Как-то Мария Алексеевна намекнула мужу на свои коммерческие операции: он удивился неожиданному пополнению семейного бюджета. Вот тут-то и произошла у них первая ссора. Григорий Афанасьевич, разволновавшись, кричал, что не потерпит подобных безобразий. Мария Алексеевна кричала еще громче. Это случилось днем, когда соседи были на работе. Она кричала, что он не умеет жить, что все кругом воруют, а она, слава богу, еще никогда чужого не брала, но оказать услугу... Дочери Гали она не стеснялась.
Эти ссоры происходили все чаще, все ожесточеннее. Потом супруги разъезжались по "своим дорогам" и возвращались через неделю - соскучившиеся, примиренные, но ненадолго. Вскоре вспыхивала очередная ссора.
Гале было семнадцать лет, она только что кончила школу торгового ученичества и устроилась продавщицей в большой магазин. Это была высокая красивая девушка с белокурыми, как у матери, волосами, такая же деятельная й беспокойная. Галя всей душой сочувствовала матери, утешала ее, когда та жаловалась на отца, но в родительские ссоры не вмешивалась. И только однажды, когда отец, окончательно выйдя из себя, поднял руку на мать, девушка, заливаясь слезами, кинулась на него. Тот, опомнившись, сразу умолк, потом, не говоря ни слова, ушел из дому. Вернулся он поздно.
С тех пор Галя еще больше сдружилась с матерью. А та подсовывала ей деньги, привозила красивые безделушки. У Гали проснулся жадный интерес к вещам. Она бегала по Москве в поисках модных кофточек, цветных чулок, дорогих сапожек на меху. Галя стала делать высокую модную прическу и подводить глаза. Подружки завистливо восхищались ею. А отец в свои редкие приезды домой смотрел на нее с грустью, но молчал.
Потом в один из дней к матери заглянул Роберт.
Галя была потрясена его внешностью, его манерами. Роберт окинул ее дерзким, восхищенным взглядом, и она залилась краской. Знакомство произошло быстро. Вечером он пригласил ее в ресторан.
Галя никогда раньше не бывала в ресторане и в первый момент даже растерялась. Громадный, красивый, залитый светом зал, веселые, модно одетые люди вокруг, оркестр, танцы, наконец, вино, закуски, фрукты, которое небрежно заказывал Роберт. Он казался ей необыкновенным человеком, таким красивым, умным и щедрым. Они много танцевали, и ей приятно было ощущать его сильные, властные руки, его влюбленный взгляд. Они были действительно красивой парой, Галя не раз ловила обращенные к ним взгляды. Ей было необычайно хорошо в тот вечер. Прощаясь на лестнице у ее квартиры, Роберт нежно поцеловал ей руку. А она уже была без ума от него.
Вскоре он пригласил ее опять в ресторан, потом опять.
Однажды он предложил остаться дома: мать и отец были в отъезде. Роберт достал из портфеля бутылку коньяку, закуску, апельсины. Это был необычный вечер. Он впервые обнял ее и стал целовать. И Галя легко уступила ему.
Еще два или три раза приходил к ней Роберт, а потом исчез. Галя не знала что думать. Сначала она беспокоилась, не заболел ли он, потом стала сомнераться в его болезни, и в голову поползли горькие мысли.
С приездом матери, Роберт появился снова, но приходил он только по делу и смотрел на Галю так равно-, душно, словно между ними ничего не было. Она решила с ним объясниться и, улучив минуту, когда мать^вышла из комнаты, еле слышно спросила, сгорая от стыдз и негодования:
- Ты меня разлюбил, Роберт?
Вздохнув, он с улыбкой ответил:
- Ну что ты, дорогая. Просто занят.
- Нет, ты меня разлюбил.
Она с досадой почувствовала, как жалобно прозвучали ее слова.
Роберт опять улыбнулся.
- Дорогая, не воспринимай все так серьезно. Мы еще повеселимся. Я тебя познакомлю с одним...
Но тут вошла мать, и разговор прервался.
Эту ночь Галя не спала. "Да, да, все такие, все обманывают",- думала она. Горе и оскорбление родили в ней злость. Все, все такие! Вот и мать говорит то же самое. Тогда и она будет такой, как другие. Роберт ушел от нее?
