- Ну? Саша прощупывал живот, а в голове крутились мутные сомнения. Может, и правда что-то у него внутри? Мышцу надорвал, например. Или грыжа полезла. Хотя с чего ей лезть, грыже-то? Психиатр - не грузчик. Но надо бы сходить к терапевту, провериться.
- Вот смотри. Вот если этот гад не сумасшедший, а? Ну, это я так, теоретически, конечно, но предположим.
- Костик, в психиатрии "теоретически" здоровых не бывает. Как не бывает и "теоретически" больных. Человек либо болен, либо нет. Это устанавливается психиатрической экспертизой.
- Так ведь и я о том же, - убежденно сказал Костя. - А ну как врачи ошибутся? Нет, если его к стенке поставят "по ошибке", так по мне и хрен с ним. Поделом. Заслужил. А если он сумеет "закосить"? Признают это чудовище психом и отправят в "дурку". Сколько его там продержат? Ну, пять лет, в самом лучшем случае. А потом что? На свободу с чистой совестью?
- Костя, психиатрическая лечебница - не тюрьма! Там не "держат", там лечат.
- Извини, извини, - тут же "сдал назад" оперативник. - За своих обиделся, да? Понял, понял. Извини. Лечить его там будут. Пять лет. А потом выпустят. И что? А действительно? Что? Выйдет. Если этот Потрошитель надумает "косить", то ему лекарства - что мертвому припарки. Чтобы подавить немотивированные выплески агрессии у психически больного человека, важно лишь определить необходимый комплекс лечения. А вот подавить психику здорового человека окончательно и бесповоротно можно разве что в концентрационном лагере жесточайшим физическим и моральным прессингом. Но лечебница - не концлагерь. Костя прав. Лет через пять, а при примерном поведении и через три, убийцу выпишут как окончательно излечившегося. Пройдет какое-то время, он адаптируется в обществе, и все начнется сначала. Но… Но…
- Костя, что ты от меня-то хочешь? - Боль в животе начала уменьшаться, съеживаться, уходить. Слава Богу, Саша получил возможность разговаривать не сквозь стиснутые зубы. - Чтобы я поставил ему нужный диагноз? Во-первых, насколько я понимаю, еще нет постановления о назначении психиатрической экспертизы, поэтому мое заключение будет, говоря юридическим языком, незаконно. Его ни один суд не примет во внимание. Во-вторых, подобные заключения выносятся комиссией, утвержденной облздравотделом, а я, как ты понимаешь, подобного утверждения не проходил. В-третьих, в комиссии должно быть не менее трех специалистов.
- Но я могу подать ходатайство на освидетельствование консультационного характера, - напомнил Костя. - А потом мы приобщим твое заключение к делу. Да и комиссия прислушается к мнению коллеги.
- Костя, знаешь что? - Боль в животе вспыхнула с новой силой. Саша со всхлипом втянул воздух. - Помимо всего прочего, это еще и статья!
- Какая статья, старик?
- Сто двадцать восьмая, УК РСФСР. От трех до семи, между прочим.
- Да о чем ты говоришь…
- О статье, Костя. О статье! Эта головная боль мне, извини, сто лет не нужна. И потом, некоторым удается симулировать отдельные симптомы, но я еще не слышал, чтобы кто-то сумел сымитировать целостную клиническую картину, включая динамику течения заболевания! Так что успокойся, если он здоров - хороший специалист это определит. Огонь в животе разгорелся с такой силой, что Саша понял: если сейчас же чего-нибудь не предпринять, будет плохо.
- Ты послушай меня-то, - кинулся в бой оперативник. - Я что, прошу тебя выносить липовое заключение? Не прошу! При чем здесь сто двадцать восьмая? Как раз наоборот, я прошу тебя побеседовать с ним и дать объективное заключение. Если он здоров - пойдет под суд. Ну, а если болен, значит, судьба у нас такая - утираться. Боль стала просто невыносимой, словно Сашины внутренности набили раскаленными углями, а затем нанизали на спицы. Он даже застонал тихо.
- Костя, я не могу больше разговаривать…
- Старик, ты подъезжай сегодня в двенадцать к Склифу, лады? Я тебя встречу у приемного покоя. К главному входу не суйся, там уже толпа стоит…
- Костя, я… - Саша хотел сказать: "Я не хочу никуда ехать, плевать мне на этого сумасшедшего, пусть им занимаются те, кому положено", но вовремя придержал язык. Сообразил: скажи он такое сейчас, приятель начнет уговаривать. - Ладно.
- Ну и отлично. Значит, договорились. В двенадцать у приемного покоя, - гаркнул Костя и бросил трубку. Саша-то знал, что никуда не поедет. Какое там, с таким-то животом? Еще, глядишь, "Скорая" в больницу увезет. Он ударил ладонью по рычагу и уже набрал "0", но боль вдруг начала стихать. Отхлынуло, и огонь исчез из желудка. Зато мощно понадобилось в туалет. Саша, теряя тапочки, ринулся к заветной двери.
- Кто звонил? - спросила Татьяна, когда он снова рухнул в постель.
- Костик.
- Чего хотел? - Интерес ее был вялым, сонным.
- Да там… ерунду одну.
- Понятно. - Она вздохнула и перевернулась на другой бок. А Саша остался лежать, глядя, как по потолку, притиснутые к побелке светом уличного фонаря, бродят корявые тени.
* * *
- Ну и как? Что скажешь? - поинтересовался Костя, наблюдая за реакцией Саши. Тот пожал плечами, закурил, проговорил, торопливо "пыхая" сигаретой:
- Костя, по двум фразам сложно что-либо определить.
- А вот что он про голоса говорит? Врет?
- Не знаю. Может, не врет. Хорошо бы понаблюдать рецидив. Но пока типичных нарушений не вижу. Двигательно-волевые навыки в норме, - Саша рассматривал статичную картинку "стоп-кадра". - Кататонического возбуждения нет. Моторные рефлексы в норме. Он наркотики не принимал, ты не в курсе?
- Нет. Нарколог осматривал его вчера, пока он без сознания валялся. Никаких признаков наркомании или алкоголизма нет.
- Ты вроде говорил, что его подстрелили?
- Да. При задержании, когда попытался сбежать, три пули "словил", - подтвердил оперативник. - В бедро, в поясницу, в плечо. Вчера весь день отлеживался, а к вечеру уже на ноги встал. Здоровый парень. Другой бы не меньше недели отходил.
- Понятно. С ним можно будет побеседовать?
- Старик, да сколько угодно. Сколько угодно. Ты, главное, скажи: псих он или нет.
- Постараюсь.
- Так что, запись будешь досматривать? Или уже без надобности?
- Включай.
* * *
"Картинка ожила. Защелкал хронометраж в правом нижнем углу кадра. Врач явно чувствовал себя не очень уютно, нервничал, хотя и старался не подавать вида, от этого держался слегка развязно и говорил на полтона громче, чем следовало бы. В: Ну так объясни… в смысле объясните… О: А стоит ли? В: Вот эти "ангелы", например? Они что, постоянно разговаривают или так, время от времени? Крупным планом фигура Обвиняемого. Лицо в одну четверть. Убийца смотрит в окно и говорит, медленно и негромко, как бы заново переживая уже пережитое. О: Боюсь, мы только напрасно потратим время. В: Ну ты… то есть вы попробуйте. Может, я не совсем уж того… разберусь уж как-нибудь. О: Сомневаюсь. Но, если вы настаиваете… Я был всегда. Моя жизнь измеряется столетиями. Я был в Сенате и смотрел в глаза Кесаря, когда Брут ударил его кинжалом на два ребра ниже левой лопатки. Я стоял в толпе и видел, как римский легионер прибивает к патибулуму‹Патибулум - поперечная перекладина креста.› запястья Христа пятнадцатисантиметровыми железными гвоздями. Я видел страшный оскал стражника, срубившего голову Улугбека. Я коснулся плеч палача, поджигавшего хворост под помостом, на котором стоял Джордано Бруно. Я заказал "Реквием" Моцарту за три дня до того, как тот свалился на пол и забился в агонии, приняв Aqua Tagana. Я бродил по переулкам Уайтчепела, прячась в сыром лондонском тумане, слушая крики газетчиков об очередном убийстве Потрошителя. Я был до, и я буду после. Мне шесть тысяч лет и я бессмертен. Я необходим Ему. В: Необходимы "ему"? Кому это "ему"? "Он" - это кто?"
* * *
Саша чертыхнулся.
- Вы что, никого получше найти не могли?
- Представляешь, нет. А этот… шмонался тут в коридоре, - смутился Костя. - Нет, ну а что делать, если никого под рукой не оказалось? А другана нашего "дожимать" надо было срочно, пока в себя не пришел.
- М-да, - пробормотал Саша.
* * *
"Убийца обернулся и вперился во врача немигающим взглядом. О: Абсолюта не существует. Мир несовершенен. В: Нет, а все-таки насчет "Ему"? "Ему" - это Богу, что ли? О: Нет, не Богу. Творцу. В: А разве Бог и Творец - не одно и то же? О: А разве одно и то же "Дворецкий" и "Хозяин"? В: Нет. О: Здесь то же самое. В: А вы Его тоже называете Богом? Или как? О: Никак. Мы обходимся без конкретики. Вешать ярлыки - человеческая привычка. В: Ага. И что же дальше? В чем заключается эта твоя… необходимость? О: Ева приняла яблоко от змея. Это была самая большая ошибка за всю историю существования человека… Первенец Евы, Каин, стал братоубийцей. Не правда ли, весьма знаменательный факт? В: Ну-у… Не знаю, наверное. Убийца несколько секунд молча смотрел на врача. У Саши мороз пошел по коже от этого взгляда. Он видел, как врач приподнял плечи, словно старался спрятать в них голову. Кадр вдруг стал ярче".
* * *
- Что это? - спросил Саша, внимательно наблюдая за происходящим на экране.
- Охранники. У них там, в коридоре, тоже монитор стоит. На всякий случай.
- Вы что, записываете его круглые сутки? - не без удивления поинтересовался Саша у приятеля.
- Конечно, - подтвердил тот. - Сначала хотели убирать камеру на ночь, но потом решили, что так надежнее. Да и для экспертизы может пригодиться.
- Надежнее? Разве двоих вооруженных охранников у дверей палаты не достаточно? - удивился Саша. - В окно он не выпрыгнет. Двенадцатый этаж все-таки. Чего вам беспокоиться?
- Знаешь, - понизил голос Костя. - Смешно, конечно, звучит, но… Они его боятся. Даже мне стало не по себе, когда я первый раз столкнулся с ним лицом к лицу. Ну, на улице, во время задержания. Чего, ты думаешь, стрелять пришлось? Он ведь вышел за оцепление. В рапорте ты этого не найдешь. Это я тебе одному, можно сказать, как врачу и другу. - Оперативник оглянулся через плечо. - У него в глазах что-то такое… Я таких глаз никогда не видел. Понимаешь, мне бы ему врезать в голову как следует и наручники, а я стою, смотрю, как он мимо проходит, и все. Веришь - нет, даже мизинцем не шевельнул.
- Гипноз? - предположил Саша. - Хотя лично я не знаю способов мгновенного наведения гипнотического транса.
- Да нет, не гипноз. Я ведь все помнил, все соображал, просто стоял, и все.
- Пошевелиться не мог?
- Да нет же, мог. В том-то и дело. Не стал просто. Сам не знаю почему. Стою себе, как полный… этот… Нашло что-то.
- Хм. Занятно. Саша вновь повернулся к монитору.
* * *
"Убийца быстро шагнул к врачу, приказал коротко и властно:
- Дайте руку. Тот попытался подняться, но не справился с собственными коленями и снова рухнул в кресло. Лицо его побледнело.
- Руку!!! - гаркнул убийца, делая еще шаг. Врач покорно протянул ему руку ладонью вниз. Убийца быстро схватил ее, сжал в тонких пальцах. Он оставался серьезным и сосредоточенным. Внезапно убийца наклонился вперед и заглянул врачу в глаза. В кадр вплыл охранник - вскинувший автомат здоровый бугай, а в желтом квадрате на полу четко обозначился еще один силуэт.
