- Я не знаю, насколько твой новый муж ревнив, потому и не рискнул побеспокоить, чтобы не подставлять спасителя.
- Не волнуйся, он в мой телефон не заглядывает. Лучше скажи, как ты?
- Даже не знаю, как тебе сказать. - Роман замолчал ненадолго, обдумывая, как зашифровать то, что не должны в случае прослушки слышать чужие уши. - В общем и целом - нормально, но кое-какие проблемы есть. Не хотелось бы об этом по телефону. Выбирай ресторан - заодно и отблагодарю.
- Поняла. Тогда завтра на том же месте, в тот же час.
- Годится. До встречи!
- Всего тебе доброго.
Закончив разговор, Роман почувствовал некоторое облегчение. Устроившись поудобнее на диване, он решил ждать, когда его гость придёт в себя. Зная физические возможности своего напарника, Роману следовало держать ухо востро, поэтому он не выпускал из рук электрошокер, держа его в боевой готовности. Но гость не подавал признаков жизни, если не считать тяжёлого дыхания. Только через двадцать минут он издал лёгкий стон, и ещё через несколько минут смог открыть глаза. Обведя комнату мутным взглядом и остановив его на Романе, он произнёс слабым голосом:
- А, это ты. Чем это ты меня так?
- Фонариком присветил слегка, - пошутил Роман. - Если не хочешь ещё, то соблюдай рамки приличия у меня в гостях.
- Башка гудит, - пожаловался бывший напарник, обхватывая руками голову. - Всегда знал, что ты безбашенный идиот. Что это было, Рома?
- Я тебе уже говорил - фонарик.
- Разве можно так со старым другом, Рома?
- По-твоему я должен был, как старый друг, позволить себя застрелить?
Алексей, что-то вспомнив, пошарил рукой под собой и, ничего не найдя, спросил:
- Где ствол?
- В надёжных руках, - Роман криво усмехнулся и добавил: - А ты думал, Кринцын уже не тот?
- Эх, Рома, Рома, что ты наделал! Ты даже не представляешь, какое незавидное у тебя положение.
- Ты, Лёха, сначала о своём положении подумай, а потом уже мне начинай сочувствовать. Если ты полагаешь, что мне лучше было бы подставить под пулю свой лоб, то смею тебя заверить: у меня на этот счёт другие планы.
- Неужели ты всерьёз считаешь, что я хотел тебя убить?
- Нет, что ты! Просто мой армейский друг зашёл в гости, чтобы похвастаться новенькой "береттой".
- Я просто прострелил бы тебе ногу - и мы квиты. Этим бы всё и закончилось. А теперь…
- Ну и что теперь? - Роман изо всех сил пытался сохранять хладнокровие. Его бесила спокойная наглость бывшего сослуживца. - Теперь ты поставил меня в неловкое положение: и отпустить нельзя, и убить вроде как-то не по-товарищески. Но выбор у меня, прямо скажем, небольшой. Я подумаю.
Он жестом прервал попытку своего пленника заговорить и надолго ушёл в себя. Роман действительно не знал, как ему следует поступить в данной ситуации. Его бывший напарник на свободе всегда будет опасен, но и те, кто за ним стоят, не менее опасны. Если не более. Неизвестно, кого они пошлют в следующий раз. Этого он знает как облупленного и может просчитать его действия. С другим киллером могут возникнуть сложности.
- Мне интересно, - спросил он, прерывая раздумье, - ты по своей инициативе пришёл или тебя прислали?
- Обижаешь, Ром, конечно же, по своей. А ты сомневаешься?
- Да, есть кое-какие сомнения. Обычно меня кто-то ведёт до самого дома, а сегодня я никого не заметил ни в машине, ни на скамейке.
- А, ну это я попросил, чтобы никого не было. Сам понимаешь: ни к чему мне лишний раз светиться.
- А дубликаты, я так понимаю, с моих ключей были сделаны, пока я сидел у твоих друзей?
