Бредин поставил Сашу на землю и вскинул руку к козырьку:
- Генерал-майор Бредин. Вольно, полковник. Пройдемте в ваш штаб.
Командир части пропустил генерала вперед и обернулся к Сашке:
- Ты что здесь делаешь, постреленок? Мама приехала?
Мальчик улыбнулся во весь рот:
- Я на машине катаюсь, дядя Петя!
Полковник Горчаков взял ребенка за руку и пояснил:
- Он нам дорогу сюда показал. Марина Ивановна в Москве.
В кабинете генерал, даже не присев на диван, сразу перешел к делу:
- Я не инспектор, можете не волноваться. Мне нужны адреса двух ваших бывших офицеров. Я мог бы выяснить по своим каналам, но думаю, это займет больше времени.
Собинов успокоился после его слов:
- О ком вы говорите?
- Юрий Лозовой и Олег Татарников.
- Тогда лучше бы вам встретиться с замполитом Варнавиным Алексеем Михайловичем. Он приболел. У него, я знаю точно, есть их адреса. Я вас провожу, тут рядом.
Генерал улыбнулся и посмотрел на ребенка:
- Да у нас есть провожатый. Вы не беспокойтесь. Занимайтесь делами. Саша, проводишь нас к "дяде Леше"?
Мальчишка важно кивнул и направился к двери, на ходу попрощавшись:
- До свиданья, дядя Петя!
Бредин за руку попрощался с полковником и вышел следом за ребенком. Горчаков и Шергун замешкались в дверях и Собинов подловил момент, чтобы спросить:
- Вы из-за Марины приехали? Она что-то натворила?
Ответил Шергун:
- Нет. Все нормально. Марина Ивановна прекрасно справляется со службой. Мы ею очень довольны.
Варнавин лежал на диване вниз лицом с банками на спине. Лидия ругала старшего сына Вовку за разбросанные по столу учебники. Младший Димка сидел в углу и складывал из кубиков пирамиду. Средний собирался идти гулять, когда в дверь постучали. Лидия усмехнулась:
- Входи, Петя!
Но вместо Собинова на пороге возникла фигура в генеральских погонах. Полковников Бредин оставил в машине вместе с Сашей. Варнавин хотел встать. Евгений Владиславович, заметив прикрытые детским одеяльцем банки на спине замполита, торопливо остановил:
- Лежите-лежите, Алексей Михайлович! Я к вам, так сказать, неофициально прибыл, так что церемониться не будем…
Подошел к лежавшему мужчине и протянул руку. Варнавин неловко пожал ее и посетовал:
- Что-то простыл я нынче! Вы уж извините, товарищ генерал-майор…
Генерал представился:
- Бредин Евгений Владиславович. Перейду сразу к делу: мне нужны адреса Юрия Лозового и Олега Татарникова. Командир части сказал, что они у вас имеются.
Замполит позвал:
- Лида, найди мою записную книжку, там адреса мужиков записаны. Спиши на бумажку.
Посмотрел на генерала:
- Что-то случилось?
Генерал покосился на мальчишек, подвинул табуретку и сел рядышком с больным. Наклонился к самому уху:
- Марина Степанова во время выполнения задания память потеряла. Ударило ее сильно о камни. Думаем, возможно увидев знакомые лица, она что-то вспомнит. Никто больше знать не должен. Я сказал вам потому, что вы нам ее рекомендовали. Ваша фамилия мне знакома. Марина Ивановна оказалась для нас настоящим открытием. Если бы не этот случай…
Варнавин простонал:
- Господи…
- Тише, полковник, тише…
Лидия внесла бумажку с адресами и предложила:
- Товарищ генерал, может, чайку?
Бредин улыбнулся:
- Спасибо, нет! Нас в доме Ушаковых так накормили и напоили, до завтра ничего в горло не полезет.
Женщина обрадовалась:
- Марина приехала?
Он отрицательно покачал головой:
- Не приехала. Осталась в Москве. Вы позднее все узнаете.
За руку попрощался с Варнавиным:
- До свидания! Выздоравливайте!