- Назад! - заорал бугай, щелкая затвором. - Назад, б…! Мордой к стене! Руки на затылок! Убийца медленно повернул голову и серьезно посмотрел на руоповцев, затем отпустил руку врача, медленно выпрямился и отошел к стене. Повернулся спиной к камере. Врач дышал часто-часто. Лицо его было залито потом. Сверкающие в свете яркой лампы капли катились по лбу, носу, щекам, подбородку. Пока один охранник держал Потрошителя на мушке, второй опустился на корточки рядом с креслом.
- С вами все в порядке, доктор? - спросил, пытаясь заглянуть врачу в лицо. Тот смотрел в спину убийцы. - Он сделал вам больно?
- А? - Доктор слепо повернул голову и взглянул на охранника, затем вновь уставился в спину убийцы. - Нет, все нормально. Со мной все в порядке.
- Больше не приходите, - вдруг четко и раздельно произнес убийца, не поворачивая головы. - Вы мне неинтересны.
- Молчать!!! - заорал охранник и, внезапно подскочив к Потрошителю, ударил прикладом автомата между лопаток. Тот вскрикнул и упал на колени.
- Встать, сука!!! - кричал охранник. - Мордой в стену! Быстро, тварь!!! Убийца ухватился за спинку кровати, с трудом поднялся. Саша увидел, как на пижаме, правее шеи, вдруг проступило темное пятно.
- Рана начала кровоточить, - пояснил Костя.
- Еще раз откроешь рот или шелохнешься, я тебя, падло, завалю, на хрен!!! - продолжал брызгать слюной охранник.
- Что вы делаете? - вдруг взвизгнул врач. - Как вы смеете бить безоружного человека? Оставьте его в покое!!!
- Пойдемте, доктор, - попросил первый бугай.
- Они действительно его боятся, - пробормотал Саша, отметив также резкую перемену в поведении врача. Врач и охранник вышли из кадра.
- Ты, сука, стой так еще пять минут, - пролаял второй бугай, обращаясь к убийце. - Не дай божок, повернешься. Я тебе, падло, устрою тогда. Я тебе тогда… Увидишь у меня… Он пошел, спиной вперед, не сводя ствола автомата со спины Потрошителя. Хлопнула дверь".
13 часов 02 минуты
- Такие пироги, старик. Костя нажал клавишу "стоп", по экрану побежала серая рябь.
- И он стоял пять минут? - спросил Саша оперативника.
- Ну да, - кивнул тот. - Натурально стоял.
- Интересный случай. Очень интересный.
- И это все, что ты можешь сказать? - Костя выглядел откровенно разочарованным.
- А чего ты ждал? Что я сразу же выдам диагноз?
- Нет, ну не сразу, конечно, - протянул оперативник. - То есть это было бы неплохо, но…
- Так вот, если тебя интересует мое мнение на данный момент, могу тебе сказать следующее. - Саша закурил вторую сигарету. - Лично мне кажется - подчеркиваю, пока только кажется, - что он очень талантливый симулянт. Невероятно талантливый. Почти гениальный. Изобличить его будет крайне сложно.
- Но симулянт, - просиял оперативник.
- Думаю, да. Готов поспорить, дальше твой обвиняемый станет придерживаться следующей линии: он - Потрошитель. Тот самый, английский. И это "ангелы" приказывают ему убивать женщин. В разговоре уже мелькнула эта мысль, и теперь он станет осторожно подталкивать нас к ней таким образом, чтобы мы сами сделали нужные выводы. А ему их останется подтвердить. Причем заметь, этот умник подвел под свои убийства целую философскую базу.
- Заметил, - кивнул Костя. - Яблоко, Ева, Ошибка Бога, ля-ля, фа-фа. У него это ловко получилось.
- Именно, - Саша отвернулся от экрана. - Вы разговаривали с тем доктором? - Он кивнул в сторону монитора. - Когда его вывели из палаты. Разговаривали?
- Конечно.
- И что же?
- Ничего. Говорит, растерялся, вот и все. Потрошитель кинулся на него слишком неожиданно, он и струхнул. Нормальное явление.
- А где этот доктор сейчас? - Саша раздавил окурок в пепельнице, поднялся.
