестру, походя бросила ей:
- Не делай из себя дуру, Гарриет! Приветствую вас, джентльмены. Насколько я понимаю, вы желаете осмотреть бумаги моего брата?
- А это тебя, Гертруда, вовсе не касается! - взвизгнула Гарриет. - Что за новости - в моем собственном доме ко мне относятся как к малому ребенку! Тебе здесь нечего делать, так и знай! А то ведешь себя так, словно, кроме тебя, нам не с кем посоветоваться! Никто не просил, чтобы ты заявлялась к нам сегодня!
- О, доброе утро, господа! - раздался приятный голос с лестницы, и в холл спустилась миссис Мэтьюс. Она очень приветливо улыбнулась Каррингтону, чуть более прохладно - Ханнасайду. - Какое прекрасное утро, не правда ли? О, моя милая Гертруда! И Генри! Какой приятный сюрприз!
Гарриет посмотрела на нее испепеляющим взором.
- Что-то вы сегодня рановато встали, дорогая Зау! - сказала она едко. - Не спится? Как странно! Конечно, никто и не догадается почему!
- По-моему, встать пораньше в такой солнечный денек - просто наслаждение, - непроницаемо улыбнулась ей миссис Мэтьюс и повернулась к Каррингтону. - Боюсь, дорогой Джилс, что вам наговорят, будто я уже старая калоша и почти не встаю с постели!
- Если вы имеете в виду меня, Зау, - ледяным голосом сказала Гертруда, - я не имела чести рассказывать мистеру Каррингтону что-либо подобное. Но если бы уж я, паче чаяния, стала с ним обсуждать вас, я скорее поведала бы о вашем свойстве много о себе воображать. Надеюсь, мистер Каррингтон, что вы при ключах? Тогда пройдемте со мной, сюда.
Миссис Мэтьюс зябко передернула плечами.
- Боже мой, какие жуткие детали - просмотр бумаг… Я так и предчувствовала…
- Но уж во всяком случае, если у кого и есть право возражать против этого, то только у меня! - снова встряла Гарриет. - Но, впрочем, я не возражаю. С чего бы?..
В это время в дом вошел Рэндалл. Скорее всего, он расслышал последнюю реплику своей тетки, поскольку с ходу вступил в беседу:
- Ни у кого нет такого права возражать против расследования. О Господи, а что могло привести мою милую тетю Гертруду в сей дом?
- Во-первых, откуда ты знаешь, о чем мы говорили? - огрызнулась Гарриет.
- Не знаю, но думаю, что мой ответ был единственно верным, - усмехнулся Рэндалл и снова повернулся к Гертруде. - А вы, дорогая тетя, кажется, чем-то здорово обеспокоены?
- Ничем я не обеспокоена! - рявкнула Гертруда. - И к твоему сведению, у меня ничуть не меньше прав находиться здесь во время следствия; чем у тебя! И если просмотр личной переписки Грегори прольет хоть какой-то свет на причины случившегося, я должна знать об этом!
- Если уж делать исключение для вас, то надо бы рассказать об этом заодно и всей округе! - заметил Рэндалл. - Каррингтон, у вас есть ключи от дядиной комнаты. Так пойдемте туда наконец!
Тут разом заговорили все женщины, но Рэндалл, не обращая на них ни малейшего внимания, повлек Каррингтона и Ханнасайда наверх. Пока Каррингтон подбирал ключ, Ханнасайд заметил тоном человека, желающего поддержать светскую беседу:
- Жаль, что ваши леди так расстроены этим осмотром, мистер Мэтьюс. Такие вещи всегда ужасно действуют на семью…
Рэндалл поднял на него глаза.
- Как знать, в чем тут дело… У каждого в жизни есть всякие мелочи, о которых человек предпочитает не говорить.
- Какие, например?
- Трудно сказать. Мы еще не видели дядиной переписки, - усмехнулся Рэндалл.
Каррингтон наконец отомкнул дверь, и они вошли в кабинет, заставленный массивной мебелью и застланный роскошным турецким ковром. Рэндалл сразу же прошел к окну, открыл его и остался стоять там, руки в брюки, лениво наблюдая за действиями Ханнасайда. Детектив начал разбор бумаг, но ничего интересного пока не было. Счета, векселя, несколько отпечатанных на машинке писем, которые Грегори Мэтьюс отправлял в Бразилию насчет Гая, и вот… Одна коротенькая записка от Генри Лаптона, датированная тринадцатым мая!
Похоже, она была написана в спешке и начиналась круто:
"После нашей встречи на днях я хотел бы еще раз встретиться с вами, прежде чем предпринимать какие-либо действия. Надеюсь, вы хорошенько обдумали все. Хочу предупредить вас, что вы будете очень сожалеть, если вынудите меня к решительным действиям".
