На экране высветился список самых последних новостей. Человек в халате управлял курсором, пользуясь все тем же пультом. На месте строчек появлялись фотографии, телеролики, карты государств, какие‑то схемы, а также - показатели котировок акций со всех бирж мира.
Человек в халате явно взялся произвести впечатление на журналистов. Фотокоры извлекли камеры и усердно отщелкивали кадр за кадром. При этом человек в халате внимательно следил, чтобы они ненароком не засняли то, что не предназначено для глаз читателей сугубо развлекательного журнала.
Так продолжалось некоторое время, и глаза присутствующих порядком устали от мелькания на громадном экране.
Стой!
Тишину зала прорезал истеричный вопль Критского.
Присутствующие вздрогнули и разом обернулись. У одного из фоторепортеров из рук вывалилась камера. которую он успел подхватить около самого пола. Человек в белом халате от неожиданности нажал на кнопку пульта. Изображение на мониторе замелькало с утроенной скоростью.
Стой, твою мать! - орал Критский, прыгая, как одержимый. - Верни назад, кому говорю! Живьем зарою, тварь научная!
Картинки на экране монитора замелькали в обратном порядке.
Здесь! - крикнул Арнольд. Было заметно, что его пробил пот, несмотря на то, что в помещении было прохладно: кондиционеры поддерживали нужный для техники температурный режим. - Стой! Дай увеличение! Звук дай! И картинку!
В нижней части монитора пошла новостная лента, в правом верхнем углу появилось лицо диктора, слева - изображение Колизея и еще каких‑то римских древностей.
Диктор - живая дамочка в кокетливом пиджачке, похожем на мужской, - оживленно говорила, время от времени делая большие глаза, чтобы подчеркнуть важность известия:
…неожиданное решение Папского совета по контактам и сотрудничеству с православными епархиями. Известно, что в течение длительного времени, не менее двухсот-трехсот лет, в распоряжении Ватикана находилась икона, которую в России почитают как чудотворную икону Софийской Божией Матери. Окружение Папы Римского либо не желало рассказывать, при каких обстоятельствах икона очутилась в Риме, либо для самих католических прелатов это является загадкой…
Арнольд Критский стоял ни жив ни мертв, ловя каждое слово. Окружающим осталось лишь хранить молчание и недоуменно переглядываться.
Ватикан неоднократно предлагал вернуть икону русской епархии Православной церкви, но на своих условиях. Главное из этих условий: не чинить препятствия процессу расширения деятельности католической церкви на территории России. Эти требования неизменно отклонялись православными владыками. И вот теперь, кажется, судьба иконы решается окончательно…
На Критского было больно смотреть. Его била мелкая дрожь, пот лился ручьями, лицо побледнело, нос заострился.
Диктор бодро продолжала:
- По личному решению Папы икона будет выставлена на благотворительном аукционе, который состоится в Риме. Дата будет объявлена особо. Средства, вырученные от продажи иконы, пойдут, как заявлено в пресс–релизе Папского управления, "на оказание помощи бедным православным приходам, находящимся на территории католических государств".
Диктор пропала с экрана.
Наступившую тишину прорезал треск. Это Арнольд Критский рванул на себе душивший его воротничок сорочки.
Всех уволю! - выпучив глаза и размахивая руками, орал Критский. - Подставили меня! Кто меня подставил? Сожгу живьем!
Сотрудники офиса господина Арнольда Критского старались спрятаться подальше от гнева хозяина. Больше всего повезло тем, кто сумел изобрести благовидный предлог, чтобы смыться из конторы. Остальные дрожали, уткнувшись в бумаги и изображая деловую активность.
