Передвигались медленно. День был солнечным, но резкий ветер заставил потуже натянуть фуражки на головы. Солнечные лучи отражались в битом стекле и солнечные зайчики временами "прыгали" по стенам. Времени было около десяти утра. Марина порадовалась тому, что взяли с собой саперный щуп. В первых же развалинах в наушниках запищало. Швец присел, вглядываясь в битый кирпич. Через минуту указал пальцем в противопехотную мину. В метре от нее стояла еще одна, а дальше поставлена растяжка из двух гранат Ф-1.
Откуда-то сбоку грохнул выстрел, но не по ним. Степанова резко остановилась и повернула голову в ту сторону, по звуку определив снайперскую винтовку. Не оборачиваясь, вполголоса сказала:
- Мужики, снайпер по нашим лупит. Следовало бы ему "амба" сделать. Согласны?
Мешков охотно кивнул, Леон только чуть моргнул черными глазами, он был не против прихлопнуть "кукушку". Женщина повернула на звук. В последнее время чеченские снайперы совсем обнаглели. Чтобы вспышка от выстрела не привлекала внимания, они стреляли из глубины зданий. Выследить их в этом случае было крайне сложно. Маленькая группа поравнялась с полуразрушенным домом, когда сверху ударил выстрел и снова не по ним. Степанова оглядела серое здание с черными разводами дыма на стенах и обернулась:
- Тут притаился. Надо постараться взять живым. Здесь несколько подъездов, что делать будем?
Швец предложил:
- Двоим встать с этой и той стороны дома, а одному подняться наверх и исполнить роль гончей.
Степанова достала из рюкзака винтовку. Повернулась спиной к ребятам. Быстро собрала ее, хотя и морщилась от боли при каждом движении. Рука плохо командовала, но она постаралась не показать этого парням. Обернулась и вставила обойму:
- Мужики, вы встаете внизу, пойду я. Все же стреляю, как и снайперы. Напрасно не рискуйте. Услышите выстрелы, не подниматься. Подождите минут пять. Ясно?
Оба кивнули, хотя Мешков попытался возразить и открыл было рот, но женщина уже скользнула в разбитый подъезд. Разведчики разошлись в разные стороны, обходя каменные россыпи.
Марина поднималась с этажа на этаж, внимательно оглядываясь по сторонам и заглядывая в каждое помещение. Большинство комнат выгорели изнутри. Черные закопченные стены с обгоревшей мебелью нагоняли тоску. Кое-где свисали клочья обоев, а сами плиты были сплошь изрешечены осколками и пулями. Переломанная, изуродованная мебель валялась повсюду. Грязные, пыльные детские игрушки, учебники и тетрадки, битая посуда, комки одежды, перевернутые шкафы - все указывало, что это был жилой дом. Сейчас сквозь пустые глазницы окон сюда заглядывал лишь ветер.
Между третьим и четвертым этажами, Степанова обнаружила растяжку на уровне голени. Тоненькая проволочка, проходившая в паре сантиметров над ступенькой, была практически незаметна. Женщина перешагнула ее, не теряя времени на разминирование, только поставила углем крест на стене и камне перед проволочкой на ступеньке. Для этого ей пришлось осторожно разгрести мусор в стороны. Наверх поднималась, внимательно разглядывая все, что находится под ногами и на уровне глаз. В первом подъезде никого не оказалось. По крыше Степанова перебралась во второй и начала спускаться сверху.
Где-то с уровня четвертого этажа до нее донесся треск стекла под ботинком. Звук настолько привычный в последнее время, что Марина замерла на мгновение. Быстро добралась до перил на лестничной клетке и осторожно выглянула. По лестнице кто-то быстро спускался вниз. Мелькнула кисть руки и армейский камуфляж. Она опустила винтовку вниз и принялась ждать. Едва кисть появилась в прицеле во второй раз, нажала на курок. Послышался пронзительный вскрик и топот ног. Человек убегал, уже не скрываясь. Она заметила в пролете первого этажа мелькнувшие светлые волосы и поняла, что снайпером является женщина.
