- Утром Коля проснулся и сказал, что он должен ехать вытаскивать Дудкина.
- Вот так просто? Проснулся и сказал?
- Вы знаете, - Людочка замялась. - Он мне ничего такого не рассказывал… Но мне кажется, что он иногда видел сны… - Людочка замолчала.
- Какие еще сны?
- Эти, про "небесную милицию".
- О, Господи! - воскликнул Обиходов. - Опять "небесная милиция"! Капитан Рыков! Ну как же без него!
- Так мне кажется, - повторила Людочка.
- Но это же бред! - Обиходов рывком встал с кресла и принялся расхаживать по комнате с телефоном под мышкой. - Понимаешь? Бред! Этого не может быть!
- Я знаю, - тихо сказала Людочка.
Обиходов немного успокоился и снова сел в кресло.
- Значит, говоришь, проснулся, собрался и поехал. Куда точно поехал, не сказал. Так получается?
- Так, - всхлипнула Людочка.
- По телефону он ни с кем не разговаривал?
- Нет.
- Ни вчера, ни сегодня?
- Нет.
- Из квартиры не выходил?
- Нет.
- Все ясно, - задумчиво произнес Обиходов. Прозвучало это как "ничего не ясно".
Людочка опять заволновалась:
- Что же нам делать, Георгий, миленький?
- Я думаю, - сказал Обиходов. - Думаю!
Он был по-прежнему уверен, что скорее всего парень решил исчезнуть. Но исчезнуть так, чтобы в глазах бедной девушки это выглядело не как "поматросил и бросил", а по меньшей мере загадочно.
- "С фантазией у него все в порядке, это точно! - размышлял Обиходов. - Хотя, конечно, остается какая-то доля вероятности, что он и впрямь отправился спасать эксперта. Один шанс из десяти, но все же…"
- Значит так! - сказал он Людочке. - Ты сиди дома и никуда не выходи. А я попробую что-нибудь сделать.
"Узнаю, где этот конкурс, - решил про себя Обиходов. - Может, съезжу туда… Когда достираю. Увижу там пацана - надеру уши".
Однако, Людочке план не понравился.
- Как это сиди дома?! Не буду я сидеть дома! Я с вами!
- Куда со мной?
- На конкурс! Вы ведь поедете на конкурс! И я с вами!
- А я сказал, ты будешь сидеть дома.
- Не буду! - воскликнула девушка. - Один уехал без меня, хотя обещал… Другой говорит: "Сиди дома!" Не буду я сидеть дома! Я боюсь сидеть дома! Если вы меня с собой не возьмете, я поеду туда одна! Так и знайте!
- Ну, хорошо! - смягчился Обиходов. - Беда мне с этими героями и героинями! Сиди дома, я постараюсь узнать про этот конкурс и заеду за тобой.
Через час Обиходов и Людочка уже ехали в клуб с притягательным названием "Паранойя". Именно там, как удалось выяснить Обиходову, должен был состояться финал конкурса красоты "Мисс Юго-Запад".
- Вы не знаете Колю, - говорила девушка, пока журналист, чертыхаясь лавировал в плотном автомобильном потоке. - Он совсем не такой, как кажется на первый взгляд. Он - добрый. По-настоящему добрый. А среди этих людей он оказался случайно. Просто насмотрелся фильмов, захотел стать как Багси Сигел.
- Как кто?
- Багси Сигел - американский гангстер, тот, который построил Лас-Вегас. Это его кумир.
- Тьфу ты, глупость какая!
- Вот и я ему говорю глупость. Этого Багси его же собственные дружки и прикончили. А Коля говорит, зато он Лас-Вегас построил, самый красивый город на земле.
- Из-за этого мечтателя нас всех чуть не убили. И еще не известно, чем все закончится, - проворчал Обиходов.
- Так сложились обстоятельства, - повторила Людочка. - И потом, он вас очень уважает, - добавила она. - Он считает вас очень талантливым журналистом. Все ваши статьи почти наизусть знает.
- То-то он на меня смотрит всегда исподлобья, как на врага народа, - заметил Обиходов.
