Правды им сказать он не мог. Какая за ним стоит могучая и безжалостная сила, они не догадывались. Или кое‑кто все‑таки подозревал? Во всемогуществе Ивана, особенно в политических и финансовых сферах, Икс убеждался неоднократно в годы правления Ельцина. Все шло именно так, как и планировал Иван, - приватизация, финансовые кризисы и дефолты. Иван сделал проводником политики Совета в России именно его, Икса, и более того, почти всегда шел навстречу его пожеланиям. В результате Икс стал очень богатой и влиятельной фигурой в мировой политике, независимо от конкретных административных постов, которые занимал в России.
Он доказал Ивану свою полезность прежде всего потому, что находил людей, готовых идти за ним до конца, умел убеждать самых разных политиков и бизнесменов. Иногда даже строптивого и непредсказуемого Ельцина.
В те годы у Икса не было серьезного оппонента в России, но теперь ситуация намного усложнилась. От него требовалось бросить вызов самому популярному политику страны - Президенту Путину. С кем ему идти в этот тяжелый и изнурительный бой? Рать ученых и дрессированных казнокрадов, которую он сам выпестовал, к серьезной борьбе никак не годилась… А другой у него просто не было.
После встречи с Иваном его холодный и расчетливый ум неоднократно посещала мысль: а вдруг не он один представляет в России интересы Совета? Взялся же откуда‑то этот непонятный Карасев? Таких Карасевых могло быть великое множество. Неумолимая логика вела к тому, что, в случае неудачи плана Икса по раскрутке патриота Критского, его легко смогут заменить. На кого?
Он внимательно оглядел физиономии всех собравшихся, включая непонятного Карасева. Нет, среди этих типов вряд ли найдется подходящий кандидат. Но этот неизвестный кандидат может незаметно и тихо дожидаться своего часа и в ближайшем окружении Президента, а вовсе не состоять в рядах оппозиции. Совет умел работать с людьми, о чем Икс знал на собственном опыте.
"После выборов, независимо от их исхода, надо решиться и спросить Ивана прямо в лоб. Хуже от этого не будет". - Икс окончательно преодолел свои мысленные сомнения и, прерывая затянувшуюся паузу, отрывисто спросил:
- Есть какие‑нибудь идеи?
Идеи были, да все сплыли, - мрачно ответил Макака, который как раз и не слыл индуктором идей в команде Икса.
Как говаривали в славном городе Одессе: а где ж вы их дели? - с недоброй усмешкой поинтересовался Икс.
А зачем вообще какие‑то идеи тупому и рабскому народу этой страны? - с откровенным вызовом спросил Палочка, никогда не скрывавший своей русофобии.
Идеи нужны не народу, а нам, - веско сформулировал Икс. - И речь сейчас идет не о глобальной идее, к примеру, как убедить голодный и жаждущий хоть какой‑то стабильности народ в привлекательности демократии и рыночной экономики. Сейчас нужны идеи не стратегические, а тактические. Прошу выступать.
Ответом было угрюмое молчание.
У вас, видно, и мозги заплыли жиром, не только телесная оболочка, - констатировал Икс. - Чему нас учат западные политтехнологи? Если у тебя нет своего прочного программного поля, следует дать бой оппоненту на его собственном поле.
Эрудит–Крыса не смог смолчать:
- В нашем случае это - единственный путь, но он чисто теоретический. А как конкретно воплотить его в жизнь? Ведь для широких народных масс мы все, здесь присутствующие, никогда не станем патриотами.
Была бы идея, а человек найдется, - оборвал Крысу Икс.
При этих словах сидевшие за столом воззрились на Карасева.
Икс сделал вид, что этого не заметил, и авторитетно продолжил:
- В глазах народа нам следует выглядеть самыми большими патриотами в стране. Ну, не нам, конечно, - поправился он, - а нашему кандидату. Наш Президент умно и дельно говорит о возрождении России, об обретении утраченного прошлого величия. Впрочем, когда это произойдет и произойдет ли вообще, никто не знает.
Палочка и Хрюша захихикали.
