- Осталось пять дней, - отозвался Ларс, натирая кий мелом, хотя приятель явно не хотел больше играть. - Обычно между заездами бывает две недели перерыва, но ведь прошлый заезд оказался перенесен. Да нет: как раз хорошо, что нынче по жребию "Европа" пройдет на той же трассе, что и "Великобритания". Мы тут дома - так что подготовимся. Даниэль целые дни пропадает на тестах! С завтрашнего дня и я буду гонять. А жара… Ну что делать? В Японии, Индии, Колумбии - куда жарче.
- Я при таком пекле ни за что не влез бы в слоеный комбинезон, в шлем, в перчатки! - пропыхтел Кейли и потянулся к графину с соком. - О Боже - лед-то растаял! Ларри, это невыносимо!
Веллингтон рассмеялся и нажал на кнопку звонка, спрятанную под бильярдным столом. Горничная возникла в дверях почти тотчас, а еще секунд через двадцать принесла поднос с новым графином, на четверть наполненным хрустально поблескивающими кристаллами льда. В темном, будто кровь, гранатовом соке они казались драгоценными камнями.
Проглотив стакан почти залпом, Винни уселся в шезлонг и до конца расстегнул свою рубашку.
- Но все-таки я не уяснил, Ларри: чего ты хочешь от меня? - проговорил он. - Для чего тебе нужен частный сыщик, и почему такая конфиденциальность?
- А ты не понял? - молодой человек одну за другой опорожнил сетки всех шести луз, выкатил шары на стол и собрал в треугольную раму. - Дело касается внутренней жизни "Лароссы" и выйти "за пределы" не должно. Я же не буду подставлять Гедеоне!
- Да зачем вообще это нужно? - недоумевал адвокат. - Делом занимается полиция, и знаменитая комиссарша тебе вроде бы понравилась. Или нет?
- Понравилась? - Веллингтон не спеша нацелился кием на застывший впереди шар и точным ударом разбил треугольник. - Да я в нее просто влюблен! И нечего хрюкать! Ты слышал ее вчерашнее заявление на одиннадцатом канале?
- Нет.
- Между прочим, она впервые появилась на телевидении. Представляешь? Самый знаменитый сыщик Англии, а ее ни разу не показывали. Сама не хотела! - кий тихонько щелкнул, и сразу три шара послушно разбежались по лузам. - А тут вдруг появляется в программе "Власть и закон" и делает заявление. Что все утверждения прессы о якобы виновности Даниэля Лоринга в гибели механика Висконти - обычный вымысел, и полиция еще разберется - ошибка ли это или журналистам заплатили за заведомую ложь. И еще - про химическую экспертизу - что от смеси бензиновых паров и этой новой смазки ничего взорваться не могло. А значит, было взрывное устройство, и следствие непременно докопается, кто его установил. Кто повредил топливный бак - тоже пока неизвестно, но ясно, что это не Даниэль. А под конец ведущий (может, ты его знаешь - смешной такой очкарик - Дэвид Карлайл) спрашивает: "Но что вы скажете по поводу последнего события во время Гран-при Великобритании и скандала, который произошел потом?" Ну - это насчет оплеухи, которую Дени закатил Брэду. И, знаешь, что комиссар ему выдала? "Вы, - говорит, - полицию об этом спрашиваете? Это нашему расследованию не подлежит. Другое дело, что не подлежит и обсуждению прессой. Лоринг гениально выиграл заезд, а его отношения с братом не касаются ни меня, ни вас. Я, - говорит, - понимаю, - что пресса кормится кровью и скандалами, но скандалов в нашем обществе и без того много. Почему бы не сменить тему? И вообще, я не раз замечала, что преступников губит отсутствие чувства меры. У большей части журналистов оно тоже отсутствует. Видимо, их многое роднит с нарушителями закона". Здорово, да?
- Нормально, - усмехнулся Кейли. - Я от многих слышал, что Тауэрс занудно справедливая ищейка. Но если она сняла обвинения с твоего обожаемого Лоринга, то к чему тебе проводить какое-то частное расследование? Уж поверь: лучше этой скотленд-ярдовской старушенции ты никого не найдешь! И я для тебя не найду.