- Это только поза, - сказала Людочка. - Вроде защитной реакции. На самом деле, он о вас очень хорошо отзывается. Сказал, что в жизни не читал ничего подобного. Да и мне тоже очень нравится, как вы пишете. Мы с Колей много об этом говорили.
Обиходов усмехнулся.
"Ну вот уже и поклонники появились… А может и вправду, хватит заниматься поденщиной, пора уже написать что-нибудь настоящее, - подумал он. - Только разберусь с этим Колей-Васей…"
Впервые он почувствовал что-то вроде симпатии к Коле, к этому лопоухому недотепе, бандиту-практиканту. Хотя, недотепа-недотепой, а девицу-то у Обиходова, кажется, увел. Из-под самого носа увел!
Обиходов краем глаза взглянул на Людочку.
Из всех действующих лиц происходящей истории она казалась ему самым непонятным. Он никак не мог определить ее роль. Сначала он решил было относиться к ней как к случайному сюжетному завихрению. Еще ничего не значит, что именно она оказалась у него дома в тот вечер, когда все началось. У Обиходова таких целая записная книжка. Ему было даже как-то неудобно, что его застукали с этой маленькой, несозревшей, и вовсе некрасивой студенткой. Могло сложиться впечатление, что старый ловелас-неудачник совсем отчаялся и рыщет по институтским общежитиям в поисках легкой добычи. На главную женскую роль больше подходила бы та же ответственная секретарша Татьяна, с ее пугающе обширным жизненным опытом и звериной интуицией. Но студентка Людочка с самого начала повела себя непредсказуемо. Ей положено было бояться, она не пугалась. У нее по идее ничего общего не могло быть с этим Колей, кроме возраста, разве что, а она проливает по нему слезы, да так искренне, что Обиходов почувствовал даже что-то вроде уколов ревности. Много ли людей на свете готовы полезть на рожон ради него, Обиходова. Хотя нет, конечно же это не ревность. Скорее раздражение. Раздражение, которое испытывает режиссер-постановщик, когда герои выходят из-под контроля и ведут себя не так, как прописано в сценарии. В сценарии? Стоп! Истории опять начинают путаться. У этой - нет сценария!
27
- Аккредитованная пресса! - Обиходов помахал журналистским удостоверением перед носом у квадратного охранника. - А это со мной, - кивнул он на Людочку.
Охранник лениво поводил ручным металлоискателем в районе груди и поясницы Обиходова и молча посторонился.
Обиходов и Людочка вошли в зал. Представление было уже в самом разгаре. На ярко освещенной сцене по кругу и под музыку, ходили два десятка девиц в бикини. Абсолютно одинаковых, как показалось Обиходову на первый взгляд. Одинаково высокого роста, одинаково худые, одинаково длинноногие, одинаково нескладно передвигающиеся, будто их длинные ноги и тонкие худые руки были розданы им только вчера, специально для финала, и они не успели еще с ними освоиться. Присмотревшись, Обиходов заметил, что к бедру каждой девицы был прицеплен картонный кружок с номером.
Журналист быстро переводил взгляд от столика к столику, пока, наконец, недалеко от сцены, он не заметил благородные седины Ивана Заморокина. Заморокин чуть покачивал головой в такт музыке, будто бы выказывая свое одобрение каждому шагу марширующей модельной полуроты. Вместе с Иваном за столиком сидели еще три человека.
"Бедолага, - подумал Обиходов с неожиданным сочувствием, - и не подозревает, для него уже заготовлено сто пачек кошачьей еды".
- Коли нигде не видно, - шепнула Людочка.
Коли действительно среди зрителей не было.
- Конечно, кто же его сюда пустит, - сказал в ответ Обиходов.
- Добрый вечер, - раздалось у него за спиной.
Он обернулся и увидел даму средних лет в очках и с предупредительно-строгим выражением лица. На внушительно выступающей вперед груди дамы была приколота табличка-бэдж, надпись на которой разобрать было невозможно.
"Распорядительница" - догадался Обиходов, не столько по наличию неразборчивой таблички и даже не по выражению лица и интонации голоса дамы, а по форме и размеру ее груди. Обиходов научился распознавать ответственных дам по большой и подчеркнуто выпирающей груди. Выпирающей особенным образом, так словно именно грудь является средоточением всех ценных деловых качеств. Таким же образом у ответственных работников мужского пола выпирает живот. Это открытие было маленьким вкладом Обиходова в прикладную антропологию.