Степанова кинулась следом. На втором этаже наткнулась на капли крови и потерянную фуражку. Прихватила головной убор с собой. Обрадовалась: теперь не уйдет! Из простреленной ладони кровь на ходу не остановить. Выскочила из подъезда следом и наткнулась на Леона. Он ошалело смотрел на исчезающую в развалинах фигуру:
- Баба!
Маринка толкнула его в сторону и пронеслась мимо со словами:
- Баба, баба… Зови Ивана и за мной! По каплям крови идите. Пока она не успела перевязать себя, надо гнать эту суку!
Бросилась дальше. Швец, вместе с Иваном, через минуту присоединились к ней. Оба парня неслись, как два хороших спринтера. Капли крови привели к жилому подвалу. Рядом сушилось постиранная и развешенная женская одежда. Платья, юбки и нижнее белье трепетали под ветром. Маринка попросила:
- Иван, побудь снаружи, мало ли что. Мы с Леоном зайдем в гости, он все же ее видел. Никого не выпускай. Швец, ищи женщину с перевязанной левой кистью, если лицо не четко помнишь. Я ей ладонь проштамповала.
Взяв автоматы наизготовку и прижимаясь к стенам подвала, начали спускаться вниз. Вокруг стояла темнота и ступеньки приходилось нащупывать ногой, чтобы не скатиться. Мешков вошел следом. Спрятался в тени подвальной стены, спустившись на пять ступенек вниз, чтобы не привлекать внимания и не схлопотать пулю. Отсюда ему был виден двор, да и к темноте внизу вскоре присмотрелся. Его никто не мог увидеть, войдя с залитой солнцем улицы.
Степанова скользнула в подвал первой. Дверь открылась бесшумно и ее появление не сразу заметили. Две женщины, при скудном свете керосиновой лампы и пары свечек, быстро перевязывали руку белокурой девушки. Она успела переодеться в гражданскую одежду. Из-под длинной юбки выглядывали носки армейских ботинок. Свитер топорщился из-за не снятой армейской куртки. Леон тронул Марину за руку и кивнул, прошептав одними губами:
- Она…
Сержант сделала ему знак: держи всех под прицелом. Уже не скрываясь, держа автомат наизготовку и готовая в любой момент отпрыгнуть в сторону, вошла в помещение. Глядя на раненую, остановилась всего в нескольких шагах от стола, на ходу сказав:
- Вот и встретились, коллега! Не двигаться, вы все под прицелом. Приготовить документы! Я сержант Марина Степанова, федеральные войска. У меня есть все основания подозревать, что здесь укрываются бандитские снайперы.
Всего в помещении находилось восемь женщин. От ее голоса все застыли на местах, лишь головы дружно повернулись к двери. Степанова быстро огляделась по сторонам, выбирая "мертвую" зону для себя и ни на секунду не выпуская из поля зрения замершие фигуры. Среди чеченок обнаружила еще двух белокурых девиц. Ткнула в их стороны рукой и четко произнесла:
- Вы готовите документы в первую очередь.
Одна попыталась объяснить:
- Мы жительницы Грозного и документы сгорели.
Марина обратила внимание на акцент и с усмешкой сказала:
- Тогда откуда у вас прибалтийский акцент? Все, включая чеченок, пройдете с нами и вот эта, подстреленная мной, тоже. Ее я видела в работе. Один из наших видел в лицо.
Раненая продолжала сидеть за столом, чуть опустив голову и исподлобья разглядывая Степанову. Резко подняла голову и зло произнесла:
- Не докажешь!
Марина усмехнулась почти дружески:
- Докажу! Найду винтовку, где твои пальчики и докажу. Поверь, искать я умею.
Обернулась к чеченкам, глядевшим волчицами, обратив внимание, что все они молоды. Злые взгляды ее не напугали. Перевела взгляд на прибалток. Одна из чеченок, оказавшихся вне поля ее зрения, попыталась приблизиться к постели. Окрик Леона остановил:
- Стоять! Открываю огонь на поражение!
До этого женщины не видели спутника Марины и надеялись, что она одна. Замерли на месте. Дружно обернулись, но в темноте не смогли разобрать, сколько там скрывается русских солдат. Степанова подошла к кровати и сбросила матрас: на досках лежал автомат. Обернулась к двери:
- Спасибо, мужики! Вам, дамочки, по одной, с интервалом в метр, к двери марш! Встать у стены и не шевелиться! Мужики, попридержите шустрых, пока я шмон навожу!
Арестованные неохотно подчинились и выстроились у глухой стены возле входа, тревожно наблюдая за происходящим. Марина решительно перевернула все матрасы. Нашла около полутора десятков паспортов. Все забрала с собой. Заглянув под кровати, вытащила ящик из-под ракетной установки. В нем оказалось с десяток комплектов армейской формы небольшого размера и двадцать одноразовых шприцев сверху. Форма была явно надеванной, виднелись аккуратно заштопанные разрывы и даже заплатки. Марина быстро прохлопала карманы. Выкинула на стол пачки долларов и маленькие прозрачные пакетики с белым порошком. Обернулась:
- Вот и плата за убитых. Интересно, кто вам платит? Может, прямо сейчас скажете? В штабе вас все равно расколют. Один этот автомат доказывает, кто вы на самом деле.
Арестованные опустили яростно сверкавшие глаза к полу. Степанова обернулась к двери:
- Мужики, поздравляю с удачно проведенной операцией! В Грозном с едой плохо, а у них и тушенка, и масло, и сухое молоко с яичным порошком, даже печенье имеется. Уж не с дудаевских ли продовольственных складов все это богатство? Давайте взглянем на этикеточку вот этого продукта… - Марина подняла за краешек обертки упаковку галет со стола и прочла: - Сделано в Израиле, 1994 год. Да, такого у российской армии точно нет. Следовательно - я права! - Снаружи донесся шум. Степанова крикнула: - Иван, что там у тебя?
- Да трое в армейской форме вошли. Я дождался, когда пониже спустятся и сцапал. Сейчас на двух стою, а третью автоматом держу. Боюсь, долго не выдержу!
Женщина дала совет:
- Ты им сухожилия у ног подрежь, как они нашим делают. Смирными станут.
Мешков мгновенно понял замысел и легко согласился:
- Хорошо, сейчас, только до ножа дотянусь, а то они дергаются…
Тут же раздался испуганный женский вопль:
- Не надо, мы больше не будем!
Парень довольно произнес:
- Вот так-то бы давно! Руки сюда…
Через минуту Иван втолкнул в двери троих женщин со связанными руками, а сам вернулся на пост. Марина рявкнула на восемь пленниц:
- Повернуться спиной! И не шевелиться! - В пять минут обыскала и спеленала руки всем. У трех чеченок нашла в кармане ножи. Закончив, устало попросила Швеца: - Леон, ты охотник, простучи стены, у них наверняка рация есть. Надо же им с нанимателями связываться! Хорошо бы с нашими связаться, чтоб не тащиться назад пять километров. Кого-то из вас отправлять, риск большой! Это окраина. Только вначале перевяжи меня…
Разведчик быстро спросил:
- Тебя ранили?
- Рана вскрылась! Когда бежала, ударилась о перила. Теперь весь рукав в крови.
Стащила осторожно куртку и бросила ее на ящик, служивший стулом. Присела на второй ящик рядом, пристроив автомат на коленях и не сводя глаз с застывших у стены женщин. Положила окровавленную руку на стол. Леон сбросил старый бинт. Осмотрел рану и поморщился:
- Весь гной вылетел от удара, дыра торчит, аж кость видна. Тебе к хирургу надо!
Марина махнула здоровой рукой, заметив, что за ней внимательно наблюдают все пленницы. Швец залил перекисью рану, засыпал растолченным стрептоцидом и профессионально перебинтовал. Степанова с его помощью, натянула куртку. Парень деловито огляделся в помещении. Уверенно подошел к стене, перегораживающей подвал и начал осматривать. Марина сделала вид, что обессилела и прикрыла глаза. Из-под ресниц наблюдала за пленницами. Отметила, как они насторожились. Двое поглядели вверх. Попросила разведчика:
- Леон, вон тот выступ в правом углу проверь! Только осторожно, как бы рация не упала.
Степанова оказалась права, за тонкой переборкой с наклеенными обломками кирпича находилась рация. Швец встал на стул, чтобы дотянуться до "объекта". Едва разведчик начал ощупывать стенку, она подалась под рукой. Гнездо для рации было сделано столь искусно, что если бы не эти взгляды, никто и никогда не смог бы обнаружить искомое. Леон достал рацию и поставил на стол. Собирался настроиться на волну российских войск, но Марина остановила:
- Стоп! Посмотри шкалу, на какую она настроена и запиши данные на бумажку.
Произнося эти слова она не сводила глаз с пленниц. Побледнели все. Разведчик записал данные с рации и настроился на волну федеральных войск:
- Аргун, я Терек! Аргун, я Терек! Срочно пришлите взвод разведки в район нефтеперерабатывающего завода, второй квадрат.
Швец дважды повторил сообщение, дождался ответа и отключился. Списанные со шкалы данные показались Степановой знакомыми. Она несколько раз провернула их в памяти, но так ничего и не вспомнила. Решила показать бумажку Огареву, когда вернется.
Разведка прибыла под командованием капитана Фуфарева. Тот быстро оглядел связанных женщин и заявил, поглядев на троих разведчиков:
- Вы что, сами не могли их отконвоировать? Обязательно нас гонять?
Мешков тихо ответил:
- У нас задание другое. Этих мы попутно взяли - все, как на подбор, чеченские снайперы. Троих я лично сцапал, когда они с заданий возвращались. Вон те, что в форме…
Капитан ядовито спросил, с ненавистью глядя на Марину:
- Что-то я винтовок не вижу…
Женщина откровенно плюнула в его сторону:
- Будет вам винтовка, будет! - Обернулась и сказала: - Иван, пошли со мной! - Фуфареву заявила: - Жди здесь, буквоед! Уйдешь, Огареву доложу, что ты трус и докажу, будь спок! Я еще не забыла лагерь под Шали.
Она сказала о лагере просто так, "брала на пушку", но оказалось, что попала в точку. Капитан побледнел, а Марина удивилась и попыталась вспомнить хоть что-то о поведении капитана во время того памятного боя.
Через полчаса блуждания по квартирам во втором подъезде, они все же сумели обнаружить винтовку, которую снайперша засунула в разбитый диван. Обнаружил ее Мешков. Парень обратил внимание на чистую, хоть и подранную ткань: в углу скопилось множество мусора, а само сиденье было лишь пыльным. Он заглянул в диванный ящик и радостно сказал вполголоса:
- Нашел!
Степанова аккуратно обернула оружие тщательно вытрясенной клеенкой, содранной с кухонного стола. Отправились назад. Как ни странно, Фуфарев ждал и встретил их словами:
- Нашли?
Степанова кивнула:
- Конечно! Иван обнаружил. Тут отпечатки есть вон той дамочки, с перевязанной рукой. С вами я Леона отправлю, только ему кое-какие указания дам, где нас искать. Вы уж извините… - Она обернулась в сторону капитана. - Но я бы не хотела, чтоб вы знали о нашем задании. Так командир приказал.
Маринка врала, но с целью и оба парня поняли - что-то не так. Швец уверенно подошел к ней. Женщина наклонилась к его уху и шепнула:
- Леон, внимательно следи за капитаном. Он мне страшно не нравится и предчувствие какое-то не хорошее. Девиц сдай лично Огареву. Винтовку снайперши я тебе отдаю, до приклада и курка постарайся не дотрагиваться и другим не давать. Автомат на твою ответственность. Списанные с рации данные отдай полковнику. Я дубль оставила, а этот возьми ты. Оставайся в отряде. Когда потребуешься, мы тебя по рации вызовем.
Разведчик кивнул:
- Я понял. Мне капитан давно не нравится. Скользкий.
У Степановой шепотом вырвалось самопроизвольно:
- Ты спину ему не подставляй.
Он склонился к ее уху после этих слов и шепнул:
- Пока вас не было, капитан разговаривал с двумя чеченками. Но о чем, не слышал. Он тут же замолкал.