Кий в руке Ларри встал торчком, затем вновь хищно нацелился на биту. Удар, и сетка проглотила еще один шар.
- Во-первых, Айрин Тауэрс - не старушенция. Ей где-то лет сорок. Ну, может, сорок пять.
- А я слыхал, что все пятьдесят.
- Тем более, - настоял на своем Веллингтон. - Значит, она выглядит суперкласс! Но поверь: я не намерен за ней ухаживать. И, кроме того, сколько раз тебе говорить - у меня ощущение, что в нашей фирме творятся гнусные делишки! Кто-то ведь заминировал болид, и я не верю, что это были люди со стороны. Наверное, полиция сделает все возможное, но хорошо бы ее опередить!
- Понятно, - сиреневый платок Кейли совершил еще одну прогулку по его круглому лицу. - Но ты мне не рассказал, для чего комиссар приезжала к тебе сегодня утром.
Ларри оторвался от бильярдного стола, на котором увлеченно сражался сам с собою, и с интересом посмотрел на Винсента:
- Ты уже в курсе? Быстро!
- Я же твой адвокат. И все должен знать о тебе. А ты скрываешь такую важную подробность.
- Да ничего особенного! - махнул рукой молодой человек. - Айрин Тауэрс интересовалась знаешь кем? Эммой. Ну, ты помнишь: в день гибели Джанни его сестрица прискакала в Килбурн почти голая и накинулась на Даниэля. Ее тогда еще полиция увезла. Потом мне Кортес рассказал, что она была у него в доме, когда позвонил Гастингс. Услышала про гибель брата и взбесилась. Так вот, комиссар расспрашивала про последний скандал - тот, что случился после заезда.
- Это, когда Эмми при деловых партнерах стала обвинять патрона в каких-то там грязных интригах? - фыркнул адвокат. - Так она же просто нализалась!
- Само собой. Но Тауэрс хотела знать, что она говорила и как. Я ведь при этом был. Еще комиссар расспрашивала про дом патрона.
- Ого! А это ей зачем?
Ларри нахмурился:
- Не знаю. Но очень может быть… Или я просто этого боюсь? Мне кажется, что Кортесу тоже грозит опасность. Если кто-то пытается нанести удар по "Лароссе", то кроме Лоринга жертвой может стать и сам глава фирмы.
- За-а-гнул! - Винсент даже уронил свой платок на колени. - У Кортеса охрана, как у премьер-министра, дом - настоящая крепость, и в одиночку он нигде не бывает. Кто его сможет достать?
- Не знаю! - кий яростно разогнал по лузам еще пару шаров. - Хотел бы верить, что ошибаюсь. Но комиссару я рассказал про свои опасения. Она, кстати, очень долго расспрашивала о коллекциях Гедеоне, особенно - об оружейной. Словом, Винни, найди мне человека, чтоб аккуратно и деликатно разобрался с нашими делами. Если он в результате поможет полиции - слава Богу! Но только - чтоб не давать новых поводов выливать на нас ведра помоев!
Спустя полчаса Винсент Кейли выкатил на своем джипе за ворота Веллингтон-хилла. И, оказавшись на шоссе, затормозил. На всякий случай, оглядевшись, вытащил телефон:
- Алло, это я. Да. Да, только что. Наши предположения подтвердились: Ларс хочет ковыряться в этом деле. Ну, это не проблема! Да знаю, что он не идиот! Но коль скоро он доверил это мне, я ему подсуну любую версию, и он ее слопает. Хуже другое: комиссар Тауэрс роет под Эмму. Точно! Она расспрашивала Ларри про скандал на рауте, и мальчишка ей все подробно рассказал - память-то у него, сами знаете. Потом ее интересовала коллекция оружия. Что? Стоп! А почему я? Да нет, людей найду, но… Хорошо. Хорошо. Я понял.
Услышав короткие гудки, адвокат в сердцах захлопнул крышку мобильника. И, тронув машину с места, зло прошипел:
- Навязал себе на шею идиотку, а пачкаться теперь должен я! Лучше некуда!
