За письменным столом, считая деньги, сидел Керх. Его маленькие белые пальцы бегали быстро, словно птички, порхали среди пачек зеленых банкнот. Сразу же за кистями начинались огромные, будто надутые воздухом, ручищи. Он показался мне очень большим, а двубортный костюм из серого габардина делал его еще больше. Ниже подбородка у него пышно цвел шелковый галстук, раскрашенный в яркие тона заходящего солнца. С широкого, расплывшегося лица с толстыми, как у бульдога, губами злобно и мрачно смотрели выпученные большие глаза, готовые, казалось, вот-вот вывалиться из орбит.
- Да? - медленно, словно с большим усилием, поднимая глаза, спросил Керх. - Что вам нужно?
- Я слыхал, что вы почти единовластно правите тут в городе.
- Вот уж совсем неожиданный комплимент, - равнодушно, без всякого выражения ответил он. - Я и занимаюсь-то тут делами всего лишь около двух лет.
- И, кажется, совсем неплохо устроились, - заметил я, указывая взглядом на груду денег на столе.
Валявшийся на кушетке человек отложил газету и сел.
- Благодарю вас, - ответил Керх. - Вы явились обсудить со мной мои успехи в делах?
- В известной мере - да. Мне сказали, что вы человек, для которого можно работать, и что вы хорошо платите, если ваш работник согласен идти ради вас на некоторый риск.
- Даже представить себе не могу, с кем вы разговаривали.
- Кое с кем из ваших служащих.
- Как это мило, что они хорошо отзываются обо мне! А какой риск, собственно говоря, вы имеете в виду?
- Любой. Жизнь у меня после демобилизации из армии складывается довольно тоскливо.
- И заработки невелики, добавил он, осмотрев меня с головы до ног и несколько задержав взгляд на моих рваных солдатских башмаках.
- Вовсе никаких. Мне хотелось бы заняться чем-нибудь перспективным и живым с тем, чтобы проявить себя и выдвинуться.
- Вот теперь мне стало понятнее, почему вам хочется поработать на меня. Но за какие ваши достоинства я должен взять вас?
- Я берусь за любую работу и обычно никогда не отчаиваюсь. Я умею, например, драться.
- А с револьвером обращаться умеете?
- Да.
- Дасти, ну-ка встань. Я хочу посмотреть, сможет ли этот молодой человек дотронуться до тебя.
Дасти встал, потянулся и лениво принял позу боксера, однако я успел вначале справа, а потом слева нанести ему два быстрых удара в подбородок. Он зашатался, но тут же обхватил меня и принялся молотить по почкам. Я с трудом вырвался и так ударил его плечом, что он отлетел и грузно шлепнулся на кушетку.
- Сиди, Дасти! - крикнул Керх. - Я не приказывал тебе бить его, а только сказал, что хочу посмотреть, сможет ли он дотронуться до тебя. Оказывается, может.
- Он и пальцем бы меня не тронул, если бы не захватил врасплох.
- Я не хочу, чтобы мои ребята избивали друг друга, - заметил Керх. Мне нужно, чтобы среди моих людей царило полное согласие.
- Могу ли я считать, что принят на работу?
- Мистер Керх, дайте мне возможность рассчитаться с ним. Вы позволили ему ударить меня, - заявил Дасти.
- Ты сам позволил ему ударить себя, Дасти. Он ничего тебе не повредил, не так ли?
- Такой сопляк не может нанести мне никаких повреждений, даже если бы я позволил ему ударить как следует.
- Вот именно. Но ты можешь убить его. Поэтому, прошу тебя, никаких драк, понял?
Дасти промолчал, однако на его давным-давно изуродованном лице появилось обиженное выражение, как у мальчишки, которому не разрешили пойти на футбол.
- Ты слыхал, Дасти, я сказал: "никаких драк"?
- Слушаюсь, мистер Керх.
- Приходите ко мне завтра днем, - обратился ко мне Керх. - Я буду у себя в номере на верхнем этаже гостиницы "Палас". Как ваша фамилия?
- Меня зовут Джон.
- А дальше?
