16 ч. 15 мин.
- Папа, меня тошнит!
На этот раз я не вру. Я правда хочу, чтобы папа остановился. Он не смотрит, куда едет, в конце концов он задавит кого-нибудь. Или не впишется в поворот. Я устала. И я боюсь. Я хочу вернуться в отель. Я хочу вернуться в бассейн.
Я хочу к маме.
Я же не совсем дура, я все поняла, папа сбежал, как только появились полицейские, как только он услышал сирены. Я догадываюсь, что это как-то связано с мамой. Дети в бассейне рассказывали, что она умерла.
Я брызгалась водой, не хотела при них плакать, я хохотала, но они не отставали, они проводили большим пальцем у шеи и заглядывали мне в глаза.
"Это твой папа ее убил!"
Я сдержала слезы, я заперла себе горло на два оборота и только рожу состроила.
"Болтаешь сам не знаешь что, с чего ты взял?"
"Мне мама сказала!"
Самый старший, тот, что с длинными волосами, говорил уверенно. Вообще-то он тоже еще маленький. Но, может быть, это все-таки правда.
Папа, как будто прочитав мои мысли, оборачивается ко мне.
- Смотри, Софа, видишь гору прямо перед нами? Вот туда мы и едем, в облака.
- К маме? - спрашиваю я.
16 ч. 16 мин.
Марсьяль не отвечает. Он петляет по мелким улочкам - аллея Мечты, Кокосовая, Финиковая. Все они ведут к Морскому проспекту, ему останется только проехать через круговой перекресток на пересечении Н1 и Д100, и он свободен…
Надо еще прибавить скорость, гнать изо всех сил, надо проскочить до того, как они перекроют дорогу.
- Папа, это правда? Мама ушла на облака?
- Нет, Софа, конечно, нет…
- А тогда почему, папа, ты…
- Потом, Софа!
Марсьяль повысил голос и тут же на себя за это рассердился. Он никак не может сосредоточиться, ему не удается точно сформулировать догадку, но чем больше машина удаляется от моря, тем более ясно и отчетливо он понимает, что ему не проскочить.
Полицейские переговариваются по телефону, у них, конечно, уже есть описание его машины, и они уже должны стоять на главных магистралях у выездов из Сен-Жиля. В том числе и на дороге, ведущей в горы.
"Клио" пропускает вперед "тойоту". Марсьяль снова открывает окно. Он явственно слышит полицейские сирены, совсем близко, в нескольких кварталах.
- Папа, мы возвращаемся в отель?
Он осознает, что в прятки играть бесполезно. Его взятая в аренду машина очень уж приметная. Полицейские спокойно накинут на него сеть.
- Нет, Софа, нет. Не в гостиницу. Я… я хочу сделать тебе сюрприз.
Он болтает невесть что, лишь бы Софа помолчала, лишь бы он мог спокойно подумать и найти выход.
Припарковаться здесь? Дальше идти пешком? Глупо, полицейские заметят машину. А с Софой ему и ста метров не пройти.
- Папа, я не хочу сюрприз, я хочу вернуться в отель.
Софа ерзает на заднем сиденье, колотит ногами по спинке его кресла.
- Я хочу к маме! Ты меня слышишь? К маме!
Снова раздается короткий пронзительный вопль сирены. Марсьялю необходимо что-то придумать, чтобы успокоить Софу, чтобы выиграть время. Он не может допустить, чтобы его поймали, тогда все пропало.
Он не имеет права на неудачу.
И, чтобы этого не случилось, он должен без колебаний пожертвовать тем, что его задерживает.
- Я покажу тебе нечто удивительное, Софа. Я отвезу тебя в рай. Думала ты когда-нибудь, что увидишь рай?
11
Что с них взять…
16 ч. 57 мин.
Парковка автономной территориальной бригады Сен-Жиля, как правило, представляет собой залитый солнцем пустырь, который иногда превращается в площадку для петанка, на которой Кристос, играя в паре с Жан-Жаком, вот уже лет десять остается непобедимым.
