- Роджер - зануда-историк, мистер Джадж, он проводит свою жизнь в пыльных читальнях Британского музея.
- Тем больше для меня оправданий, дорогая, - возразил Роджер. - Когда слишком долго роешься в книгах и забиваешь голову всеми этими королями, политиками и героями, собственная природа начинает бунтовать и требует чего-нибудь простого и человечного. Идеалом становятся простушка Джейн и красотка Мюриель.
- Кто же из нас простушка Джейн? - сухо спросила Изабелла.
- Простушка Джейн - "наивное дитя", а красотка Мюриель - "кокетливая чертовка". Сами решите, кто есть кто… А теперь оставьте меня в покое - я возвращаюсь к вину и фазану.
- Мистер Джадж, неужели вы не ответите на столь неслыханную грубость?
- Ничего не поделаешь, милая леди, - развел руками Джадж. - Мистер Стоукс так ловко вывернулся, что совершенно невозможно придраться. По-моему, единственная цель его хитрой тирады - заставить вас обеих лишний раз улыбнуться.
Вилка Бланш застыла в воздухе; в полном изумлении глядя на Джаджа, она спросила:
- Вы намекаете, что мы хмуры и скучны?
- Нет, конечно же нет. Лишь слегка задумчивы - чуть больше, чем требует случай… Я даже забеспокоился, не совершил ли, сам того не желая, какую-нибудь бестактность, не обидел ли чем-нибудь вас?
- Вздор! - воскликнула Изабелла. - Вы сама галантность.
- Муки совести, Белла, - прожевывая фазана, с трудом выдавил Роджер. - Он что-то натворил и не уверен, заметили вы или нет. Выкладывайте, Джадж!
- Нет, нет. Раз мисс Ломент не находит в моем поведении ничего бестактного, лучше оставим эту тему.
- Хитрец!.. Неужели виноват я? На меня Белла обижается в среднем раз в две недели. Прелестное создание, но довольно-таки раздражительное.
- Никогда в жизни не обижалась на тебя, дорогой друг. Когда ты переходишь определенные границы, становишься всего лишь комичен… И вообще дело не в том - мы говорили о мистере Джадже, не о тебе. Обидеться - значит разочароваться, а я не могу разочароваться в поступках или словах мистера Джаджа, ибо, в общем-то, совершенно не знаю его характера.
Бланш пристально взглянула на нее, а Джадж покраснел и после некоторой паузы произнес:
- Всегда считал, что я таков, каким кажусь окружающим.
- Значит, вы никогда не совершаете непредсказуемых поступков? Неужели ваш образ жизни полностью соответствует вашему внешнему виду? В таком случае вы, надо полагать, очень счастливый человек, мистер Джадж.
- А какого дьявола он должен совершать непредсказуемые поступки? - спросил Роджер. - Порой непредсказуемость очаровательна, а в основном сплошной идиотизм. Впоследствии никто не может вразумительно объяснить своих действий.
- Да, рассудочность, возможно, мужской идеал, только отнюдь не женский. Нам нравятся мужчины, которые хоть изредка прислушиваются к голосу сердца и живут не одним разумом. Глупо, конечно, и весьма нерасчетливо, и тем не менее именно таких мужчин мы предпочли бы видеть своими друзьями.
- Почему?
- Потому что для женщин благородство - добродетель, Роджер.
Роджер выпил, вытер губы и спросил:
- Что же, безрассудный человек неизбежно добродетелен?
- Нет. Я лишь убеждена, что женщины уважают людей, для которых дружба - на первом месте, а собственные интересы - на втором.
- Похоже, несравненная Белла знакома с парочкой этаких личностей!
Изабелла раздраженно пожала плечами.
- Мне не нужны подарки от друзей, мне нужны друзья, любящие и умеющие дарить. Разница очевидна?
- Совершенно очевидна. У тебя острая форма романтизма. Не исключено, что такие интересные люди когда-то и были, но в нашем жестоком, холодном мире им места нет. Лучший друг человека - его банковский счет. Прими как аксиому.
- Согласна. - Изабелла подняла бокал. - Тогда - да здравствуют деньги, собственность и эгоизм!