Глава 4
Жасминовый "Слоненок"
Выпуска утренних новостей Даниэль уже не осилил. Хотя вообще-то в них говорили то же самое, о чем долдонили другие телепередачи и писали газеты. Только один молодой спортивный комментатор отчего-то назвал происшедшее в Килбурне "дракой". Ну, милый, ты уж совсем заговорился! Драка была бы, если б Брэндон дал сдачи. А правда: мог он ударить в ответ? Чушь! После того, как старший брат, рискуя собой, спас ему жизнь?
Какой-то противный голос нашептывал ему изнутри: "Ну и что? А может, он еще и злится, что ты не дал ему эффектно умереть?"
Матильда позвонила, когда он пил кофе. Минут пять рассказывала о каком-то городке, в котором сейчас стоит теплоход, о том, как они с Анни кормили чаек, а Руди их гонял, и как одна чайка едва его не клюнула. По голосу было слышно, что Тильди старается быть веселой. Наконец он сам не выдержал:
- Ты ведь хотела поговорить еще о чем-то, да? Ну, расскажи, что говорят в тамошних новостях? Ты какие смотришь? Небось, американские?
- Американские, - ее голос дрогнул. - Дени, они что, все с ума посходили? И что такое произошло у вас с Брэдом? Как ты мог так распуститься? Зачем?
Даниэль с трудом подавил готовое сорваться резкое слово.
- Тильди - это наше с ним дело, ведь так? Если папарацци лезут во все своими грязными лапами и грязными мордами, это не значит, что в мои отношения с братом должна влезать и ты.
- Я - твоя жена!
- Именно поэтому.
Ему показалось, что она, там, за две тысячи километров от него, вдруг заплакала. Или нет?
- Малышка! Ну прости. Ладно?
- Я боюсь, - голос в трубке уже не дрожал, но был натянут как тетива. - Понимаешь, я боюсь! Как можно ездить, когда такое творится с нервами?
- У меня с нервами все в порядке. Я же выиграл заезд.
- Но едва не разбился! Слушай, Дени, брось это наконец! Брось!
Собственно, он ждал, что она так скажет. Он ждал этого в прошлом году и в позапрошлом. По крайней мере, пару раз она говорила, что есть уйма предложений, как можно выгодно вложить деньги и заняться большим бизнесом. (Каждый раз у него мелькала мысль: "А зачем? Денег уже столько, что не потратить за всю жизнь, не только нам, но и детям. Да и внукам, наверное. Не острова же в Тихом океане покупать! Да при чем тут вообще деньги?") И в конце концов, она должна была произнести это короткое слово: "Брось!" Но не с другой же половины земного шара, через необъятную толщу воды, земной коры, магмы, Бог знает, чего еще!
- Тильди, давай не по телефону, а?! Через месяц вы вернетесь, тогда и поговорим. Хорошо?
В трубке послышался короткий, судорожный вздох.
- Хорошо. Только я знаю: ты не согласишься со мной. Но это жутко. Жутко слушать все, что они говорят! Дени, за что они тебя так ненавидят?
- Они уже не ненавидят. Они мстят, - неожиданно для себя сказал Даниэль и покраснел (хорошо, что она не видит!). - Тильди, не надо, прошу тебя! Все это чушь.
- Чушь? Чушь - что тебя хотели убить?! Чушь - что газеты, телевидение, радио обзывают тебя то зарвавшимся негодяем, уверенным в своей безнаказанности, то стареющим задирой, то психом?!
Та-ак! Истерика. Это не похоже на Матильду. Только ее телефонной истерики ему сейчас и не хватало!
- Психом?! - быстро переспросил Лоринг. - А вот это уже пахнет судом! Сейчас же позвоню Отто - пускай разбирается с ними. По какому каналу меня так назвали? Или ты это в газете прочитала?
- Не помню, - она сникла и заговорила спокойнее. - Но это было не в одном издании и не в одной передаче.
- Значит, все и будут платить. За такое хамство нужно учить! Послушай, а где дети?
Матильда вновь перевела дыхание.
- Все-таки ты непробиваем, Дени! Дети на берегу с Мартой и Дином.
- А ты не пошла? Почему? С мамой им было бы интереснее, чем только с воспитательницей и телохранителем.
- Конечно. Но я сегодня немного обгорела. Сижу вся в креме и компрессах. Позвонить тебе, когда они придут?
Даниэль взглянул на часы.
