- Девочки пропали, - сообщила она мужу. - Куда теперь обращаться? В милицию?
- Не волнуйся, - успокаивал ее Леонид Палыч. - В пубертатном возрасте в них силен протест. Пошли погулять и… не сообщили! Не волнуйся, когда она придет, мы лишим ее сладкого на неделю.
В 22.30, когда раздался звонок, речь Светланы уже заплеталась.
- Да?!
- Здравствуйте! - раздался бойкий девичий голос. - А Наташу можно?
- Кто ее спрашивает?
- Анна Евстихина.
Шестеренки в голове уже пьяной Светланы начали вращаться быстрее. Анна Евстихина, девочка из класса, в котором учится Наташка. Они не дружат, скорее соперничают. Анна никогда раньше не звонила.
- Ой, Аня, привет! - ответила Светлана медовым голосом. - Сейчас Наташки нет, но, может, что-то передать?
- Да нет, я просто так, спросить хотела…
- Спросить? Может, я знаю? - голос у Светланы стал стальным.
- Да нет, я в следующий раз перезвоню… - попыталась уйти от ответа Евстихина.
- Говори все, что ты знаешь! - непререкаемо потребовал Светлана. - Говори, это очень важно!
- Понимаете, может, я не знаю, - девочка сдалась, - может неправильно поняла, но…
- Говори!
- Наташка хвас… в общем, она говорила, что познакомилась с какими-то мужиками из модельного бизнеса, и они ее должны снять для агентства ее портфолио…
- Что ты еще знаешь?! - требовала Светлана.
- Ничего… - Анна даже расплакалась от напора Наташкиной матери. - Только то, что она познакомилась с крутыми мужиками, и они возьмут ее на фотосессию. А Соньку она так прихватит, за компанию… Больше я правда ничего не знаю! - закричала в трубку Евстихина, и пошли длинные гудки.
Светлана несколько минут не могла пошевелиться. Комната, в которой она сидела, стала черной. Когда наконец посветлело, она набрала номер Перовых. На этот раз ее голос был абсолютно трезв.
В районном отделении милиции царила суматоха, и дежурный майор уже в который раз с тоской поглядывал на часы. Всего половина первого, и до конца рабочего дня еще очень далеко. А майору Троегубову хотелось домой уже сейчас. Каждый раз, смотря на часы, он почему-то надеялся, что они покажут хотя бы часов пять. Но стрелка ползла катастрофически медленно, и майору Троегубову оставалось только вздыхать и выполнять свои прямые обязанности - оформлять, принимать, описывать и по мере необходимости открывать и закрывать обезьянник, усаживая туда наиболее ретивых граждан.
Обезьянник находился прямо напротив стеклянной перегородки, за которой сидел майор, так что кроме не самого приятного общения майор был вынужден еще и лицезреть запертых им нарушителей.
К половине первого таковых нарушителей было трое.
Один - местный завсегдатай, пятидесятилетний бомж Петя. С милицией у него были особые отношения. Время от времени Петя подкидывал оперативникам информацию, так что милиционеры его не обижали и регулярно предоставляли ему отдельную камеру, чтобы Петя мог выспаться в комфорте. А на улице Петя и сам мог за себя постоять - все-таки не зря тридцать лет назад он был подающим большие надежды боксером. И если бы не травма, кто знает, как бы в дальнейшем сложилась его жизнь. А так пришлось в двадцать с небольшим устраиваться тренером в местную спортивную школу. Практически сразу начал выпивать и уже через три года угодил по пьяной драке за решетку. А пока сидел, жизнь в стране изменялась. Жена за это время подсуетилась и оттяпала квартиру, а никаких родственников не было. Вот и оказалось, что идти некуда. Да и не хотелось никуда идти. Зато за это время отменили статью о тунеядстве, и оказалось, что в стране очень много таких, как Петя, которым некуда идти. Но если ты не дурак, то и на улице проживешь. Вот так Петя и стал бомжом. Шуметь не шумел, сидел тихо в углу, размышлял о жизни.
Второй обитатель обезьянника, в отличие от Пети, тихо сидеть не собирался. Это был очень крупный мужчина с багровым лицом и громким голосом. Внушительная золотая печатка на правой руке и соответствующая лексика выдавали в нем регулярного туриста по местам не столь отдаленным. Подобно киногероям мужчина стоял во весь свой рост возле решетки, схватившись за нее обеими руками, и изрыгал проклятия в адрес отечественной милиции.
- Волки! - гремел он. - Честного человека за решетку! Как были совки, так и остались совками! Сволочи!
Майор Троегубов, которому приходилось выслушивать такие высказывания по несколько раз за день, не обращал на возмущавшегося гражданина абсолютно никакого внимания. На это есть оперуполномоченные и следователь. Пусть сами и разбираются. А дело Троегубова все оформить по правилам и следить, чтобы никто из обезьянника не убежал.
Троегубову больше досаждали совсем иные посетители. Буквально каждые пять минут в отделение заходили прилично одетые люди и интересовались у дежурного майора, как им пройти в ОВИР. И всем им Троегубов отвечал односложной фразой:
- На улицу. Соседняя дверь.
И все почему-то оставались недовольными. Нет, ну правда. Они что, считают, что дежурный майор Троегубов должен выйти им навстречу со счастливой улыбкой на устах, взять за руку и самолично отвести в ОВИР? Мало им того, что он и так распечатал на принтере объявление "Вход в ОВИР через паспортный стол" и самостоятельно повесил его на стену перед входом в отделение? Что, совсем, что ли, читать разучились в самой читающей стране?
- Черт бы подрал этих умников! - думал майор Троегубов. - Был ОВИР, было отделение. Так нет, надо, чтобы стало все в одном месте. Для удобства, видите ли! Посидели бы они здесь денек.
Майор поднял голову и посмотрел на сидящих в обезьяннике. Обладатель золотой печатки, заметив его реакцию, принялся кричать с удвоенной силой.
- Козлы легавые! Денег от меня ждете? Хрен вы получите, а не деньги! Ясно?
- Ты чего орешь, Петурин? - устало спросил майор. - Не устал? Или тебя для начала на пятнадцать суток оформить для профилактики?
- Никогда перед легавыми голову не склонял, - заявил Петурин. - Я двадцать лет отсидел. Мне на твои пятнадцать суток насрать!
- Ну, как знаешь, - кивнул головой Троегубов. - Сам попросил.
Однако оформлять Петурина он не торопился. В данный момент на втором этаже отделения шел напряженный торг между следователем и Петуриным-младшим, сыном задержанного. От исхода разговора зависела на полмесяца судьба сидящего в данный момент за железной решеткой некогда известного вора-рецидивиста Аристарха Петурина, оказавшегося в обезьяннике за то, что, находясь в нетрезвом виде, он затеял драку с находящимися при исполнении сотрудниками милиции. К чести вора-рецидивиста скрутить его удалось только при помощи специально вызванного на место происшествия дополнительного наряда милиции.
Наконец Петурин угомонился и сел на лавку. Однако природная неугомонность не позволила ему долго сидеть молча. Поняв, что дежурный майор к разговору не расположен, Петурин переключился на товарищей по несчастью.
Разговор с бомжом Петей особых перспектив не сулил. Во-первых, Петя спокойно кемарил, прислонясь к стенке, а во-вторых, он и сам был человеком знающим. И раз он не пытался разделить возмущение Петурина, значит, не хотел.
А вот третий задержанный был явно напуган. Петурин сразу понял, что ему просто необходим совет опытного человека. Это был молодой человек лет восемнадцати. Судя по одежде из вполне приличной обеспеченной семьи. Он сидел на лавке, вжав голову в плечи, и ожидал худшего.
- Главное, ничего не подписывай, - авторитетно советовал ему Петурин. - И не иди на сговор с ментами.
Молодой человек поднял голову и посмотрел на вора-рецидивиста.
- Они тебя все равно обуют, - продолжил Петурин. - Все эти ментовские штучки: ты нам скажи, а мы тебе за это поблажку сделаем… Ни хрена они не сделают… Потому что суки!
Молодой человек согласно кивнул головой. Петурин достал из кармана полупустую пачку сигарет и протянул ее молодому человеку.
- На, кури.
Молодой человек потянул из пачки сигарету.
- Да ты все бери, - благодушно разрешил Петурин. - Пригодятся.
- Спасибо, мне одной хватит, - молодой человек засунул сигарету в карман.
- Курить запрещено, - раздался строгий голос майора.
- Да ладно, начальник, - мирно попросил Петурин. - Пусть парень покурит. Когда еще нормально покурит?
- Через час он нормально покурит, - злобно огрызнулся майор. - Штраф за него привезут, и пойдет на все четыре стороны. Ты бы, Петурин, о себе лучше думал.
Петурин посмотрел на молодого человека. Тот по-прежнему сидел с мрачным видом.
- Тебя за что приняли-то? - поинтересовался Петурин.
Но Петурин так и не успел узнать, что молодой человек оказался в отделении после того, как не придумал ничего лучшего, как помочиться на это самое отделение. В его действиях не было злого умысла или политической провокации. Если бы он был в курсе, что приглянувшаяся ему подворотня выходит прямиком на отделение, он бы потерпел до следующей. Что и говорить, не повезло. И теперь он сидел в обезьяннике, ожидая друга, который обещал привезти деньги на штраф, который позволил бы оскорбленным в лучших чувствах милиционерам забыть о досадном происшествии.
Обо всем этом вор-рецидивист Петурин не успел узнать, потому что в этот момент со второго этажа быстрым шагом спустился Петурин-младший. Он сразу же подошел к решетке и горячо зашептал:
- Батя, ты зачем сказал, что они у тебя кольцо взяли? Должен отказаться. Я сейчас со следователем говорил. Батя, тебе пятерка светит. Сейчас забудешь про кольцо, и тогда на условняк договоримся. Тебя сейчас к следаку вызовут, а я за деньгами поехал. Главное не хами, тогда через три часа домой поедем. Все понял?
Петурин молча кивнул.
- Ну, давай, батя, держись, - заботливый сын через прутья решетки хлопнул отца по плечу. - Я быстро, туда и обратно.
Тем же быстрым шагом Петурин-младший покинул отделение милиции.
- Все хорошо, что хорошо кончается, - думал дежурный майор Троегубов, открывая железную дверь и передавая старого грубияна спустившемуся за ним оперативнику.
В отделение вошли новые посетители - две женщины и мужчина. Троегубов уже приготовился проинформировать очередных не умеющих читать сограждан насчет нынешнего местонахождения ОВИРа, но те задали совсем другой вопрос.
- Как нам пройти к следователю? - спросил мужчина.
- По какому вопросу? - строго поинтересовался Троегубов.
- Наши дочери не вернулись домой. Нам надо срочно поговорить со следователем.
В другой раз дежурный майор Троегубов развел бы демагогию насчет того, что в данный момент все заняты, надо оставить заявление и дождаться, пока вызовут на прием, но что-то в лице мужчины его остановило. И еще он заметил, что у обеих женщин заплаканные глаза.
- Когда, вы говорите, это случилось? - спросил
он.
- Они должны были вернуться два дня назад.
- Подождите минутку, - сказал Троегубов. - Я сейчас узнаю, кто вас сможет принять.
7
Сразу после семинара Герман, Василий и Света рванули в "Олимпийский" на книжный рынок. Однако они опоздали, приехали через пять минут после закрытия. Поезд остановился в тоннеле между станциями "Новослободская" и "Проспект мира" и простоял без малого пятнадцать минут.
Потолкавшись несколько минут возле "Олимпийского", друзья решили, перед тем как ехать домой, посидеть в каком-нибудь кафе. Тут же выбрали недорогое уличное кафе с разливным пивом и несколькими видами шашлыков. Студенты заказали по кружке пива, по порции шашлыка и одну большую лепешку на всех, шашлыки специально выбрали разные, чтобы попробовать сразу все.
Как оно и всегда бывало, молодые люди принялись наперебой ухаживать за Светой. Герман сбегал за пепельницей, Василий предложил зажигалку. Герман не отставал от Авдеева и пригласил девушку в кино, а Вася предложил пойти всем вместе. В общем, обычная студенческая посиделка после лекций. Было весело, и шашлыки к тому же оказались вкусными. Заказали еще по кружке пива.
Через час-полтора решили расходиться по домам и двинулись по направлению к метро. По дороге выяснили, что от проспекта Мира ехать всем в разные стороны - Герману по кольцу до Курского вокзала, Васе тоже по кольцу, но в другую сторону, а Света вообще живет на ВДНХ, так что ей надо вообще идти на радиальную станцию.
- Может, ко мне все двинем? - предложил Герман, который был в прекрасном настроении, и ему очень не хотелось расставаться с друзьями. - А что? Отец у меня сейчас на конференции, только через неделю будет, а у мамы дачный сезон начался.
- Я не против, - ответил Василий. - Только домой звякну, что у тебя останусь, чтоб не волновались.
- Да от меня позвонишь, - махнул рукой Герман. - Свет, а ты как?
- Не, Гер. Спасибо, но я никак. У меня на завтра намечена большая культурная программа.
- А почему об этом никто не знает? - с деланным возмущением спросил Герман. - И что это за программа?
- Значит, так, - Света начала загибать пальцы, - во-первых, я иду в зоопарк на недавно открывшуюся выставку земноводных. И попутно енотов посмотреть. Во-вторых, иду в кинотеатр "Баррикады". А куда я пойду в-третьих, я пока не знаю, потому что это сюрприз.
- Понятно, - протянул Гера, - Слышь, Вась. Скоро нам придется с тобой пить пиво в гордом одиночестве. В смысле вдвоем.
- Ага, - подхватил Авдеев, - в гордой мужской компании. Я думаю, что надо начинать тренироваться уже прямо сегодня. Тем более что все условия для этого созданы - мы брошены, покинуты, и у тебя к тому же дома никого нет.
- Да ладно вам, - рассмеялась Света. - Вы оба раньше меня женитесь.
- Заключим пари, - патетически провозгласил Гера. - Кто первый женится…
- Или выйдет замуж, - вставил Вася, - тот обязуется пригласить остальных. В случае неисполнения обещания он будет покрыт несмываемым позором. По рукам? - Гера протянул руку.
- По рукам. - Вася своей рукой хлопнул сверху.
Света скептически оглядела обоих.
- Нет, ну клоуны, - сказала она с улыбкой.
- По рукам, - требовательно повторил Герман.
- Да по рукам, по рукам, - Света положила свою ладошку сверху, - все равно ведь не отстанете.
- Тройственный союз заключен, - сказал Вася. - Изменников в своих рядах мы не потерпим.
- Ладно, ребята, - заторопилась Света, - я побежала. Там сейчас такая давка в вагонах будет.
Она быстро Поцеловала обоих приятелей в щеку и влилась в общий поток граждан, переходивших на калужско-рижскую линию. Над залом пронеслось: "На прибывающий поезд в сторону станции "Курская" посадки нет. Поезд следует в депо". Из открывшихся дверей хлынула толпа пассажиров, мгновенно запрудивших все пространство станции.
- Я думаю, на следующем мы тоже не поедем, - сказал Вася, обводя взглядом заполненную платформу.
Гера в это время, щуря глаза, вглядывался в сторону перехода, на который пошла Света, в тот небольшой пятачок на лестнице, где торгуют газетами и театральными билетами.
- Что за черт? - внезапно сказал он. - Посмотри, я как-то не врубаюсь, что там происходит. Светку видишь? Ну вон, где тот стенд с журналами.
- Ага, вижу. Там мент какой-то. По ходу дела документы проверяет. Слушай, блин, он ее принял.
- Вот козел! - энергично работая локтями, Герман вклинился в толпу, вяло текущую в сторону лестницы. - У них там какая-то фигня сейчас в общаге с регистрацией. Переоформление, что ли? Я так и не понял… Пройти дайте, пожалуйста.
Поднявшись по лестнице к переходу, Света остановилась, чтобы купить какой-нибудь журнал. Она выбрала пару криминальных еженедельников, газету с развернутой телепрограммой на следующую неделю и журнал с историями из жизни звезд. Она как раз отошла в угол и открыла сумку, чтобы убрать туда покупки, когда перед ней возник сотрудник милиции:
- Здравствуйте. Младший сержант Цигикало. Разрешите ваши документы.
Света достала из сумки студенческий билет и протянула милиционеру. Пока тот внимательно изучал документ, Света убрала журналы в сумку.
- Что-нибудь не так?
- Паспорт ваш, девушка, хотелось бы посмотреть, - сказал Цигикало, продолжая держать студенческий билет открытым, - а то ведь в студенческий билет прописку не ставят. Светлана Архангельская, так? Где прописаны, Светлана?
- У меня регистрация в общежитии по адресу… Там сейчас идет перерегистрация… - Света на секунду замешкалась, но тут же спохватилась: - Между прочим, товарищ младший сержант, продленный студенческий билет дневного отделения является абсолютно легитимным документом.
- Понятно, - сказал младший сержант, убирая студенческий билет себе в карман. - Придется вам, Светлана, пройти со мной. Сейчас все проверим. Много выпили?
- Бокал пива, - растерявшись, ответила Света.
- А мне кажется, что не только пива, - сержант взял Свету за локоть. - Но это мы тоже проверим. Проходите.
- Да что тут проверять, - разнервничалась девушка. - Я сейчас позвоню в общежитие, и'вам все подтвердят. - Света попыталась достать мобильный, но Цигикало сильно сжал ее локоть и прошипел ей прямо в лицо:
- Слушай, ты. Ты чего хочешь, чтобы я на тебя наручники надел? Заткнись и иди в отделение! Там разберемся. Если все будет нормально, пойдешь куда шла, - добавил он уже более спокойным тоном.
В отделении милиции метрополитена находился еще один сотрудник в погонах старшего лейтенанта. Он сидел за столом, воротник рубашки был расстегнут.
- Это кто у нас? - спросил он Цигикало.
- Ни паспорта, ни прописки, - ответил тот, подталкивая Свету вперед и закрывая дверь. - И нетрезвая вдобавок ко всему. Сейчас будем разбираться.
- Будем разбираться, - весело сказал старший лейтенант. - Присаживайтесь. - он показал Свете рукой на стоящий сбоку от него стул и представился: - Старший лейтенант Петров.
Света села, поставив на колени сумку.
- Почему документы с собой не носим?
- У меня при себе есть продленный студенческий билет. - Света старалась говорить как можно спокойней. - Он, кстати, сейчас находится в кармане у вашего сотрудника. Мне его так и не вернули.
- Оружие, наркотики, запрещенные предметы при себе имеются?
- Нет, не имеются. - подобные вопросы начали раздражать Свету.
- Придется проверить. Иван, - обратился он к младшему лейтенанту, - проверь у девочки сумку.
Цигикало подошел к Свете с довольной ухмылкой. Вернувшись на свое место, он бесцеремонно принялся вытряхивать содержимое сумки на стол. Посыпались тетради, ручки, только что купленные журналы, пачка сигарет, жвачка.
- Ого, - сказал Цигикало, - смотри-ка, что у нас тут есть.
В руках он держал выпавшую из сумки пачку презервативов.
- Гондоны, - радостно сказал старший лейтенант. - Что, подрабатываешь в свободное от учебы время?
- Да как вы смеете! - Света почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. - Я на вас жаловаться буду!
- Слушай, девочка, - старлей близко наклонился к Свете, - давай-ка я тебе все объясню. Пока ты просто остановлена. Заметь, не задержана. Поэтому никаких протоколов пока никто не составляет.
- А какие могут быть протоколы? - Света уже говорила сквозь слезы. - О чем? О том, что я пива в кафе выпила? Давайте экспертизу проведем, чтобы я в трубку дунула!
- Ты не спеши, - хохотнул Цигикало. - Скоро дунешь. - Он уселся напротив Светы и, щурясь, смотрел на девушку, скользя взглядом по ее телу.