Сегодня ее внезапно превратили в штаб облавы на Марсьяля Бельона. Вокруг пяти машин, у которых все двери нараспашку, топчутся десятка два полицейских.
Айя переходит от одной группы к другой, словно режиссер, взвинченный перед генеральной репетицией. Уже довольно долго она осыпает оскорблениями свой телефон.
- Он не успел проскочить! - орет капитан Пюрви. - Да, я в этом убеждена! Все выходы перекрыты. Это вопрос нескольких минут, поверьте нам, какого черта, мы знаем эти места, мы его схватим!
Айя в ярости. Они уже больше часа прочесывают каждую улицу Сен-Жиля и его окрестностей и до сих пор не нашли ни малейшего следа серой прокатной "клио", равно как и Марсьяля Бельона и его дочери. Можно подумать, машина испарилась! Айе пришлось позвонить в Сен-Дени, в управление полиции. Какой-то перепуганный мелкий служащий мгновенно соединил ее с полковником Ларошем. Тот беседовал с ней любезно, терпеливо, не проявляя ни малейших признаков паники, - напротив, этот мудак говорил снисходительным тоном, словно пытался ее подбодрить.
- Не беспокойтесь, капитан, мы уверены, что вы и ваши люди сделали максимум того, что было в ваших силах. Теперь за дело возьмутся оперативная группа и наши бригады… Мы будем оставаться на связи…
Максимум того, что было в ваших силах?
Этот тип с зорейским акцентом, который еще и трех месяцев на острове не пробыл, разговаривает с ней как с девчонкой. Айя с трудом успокаивается. И все же ей надо выцарапать несколько часов. Их бригады - это десятки перетренированных парней, которые только и ждут случая размяться; моторизованные бригады, морские, воздушные, высокогорные… Куда против них ее ребятам, но она надеется, что Ларошу не так уж хочется напустить все свои силы на самый что ни на есть туристический центр острова. Устроив охоту на человека на местности, они обратят отдыхающих в бегство скорее, чем рой тигровых комаров.
Айе пришлось вести долгие переговоры.
- Хорошо, капитан Пюрви, - в итоге уступает Ларош. - Даю вам два часа на то, чтобы поймать вашего беглого туриста. В конце концов, нельзя же убийцу, который убегает вместе с дочкой, всерьез рассматривать как похитителя ребенка… - Полковник делает паузу, потом заканчивает: - Тем более что ее матери уже нет и она не может подать жалобу.
Молчание.
- Я пошутил, капитан Пюрви.
Кретин!
Айя с трудом подавляет желание оборвать разговор. Вместо этого она, напротив, обещает полковнику, что будет держать его в курсе и сообщать новости каждые четверть часа, снова его благодарит и, наконец, отключается.
Кретин!
Она сознает, что, если она не сможет быстро найти Марсьяля Бельона, выторгованные два часа ничего уже не изменят. Расследование будет поручено людям Лароша, а она будет досматривать из зала.
Кристос, стоя поодаль, в тени двух казуарин, между стволами которых растянут ветхий гамак, с удивлением наблюдает за происходящим. Зрелище сюрреалистическое. Всего в нескольких метрах от стоянки, превращенной в стратегический центр беспощадной охоты на человека, всего через каких-то два дома, лежит пляж Сен-Жиля. Туристы, идущие мимо, наблюдают за царящей здесь суетой, прислушиваются к стрекочущим рациям. Самые сообразительные, должно быть, думают, что проснулся вулкан или что на пасхальные каникулы намечается обширная операция по борьбе с пьянством за рулем, проверка содержания алкоголя в крови у водителей. Собственно, именно это Айя и попросила жандармов говорить прохожим, объясняя, почему устроили заграждения на выездах из города.
Сейчас начнется, думает Кристос. На маленький курорт обрушится ураган… Пользуйтесь, бездельники, успейте насладиться закатом, рыбами-клоунами и коктейлями с зонтиком и кружком апельсина, пока не объявили осадное положение. Вы очень скоро об этом услышите… По улицам ходит убийца. Он зарезал свою жену, а к этому времени, может, даже уже и дочку. Может, он зарыл их в песке, с которым возятся ваши детишки…
Айя, равнодушная к курортной жизни, поворачивается спиной к пляжу и входит в большой зал полицейского участка. Все двери и окна распахнуты. Видеопроектор, подсоединенный к ноутбуку, проецирует на белую стену карту Сен-Жиля в масштабе 1/10 000, размером четыре на два метра. Один из жандармов вводит в компьютер в реальном времени размещение заграждений и помечает места, которые уже обшарили; при помощи разноцветной заливки показано, сколько раз проходил патруль.
Айя несколько минут наблюдает за тем, как раскрашивается карта. Желтый. Оранжевый. Красный. Для того чтобы закрасить ее целиком, потребуется несколько часов… Внезапно она хватает набор маркеров и идет к противоположной и тоже белоснежной стене. Встает на цыпочки и пишет, стараясь дотянуться как можно выше, огромными заглавными буквами:
Черным -
ГДЕ МАШИНА?
Красным -
ГДЕ ТЕЛО ЛИАНЫ БЕЛЬОН?
Синим -
ГДЕ ЕЕ ДОЧЬ?
Зеленым -
ГДЕ БЕЛЬОН?
Айя надевает колпачок на последний фломастер. Кристос тихонько подходит к ней, останавливается у нее за спиной.
- Может, не надо было так открыто являться в отель арестовывать Бельона?
Капитан Пюрви оборачивается, явно раздраженная до предела.
- А ты бы что предложил? Явиться туда в купальниках и окружить бассейн?
Кристос не обижается. Он понимает. Малышка Айя честолюбива, она о себе довольно высокого мнения, и при этом она провалила первую достойную этого названия операцию, которую ей поручили.
- Айя, тебе не в чем себя упрекнуть. Ты мобилизовала все бригады, какие имелись в наличии.
Он кладет ей руку на плечо, смотрит, как суетятся на стоянке полицейские, - в точности как перепуганные муравьи.
- Вспомни, дорогуша, в последний раз, когда жандармы из Сен-Поля, Сен-Жиля и Сен-Ле проводили совместную операцию, это была облава на нудистов… В соответствии с сентябрьским законом 2005 года. И при этом половина клиентов голышом пробралась к Трем бассейнам…
Айя слабо улыбается.
- Бельон не прорвался, Кристос! Мы сразу закрыли город, я даже послала Гаврама и Лароза проверять выходящие из порта суда.
Капитан Пюрви умолкает и некоторое время разглядывает огромную карту на стене, покрытую оранжевыми кругами.
- Он еще здесь, где-то совсем рядом, я это чувствую.
Кристос, в свою очередь, смотрит на карту и морщится.
- Тогда остается поверить, что Бельон - волшебник. Спрятать взятую напрокат машину и шестилетнюю девочку в деревне с населением в три с половиной тысячи человек, когда по улицам рыскают десятки полицейских…
Айя его не слушает. Она разворачивается, выходит из комнаты, снова идет на стоянку и начинает говорить.
Все жандармы смотрят на нее.
- Ребята, Ларош пришлет подкрепление из Сен-Дени. Потому что нам, как они считают, самим не справиться. "Что с них взять…" - вот что они о нас думают… Так что давайте, пошевеливайтесь! Мы все знаем, что Марсьяль Бельон не мог покинуть город. Вы обыщете не только багажники всех машин, которые выезжают из Сен-Жиля, но еще и все гаражи, все хижины, все дома, виллы, резиденции. Богатые, бедные, креолы, французы - мне без разницы. Все дома до единого! Если надо, мы всю ночь будем этим заниматься. Он раскатывает в арендованной машине, на которой огромными буквами написано "IТС Tropicar"! Мы его поймаем, ребята. И сделаем это сами!