- Я скоро уеду. У меня тесты.
- Еще и тесты? - Тильди снова напряглась. - У вас в команде - два тест-пилота. И некому проверить машину?
- Тест-пилоты тоже делают свое дело. Но ты же понимаешь: в рабочем режиме, когда нужно быстро совершенствовать ходовые качества, аэродинамику и прочее, лучше разберется тот, кто поведет болид по трассе. Как бы отлично мне ни объясняли, что надо пилотировать так-то или так-то, я до конца не пойму, пока не почувствую все сам. Телом.
- Телом ты уже почувствовал. Тот заградительный барьер в Вальденштадте!
- Маленькая, а это уже запрещенный прием! - Даниэль сумел засмеяться так естественно, что Матильда не ощутила его напряжения. - Ну ладно, не морщи носик и не фыркай! Я тебя не вижу, но отлично знаю, как ты сейчас выглядишь.
- Ужасно! Вся обгоревшая, облупившаяся и противная.
- Ты не бываешь противной. Целую. Вечером позвони.
- Хорошо. Только у нас это будет утро - кажется, теперь она говорила спокойно. Или ему просто очень хотелось, чтобы это было так? - Вечер уже сейчас. А днем Руди заставил меня купить на пляже огромную черепаху.
- Боже мой! Живую?!
- К счастью, нет. Но он уверен, что она спит и если мы пустим ее в бассейн, то оживет обязательно. Он сказал - это тебе в подарок. Послушай, Дени, давай зимой поедем в круиз все вместе!
- Обязательно.
Он говорил, стараясь улыбаться, чтобы улыбка чувствовалась и в его голосе. Тильди на той стороне земли тихо засмеялась:
- Вот ты обещаешь, а придет ноябрь - и снова потащишь нас на горный курорт. Будешь носиться с гор на лыжах, а мы - кидаться снежками и кататься на санях. Увидишь - так и будет!
- Честное слово: поедем, куда ты захочешь.
Положив трубку, он допил остывший кофе. На часах было девять утра. Еще остается минут двадцать на тренажер или бассейн. Только не включать телевизор! Не слушать их, не смотреть. На сегодня хватит! Правда, вчера по одиннадцатому каналу выступила Айрин Тауэрс. Но не стоит думать, что они сегодня повторят ее интервью Дэвиду Карлайлу.
Из бассейна его выудил настойчивый писк мобильника. Телефон лежал в кармане халата.
Даниэль откинул серебристую крышку и нахмурился: на сиреневом экранчике высветился номер Брэндона.
- Да, Брэд! Привет! (Тьфу! Как неестественно-бодро, фальшиво. Это уже никуда не годится!)
- Здравствуй, Даниэль, - голос брата был тверд, но в нем не слышалось обычной уверенности. - Знаешь, мне нужно с тобой поговорить.
- Я слушаю.
- Нет, не по телефону. Можно, я приеду к тебе?
Даниэль поймал себя на слишком шумном выдохе и сделал вид, что поперхнулся.
- Что за тайны? Полиция нас уже не слушает. Хотя если хочешь - приезжай. Только вечером. Я через пять минут уеду: у меня тесты.
- Дело не в полиции, - проговорил Брэндон. - И хотелось бы все же поскорее. Я должен был еще вчера тебе позвонить. Или позавчера. Дени, это важно - поверь!
Что-то в голосе брата заставило Даниэля еще сильнее нахмуриться.
- Ладно, - Лоринг-старший взглянул на часы. - Тогда давай встретимся через полчаса в кафе на развилке шоссе. Ну, в том кафе, что в шести милях, а по-нашему - в десяти километрах от Килбурна. Помнишь?
- Помню, - слышно было, что Брэндон слегка усмехнулся. - Это там я тринадцать лет назад обожрался мороженым. Когда ты впервые выиграл заезд в большой "Фортуне". С тех пор я туда ни разу не заезжал.
- Еще бы! Ты тогда не только обожрался мороженым, но еще и нализался шампанского, что в пятнадцать лет не особенно полезно. Отец меня чуть не убил! Значит, через тридцать минут там. Хорошо?