- У вас заказан столик? - осведомилась дама.
- Да, заказан, - не раздумывая соврал Обиходов.
- Какой номер? Можно ваш пригласительный?
- У нас нет пригласительного, - Обиходов снова извлек из кармана удостоверение. - Аккредитованная пресса. Газета "Мир сенсаций"
- "Мир сенсаций"? - дама удивленно подняла брови. - Мы не приглашали "Мир сенсаций".
- Вот как? - настал черед Обиходова разыгрывать недоумение. - Зачем же тогда вы присылали к нам в редакцию факс? Зачем же так упорно сюда зазывали?
- Мы не отправляли вам никакого факса! - решительно заявила дама.
- Как это не отправляли? - не сдавался Обиходов. - Людмила, где этот факс? - обратился он к Людочке. - Покажите товарищу, а тут какое-то непонятное недоразумение возникло. На пустом месте, - добавил Обиходов, повысив голос.
Людочка замялась, соображая что ей делать.
- Ну же, Людмила, где этот факс? - поторопил ее Обиходов.
- Его нет, - вымолвила, наконец, девушка. - Я его оставила. В редакции.
- Как оставили? - нахмурился Обиходов. - Я же просил вас взять его с собой!
- Я забыла, - Людочка потупила взор.
- Ну вот! - всплеснул руками Обиходов. - Как тут можно работать? - он посмотрел на распорядительницу, словно ища сочувствия по поводу того, что ему приходится выносить из-за бестолковых работников. Суровая дама не выказала сочувствия и уже открыла рот, чтобы произнести свой окончательный приговор, но Обиходов успел опередить ее.
- Хотя это, согласитесь, странно, - начал он намеренно на высоких тонах. - Почему мы должны всюду таскать с собой кипы документов? К нам приходят десятки факсов каждый день!
Люди за ближайшими столиками начали оборачиваться на шум. Это был правильно просчитанный ход. Распорядительница быстро поняла, что связываться с нервными журналистами себе дороже. Проще быстренько посадить их куда-нибудь и заткнуть рот бутербродом с семгой.
- Хорошо-хорошо, - произнесла она примирительным тоном. - Ниночка, - она поманила пальцем ближайшую официантку. - Проводи гостей. Туда, за угловой столик.
- С нами еще должен быть еще один молодой человек, - сказал Обиходов. - Ассистент. Мы разминулись с ним. Рыжий такой, высокий. Вам он здесь не попадался?
- Не попадался, - быстро ответила дама. - Пройдите, пожалуйста, за столик.
- Благодарю вас, - Обиходов с достоинством одернул пиджак и, взяв Людочку под руку, отправился туда, куда указывала дама.
- Что будете пить? - спросила официантка Ниночка, когда беспокойные гости, наконец, уселись.
- Пиво, если можно, - заказал Обиходов. - А что у вас из закусок? - он вспомнил, что не обедал.
- Чипсы, орешки…
- А что-нибудь мясное?
Ниночка замялась.
- Хотелось бы чего-нибудь по-существенней, - Обиходов вытянул шею, стараясь рассмотреть, что едят за соседними столиками. - Лангетик какой-нибудь, отбивную…
- Спрошу на кухне, - нерешительно пообещала официантка.
- А ты что будешь? - спросил Обиходов у Людочки.
- Я ничего не хочу, - ответила Людочка.
- Девушке принесите мороженое, - распорядился Обиходов.
Официантка грустно улыбнулась, что-то черкнула в своем блокнотике и отошла.
- Вот так! - Обиходов подмигнул Людочке. - За одно и пообедаем.
- Коли нигде нет, - снова повторила девушка.
- Зато Заморокин здесь. Вон он! - Обиходов кивнул в сторону сцены. - Наслаждается. Значит, и Коля где-то рядом.
- Что же мы будем делать?
- Посидим пока, - сказал Обиходов. - Посмотрим конкурс. Оценим, так сказать, обстановку.
Конкурсантки, тем временем, закончив променад, вереницей исчезли за кулисами. Им на смену в световое пятно посреди сцены впрыгнул гибкий ведущий программы в серебряном смокинге и с напомаженными волосами.
