Уэст повесил трубку, немного успокоившись, и вскоре так был закружен родственниками, что не имел ни одной секунды на размышления. Он лег поздно и был разбужен своим сыном Ричардом очень рано.
- Пап! Это твой помощник из Ярда! Кажется, очень важно.
Но это был его шеф, Харди, приехавший в то воскресное утро в Скотленд-Ярд, как, впрочем, и большинство других детективов.
- Огорчен, что вынужден вам позвонить, Уэст, но Браун ввел меня в курс того, что произошло в Корби. Дело закончено, не так ли?
- В принципе да, - немного неуверенно ответил Уэст.
- В таком случае, я хочу, чтобы вы вернулись прямо в Ярд, вместо того чтобы ехать в Корби. Есть новости в деле Спархема. Защита пытается сыграть с нами шутку, и я решил известить вас об этом уже сегодня, чтобы вы настроились на соответствующий лад.
- Спасибо.
После нескольких обычных фраз Уэст повесил трубку и задумался относительно обвинения Блейка… Это окончательно?.. Он, во всяком случае, так думал.
На следующее утро он привез всю свою семью домой и тотчас же отправился в Скотленд-Ярд. Около полудня ему позвонил Браун, оставшийся на месте для дополнительных расследований. Он сообщил, что алиби Рагга оказалось не блестящим, но надо было еще во всем этом разбираться.
Около одиннадцати часов утра во вторник Браун позвонил снова.
- Есть новости, Красавчик! Саботаж в типографии прошлой ночью.
- Саботаж?! Объясните!
- Это произошло в наборном цехе. Вы должны представлять, где это находится.
- Да, продолжайте.
- Там набирают учебники для колоний. Набранные ручным способом страницы оставляют на мраморных столах. Каждый день, как и сегодня утром, они приходят за приготовленными страницами, чтобы пустить их в печать. Придя за ними сегодня, старый мастер заметил, что они не годятся в употребление. На них была вылита чистая азотная кислота. Заварилась хорошая каша. Конечно, вся работа пошла насмарку… Чтобы вы могли себе представить размеры ущерба, знайте, что понадобится больше недели, чтобы восстановить испорченную работу. Это настоящая катастрофа.
- Охотно верю и понимаю. А есть уверенность, что все это было проделано прошлой ночью?
- Так все говорят, но толком никто ничего не знает. Дело в том, что некоторые матрицы были готовы не менее десяти дней назад, и с тех пор ими никто не занимался.
- Десять дней, это долго!
- Да, к несчастью! В сущности, все это могло быть проделано когда угодно, и даже в ту ночь, когда Дорис и Дженсен были убиты.
- Вполне возможно, что так и было.
- Фактически единственная вещь, в которой мы уверены, - это саботаж, а не несчастный случай. В действительности преступники не только вылили большое количество кислоты, но сначала набор был разбит ударами молотка.
- А нашли этот молоток?
- Да, он просто лежал на полу.
- А не мог ли этот же молоток послужить орудием убийства Дженсена?
- Как это вы догадались, шеф? Действительно, это безусловно так. Молоток запачкан, и это бесспорно кровь, готов отдать на отсечение руку. Я отправлю его на исследование доктору Арнольду, как только смогу… Конечно, чтобы выгадать время, я мог бы дать сделать анализ одному специалисту из больницы, но вы знаете, как самолюбив доктор Арнольд, и я не хотел бы сердить его.
- Вы совершенно правильно решили, Браун. А что нового с Раггом?
- Его алиби меня по-прежнему не удовлетворяет, но я ничего в данный момент не могу сделать… Он не располагает машиной, и ни один из бывших заключенных, работающих в типографии, тоже.
- Жаль. Больше ничего?
- Вы помните Роз Ричардсон, дочь директора?
- Да, очаровательная девушка. Что с ней случилось?
- По счастью, ничего. Все ее здесь очень любят. Но меня интригует ее поведение.
- Объясните.
- В течение двух дней она дотошно расспрашивает служащих и рабочих, как будто проводит свое расследование. Ее отец это обнаружил, и у них была ужасная ссора.