Офис Критского находился на Цветном бульваре - в одном из самых престижных мест Москвы, напротив здания цирка. Когда Критскому предложили этот вариант, он решил, что соседство с цирком - даже забавно. Раз в год, в день рождения его любимого комика Юрия Никулина, Арнольд выгонял весь личный состав своей конторы из помещения и приказывал собраться вокруг бронзовой статуи популярного циркача. Здесь Арнольд произносил проникновенную речь в память артиста и возлагал цветы к ногам клоуна. При этом он старался изобразить на лице печальное выражение, чтобы операторы всех телеканалов смогли запечатлеть его грусть.
Никто толком не знал, чем занимается офис Критского. Он сам построил работу так, что каждый сотрудник контролировал свой участок работы, не догадываясь, чем занимается сосед.
Залог успеха - тайна вклада, - приговаривал Арнольд.
С подчиненными он был беспощаден. Его боялись, как ядовитую змею "черная мамба", но терпели. При всех своих недостатках, Критский никогда не скупился на оклады и премии. Лучшие менеджеры Европы и Америки выстраивались в очередь, когда открывалась вакансия в его конторе.
Каким бы отвратительным ни был характер Арнольда, сегодня Критский превзошел самого себя. От его криков дрожали колонны, поддерживавшие хрупкие стеклянные перекрытия. Секретарь Аркадий попытался было сунуться в кабинет хозяина, но выбежал с плачем, прикрывая глаз, под которым красовался огромный синяк. Дрожащего Аркадия отпаивали валерьянкой, а он все причитал, прижимая к глазу кружевной платочек:
-Ничего не понимаю! Ведь он всегда такой милый, мой Арнольд, а сегодня…
Что случилось? В чем дело? - по офису ползли слухи, один другого страшнее.
Рядовым сотрудникам так и не удалось выведать истинные причины отвратительного настроения господина Критского.
Прошел час после его появления в офисе. Критский успокоился настолько, что вызвал к себе Аркадия. Исподлобья глядя на подбитый глаз секретаря, миллиардер не сдержал злорадной улыбки. Ему всегда доставляло удовольствие видеть тех, кому хуже, чем ему. Это веселило и внушало оптимизм. Значит, дела его не так плохи.
Аркадий преданно уставился на хозяина, раскрыв блокнот.
Собирай совещание, педрила ты мой! - благодушно прогудел Критский.
Аркадий подобострастно хихикнул.
Критский продолжал:
- Вызови начальника службы безопасности. Вызови командира моего спецназа.
Критский задумался. Аркадий решил, что можно идти, и попятился к выходу. Арнольд поднял голову:
- Стой! Еще вызови Малюту Сибирского.
Аркадий вздрогнул так, что едва не выронил блокнот. Критский добавил:
- И скажи Малюте, что я приказал явиться ему одному. А то взял уголовную манеру: таскает за собой всю свою банду, пугает моих подчиненных фиксами да татуировками с церковными куполами. Ну, с богом, Аркаша! Надо дело поворачивать в свою сторону.
Не прошло и часа, как в кабинете Критского собралась странная компания.
Помимо неизменного Аркадия, который был посвящен во все дела босса, здесь находились еще трое.
Начальник службы безопасности компании Критского - человек с абсолютно не запоминающейся внешностью, перешедший на службу к Арнольду из ФСБ.
Тот, кого Критский назвал "командиром спецназа", оказался огромного роста детиной, с глупыми глазами и глубоко вдавленным носом. Он сидел очень прямо и не знал, куда деть длинные руки, похожие на лопаты для уборки снега. Огромный детина явно привык к обстановке спортзала, а не шикарных контор.
Третий. Малюта, коренастый тип с хитрой кошачьей физиономией, на которой было написано уголовное прошлое, всем своим видом показывал, что ему, человеку в законе, тошно сидеть в компании мелких людишек. Но стоило Арнольду бросить на него строгий взгляд, и Малюта съежился. Какой‑то странной, магической властью над людьми обладал Критский.
Я собрал вас, господа, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие, - сообщил Критский, поигрывая желваками. - Мы облажались так, что впору увольняться и ехать за город - пчел разводить.