- А теперь, гааспада! - прокричал он в микрофон. - Представляем вам сенсацию сезона! Только в клубе "Паранойя"! Паранормальный кутюрье Гудзенко и его знаменитая фэшн-медитация "Привет от Версаче"! Явление народу духа невинно убиенного мэтра в рамках конкурса красоты "Мисс Юго-Запад"!
Ведущий вскинул руки, словно давая отмашку для шквала аплодисментов. Из зала раздались вялые хлопки, напоминающие ружейную пальбу в пехотной цепи.
- Встречаем! - выкрикнул что было сил ведущий и убежал в темноту.
Тяжело ударила музыка. Свет померк. Сцена начала заполняться голубоватым дымом, с шипением вырывавшимся из скрытых по углам аппаратов. Обиходов начал волноваться за Заморокина. В такой темноте и под такую музыку можно спокойно перебить пол-зала. Когда снова вспыхнул свет, Обиходов с облегчением перевел дух - Заморокин спокойно пил шампанское и наблюдал за действием. На сцене в клубах дыма возник человек с модной эспаньолкой на пухлом не по- испански круглом лице и с массивными серьгами в обоих ушах. Одет он был в черный длиннополый сюртук, который можно было назвать строгим, если бы не знаки Зодиака, нашитые на нем в разных местах. Грудь его украшала золотая цепь с крупным медальоном. Сильно выпирающий живот был стянут парчовым кушаком. Некоторое время Обиходов гадал, кто это, дух невинно убиенного мэтра, воплотившийся в опереточного сутенера, или же это сам паранормальный кутюрье Гудзенко?
Загадочный незнакомец медленно развел в стороны руки, поднял глаза к потолку, словно проверяя, не идет ли дождь, потом опустил голову и исподлобья посмотрел в зал:
- Мне нужна ваша энергия! - произнес он густым басом. - Дайте мне вашу энергию! - он протянул руки и начал шевелить растопыренными пальцами, будто хотел выманить энергию из зала, как кошку из-под дивана.
Зрители сохраняли полное спокойствие, пили и закусывали, с любопытством поглядывая на сцену. Темп музыки постепенно увеличивался. Человек на сцене начал содрогаться.
- Я ее чувствую, уже чувствую! Я чувствую вашу энергию! - сообщил он залу, дергаясь в конвульсиях. - Мэтр Версаче! - громко завопил он, вскинув голову к потолку. - Снизойдите к нам!
"Ага! - подумал про себя Обиходов. - Значит, это все-таки Гудзенко, а не Версаче. Слава Богу!"
- Он идет! - обрадованно воскликнул паранормальный кутюрье. - Я слышу его шаги! А вы слышите?
Музыка сжалась до одной тревожной ноты и все присутствующие при медитации услышали шаги. Звук их, многократно усиленный динамиками, нарастал. Дым на сцене сгустился так, что кутюрье было уже не видно.
- Мэтр приближается! - доносился его голос из искусственного тумана.
Ослапительно-яркий луч света ударил в левую часть сцены, скрытую драпировкой. Занавес откинулся и перед затаившими дыхание зрителями предстала девушка, конкурсантка под номером "один", замотанная в кусок прозрачной розоватой ткани.
- Мэтр Версаче! - завопил Гудзенко, указывая в сторону девушки. Зрители старательно вытягивали шеи, однако, никакого мэтра рядом с нею видно не было.
Возникшее непонимание устранил сам паранормальный кутюрье. Он выскочил из тумана с криком:
- Это Красота! - и с ходу припал девушке к ручке. Конкурсантка вздрогнула от неожиданности и хотела отдернуть руку, но Гудзенко ловко поймал ее и впился в нее губами.
- Я - Красота, - продекламировала девушка срывающимся от волнения голосом. - Я - одна из ипостасей мэтра Версаче. При жизни он щедро дарил меня людям. А когда его не стало, я не исчезла. Я осталась в его творениях, которые бессмертны.
Девушка на подрагивающих ногах прошла по подиуму, сделала разворот и застыла с неестественно широкой улыбкой на лице.
