- В какой?
- Справа, когда идете с лестницы. Левая вряд ли интересна.
- Почему вы так считаете? - удивленно спросила Изабелла.
- Интуиция… Ну и что же в правой комнате?
- Никогда там не был, - ответил Джадж.
- Почему? Возможно, именно там ключ к тайне. Кому-то необходимо туда войти. Разрешите мне?
- Не советую, миссис Ричборо. Комната странная, загадочная - мало ли что может случиться…
- У меня своя особая точка зрения. Сверхъестественное меня вовсе не пугает… Так вы не против, если я туда загляну?
- Пожалуйста, и все же лучше пойти всем вместе!
- О, нет ни малейшей необходимости. Кроме того, вам нужно закончить разговор, который я прервала.
- А почему вы не говорите о том… - вцепившись руками в скамью и пристально глядя на нее, произнесла Изабелла, - о том… как удивились, увидев нас вместе в комнате?..
Миссис Ричборо улыбнулась: неопределенно и… вполне доброжелательно.
- Мне нечего сказать.
- Да, конечно, но вы, верно… предположили худшее?
- Представьте, нет… - миссис Ричборо на секунду прикрыла глаза рукой. - Во мне что-то изменилось… Полагаю, под воздействием странного, нереального дома. Ваша встреча - совсем не то, что я ожидала. Каждый из вас, по-моему, превозмогает свое сердце, и вы оба… Нет, мне нечего сказать.
- Тем не менее вы поднялись сюда, чтобы выследить нас?
- Да, но все изменилось. Сознаюсь, поднимаясь по лестнице, я ненавидела вас обоих и жаждала мести. А сейчас даже не помню, отчего у меня возникли подобные чувства… Здесь прежние впечатления кажутся какими-то нелепыми, не имеющими никакого значения.
Она направилась к двери.
- Миссис Ричборо!.. - внезапно окликнула ее Изабелла.
- Да?
- Почему вы так добивались моего приезда сюда?
- Вы, должно быть, знаете и сами. Здесь, в доме, все становится понятным и ясным.
- Собирались рассказать обо мне Маршелу, не так ли?
Миссис Ричборо невозмутимо посмотрела на нее.
- Да, собиралась заставить вас выполнять свой долг. А теперь я уже не уверена, в чем, собственно, ваш долг. Позвольте мне уйти, дорогая. Это уже старая история, все изменилось.
Изабелла промолчала. Дама вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.
Джадж сел.
- Нам нечего бояться, - медленно проговорил он. - Она все забудет.
- Тем хуже, поскольку снова займется интригами. Об этом вы не подумали?
- Вы так полагаете? - встревоженно спросил Джадж.
- А как же иначе? О, если бы такое настроение у нее сохранилось, я никогда не сказала бы о ней дурного слова. Но мы, к сожалению, знаем: она все забудет. Что же предпринять?
- В конце концов, не стоит волноваться, - немного помолчав, ответил Джадж. - Она назовет цену, мы заплатим.
- Нет-нет, она не удовольствуется платой, поверьте. Не добившись цели, она постарается причинить как можно больше вреда. Я совершенно уверена.
- Какой, собственно, "цели"?
- Выйти за вас замуж.
- И в случае неудачи?..
- В случае неудачи постарается опорочить мое доброе имя; вообще-то, как бы ни развивались события, эта женщина все равно постарается мне навредить. Вы же сами слышали.
- А если я соглашусь жениться, то, разумеется, взамен могу потребовать молчания, - очень тихо, глядя в пол, проговорил Джадж.
- Что вы имеете в виду? - воскликнула Изабелла. - То есть, как - жениться? Вы же ее не любите?
- Не люблю.
- Какая безнравственность с вашей стороны!.. Не понимаю, что за мысли вам приходят?!
- Такой шаг разрешил бы все проблемы.
- Какие проблемы? Какие проблемы может разрешить подобный брак? Что за гнусность…
- Пора кончать с неопределенностью - пора принять решение и сделать решительный шаг. Наши отношения не останутся незамеченными…
- И вы намереваетесь их порвать?
- Ради вас.
- Ради меня вы собираетесь заживо себя похоронить?.. Быть может, вы все-таки ее любите?
- Нет.
- Тогда обещайте, - Изабелла коснулась его руки, - обещайте никогда больше не думать об этом. Безумие какое… Мы найдем другой выход.
- В одном я клянусь вам, - Джадж твердо посмотрел на нее, - никогда не отрекусь от морального права пожертвовать ради вас своей жизнью - последним, что у меня есть.
Внезапно Изабелла встрепенулась, насторожилась и прислушалась.
- Вы слышали?
- Похоже, кто-то резко открыл старый оконный ставень; вероятно, миссис Ричборо в соседней комнате.
Едва Джадж договорил, послышались явственные и куда более странные звуки.
- Музыка! - Изабелла задрожала и безуспешно попыталась встать.
- Да… виола или виолончель… где-то вдалеке. Что же это такое? Подождите, пожалуйста, пойду выясню, в чем дело.
- Нет, нет, не уходите - я не хочу! Не хочу оставаться одна…
Джадж снова сел. Издалека доносились низкие, глубокие, вибрирующие звуки, несомненно напоминающие какой-то струнный инструмент. Изабелле казалось, она узнает музыку, какую слышала в темном верхнем коридоре во время первого визита в Ранхилл. Только сейчас музыка звучала отчетливее, полнее, словно ближе, чем в прошлый раз; волнующая нарастающая и затихающая вибрация перешла в хорошо различимые ноты… Послышалась мелодия, и всякие сомнения касательно звука исчезли. Старинная английская мелодия, незамысловатая, нежная, страстная и завораживающая. Исполнение на старинном инструменте придавало особое, изысканное обаяние, чуждое нашим дням, - казалось, она донеслась из далекого прошлого, когда чувства были живее и тоньше - не такие вызывающие, беспорядочные и безвкусные… Мелодия прозвучала дважды - с начала и до конца, - затем все смолкло и наступила полная тишина.
Изабелла и Джадж посмотрели друг на друга.
- Как прекрасно!.. И в то же время как жутко! - сказала Изабелла.
- Быть может, не станем задерживаться, сразу сойдем вниз?
Изабелла помолчала.
- Нет, я останусь. Разве можно уйти, так ничего и не выяснив?.. Только заглянем в третью комнату и сразу уйдем. Но не сейчас, когда там она. Закончим наш разговор… Вы просто не вправе совершить столь дикий, безрассудный поступок.
- Для меня гораздо важнее ваше доброе имя.
- Самое важное в другом… Вы не принадлежите ей, - глубоко вздохнув, она договорила: -…Вы принадлежите мне.
- Вам?
- Да - и вы знаете это.
- Не спешите, пожалуйста. Сейчас вы взволнованы, не отдаете отчета в своих словах. Позже вы непременно пожалеете о сказанном.
Изабелла проигнорировала его реплику.
- Я слишком долго лгала своему сердцу, пришла пора честно во всем признаться. Превозносят верность, а как можно оставаться кому-то верным, если не хранишь верность своей собственной природе? Нет большего греха, чем имитация чувств.
- Здесь не место для подобных размышлений. Убедительно прошу оставить эту тему. Если захотите, вернемся к ней позже.
- Нет, придется сейчас. Похоже, у меня больше не будет шанса… Моя помолвка - ужасная ошибка… я подозревала это в глубине души, а сейчас убедилась вполне… - она низко опустила голову и закрыла лицо руками.
В сильном волнении Джадж встал.
- Больше не имею права слушать, немыслимо обсуждать сокровенные отношения между вами и вашим сердцем.
- Чудовищная ошибка вообразить, что общие вкусы и общие друзья означают любовь. Напрасно я принимала подобные вещи на веру… В его природе нет глубины… Он никогда не страдал, ибо страдание ему не свойственно.
- Позже вы спокойно все обдумаете. А сейчас - ни слова больше.