Ее речь встречена молчанием, за которым явно угадывается сомнение.
- Впечатляет, - шепчет ей на ухо Кристос. - Ты прямо как Джон Уэйн. Остается выяснить, готова ли твоя конница атаковать…
Повернувшись к младшему лейтенанту, Айя тем же тоном прибавляет:
- А ты, мессия, заткнись со своими пророчествами. Займись расследованием в "Аламанде". Допроси Журденов, служащих отеля, мальчишек на стоянке… Всех! И выясни с точностью до секунды, чем занималась семья Бельон до того, как произошло убийство.
12
Софа в раю
17 ч. 01 мин.
Всякий раз, как Софа дотрагивается пальцем до мимозы, листочки сжимаются. Невероятно! Можно подумать, это зверек такой. Несколько секунд спустя листок робко и недоверчиво разворачивается снова.
Софа не может оторваться от этого растения. Всего-навсего прикоснешься к нему, всего-навсего на него подует ветерок или упадет капля воды - и цветок прячется, как улитка. Сперва Софа испугалась, но потом втянулась в игру. И это только начало. Здесь, в этом саду, в Эдеме, можно увидеть еще много других удивительных растений.
Райский сад - Марсьяль ее не обманул.
Он наблюдает за дочерью. Он успокоился. Софа на несколько минут забыла обо всем. Он догадывается, что за оградой парка, напротив, настоящий хаос. Вся полиция, в ярости оттого, что его упустила, занимается его поисками. И задается тысячами вопросов.
Все логично!
Кто бы мог подумать, что преступник, находящийся в розыске, преступник номер один на острове, вместо того чтобы бежать или затаиться в какой-нибудь хижине, спокойно осматривает вместе с дочкой "Эдем" - самый знаменитый ботанический сад Реюньона? Кому из полицейских придет в голову искать его здесь?
Жандармы ищут серую "клио".
Где можно спрятать взятую напрокат машину?
Не прошло и часа с тех пор, как Марсьялю, окруженному ревом сирен, стиснутому со всех сторон заграждениями, пришлось за несколько секунд принять решение. Оно представилось ему совершенно очевидным: лучший способ спрятаться состоит в том… чтобы не прятаться.
- Фу, дерево-кака! - кричит Софа, заливаясь смехом.
Она остановилась перед стеркулией вонючей и пытается прочесть название на деревянной табличке. Нюхает цветы на ветках, зажимает нос, опять смеется и вприпрыжку бежит дальше.
Марсьяль молча идет за ней.
Не прятаться…
Додуматься до этого легче, чем выполнить! Марсьялю пришлось снова проехать по авеню Бурбон, в нескольких сотнях метров от отеля "Аламанда", под носом у полицейских. В любую минуту он мог напороться на один из их пикапов. Марсьяль резко затормозил у ворот, за которыми виднелись маленький заасфальтированный двор и сиреневое бетонное здание.
Прокатное агентство "IТС Tropicar".
На стоянке пять машин, две из них - "клио" серого цвета. Дела у хозяина явно идут не очень… Впрочем, контора закрылась на пасхальные выходные, все клиенты, если они есть, знают код, отпирающий ворота, а ключи они должны бросить в почтовый ящик или позвонить управляющему, чтобы он пришел (его номер телефона написан черным на сиреневой стене). Марсьяль припарковал "клио" в самом дальнем конце стоянки, под казуаринами, чтобы ее не было видно с улицы.
Пять машин или шесть? Одной больше? Да кто это может знать кроме хозяина? А он это заметит самое раннее во вторник утром, когда откроет лавочку! Что же касается полицейских, вряд ли они станут проверять. Беглец, на которого полиция устраивает облаву, не тратит время на то, чтобы поставить арендованную машину на стоянку агентства, особенно если расстояние от нее до отеля, из которого он сбежал, всего метров триста.