- Не знаю, дома, наверное, - ответил Костя, вытаскивая из магнитофона видеокассету. - А что?
- Надо бы с ним поговорить. Видеокамера не может зафиксировать абсолютно все. Возможно, он заметил что-нибудь, чего не заметили мы.
- Заметил - сказал бы, - возразил Костя.
- Он был в шоке, - напомнил Саша. Оперативник неопределенно двинул бровями.
- Выйдет на дежурство - поговоришь. Ну что, не желаешь пообщаться с нашим задержанным? Саша взглянул на часы.
- Черт! Опоздал! - Он досадливо поморщился. - А у меня на сегодня человек двадцать пять записано.
- Ну да, ты у нас врач хороший, занятой, - засмеялся Костя, указывая на дверь. - Пошли. Не дергайся. Я позвоню, скажу, чтобы твоих пациентов по "щелям" разогнали.
- Сделай уж доброе дело, - попросил Саша. - Скажи, что меня вызвали для дачи свидетельских показаний.
- Да не дрейфь, Сашук, - хмыкнул Костя. - Придумаю что-нибудь. Я друзей в беде не бросаю. Они вышли из ординаторской, где была установлена аппаратура, и зашагали по длинному коридору.
Охранников Саша заметил издали. В жизни они выглядели еще мощнее и внушительнее, чем на записи. У обоих в руках автоматы. Один сидел на обшарпанном стуле, чуть в стороне от двери. Рядом стоял небольшой телевизор, от которого к дверям бокса тянулся гладкий черный провод. Второй охранник прохаживался по коридору. Заметив приближающуюся пару, он подтянулся к охраняемой двери, однако остановился на почтительном расстоянии от нее.
- М-да, - разочарованно протянул Саша. - Он вас действительно напугал. Костя никак не прокомментировал заявление приятеля. Только хмыкнул:
- Я на тебя посмотрю. То есть, я хотел сказать…
- Я понял, - кивнул Саша. - Не волнуйся, раз уж приехал, посмотрю на вашего задержанного воочию. Тем более случай и правда очень любопытный.
- Да уж, - вздохнул оперативник. - Очень. - Костя притормозил рядом с охранниками, спросил отрывисто: - Ну? Как он? Сидящий тряхнул могучими плечами.
- Тихо. Поел нормально. Теперь в окно смотрит. Часа три уже. В общем, без происшествий, - пророкотал тяжелым, сочным баском и поправил автомат, который в громадных лапищах выглядел детской игрушкой.
- Главврач приходил, осматривал, - второй руоповец осклабился недобро. - Сказал: "Заживает, как на собаке". - Поглядел в сторону двери и добавил: - Сволочь. - Вздохнул, продолжил с деланным равнодушием: - Внизу толпа. Целый, блин, митинг. Двое даже сюда пролезли. Народные мстители, блин. Один с ножом, один с топором. Пришлось скрутить и наряд вызывать. Костя одобрительно кивнул.
- Успокоили?
- Зачем? Вывели просто. Но, ежли честно, я бы этого… - мощное движение челюстью в сторону бокса, - сам топориком по темечку с удовольствием… Или вывел бы на крыльцо и в толпу кинул. Пускай рвут, не жалко. Костя остановился, вздохнул тяжко, сказал негромко:
- Мне, сержант, много чего хотелось бы сделать. Но я сижу себе и помалкиваю в тряпочку, потому что мы называемся "органы охраны правопорядка". Охраны, понял? Думать я тебе, конечно, запретить не могу, а вот язык ты, сержант, лучше попридержи. Не дай Бог, насчет этих твоих разговорчиков кто-нибудь стукнет в Главное управление. В отдел внутренних расследований. Сам знаешь, что может случиться.
- Кто стукнет-то? - Сержант озадаченно обвел взглядом пустынный ввиду обеденного часа коридор.
- Кому надо, тот и стукнет, - объяснил Костя.
- Понял, тарищ капитан, - руоповец набычился.
- Ничего ты не понял. Палаты кругом, в них больные. И двери тонкие. А ты разоряешься на весь коридор. Теперь-то понял?
- Так точно.