Попрощался отдельно с Лидией и мальчишками. Вышел на улицу. Из машины доносился хохот Горчакова и восклицания Шергуна. Полковник старательно от чего-то отказывался. Звонкий голос Сашки настаивал. Генерал удивленно заглянул через стекло на полковников, посмотрел на листок с адресом и сел в машину. Солдат-шофер посмотрел на начальника, но тот молчал. Между сиденьями пассажира и шофера лежала черная трубка телефона. Бредин поднял ее, продиктовал адрес ответившему дежурному и приказал:
- Отправить запрос. Пусть командиры частей откомандируют этих офицеров в Москву немедленно. Сроки пребывания не ограничены. Забронируйте два двухместных номера в нашей гостинице. В одном поставьте дополнительную кровать и предупредите дежурных - будет ребенок. Создайте условия.
Мужской голос бесстрастно ответил:
- Есть!
Генерал положил трубку и обернулся к замолчавшим на время его беседы полковникам и ребенку. Улыбнулся:
- О чем это вы так громко разговаривали?
Горчаков и Шергун, как показалось генералу, смущенно переглянулись. Сашка внимательно посмотрел на обоих и со свойственной только детству прямотой ответил:
- Дядя Олег не женат и детей нет, а у нас в деревне есть тетя Зоя. Мама говорит, что она очень хорошая, только несчастная. Вот я и сказал, чтоб он на ней женился, а они смеяться начали…
Генерал с трудом сдержал улыбку под его пристальным взглядом. Обернулся к Шергуну, глядя на него блестевшими от усмешки глазами:
- А что, Олег Маркович, парень дело говорит! Может, взглянем на невесту?
Полковник хмыкнул:
- Как-нибудь в другой раз, Евгений Владиславович!
Генерал еще раз посмотрел на "свата" и отвернулся. Улыбаясь смотрел вперед, невольно прислушиваясь к разговору за спиной. Мальчишка рассказывал о том, как они с дедом наткнулись на огромного ужа:
- Деда не испугался, поймал его и уж его не укусил. Я тоже дотронулся один раз - холодный и скользкий. Страшно было! Мама не боится совсем: за пазуху их кладет и они спят там. Однажды забыла выбросить и принесла домой, бабушка на печку залезла от страха, когда он на пол выпал. Вообще бабуля храбрая, но змей боится.
Марина лежала на кровати и смотрела в потолок, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь. Перед глазами маячила какая-то рыжая пустыня, колонна на дороге, клубившаяся густая пыль, из-за которой последние машины были не видны и взрывы. Она отчетливо слышала в голове грохот и крики. К остановившейся колонне бежали люди в широких одеждах и стреляли, стреляли. Черное, словно прокопченное над костром лицо, распяленный в крике рот:
- Алла-а-а!
И расползающееся кровавое пятно на белой рубахе… Подумала: "Неужели я была там? Как страшно". Оглядела белые стены, села и нажала на кнопку вызова. Явилась пожилая медсестра:
- Что вы хотели?
- Принесите мне газеты, пожалуйста.
- Доктор не велел. Давайте я вам книжку принесу?
Степанова твердо произнесла:
- Нет. Газеты! Иначе я отсюда выйду и сама их возьму!
Медсестра помчалась к доктору словно молоденькая. Влетела в кабинет без стука, испуганно затараторила:
- Осип Аврамович, Осип Аврамович, Степанова требует газеты! Грозится выйти из палаты, если не дадим и забрать силой.
Врач оторвался от медицинской карты, которую заполнял. Подумал и кивнул:
- Дайте ей газеты. Всю подшивку "Красной звезды". Посмотрим, что будет…
В доме Ушаковых, пока военные отсутствовали, происходило настоящее столпотворение. Елена Константиновна собирала вещи на себя, мужа и внука, одновременно наказывая прибежавшим собственной матери и свекрови, что делать в доме. Объясняла, где и что лежит. Те пытались расспрашивать ее о Марине, но женщина развела руками:
- Мамы, мы и сами еще толком ничего не знаем! Приедем и расскажем.