Я боюсь пчел, босс - заявил Малюта. - Они жалятся больно, падлы! Да и скучно в деревне…
Заткнись! - рявкнул Арнольд. Прикажу - так ты в деревне золотарем работать будешь, дерьмо из сортиров выгребать!
Начальник службы безопасности и командир спецназа заулыбались.
А вы что лыбитесь? - крикнул Критский. - Сами хороши! Я вам что приказывал сделать?
Подчиненные враз умолкли и уставились в пол. Арнольд ткнул пальцем в начальника службы безопасности.
Начнем с тебя. Говори, что сделано?
С отсутствующим выражением лица начальник службы безопасности отчеканил:
- Как и было приказано - собрал информацию об антикваре Ангулесе и его окружении. Пробил по всем каналам. Ничего компрометирующего не нашлось. Чист оказался господин Грегор Ангулес.
Такого не бывает, - не поверил Арнольд.
Он не замаран в финансовых аферах, - перечислял начальник службы безопасности. - Все его контакты с зарубежными коллекционерами и музеями носили абсолютно легальный характер. Не за что было прицепиться, чтобы приписать ему криминал. Либо он гений преступного мира и ловко прятал концы в воду, либо действительно честный человек, и его чучело надо выставить в музее.
Так, а дальше?
Ну, затем я передал собранное досье ему. - Начальник службы безопасности указал на Аркадия.
- Знаю, - отмахнулся Арнольд. - Аркадий, досье ушло по правильному адресу?
- Точно так! - Преданный Аркадий резво вскочил. - Я решил не доверять экстренной доставке корреспонденции и лично отвез досье в Рим. Там ко мне явился человек, представился, что он от вас, и забрал досье. Вот и все… Но вы же знаете!
Знаю, знаю, - буркнул Арнольд. - Просто решил прогнать весь процесс по новой. А вдруг где‑то прокол?
После этого ко мне явилась дамочка, - тихо произнес начальник службы охраны, - и я передал ей пакет. Там были копии ключей от дома Ангулеса, план самого дома.
Я еще приказывал кое‑что передать на словах, - напомнил Арнольд.
Я и передал, - все с тем же отсутствующим видом сказал главный охранник. - Я сказал, что приказано обойтись без трупов.
Так ведь не обошлось! - вышел из себя Критский. - И добро бы один–два жмурика! А ведь вы мертвяками пол–Москвы завалили!
А все на нас наговариваете, - процедил сквозь зубы Малюта. - Дескать, блатные, грязно работаем… Интеллигенция! Сами чисто сработать не можете, а туда же… Книжек начитались, вот и палите во все стороны, как на войне!
А ты пока помолчи! - окрысился Критский. - И до тебя очередь дойдет… Послушаем‑ка лучше моего бойца.
Боец "карманного спецназа" Арнольда Критского напряженно смотрел на босса. Ни одной мысли на лице бойца не отражалось. Критский внимательно посмотрел на него и разочарованно махнул рукой.
С тобой все ясно. Что я вам приказал?
Боец забасил:
- После того как в доме Ангулеса кто‑то замочил троих, мы должны были найти вдову и взять у нее документы, которые муж ее привез из Лондона.
- Ну, взяли?
Боец понурил голову:
- Не совсем…
Это как "не совсем"? - вкрадчиво спросил Арнольд. - Она дала тебе их почитать, а ты, дурень, не запомнил наизусть, потому что думаешь своей огромной задницей?
Детина ответил, старательно избегая взгляда, Критского:
- Эта чертова баба тачку водит, как гребаный Шумахер! Четверо моих людей загнулись на дороге, пока за ней гонялись. Думали, у банка ее возьмем. Так ведь нет - ушла, стерва…
И вы, значит, чтобы развеяться, прикончили ее домработницу? - закончил Арнольд.
He–а, она сама на нас прыгнула, - отнекивался детина. - Вот один из моих воинов от неожиданности ее и того… Зато мы нашли подружку вдовы. И там организовали засаду по всем правилам.