Так что у него есть два дня…
Софа входит в кактусовый садик. С любопытством наклоняется над большим лохматым шаром. Еще одно растение, которое похоже на животное! На свернувшегося в клубок пустынного ежа.
- Тещина подушка, - неуверенно читает Софа, ведя пальцем по буквам.
Снова рассмеявшись, бежит к деревянному мостику посреди бамбуковой рощи.
Марсьяль идет следом за ней, погруженный в собственные мысли. У агентства "ITC Tropicar" есть еще одно преимущество - его стоянка граничит с лесочком, позволяющим обогнуть Сен-Жиль под прикрытием, пройти так целый километр, до входа в сад "Эдем". Ботанический сад в эти праздничные выходные почти совсем пуст, креольские семьи устраивают пикники в горах. Навстречу попадаются лишь редкие туристы, немолодые, с голубыми путеводителями в руках. Никто явно еще не в курсе того, что за оградой устраивают облаву.
Пока что сад "Эдем" - неприкосновенный рай, идеальное убежище, в котором можно переждать.
Пока что…
Софа поднимает глаза, завороженная деревом путешественников с его кроной в форме солнца, выстреливающей в небо сотни зеленых лучей. С той минуты, как вошла в сад, она не устает читать таблички рядом с растениями, бесконечно долго пытается разобрать названия. Ученые латинские слова, сложные ботанические термины - столько всего непонятного.
Равенала.
И все же Софа делает перерыв, морщит лоб, проводит рукой по своим длинным волосам. В точности копирует мать, отмечает Марсьяль, когда та приходит в музей или на выставку. Он сам удивляется, что в последние несколько минут дышит спокойнее, наслаждается мгновением, несмотря на полицейских, которые гонятся за ним по пятам. Никуда не спешит, любуется дочкой. Софа - настоящий чертенок, но она совершенно очаровательный чертенок. Одаренная. Страстная. Волевая.
Конечно, Лиана слишком ее избаловала. Но кто он такой, чтобы этому помешать? И какое место будет занимать отныне? Лиана бросила изучать свою социолингвистику ради того, чтобы растить Софу. Лиана должна была защитить диссертацию во время беременности, так предполагалось: девять месяцев на то, чтобы написать четыреста страниц на тему малоизвестных переводов "Маленького принца". Теоретически это было возможно сделать, даже работая три раза в неделю по полдня библиотекаршей в детском фонде де Сент-Экзюпери в Исси-ле-Мулино.
Лиана даже введение не дописала. Бросила работу на четвертом месяце беременности, хотя после защиты ее с распростертыми объятиями приняли бы в штат фонда.
Беременность может изменить женщину. Как Марсьяль мог до такой степени позабыть об этом? Лиана внезапно отбросила всякие личные амбиции и полностью посвятила себя малышке весом в 3 кг 512 г. "Всякие личные амбиции…" Лиана взвыла бы, услышав от него эти слова. Он ничего не понимал! С тех пор как родилась Софа, Лиана пребывала в полной гармонии с собой…
Он напрочь перестал понимать Лиану…
И перестал понимать, что с ними происходит…
Беременность, потом рождение ребенка не оставили и следа от той Лианы, которая обвивалась вокруг него, от Лианы, обожавшей их на редкость изобретательные эротические игры. Не то чтобы у них вообще не было сексуальной жизни с тех пор, как появилась Софа… но теперь они занимались этим урывками, в лучшем случае любовные утехи были запланированы, еще немного - и их стали бы включать в список дел на неделю. Разумеется, необходимых, но первостепенную важность они утратили… Как, собственно, и он сам. Марсьяль никуда не делся, он по-прежнему занимал место в жизни Лианы, но уже не главное.
С этим примириться нелегко.