Уже не молодым женщинам пришлось смириться с этим ответом, хотя ни та, ни другая не поверили объяснениям Елены. Пока она паковала чемодан и сумку, они приготовили еды "на дорогу". Здоровенную сумку набили разными деревенскими деликатесами: от сала до банки груздей. Иван Николаевич вспомнил и притащил копченую утку:
- Марина любит!
Упаковали и ее. К калитке подъехали две черных "Волги" и все моментально высыпали на крыльцо. Елена Константиновна увела в дом Сашу, чтобы переодеть перед дорогой. Возле машин начали скапливаться деревенские жители. Разглядывали погоны офицеров и перешептывались. Обе бабушки подошли к выбравшемуся из машины генералу и пытались "выудить" у него правду о внучке, но Бредин, заметив упреждающий жест Ивана Николаевича, произнес:
- Марина заболела и попросила привезти родителей. Вот и все. Ничего особо страшного я в этом не нахожу… - Сам почувствовал фальшь, прозвучавшую в словах. Чертыхнулся про себя и добавил: - Я же не доктор!
На крыльцо вышла Елена Константиновна, держа внука за руку. Саша был переодет в чистенький костюмчик и искренне радовался длительной поездке. Он украдкой показал язык своему давнему недругу Гошке Ватеневу. Тот нахмурился и переступил с ноги на ногу. С завистью посмотрел на блестящие машины и отвернулся. Елена Константиновна и Иван Николаевич расцеловались с матерями. Солдаты, по приказу генерала, загрузили вещи в багажники машин. Обе прабабки накинулись на правнука, целуя смуглые щечки и приговаривая:
- Маму привози домой!
Иван Николаевич, по приглашению Бредина, сел вместе с генералом и полковником Шергуном в первую машину. Елена Константиновна с внуком и полковником Горчаковым во вторую. Леонид Григорьевич придержал дверцу, усаживая женщину и мальчика на заднее сиденье. Искренне посетовал:
- Эх, Саша, так и не видел я твоего Гришки!
Мальчишка вырвался из рук бабушки и крикнул:
- Гриша!!!
Из сарая на зов вылетела здоровенная черная птица. Покружилась немного над машинами и уселась на землю рядом с мальчиком. Поглядывая на незнакомцев то одним глазом, то другим, в два прыжка оказалась рядом с малышом. Ворон вытянул шею и хрипло каркнул. Сашка рассмеялся, погладил его по перьям на голове и пригласил Горчакова:
- Дядя Леня, вы не бойтесь, Гришка смирный! Хотите погладить? Я его подержу…
Схватил птицу на руки, прижав спиной к груди. Ворон возмущенно каркнул. Завертел головой и задергал большими когтистыми лапами, но не сделал ни одной попытки клюнуть мальчишку. Рука полковника с опаской приблизилась и дотронулась до гладкого пера. Ворон смотрел на него черным глазом, в котором отражались блестящие погоны и от этого внимательного, почти человеческого взгляда, полковнику стало почему-то не по себе… Саша посадил Гришку на землю и попросил прабабушек:
- Баб Кать, баб Дунь, вы его кормите. Он все ест. Просто выносите на сарай миску и все. Он там живет, не гоняйте. Мне без Гришки скучно будет…
Машины отъехали. Черная птица взвилась в небо. Тень от ее крыльев несколько раз пробегала по ветровым стеклам и солдаты наклонялись к передней панели, чтобы посмотреть на ворона. Даже генерал не удержался и опустив стекло выглянул наружу. Гришка проводил машины до выезда на основную трассу. Несколько раз каркнув, вернулся в деревню.