Икс бросил в их сторону строгий взгляд.
Тезис, заявленный Президентом, отвечает чаяниям народа. Нам следует перехватить эту идею и без долгих разговоров и обещаний воплотить ее в жизнь.
На физиономиях присутствующих Икс не без внутреннего удовольствия прочел откровенное недоумение.
Идея, конечно, великолепная, - согласился сообразительный Хрюша, - но как конкретно и чем привлечь на нашу сторону народ?
Обещаниям Президента мы должны противопоставить реальную акцию, - с загадочным видом произнес Икс.
Какую? - заинтересованно спросили сразу несколько человек.
Идея лежит на поверхности. Вы, ребята, разбогатев, подзабыли, что все гениальное просто. Как вам нравится Заксельберг, который купил яйца работы Фаберже и вернул их на родину?
Народ наш яйцами, даже царскими, не купишь, - прокомментировал Крыса, слывший не только эрудитом, но и остроумцем.
- Согласен, - веско сказал Икс. - А как насчет возвращения в Россию чудотворной иконы, веками хранившейся в Ватикане? Наш народ в глубине души всегда верил в чудеса. Почему он пошел за большевиками в семнадцатом году? Потому что верил - прогоним царя и буржуев и сразу попадем в коммунистический рай. А разве Ельцин не использовал аналогичную модель - прогоним коммунистов и тут же очутимся в капиталистическом раю?
Да вы с Хрюшей самого Ельцина в этом и убедили, - бросил циничный Палочка.
Неважно, кто кого чему научил, - отрезал Икс. - Важен конечный результат. Мы с вами заморочили голову Ельцину, народу и самим себе. Пора остановиться. К главной цели ведут разные пути. Сегодня для разнообразия нам выгодно быть честными.
Это как? - не понял Палочка.
Элементарно, - объяснил Икс, - не обещать людям через год или два райскую жизнь. Мы просто покупаем чудотворную икону, уже спасавшую Русь от татарских набегов еще в четырнадцатом веке (потом ее выкрали), и возвращаем домой известную спасительницу Руси. Вот тут‑то и станет ясно, кто речи говорит, а кто дело делает.
Если ты сам это придумал, ты - гений! - восторженно зачмокал Хрюша.
Не буду свое авторство отрицать, - гордо заявил Икс. Он считал себя человеком выдающимся и всегда с удовольствием слушал похвалы в свой адрес. - Вижу, что моя идея вас вдохновила, - с удовлетворением произнес Икс. - Теперь‑то мы переходим к самому главному и интересному пункту нашей повестки дня. Кто из вас готов купить икону?
Ответом было молчание.
Покупатель иконы автоматически становится кандидатом в Президенты России! - тоном заправского аукциониста провозгласил Икс, в глубине души надеявшийся, что хотя бы один или два человека имеют политические амбиции.
Однако таковых не оказалось.
Стало быть, никто из вас не хочет взять на себя роль спасителя России? - с явной издевкой спросил Икс.
Не готовы мы морально и материально к этому благородному делу, - в тон Иксу ответил Крыса.
Остальные дружно зароптали в знак согласия.
С вами все ясно, - улыбнулся Икс, - обещаю, что чистосердечность ваших признаний будет учтена при вынесении приговора.
А может, тебе самому? - робко начал Хрюша. - Исключено, - жестко оборвал его Икс.
Но почему?
По разным соображениям, - ушел от прямого ответа Икс. - Мне лезть под прожекторы еще не время. Подозревая, что вы все поведете себя, как застенчивые девицы, я приготовил кандидатуру.
Все, словно завороженные, ждали.
Икс выдержал паузу.
Кандидатом в Президенты станет Арнольд Критский! - Голосом диктора, объявляющего на стадионе имя победителя, заявил Икс.
Но он же ограниченный дурень! - не выдержал эмоциональный Крыса.
А кто сказал, что Президент должен быть умным и образованным? - громко рассмеялся Икс. - Никто из самых преданных сторонников Президента Буша не назовет его умным, а тем более образованным. Президент должен быть импозантен и в меру болтлив. Этим критериям наш Арик, безусловно, отвечает.
