Майор Ракса сидел за столом в комнате, разглядывая бандитов и ожидая вызванные по рации машины с подкреплением. Арестованные мрачно наблюдали, как Марина свивала волосы на затылке, а потом забивала их под фуражку, повернувшись к ним спиной и глядя в окно сквозь штору. Синей кофты на камуфляже уже не было. Мурза узнал ее по описанию. До него дошло, что Фуфарев "сгорел".
Хозяин и хозяйка квартиры сидели вместе с бандитами. Были они уже не молоды. Мужчина опустил плечи и только вздыхал. Женщина плакала, смотрела, как вскрывают паркетный пол и упрекала мужа в том, что пошел на поводу у бандитов. Ругала за опрометчивость и за то, что разрешил племяннику устроить в квартире притон. Говорила она по-чеченски, явно думая, что ее не понимают. Проклинала войну, бандитов, оружие и плакала, уткнувшись в кончики головного платка. Степанова прислушивалась.
Двое парней держали банду под прицелом автоматов, остальные проводили тщательный обыск в квартире. Найденные арсеналы впечатляли. Гора оружия в коридоре медленно росла. Имелась даже импортная радиостанция с запасными батареями. Андрей Ракса подошел к Марине и попросил:
- Выйдем… - Оба направились на кухню. Офицер сказал: - Я заметил, что вы понимаете по-чеченски и специально не стал вас дергать, когда женщина говорила. Она сообщила что-то интересное?
- Хозяйка ругала мужа. Среди задержанных находится их племянник, который и втянул дядю в неприятности. Попросите ребят проверить задние стенки кухонных столов. Но то, что найдете, задержанным пока не показывайте. Мурза хоть и получил мое описание, зато не знает, что я чеченским владею.
- Хочу попросить - не могли бы вы одеть маску и посидеть в комнате? В дальнейшем идти поблизости от них и сесть в кузов вместе с арестованными, чтоб послушать? У меня таких спецов по языкам нет.
Степанова улыбнулась:
- Об этом могли бы и не предупреждать. Что-то еще?
Он покачал головой и вернулся в комнату. Марина натянула маску и вошла следом. Но ничего интересного больше не услышала. Боевики молчали, глядя в пол, а женщина просто плакала.
Две крытые машины прибыли через час. В одну забросили найденный арсенал и разместилась часть уставших спецназовцев. Во вторую загрузили арестованных. Степанова входила в число конвойных. Она села у заднего борта, спиной привалившись к брезенту. Мурза сидел через человека от нее. По дороге услышала фразу, которая ее страшно заинтересовала, но она даже вида не показала, что поняла о чем идет речь. Мурзаев, тихо сказал сидевшему "Шраму":
- Русские не оставили засады. Ахмад придет и все поймет.
Покосился на Маринку, сидевшую у борта. По ее ничуть не насторожившемуся виду решил, что русская ничего не поняла и продолжил:
- Сейчас будет поворот. Машины тормозить начнут. Я столкну эту бабу на пол, Шараф собьет тех двух, а ты беги. Тут развалин полно, мы не дадим им стрелять. Предупреди Ахмада, женщина, которую он ищет, сегодня действовала вместе со спецназом. Фархад сгорел, верить ему не стоит.
Степанова не могла допустить побега и заговорила по-чеченски:
- Попробуйте дернуться, всех уложу на месте!
Чеченцы вытаращили глаза от неожиданности, а Мурза побледнел. Марина быстро сказала солдатам по-русски, пока чеченцы не опомнились:
- Мужики, тут побег готовиться. На повороте всем внимание!
Спецназ перехватил автоматы покрепче и теперь не спускал глаз с арестованных. Побег не удался. Главарь летучего отряда закрыл глаза, признавая свое полное поражение.
По прибытию в лагерь, Степанова узнала, что капитан Фуфарев ночью повесился в модуле на распоротом рукаве от тельняшки. Женщина вздохнула:
- Может так даже и легче. Мертвые сраму не имут… - Помолчала. Попросила у Огарева: - Разрешите мне поговорить с чеченцем со шрамом, пока его никто не "колол". И естественно, без свидетелей.
Полковник обратил внимание на странное выражение ее лица, но не стал спрашивать, в чем дело, решив - скажет и сама, когда сочтет нужным. Вскоре мужчину привели в палатку. Огарев ушел по своим делам. Марина отпустила конвойных:
- Я сама справлюсь и приведу пленного после разговора. Можете быть свободны. - Обернулась, внимательно разглядывая лицо арестованного. Перед глазами мелькнуло это же лицо, но без шрама и лет на десять моложе. Тихо сказала: - Здравствуй, Амир! Присаживайся…
Он вздрогнул. Резко сел на стул и поднял лицо:
- Откуда знаешь мое настоящее имя?
Она села напротив, стащила маску и грустно улыбнулась:
- Понимаю, что постарела и ты не узнаешь… Афганистан помнишь? Перевал и двое в одном спальном мешке. Тебе это ничего не говорит? Ты обещал найти меня и взять в жены. Не думала, что мы с тобой вот так встретимся. Ты тоже постарел, но я сразу узнала. При всех не хотелось говорить.
Он замер, не отрывая взгляда от ее лица. По его глазам она поняла, что узнал. Чеченец опустил голову, обхватил виски ладонями, закачался из стороны в сторону и застонал:
- М-м-м-м… Искандер! Как я мог тебя не узнать?! - Резко поднял лицо вверх и спросил: - Что ты хочешь? Ты спасла мне жизнь тогда и вправе требовать…
Она перебила:
- Не вправе! Я знаю ваши законы. Вы презираете тех, кто требует платы за спасение и мне платы не надо. В Афгане мы все были равны и никто не смотрел, какой ты национальности. Сейчас мы с тобой по разные стороны. Выслушай меня, а потом сам решай, как тебе поступить. Я не обижусь, что бы ты не решил.
Степанова рассказала, кем является на самом деле "Ахмад". Не скрыла, что тот был ее другом когда-то и именно по ее рекомендации прошел обучение в спецшколе. Рассказала о предательстве Горева в Афгане и нынешней его роли в Чеченской республике. Добавила:
- Амир, где ты видел мирную республику, в которой бы безнаказанно убивали и грабили? Где сбиваются в банды, чтобы легче терроризировать иноверцев? Я же не спрашивала тебя на перевале, какой ты веры. Это не повод для резни. Места всем хватит. Я пришла в Чечню драться с бандитами, а не чеченцами и совсем не ожидала встретить среди них тебя. Ты же афганец! Ни чеченцам, ни русским война по большому счету не нужна. Но она нужна нашим политикам, что твоим, что моим - все упирается в огромные деньги, которые крутятся в этой войне. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю.
Он глядел в стол и не поднимал головы. Глухо спросил:
- Что ты хочешь, Искандер?
Она остановилась напротив:
- Помоги прихлопнуть этого бешеного волка. Ведь он в Афгане и тебя предал. Предал всех, кто воевал честно. Почему ты помогаешь предателю? Я не прошу сдать всех, кого знаешь - отдай мне только Ахмада! Ты же знаешь, где он! Тот план, который я придумала, требует времени, а за это время Николай натворит дел в Чечне…
Бесланов молчал. Она не торопила, понимая, что для такого важного решения нужно время. Поставила погнутый алюминиевый чайник на железную печку, подкинула дров. Насыпала в котелок заварку. Чай настоялся и она разлила его по кружкам. Поставила одну перед мужчиной. Достала сахар в целлофановом пакетике и остатки галет. Амир молча пил обжигающий губы напиток и смотрел на нее через стол. Смотрел внимательно, словно пытаясь заглянуть ей в душу. Тихо заговорил:
- Ахмад должен появиться в квартире через пару дней между девятью и десятью вечера. Где он сейчас, я не знаю. Я связываюсь с ним еще через пару человек. Передача идет по цепочке. Если бы сегодня побег удался, мне пришлось бы дежурить поблизости. Каким образом он появится, не знаю. В детали нас не посвящали. Знаю только, что он будет в форме русского подполковника. Сколько с ним придет народу, неизвестно.