А на кой вы хозяев дома запытали до смерти? - Критский был вне себя. - Они бы вам и так все рассказали! Зачем вы им бритвой ногти срезали?
Это все Копченый, - промычал детина. - У него после Чечни крышу совсем сорвало. Вот и полосовал людей почем зря… Отмучился, братан…
Надо было им просто пером перед глазками помахать, - заявил Малюта. - Тогда эти мозгляки вам бы все сразу выложили. Эх вы, профи долбаные!
Заткнись! - проревел Критский и обернулся к бойцу. - Так, что дальше было?
А дальше - мы дожидались, когда жена, то есть вдова Ангулеса приедет. Нам повезло - она с собой документы привезла.
Это ты называешь повезло?! - Критский бросил на стол сложенную вчетверо карту. - Что за хрень вы мне привезли? Начитались Стивенсона, "Остров сокровищ"…
Да там люди появились… - еще тише произнес боец. - Жаль, меня там не было, а то бы я сам разобрался. Ну, наших пацанов они положили, а мой заместитель успел только эту бумагу схватить и смыться, пока и его не шлепнули. Вот такое дело было, босс.
Это не дело, - устало произнес Критский и потер виски. - Это полная помойка.
Он указал на карту.
Вашу добычу можно порвать на квадраты и повесить на гвоздик в сортире. Ни черта не понятно, что это за карта и к чему она. Без документов, которые находятся в папке, мы ничего не узнаем. И вот еще что.
По тону Критского собравшиеся поняли, что он собирается произнести что‑то важное.
Я дал вам задание отыскать документы, потому что задницей чую: покойный Ангулес подложил мне огромную жирную свинью. Ватикан, судя по всему, прознал, что мы с бумагами облажались. Вот святые католические отцы и заторопились. Хотят побыстрее от иконы избавиться. Если иконка действительно "фальшак", тогда я их беспокойство понимаю.
И цель‑то какую благородную придумали, - подзадоривал хозяина Аркадий. - Благотворительный аукцион в пользу православных приходов! Чисто иезуитский приемчик…
Это точно, - согласился Арнольд. - Поступим так. Казнить я вас сразу не буду. Дам шанс реабилитироваться в моих глазах. Через час я улетаю в Рим. Надо спасать икону. Любым способом, но выкуплю ее из римского плена. Иначе на моей избирательной кампании можно поставить большой могильный крест. А вы…
Присутствующие навострили уши.
Каждому оставлю задание. Ты, Малюта, - Критский брезгливо посмотрел на Малюту, который беззаботно чистил ногти пилочкой, - соберешь своих бандюков. Поставь раком всю Москву, но найди мне эту веселую вдову, чего бы это ни стоило! Ты, - Арнольд перевел взгляд на личного спецназовца, - позаботишься о том, чтобы вдовушку взяли без шума и орудийного салюта. Лично отвечаешь! Ты, - Арнольд указал на начальника службы безопасности, - хоть всех спецов ФСБ купи, но разберись, что сия карта значит и почему покойный Ангулес ею так дорожил.
Арнольд встал.
Аркадий, полетишь со мной. А вы, - он обвел тяжелым взглядом притихших подчиненных, - знаете, что я с вами сотворю, если задание не будет выполнено. За работу, лишенцы!
В аэропорту Домодедово собралась толпа журналистов. Прессу и телевидение весьма интересовала фигура Арнольда Критского. Как‑никак - олигарх, да еще и кандидат в Президенты России. Кроме того, интерес к личности Критского искусственно подогревался заказными материалами и размещением дорогостоящей рекламы, которую организовывал все тот же преданный Аркадий.
Вот и сейчас, выскочив из машины раньше шефа, Аркадий скрылся в здании аэропорта. Он должен был проследить, чтобы собрались все приглашенные журналисты и чтобы для них накрыли богатый стол в зале для VIP–гостей. Российская пресса всегда была не прочь хорошо выпить и закусить, и Арнольд прекрасно знал эту ее слабость.
Не успел он войти в VIP–зал, как на него тут же набросились десятки человек с блокнотами, диктофонами и микрофонами. В глазах рябило от фотовспышек; операторы всех ведущих телеканалов сражались за место поближе к Критскому.
Скажите, в чем основное отличие вашей предвыборной программы от программ других кандидатов? - Первой успела задать вопрос тощенькая рыжая девица.
Арнольд Критский постарался принять задумчивый и философский вид. Решив, что это удалось, он раскрыл рот:
- Главное отличие в том, что я стремлюсь заботиться о народе, а не о мифическом существе под названием "государство". Что такое государство? Кто его видел? Вы его видели? Никто не видел. Народ, мы - вот кто государство. Дать народу все, что он хочет! Обеспечить народу достойную жизнь! Защитить народ от посягательств наших местных террористов и глобальных сил зла. В этом я вижу свою главную задачу на посту Президента этой страны.
Кто такие эти "глобальные силы зла"? - поинтересовался ведущий центрального телеканала.
Критский недовольно пожевал губами. До чего занудной бывает пресса! Что поделаешь, надо ответить.
Это - силы, которым не по нраву независимый курс России во внешней и внутренней политике, - гладко начал Критский, как Аркадий учил его. - Это те, кто хотели бы лишить нас главного - нашей самобытности, нашего права называться Великой Россией, а не колонией Америки!
Как вы думаете, удастся ли установить национальное и религиозное согласие в стране? - Некто в черных очках ткнул диктофон под нос Критскому.
А вы кто по национальности? - поинтересовался разозленный Критский, которому надоели глупые вопросы.
Я? - стушевался журналист. - Ну, я - армянин…
А я - еврей! - гордо ответил Критский. - Вот видите: ни один русский нам не мешает свободно общаться на территории России. Это и есть национальное согласие. Так и запишите.
А какова цель вашего визита в Рим?
Собственно, только ради этого вопроса Критский собрал журналистов. Он принял величественную позу, высоко подняв голову. Роста он был немалого, и его внушительная поза заставила всех притихнуть.
Все знают, что я сердцем болею за историко- культурное достояние России, - печально начал Критский. - Мне больно видеть, как уплывают за рубеж наши художественные сокровища. Я немало приложил усилий, чтобы вернуть хотя бы часть из них. А сегодня моя цель вернуть на родину чудотворную икону Софийской Божией Матери, священный символ русского народа!
Критский сделал многозначительную паузу, набрал побольше воздуха и закончил:
- Я продал все активы своей компании. Я продал все личное имущество. Я собрал настолько внушительную сумму денег, что теперь буду выступать на ватиканских торгах как главный покупатель.
Арнольд благоразумно умолчал о том, что Икс открыл для него неограниченный кредит, поэтому сума нищего Арнольду Критскому ну никак не грозила.
Пусть я истрачу до копейки все и пойду по миру, но священная реликвия вернется на родину и сотворит еще немало чудес, - заливался соловьем Арнольд. - Пусть я обеднею, буду голодать и умру в ночлежке, но я буду счастлив, когда люди будут приходить поклониться священной иконе, целовать ее и говорить: "Спасибо тебе, Арнольд Критский!"
Кто‑то в толпе отчаянно захлопал в ладоши, кажется, Аркадий. Толпа подхватила аплодисменты, и Критский скрылся в накопителе для пассажиров под восторженные овации журналистов. Перед тем как войти в самолет, Критский озабоченно поинтересовался у Аркадия:
- Ты постарался насчет водки и закуски для этих писак?
- Обижаете, босс! - пропищал Аркадий.
- Пусть жрут!
И с этими словами господин Критский ступил на борт самолета авиакомпании "Ал Италия".