- Куда мы придем, если будем вмешиваться в семейные дела, мой старый Браун?!
Глава 10
Роз Ричардсон
Роз была так занята все утро, что только в полдень узнала о диверсии. Ее отца не было в кабинете, и она испытала глубокое чувство возмущения при мысли о том, что должен он был переживать. Она выяснила, что Ричардсон немедленно отправился в наборный цех, и последовала за ним.
Все работы были приостановлены, и рабочие оживленно обсуждали случившееся. Она не нашла здесь своего отца. Старший мастер сказал ей, что он отправился в литейную. Она собралась пойти к нему, когда мастер спросил:
- Вы можете уделить мне минуту, мисс Роз?
- Конечно же. А в чем дело?
- Вы можете мне сказать, что я вмешиваюсь в то, что меня не касается, но я очень беспокоюсь о вашем отце, мисс Роз… В течение последних месяцев он стал очень нервным, как будто его что-то страшно угнетает. Сегодня, когда пришлось сообщить ему о том, что здесь произошло, он едва не лишился чувств.
- Да, он сейчас совсем не в себе, но я не знаю, что служит причиной. А вы не представляете себе, что может его до такой степени беспокоить, Бард?
- Нет, к сожалению. Разумеется, у него вообще беспокойный характер. Я всегда его таким знал, но это очень усилилось после забастовки. Надеюсь, вы не сердитесь на меня, что я так откровенно говорю с вами, мисс Роз… Но, видите ли, мы, старые рабочие, очень любим вашего отца, и нас огорчает видеть его таким… Может быть, ему надо полечиться?
- Он не хочет и слышать об этом, к несчастью… Спасибо, Бард, ваша любовь меня очень трогает. Может быть, вы сумеете объяснить более молодым, что если мой отец порой и бывает резок, то это не совсем его вина.
- Я пытался, но они не хотят ничего слушать.
Затем Роз Ричардсон отправилась в литейную, где отливали матрицы. Едкий запах расплавленного металла защипал ей горло. Здесь машины также не работали. Рабочие обступили Сиднея Ричардсона, который вне себя вопил, потрясая кулаками:
- Вы все никуда не годитесь! Тем хуже для вас! Я все равно узнаю, кто виноват, и тогда схвачу его. Я заставлю его заплатить за то, что он уничтожил работу целой недели!
Рид, старший мастер, делал все возможное, чтобы помешать рабочим отвечать директору в том же тоне. Вмешалась Роз:
- Отец, тебя к телефону. Дядя Ланс срочно зовет тебя. - Потом она повернулась к Риду. - Оповестили полицию?
- Да, мисс Роз. Мистер Тентенден должен приехать с минуты на минуту.
- Отлично.
Она положила руку на плечо отца и увлекла его наружу. Выйдя во двор, он чуть не упал и тяжело оперся на молодую девушку. Она была поражена его бледностью.
- Папа, если ты будешь продолжать говорить с людьми таким образом, у тебя в конце концов будут неприятности.
Он ничего не ответил.
- Они не понимают, когда с ними говорят так, как ты. Они не обязаны знать, что ты болен.
- Болен?.. Кто это здесь болен?
- Ты!.. И ты это прекрасно знаешь. Я очень сожалею, что ты не замечал этого раньше.
- Ты говоришь глупости.
- Нет и нет… Ты болен, и это случилось не вчера, к несчастью. У тебя есть огорчения, которые ты скрываешь от нас с мамой.
- Ты надоедаешь мне, Роз… Нет, меня ничто не тревожит, и я не болен, но я хочу, чтобы меня оставили в покое… Эта манера, в которой ты со мной говоришь, как будто я впал в детство, мне действует на нервы, понимаешь ли ты? Теперь поговорим о другом. Что от меня хочет Ланс?
- Ничего… Это был предлог, чтобы увести тебя из литейной. Ты не отдаешь себе отчета в том, что Рид страшными усилиями сдерживал своих рабочих: без него ты не отделался бы так просто.