Кафе со смешным названием "Слоненок" представляло собой площадку, обнесенную невысокой изгородью из затейливо сложенных неотесанных камней, за которой в зелени жасмина и акаций прятался небольшой стеклянный павильон с белым контуром слоника, выведенным на центральном большом стекле. Меж кустов стояли миниатюрные столики и стулья под зелеными грибами зонтиков. В будний день по утрам в "Слоненке" обычно не бывало или почти не бывало посетителей.
"Ларосса" Даниэля тормознула возле кафе как раз в тот момент, когда Брэндон ловко выпрыгнул из открытого белого "шевроле".
"Новенький! - подумал Даниэль. - Ну до чего парень любит менять машины! Впрочем, лет пять назад я еще тоже любил. Красивая лодочка! А на поворотах наверняка жестковата. Хотя с чего я решил, что Брэд купил ее? У него же в Англии нет своего дома! Может, взял напрокат?"
Брэндон в светлых легких брюках, белой футболке и белом нараспашку жилете смотрелся, как герой боевика. Все это очень шло к его светлым глазам, золотистым волосам и спортивной фигуре. Из-за привычки Брэда эффектно одеваться некоторым казалось, что он рисуется. Но Даниэль знал: это вовсе не так, просто Брэди наверстывает упущенное. В детстве ему все время приходилось донашивать одежду старшего брата - он рос более крупным, а потому, несмотря на семь лет разницы, проворно дорастал до рубашек, курток и пиджаков Даниэля (которому иногда доставалось за неаккуратность: "Не запачкай пальто, его же еще малыш носить будет!").
- Привет!
Лоринг-старший подошел к брату, ожидавшему его на ступенях невысокой лесенки, и остановился. Протянуть руку? Просто так, не извиняясь? Стоп! Да почему он-то должен извиняться? За что?!
Они встретились глазами, и весь шикарный вид Брэда разом померк, растворился. Его взгляд был исполнен такой горечи, такого сознания вины, что стыд окатил Даниэля горячей волной.
- Брэди! - он шагнул к брату. - Прости меня ради Бога! Я тогда был не в себе. Ты напугал меня до смерти!
Он собирался протянуть руку, но Брэндон буквально повис у него на шее, едва не свалив с ног.
- Что ты, Дени! Ты вообще имел право меня убить…
- Убить, да? Это после того, как мне с таким трудом удалось не дать тебе раздолбаться о проклятую скалу?
Плечи Лоринга-младшего дрогнули под крепкими ладонями брата:
- До сих пор не понимаю, как ты сумел это сделать! Этого никто бы не сумел - ни Дейл, ни Сантини, никто! Ты - гений! А я вел себя, как последнее дерьмо!
- В первом утверждении ты, наверное, прав, во втором - все же преувеличиваешь! - Даниэль подхватил брата под локоть и подвел к одному из столиков. - Я хочу забыть этот кошмар. Честно! Газеты и тивишники в конце концов уймутся, и все встанет на свои места.
- Понимаешь! - Брэндон заговорил быстро, как, бывало, говорил в детстве, стараясь убедить старшего брата в чем-то, по его мнению, особенно важном. - Понимаешь, Дени, когда ты взял на себя мою вину и заявил, будто сам испортил машину, я чуть с ума не сошел! Слушай, а что ты сделал с моей запиской и с признанием, адресованным комиссарше?
- Сжег. Как придурок, носился по боксам в поисках зажигалки - ни у кого ведь нет! Айрин тебя вычислила, но она не станет возбуждать дело. Раз причина взрыва не в поврежденном баке, то порча машины - это уже внутреннее дело "Лароссы".
- Но ты же не думал, - в голосе Брэндона звучала мольба, - что я хотел тебя убить?
- Вот дурень! Нет, конечно. Говорю тебе - забудем! Если бы еще можно было забыть смерть Джанни и…
"И то, что кто-то хочет убить меня!" - собирался он закончить, но не стал: с Брэндона и без того довольно.
Однако Лоринг-младший думал иначе.
- Дени! Прости, но я должен тебе сказать все до конца. Иначе не может быть. Ты ведь не знаешь, из-за чего я сделал это.
- Что именно? Дырку в баке? Или сумасшедшую попытку войти в историю с помощью "рифа Дейла"?
Брэд вспыхнул: