Следователь вышел из парка и быстро зашагал по пустынной и плохо освещённой улице по направлению к троллейбусной остановке. Внезапно возле него с визгом затормозил огромный чёрный джип. Внутри машины громыхала музыка. Тонированное стекло медленно опустилось, и из окна высунулась круглая стриженая голова. Если бы не золотые генеральские погоны и не массивная цепь на толстой шее, Михаил Петрович ни за что бы не узнал начальника ГУВД генерала Ширяева.
- Здравия желаю, товарищ генерал! - громко поздоровался капитан Орлов, стараясь перекричать музыку.
- Здорово, мусорок, - с ухмылкой отозвался генерал. - Ты на хрена Калюжного отпустил? Тебя же предупреждали!
- У нас против него ничего нет, товарищ генерал, - ответил Орлов. - А дольше тридцати суток держать не имеем права.
- Смотри, легавый, допрыгаешься! Нам такие умники в органах не нужны! - погрозил ему генерал толстым пальцем с массивным перстнем. - И не вздумай под Сикуляра копать, а то я тебя урою!
"Поздно", - усмехнулся про себя Орлов, а генерал продолжал:
- Сикуляр - это корешок мой, а я за дружбана кому хошь горло перегрызу, понял?!
Джип резко газанул и скрылся за поворотом.
Орлов немного постоял на месте, приходя в себя от неожиданности. Тем временем мимо него проехал троллейбус, судя по всему, последний. Проезжая мимо безлюдной остановки, он не остановился, а преспокойно покатил дальше. - Стой! - зычно крикнул Михаил Петрович и погнался за уходящим троллейбусом (какой же детектив обходится без погони!). Однако, выбежав на перекрёсток, Орлов боковым зрением вдруг увидел автомобиль, который летел прямо на него.
Капитан едва успел отскочить в сторону. "Начали охоту, сволочи", - промелькнула мысль.
"БМВ" стального цвета, не снижая скорости, промчался мимо, резко вильнул в сторону тротуара и на полном ходу врезался в фонарный столб. Орлов в три прыжка преодолел семнадцать метров тридцать сантиметров и вытащил за шиворот еле живого водителя. Водитель тупо смотрел на Михаила стеклянными глазами и блаженно улыбался. "Это шестёрка", - сразу определил следователь.
- Кто тебе дал наводку, сволочь?! - закричал он в лицо шофёра
- Витёк… - еле ворочая языком, произнёс тот. - А потом ещё Павлик… А потом не помню… - и, уронив голову на грудь, киллер захрапел. Из уголка рта его выкатилась струйка слюны...
* * *
Упустив таким образом последний троллейбус, капитан Орлов добирался до дома пешком. Когда Михаил Петрович собирался войти в свой двор, из темноты подворотни к нему шагнули трое.
"Вот оно, продолжается", - подумал следователь.
- Слышь, мужик, - сипло сказал один из подошедших, - ты, того… дай прикурить, а?
- Вы что думаете, - с надрывом крикнул Орлов, - я от своего дела откажусь?!
- Да не, мужик… - удивлённо произнёс один из хулиганов. - Ты уж не отказывайся. А если так срочно, так мы и подождать можем…
Орлов перевел дух, рассмеялся и на радостях подарил мужикам зажигалку.
Глава 23
Утром следующего дня, выходя из подъезда, Михаил Петрович Орлов на первом этаже столкнулся с молодым человеком довольно хилого телосложения. В руках паренёк держал большой чёрный пистолет с криво навёрнутым глушителем. Следователь отступил в сторону, учтиво пропуская юнца. Тот мельком взглянул в лицо Орлову, вздрогнул, затем торопливо, трясущимися пальцами полез в карман куртки, достал фотографию, глянул на неё, потом снова на Орлова и, зажмурившись от страха, навел оружие на Михаила.
- Что, сынок, в первый раз? - ласково и спокойно спросил следователь, забирая пистолет из трясущихся рук парнишки.
Юноша вдруг громко заплакал и бросился вон из подъезда. Капитан Орлов не спеша вышел из дома, сел в троллейбус и как ни в чем не бывало поехал на работу.
Через полчаса он уже сидел в своём кабинете и изучал отчёты своих оперативников, весь прошлый день следивших за начальником троллейбусного депо гражданином Сикуляром.
* * *
Оказалось, что вчера после работы Аркадий Аркадьевич доехал до ближайшей платной стоянки, поставил машину и далее передвигался по городу пешком. За те десять минут, что Сикуляр ехал до стоянки, его трижды, как бы случайно, остановили сотрудники ГАИ для проверки документов, трижды проверили содержание СО в выхлопных газах, трижды проверили аптечку и содержимое багажника, однако ничего подозрительного не обнаружили.
Пешком Сикуляр пошёл в сторону автовокзала. Следом за ним, стараясь оставаться незамеченным, двигался сержант Хайруллин. Когда Сикуляр оглядывался через плечо, сержант тут же начинал делать вид, что о чем-то договаривается с проститутками. Для поддержания этой легенды, разработанной лично Орловым, управление выделило необходимую сумму. На подходе к улице 8-го Марта сержант шёл уже в сопровождении шести проституток. Внезапно Сикуляр свернул налево и зашёл в подъезд. Сержант тут же свернул направо и, пропустив вперёд проституток, зашёл в другой подъезд этого же дома…
Здание, в которое зашёл начальник депо, оказалось домом, в котором он проживал и даже был прописан. Двое оперативников, дежуривших в подъезде возле батареи, неформально отнеслись к своему делу: каждые пять минут звонили в дверь к Сикуляру и убегали. Другая группа каждые пять минут звонила ему по телефону и дышала в трубку. То ли не выдержав такого прессинга, то ли ещё по какой-то причине, вскоре Сикуляр вышел из дома.
Из оперативного отчёта:
"18:10. Объект зашёл в дом.
В 18:15 получил сообщение по рации, что в кассе начали давать пайковые, наблюдение за объектом восстановлено в 19:00. В 19:05 сержант Шнурко сообщил, что сегодня же дают зарплату за октябрь. Наружное наблюдение за объектом восстановлено в 19:50.
20:00. Объект вышел из подъезда.
20:30. Объект вышел из подъезда 30 минут назад.
21:30. Объект вышел из подъезда полтора часа назад и до сих пор не вернулся.
23:50. Объект вернулся домой пьяный, скотина. На чёрной машине. Ждешь его, волнуешься, все морги обзвонил, все больницы..."
В процессе слежки не обошлось и без других накладок. Так, около 20:10 вынужден был прекратить слежку сержант Хайруллин. Отбившись от проституток и следуя за Сикуляром по улице, он настолько искусно изображал пьяного, что в районе улицы Фрунзе был задержан нарядом милиции.
К счастью, у Хайруллина в вытрезвителе нашлись знакомые, но, к несчастью, все они тоже были задержанными в нетрезвом состоянии. Только под утро сержант был выпущен из вытрезвителя, но уже без тысячи рублей казённых денег и табельного пистолета.
* * *
Выйдя из дома, Аркадий Аркадьевич направился к продуктовому магазину "Рябинушка-плюс". У входа в магазин его внимание привлекли бабушки, торгующие медью.
- А что, бабули, дорог ли нынче проводок? - спросил он у торговок.
- Дорожает, милок! Цены-те все вверьх пошли! На Лондоне-то вон чё творится!
- Черт, как некстати, - сказал тихо Аркадий Аркадьевич, а про себя подумал: "Неужели придётся ветку на Химмаш демонтировать?"
Оперативник Рожков внимательно наблюдал за сменяющимися эмоциями на лице начальника депо и вдруг с ужасом подумал: "Неужели хочет демонтировать ветку на Химмаш? Как же я буду на службу добираться?"
Тем временем Сикуляр, всё ещё в задумчивости, остановился возле зеркальной витрины магазина и стал внимательно что-то разглядывать.
"Всё ясно, - подумал Рожков, - смотрит по отражению, нет ли за ним "хвоста". Опытный, гад, не хочет головой вертеть".
Схватив камень, сержант швырнул его в витрину и быстро спрятался за дерево. Стекло лопнуло, посыпались осколки. Сикуляр нервно закрутил головой.
"Ага, - обрадовался милиционер, - выдал себя, с головой выдал, гад!"…
Начальник депо быстро зашёл в магазин.
Из оперативного отчёта:
"В 20:19 объект зашёл в магазин "Рябинушка-плюс", где приобрел две бутылки водки и два кулька закуски. После чего пешком отправился в мэрию. Нас в мэрию не пустили. Из мэрии объект несколько раз выбегал на улицу, добегал до магазина и снова возвращался в мэрию".
В 23:40 Сикуляра вывезли из мэрии на служебной машине зам. начальника отдела муниципального транспорта Е. Тусузова, 48 лет, несудимого.
* * *
Дома Аркадий Аркадьевич, не раздеваясь, повалился на кровать и сразу уснул. Следующие несколько часов он провел в постели, занимаясь крепким здоровым сном. В пол-четвёртого ночи его разбудил телефонный звонок.
- Алло, Аркадий...
- Ты с ума сошёл! Я же тебе говорил - никогда не звони мне по этому номеру в три часа ночи!
- Надо встретиться. Срочно.
- Ты с ума сошёл! Ты где?
- Я на какой-то автобусной остановке, погоди, я посмотрю название… Ага! Остановка "Психдиспансер"!
- Ты с ума сошёл!
- Надо поговорить. Встретимся на старом месте, в парке, за лыжной базой.
- Когда?
- Через час!
- Ты с ума сошёл! Ну ладно.
Разговор этот был, естественно, зафиксирован подслушивающими работниками милиции.
Через десять минут Сикуляр вышел из дома с лыжами в руках и направился в сторону парка. Маршрут его был запутанным и пролегал по таким улочкам, названия которых шедшие за ним оперативники даже и не знали, а спросить глубокой ночью было не у кого.
Из оперативного отчёта:
"04:18. Объект вошёл на территорию парка им. Бальмонта с лыжами в руках.
04:20. Объект сел на скамейку и стал читать газету, оглядываясь по сторонам. Мы сели на соседнюю скамейку и тоже пробовали читать, но ничего не было видно. Я отморозил себе большой палец на ноге.
04:45. Объект вскочил и побежал. Мы тоже. Я два раза споткнулся.
04:50. Объект опять сел на скамейку. Ну, мы тоже, конечно, сели. Палец на ноге болел адски. Но мы не подавали вида.
04:55. Объект взял другую газету. Мне захотелось в туалет, но я терпел до 05:03.
05:05. Объект встал на лыжи и пошёл по направлению к лыжной базе".
* * *
Сикуляр, тяжело дыша, грузно шёл по неосвещённой лыжне. Оперативникам, без лыж, приходилось гораздо труднее. Спасала их только темнота и густые деревья. Материться приходилось шёпотом
Сержант Рожков, с трудом выбираясь из очередного сугроба, посмотрел на громко дышащего начальника депо. "А ведь он почти совсем не умеет ходить на лыжах, - внезапно подумал он. - Лет двадцать пять, наверное, не ходил. Ну ничего, через два километра дорога, там мы его и перехватим".
Но тут оперативники увидели споро догоняющего Сикуляра человека в лыжном костюме и шапочке с прорезями для глаз. В бегущем чувствовался опытный лыжник, не меньше мастера спорта. Через минуту-другую лыжник оказался за спиной Сикуляра и крикнул хриплым густым басом:
- Лыжню!
Аркадий Аркадьевич Сикуляр неуклюже попытался отойти в сторону, но вдруг как-то неловко взмахнул палками и упал лицом в сугроб...
Глава 24
Следователь Орлов шёл по коридору Управления, ничего не замечая вокруг. Нет, конечно, он здоровался с коллегами, что-то отвечал на их приветствия, подписывал на ходу какие-то бумаги - заявления, протоколы допросов, постановления об освобождении, - но в голове его стучала одна мысль: "Что же делать? Что же теперь делать, блин-душа?.."
Размышляя таким образом, капитан не заметил, как дошёл до конца коридора. Это был тупик.
К батарее центрального отопления кто-то заботливо прикрутил проволокой жестяную банку из-под зелёного горошка, до половины заботливо набитую окурками. Выбрав "Кэмел", Орлов нервно закурил и ещё раз прокрутил в голове события сегодняшнего утра.
Сегодня утром Орлова вызвал к себе полковник Стригун.
- Ну, рассказывайте, капитан.
- Что рассказывать-то, товарищ полковник?