Изабелла внезапно выпрямилась и пристально посмотрела на Джаджа.
- Вы бросаете, бросаете меня… отдаете ему?.. А еще признавались в такой возвышенной любви!
Джадж не ответил.
- Вы не любите меня?
- Когда-нибудь вы убедитесь, сколь глубоко и преданно я люблю вас.
- Тогда, - Изабелла медленно встала, - что посоветуете мне делать?
- Ничего, только ждать.
- И ни о чем не хотите меня спросить?
- О чем вы?..
- Я люблю вас - вас одного, - она схватила, сжала его руки, затем резко отвернулась…
Джадж совершенно растерялся.
Неожиданно вошла миссис Ричборо: ее лицо так побледнело и исказилось, словно она пережила сильнейшее потрясение.
- Боже, что случилось? - шагнув к ней, воскликнула Изабелла.
Миссис Ричборо пошатнулась, близкая к обмороку. Джадж ринулся ее поддержать.
- Только что я видела… видела… это - предупреждение… За окном… там человек… он стоял спиной, потом обернулся… и я увидела его лицо… Нет, не могу… Пожалуй, сойду вниз.
Изабелла и Джадж переглянулись.
- Вас проводить? - спросил Джадж.
- Очень прошу - до лестницы, дальше сама.
Без лишних слов Джадж вывел ее из комнаты. Изабелла последовала за ними. У лестницы Джадж подал миссис Ричборо руку и спустился с ней на несколько ступеней, затем остановился, наблюдая за беспредельно чем-то напуганной женщиной, пока она не исчезла внизу. Потом вернулся к Изабелле.
Их взгляды снова встретились.
- Вы все слышали? - спокойно спросил Джадж. - Учитывая явную опасность, прошу вас не сопровождать меня в ту комнату.
- А вы идете?
- Да.
- Тогда я тоже иду.
ГЛАВА XV
Музыка весны
Они подошли к правой двери, Джадж повернул ручку и резко распахнул дверь ногой… В ту же секунду, ослепленные потоком яркого солнечного света, врывавшегося в комнату из открытого напротив окна, они непроизвольно отшатнулись назад.
Джадж первый пришел в себя.
- Все в порядке, можно войти. В комнате никого нет.
Изабелла поспешила к высокому, на уровне груди окну. Стекол не было - только открывающийся наружу прочный деревянный ставень, сейчас настежь распахнутый. Возле узкого оконного проема двое едва помещались, и нежная щечка Изабеллы слегка касалась жесткой щеки Джаджа.
С улицы врывался не только солнечный свет, но и шелест листвы, щебет птиц, невероятно свежее и чистое благоухание луговой травы, тучной земли и увлажненных росой цветов. Разгар весны, а не осень!
- Где мы? - в полном недоумении спросила Изабелла. - Почему так высоко?
- Ничего не узнаю, вижу все это впервые.
От самой стены дома, футах в сорока ниже, вдаль простирался дикий, нетронутый край. Тщетно выискивал Джадж знакомые приметы - чем внимательнее он вглядывался в пейзаж, тем более озадаченным становилось выражение его лица. Все исчезло: сад, аллеи, домик привратника - насколько хватало глаз, никаких следов человеческого присутствия: куда подевались возделанные поля, ограды, просеки, дороги, постройки?..
Дом стоял на меловом холме, футов двести высотой, поросшем травой, у подножия по миниатюрной долине вился сверкающий на солнце ручей. На той стороне поднимался еще один холм, не такой высокий и не такой крутой; там начинался лес, раскинувшийся по холмистой местности до самого горизонта, на много и много миль. Яркое голубое небо украшали перистые облака, а в вышине сияло солнце. Странность ландшафта усугублялась еще и тем, что он не вызывал ни малейших ассоциаций с октябрьским, уже клонившимся к вечеру днем: девственная зелень лесов, деревья в долине, кое-где усеянные белыми цветами, сладостные ароматы пробуждающейся природы наперебой твердили о весеннем утре.