- Ты знаешь его в лицо?
- Нет. Он должен сказать: "Здесь живет механик? У нас что-то с машиной". Ответ: "Механик убит, но здесь его брат. Он разбирается в технике. Может и договоритесь". Это все, что мне известно…
Марина отхлебнула глоток из кружки и спросила:
- Амир, почему ты не выдвигаешь условий?
Он устало ответил:
- Мне теперь все равно, что со мной будет… Я уже столько всего натворил!
- Тогда, если не возражаешь, я выдвину условие за тебя: свобода и никаких преследований. Суда не будет!
Он попросил:
- Возьми меня в засаду. Если я открою дверь, вопросов не возникнет. Я не предам тебя.
- Не боишься? В этом случае они сразу поймут, что ты их сдал.
Бесланов пожал плечами:
- Когда-нибудь все равно придется расплачиваться.
Они договорились, что говорить Мурзаеву, если спросит. Оставив Амира в палатке, Марина нашла Огарева и передала разговор со старым знакомым. Полковник зашел в палатку, внимательно поглядел на чеченца и дал согласие на его участие в организации засады. Чтобы не вызывать ненужных подозрений, Степанова попросила начальство вызвать на допрос нескольких бандитов. С ними говорил сам полковник, Марина лишь присутствовала, что бы иногда перевести сказанное по-чеченски. Мурзаев рассказал обо всем, кроме связи с Ахмадом. Огарев несколько раз спрашивал его:
- Кто такой Ахмад? Наш человек слышал, как вы произнесли его имя. Где нам его искать?
Главарь упорно отрицал знакомство с человеком, носящим это имя:
- Ваш человек ослышался - я сказал Ахмет. Это один из группы, он ушел от нас, но снабжает отряд питанием. В его квартире можно отсидеться.
Остальные трое твердили тоже самое. Полковник оставил бандитов в покое. Вызвал майора Раксу и втроем начали разрабатывать план операции.
В квартиру, служившую Мурзе убежищем, проникли в ночь с четверга на пятницу. Свет не зажигали. Бесланов старался держаться рядом с Мариной. Женщина понимала, что Амиру не уютно в компании русских и старалась отвлечь его разговором. Они вместе сели в широкое кресло. Она расспрашивала его о чеченских обычаях и традициях, стараясь не касаться военной темы. Оба говорили по-чеченски. Иногда он поправлял ее произношение.
Время перевалило за два ночи. За день Степанова устала, под его тихий голос она незаметно уснула. Бесланов рассказывал старинную чеченскую легенду и заметил, что она спит лишь тогда, когда ее голова коснулась его плеча. Бесланов замолчал и скосил глаза на женщину. Заметил, что спецназовцы внимательно смотрят на него: автомат женщины был совсем рядом и его было легко вырвать из ее рук. Амир усмехнулся. Осторожно подвинулся в кресле, чтоб Марине было удобно, положил руку на плечи женщины и откинувшись головой на спинку кресла, задремал. Ее голова во время сна медленно сползла ему на грудь. Рука самопроизвольно легла на пояс, обнимая мужчину. Он проснулся, почувствовав ее движение.
За эти два дня Марина часто вызывала его якобы для допроса, а сами сидели чаще всего вдвоем в палатке полковника и болтали: вспоминали Афган, обсуждали войну в Чечне. Оба при этом старались не горячиться. Амир не стал скрывать свое прошлое:
- Я воюю на стороне Джохара уже два года. Дудаев говорил об отделении от России, об отдельном государстве. Его слова казались мне правильными… Я ушел к Дудаеву после того, как мои жена и сын погибли от случайного попадания снаряда, выпущенного русскими. Родители бежали из Чечни еще в 94-ом и где они сейчас точно находятся, я не знаю…
Амир поймал себя на мысли, что говорит о смерти родных без ненависти и какое-то время молчал в удивлении. Марина предложила:
- Хочешь, я помогу тебе найти их?
Он внимательно поглядел ей в глаза и кивнул:
- Хочу, если тебе не трудно. Знаешь, встретив тебя, я вдруг задумался, а кто действительно виноват, что моя семья погибла? Раньше я как-то не задумывался, да и некогда было. Я просто воевал…
Она слегка улыбнулась:
- Что-то изменилось?
Он тяжело вздохнул:
- Все командиры, с которыми приходилось сталкиваться, Дудаев и Удугов твердили, что в войне виноваты только русские. Несколько лет вбивали чеченцам в сердца и головы ненависть к России. Особенно тем, кто потерял родных. Расписывали, как мы будем жить, когда победим. Призывали жить по Корану, заставляя убивать и грабить подобных себе.
- Неужели раньше ты этого не замечал?
Он пожал плечами:
- Когда овца одна, она может думать, но если эта овца в стаде, она подчиняется вожаку. Вот то же и со мной. Я верил в свободу Ичкерии. Видел, что большинство русских, проживавших в Грозном, вообще потеряли всех. Их убили такие же чеченцы, как я сам, еще до начала войны. А ведь эти русские не испытывали ненависти к нам. Они жили среди нас очень долго и вдруг стали врагами только потому, что они другой веры…
Голова Марины сползла еще немного и он подставил руку, глядя на нее. Почувствовал мягкие волосы и теплую кожу щеки. Наклонил лицо и понюхал волосы. Бесланов не заметил, что полковник Огарев наблюдает за ним с легкой полуулыбкой. Майор Ракса ревниво поглядывал из угла комнаты. Амир заснул, поддерживая ладонью ее лицо на груди. Утром Степанова принялась готовить завтрак на всех. Чеченец выбрал момент, когда она осталась в кухне одна и спросил:
- Ты замужем?
Она обернулась от плиты:
- Была.
Амир помялся немного и снова задал вопрос:
- Когда эта операция закончится, я могу остаться рядом с тобой? - Он заметил изумление на ее лице и торопливо поправился. - Работать там же, где и ты. Все равно мне некуда деться и некуда возвращаться.
Марина поняла теневую сторону вопроса, но решила, что развивать эту тему не стоит и ответила:
- Там, где я, навряд ли, а вот с полковником Огаревым могу поговорить. Устраивает? Я к ним прикомандирована.
- Согласен. Только, уверен, он не согласится бывшего боевика к себе взять.
Оба замолчали. В дверь заглянула голова полковника:
- Амир, я тут подумал: после этого задания ты свободен, как ветер. Но я боюсь, что долго ты не протянешь. Твои бывшие друзья попытаются достать. Что, если тебе к нам на службу поступить? Я рекомендации дам. Могу даже к себе взять, если захочешь. Марина говорила, что ты афганец. У меня почти все парни Афган прошли. Лишним не будешь.
Бесланов ошеломленно взглянул на женщину, потом на русского полковника, за спиной которого стояло двое ребят и кивнул:
- Я бы хотел к вам, в спецназ.
- Вот и договорились! - Огарев протянул ему руку и крепко стиснул протянутую в ответ ладонь чеченца. Обернулся к парням: - А вы говорили, не согласится!
День прошел спокойно. Никто не стучал в дверь и не заходил. Разведчики наблюдали за происходящим на улице сквозь прозрачные шторы, стараясь не подходить слишком близко. За окном мальчишки гоняли мяч и яростно кричали друг на друга, отстаивая каждый свою точку зрения. Молодая чеченка развешивала белье, старательно закрепляя его прищепками, чтоб не унесло. Ветер трепал платок на ее голове и обвивал платье вокруг стройной фигуры. Один из разведчиков вздохнул, глядя на нее:
- Хороша! Мне бы жену такую найти. Люблю черненьких и смуглых.
Удивленный Амир, сидевший до этого на диване, подошел и выглянул в окно. Увидел девушку и спросил:
- И на чеченке бы женился?
Парень посмотрел на него, как на дурака и ответил:
- При чем тут "чеченка"? Какая разница? Главное, чтобы нравилась! Вот эту я бы взял в жены. Смотри, как белье ловко развешивает. А лицо? С него картины писать или в кино снимать. Чувствуется хозяйка… Наверное, замужем…
Бесланов пригляделся к девушке, растягивающей на веревке пододеяльник и уверенно сказал:
- Мужа у нее нет.
Русский повернулся к нему:
- Ты откуда знаешь?
- Платок девичий, с кружевом. А самое главное, колец нет ни на одной руке.
Спецназовец с надеждой спросил:
- Как зовут, не знаешь?
Амир рассмеялся и отошел к дивану:
- Ну, ты даешь! Откуда же мне знать?
Парень через пару минут сел рядом с ним и грустно сказал:
- В соседний подъезд зашла.
В восемь вечера шесть парней осторожно выглянули из квартиры. В подъезде стояла тишина, лишь из-за дверей некоторых квартир доносились обрывки разговоров. Не много послушав, они затаились на лестничной клетке третьего этажа и под лестницей на первом. Во всем подъезде горело лишь две лампочки и те светились еле-еле. Чтобы не насторожить Ахмада, Огарев приказал зажечь в квартире свет, едва начало смеркаться. Амир попросил не задергивать шторы, вспомнив, что они всегда были раздернутыми.
Возле окон часто мелькала его голова и пышноволосая голова Андрея Раксы, которому "приделали" бороду из найденной на антресолях пакли. Бесланов сказал, что его профиль больше всего напоминает Мурзу. Разведчики беззвучно укатывались над майором, который бродил возле окон, придерживая "бороду" рукой, чтоб не отпала и делая вид, что поглаживает ее. За отсутствием нужного клея, паклю пришлось "клеить" найденным медом. Его оставалось совсем чуть-чуть на дне банки, но для "бороды" хватило.
В двадцать один пятнадцать раздался стук в дверь. Лампочку в коротком коридорчике заранее немного выкрутили из гнезда, чтоб она не горела. Слева от входной двери находилась кухня. Один из разведчиков бесшумно проскочил туда и замер у стены. Марина спряталась в спальне. Остальные четверо затаились в комнате. Амир подошел к двери, но не стал открывать, спросил по- чеченски:
- Кто там?
Снаружи ответили по-русски:
- Здесь живет механик? У нас что-то с машиной…
Голос был Маринке не знаком и она пожала плечами в ответ на вопросительный взгляд полковника. Тот стоял у косяка и видел ее лицо. Бесланов, открывая дверь, ответил:
- Механик убит, но здесь его брат. Он разбирается в технике. Может и договоритесь.
Внутрь шагнуло четверо, на лестничной площадке, настороженно озираясь, стояло еще трое. Следом за четверкой вошел широкоплечий коренастый подполковник. Спросил:
- Чего в коридоре свет не горит?
Амир ответил:
- Лампочка перегорела, когда свет дали, а новую негде взять.
Четверка оттеснила чеченца к стене и быстро прошла в комнату. Подполковник остался возле открытой двери, держа руку в кармане. Из комнаты послышался шум. В ту же минуту раздался хриплый вопль одного из его охранников:
- Уходи, Ахмад! Засада!
Маринка, поняв что терять больше нечего, выскочила в коридор из спальни и крикнула, поднимая автомат:
- Горев!
Подполковник, уже убегая, оглянулся. Она увидела изумленные глаза и окровавленный нож в его руке. По стенке, держась за живот обоими руками, медленно сползал Амир. Парень из кухни выскочил в коридор, на секунды закрыв ей обзор. Из-за него она не выстрелила. Когда спецназовец скрылся в комнате, в пролете дверей никого уже не было. На лестничной площадке прогремело несколько очередей. Мимо распахнутых дверей пронеслись трое спецназовцев, прятавшихся наверху. Прозвучали пистолетные выстрелы, топот ног, хлопнувшая внизу дверь. До слуха донесся приглушенный короткий стон из подъезда.
Никто из соседей на лестничную клетку не вышел. Чеченцы просто боялись. В комнате слышались звуки борьбы, гремела перевернутая мебель. Слышался мат и проклятья. Она поняла, что там справятся и без нее. Кинулась к чеченцу. Он удивленно смотрел на нее, прислонившись спиной к стене и поджав ноги к подбородку:
- Почти не больно…