- И к тому же да здравствуют женщины, улыбки, вино, благословенное солнце - короче, все, ради чего стоит жить! И долой всякие философские дискуссии между мужчинами и женщинами! Для блага общества надо нанять специальную профессуру, которая займется этой ерундой.
Одним глотком осушив бокал, Роджер вытащил сигару и, аккуратно обрезав кончик, с явным удовольствием закурил. Наблюдая за ним, Джадж улыбался.
- Вы никогда не бываете серьезны, мистер Стоукс?
- Только на работе.
- Вы, несомненно, заслуживаете право на отдых. Заслуживает, миссис Стоукс?
- По-моему, он пашет как вол, - беспечно ответила Бланш. - Это у них семейное. Его брат Маршел успешно сколачивает состояние, а Роджер не менее успешно завоевывает репутацию. Иногда я склоняюсь к мысли - лучше бы наоборот.
- Следовательно, мистер Маршел Стоукс действительно умный и талантливый человек?
- Говорят, в своем деле он прямо Наполеон. Белле повезло, не важно, понимает она это или нет.
- Мистеру Стоуксу тоже повезло.
- Увидим, - заметила Изабелла. - Когда все уже улажено и обговорено, девушки подчас выкидывают странные номера.
- Нет, нет - никаких авантюр. Мужчина не мужчина, пока не женится, и, если он впоследствии несчастен, в этом исключительно его вина. Посмотрите на мистера Роджера Стоукса. Он в полной гармонии с жизнью… хотя и немного избалован… Мистер Стоукс, ваше здоровье!.. Приглашаю вас на все будущие пикники, возможно, мне посчастливится и впредь устраивать веселые прогулки. Своим прекрасным настроением вы заражаете окружающих.
- Следовательно, в целом я достоин большей похвалы, нежели наши дамы?
- Я этого не говорил. Кое-что - вне всяких похвал, как известно. Восхитительное солнце, например. Вы придаете пикнику оживление, вы как вино, дамы же - солнечное сияние.
Вскоре у Изабеллы разболелась голова. Она замолчала и стала посматривать на часы: время шло к двум.
- Ты побледнела, Белла. Что с тобой? - спросила Бланш.
- Немного болит голова.
Все посочувствовали и решили пойти осматривать дом. Изабеллу пока усадили в тени. Быстро убрали остатки пиршества и наконец отправились. Изабелла оказалась рядом с Джаджем.
- Мне надо бы вам кое-что сказать, или лучше вас не беспокоить? - чуть погодя спросил Джадж.
- Нет, пожалуйста, говорите.
- Насчет дома. Почему вы во что бы то ни стало хотите его приобрести, мисс Ломент?
Она довольно долго молчала.
- Возможно, я просто хочу вашей дружбы, а не дом.
- Да?!.. Но когда же…
- Не знаю. Чувства ведь постепенно обретают силу, не так ли?
- Да… но почему?.. Чем я заслужил?..
- Возможно, главное - все-таки дом… Мистер Джадж, я и в самом деле чего-то не понимаю, - сказала Изабелла и добавила вполголоса: - Вам, вероятно, известно… вы человек весьма необычный. Поэтому дружба с вами, наверное, очень лестна.
Он помрачнел и, пока добирались до окраины поля, где их поджидали Роджер и Бланш, не произнес ни слова. Вдруг неожиданно заявил:
- Можете сообщить миссис Мур, что я согласен продать дом за взаимоприемлемую цену. Больше я не в силах противиться.
- И это… без всяких условий?
- Без всяких.
- Вы, наверное, понимаете… о, мне трудно объяснить…
- И не надо. Я все понимаю… и предлагаю купить дом без всяких условий.
- Я принимаю ваше предложение, - едва слышно прошептала Изабелла.
ГЛАВА IX
Что случилось во второй комнате
Войдя в старинный, величественный зал, они инстинктивно заговорили тише и перестали шутить. Бланш увлекла подругу в сторонку.
- Приятный дом, Белла!.. Ты говорила с ним еще раз?
- Да. Все в порядке - он готов уступить.
- Как тебе удалось?
- Понятия не имею - он сам предложил.
- Неужели?
- Да. А почему бы и нет? Надеюсь, мы скоро переедем.
- Поздравляю, дорогая!.. Теперь, полагаю, ты частенько будешь видеться с ним. Ты, конечно, и это тоже имела в виду?
- Почему тебе так не нравится мистер Джадж?
- Он? Да мне он совершенно безразличен. Вот тебе, боюсь, придется дорого заплатить за этот дом. Однако поступай как знаешь - тебе же хуже…
Бланш резко отвернулась и подошла к Джаджу, дабы выразить свое восхищение залом. Солнечные лучи падали искоса, и половина зала пребывала в тени, отчего он казался таинственнее обычного. Джадж учтиво и несколько растерянно ее поблагодарил. Тем временем Изабелла уселась в плетеное кресло, спиной к камину.
- Как голова? - сочувственно спросил Роджер.
- Болит, Роджер, - ответила Изабелла и, когда подошли остальные, добавила: - Не осмотрите ли дом без меня? Не хочу быть обузой.
- А как же ты? - спросила Бланш.
- Останусь здесь. Головная боль просто невыносима. А дом я уже видела.
- Кроме одной комнаты, - напомнил Джадж. - Правда, там нет ничего интересного.
- Кроме какой комнаты? - заинтересовалась Бланш.
- Речь идет о комнате на третьем этаже, - объяснила Изабелла. - Говорят, иногда там появляется привидение, не правда ли, мистер Джадж?
- Не знаю, откуда эти слухи. Не только о "Восточной", и об остальных комнатах болтают много глупостей.
- Настоящее привидение, мистер Джадж? - улыбнулась Бланш.
- Надеюсь, классический экземпляр: жаль, не довелось самому увидеть.
- Как интересно! А нам вы покажете комнату?
- Разумеется.
Сначала, однако, решили закончить осмотр первого этажа. Пока они бродили по залу, Изабелла сидела в кресле. Джадж непрерывно и очень подробно что-то объяснял, и под его монотонные интонации Изабелле все труднее становилось бороться со сном…
Она, по-видимому, все-таки задремала, ибо, раскрыв глаза, вздрогнула. В зале никого не было, хотя друзья находились еще на первом этаже: она слышала голоса, доносившиеся из какой-то дальней комнаты. Слов нельзя было разобрать, зато легко узнавались спокойные интонации Джаджа и отдельные восклицания Бланш. "Как странно, - подумала Изабелла, - через стены женский голос в сравнении с мужским всегда столь абсурдно пронзителен".
Она выпрямилась и поправила юбку, машинально постукивая каблучком по полу. Прежде чем подняться наверх, они снова вернутся в зал, это может произойти в любой момент - пока вся компания не исчезнет где-нибудь наверху, не стоит рисковать и любопытствовать… появились ли уже те ступени?!.
Через несколько секунд дверь в зал распахнулась, и на пороге показались оживленно беседующие друзья. Изабелла улыбнулась, но решила не вставать.
- Ага, она проснулась! - воскликнул Роджер.
- А вы думали, я сплю?
- Когда мы уходили, ты очень сладко дремала. Мы даже шли на цыпочках, как три конспиратора. Джадж подтвердит.
- Бланш, ну как тебе дом? По крайней мере первый этаж?
- Дом совершенно удивительный. Колоритный и спокойный, полный воспоминаний о былых временах. Ты не пойдешь с нами наверх?
- Пожалуй, нет. Лучше еще посижу.
Джадж вынул карманные золотые часы, взглянул и сказал:
- Мы будем отсутствовать не особенно долго. Не больше часа, я думаю. Сейчас четверть третьего. Вы подождете?
- Да, конечно, только не тяните время - идите!
Перед уходом Роджер закурил.
- Хочешь сигарету, Белла, - развеять скуку, пока нас не будет?
- Да, пожалуй.
Первая спичка погасла, она чиркнула второй.
- Не очень-то уверенная у тебя рука, - заметил Роджер.
Изабелла молча вернула спичечную коробку и, зажав сигарету губами, положила руки на колени. Бланш и Джадж уже подходили к лестнице, и Роджер поспешил за ними. Изабелла вздохнула и нервно затянулась.
Она слышала, как на первой лестничной площадке решают, куда идти: Джадж предлагал сначала осмотреть второй этаж, а Бланш настаивала на комнате с привидением. По-видимому, она добилась своего - немного погодя их шаги послышались на лестнице, ведущей на третий этаж. Голоса постепенно удалялись, пока наконец не воцарилась полная тишина.
Минуты через три Изабелла быстро встала - так резко, что опрокинула кресло, - повернулась и, взглянув на стену рядом с камином, удовлетворенно улыбнулась; она волновалась совершенно напрасно - ступени, разумеется, находились прямо перед ней. Да и разве могло быть иначе? Обычная, вполне материальная лестница, вполне созвучная общей композиции зала… Весьма странно, конечно, что она не заметила лестницу накануне и что остальные тоже не обратили на нее никакого внимания, но сейчас-то не обманывают же органы чувств… Деревянная, без сомнения построенная человеческими руками, лестница, очевидно, вела в какую-то другую часть дома. Ничего мистического или неестественного: обыкновенная лестница, по которой, должно быть, когда-то ходили каждый день. Да она и сама однажды поднималась по ней. И прекрасно помнила об этом - в противном случае вряд ли пошла бы на такие ухищрения, чтобы снова сюда попасть.
Только через несколько минут к Изабелле вернулась обычная энергичность. Прикрыв глаза рукой, она отчаянно старалась вспомнить, что же произошло в прошлый раз. Казалось странным, раздражающе странным, но забылось абсолютно все. Она помнила, как на мгновение остановилась, едва ступив на лестницу, помнила, как спускалась в зал; а между тем и другим - пустота. Откуда столь поразительный провал в памяти?.. Возможно, наверху какая-то особая, гипнотическая атмосфера? Это, однако, объяснение одной тайны с помощью другой: невероятно, чтобы интерьер и архитектурные особенности какого-либо здания могли так сильно влиять на психику, вызвать полное забвение. Тогда, быть может, ей все приснилось? Быть может, она и сейчас еще спит? Или все это - галлюцинация, как у Джаджа?.. Нет, никогда в жизни она не чувствовала такой ясности и точности мысли. Такие объяснения не подходят…
А драгоценные минуты бегут. Изабелла оторвалась наконец от созерцания лестницы, взглянула на галерею и, затаив дыхание, прислушалась. Ни звука. Вся компания по-прежнему осматривала верхний этаж. Она тихонько подошла к лестнице и начала подниматься. Как и накануне, охватил сладостный и волнующий дух приключения: она отправляется в неведомое, где ее ждут удивительные открытия…
Тотчас же начала проясняться память. Все припоминалось понемногу - мимолетные впечатления складывались в целое постепенно, - как случается, когда вспоминают о каком-то давно забытом событии собственной жизни. Лестница, должно быть, ведет… в переднюю с тремя дверьми. В одну дверь она в прошлый раз вошла… и увидела… да, зеркало на стене… и красную портьеру. Она отодвинула тяжелую портьеру… и что потом? Потом вроде бы снова спустилась по лестнице и оказалась опять в зале… Все словно в тумане, какие-то обрывочные впечатления…
Стараясь восстановить в памяти и детали, Изабелла часто останавливалась. В глубокой задумчивости, не замечая ничего вокруг, она оказалась в той самой передней, которую только что довольно обстоятельно припомнила. Конкретность ощущения заставила вздрогнуть и оглядеться: три двери были на месте - как и раньше, закрытые и враждебные. В отличие от освещенного цветными лучами зала сочились странные серые сумерки…
Все представлялось совершенно обыкновенным, и вместе с тем нарастало беспокойное чувство эфемерности окружающего: казалось, она вступила в призрачное и зловещее пространство, где может случиться самое непредсказуемое. Воодушевление таяло, страх усиливался. Она не собиралась отступать, но двери нравились ей все меньше и меньше. И как только у нее хватило мужества открыть тогда дверь… Левую. Проделать то же самое - нет, не имеет смысла - на этот раз надо попытаться открыть среднюю, если, конечно, достанет смелости. О правой нечего и думать: ее вид вызывает холодную дрожь. Правая дверь определенно внушает страх. Она не могла объяснить почему, просто жутко даже стоять возле нее. Вот-вот скрипнет, откроется, распахнется…
Голова перестала болеть, зато нервы явно сдавали: чем дольше она разглядывала двери, тем сильнее колотилось сердце; щеки буквально пылали. Внезапно ее охватила паника: жуткая дверь сейчас откроется, за ней притаилось нечто, готовое вырваться и отрезать отступление к лестнице. Изабелла почти бессознательно шагнула к средней двери и повернула ручку… Не заперто! Затаив дыхание, быстро скользнула внутрь и тут же захлопнула дверь.
Небольшая комната, обшитая деревянными панелями. Резная деревянная скамья со спинкой у противоположной стены. Ни одного окна, и падающий откуда-то сверху сумеречный свет.
Почти пустая, маленькая комната казалась богатой и благородной - по-видимому, благодаря изысканному темному дереву. Изабеллу охватил прилив чувства собственного достоинства - будто ее пригласили в кабинет аристократа… Одинокая скамья? Зачем? Комната, верно, предназначалась для тайных встреч… как все странно!..
Настороженно и опасливо она присела на скамью, в случае необходимости готовая сразу же встать. Ощущение безопасности не приходило: таинственная комната, закрытая дверь, которая в любой момент может открыться, - положение малоутешительное… Чего же она ждет? Почему не уходит, если давно уже все осмотрела? Убедительного ответа не было, словно завороженная, Изабелла продолжала сидеть, тревожно глядя на дверь и нервно теребя накинутый на шею длинный изящный шарф.
Не осмеливаясь себе признаться, она ждала, когда наконец откроется дверь…
Тихо вскрикнув, Изабелла привстала со скамьи - дверь открывалась!.. Ее полный ужаса взгляд встретился со взглядом… Джаджа!
Она выпрямилась и шагнула ему навстречу. Быстро и спокойно закрыв дверь, Джадж подошел к Изабелле, поддерживая ее, снова усадил на скамью и сел рядом. Изабелла не отрываясь смотрела на него - он казался моложе и выглядел иначе. Возможно, эффект тусклого света, однако явственная непонятная перемена - вне сомнений.
- Как вы попали сюда? - собравшись с духом, спросила Изабелла.
Продолжая серьезно и доброжелательно смотреть на нее, он ответил не сразу. Его лицо определенно было другим. Не таким официальным, более здоровым, более энергичным… и, конечно, он выглядел моложе - не старше сорока пяти.
- Я пришел прямо из "Восточной комнаты", - наконец ответил Джадж. - Мне нельзя здесь задерживаться - они ждут в гостиной. Я ненадолго покинул их: забыл замкнуть "Восточную комнату". Вернувшись туда минуту назад, я увидел ступени, и вот - я здесь.
- А где мы?
- Боюсь, в очень странном месте. Не понимаю, как вы попали сюда.
- Поднялась по лестнице из зала… А что за третьей дверью?
- До сих пор не решился заглянуть. Возможно, мы когда-нибудь сделаем это вместе, не сейчас, - у нас мало времени.
Изабелла побледнела и слегка отвернулась от него.
- Странное предложение, оно неосуществимо, вы же понимаете.
- А что вы думаете о нашей встрече? - Джадж серьезно смотрел на нее.
- Случайность… Скажите, мы в реальном доме или мне снится сон?
- Вероятно, ни то и ни другое. Я много раз бывал здесь, но так ничего и не понял. Вам известно, через десять минут мы оба забудем о нашей встрече?
- Да, знаю. Я тоже была здесь, только в другой комнате.
- Следовательно, вы обманывали меня?
- Не могла же я признаться…
- Да, конечно… Поступить иначе вы и не могли. Эти ступени влекут неодолимо. Противиться невозможно, все остальное просто теряет смысл.
- И вы догадывались о моей хитрости? - Изабелла продолжала теребить шарф.