В ответ Алексей только улыбнулся и пожал плечами, а затем попросил:
- Рома, дай размяться, затекло всё тело. После твоей обработки всё будто не моё. - Потрогав рукой челюсть, он добавил: - И скула почему-то болит.
- Сиди спокойно! - приказал Роман. - Здоровее будешь. Лучше подумай, какие ты сможешь дать мне гарантии, чтобы я тебя отпустил.
- Какие гарантии, Рома, какие гарантии?! Своими действиями ты подставил не только себя, брата, жену-адвоката, но и меня заодно. Ты должен вернуть всё: кейс, мои ствол и нож. Тогда ещё можно будет говорить о каких-то гарантиях.
- Нет! - твёрдо сказал Роман. - В данной ситуации без оружия я чувствую себя голым. Из вашей банды я знаю, как минимум, троих. Думаю, ты не сомневаешься, что устранить их с таким арсеналом для меня не проблема. Так что выходит: три на три у нас.
- Начнёшь с меня? - сверкнув недобрым взглядом, спросил пленник.
- Не знаю, не знаю, - ответил Роман, выдержав колючий взгляд бывшего друга. - Поскольку насчёт гарантий - это не к тебе, то нужно искать… - его прервал звонок в дверь, но он всё же закончил мысль: - Другой выход.
Насторожившись, Криницин спросил:
- Это твои?
Увидев отрицательное движение головы пленника, он жёстко предупредил:
- Смотри, если это твои - ляжешь первым.
- Раньше ты таким тупым не был. Я же тебе сказал, что работаю сам, обо мне знает только один человек. Но его появление исключено.
В надежде, что нежданный посетитель уйдёт, Роман помедлил с минуту, а потом, вставая, произнёс:
- Исключено, говоришь? А вот это мы сейчас и проверим. Сиди тихо - и всё будет нормально. И упаси тебя бог совершать необдуманные поступки.
Держа наготове шокер, он подошёл к двери и, находясь под прикрытием стены, спросил:
- Кто?
В ответ услышал взволнованный шёпот Кулибина:
- Это я, сосед.
- Чё надо, сосед?
- Ты занят? - осторожно спросил Петрович.
- Ванну я принимаю! - сердито рявкнул Роман. - Ступай себе с богом.
- Двести рубликов не займёшь? - уже громко спросил сосед.
- Убирайся к чёрту! Нет у меня денег.
- Злой ты какой-то, Рома. Может, тебе помощь нужна?
- Катись домой, я сказал!
- Ладно, ладно, ухожу. А то, может, пропустили бы по стаканчику?
- Я завязал. Уходи по-хорошему.
"Глазок надо поставить, - подумал Криницын. - А ещё лучше дверь заменить. Ходят тут всякие, как к себе домой".
Войдя осторожно в комнату, он обнаружил её пустой. Бросившись на лоджию, Роман и там никого не увидел, но не запертая на задвижку дверь говорила о том, что пленник бежал именно этим путём. "Ну и силён! - мысленно восхитился бывшим сослуживцем Роман. - Практически на одних руках ушёл. Что ж, пожалуй, так даже лучше. Теперь не надо ломать голову, что с ним делать. Пойду-ка я к Кулибину, надеру ему задницу за ослушание, а там разберёмся".
Двери открыла Жанна. Она перекрасила волосы из фиолетового в огненно-рыжий цвет, и это привело Романа в замешательство. Девушка это заметила и, хохотнув, спросила:
- Что, Ромка-соломка, нет больше Жанки-баклажанки? Теперь тебе придётся новую дразнилку придумывать.
Криницын взял соседку за плечи, повернул в одну сторону, в другую, бесцеремонно рассматривая её со всех боков, а затем произнёс:
- Рыжик-пыжик какой-то.
- О нет! - наморщив нос, воскликнула девушка. - Пыжик мне совсем не нравится. Придумай что-нибудь другое.
- Ладно, - согласился Роман, - я буду называть тебя Солнышко. Идёт?
- Солнышко? Да, мне нравится.
В это время из своей комнаты высунул в дверной проём голову Кулибин. Лицо его имело виноватое выражение, но, всё же стараясь сохранить достоинство, он как можно спокойнее сказал:
- Рома, брось ты эту лахудру крашеную. Заходи ко мне. А ты, Жанка, брысь к себе в комнату!
Девушка обиженно фыркнула, показала язык, но отца не ослушалась.
- Вся в мать, - недовольно проворчал Петрович. - Та, сколько её помню, только и знала, что красилась, и эта туда же. Да было бы что красить - три волосины в четыре ряда… Тьфу! - Закрыв за собой дверь, он, понизив голос, спросил: - Я что, сильно навредил тебе?
- Да как тебе сказать? В общем, приказы надо выполнять, Петрович. В следующий раз уж будь любезен.
- Переволновался я сильно, Рома. Жду, жду, а ты всё не идёшь. Уже хотел Жанку привлечь, чтобы заглянуть…
- С ума сошёл? Не вздумай даже намекнуть ей о наших делах.
- Да разве я не понимаю?
- А раз понимаешь, то как мог подумать, чтобы её привлечь?
- Самому-то никак невозможно и удочку держать, и в монитор заглядывать. Но я только подумал и всё - тут же передумал. Я-то понимаю, что нельзя девчонку впутывать.
- Ладно, проехали. Дело принимает такой оборот, что сегодня я все наши трофеи перепрячу подальше от греха. Есть у меня за озером надёжное местечко. А тебе приказываю забыть обо всём - ты ничего не знаешь и никогда не знал. Ясно?
- Ясно, товарищ капитан! - вполне серьёзно ответил Кулибин и тут же спросил: - А с этим что сталось?
- С которым?
- Ну, который к тебе приходил?
- А говоришь, ясно.
- Так интересно же.
- Петрович, ты неисправим! - Роман невольно улыбнулся. - Ладно, сбежал он через лоджию, пока ты меня отвлекал.
- Ой, ё! - воскликнул в отчаянии Петрович.
- Расслабься, так даже лучше. Мне не пришлось думать, что с ним делать. А теперь доставай кейс. Через часок я за ним зайду. Перед тем как его забрать, нужно осмотреться вокруг. Бережёного Бог бережёт.
На выходе Роман добавил:
- Да, Петрович, чуть не забыл. Спасибо тебе за шокер - отлично работает!
- А то! - гордо воскликнул Кулибин.
- Дашь еще попользоваться, если понадобится?
- Да не вопрос! - Петрович явно был доволен собой. Мог бы и не спрашивать.
На даче полковника
С трудом выбравшись из машины, Алексей Ярин, сильно припадая на протез, не мог сдержать стон от пронизывающей боли в культе. Приземление во время побега со второго этажа было не очень удачным. Он почувствовал, как какая-то деталь протеза, пробив силиконовую чашку, впилась в обрубок ноги. На счастье, машина была оставлена недалеко.
В доме никого не было, и это обрадовало Ярина. Освободившись от протеза, он увидел, как кровь капает на ковровое покрытие пола. Обмотав рану футболкой, он попрыгал на здоровой ноге в ванную комнату, открыл холодную воду и, когда ванна наполнилась до половины, разделся и опустился в неё. Почувствовав облегчение, Алексей в блаженстве закрыл глаза и попытался осмыслить произошедшее. Подумать было о чём. Он потерпел поражение от своего бывшего напарника, с которым когда-то не только дружил, но и негласно соревновался, кто из них лучший. И это сильно угнетало самолюбие профессионала. Теперь оно, самолюбие, требовало сделать ответный ход, чтобы доказать напарнику, а главное - себе, что он лучший.
Мысли прервал донёсшийся из комнаты голос брата, тревожно спросившего:
- Алёша, ты где?
- В ванной, Боря! - откликнулся Алексей.
Войдя в ванную комнату и увидев окрашенную кровью воду, брат взволнованно воскликнул:
- Что с тобой, ты ранен?
- Успокойся, Боря, всё нормально. Просто я неудачно спрыгнул со второго этажа.