Ханнасайд прочел записку и уже собирался свернуть ее, когда Рэндалл вдруг двинулся с места.
- Вы не будете возражать?.. - пробормотал он, с любопытством глядя на записку.
- Она не представляет особого интереса, - коротко сказал Ханнасайд, чуть отводя руку.
- Ну раз так, тем более, почему бы мне не прочесть ее? - мягко сказал Рэндалл.
Пробежав листок глазами, он вздохнул:
- Ах, такой роковой маленький человечек!.. Какие суровые выражения!
- А вы знаете, к чему относится это письмо? - спросил у Рэндалла Ханнасайд.
- А вы? - Рэндалл улыбался.
- Думаю, что я-то знаю.
- Зачем же тогда спрашивать меня? - Рэндалл смотрел на очередной ящик, который выдвигал Каррингтон. - Какая досада, не правда ли? Кажется, дядя успел уничтожить большую часть своей самой компрометирующей корреспонденции!
В ящике было собрано множество разнообразных вещичек. Скрепки, пакетики с липучими ярлычками, солнечные очки в роговой оправе, тюбик клея, сургуч, почтовые марки, флакончик красных чернил и моток липкой ленты… Все это суперинтендант просто вывалил на стол. Ничего любопытного тут не было.
Рэндалл, взглянув на этот хлам, слегка нахмурился.
- Да, все это разочаровывает… - протянул он.
В остальных ящиках тоже не было ничего хоть мало-мальски любопытного, хоть плачь. Джилс как раз запирал последний ящик стола, когда в комнату осторожно постучали, а затем в щелочку двери робко просунулось острое личико Генри Лаптона.
- Надеюсь, я не помешаю? - спросил он. - Видите ли, дело в том, что моя жена хочет знать, что… Ну, что здесь найдено, и вообще, как идет дело… Но если мы больше не нужны, то…
Взгляд его метался от Ханнасайда к Джилсу.
- Входите, мистер Лаптон, - пригласил Ханнасайд. - В сущности, мне как раз надо задать вам пару вопросов.
Генри Лаптон, хотя и прикрыл за собой дверь, в комнату не проходил, а мялся у порога.
- Конечно, конечно, - бормотал он, - я буду только рад, если смогу сообщить что-либо полезное… Ведь я совершенно не осведомлен в этом деле, как и все мы тут… Совершенно туманное дело! Как раз прошлым вечером мы говорили об этом с женой… Я еще никогда в жизни не был так потрясен…
Рэндалл вытащил свой портсигар и раскрыл его.
- Переигрываете, Генри! - сказал он с жестким смешком.
Ханнасайд резко повернулся к нему:
- Я не смею вас больше задерживать, мистер Мэтьюс!
- Это верно, я и раньше понимал, что вам мое присутствие необязательно! - кивнул Рэндалл, доставая из кармана зажигалку.
Однако дверь снова раскрылась, и в кабинет влетела миссис Гертруда Лаптон.
- Могу ли я знать, что здесь происходит? - осведомилась она резко. - Генри, ты прекрасно знаешь, какое у меня было перегруженное утро! По-моему, за это время ты мог уже дважды сходить и передать джентльменам мои слова!
Она свысока взглянула на Ханнасайда и бросила:
- Одним словом, сэр, если мое присутствие более не требуется, я уезжаю!
- Конечно, - кивнул Ханнасайд. - Я просто хотел бы переговорить с вашим супругом, это недолго.
- С моим супругом? - переспросила миссис Лаптон, не веря своим ушам. - Любопытно, а что вы собираетесь ему сказать?
Генри Лаптон, который выглядел как покойник, пролепетал:
- Ну, дорогая, понимаешь, супер… суперинтендант хочет поговорить со мной приватно… Если ты не против…
- Вот как? - Голос Гертруды зазвенел металлом. - А мне всегда казалось, что муж и жена считаются как бы одной персоной! Или я не права? - Она повернулась к Ханнасайду. - Вы свободно можете говорить при мне, суперинтендант. У нас с мужем секретов друг от друга нет!
- Тут дело не в секретах, миссис Лаптон, - мягко заметил Ханнасайд. - Просто я всегда предпочитаю беседовать наедине с…
- Это неважно, я же сказала, что вы можете говорить при мне, - настойчиво повторила миссис Лаптон. - Несомненно, я более сведуща в делах этого дома, чем мой муж!
- Боюсь, что вы не понимаете, - вмешался Джилс. - Суперинтендант должен вести дело обычным образом, опрашивая свидетелей по своему усмотрению…
- Генри! - сказала Гертруда, вдруг словно опадая. - Генри! Скажи же наконец, что ты не возражаешь против моего присутствия!