- Взгляните! Взгляните! - внезапно воскликнула Изабелла.
На склоне холма прямо напротив окна сидел человек - совсем близко, на расстоянии брошенного камня. За обочиной небольшой ложбины, где он расположился, его не сразу можно было рассмотреть. Человек сидел неподвижно, лицом к долине, спиной к дому; что он делал, оставалось совершенно непонятным. Но восклицание Изабеллы относилось не столько к самому человеку, сколько к его одежде. Из-за обочины виднелись только голова, плечи, часть спины и одна нога в какой-то серовато-зеленой ткани, перехваченной желтой тесьмой. На нем было что-то вроде пурпурной блузы; волосы густой светло-желтой гривой падали с непокрытой головы на плечи.
Несмотря на изумление, Изабелла засмеялась.
- Неудивительно, почему миссис Ричборо так перепугалась! Что это - человек или тюльпан?
- Похож на ожившего древнего сакса, - более сдержанно засмеявшись, ответил Джадж.
- Улф, наверное.
- Очень может быть, - не поняв, в чем дело, машинально согласился Джадж.
- Крикните ему, спросите, Улф он или нет?
- А кто такой Улф?
- Разве не знаете? Человек, построивший ваш дом. Беднягу похитили тролли, верно, он так и сидит с тех пор, тоскует по дому и жаждет вернуться… Крикните…
- Как-то неудобно… Стоит ли его беспокоить? Вы и вправду хотите, чтобы я…
- Тогда я сама позову, хоть и неприлично.
Джадж довольно громко крикнул. Человек не ответил, даже не повернулся.
- Еще! - смеясь, приказала Изабелла. - Громче, гораздо громче! Будто вор убегает с вашим кошельком…
Теперь Джадж кричал во все горло, Изабелла, смеясь, тоже несколько раз позвала человека своим звонким металлическим голосом - все напрасно.
Звать больше не имело смысла. Изабелла радостно обернулась к Джаджу.
- Что же происходит?! Ведь сейчас октябрь. Боярышник цветет… а посмотрите туда, видите буки?.. какие нежные зеленые листья… Тихо, слушайте!..
Они прислушались… Кукушка. Смолкла, опять закуковала. В сильном сомнении, бодрствует он или все-таки спит, Джадж протер глаза.
- Весна, совершенно очевидно… но как это возможно?
- О, если бы спуститься туда!
Они согласно посмотрели вниз - до земли высоко, а спуск по стене весьма рискованный.
Высунувшись из окна, Изабелла снова и снова глубоко вдыхала сладостный, благоуханный воздух…
- Прекрасно!.. Прекрасно!..
Ее внимание опять привлек человек.
- Какая иллюзия! Таких людей не бывает, во всяком случае в наши дни. Оптическая иллюзия. Ведь живой человек обязательно бы откликнулся.
Джадж снова крикнул, и снова безрезультатно. Вдруг человек наклонился, что-то взял, и, когда выпрямился, у него в руках оказался музыкальный инструмент, формой напоминающий скрипку, а по размеру чуть больше современного альта. Человек коснулся струн смычком и заиграл мелодию, только что слышанную ими в соседней комнате.
Наслаждаясь музыкой, Изабелла устроилась поудобнее - отступила чуть-чуть назад, поставила локоть на подоконник и уткнулась в ладонь подбородком. Джадж немного посторонился, освобождая ей место. Небольшой инструмент глубоким звучанием напоминал нечто среднее между виолончелью и контрабасом; низкие вибрирующие тона вызывали у Изабеллы странное, непонятное волнение. Архаичная, звучавшая как бы из далекого прошлого мелодия была естественна, будто навеянная самим ландшафтом. Каждая долгая звучная нота завораживающей, полной неожиданностей музыкальной фразы заключала в себе целый мир. Но более всего Изабеллу волновала какая-то могущественная, глубокая, вместе с тем деликатная и страстная мысль, медленно развивающаяся по ходу игры.
К Изабелле словно вернулись чувства, испытанные последний раз лет десять назад, и неожиданно поняла, сколь много прожила на свете. Внезапно ее подхватила и увлекла волна юности: необузданность, меланхолия, дерзость, вдохновение и надежда, - но лишь как далекое воспоминание, уж не для того ли, чтобы посмеяться над ней… Когда музыка смолкла, в глазах у нее стояли слезы, на сердце щемило, и все-таки она не чувствовала себя несчастной…
Голос Джаджа вывел ее из задумчивости:
- Изабелла!..
- Это музыка самой весны, - сказала она, не оборачиваясь. - Томишься, страдаешь и не знаешь почему.
- Когда-то музыка, верно, звучала именно так.
- О, вы тоже это чувствуете?
- Музыка, очевидно, очень-очень старинная…
Разговаривая, едва ли они сознавали смысл своих собственных слов.
Музыкант снова наклонился, и теперь виднелась только его голова. Наконец Изабелла повернулась и, мельком заметив напряженное, страдальческое выражение лица Джаджа, перевела взгляд на конверт, который он держал в руке.
- Что это?
- Нашел на полу, - протягивая конверт, ответил Джадж.
Письмо из адресованного миссис Ричборо в "Метрополь" конверта, видимо, потерялось. На обратной стороне конверта чернилами были набросаны несколько первых тактов только что прозвучавшей мелодии.
- Похоже, его сдуло на пол, - предположил Джадж. - Она, должно быть, куда-нибудь его положила, чтобы просохли чернила, и, чего-то испугавшись, в спешке забыла.
Несколько секунд Изабелла изучала конверт, потом сунула в сумочку.
- Эта женщина не преминет вести записи даже в Судный день. А почему бы и нет? Да и что для нее эта музыка!
- А для нас?
Они стояли у окна, но не смотрели туда; Изабелла странно улыбалась.
- Думаю, очень многое.
- Что же именно?
- А вы не чувствуете?
- Чувствую огромное, неописуемое счастье.
Она обняла его за шею и крепко прижалась к нему, приникнув лицом к его плечу: ее волосы слегка касались его щеки… Вдруг резко отпрянула - разгоряченная, вся в слезах…
Джадж прерывисто дышал, глаза у него потемнели. И все же он не решался ее обнять.
- Что случилось, Изабелла?
- Вы жестоки!..
- Я жесток?!.
- О, оставьте меня!..
Отвернувшись, она опустила голову.
- Изабелла, послушайте… Я не имею права…
- Знаю. Слышала тысячу раз… Для вас закон важнее любви.
- Изабелла, ответьте… Пожалуйста, ответьте… Разве вы свободны?
- Не хочу отвечать. Вы должны дать мне все или ничего, - она резко повернулась. - Если я не стою того, то вообще ничего не стою…
Еще не смолк завораживающий странностью обертонов мягкий металлический голос Изабеллы, как через открытое окно с порывом ветра в комнату ворвался запах фиалок и примул. Она стояла прямо перед ним, нежная и страстная девушка в изящной одежде, будто его второе "я", будто его собственная душа, отраженная в магическом зеркале. Единственные из людей, они двое обрели счастье познать сокровенные глубины друг друга… Эти тонкие губы, секунду назад произнесшие резкие слова, пожелай он только, раскроются в нежнейшей, полной любви улыбке…
Они молча смотрели друг на друга. Неожиданно вновь зазвучала музыка. Та же мелодия. Изабелла вздрогнула и отвернулась от Джаджа… Мелодия та же, исполнение совсем иное - взволнованная разговором, Изабелла тем не менее вся ушла в музыку. Играли быстрее и зажигательнее, на более высоких тонах, к тому же staccato. Неторопливая, завораживающая мелодия вдруг обернулась веселым, ликующим танцем - даже заливавший комнату солнечный свет сделался еще радостнее и ярче… Не понимая, да и не желая понимать, перемен в настроениях музыканта, Изабелла перестала хмуриться, и на сердце у нее посветлело…
Едва прозвучала последняя нота, Джадж очень тихо сказал: