В бар он ворвался уже совершенно уставшим и измотанным от бега. Вошел и остановился, оглядывая зал и успокаивая сбившееся дыхание.
Зал был почти пуст, лишь за тремя столиками сидели в клубах дыма пьяные посетители. Дениса нигде не было. Алексей прошел к лестнице, ведущей вниз.
- Вы куда, молодой человек? - окликнул его охранник.
- Здесь у меня это… друг… - невнятно проговорил Алексей и, увернувшись от мощной руки охранника, сбежал по ступенькам вниз.
Он надеялся, что найдет Дениса в туалете, однако туалет был пуст. Алексей выскочил из туалета, оглянулся по сторонам и в отчаянии, не зная, что делать дальше, вбежал в женский туалет. Он подскочил к кабинкам и принялся распахивать дверцы - одну за другой. Последняя дверца не поддалась.
- Занято! - крикнул из кабинки рассерженный женский голос. - С ума, что ли, посходили?
- Извините! - сказал потревоженной дамочке Алексей и выскочил из туалета.
- А, попался! - услышал он у себя над самым ухом.
Рука охранника грубо схватила его за шиворот.
- Вы не понимаете! - брыкаясь, закричал Алексей. - Здесь мой друг! Его увели!
- Правда? Так, может, тебе стоит поискать его на улице, чертов извращенец?
Охранник потащил его по ступенькам наверх. Алексей упирался изо всех сил, но он не смог совладать с этим верзилой. Охранник, пыхтя, втащил Алексея по лестнице, открыл ногой дверь и одним сильным движением вышвырнул парня на улицу, лицом на грязный асфальт.
- Еще раз тебя здесь увижу - яйца оторву! - предупредил охранник, и тяжелая деревянная дверь бара захлопнулась за ним.
Алексей поднялся с асфальта и вытер рукавом окровавленный нос. Посмотрел на дверь. Смысла возвращаться в бар не было никакого. Денис ушел. Или этот мужик его увел. Одно из двух. Если Денис ушел сам, то ничего страшного, а если его увели, то… Что же теперь делать?
Алексей почувствовал, как по его щекам стекают горячие слезы, и всхлипнул.
4
Журналист Бычихин сидел в глубоком кресле перед телевизором и пил пиво.
По ящику показывали старый американский вестерн "Излучины Миссури" с Николсоном и Брандо в главных ролях. Бычихин обожал вестерны. В них показывали настоящих мужиков, храбрых, принципиальных, с четким представлением о чести и о том, как эту честь уберечь. Сам не будучи по жизни храбрым и принципиальным, давая слабину и в том, что обычно принято называть честью, Бычихин находил особое, ни с чем не сравнимое удовольствие, представляя себя одним из этих парней с револьверами.
Располневший и волосатый Марлон Брандо ехал по прерии на гнедой лошадке. Его упитанное тело было обтянуто белоснежным костюмом, на ногах красовались белые сапожки. Он был упакован во все белое, несмотря на то что играл злодея с черным, изъеденным жестокостью и алчностью сердцем. Герой Брандо был охотником на людей. За хорошие деньги он мог настигнуть и прикончить любого. Противостоять ему был способен лишь один человек - Джек Николсон, бывший разбойник, а ныне - добрый фермер.
Бычихин попивал пиво и представлял себя поочередно - то убийцей, то бывшим разбойником. Сделав последний глоток, журналист встал с кресла и пошел к холодильнику за новой бутылкой. Но не успел он-дой-ти до кухни, как свет в квартире внезапно погас; экран телевизора потух, и толстому Марлону Брандо пришлось оборвать свой замысловатый монолог.
Бычихин чертыхнулся и, достав из кармана халата зажигалку, выщелкнул огонь и двинулся в прихожую в его неверном свете.
Глянув в дверной глазок, журналист увидел, что в подъезде свет горит. Значит, опять выщелкнуло пробки. Бычихин повернул ручку замка и открыл дверь. Распределительный щит, вопреки ожиданиям Бычихина, не был закрыт. Видимо, слесарь забыл его закрыть, когда чинил проводку. Что ж, тем лучше: не придется возиться со старым замком.
Бычихин подошел к распределительному щиту, открыл железную дверцу, поддел пальцем рычажок рубильника и с легким щелчком поднял его вверх. Ну вот, теперь свет должен зажечься.
Журналист развернулся и пошаркал тапочками к двери. Едва он подошел к квартире, как сзади послышался негромкий звук (как будто кто-то, обутый в мягкие кроссовки, сбежал с лестницы, одолев пролет в два прыжка), и не успел журналист обернуться, как чья-то рука втолкнула его в прихожую. Бычихин упал на пол и стукнулся головой о табурет, на котором стоял телефон. Телефон рухнул с табурета и больно ударил журналиста по голове. Закричать Бычихин не успел: что-то тяжелое врезалось ему в темя, и он потерял сознание.
- Я вижу, вы пришли в себя? - спросил его знакомый голос.
Журналист открыл глаза, увидел, что лежит на полу в гостиной. Большой свет по-прежнему потушен, зато в углу включен торшер, а на него наброшено полотенце, видимо, для того, чтобы сделать свет еще более тусклым. В кресле сидел человек, одетый в черную куртку. На голове его была бейсболка, глаза скрывали солнцезащитные очки.
- Я спрашиваю: вы пришли в себя? - повторил человек.
- Д-да… - проговорил журналист. Звук собственного голоса эхом отразился в затылке, вызвал внутри черепа острую боль, и Бычихин болезненно поморщился. - Да, - повторил он, стараясь говорить как можно тише и ровнее, чтобы боль снова не пронзила голову. - Зачем вы… меня… ударили?
- Вы начали кричать, и мне пришлось вас слегка оглушить.
- Но вы… напугали меня… Почему вы просто не позвонили в дверь?
- Вы бы не открыли. Я знаю, что вы прячетесь от меня. Вы не отвечали на телефонные звонки. На ваших окнах - плотные шторы, чтобы я подумал, будто вас нет дома. Мне пришлось применить маленькую военную хитрость.
Журналист, опираясь на руку и морщась от боли, тяжело поднялся с пола и похромал к дивану. Сел на диван и глянул на незваного гостя.
- Подайте мне сигареты.
Гость взял с журнального столика пачку "кэмэл" и бросил ее на диван.
Бычихин хлопнул себя по карману халата - зажигалка была на месте. Он медленно, стараясь не двигать головой, закурил.
- Ну что, полегчало? - спросил гость.
- Да. Хотя все еще подташнивает.
- Это пройдет, - успокоил мужчина в бейсболке. Итак, Денис Григорьевич, объясните мне, почему вы решили играть со мной в прятки? Я вам мало заплатил?
- Ко мне приходил следователь из Генпрокуратуры. Он угрожал мне.
- Да ну?
- Вы не верите? Но это правда. Я даже помню его фамилию - Турецкий. У него такой неприятный, буравящий взгляд - будто в самую душу заглядывает. Мне кажется, он сразу понял, что эта статья заказная.
- Он оказался умнее вашего редактора?
- Редактору наплевать. Ему главное, чтобы текст был, с разоблачениями и сенсациями. Случись что - он просто меня подставит. А Турецкий… Уверяю вас, он со мной не шутил.
- И поэтому вы решили нарушить наш договор?
- Да. Он сказал, что, если я напишу на эту тему хотя бы еще одну статью, он меня посадит.
Человек, сидящий в кресле, усмехнулся.
- И вы поверили этим пустым угрозам? Ая-я-яй. Разве можно быть таким впечатлительным, Денис Григорьевич? У нас ведь с вами был четкий договор. Я плачу вам деньги, вы делаете серию репортажей. Редактор дал вам карт-бланш. Читатели верят вам, Денис Григорьевич. Их занимает ваша манера письма, то, как вы строите интригу. Все ждали продолжения. Но вместо того чтобы работать, вы второй день сидите дома, заявив редактору, что серьезно больны. Разве можно так разочаровывать читателей?