- Ты его сделал?
Алексей криво усмехнулся и ответил:
- На этот раз, скорее, он меня сделал. Ладно, помоги выбраться из ванны. И где у тебя аптечка? Нужно обработать ногу. А потом поговорим.
Через пять минут, закутавшись в плед, держа в руке бокал с коньяком, Алексей был готов для разговора.
- Кажется, я сломал протез, - грустно сказал он. - Ты найди, пожалуйста, специалиста, чтобы быстро починил, а то на костылях скакать мне как-то несподручно.
- Где я его тут возьму? - возразил Борис. - В Германию придётся везти. А это быстро не получится.
- В Москве есть представительство этой фирмы. Мне даже адрес давали, но я не помню, куда его дел. Займись этим вопросом, а я пока отлежусь у тебя. - Он потёр искалеченную ногу и добавил: - Пока культя не заживёт.
- Хорошо, завтра же займусь. А теперь рассказывай.
- Да особо-то и рассказывать нечего. Я попытался его уговорить работать со мной в паре. Хотя… - Он задумался ненадолго, отпил из бокала коньяк, а потом с расстановкой произнёс: - Хотя, зная характер Романа, я не сильно рассчитывал на его согласие. А было бы неплохо… - Алесей ушёл в себя и после короткой паузы и очередного глотка продолжил: - Да, неплохо, если бы мы снова поработали с ним в паре.
- Ты и сам пока неплохо справляешься, - возразил Борис. - В нашем деле чем меньше подключено людей, тем лучше. А этот твой Рома слишком много знает, чтобы иметь право на жизнь.
- О, ты даже не представляешь, как много он знает.
- Рассказывай.
- Он знает и о тебе, и о твоём майоре Корнееве. Просил передать, что имеет желание отстрелить ему кадык. И смею тебя заверить, что это ему не составит большого труда с тем арсеналом, которым мы его обеспечили. Говорю "мы", потому что я тоже приложил к этому руку.
- В каком смысле? - насторожился старший брат.
- Он отобрал у меня ствол с глушителем.
На лице Ярина-старшего возникло выражение, отражающее психическое состояние, близкое к панике.
- Как ты мог такое допустить? - в отчаянии воскликнул он. - К чему было заводить эти тупые разговоры о совместной работе? Я же тебя просил: узнай, где кейс, и больше никаких сантиментов! Неужели так трудно выполнить привычную для тебя работу?
- Послушай, брат, - сердито оборвал его Алексей, - ты, видно, и впрямь считаешь меня хладнокровным убийцей. Я с этим человеком через такое прошёл, что тебе и в кошмарном сне не приснится. Согласно неписаному кодексу чести, мы можем убивать друг друга только в честной дуэли.
- Какой, на хрен, кодекс, Алёша! Сплошное пижонство! Ты что, не понимаешь, насколько он стал опасен для нас?
- Ну почему же не понимаю, - голос младшего брата был спокоен и даже немного ироничен. - Мне ли не понимать? Брось паниковать, Боря. Никуда он не пойдёт - я его знаю. Он будет пытаться справиться со своими проблемами сам. В этом мы с ним очень похожи. И этот момент нужно использовать. Я вот тут в ванной подумал: надо его выманить на живца, а в качестве живца использовать его сводного брата.
- К чему такие сложности, не проще ли подстрелить во время пробежки или на работе?
- Нет, не проще. Для меня не проще. Важно переиграть его, а не тупо убить. Да и тебе разве не нужно поймать киллера? Вкратце мой план таков: нужно, чтобы Роме стало известно о готовящемся покушении на брата или на бывшую жену. Для этого найти исполнителя, которым можно легко пожертвовать. Отдать этого киллера на растерзание Роме, а Рому выставить на его место.