Но он же - еврей! - вскликнул Макака, сам не без аналогичного национального греха.
Ну и что? - не смутился Икс, обкатавший эту проблему в разговоре с Иваном. - Обеспеченный еврей чуть ли не на последние деньги возвращает русскому народу его святыню. Придумайте что‑нибудь благороднее! Поступок Критского хоть на некоторое время утихомирит тех, кто вопит о том, что гнусные жиды жируют на голодном русском народе. Убедил я нас в том, что Арик Критский на сегодняшний день самый подходящий кандидат?
Убедил, убедил… - прозвучали голоса.
А теперь самое, друзья мои, неприятное, - сообщил Икс, нарочно приняв вид человека, явившегося на похороны. - Понадобятся деньги, большие деньги как на покупку иконы, так и на саму кампанию.
А что, Критский бедный человек? - подал голос Питон, известный своей жадностью.
А ты вообразил, что Критский действительно будет покупать икону за свои деньги? - насмешливо спросил Икс. - Оно ему надо? Критский - марионетка, болтающая перед зрителями, а пьеса и спектакль наши. Так что готовьте кошельки.
Конечно, Совет без труда покрыл бы все расходы, связанные с избирательной кампанией Критского. Но это выглядело бы подозрительно даже в глазах тех, кто внимательно слушал в этот момент Икса и уже начал подсчитывать, во сколько им встанет "патриотический" жест Критского.
У меня нет еще даже самой предварительной сметы, - признался Икс, - но я надеюсь, что рекламная кампания нас не разорит. А что ты по этому поводу думаешь? - обратился он к Крысе, который владел крупным медиа–холдингом.
Возьму по ставкам ниже минимальных, - с готовностью отрапортовал Крыса. - А компромат на Президента будем сливать?
Хороший вопрос, - одобрил Икс. - Критский этим заниматься не станет. Ему, человеку благородному, это не к лицу. Имеющиеся у нас сведения озвучит другой человек.
Икс многозначительно посмотрел на Карасева, который по обыкновению широко и добродушно улыбнулся.
Прошу любить и жаловать, независимый кандидат в Президенты России Карасев Николай Спиридонович, - представил наконец незнакомца собравшимся Икс.
Тот встал поклонился. Икс позвал Карасева на эту тайную встречу по двум соображениям, Во–первых, чтобы познакомить его со своим штабом, который в секрете от общественности должен принять самое активное участие в раскрутке Карасева, а во–вторых, на тот случай, если Иван захочет расспросить Карасева о том, как он, Икс, действует. Кто знает, какие у них на самом деле отношения?
На кампанию. Карасева нам тоже понадобятся деньги. Его первую пресс–конференцию. Мы планируем провести даже до официальной регистрации, - сообщил Икс. - Вам, братцы, поручается согнать на публичную встречу Карасева максимальное количество журналистов прессы и телевидения.
А кого мы должны поддерживать в своих выступлениях и интервью: Критского или Карасева? - поинтересовался рассудительный Питон.
Прежде всего, конечно, Критского, - ответил Икс, - поскольку этот проект должен стать совместным для демократов и патриотов. Но никто не возбраняет вам осторожно высказываться по поводу сенсаций, обнародованных Карасевым, в смысле, нет дыма без огня. Понятно? В целом же проект Карасева не наш.
А чей? - поинтересовался Хрюша.
Долоновича, - к вящему удивлению собравшихся сообщил Икс.
А зачем нам связываться с Долоновичем? - спросил Крыса, откровенно не любивший одного из самых богатых людей России и знавший, что Икс того тоже терпеть не может.
Так надо, - не удостоит своих соратников разъяснениями Икс. - Поскольку в данном случае нам с Сашкой нечего делить, то не грех и объединиться против общего врага.
Такое объяснение не всех удовлетворило, но задавать вопросы никто не решился - Икс говорил только то, что считал нужным. И к этому все привыкли.
Предварительную смету вы получите через три дня. Пока речь идет о добровольном взносе, так что не скупитесь. О дате пресс–конференции Карасева вам сообщат. Вам там присутствовать необязательно, но если кто захочет ее посетить, вреда не будет, - подвел итоги Икс. - В следующий раз собираемся через десять дней здесь же.
Возвращаясь в Москву, Икс предложил подвезти Палочку, который в настоящий момент не занимал никаких государственных постов и приехал вместе с Питоном. Соратников отделяло от водителя и охранника на переднем сиденье толстое звуконепроницаемое стекло.
Ты веришь, что Критский может стать Президентом? - спросил Палочка.
Конечно, нет, - с усмешкой ответил Икс, - я же не идиот.
Так зачем этот огород городить? - заводился Палочка. - Спасать Россию, спасать Россию! Да зачем эту проклятую дыру спасать? Ненавижу эту страну и ее тупой и злобный народ. Их никто не оккупировал, их никто не покорял, никто не загонял в тюрьмы. Они сами на себя стучали, сами сажали в тюрьмы и сами себя расстреливали. Поэтому этот народ по заслугам пожинает то, что он сеял.
Икс внимательно выслушал гневную речь Палочки и сказал:
- Может, ты и прав, но Запад‑то нас до сих пор боится. Как‑никак ракеты с ядерными боеголовками имеем.
Вот и дураки они, что боятся, - горячо и убежденно заявил Палочка. - Одной дивизии отборных американских рейнджеров хватит, чтобы все это оружие захватить. Посмотрим, как без ракет они будут кичиться своим балетом и знаменитой духовностью!
Значит, ты убежден, что России в ближайшие годы конец? - спросил Икс, хотя давно знал точку зрения Палочки, который, не смущаясь, излагал ее кому угодно, в том числе и иностранным журналистам.
Лет за двадцать последнюю нефть выкачают и продадут, а потом будут по своим избам с лучинами сидеть, - злорадно изрек Палочка. - Пора нам с тобой на Запад перебираться. Деньги там есть, друзья тоже.
Икс многозначительно усмехнулся:
- Может, ты и вправду провидец, и все произойдет гак, как ты пророчишь, но нам, и тебе в том числе, придется здесь присутствовать и контролировать процесс. Заруби себе это на носу.
Едва Савелий зашел в уютную комнату в квартире заботливой и немногословной Марты, дородной домоправительницы Эльзевиры Готфридовны, где он провел несколько приятных и ленивых дней меньше месяца тому назад, он сразу заметил лежавшую на телевизоре видеокассету. И сердце его непроизвольно екнуло. Бешеный без труда догадался, что это за кассета.
Дело в том, что он неоднократно просил Широши дать задание его верным людям в Нью–Йорке заснять маленького Савушку, которого так давно не видел. Широши с пониманием кивал и обещал, обещал… И вот наконец выполнил свое обещание.
Савелий мгновение помедлил. Как вы легко можете догадаться, любезный читатель, словесную информацию о сыне Бешеный имел. После возобновления контактов с Константином Рокотовым, который более–менее регулярно виделся с Джулией и часто разговаривал с ней по телефону, Савелий знал, как растет его сынишка и каких успехов добивается. Но одно дело слышать, а совсем другое - увидеть самому.
Еще во время той, давней и неожиданной встречи с Константином на Кавказе, он попросил его, чтобы Джулия привезла кассету с Савушкой в Москву. Она выполнила просьбу, показала кассету Рокотову. Но в руки, несмотря на его настоятельные уговоры, не дала. Он твердил, что хочет показать кассету своим родителям и дяде, генералу Богомолову, крестному отцу Бешеного, предлагал переписать эту кассету при ней. Но она отказалась наотрез, поскольку считала, что ее драгоценного ребенка могут таким образом сглазить.
Джулия сказала Константину довольно странную фразу:
- Савелий погиб потому, что его кто‑то сглазил. Я знаю, что ему не было суждено погибнуть, да еще так нелепо. На это была чья‑то злая воля. И я обязательно узнаю, чья. Я не желаю, чтобы какие‑то чужие люди, пусть даже твои родные и знакомые, смотрели на Савушку. Сын Бешеного, когда вырастет, может для многих представлять опасность, и я чувствую, как они уже желают ему зла.
Константин клятвенно обещал, что эту кассету никто, кроме его родных, обожавших Бешеного, не увидит, но мать была непреклонна и увезла кассету назад в Нью–Йорк.
Рокотов–младший подробно рассказывал своему старшему другу. Как его сын выглядит, как свободно и складно говорит по–русски и по–английски, но все это было, конечно, не то, Желание увидеть сына собственными глазами становилось нестерпимым. Бешеный вставил кассету в видеомагнитофон и включил его.
В первых кадрах, датированных 3 октября 2003 года, его сынуля с миловидной и стройной гувернанткой русского происхождения по имени Катя, о которой Савелий был наслышан от Константина, шел на прогулку в Центральный, парк. По–видимому, день выдался солнечный и теплый, поскольку все были одеты по–летнему. К сожалению, снимавший находился довольно далеко от объекта съемки, и Савелий с трудом мог разглядеть знакомые и дорогие черты мальчугана.
Только когда они уселись на скамейку в Центральном парке, камере удалось взять лица крупным планом. Савушка что‑то увлеченно рассказывал Кате. Потом она вынула из сумки какую‑то книгу большого формата, и Савелий прочел крупные буквы на обложке "А. Пушкин. Сказки".
"Молодец Катя, что приобщает Савушку к родной культуре", - успел подумать Савелий и тут же охнул, поскольку лица скрылись за обложкой. То ли Савушка рассматривал иллюстрации, то ли учился читать, но отцу от этого было не легче.
Потом Савушка отправился играть с другими детьми, а Катя углубилась в разговоры с какой‑то дорого, но скромно одетой дамой, явно матерью девочки, которой Савушка уделял особое внимание. Он следил, чтобы никто из окружавших мальчишек ее не обидел или, не дай бог, толкнул.
Очевидно, что снимавший держался на почтительном расстоянии, стараясь не привлекать внимания, так что Бешеному пришлось удовлетвориться общим видом фигурок бегавших детишек. В какой‑то момент камера поймала бегущего Савушку в полный рост.
"Через два с половиной месяца ему стукнет пять лет, - подумал Савелий. - Для своего возраста он слишком крупный, но видно, что он хорошо сложен и физически развит. И мордашка смышленая".
Следующие кадры были сняты вскоре после дня рождения - 19 декабря 2003 года - в тренировочном зале. Савелий вспомнил, как Джулия рассказывала Константину, что оборудовала этот зал у себя в доме, чтобы учить Савушку единоборствам.
"Он должен быть, как отец, а может, и еще лучше!" - так сказала она.
Изображение было плохое. Бешеный терялся в догадках, как вообще человеку Широши удалось проникнуть в дом, но потому, что вся съемка делалась с одной точки, сообразил, что кому‑то удалось приспособить микрокамеру и в нужный момент на расстоянии ее включить.
На татами расположились двое, одетые в кимоно: Савушка и совершенно лысый японец или китаец неопределенного возраста, который показывал разные приемы внимавшему ему мальчугану.
Савелий с радостью констатировал, как высоко для своего возраста сын выпрыгивает, как молниеносно и точно наносит удары по воображаемому противнику. Движения мальчика были очень хорошо координированы, плавны и размеренны. Отец видел это глазом высокого профессионала. В Савушке не было присущей многим детям этого и даже старшего возраста суетливости, мельтешения, неорганизованности. Савушка не был напряжен. Он был собран, внимателен, расчетлив и точен.
"Вырастет из малыша настоящий боец. Может, и вправду посильней меня будет. Я‑то много позже всем этим заниматься начал", - с удовлетворением подумал Бешеный.
Такова была самая первая и естественная реакция отца, воочию узревшего успехи сына. Бешеному не нужно было долго наблюдать за тем, как тренируется его сын, чтобы понять: его наставник - выдающийся мастер.