- Лучше не называть. Моя фамилия, кроме неприятностей ничего мне не приносит.
- Да? Ну что ж, Джон, пожалуй, я смогу дать вам работу.
- Вот и прекрасно.
Выпученные глаза Керха остановились на мне.
- Кстати говоря, Джон, мои люди обращаются ко мне всегда не иначе, как мистер Керх. Я, видите ли, большой приверженец дисциплины.
- Слушаюсь, мистер Керх, - произнес я с трудом, будто в горле у меня застрял комок. И все же я заставил себя назвать его так, ибо сейчас было не время и не место вести себя иначе.
- Вот так-то лучше, Джон. Ну, а теперь можете идти.
Я вышел. Кровь стучала у меня в висках, но я сдерживал себя. Дверь в дальнем конце коридора распахнулась, и среди вырвавшихся из зала звуков джаза появился Гарланд. Он тоже увидел меня, и несколько мгновений мы стояли в узком коридоре, уставившись друг на друга. В руках у него появился пистолет.
- У тебя действительно железные нервы, если ты осмелился появиться тут, - наконец проговорил он. - Ну-ка, кругом марш! К той двери. Керх с удовольствием повидается с тобой.
- А разве вам не обязательно называть его мистер Керх?
- Живо поворачивайся! - визгливо крикнул Гарланд. - Я начинаю терять терпение.
- Вы мне наскучили. Противно даже смотреть на вас. - Я сделал шаг к нему.
Лицо Гарланда побелело и сморщилось.
- Еще шаг, и я стреляю! - закричал он.
Дверь за моей спиной открылась, и краем глаза я увидел Дасти, направлявшегося по коридору ко мне.
- Дай ему, Дасти! - крикнул Гарланд.
Едва я успел повернуться к рыжему детине, загородившему весь коридор, как он один за другим, вначале справа, а потом слева, нанес два удара, от которых я увернулся, но тут же свалился от третьего, нанесенного Гарландом рукояткой пистолета. В то же мгновение на пороге своего кабинета появился Керх.
- Что тут происходит? Дасти, я же запретил тебе дотрагиваться до него! Гарланд, сейчас же спрячь револьвер!
- Но вы не знаете, кто он такой! - стуча зубами вскричал Гарланд. - Это же сын Д. Д. Вэзера! Сегодня он уже приходил ко мне домой и затеял драку.
Я сел и взглянул на Керха. На лице у него было тупое выражение. Только сейчас я обратил внимание, что, несмотря на большую голову и огромный торс, у него были коротенькие ножки и совсем крохотные ступни.
- Теперь я понимаю, почему ты не захотел назвать свою фамилию, - заметил он, приближаясь ко мне нелепыми танцующими шажками; острым носком ботинка он с силой стукнул меня в подбородок. - Терпеть не могу ничтожных вралей, которые пытаются воспользоваться моим радушием и доверчивостью!
Он наклонился и дважды ударил меня по лицу. Боли я не почувствовал, но мне было противно, как если бы меня отстегали дохлой рыбой.
- Мистер Керх, позвольте взять его в работу, - умоляюще произнес Дасти.
- Подожди. Гарланд, ты говоришь, что он затеял у тебя драку?
- Он избил Джо Солта и пытался заставить его рассказать о том, что произошло с Д. Д. Вэзером. Я прогнал его.
- И, конечно, Солт ничего не сказал ему?
- Нет, только заметил, что нам следует рассказать об этом вам и…
- Не очень умно. Ты не считаешь? Тебе, Гарланд, придется сходить и привести сюда Солта.
- Он уже ушел от меня, и я…
- Поди и разыщи его. Дасти, притащи эту жалкую тварь в мой кабинет.
- Вставай, сопляк! - рявкнул Дасти, поднимая меня за шиворот. Тут же достал из кармана полицейский свисток и пронзительно свистнул. Дверь в конце коридора распахнулась, и в нее вбежал детина с курчавыми волосами, на которого мне показывал юнец, менявший деньги у игральных автоматов.
- Моффет, арестуйте этого типа! - распорядился Керх. - Он пытался ограбить мою контору.
- Лжет он, - попытался возражать я.
- Отправить его в тюрьму до суда? - спросил Моффет, несмотря на мое отчаянное сопротивление, надевая на меня наручники.
- Пока отведите его в контору.
Мы все прошли в контору Керха. Там Керх вновь уселся за стол, а я стоял перед ним как арестант - по бокам у меня торчали Моффет и Дасти.
- Какое обвинение вы считали бы нужным предъявить ему? - угодливо справился Моффет.
- Я как раз думаю об этом, - ответил Керх. - Пожалуй, сойдет так: попытка грабежа…
- А может быть, вооруженное нападение при попытке грабежа и сопротивление представителю власти при исполнении им своих обязанностей?
- Мне не хотелось бы слишком строго наказывать его для первого раза, Моффет. Он еще молод, у него, наверное, есть какое-то будущее, хотя я вовсе не уверен, что оно окажется счастливым. Да и, кроме того, благодаря вам он ничего не успел взять.
- Потому что я не спускал с него глаз, мистер Керх, - поспешно вмешался Дасти. - От меня он все равно не улизнул бы.
- С тобой, Дасти, мы еще потолкуем позднее.
- Так что же мне делать с ним, Мистер Керх? - спросил Моффет.
- Вывезите его за город, на Чикагское шоссе, и отпустите. Я думаю, что он ни за что не решится вернуться сюда и держать ответ в суде по существу предъявляемых ему обвинений.
- Вы очень добры, мистер Керх. Лично мне кажется, что тюремная камера никак не помешала бы ему.
- Возможно, вы и правы, Моффет, но когда-то я тоже был молодым. Мне вовсе не хочется портить жизнь этому парню. Ты когда-нибудь сидел в тюрьме, сынок?
- Нет.
- В таком случае не появляйся больше в городе, иначе тебе придется отсидеть десяток лет в тюрьме. Не думай, пожалуйста, что я преувеличиваю или пугаю… Моффет, у меня все.
- Слушаюсь, мистер Керх.
Не снимая наручников, Моффет вывел меня через служебный выход на улицу, посадил в черный полицейский автомобиль и сел за руль.
- Ты даже не представляешь, как тебе повезло, - заявил он, ведя машину на большой скорости. - Если бы ты знал, что тебя могло ждать, ни за что не решился бы связываться с мистером Керхом. Он тут большой человек.
- Вижу.
- Мистер Керх очень хорошо отнесся к тебе, и ты должен запомнить это на всю жизнь, парень. Ты получил возможность исправиться и встать на честный путь.
- Да, да, конечно. Я исправлюсь. Мистер Керх помог мне увидеть все в подлинном свете… Может быть, вы все же снимете с меня браслеты?
- Не беспокойся. Я не оставлю их тебе на память. Они стоят денег. Я отпущу тебя около Секшен-корнер. Там есть кафе, возле которого обычно останавливаются грузовики. Возможно, кто-нибудь из шоферов подвезет тебя.
- Вы очень добры.
- Ну что ты! Пустяки.
Вскоре Моффет остановил машину на обочине дороги, примерно за полмили от перекрестка со светофором, и велел мне выйти.
- Ну, а как же с наручниками?
- Я тоже выхожу.
Я вышел. Моффет остановился сзади и начал рыться у себя в карманах в поисках ключей от наручников. В это мгновение в воздухе что-то просвистело, и я, теряя сознание, упал от сильнейшего удара в голову.
Очнулся я поздно вечером, в придорожной канаве. Звезды светили еще ярче, чем раньше, и показались мне еще дальше и выше. Наручники с меня были сняты, но и полицейской машины на дороге не оказалось. Вдали показался свет фар. Я встал и замахал руками, однако машина промчалась мимо, словно я был огородным пугалом. Нащупав бумажник во внутреннем кармане, я вынул его. Он оказался пуст, лишь в карманчике для часов сохранилась кое-какая мелочь.
На облаках слабо розовело зарево неоновых вывесок города. Я выбрался на дорогу и направился обратно в город, хотя он уже стал адом для меня.
X
Я обошел "Кэтклуб" стороной, добрался до автобусной остановки на шоссе, сел на бетонную скамью и стал ждать. Вскоре из-за ближайшего перекрестка появился автобус. Я поднялся в него, опустился на сиденье позади водителя и вскоре задремал. Во сне видел себя мальчишкой, за которым все время кто-то гнался. Проснулся со слезами на глазах.
- Не можете ли вы сказать, где тут живет ваш мэр? - спросил я у водителя.
- Да где-то в этом районе, но точного адреса не знаю. Спросите у диспетчера на конечной остановке.
Я так и сделал, и спустя некоторое время другой автобус высадил меня в двух кварталах от места жительства Эллистера. Дальше я пошел пешком.
Эллистер занимал белый дом с зелеными декоративными ставнями, построенный в стиле эпохи войны за независимость. Света в окнах не было, но я прошел по вымощенной красным кирпичом дорожке, поднялся на невысокое крыльцо и постучал в дверь с бронзовой ручкой в виде львиной головы. Через минуту в доме послышалось шарканье шагов, а затем дверь приоткрылась, и из нее выглянул худой человек лет сорока, с начавшими уже седеть взъерошенными волосами, морщинами на лбу и сонными глазами. Он был в халате и шлепанцах.
- Мистер Эллистер?
- Да. Что вам нужно?
- Мне нужна помощь…
- Боже мой! Не дают покоя даже ночью! Послушайте, вы можете получить даровую койку в благотворительном центре, а утром вам дадут там поесть. - Он пытался закрыть дверь.
- Мне нужна не такая помощь. Я сын Д. Д. Вэзера, - торопливо сказал я. - Вы должны были знать моего отца.
- Никакого сына у Д. Д. Вэзера не было. - Эллистер с подозрением оглядел меня.
Я достал из бумажника свидетельство о демобилизации и показал ему.
- Видите, моя фамилия Вэзер. Я хочу переговорить с вами…
- О чем? Нельзя сказать, чтобы вы выбрали подходящее для разговора время.
- Мне сказали, что вы - порядочный человек.
- Заходите. - Он тут же распахнул дверь, и я последовал за ним в кабинет, маленький, как монашеская келья, и так же скудно обставленный. Здесь стоял письменный стол с пишущей машинкой, рядом с которой была груда бумаг, простой стул, мягкое кресло у окна; стены заставлены книжными полками.
Эллистер предложил мне кресло, а сам пододвинул стул и уселся напротив меня. У него было худое умное лицо, густые брови, чувственный рот, тонкий нос с раздувающимися ноздрями, спокойные голубые глаза, однако чем-то затуманенные. У меня мелькнула мысль, что, наверное, Эллистер рассматривает мир сквозь дымку своих идеалистических мечтаний, а затем я подумал, что он должен быть весьма странным человеком, если ухитрился сделать успешную политическую карьеру в городе с такой преступностью и коррупцией.
- Ну, так что же все-таки я могу сделать для вас? - опять спросил он.
- А может быть, я смогу сделать кое-что для вас? Ситуация мне представляется такой. Поправьте меня, если я ошибаюсь… Начиная предвыборную кампанию, вы обещали провести в случае вашего избрания целый ряд реформ. Вас избрали, очевидно, к вашему же удивлению. Однако, оказавшись в муниципалитете, вы обнаружили, что навести порядок в этом городе - дело далеко нелегкое. Поддерживаемая весьма влиятельными и сильными людьми коррупция пронизала буквально всю жизнь города. Вы не смогли выполнить своих обещаний честным избирателям, которые поддержали вашу кандидатуру.
- Да, действительно, муниципалитет, все органы и учреждения городской администрации оказались авгиевыми конюшнями, - горько улыбаясь, прервал меня Эллистер. - Но, как я надеюсь, вы явились ко мне среди ночи вовсе не для того, чтобы сообщить об этом?
- Я не знаю, что вы пытались сделать, но мне совершенно ясно, что работы тут непочатый край. Сегодня вечером, например, один из ваших полицейских вытащил у меня из бумажника деньги.
- Вы знаете его фамилию? Я член коллегии полицейского управления города.
- Не вижу смысла в том, чтобы называть вам фамилию одного какого-то грабителя в полицейской форме. Вся полиция здесь прогнившая. И несмотря на то, что вы почти два года - член коллегии полицейского управления.
- Я сделал все, что мог, - хмуро заметил Эллистер. - Но имейте в виду, что в коллегии лишь я один пытался что-то предпринять. Все остальные ее члены назначены муниципальным советом, который мне не подвластен. Я неоднократно пытался добиться решения о проведении самого тщательного расследования работы полиции города, увы, безуспешно. Никто из членов муниципалитета не поддержал меня, хотя я располагаю убийственными материалами, достаточными для того, чтобы разогнать всю нашу полицию и всех полицейских отдать под суд. Повторяю, никто в муниципальном совете не поддержал меня, так как почти все его члены подкуплены.
- Но почему бы вам не обратиться прямо к своим избирателям?
- Я так и намерен сделать… Но мне нужно бороться с муниципальным советом тем же оружием, которым его члены борются со мной. Если я выступлю против "отцов города" без достаточной предварительной подготовки, они добьются моего поражения на следующих выборах, и тогда на все намеченные мною реформы придется поставить крест. Выборы состоятся в апреле, и я не могу позволить себе роскоши выступить сейчас. Однако усиленно готовлюсь к тому, чтобы встретиться с моими противниками на равных, и добьюсь этого. Горожане уже начинают все больше и больше понимать, что я на их стороне.
Он откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул, словно оратор, делающий в паузе глоток воды. Взгляд его голубых глаз задержался на моем лице и стал удивленным, словно он только что увидел меня.
- Странно, что мне приходится разговаривать обо всем этом с сыном Д. Д. Вэзера. Вот уж никак бы не сказал, что ваш отец стремился к установлению порядка и проведению реформ в этом городе.
- Уж не хотите ли вы убедить меня, будто только мой отец превратил этот город в клоаку преступности? Конечно, он внес немалую лепту в это, но один коррумпировать все он был не в состоянии. Сделать такое отец мог только при активной помощи и участии других.
- Вы правы, но я убедился в этом лишь после смерти вашего отца. Не забывайте, что в течение ряда лет мы с ним были политическими врагами. Я воевал с ним, еще работая в прокуратуре; продолжал воевать и тогда, когда выставил свою кандидатуру на выборах в муниципалитет. Мне казалось, что основным виновником всех безобразий, происходящих в городе, является один человек, и этот человек - Д. Д. Вэзер. Однако я ошибся. Ваш отец давно умер, а все продолжается, как и прежде. Мне нужно было с самого начала бороться не с каким-то одним человеком, а со всей той системой, которую он представлял, ибо, как только Вэзера не стало, сразу вместо него появились другие…
- Например, Керх, - заметил я.
- Не только он, а кое-кто и еще. Но я согласился бы заплатить любую цену только за то, чтобы избавить город хотя бы от него одного. - Во всем, что говорил Эллистер, звучали какие-то нереальные нотки, словно он все еще не представлял себе полностью то, что происходит вокруг.
- Ну, подобной щедрости от вас не потребуется, - насмешливо сказал я. - Одолжите мне всего лишь пятьдесят долларов и револьвер.
- Предположим, что я мог бы дать вам денег, - медленно ответил Эллистер. - Но револьвера у меня нет. Да и зачем вам оружие?
- Для самообороны. С Керхом я справлюсь без оружия, но револьвер мне нужен для защиты от его подручных.
- Вы это серьезно? - растерянно спросил Эллистер.
- Совершенно серьезно. Вы считаете, что город вздохнет свободнее без Керха, а сами боитесь тронуть его даже пальцем. Вот я и предоставляю вам возможность избавиться от Керха, однако для этого вы должны дать мне револьвер.
- Но вы же замышляете убийство! - Эллистер вскочил и забегал по кабинету. - И предлагаете мне стать соучастником!
- В этом городе убийство - обычное дело.
- Вы хотите сказать, что Керх - убийца?