- Что ты понимаешь?.. Я знаю, как нужно обращаться с людьми, я делаю это в продолжение двадцати лет и не собираюсь получать уроки от кого бы то ни было, тем более от тебя… Запомни это!
- Если я вмешиваюсь, то лишь потому, что ты вынуждаешь меня к этому. Ты должен понять, что тебе нужно отдохнуть. Вернись домой. Поверь мне, завтра ты почувствуешь себя лучше.
- Мне отдыхать… мне отдыхать… Ты сошла с ума! Неужели ты думаешь, что я смогу отдыхать сегодня, когда уничтожена недельная работа, когда наше обязательство не сможет быть выполнено!.. Мне отдыхать!.. А, я вижу, что типография - ничто для тебя! Ты просто приходишь сюда провести несколько часов. Почему…
Он зашатался, и Роз поддержала его. Но он быстро оправился и спокойно продолжал:
- К сожалению, я слишком погорячился, Роз. Забудь то, что я тебе говорил.
Сидней Ричардсон, несмотря на мольбы своей дочери, категорически отказался отдыхать и вернулся в свой кабинет. Роз собиралась последовать за ним, но увидела Брауна и Тентендена.
- Добрый день, мисс Роз, - сказал суперинтендант. - Очень огорчен что у вас опять неприятности. Надеюсь, для типографии это не слишком тяжело?
- К несчастью, тяжело. Отцу не хватало только этого!
- Да, действительно… Если не возражаете, мы пройдем на то место.
Она попрощалась с ними и пошла искать Гордона, одного из самых старых рабочих. Так как по возрасту он уже не мог работать в цехе, ему поручили охранять предприятие в рабочее время.
- Гордон, вы здесь начали работать еще раньше, чем мой отец, и вы его хорошо знаете. Вы заметили, насколько он изменился за последнее время?
- Действительно, мисс Роз, я очень огорчен за него.
- Можно подумать, что его гложет какая-то забота. За несколько недель он еще более похудел, он нервничает и ничего не хочет нам сказать. Мама страшно беспокоится, и я тоже. Мы задаем себе вопрос, что может его до такой степени беспокоить?.. У вас, которого я знаю столько лет, я могу спросить. Вы знаете, что с ним?
- Нет, к несчастью, не знаю, мисс Роз. Я только могу сказать, что все это началось с забастовки. Мистер Сидней стал нервным и резким с рабочими и служащими. Особенно с нами, стариками… Он просил меня обратиться к молодым, но вы меня знаете, знаете, что я не способен сказать публично и двух слов. Тогда он обратился к Чарли Блейку… Тот прямо отказался идти против профсоюза. У меня такое ощущение, что ваш отец этого никогда ему не простит.
Роз Ричардсон не смогла больше ничего разузнать. Но теперь она была уверена, что у ее отца имеется тайная причина для беспокойства. Но никто из тех, кого она расспрашивала, не знал, что это за причина.
Глава 11
Поздним вечером
Каждый вторник Роз Ричардсон проводила вечер в своем клубе. Она играла там в теннис, выпивала стакан вина, беседовала со своими друзьями, иногда танцевала, строила планы относительно будущего большого праздника в Корби.
Каждый год ставили спектакль, причем выбор пьесы всегда вызывал много споров.
В этот женский клуб регулярно ходила и Маргарет Тентенден. Роз знала ее и даже подумывала о том, чтобы попытаться узнать у нее мнение полиции, но из-за робости отказалась от этого. Неожиданно Маргарет Тентенден сама подошла к ней:
- Моя милая Роз, я много думала о вас последние дни. Я хочу, чтобы вы знали: я готова помочь вам и сделаю все, что будет в моих силах.
- Очень благодарна вам, миссис. Но не вижу, что вы сможете сделать.
- Подумайте хорошенько и поймете, что я буду очень счастлива быть вам полезной.
Такое доброжелательное и сердечное отношение тронуло молодую девушку, и она с более легким сердцем села в машину и отправилась домой.
Едва она свернула на небольшую дорогу, ведущую к дому ее родителей, как увидела двух мужчин, выскочивших из кустов и преградивших ей дорогу.
Чтобы не раздавить их, ей пришлось резко затормозить, и мотор заглох. Она пыталась завести его, но безрезультатно. Ее испуг еще больше усилился, когда она увидела, что оба мужчины были в масках. Они сразу же подошли к машине и распахнули дверцы с обеих сторон.
- Сидите спокойно, - глухим голосом сказал один из них.
Говоря это, он устроился рядом с ней на сиденье, завел ей руки за спину и швырнул на пол к своим ногам. Другой сел за руль. Несмотря на все усилия, она не могла освободиться. Она стала кричать, звать на помощь, пока ей в рот не засунули кляп.
Они сумели завести машину. Хотя Роз ничего не видела, она поняла, что машина сделала разворот. Девушка еще раз попыталась освободиться. Сильный удар в челюсть на мгновение прервал ее дыхание. Во время борьбы ей удалось слегка приподняться, и она внезапно увидела с левой стороны мрачную массу силосной башни Соли. Силосную башню, в которой нашли Дорис! Ею овладела паника. Что делать?!
Машина набрала скорость. Роз хорошо знала эти места и поняла, что они направлялись к вершине холмов: туда вела единственная дорога, которая позволяла такую быструю езду.
Внезапно сердце ее забилось сильней: какая-то машина ехала следом, и она стала надеяться, что их нагоняют.
Ее ожидания скоро оправдались, но не так, как она ожидала: обе машины замедлили ход, потом остановились друг за другом.
Человек, который держал ее в таком неудобном положении, не двинулся с места, а только опустил стекло, чтобы лучше слышать. Тот, который сидел за рулем, встал и направился навстречу шоферу другой машины.
- Итак? Ты смог заставить ее говорить? - спросил голос.
- А к чему? Лучше всего заставить ее замолчать раз и навсегда.
- Послушай, это не то, что было условлено. Ты должен был только убедиться, что они ничего не знают…
- Согласен, но совершенно очевидно, что как только она освободится, она тотчас отправится к Тентендену… Нет, спасибо, это слишком опасно для меня. Мы сможем быть спокойны лишь тогда, когда она не сможет ничего сказать.
- Но ты прекрасно знаешь, что если мы только тронем ее, то он не…
- Он будет делать все, что мы захотим. В том положении, в каком он находится, у него нет выбора. Но что это на тебя нашло? Раньше ты был более благоразумным.
- Да-а…. в сущности, ты, может быть, и прав. К тому же мы рискуем, что она сможет узнать наши голоса.
Глава 12
Группа крови
В пятницу утром Уэсту сообщили об исчезновении Роз Ричардсон. Он быстро закончил текущие дела и в середине дня уже был в Корби.
Инспектор Браун быстро ввел его в курс событий. Даже Тентенден казался обрадованным приездом коллеги.
- Больше ничего не известно? - спросил Уэст.
- Нет, к несчастью, - вздохнул Тентенден.
Браун, которого присутствие шефа приободрило, нашел в себе мужество пошутить:
- Только не спрашивайте его о том, не осматривал ли он силосную башню. Мы уже получили двадцать пять звонков, советующих это сделать.
- Людям здесь действительно нечего делать, кроме как заниматься глупыми советами.
Артур Тентенден с убитым видом пожал плечами. Все происходящее было для него тяжелым испытанием. Ввалившиеся глаза смотрели устало и мрачно.
- А машина девочки?
- Не найдена.
- Ни малейшего следа?
- Один есть, но слишком незначительный.
- Все же расскажите.
- Следы шин ее автомобиля обнаружены на небольшом участке дороги, которая ведет к дому Ричардсонов. Поблизости мы нашли следы той машины, которая находилась у типографии в ночь смерти Дженсена и Дорис Блейк. Значит, это проделали одни и те же люди. Но так как по-прежнему неизвестно, о ком может идти речь, мы ненамного продвинулись. Были найдены и следы обуви.