Марина листала газеты. Читала то, что наиболее сильно бросалось в глаза. Повторяла про себя названия:
- Кандагар, Баглан, Гиндукуш, Кабул…
Они ей ни о чем не говорили, но она чувствовала нутром, что ее судьба как-то связана с этими словами. Она читала о войне в Афганистане, но это проходило мимо сознания. Так она могла бы читать и о Гражданской и о Великой Отечественной войнах. Ее душа молчала. Степанова отложила подшивку на тумбочку. Подошла к окну, зябко кутаясь в серый больничный халат: отопление в больнице еще не включили, а на улице резко похолодало. На аллее никого не было. Холодный ветер гнал по асфальту грязно-желтые листья. Ярко горели гроздья единственной среди лип и берез рябины. В голове снова произошла вспышка…
Длинная полоса желтых берез, жесткая стернь убранной ржи, высокий берег и красная рябина. Точно так же летящие листья. Она ощутила во рту горечь рябиновых ягод и поморщилась…
Вся деревня стояла "на ушах": за Ушаковыми приехал из Москвы генерал и забрал их с собой. Витек Горев узнал об этом вечером, когда вернулся с поля, где сеял озимые. Сказал ему об этом старший брат. Витек вздрогнул, схватился за голову руками. На лице отразилась такая боль! Он со стоном выскочил на улицу. Родители были заняты хозяйством и ничего не заметили, но Николая поведение брата заинтересовало. Он прекрасно знал, что Витек не испытывает к Марине той страсти, что он. Накинув ватник на плечи, вышел следом. Нашел братишку в гараже. Тот горько плакал, уткнувшись в сиденье мотоцикла. Николай потряс Витька за плечо:
- Ты чего, Витюха?
Брат повернул к нему заплаканное лицо:
- Дай слово, что никому ничего не расскажешь!
Николай удивленно сказал:
- Даю…
- Ранена Маринка, тяжело ранена, раз генерал приехал! Ведь это она меня из плена выдернула и жизнь спасла. Маринка воюет в Афгане почти пять лет. Поисковик по кличке "Искандер". Наших вытаскивает из плена и пацаненок этот - афганец. И мне бы она не открылась, если бы не ребенок. Подобрала она его в развалинах той крепости, где нас держали. Видел я его. Ясно?
Николай охнул. Присел на корточки, привалившись спиной к заднему колесу мотоцикла. Выдохнул с укором:
- Что же ты молчал столько времени? Мне-то мог бы сказать…
- Слово я ей дал. Не забудь, ты мне тоже слово дал!
Старший прошептал:
- Не забуду…
Майоры Лозовой и Татарников стояли перед командиром части. Полковник с минуту разглядывал обоих, а потом сообщил:
- Я ничего не понимаю, но мне предписано направить вас в командировку в Москву безо всяких объяснений. Сроки пребывания не оговариваются. Вызывают в разведуправление к генерал-майору Бредину. Вас встретят на вокзале. Я уже распорядился подготовить на обоих командировочные документы. Деньги получите в финчасти.
Оба переглянулись. Лозовой задал вопрос:
- Товарищ полковник, когда выезжать?
- Сегодня. Вас подбросят до станции. Я освобождаю вас от службы. Можете быть свободны. Собирайтесь спокойно.
Офицеры, переговариваясь, отправились в строевую часть, а затем в бухгалтерию:
- Олег, ты что-нибудь понимаешь? Я никакого генерал-майора Бредина не знаю.
- Тоже. Зачем мы понадобились? Может из-за того, что ты в плену был? Но тогда одного бы вызвали…
Лозовой разозлился:
- Ладно тебе! В Москве все скажут… Я вот думаю, как Ленке сказать? Мы с ней в эти выходные собирались в Вологду съездить, посмотреть город…
Саша часа три сидел и глядел на мелькавшие мимо деревни и лес. Устал и растянулся на заднем сиденье, положив голову на колени бабушки. Ровное гудение мотора навевало на ребенка дрему. Он быстро заснул. Горчаков оглянулся:
- Спит, атаман?
Женщина улыбнулась и погладила по кудряшкам рукой:
- Леонид Григорьевич, я еще дома заметила, что Саша вам знаком. Чей он сын?
Полковник покосился на солдата и попросил:
- Коля, то, о чем я скажу, ты не должен говорить ни единой живой душе. Понял?
Шофер кивнул:
- Можете не беспокоиться, товарищ полковник. Я прекрасно помню, где работаю.