Внезапно взгляд Бычихина упал на ноги гостя. Его туфли были перепачканы грязью и уже успели оставить следы на светлом ковре. Бычихина взяла злость.
- Простите, но я привык сам решать, о чем и когда мне писать, - резко заявил он. - А если я болею, то я болею. Вы не мой босс, а я не ваш слуга.
- Вот как? - спокойно произнес гость.
- Да, так.
Гость слегка наклонился вперед, как змея, готовящаяся к броску.
- А кто будет отрабатывать деньги, которые я вам заплатил? - прошипел он.
Вопрос этот был задан тихим, но таким ледяным голосом, что Бычихин невольно поежился. Он сглотнул слюну и ответил:
- Зачем же так горячиться? Я ни в коем случае не отказывался от работы. Я просто пытался объяснить вам временную задержку…
Гость вновь откинулся на спинку кресла, улыбнулся и сказал:
- Я так и думал. Я знал, что вы здравомыслящий человек, Денис Григорьевич. Тем более что деньги, полученные вами от меня в качестве аванса, вы уже потратили. Это ведь ваш белый "ниссан" стоит у подъезда? Сколько заплатили? Тысяч десять?
- Одиннадцать, - тихо ответил Бычихин.
- Машина стоит этих денег, - кивнул гость. Затем он уперся ладонями в подлокотники и пружинисто поднялся с кресла. - Мне пора, Денис Григорьевич. Рад, что мы поняли друг друга и что мне не пришлось угрожать вам. Не надо, не провожайте меня. Я знаю, где дверь.
Гость вышел из комнаты. Через несколько секунд хлопнула входная дверь, и лишь тогда журналист позволил себе расслабиться.
- Я только что был на волосок от смерти, - произнес он вслух. И вымученно улыбнулся.
5
Войдя в бар, Денис Шаповалов немного помедлил у двери, он все еще был уверен, что Алексей последует за ним. Но друг не пришел. Действовать в одиночку было страшновато, но иного способа не оставалось. Денис вздохнул и направился в зал.
Незнакомца он увидел сразу. Тот сидел за столиком, у стены, и лениво разглядывал меню. Он по-прежнему был в бейсболке и солнцезащитные очки не снял. "Может, послать его к черту и повернуть?" - с тоской подумал Денис. Но повернуть - это значит показать себя трусом. А трусость - это самое позорное, что только может приключиться с человеком.
Досчитав до десяти, чтобы хоть немного успокоиться, Денис подошел к столику незнакомца, отодвинул стул и уселся с таким видом, словно этот стул предназначался именно для него. Впрочем, и незнакомец отреагировал на это так же. Он отложил меню, посмотрел на Дениса и сказал с легкой иронией в голосе:
- Я уж думал, вы не сядете.
- Почему? - развязно спросил Денис.
- У вас было перепуганное лицо, - объяснил незнакомец. - Я думал: вы развернетесь и убежите.
Денис фыркнул:
- Вот еще!
- Гм… - Незнакомец быстро глянул на дверь. - А где же ваш друг?
- Он мне не друг, - насупившись, ответил Денис. - Просто приятель. Проводил меня и ушел.
- И он не ждет вас на улице?
- Нет.
К столику подошел официант.
- Два пива, - сказал ему незнакомец.
- И фисташки, - добавил Денис веским голосом.
Официант кивнул и удалился. Незнакомец положил
руки на стол, сложив их замком, и внимательно посмотрел на Дениса.
- Итак, молодой человек, обсудим наше дело. У нас ведь с вами есть дело, правда?
- Вы сами сказали, - пожал плечами Денис.
Незнакомец улыбнулся:
- Признаюсь, вы заставили меня понервничать, когда изобразили милиционера. Я только потом понял, что это был розыгрыш. Но когда я вернулся, ни вас, ни машины уже не было.
- Да уж, - подтвердил Денис, - вы выскочили из машины как ошпаренный. Видать, нервы у вас разыгрались не на шутку.
- Иногда это со мной случается. Впрочем, крайне редко. Куда вы перегнали машину?
- Какая вам разница? Она все равно не ваша.
В голосе Дениса прозвучал вызов, однако незнакомец, казалось, этого не заметил.
- Я надеюсь, у вас хватило ума стереть отпечатки пальцев? - спокойно спросил он.
- Может быть, хватило. А может быть, нет, - уклончиво ответил Денис. - За машину можете не волноваться. Вам стоит волноваться о другом.
Подошел официант и поставил на стол две кружки пива и тарелку с фисташками. Спросил, не надо ли еще чего, и, получив отрицательный ответ, ушел.
- Вы сказали, что мне стоит волноваться, - напомнил Денису незнакомец, поднося кружку ко рту. - О чем?
- О маленьком удостоверении в коричневом переплете, - ответил Денис.
Незнакомец отхлебнул пива и спросил:
- Оно у вас?
- Может быть.
- Вы очень неопределенно выражаетесь, - с усмешкой заметил незнакомец.
- Кое-что я могу сказать вполне определенно, - возразил Денис. Замялся на мгновение и выпалил: - Десять тысяч долларов.
Брови незнакомца взлетели вверх:
- Ого! А вам не кажется, что это слишком большая сумма!
- Смотря за что. Свобода нынче стоит дорого. Вы заплатите мне десять тысяч, или я отнесу удостоверение в милицию.
- И это ваше "заднее" слово? - уточнил незнакомец.
- Заднее не бывает, - развязно ответил ему Денис.
Незнакомец поставил кружку на стол и кивнул:
- Хорошо. Я согласен. Мы можем совершить сделку прямо сейчас.
- Как это? - удивился Денис. - У вас они что, с собой?
- Да. Они в сумке. Мы можем спуститься в туалет, и вы пересчитаете деньги.
Денис нахмурился. Уж не собирается ли этот тип охмурить его?
- Мне это не нравится, - угрюмо сказал он.
- Мне тоже, - заметил незнакомец. - Но другого способа нет, я хочу решить этот вопрос сейчас. Или вы собираетесь пересчитывать деньги прямо здесь, на виду у всего зала?
Следовало признать, что в словах незнакомца была логика.
- Ладно, - сказал Денис. - Но имейте в виду, если вы попробуете отобрать у меня ксиву, я закричу. И сдам вас ментам, ясно?
Фраза эта прозвучала как-то по-женски, и Денис покраснел. Однако незнакомец был серьезен.
- Разумеется, - сказал он. Затем достал из кармана бумажник, вынул из него несколько купюр и бросил их на стол. - Ну что, пойдем?
- Пойдем, - кивнул Денис.
6
Включив в комнате большой свет, журналист Бычихин снова уселся в кресле и взял с журнального столика пульт. Он уже успел прийти в себя и теперь собирался закончить вечер так, как хотел - с бутылкой пива, пялясь в экран телевизора.
"Не такой уж ты и страшный", - с усмешкой подумал журналист, вспоминая темные очки гостя и его манеру коварно улыбаться. - Просто шут гороховый, только и всего. А насчет статьи - перебьешься. Будешь приставать, так я Турецкого на тебя напущу!"
Эта мысль показалась Бычихину забавной, и он улыбнулся.
Ковбойский фильм уже закончился, и журналист стал щелкать кнопками пульта, перепрыгивая с канала на канал, в надежде найти что-нибудь интересное.
"…Сегодня ночью в женском туалете бара "Золотые раки" был обнаружен труп молодого человека. При осмотре тела погибшего оперативники обнаружили следы от двух ударов ножом, один из которых был нанесен погибшему в шею…"
Бычихин хотел уж было переключить канал, но его внимание привлекла вывеска бара, которую показали крупным планом. "Вот тебе и антиреклама, - насмешливо подумал он. - Теперь в этот бар ни один бюргер не сунется". Однако вывеска показалась журналисту ужасно знакомой. Где-то он ее уже видел. Причем совсем недавно.
"…отметить, что бар "Золотые раки" находится недалеко от того места, где недавно прогремел взрыв, унесший жизни трех генералов и их убийцы…" - продолжал бубнить голос комментатора.