Пусть! Ей вдруг стали ненавистны его холеная внешность, его вкрадчивые манеры, красивые и высокопарные слова. Все обман, все, все! Что ж, она и без него будет ходить в рестораны, пить, кружиться в танцах, ловить восхищенные взгляды. Подумаешь! Найдутся другие. Она ведь такая молодая и красивая. Но теперь она будет умнее, теперь никто не заставит ее плакать, пусть поплачут другие. А слезы душили ее, и она кусала подушку, чтобы не разрыдаться и не разбудить мать.
Утром она спросила:
- Правда, мама, все люди обманщики?
- Да уж, честных поискать,- ворчливо ответила та и вдруг, пристально посмотрев на дочь, с угрозой добавила:- Но ты, смотри, в магазине ни-ни, чтобы и в мыслях не было.
- Что ты, мама,- усмехнулась Галя.- Пусть воруют другие. А я... я буду только веселиться.
Мать усмехнулась в ответ.
- Правильно, дочка. Веселись, пока молода.
Галя оказалась хитрой, научилась ловко притворяться. Ее мечтой стали рестораны, их блеск и веселье, танцы, оркестры, вино. Она просто бредила ими. Но на работе оставалась деловитой, расторопной и была в торге на самом лучшем счету.
Вскоре Галю перевели работать в палатку около одного из вокзалов. Здесь она торговала всем: и водкой, и консервами, и папиросами, и конфетами. План перевыполняла: место было бойкое, к тому же Галя так приветливо улыбалась, так весело отвечала на шутки, что покупать у нее было одно удовольствие. Агент, привозивший товар, вовсю ухаживал за ней, и потому ассортимент в ее ларьке всегда был самый лучший. У нее появились постоянные покупатели.
За Галей многие ухаживали, часами любезничая с нею через прилавок, провожали домой, добивались внимания. И она снова бывала в ресторанах и порой... уступала наиболее щедрым и симпатичным. Но эти люди мало походили на Роберта. Эти были грубее и проще, этих она раскусывала с первой же минуты, командовала ими, насмехалась. Порой ее обижали, тоже грубо и даже жестоко. Она научилась это легко сносить, лишь становясь еще расчётливей и хитрее. Она все больше опускалась, сама не замечая этого.
Но домой к себе Галя никого не приглашала, домой она приходила одна, тихая и вежливая. Родители и соседи ничего не знали о ее подлинной жизни.
Однажды около ее киоска остановился веселый круглолицый парень в черной "москвичке", лихо надвинутой на одно ухо. Узенькие глазки его блестели озорно и хитро. Парень показался симпатичным. Он пришел второй раз, третий. А потом пригласил в ресторан. Впрочем, он приглашал куда-то еще, но Галя умела брать инициативу в свои руки.
Парня звали Николай, только позже она узнала его кличку - Розовый. Как-то после очередного посещения ресторана он ей сказал очень весело и прямо:
- Все, Галочка. Грошей, понимаешь, больше нема. А выпить охота.
- Очень сочувствую,- насмешливо отозвалась она.
- А тебе небось тоже охота? -спросил Николай, и в голосе его прозвучало что-то недоговоренное.
Галя насторожилась.
- Ну и что?
- А то. Давай на пару выставим какого-нибудь фраера, а?
- Спасибо. Тебе хорошо. Погулял вечер - и все. А мне возись потом с ним.
Но Галя хитрила. Она уже привыкла, она уже и сама научилась отваживать надоевших ухажеров, хотя некоторые из них, наиболее настойчивые, доставляли ей порой немало хлопот.
- Зачем же? - Розовый лукаво подмигнул ей.- Пока у него будут гроши, повозимся вместе. А когда кончатся, я тебе помогу избавиться. Будь спокойна. Дорогу забудет.
Последние слова он произнес так уверенно и многозначительно, что Галя посмотрела на него с любопытством. Предложение сулило заманчивые приключения. Кроме того, Галя сразу поняла и всю его выгодность. Еще бы! Стоит ей только мигнуть, и надоевшего парня как не бывало. Это могло пригодиться и для других случаев. Чего не бывает!
- Где ж ты такого дурачка найдешь? - спросила она.