- Как подвигается расследование убийства кондуктора Старобабина?
"Может, ещё не знает про Сикуляра?" - мелькнула в орловском мозгу глупая мысль.
- Работаем, товарищ полковник… - осторожно начал он.
- Вот это-то и плохо, Миша, - подозрительно спокойным голосом сказал Стригун. - Это-то и плохо, что вы работаете. А вот выгнать бы вас из милиции к чёртовой матери - и, может быть, Сикуляр был бы жив!..
О том, что дальше происходило в кабинете полковника Стригуна, какие громы и молнии метал в голову Михаила Петровича начальник, наверное, нет нужды рассказывать догадливому читателю. Но мы всё-таки расскажем.
- Вы, Михаил Петрович, допустили вопиющую халатность! Это безобразие! - полковник никогда не стеснялся в выражениях. - Как же вам не стыдно, голубчик? Вы позволили негодяю убить нашу единственную надежду. Нашу ниточку. Кто теперь поможет нам отыскать убийцу кондуктора Старобабина, а?
Орлов молчал, стоя навытяжку и понурив голову. Старый Стригун был прав. Аркадий Сикуляр, ещё вчера бывший начальником троллейбусного депо, лежал теперь в морге и следствию уже ничем помочь не мог.
- Но… - заикнулся было капитан Орлов.
- Помолчите! - сердито оборвал его Стригун.- Помолчите, когда с вами разговаривает старший по званию!
И снова он был прав. Он был полковник и начальник Орлова. А Орлов был капитан, дрянь, тряпка и никудышный сыщик.
"Эх, сейчас бы сигаретку… Или хлопнуть грамм двести… с горя…" - с тоскою думал Орлов, глядя на мерно вышагивающего перед ним полковника.
- Вы понимаете, что вы натворили, товарищ капитан?! - продолжал тем временем Стригун. - Убит начальник троллейбусного, я повторяю - троллейбусного парка! Работа городского транспорта практически парализована, не говоря уже о выпавшем снеге! Мне уже звонили, - полковник показал пальцем на потолок, - намекали о неполном служебном…
- Товарищ полковник… - снова попытался вякнуть Михаил Петрович и в следующую же секунду понял, что лучше было ему этого не делать.
С этого момента и в течение следующего получаса на два этажа ниже кабинета Стригуна были отчётливо слышны громовые полковничьи выкрики:
- Мальчишка!!! Молокосос!!! - кричал Стригун. - Ты у меня под трибунал пойдешь! Да я тебя на гауптической вахте сгною! Вы понимаете меня, товарищ капитан?! Не сметь отворачиваться! Смотреть в глаза!!!
Полковник приблизил своё искажённое гримасой и мокрое от слюны лицо вплотную к орловскому.
- Запомни, я тебе ещё три дня даю! Три! После этого ты мне приводишь заказчиков Старобабина и Сикуляра, или… - полковник потной пятерней схватил сыщика за испуганное лицо, слегка сжал и оттолкнул от себя. - … или можешь застрелиться из табельного оружия! А стоимость патрона мы потом из твоей зарплаты вычтем!..
* * *
Михаил Петрович затушил окурок и вернулся в свой кабинет. Достав табельный ПМ, следователь аккуратно разобрал его, разложив детали на столе, и принялся тщательно их чистить. Ему всегда хорошо думалось в такие минуты. А сейчас ему действительно надо было хорошенько подумать. Теперь, после убийства Аркадия Сикуляра, придётся всё начинать сначала.
"Эх, Аркаша, Аркаша, - печально вздыхая, думал Орлов, - тебе бы сейчас в тёплой камере сидеть, показания ценные следствию давать, а ты вон чего удумал... Ушёл ты от ответственности гражданской и уголовной, и не с кем мне теперь работать по делу убитого кондуктора. Нет больше Драчёва, своими руками отпустил я Калюжного, а теперь вот и тебя нет с нами... Как работать в таких условиях? Ума не приложу..."
- Привет, Орлов! - в кабинет заскочил как всегда жизнерадостный Юра Прохоров. Взглянув на стол и увидев разобранный пистолет, он моментально оценил обстановку и одним резким движением смахнул всё на пол. - Не дури, вон чего удумал! Из-за всякой швали стреляться!
Орлов привстал со стула, посмотрел на разбросанные по полу детали. Затем, коротко взглянув на друга, резко двинул его по лицу.
- Собирай! - угрюмо буркнул он ему.
Глава 25
Михаил Петрович вышел на улицу и медленно побрел по направлению к троллейбусной остановке, впрочем, безо всякой цели.
Опустив голову и волоча ноги, шёл по зимней улице капитан милиции, у которого накануне убили главного подозреваемого. И не радовали капитана ни заснеженные улицы, ни буксующие автобусы и троллейбусы с заиндевелыми окнами, ни даже поскользнувшаяся прямо перед ним гражданочка, - ничто не могло развеселить унылого сыщика, и, как говорится в одной хорошей татуировке, не было в жизни счастья…
Михаилу Петровичу в этот момент меньше всего хотелось смотреть по сторонам, мало того - он боялся поднять на людей глаза, потому что во взгляде каждого прохожего ему чудился один немой вопрос: "Как же ты, гнида, не уберёг нашего Сикуляра?"
Если бы кто-нибудь из прохожих в этот момент не постеснялся и ударил понурого человека в милицейской шинели с капитанскими погонами, то Орлов воспринял бы это как должное.
* * *
- Билетики приобретаем, не дожидаемся неприятностей при выходе!!! - мелодичный женский голос звучал на весь троллейбусный салон. - У вас что, мужчина?!
Голос показался Михаилу знакомым. Он повернулся к кондуктору и вздрогнул: перед ним стояла Зина, его первая любовь. На некогда высокой груди её висела потёртая сумочка.
"Сколько лет прошло, а сумочка всё та же", - подумал Орлов.
- Здравствуй, Зина, - сказал он, волнуясь.
- Здравствуй, Миша! - по инерции Зина произнесла эти слова на весь салон. - Ты почему здесь?
Видно было, что она тоже немного растерялась.
- А у меня шефа убили… - сказала она.
- Я знаю, - ответил Орлов и чуть не заплакал от жалости то ли к ней, то ли к Сикуляру, то ли к себе самому. - Это я виноват.
- … а новый начальник депо меня перевел сюда, на линию…
- Зина, - внезапно предложил Орлов, - давай зайдем куда-нибудь.
Они вышли из троллейбуса на первой же остановке, к радости всех пассажиров.
Забыв обо всём на свете, Орлов и Зина остановились возле работающего компрессора. Рядом рабочие с отбойными молотками долбили лёд и асфальт, однако Михаил Петрович и Зина ничего не замечали: они, не отрываясь, глядели в глаза друг другу и никак не могли наговориться.
Она так и не вышла замуж. Окончила университет, пошла работать в школу. Оттуда - в троллейбусное депо, секретарем. Сыну, Олегу, скоро тринадцать, серьёзный и начитанный мальчик, увлекается тетрисом и дюкнюкемом.
- Могу я повидать его? - спросил Михаил Петрович.
- Нет, - покачала головой Зинаида. - Я сказала Олегу, что его папа вор и сидит в тюрьме далеко-далеко. И будет сидеть всегда…
"Ну, это мы ещё посмотрим", - подумал про себя Михаил Петрович.
Стемнело. Рабочие выключили компрессор и ушли. Михаил и Зинаида шли по плохо освещённым улицам. Зина тараторила и тараторила, словно хотела выговориться за те двенадцать лет, что они не виделись, не считая, конечно, той нелепой встречи в кабинете Сикуляра.
Орлов слушал вполуха, задумчиво глядя на привлекательное женское лицо её, чуть порозовевшее от мороза и косметики.
- Зайдем? - внезапно спросила женщина, указывая на какой-то подъезд.
- Зачем? - удивился Орлов.
- Как, ты не помнишь?! - возмутилась Зина. - Это же наш с тобой подъезд, понимаешь, наш!..
Она действительно очень расстроилась.
- Ты всё забыл, Орлов! - в её голосе зазвучали слезы. - Всё-всё!
В который раз за сегодня милиционер чувствовал себя полным негодяем. Он тупо смотрел на обшарпанную, абсолютно ему незнакомую дверь подъезда и готов был провалиться сквозь землю.
И тут он вспомнил всё!