Горчаков повернулся к женщине и тихо сообщил:
- По национальности он афганец. Родители оба погибли. Марина забрала его у солдат-десантников, а те нашли в развалинах разбомбленного дома. Меня тогда отправили уговорить ее оставить сироту на родине, но я не выполнил приказ. Сделал с точностью наоборот: помог усыновить и вывезти в Союз. Из-за этого не стал генералом, но ничуть не жалею. И вы, и Марина любите Сашу, в приюте он бы этой любви никогда не узнал. Я сегодня смотрел на его счастливую рожицу и сам был счастлив…
- Как его зовут по-настоящему? Или этого вы не знаете?
- Не знаю. День рождения определили приблизительно врачи из советского посольства в Кабуле. Когда у него настоящий день рождения, тоже не известно. Теперь вы знаете о мальчике все. Жалеете, что он не русский?
Елена Константиновна покачала головой и светло улыбнулась:
- Нет. Я за это время прикипела к нему душой. Он на бумаге сын дочери, но на самом деле он мой сын. Понимаете? Я чувствую, когда он собирается повернуться во сне. Я знаю каждую родинку на его тельце. Я довольно спокойно отнеслась к вашему приезду и сведениям о дочери, хотя в другое время наверняка заплакала бы и закричала. Материнское сердце вещун. Все эти годы я чуяла - что-то не так, но даже в самом страшном сне мне не могло присниться то, чем занимается моя дочь. Знаете, это великое счастье, если в семье двое или трое детей. Раньше не понимала. Если один из детей далеко, второй остается опорой. Для меня опорой стал вот этот человечек. Мы с мужем уже не мыслим себя без Сашки! Он наш! Он стал родным…
- В деревне как к нему относятся?
- Сейчас привыкли и внимания не обращают, а первое время каждый норовил заглянуть в его глазенки и спросить: он случайно не цыган? Вот в садике ему тяжело: дети жестоки. Мы забрали и теперь сидим с ним дома. Ваня учит его драться, чтобы мог постоять за себя. Я не возражаю. Он и Маринку когда-то, как мальчика воспитывал. Сильная выросла…
Ребенок спал, чуть посапывая. Взрослые тоже прекратили разговор…
Майор Силаев лежал в палатке на постели, пытаясь заснуть. Но сон не шел. Он лежал и курил одну сигарету за другой. Думал о Марине, вспоминал жену и чертыхался про себя. Товарищи давно спали, а он продолжал ворочаться. Душа словно разделилась на две половинки: одна кричала - возвращайся к Ларисе, она ждет, а другая плакала - что же ты наделал, парень, ведь ты любишь Марину. Он ворочался до полуночи. Усталость все же взяла свое и Костя заснул. Но и во сне видел перед собой золотистые волосы и зеленые глаза…
Машина прибыли в Москву поздно ночью. Номер для семьи Ушаковых был подготовлен. Генерал посетовал:
- Жалко, столовая уже закрыта и пообедать негде. Хотите, я вас в ресторан свожу?
Муж и жена отказались:
- Да что вы, Евгений Владиславович, мы же с собой всего набрали! Голодными не останемся. Можем и вас накормить…
Он отказался. Солдат понес наверх вещи Ушаковых. Генерал провел их на третий этаж, пожелал:
- Спокойной ночи! Завтра в десять утра я к вам заеду.
Потрепал по голове Сашку и ушел вместе с шофером. Иван Николаевич отпер гостиничный номер. Пропустил жену с внуком, зашел сам с чемоданом и сумкой с продуктами. Вторую сумку с одеждой для внука несла жена. Огляделись вокруг и принялись обустраиваться. Елена Константиновна сразу разложила по полкам пустого шкафа привезенную с собой одежду. Муж и внук в это время распаковывали сумку с продуктами. Выкладывая на стол все, что надо было съесть в первую очередь. Затем отправились умываться. Больше всего ребенка поразила ванная. Вместо простого умывания Саша долго плескался под присмотром деда. Выгнала его оттуда бабушка. Она заглянула, удивленная долгим отсутствием "мужиков" и укоризненно сказала:
- Я вас жду ужинать, а они вон что - плавают! А ну-ка, марш из ванной!
Несмотря на сопротивление внука, обтерла смуглое тельце полотенцем и вытащив из ванной, понесла в комнату.