- Вы, конечно, сфотографировали их?
- Разумеется. Но не радуйтесь. Это все резиновые сапоги самого распространенного размера.
Браун покачал головой.
- Да-а! Говорю вам, что в этом будет очень трудно разобраться. Бесполезно говорить, что мы немедленно навестили по этому поводу Рагта. Но нас постигла неудача: это не его размер, и мы нигде не нашли резиновых сапог.
- А вы проверили, как он провел свое время вчера?
- Этим сейчас как раз мои люди и занимаются.
- Итак, больше ничего? - продолжал Уэст.
Он был не в состоянии скрыть свое разочарование.
Тентенден сделал безнадежный жест.
- Нет, ничего. Да, вот что еще: машина Роз была замечена Томом Кузинсом прошлой ночью.
- Том Кузине?
- Да, это один из шоферов типографии. Он возвращался на своем автомобиле после того, как отвез последний груз. Он уверяет, что встретился с этой машиной: она шла по направлению к ферме Соли. Он удивился, что она ехала с дальним светом фар и не выключила их, как полагается по правилам при встрече.
- Мне кажется, она не слишком придерживалась правил движения.
- Нет, конечно, но когда Кузине повстречался с машиной, он, к своему большому удивлению, увидел, что за рулем была не Роз Ричардсон, а мужчина. Все произошло слишком быстро, и он не смог рассмотреть этого человека, но уверен, что то был мужчина.
- К тому же, судя по его словам, фары этой машины должны были его слепить.
- Точно.
- Его свидетельство, мне кажется, нуждается в подтверждении, но это все-таки о чем-то говорит, и мы должны довольствоваться тем, что он видел. А что, водитель в машине Роз Ричардсон был один?
- Том не смог ответить на этот вопрос. Единственное, в чем он уверен, так это в том, что не Роз сидела за рулем.
- В котором часу это было?
- Примерно в десять тридцать. В подтверждение его слов полицейские, которые несли охрану у типографии, тоже говорят, что заметили машину. Она направлялась в сторону типографии, а потом свернула на дорогу, ведущую к холмам.
- Отлично… А где сейчас ведутся поиски?
- Суперинтендант Колчестера направил к нам подкрепление. Благодаря этой помощи мы проверили каждый карьер, каждый грот, каждую рощу. Мы проверяем всю местность и все реки.
- Надеюсь, что это даст результат. Роз Ричардсон очень красивая девушка. Нельзя ли рассмотреть такую гипотезу?
- Об этом уже думали, но пока без результата. За ней не знают никакого флирта. Я расспрашивал всех молодых людей, которые каким-либо образом общались с ней в последнее время, будь то на теннисе или в других местах. Ни малейшей зацепки. Может быть, она не смогла забыть Пола Ки?
- Не с ним ли она уехала?
- Это бы меня удивило… Уже больше года прошло с тех пор, как ее отец запретил ей видеться с ним, и она больше с ним не встречалась.
- Какое послушание! Я восхищаюсь родителями, которые умеют заставить слушаться своих детей.
- Сразу видно, что вы не знаете Сиднея Ричардсона!
- Но вы действительно не думаете, что двое влюбленных встречались тайком?
- Такой, какой я знаю Роз Ричардсон… Это бы меня удивило… Я полагаю, ее отец потребовал, чтобы она дала честное слово не встречаться с Полом Ки, и она его, конечно же, дала.
- Тем не менее это надо будет проверить. Браун, друг мой, позвоните в Скотленд-Ярд и попросите, чтобы выяснили, у себя ли Пол Ки и один ли он.
Браун отправился звонить в Лондон. Уэст обратился к Тентендену, который по-прежнему был подавлен и мрачен:
- Артур, расскажите мне о крови, обнаруженной на молотке.
- Она принадлежит к той же группе, что и кровь Дженсена. Более того, там было обнаружено несколько волосков.
- Принадлежащих Дженсену?
- Да.
- Значит, это действительно орудие убийства. А ваш друг Блейк? Что с ним?