- Ну, дорогая, конечно, я…
- Всякому непредубежденному человеку совершенно ясно, что он возражает, и причем решительно! - заметил Рэндалл. - Знаете, тетя, вам лучше уйти. Сейчас тут начнут всплывать тайны дяди Генри, и я не уверен, что вы будете от них в восторге. Лично я уверен, что он уже много лет как имеет любовницу.
Джилс перевел глаза со смеющегося лица Рэндалла на посеревшее личико Генри Лаптона. Лаптон тоже попытался рассмеяться, но в глазах его стоял животный ужас. Ханнасайд наблюдал за этой сценой молча, с непроницаемым лицом.
Миссис Лаптон побагровела.
- Ты забываешься, Рэндалл! - рявкнула она. - Я не собираюсь стоять здесь и слушать оскорбления в адрес моего супруга со стороны дурно воспитанного…
- О, я вовсе не помышлял его оскорбить! - сказал Рэндалл. - Что вы! Но почему бы ему не иметь любовницу? Я даже склонен думать, что на его месте, то бишь будучи вашим супругом, я имел бы их несколько!
Джилс заметил, что в этот момент во взгляде Ханнасайда промелькнуло нечто, какой-то потаенный смысл…
Казалось, миссис Лаптон просто давилась словами.
- Или ты извинишься за свое хамство, Рэндалл, или я покину эту комнату! - наконец провозгласила она. - Еще никогда в жизни со мной не говорили в такой гадкой манере!
- Пока, милая тетя, - ответил Рэндалл, посылая ей воздушный поцелуй.
Миссис Лаптон наконец развернулась на каблуках и вышла, хлопнув дверью.
Рэндалл глубоко и с удовольствием затянулся своей сигарой.
- Вот видите, - сказал он. - Я предполагал, что все-таки вам пригожусь…
С этими словами он тоже направился к двери. Генри Лаптон проговорил ему вслед сдавленным голосом:
- Подожди, Рэндалл… Что… Что ты хотел сказать своей странной шуткой?
Рэндалл посмотрел на него сверху вниз с некоторым презрением.
- Милый дядя, я избавил вас от одной опасности, а уж от второй избавляйтесь сами!
После чего вышел из кабинета.
Джилс собирался последовать за ним, но Генри Лаптон взмолился:
- Нет, не уходите, мистер Каррингтон! Я… Я прошу вас остаться, мне… Мне так будет лучше, правда… Все же вы юрист и…
- О нет, я не могу вас проконсультировать, мистер Лаптон, - заметил Джилс. - Я здесь нахожусь исключительно как адвокат покойного Грегори Мэтьюса, не более того.
- Да, да, конечно, но в моем положении…
- Оставайтесь, Каррингтон, - вдруг сказал Ханнасайд. Он положил на стол перед Лаптоном найденное письмо. - Вы писали эту записку, мистер Лаптон?
Лаптон уныло посмотрел на листок.
- Да. То есть… ну да, я ее писал. У нас… у нас с моим шурином произошло… Произошло небольшое недоразумение по поводу… По личным вопросам, сугубо личным. Знаете, такое случается в любой семье… Вот я и подумал, что нам лучше всего с ним встретиться и обсудить…
- Так вы с ним встретились? - спросил Ханнасайд.
- Нет. Нет, нет, что вы! Он ведь умер раньше, чем…
- Он ответил вам на письмо, мистер Лаптон?
- Только по телефону. Он сказал, что пока не может выделить времени… - Генри нервно улыбнулся. - Я был страшно разозлен в тот момент… Знаете, у моего шурина были такие манеры, что иногда прямо тошно становилось. Вы понимаете, что я имею в виду…
Ханнасайд сказал размеренно, спокойно:
- Мистер Лаптон, я хотел бы, чтобы вы поняли: до тех пор, пока это не касается дела, которое я расследую, ваши личные дела и проблемы меня никоим образом не интересуют. И поверьте, я вовсе не собираюсь разрушать вашу семейную жизнь. Но в бумагах мистера Мэтьюса, в его конторе, я обнаружил имя и адрес некоей Глэдис Смит. Как вы понимаете, я просто обязан был выяснить, в чем тут дело. Я был у миссис Смит вчера, и того, что я там увидел и услышал, оказалось вполне достаточно, чтобы убедиться в вашем… гм!.. близком знакомстве с названной особой.
Генри Лаптон беспомощно оглянулся на Каррингтона.
- Но ведь… Ну и что, если так? Какое это может иметь значение для дела?
- Именно это я и хотел бы выяснить, - заметил Ханнасайд. - Так у вас была назначена встреча с мистером Мэтьюсом на тринадцатое мая?
Лаптон рухнул в кресло.
- Да, была. Но ведь это глупо! Зачем вам вмешивать в это дело миссис Смит?