- Поприветствуем Красоту! Первую ипостась мэтра Версаче! - захлопал в ладоши паранормальный кутюрье.
Зал ответил дружными аплодисментами. Публике такой неожиданное сценическое решение понравилось. Обиходов с одобрением цокнул языком и проинес:
- Ловко придумал, прохвост!
Занавес откликнулся второй раз и на сцене появилась участница под номером "два" в наберенной повязке из блестящих ниточек и с пышной короной из перьев на голове.
- Это Любовь! - представил ее публике кутюрье Гудзенко.
Любовь держалась более уверенно. Она выставила вперед ногу, затянутую в ажурный чулок, и кокетливо двинула бюстом.
- Я - Любовь, - последовал текст. - Вторая ипостась великого мэтра. Во мне он черпал свое вдохновение. Я наполняла его жизнь до края. Свое творчество мэтр посвятил всем влюбленным мира.
Номер "второй", покачивая бедрами, прошлась по подиуму.
- Приветствуем Любовь! - закричал Гудзенко.
У третьей ипостаси Версаче - Страсти обнаружился отчетливый украинский акцент, хотя одета она была в турецкий тюрбан и атласные шаровары.
- Мэтр схорел в моем охне, - поведала Страсть. При этом обнаженный животик ее трепетно вздымался и опускался, вызывая у публики желание немедленно последовать за пламенным мучеником.
За Страстью последовала Надежда, потом Вера, потом Преданность, потом Искушение. Мэтр Версаче стараниями кутюрье Гудзенко оказался удивительно многогранной личностью.
- Как-то по-другому я представлял себе конкурсы красоты, - признался Обиходов. - Совсем отстал от жизни. Интересно, где тут у них туалет?
Он осмотрелся по сторонам, потом отодвинул тарелку и поднялся из-за стола.
- Я сейчас вернусь!
Парад "ипостасей" закончился. Конкурсантки, сбившиеся в тесное стадо в центре светового пятна, повинуясь неслышной команде дружно повернули налево и удалились за кулисы. Гудзенко долго еще раскланивался у края сцены и слал в зал воздушные поцелуи. Ведущий объявил перерыв.
В зале началось оживление. Раздавался звон бокалов, смех, хлопки открываемых бутылок шампанского.
- Ну что, пойду я! - сказал Заморокин и окинул многозначительным взглядом своих компаньонов, угрюмого и молчаливого Волка и еще двух похожих друг на друга здоровых молодцов, по прозвищу Болек и Лелек. За неразлучность и похожесть все их считали братьями, хотя братьями они не были.
Волк с серьезным выражением лица извлек откуда-то из-под стола букет лилий и протянул шефу.
- Какой хоть номер-то? - живо поинтересовался Болек.
- Загадка! - произнес Заморокин и, склонившись над цветами, шумно втянул носом воздух. - Пахнут-то как!
- Загадка? - Болек почесал затылок. - Это восьмой что ли?
- Восьмой, - кивнул Заморокин.
- Ну… - протянул Лелек. - Что там этот восьмой… Худовата! Вот третий в самый раз! Которая в тюрбане. Кто уж там она, забыл… Ипохондрия, что ли?
- Сам ты Ипохондрия! - передразнил Лелека Заморокин. - Понимал бы что! Ладно, - сказал он, поднимаясь. - Ждите меня здесь! Проверим, что там за Загадка, а то и вправду, может, "третий" лучше?
Заморокин с букетом в руках поднялся на сцену по боковым ступенькам и скрылся за кулисами.
Он оказался в длинном сумеречном коридоре, заставленном и завешанном всевозможным реквизитом. Пахло пылью, потом и дешевыми духами. Заморокин взглянул на свое отражение в лежащем на коробке медном геликоне и бережно поправил прическу.
- Вам кого? - услышал он строгий голос сбоку.
Заморокин оглянулся и увидел перед собой высокого малого в синей форменной куртке с надписью "security". Вместо ответа Заморокин достал из нагрудного кармана пиджака сотенную купюру и сунул ее в карман куртки охранника.
- Принцесса номер восемь, - сказал Заморокин. - Пару слов наедине.
Труженик безопасности быстро посмотрел по сторонам и произнес негромко:
- Еще сотку и все устроим.
- Без вопросов.