"Вот оно что! - пронеслось в голове у Бычихина. - Я же туда заходил! Как раз когда выезжал на взрыв!"
"Связано ли убийство молодого человека со смертью генералов? Пока у следствия нет никаких улик, указывающих на это. По показаниям очевидцев, убитый пришел в бар с человеком, одетым в черную куртку, кепку и темные очки. Следствие считает, что этот человек может быть замешан в убийстве. По описаниям свидетелей уже составлен фоторобот подозреваемого…"
На экране телевизора возникла физиономия мужчины неопределенного возраста, одетого в черную кепку и черные очки. Портрет был весьма условный, но все же Бычихину достаточно было одного взгляда на него, чтобы вздрогнуть и покрыться испариной.
"Неужели!.." - пронеслось у него в голове.
Да, это был он, сегодняшний гость. Несмотря на несовершенство портрета, Бычихин совершенно в этом не сомневался.
"Успокойся, - сказал он себе. - Не будь тряпкой, возьми себя в руки. Мало, что ли, придурков бродит по Москве в бейсболке и очках? Сам надень бейсболку и очки - и ты будешь выглядеть так же устрашающе и глупо, как этот парень".
Так, мало-помалу, Бычихин заставил себя успокоиться. Тем не менее он принял твердое решение - статью он напишет. И пусть Турецкий "умоется". Уж лучше камера следственного изолятора, чем нож в горло.
7
- Привет, Володь. Чаю хочешь?
- Спасибо, Александр Борисыч.
- Спасибо "да" или спасибо "нет"?
- Спасибо, нет.
Поремский сел на стул, достал из кармана блокнот, раскрыл его и приступил к отчету:
- Александр Борисыч, я только что говорил с дежурным следователем, выезжавшим на это дело.
- Есть что-нибудь новое?
- Личность убитого установлена. Это некий… -
Поремский глянул в блокнот. - …Денис Сергеевич Шаповалов. Восемьдесят второго года рождения. Работает… то есть работал курьером в книжном издательстве "Белый парус". Судимостей не имеет. То есть не имел. Бармен сказал, что видел Шаповалова в баре в день взрыва. Он сидел недалеко от стойки с каким-то парнем, пил пиво. Когда раздался взрыв, ребят как ветром сдуло.
- Хорошая память у этого бармена, - заметил Турецкий.
- Я тоже удивился. Но он сказал, что эти парни часто заходили в бар. И всегда садились на одно и то же место, поближе к стойке. Они не любили ждать официанта и часто брали пиво сами, у бармена. Поэтому он их и запомнил.
- Ясно. Что насчет второго парня?
- Пока ничего. Родители Шаповалова в длительной командировке, в Африке. Оба работают врачами. Парень жил с теткой, но, видимо, они не очень-то ладили. По крайней мере, тетка ничего не знает о его знакомствах. Говорит только, что иногда захаживал какой-то белобрысый и тощий… Кстати, бармен его так же описывает… Но ни как этого тощего зовут, ни где он живет, тетка не знает…
Отщелкнулась кнопка электрического чайника. Пока Александр Борисович делал себе чай, Поремский продолжил рассказ:
- Кстати, вышибала в баре утверждает, что в тот вечер к ним забегал парень, похожий по описаниям на этого тощего. За столик он не сел, а сразу побежал в туалет. Потом выскочил из туалета как ошпаренный, вот тут-то его вышибала и сцапал.
- И что?
- Да ничего, - пожал плечами Поремский. - Парень нес какую-то околесицу, и вышибала вышвырнул его на улицу. О чем именно говорил парень, вышибала не помнит.
- Понятно. А что говорят о Шаповалове на его работе - в издательстве "Белый парус"?
- Парень был не на самом лучшем счету. Часто прогуливал, дерзил начальству. Его собирались увольнять. Друзей у него в издательстве не было, он толком ни с кем не общался и чаи не гонял. Приходил, брал пакет и уезжал. Вот и все.