Чего только здесь не было! Но, к большому разочарованию Людмилы, знавшей и ценившей классическую литературу, подавляющее большинство книг составляли женские романы, которые тетя Саломея собирала на протяжении многих лет.
Чтение вскоре наскучило Людмиле. Прочитав пару десятков книг "про любовь", она научилась заранее угадывать сюжет, и чтение превратилось в муку. Короче, жизнь казалась Людмиле ужасно тоскливой. Без мужа, без свободы, без любви. Точнее, любовь осталась только на книжных страницах, а хотелось бы встретить ее еще и в жизни.
От всех этих мыслей Людмиле стало совсем плохо. Она свернулась в клубочек, укрывшись пледом, и дрожала, перебирая в памяти события последних дней. Именно в этот момент раздался звонок. Вскочив с кресла, Людмила подбежала к двери и прильнула к дверному глазку.
Пришел Константин. Женщина обрадовалась, потому что дальнейшее пребывание в плохом настроении могло привести к тому, что она просто полезла бы в петлю.
Константин строго–настрого приказал ей держать дверь тщательно запертой. И вот теперь Людмила, высунув язык от усердия, старательно громыхала засовами и поворачивала ручки замков.
Константин пришел один, с очень серьезным выражением лица. У Людмилы вновь испортилось настроение. Неужели опять что‑то случилось? Нет, она больше не вынесет всей этой крови, ужасов, пустых и холодных домов, где в коридорах валяются изуродованные покойники.
Расположившись за столиком в гостиной, они пили кофе и обсуждали последние события. Людмиле показалось, что Константин о чем‑то умалчивает. Но она не торопила его. Он столько раз спасал ей жизнь, что имеет полное право на скрытность.
Итак, подведем некоторые итоги, - официальным тоном произнес Константин и тут же улыбнулся. - Извините, говорю, как на собрании…
А это и есть собрание! - живо откликнулась Людмила. - Мы с вами постоянно что‑то обсуждаем, совещаемся, планируем…. Разгадываем шарады и ребусы. А потом - шарим по сейфам в пустых домах, убиваем людей направо и налево, сталкиваемся с мистическими явлениями, которым нет объяснения… Короче, веселая у нас с вами жизнь, ничего не скажешь!
Константин задумался.
В вашем голосе я чувствую насмешку. - Он попытался успокоить собеседницу. - И еще мне кажется, что вы изрядно устали от всех этих происшествий…
Вы называете это "происшествия"? - бросила Людмила. - Происшествие - это когда каблук отлетел или петля на чулке спустилась. А наши с вами "происшествия" - на грани смертельного исхода.
Константин не успел успокоить ее: она не выдержала и всхлипнула:
- Мне страшно… Сколько еще это будет продолжаться? Сколько мне еще сидеть здесь, смотреть по телевизору нескончаемые сериалы про дона Педро и читать глупые книжки тети Саломеи?
Ну, недолго осталось… - начал было Константин, но его тут же перебили.
А вы пробовали питаться едой из холодильника месяц подряд? - иронически спросила Людмила. - Я научилась делать десять разных блюд из консервированных голубцов. - Казалось, она находилась почти на грани истерики. - А у меня, может быть, аллергия на мороженые продукты! Вы об этом подумали?
- Дорогая Людмила, я вас умоляю, - просительно сказал Константин, - потерпите еще немного.
И без свежего воздуха мне плохо! - капризничала вдова, искоса поглядывая на Константина.
Сумела ли она его растрогать? Кажется, да, судя по его расстроенному лицу.
Мне нужно увидеть деревья и облака! Не могу я сидеть взаперти, как заключенная!
Кстати, о заключенных, - Константин решил воспользоваться случайно брошенным Людмилой словом, чтобы изменить направление разговора. - Тот, кого вы поймали в медвежьи лапы, сумел‑таки выжить.
Да неужели?! - не поверила Людмила. - В медвежьем механизме стоят такие мощные пружины, что можно железнодорожный рельс согнуть. Не верится мне…
- Тем не менее это так. - Константин был рад, что сумел немного отвлечь вдову. - После того как вы вызвали адвокатов, они примчались и принялись собирать покойников по всему дому. Потом снова приехала милиция. Шуму было много.
Все эта икона… - Отмахнулась Людмила. - Кстати, что там с ней? Как развивались события после того, как мы наказали зазнайку Критского? Он очень плохо выглядел, покидая телестудию. Я сама видела, когда смотрела по телевизору программу "Контрреволюция"… Мне даже стало его жалко, этого Арнольда.
И зря, - сурово заметил Константин. - Он вас не жалел. Сколько своих людей угробил! И лишь для того, чтобы добраться до тайны иконы.
Думаю, решающим оказался голос моего покойного мужа, - задумчиво произнесла Людмила. - Голос с того света… Даже человек с более крепкими нервами от такого заболеет, а уж тип со слабой психикой, как этот Критский, может просто повредиться умом.
После того как мы покинули ваш дом, - продолжил Константин, - ваши адвокаты вместе с милицией обшарили весь особняк и прилегающий к нему участок. Ничего не нашли. Кроме тел двух охранников, одного непонятно как застреленного бандита и еще одного налетчика - с переломанными костями. Медики сказали, что по нему словно асфальтовый каток проехался! Здорово вы его!
Людмила скромно потупилась.
Не надо наезжать на тихую мирную женщину и забирать последнюю бижутерию, оставленную ей в наследство покойным мужем, - кокетливо сказала она.
Ему стало неудобно и он заерзал на стуле под ее веселым взглядом.
Тот, помятый медведем, сказал врачам, что побывал в лапах зверя. Сказал - и моментально отключился. Когда пришел в себя, его тут же свезли в дурдом, Там он начал буйствовать, свалился с койки и едва не помер, когда сломанное ребро проткнуло ему легкое. Кажется, он навсегда тронулся, неизлечим.
Надо бы послать ему фрукты, - предложила Людмила. - Все‑таки человек.,.
Этого, с позволения сказать, "человека" прислал лично господин Критский, - сообщил Константин.
Точно? - не поверила она.
Сомнений нет, - отрезал Константин. - Этот тип руководил специальным подразделением в личной службе безопасности Арнольда Критского. Он занимался темными делами босса. А другой, застреленный вашей хитрой картиной - профессиональный киллер из банды Малюты Сибирского, также работавший на Критского.
Значит, теперь господин неудавшийся кандидат в Президенты пойдет прямиком в тюрьму вместо Кремля? - предположила Людмила.
Константин вздохнул и отрицательно покачал головой.
К сожалению, нет. Потому что прямых доказательств его вины нет. Такие люди заранее просчитывают вариант возможного провала. Сейчас Критский все отрицает. Он утверждает, что давно уже уволил этих людей со своей службы "за профнепригодность". Чем они занимались после этого, он, Критский, понятия не имеет. Его личный секретарь Аркадий - хитрая бестия! - тут же изобрел версию, что бывшие помощнички Критского решили срубить денег "по–легкому", самостоятельно найти икону, а заодно - прибрать к рукам денежки покойного. Вот потому‑то, по словам Критского, они по собственной инициативе гонялись за вдовой, залезли в дом. А сам Критский в это время был занят важным делом - сочинял себе предвыборную программу. На каждый криминальный эпизод у него есть непробиваемое алиби: то он подарки вручает сиротам в детском доме, то посещает больницу для ветеранов.
Значит, опасность сохраняется? - напряженным голосом спросила Людмила.
Пока - да, - вынужден был признаться Константин.
Лицо Людмилы помрачнело.
Заметив это, он тут же поторопился добавить:
- Но это - ненадолго. Дело в отношении Критского не закрыто. Правда, улик недостаточно… Поэтому вам придется некоторое время побыть в укромном месте.
Так кого же мне сейчас следует опасаться? - плачущим голосом спросила Людмила. - Я все еще подозреваемая?
- Дело в том, - пояснил Константин, - что следственные органы разыскивают вас как важного свидетеля. Но в отсутствие прямого подозреваемого могут и вас сделать подозреваемой. Ваша невиновность доказана только косвенно. Все‑таки как ни крути - алиби у вас нет. Формально, следствие имеет право задержать вас. Это с одной стороны.
А с другой? - насторожилась Людмила.
А с другой - все тот же Критский, который теперь жаждет отмщения за свой провал и позор, - невесело сообщил Константин. - До меня дошли слухи, что он нанял маленькую армию, чтобы вас отыскать и…
И что? - спросила Людмила.
У наших олигархов это называется "подвести итог", - пояснил Константин.
Людмила мгновенно побледнела.
Константин поторопился ее успокоить:
- Но вы не волнуйтесь. Я всегда рядом. Со мной вы в безопасности.
Я буду в полной безопасности только тогда, - Людмила посмотрела Константину прямо в глаза, - когда Критский исчезнет с лица земли вместе со своими дурацкими планами стать "покровителем земли русской". Тоже мне иконоборец! Интересно, в какого бога он сам верует?
Вероятно, в Меркурия, бога торговли - предположил Константин.
Скорее - в самого Сатану, - бросила Людмила. - Кстати, что там с иконой?
Экспертиза уже назначена, - сказал Константин. - Ее будут проводить специалисты высочайшей квалификации, незаинтересованные лица. Говорят, что итог заранее известен. Я просто уверен, что икону, купленную Критским, признают искусной подделкой.
А как наука объясняет чертовщину, что творилась в телестудии во время ток–шоу "Контрреволюция"? - полюбопытствовала Людмила. - Еще мгновение - и на телевидение в "Останкино" ввалился бы сам Князь Тьмы вместе со всеми своими чертями!
Разумного объяснения этому нет, - медленно сказал Константин. - Кто‑то говорит, что имел место массовый гипноз, обман зрения, преломление лучей в свете телевизионных софитов. Другие утверждают, что в этой иконе находилась встроенная голограмма, которая была заметна только в том случае, если на нее вылить особый химический состав. Но это - самые простые объяснения. Да и откуда в средние века возьмутся голограммы? - он усмехнулся.
Но есть и другие гипотезы?
Еще какие! - развеселился Константин. - Одна теория насчет инопланетян чего стоит. Но это все - несерьезно. Про явление Сатаны я и не говорю. Многие об этом думают, а вслух сказать боятся. Ясно одно: иконописец Матвей Ширяев обладал секретом одушевления икон. Вероятно, он сам напрямую общался с нечистой силой, которая передала ему секрет "двуликого образа", как это называют в духовных кругах. Предвидя похищение иконы из монастыря, который находится рядом с Залуцком, Матвей изготовил копию иконы. Однако, будучи человеком творческим, он сотворил фактически второй подлинник! Только вот душу в него вложил другую, от нечистой силы.
А вызвать эту душу можно было только с помощью хитрого состава, хранившегося в самой иконе! - догадалась Людмила. - А поскольку никто об этом не знал, то на протяжении веков эту икону считали самой что ни на есть подлинной…
Ну да! Секрет Матвея Ширяева открыл ваш покойный муж, Грегор Ангулес. Он был настоящим специалистом.
Да, он душой чувствовал искусство… -задумчиво промолвила Людмила. - Муж сразу понял, что в этом деле многое неладно.
Когда Критский затеял грязную возню вокруг возвращения иконы в страну, это ускорило поиски, которыми занялся Грегор, - продолжил Константин. - Ваш муж обнаружил старинную рукопись, он сумел прочитать ее сам, без помощи металлической пластины, которую я получил от художника Ширяева, потомка иконописца Матвея. Жаль мужика. Погибнуть такой жуткой смертью…
Значит, - размышляла Людмила. - Грегор сумел прочитать рукопись…
Мне кажется, он прочитал только часть ее, - предположил Константин. - Ведь без таблички все- таки невозможно постичь смысл зашифрованных записей.
Но про икону он все выяснил, - настаивала Людмила. - Предчувствуя свою возможную гибель, оставил мне видеозапись с разоблачением подделки. Это был очень мудрый шаг. Одним ударом он снял покров тайны и сделал так, чтобы люди не молились изображению нечистой силы. И еще - удалил с политической сцены этого проходимца Критского, метившего в спасители отечества.
Да–а–а… С такой иконой, в которой вместо доброго начала таилась злая сила, неизвестно, каких бы дров наломал Арнольд на просторах нашей страны, - задумчиво подвел итог Константин.
Одно мне непонятно, - произнесла Людмила.
Что же?
Во–первых, где находится подлинная чудотворная икона. Во–вторых, какое отношение ко всему этому имеет карта, привезенная мужем из Лондона? Ведь карта, как я понимаю, - составная часть тайны. Сколько из‑за нее людей погибло! А мы так ничего о ней и не знаем.
* * *
Это говорит о том, что одной лишь загадкой иконы тайна не ограничивается, - сделал вывод Константин. - Нам надо заняться расшифровкой рукописи, используя найденную мной металлическую пластину. Вероятно, тогда мы сумеем отыскать следы чудотворной иконы Софийской Божией Матери.
А какой в этом смысл? - пожала плечами Людмила. - Все равно - карта у Критского…
Внезапно она вскочила. Ее лицо побледнело. Она поднесла к вискам дрожащие пальчики.
Боже мой! Об этом‑то я и не подумала!
Что случилось? - встревожился Константин. - Выпейте воды…
Людмила оттолкнула протянутый Константином стакан минералки.
Слушайте меня! Этот Критский - не такой уж дурак! Икона ему нужна была только для того, чтобы начать какое‑то другое, страшное дело. Главная тайна хранилась в рукописи и карте. Что за тайна - толком неизвестно ни ему, ни нам.
Рукопись у нас - поспешил успокоить вдову Константин, но это не помогло.
Зато карта осталась у Критского! - едва не закричала Людмила. - И это значит… Это значит, что он будет преследовать меня до тех пор, пока не получит эту самую рукопись. А получив ее, он меня тогда…
Людмила едва не плакала. Трудно было поверить, что несколько дней назад она со спокойной душой, не колеблясь, посредством компьютерной системы вышибла мозги одному бандиту и превратила другого в пирожок с мясным фаршем, отчего тот тронулся умом. Константин понял, что настала пора вмешаться. Решение родилось мгновенно.
У этой проблемы есть и другая сторона.
Людмила замерла, с надеждой посмотрев на Константина. Она нуждалась в словах поддержки.
Никто не мешает нам развернуть процесс на сто восемьдесят градусов, - ободряюще произнес Константин. - Никто не помешает нам заняться поисками карты, оставив господина Критского с носом и окончательно расстроив его планы.
Вдова задумалась, пощелкивая костяшками пальцев. Нервное напряжение постепенно отпускало ее.
Вы уверены в успехе? - наконец‑то произнесла она.
Ни секунды не медля, Константин ответил:
- Ну разумеется!
Людмила ожидала услышать именно такой ответ: она облегченно вздохнула.
А теперь я предлагаю отметить наш успех, - сказал Константин. - Критский повержен, хотя бы на время. В данный момент ему не до нас. Да и вас никто прямо не подозревает в убийстве собственного мужа. Думаю, адвокатская контора "Падрезник и Крель" сумеют в правильном направлении обработать органы правосудия и общественное мнение, включая газеты и телевидение. Одно только то, что вы передали им видеозапись предсмертного обращения Грегора Ангулеса, дорогого стоит. За такую сенсацию телеканал произведет вас в национальные героини. Вы станете нашей Жанной Д’Арк!
Ну это уж слишком, - скромно ответила Людмила, но при слове "отметить" лицо ее оживилось. - Что касается нашего маленького праздника, то у меня есть отличное предложение. Дело в том, что несколько лет назад Грегор, зная мое увлечение стендовой стрельбой и охотой, купил в районе Мещерских болот небольшой охотничий домик…
До Мещеры добрались быстро.
Из всех видов транспорта Константин остановил свой выбор на обычной электричке. Хотел было воспользоваться одним из своих автомобилей, но передумал. Он знал, что описание примет вдовы Ангулес все еще находится в базе данных Министерства внутренних дел. Следовательно, велика вероятность, что автомобиль остановят для проверки. Рисковать не хотелось, тем более что обстоятельства пока складывались удачно. Еще неделя–вторая - и подозрения с Людмилы снимут. И тогда все эти меры предосторожности будут не нужны. Хотя, кто знает…
К тому же путешествие обещало быть необременительным. Людмила сообщила Константину, что все необходимое в домике есть. А если чего‑то будет недоставать - так для этого имеется местный мужичок по имени Серафим.
Серафим - обитатель одного из ближних хуторов, живший бобылем, ранее трудившийся лесником в местном утином заказнике. С годами здоровье начало пошаливать, и Серафим с превеликой радостью откликнулся на предложение Грегора стать смотрителем небольшого охотничьего приюта на берегу живописного водоема - одного из многих в цепи Шатурских озер. В обязанности Серафима входило подготавливать встречу и доставку гостей в небольшой домик. На машине в те месте добраться было практически невозможно из‑за болотистой почвы, в которой вязли даже колеса мощных армейских джипов "Хаммер".
Серафим заботился о чистоте в домике и вокруг него, привозил необходимые припасы и помогал на охоте и рыбалке. Мужичок, не имевший своей семьи, относился к Грегору и Людмиле чуть ли не как к собственным детям.
Кроме четы Ангулесов, в домике никто никогда не появлялся. Это было их персональное семейное гнездышко, специально построенное для того, чтобы на время забыть о цивилизации и делах. Лишь однажды в домике побывали соседи Ангулесов по элитному подмосковному поселку. Да и те, вероятно, не запомнили дорогу в это укромное местечко.
Поэтому Людмила считала, что здесь они с Константином будут в полной безопасности.
В дорогу собрались быстро. Собственно, им собирать‑то было нечего. Константин принес дорожную сумку, в которую побросали кое–какую одежду и кое- что из еды в дорогу.
Он не хотел, чтобы Людмила попала на глаза тому, кому не следует ее видеть, и потому свел до минимума ее появление на людях. Остановив на улице машину армянина, "бомбившего" на московских улицах, детектив заставил его подъехать вплотную к дверям дома. Из подъезда выбежала Людмила и шмыгнула внутрь салона. На ней была черная вязаная шапочка, надвинутая на самые брови, и шарфик, который она подняла так высоко, что едва были видны ее испуганные глаза.
По совету Константина, каждый раз, когда машина останавливалась на светофоре, Людмила опускала голову.
До вокзала добрались, как и рассчитывал Константин, когда от платформы отходила электричка в сторону города Мурома. Это был новый поезд, со сдвоенными сиденьями, как в самолете.
Константин усадил Людмилу рядом с окном, в которое она и уставилась. Так и просидела всю дорогу, каждый раз вздрагивая, когда мимо проходили разносчики прохладительных напитков.
В Муроме все прошло как нельзя удачно. Константин быстро сговорился с местным водителем, чтобы тот на своем УАЗе довез их до дальних хуторов. Дорога была изрядно запорошена, и водила наотрез отказался ехать дальше даже за дополнительные деньги. Пришлось Людмиле и Константину покинуть машину и пробиваться по глубокому снегу до самого хутора. На это ушел почти час.