- Это моя забота. Только будь поласковей.
И действительно, он скоро привел какого-то парня.
Тот буквально потерял голову при виде Гали, и онц с Розовым повеселились на его счет власть. Гале доставляло какое-то особое, острое удовольствие дразнить этого парня. А когда у него не осталось денег, он исчез. Об этом позаботился Розовый. Кажется, чем-то припугнул. Галю это мало интересовало.
За этим парнем появился другой, тоже очень смешной и по-глупому тут же влюбившийся в нее. Над этим они тоже поиздевались власть.
Так они веселились. И новый способ, придуманный Розовым, нравился ей все больше. Они даже договорились втянуть в это дело одну из Галиных подруг, Раю, работавшую где-то чертежницей. Розовый ее мельком видел. Это была изящная, маленькая, черноглазая девушка, веселая и взбалмошная, помешанная, как и Галя, на нарядах и Танцах, но далеко еще не вкусившая всех "радостей", которые уже познала ее более взрослая подруга.
А некоторое время спустя Розовый подошел к Гали-ном'у ларьку Совсем с другим человеком. Кряжистый, с воловьей шеей, в дорогой пушистой кепке и распахнутом, несмотря на мороз, пальто, этот человек посмотрел на Галю так властно и цепко, что у нее замерло сердце.
С того дня Розовый стал ее слушаться и побаиваться, начал даже заискивать перед ней. И не он один. Хотя веселиться по способу Розового они и продолжали. Новый "друг" этому не препятствовал.
Розовый застал Галю за самым прозаическим занятием: она стирала. Галя так и открыла ему дверь в стареньком ситцевом халатике, в тапочках на босу ногу, белокурые волосы были небрежно прихвачены косынкой, на распаренном лице глаза казались бесцветными, словно вылинявшими: Розовый привык видеть их густо подведенными.
Галя недовольно спросила, ничуть, однако, не стесняясь своей внешности:
- Ну, чего приперся? Видишь - не вовремя?
В ответ Розовый чуть заискивающе хохотнул.
- А я сей момент же испарюсь, будьте спокойны. Дельце, понимаешь, есть.
- Ну, так и быть,- снисходительно сказала Галя, но в глазах ее мелькнул интерес.- Раздевайся и проходи. Я сейчас.
Взглянув на пустую вешалку, Розовый понял, что соседей дома нет, и окончательно приободрился.
Через минуту Галя появилась в комнате, все так же небрежно одетая и, лениво потянувшись, закинув руку за голову, сказала:
- Скучно что-то, Коленька. Давно мы с тобой не гуляли.
- А чего ж! Можно! - с напускной беспечностью отозвался Розовый.- Володька, значит, в отставку?
- А ну его.- Галя небрежно махнула рукой.- Пустой он уже.
Розовый бодро ответил:
- Другого найдем, самое плевое дело,- и озабоченно добавил:-Тут у меня одна закавыка случилась, понимаешь.
- Ну, чего еще? - сухо спросила Галя.
Она не любила выслушивать чужие жалобы, особенно когда могла потребоваться ее помощь.
- Да, ребята цепляются,- пожаловался Розовый,- Сволочи. Тут, понимаешь, один какой-то гаврик вчера вечером ко мне подошел. Я его и знать не знаю. А Федька Столб его, оказывается, с участковым видел. Ну, и клеют мне теперь.
- Ладно, Коленька. Заткнутся,- равнодушно кивнула головой Галя.- Ты бы лучше чего интересного придумал.
- Да-а... Тебе что... А я вот отдувайся...- заныл Розовый.- Они небось Лапе это преподнесут знаешь как?..- Внезапно Розовый хлопнул себя ладонью по лбу.- Да что это я! Совсем, понимаешь, забыл! -У него заблестели глаза.- Слушай, Галка. Такое дело, понимаешь.
- Ну, ну...
- Попался тут один парень. Денежки копит, понимаешь. Он, •конечно, немного того,- Розовый повертел пальцем у виска,- на автомобиле малость свихнулся.
Галя усмехнулась, в глазах зажглись искорки. Сидя на тахте, она опять лениво потянулась, как большая, сильная кошка, и даже зажмурилась, предвкушая удовольствие.
- Ничего, Коленька. Мы ему шарики вкрутим. Когда познакомишь?
- Сегодня. Откладывать, понимаешь, нельзя. Дело особое.
- Чудесно! Ах, как хочется гульнут, Коленька! А то ты просто забыл про меня.- Она капризно надула губы, потом задумчиво спросила:-Может, еще кого прихватим?
- Это в смысле чего? - насторожился Розовый.
Он не любил присоединять к своей компании еще кого-нибудь из любителей выпить на чужой счет.
- Есть у меня подружка,- мечтательно произнесла Галя, устремив взгляд в пространство.- Девчонка что надо, будь спокоен. Но...- Она усмехнулась.- Не очень опытная. Ей бы кавалера найти, а, Коленька? Чтоб тоже мог, конечно, развлечь ее, как надо. Вот бы и закатились все вместе.
Розовый задумчиво почесал затылок.
- Кавалера, значит?
- Ага. Культурного только. Да я же тебе о ней говорила! - вдруг вспомнила она.- Раечка.
- A-а, черненькая такая?
- Во-во.
- Так. Культурного, значит, ей подавай? - Он снова поскреб затылок.- Та-ак. Поищем сейчас.
Розовый задумался, потом хитро взглянул на Галю.
- Есть один. В самый раз ей будет.- Он сейчас думал о Карцеве.- Но тут, понимаешь, нахрапом не возьмешь, тут сперва всякие шуры-муры нужны.
- О, это Раечка умеет,- засмеялась Галя.- За ней, знаешь, какие увивались?
- Ладно. Но их мы до другого раза оставим. Я же говорю - тут дело особое, понимаешь. Этого парня - его Пашка зовут - привязать надо намертво. Чтоб он ради тебя на что хочешь пошел. Ясно? Нам, понимаешь, к среде шофер во как нужен.- И он провел рукой по горлу.
Розовый вспомнил все, что говорил Гусиная Лапа о Карцеве, и подумал, что тот будет доволен, когда узнает об их плане. А уж он узнает, Галка доложит, конечно. Но главной целью был сейчас Пашка. Если Галка подцепит его на крючок, то он уж никуда не уйдет. С ними будет тогда Пашка, до конца с ними...
Галя, откинувшись на спинку дивана, снова потянулась, лениво, мечтательно.
- Ладно уж. Давай своего шофера,- словно нехотя произнесла она.
Сговорились быстро, и Розовый, успокоенный, ушел.
А вечером состоялась встреча.
Для такого случая Пашка даже надел белую рубашку и галстук. Держался он поначалу солидно и говорил мало. Зато Галя была в ударе, молчание Пашки только подзадоривало ее.
- Так вы водите машину? - с восхищением спросила она, всплеснув руками.- Я обожаю быструю езду.
Пашка посмотрел на нее одобрительно, с интересом.
- Вообще-то женщины этого опасаются,- сказал он.
- Пашка-это ас,- льстиво сказал Розовый.- Скорость дает, будь здоров.
- Вот бы и поучился, Коленька,- с усмешкой сказала Галя, беря Пашку под руку.- Правда, тут еще и смелость нужна.
Они встретились в переулке, неподалеку от дома, где жила Галя. Перед встречей Розовый сказал Пашке:
- Не будь дураком, девка классная, не упусти смотри.
- Там поглядим,- коротко ответил Пашка.
Он был настроен скептически, хотя предстоящее свидание все же волновало его. Но Галя ослепила Пашку своей красотой. Таких девчат он еще не встречал. Кроме того, он не ожидал, что произведет на нее такое сильное впечатление. И под жарким Галиным взглядом испарился весь его скептицизм, исчезла настороженность. Галя казалась совершенно покоренной героическим шоферским ореолом, сиявшим вокруг Пашкиной головы. Рядом с ним, это ясно видел Пашка, Розовый казался ей смешным и неинтересным, и она непрерывно подсмеивалась над ним. Это сразу сблизило ее с Пашкой.
Получилось как-то так, что Пашка стал среди них главной фигурой, он должен был проявлять инициативу, все сейчас зависело от него. Галя готова была идти с ним куда он только захочет, ну, а Розовый вообще в счет не шел. И это тоже льстило Пашкиному самолюбию.
- Ой, как холодно,- жалобно сказала Галя, прижимаясь к Пашке и словно ища у него защиты от ледяного ветра.
И Пашка решился.
- Ну что ж, надо согреться,- солидно объявил он.- Куда бы это пойти?
Галя почти с мольбой посмотрела на него:
- Куда угодно. Только бы не стоять на этом ветру.
И парню показалось, что таких влюбленных, преданных глаз он тоже никогда не видел.
В ресторане после второй или третьей рюмки Пашка разошелся вовсю. Он азартно рассказывал, как ловко и рискованно, на сумасшедшей скорости ушел однажды от гнавшегося за ним инспектора. Галя не спускала с него сияющего взгляда и тихо ахала. А Розовый в полном восторге шлепал себя по коленям, и на круглом раскрасневшемся его лице было написано безмерное восхищение.
Потом Пашка танцевал с Галей, и она, прильнув к нему, положила голову на его плечо, ее пепельные волосы касались его щеки. Вдыхая аромат духов, Пашка нежно и бережно обнимал эту необыкновенную девушку, чувствуя, как сладко кружится голова.
Из ресторана они ушли, только когда там стали гасить свет. Розовый сразу простился, а Пашка отправился провожать Галю.
В подъезде ее дома Галя поспешно вырвалась из его объятий и, жарко поцеловав в губы, убежала. Пашка даже не успел с ней условиться о новой встрече. Он досадливо и растерянно потоптался около лестницы, потом неуверенными шагами направился к выходу.
Снова увидеть Галю можно было только с помощью Розового, который стал теперь как-то особенно дорог Пашке и не только в качестве связующего звена, но и возможностью поделиться с ним нахлынувшими на него чувствами.
И Пашка, не задумываясь, кинулся на следующий день отыскивать Розового.
Выслушав Пашкино предложение "повторить заезд", Розовый, ликуя в душе, пожал плечами и доверительно предложил:
- Тут у нас одна компашка сбивается. Можете с Галкой примкнуть.
Пашка моментально согласился. И Розовый насмешливо подумал: "...Кажись, готов уже. Ну и Галка". Он не сказал Пашке, какая именно "сбивается" компания на вечер. И тем более не должен был знать Пашка причины, тайные причины, по которым "сбивалась" эта компания.
Все последние дни Толя Карцев находился под впечатлением своего разговора в райкоме. И главное чувство, которое охватывало и терзало его при этом, был стыд, стыд за самого себя. Как он позорно вел себя там! Нет, он нисколько не жалел, что высказал секретарю райкома все, что он думает. Пусть знает!
Но это казалось только поначалу. А потом пришел стыд. Да, конечно, он говорил смело и правильно, но как он это все говорил! При воспоминании о том, как он кричал, вскакивал с места и, наконец, убежал, не дослушав, ему становилось нестерпимо стыдно, и краска приливала к лицу.
Между прочим, Карцев все чаще вспоминал третьего, безмолвного участника разговора, того скромного светловолосого парня, в глазах которого было столько интереса к нему, Карцеву, и какое-то даже сочувствие, пожалуй. Только охвативший Карцева азарт, только волнение помешали ему тогда обратить внимание на этого человека.
Но сейчас он все чаще думал об этом парне. Кто он такой, почему присутствовал при разговоре и почему так упорно молчал? Карцева охватывало странное предчувствие, что это не последняя их встреча. Он даже втайне подумал, что не возражал бы против такой встречи. Чем-то расположил его к себе этот молчаливый парень,
Но стоило Карцеву в своих размышлениях дойти до этого места, и он неизменно усмехнулся. Чушь какая! Ведь совершенно незнакомый человек! Просто тошно ему, просто мечтает видеть рядом настоящего друга, честного, преданного, умного. Нет, не может жить человек без такого друга. Раньше он думал, что другом будет ему Инна. Не получилось. Но теперь при этой мысли его уже не охватывало злобное чувство, когда все кругом кажутся врагами. Найти друга все-таки можно, и это будет совсем иной человек, чем те, с которыми он связан сейчас.
Эти мысли преследовали Карцева всюду: дома, на работе, в дороге.