- Тем более, береги себя. Укажи их мне тихонько. Скажем так, пройди мимо и замри возле каждой на пару секунд. Среди его группы знакомые тебе есть?
- Практически все, мы же один отряд. Нормальные ребята, кое-кто весьма плохо относится к капитану. Его в отряде не любят. Заносчивый слишком!
- Держись рядом с ними. Если доверяешь, попроси помочь. Арестованные должны быть доставлены полным составом. Никто не должен исчезнуть.
- Сделаем. Я пошел.
Степанова притворилась, что поправляет повязку на руке, но на самом деле внимательно следила за Швецом. Разведчик прошел мимо чеченок, дважды словно бы запнувшись за неровности пола. Женщина запомнила обоих снайперш и моргнула глазами быстро взглянувшему в ее сторону разведчику. Сержант дождалась, когда отряд с арестованными снайперами тронулся в путь. На душе было не спокойно, но идти вместе с отрядом она все же посчитала излишним. Мгновенно скрылись с Мешковым за ближайшим домом. Прошли всего пару кварталов, когда Иван тронул ее за плечо:
- Марина, тревожно мне что-то. Может, проводим Леона? Негласно, так сказать…
Степанова, которой и самой было не по себе, легко согласилась:
- Давай!
Быстро развернулись и бросились за отрядом. Марина шла первой. Сориентировалась и повела разведчика напрямую через завалы. В наушниках из-за саперного щупа постоянно пищало: железа кругом быль навалом и она выключила прибор. Неслась, прислушиваясь к интуиции. Знала, что это глупо, но шла. Себе она доверяла больше, чем приборам, а сейчас ее подгоняла тревога. Вывернули из-за угла…
Как в замедленном сне, Степанова увидела поднимавшуюся руку чеченки с ножом. Леона, спокойно шагавшего впереди. Его широкую спину, обтянутую курткой и капитана Фуфарева, спокойно идущего следом за чеченкой, видевшего все и не реагировавшего. Женщина дико вскрикнула:
- Леон!!!
Парень оглянулся и успел поднять руку. Нож вонзился не в сердце, а в плечо. Две женщины быстро рванулись в сторону, стремясь скрыться в развалинах, мимо которых шли. Капитан тоже метнулся к завалу, следом за беглянками. Взвод оглянулся и сержант гаркнула:
- Держите капитана! Уйдет! Он предатель!
Кинулась наперерез снайпершам. К ней они сейчас находились намного ближе, чем к разведчикам. На ходу выдернула пистолет из кобуры и выстрелила, целясь по ногам убегавших чеченок. Расстояние не превышало пятнадцати метров. Обе споткнулись на бегу и рухнули. Фуфарева успели схватить его же бойцы, когда он попытался вскинуть автомат. Положили мордой в камень, быстрехонько обезоружили и стянули руки за спиной. Капитан кричал:
- Я их пытался задержать! Что вы меня вяжете? Надо их догнать!
Марина издали крикнула:
- Он видел, как чеченка собиралась убить Леона и не мешал! Мы с Иваном видели!
Многих предательство офицера привело в шоковое состояние. Степанова подбежала к Швецу, которого уже перевязывали разведчики:
- Жив?
Леонтий ответил сам:
- Живой я, товарищ сержант. Если бы не вы…
Степанова направилась к раненым чеченкам, которых приволокли парни. По дороге подняла перерезанные веревки и прихватила с собой. Остальные снайперши стояли под стволами автоматов и не дергались, понимая бесполезность попыток. Только насупились и заметно помрачнели. Она перемигнулась с несколькими парнями, чуть скосив глаза на пленниц. Те вначале замерли, не понимая, а затем моргнули в ответ, сообразив, что надо подыграть. Женщина решительно наклонилась к одной из стонавших бандиток:
- Что вам говорил капитан в подвале? Давно вы его знаете? Выкладывай. - Чеченка попыталась плюнуть ей в лицо, но Марина ловко увернулась и повернулась к парням: - Мужики, я отойду. Если хотите, можете развлечься. Я ничего не видела. Потом бросьте в подвал обоих и швырните гранату для компании. Никто ничего не докажет! Если остальные возникать начнут, делайте, что сочтете нужным.