- Кажется, я понимаю ход твоих мыслей, - с интересом произнёс Борис. - Важно хорошо продумать детали, и тогда всё получится как нельзя лучше. Меня и вправду начальство достало с этим повисшим делом. Только бывшую жену лучше не трогать. У неё слишком влиятельный покровитель. Он мне звонил с просьбой не обижать молодого адвоката, а по совместительству - его любовницу. Сам понимаешь, какой вес имеет просьба такого человека, как Гриневский. Хотя с другой стороны, бывшая - это мотив. Надо подумать, надо подумать. Тут ты, несомненно, прав. Теперь расскажи, как ты прокололся?
Алексей поморщился, будто к носу поднесли флакон с нашатырём. Долив в ещё не пустой бокал порцию коньяка и сделав пару глотков, он нехотя произнёс:
- Я сам толком не понял, как ему удалось меня вырубить. Мне будто током врезало. Я отключился, а когда начал приходить в себя, то ощутил кислоту во рту и слабость во всём теле. И левая скула болела. Да она и сейчас болит.
Борис наклонился над братом, пытаясь рассмотреть его лицо.
- Да у тебя синяк на подбородке с левой стороны. Он правша?
- Правша. Но как он успел? Между нами было расстояние не менее трёх метров. Я только схватился за рукоятку пистолета, и тут - бах! - вспышка, и всё померкло. Понимаешь, ему нужно было сделать прыжок в три метра, а мне только вот… - Алексей продемонстрировал, как он из-под себя выхватывает воображаемый пистолет. - Это одно мгновение! Он не мог успеть.
- Постой, постой, в ванной я видел на груди у тебя две точки. Там я не придал этому значения, а теперь, кажется, понимаю, в чём дело. А ну, дай взглянуть ещё раз.
Он откинул плед с груди брата, посмотрел вблизи на две слегка воспалённые точки на мускулистом торсе и уверенно произнёс:
- Да, это шокер. Он тебя сначала обездвижил, а потом ещё и добил ударом в челюсть.
- Но для этого ему всё равно нужно было преодолеть три метра, чтобы дотянуться до меня.
- Не обязательно. Ты отстал от жизни. Американские полицейские давно используют шокеры с выстреливающими электродами. Их и у нас можно без труда купить.
- Точно! Как же я сразу не понял: у него в руках была штуковина, которую я принял за фонарик. Осёл! Он же мне намекал на него. Значит, Рома пошёл дальше меня, освоив современные штучки. Ведь он и обнаружил меня непонятным образом. Когда он вошёл, то уже знал, знал! Что я, именно я, а не кто другой, сижу в его комнате.
- Брось убиваться по этому поводу, Алёша, - попытался утешить расстроенного брата Борис. - Сейчас столько всяких штучек придумали, что мне иногда приходится по работе очень долго разбираться. А в твоей службе была совсем другая специфика. Так что не зацикливайся.
- Но Ромка-то освоил! А по уверениям твоих коллег он почти окончательно спился. Когда же он успел освоить то, о чём я и не догадываюсь? В результате я сильно недооценил его и сунулся решать вопросы без всяких шансов. Ну что ж, больше такого подарка я тебе, Рома, не сделаю.
Стараясь перевести разговор в другое русло, Борис спросил:
- Как ты думаешь, почему он не воспользовался случаем и не убил тебя?
- Это не входило в его планы.
- А у него есть четкий план?
- Не думаю. Но убивать меня он явно не собирался.
- Зачем же ты рисковал, убегая через балкон?
- Если бы он отпустил меня, то это наложило бы на меня некоторые моральные обязательства. Да и уважать бы я себя совсем перестал, принимая свободу из чужих рук. К нему кто-то пришёл, и я, воспользовавшись моментом, упорхнул, благо там невысоко. Правда, не рассчитал немного и рано отпустил руки. Старею. Этот вид отхода я не просчитал заранее. Раньше я бы себе такого не позволил. Видимо, расслабился тут в тылу.
- Опять сплошное пижонство! А если бы шею свернул? Тебе уже тридцать три года, а ты всё как пацан со своими принципами. Ладно, отдыхай. Я буду думать над твоим планом. Ошибаться нам больше нельзя. Слишком многое поставлено на карту.