- Очень хочу, но не ходи, - Вера пробежалась пальцами по волосам Игоря и в мире тут же стало чуточку светлей, - Журнал - это важно. Журнал, в отличие от "Пробела" - это творчество…
- Ты же терпеть не можешь слова, - Игорь подмигнул.
- Вот так я странно устроена. Терпеть не могу все, что мне по-настоящему нравится.
- Просто ты боишься попасть в зависимость. Но это дурацкая боязнь. Самая страшная разновидность несвободы - это строить жизнь, основываясь на боязни эту самую свободу потерять …
- Буду меняться, - покорно заявила Вера, немного насмешливо.
- Буду учиться не читать нотаций, - не менее покорно отреагировал Игорь.
- А еще я буду ужасно без тебя скучать. Постараюсь прийти поскорее.
Закрывая за Верой дверь, Игорь подумал, что, после вчерашних разговоров, во всем этом обмене любезностями, уже не сквозит прежняя непосредственность и искренность. Кажется, и Игорь, и Вера решили бороться за видимость хороших отношений, пренебрегая сутью.
Завалиться спать на этот раз помешал телефонный звонок. Уже знакомая тишина ехидно скалилась на том конце провода. После пятого нервного игоревского "Не молчите!", ситуация изменилась.
- Быстро же ты привел её в дом… От меня еще и соседи не успели отвыкнуть…
Значит, все-таки Марийка. Только этого не хватало.
- О соседях я как-то не подумал, - Игорь постарался держать нормальный дружеский тон, - Надеюсь, они обо мне тоже не думают. Надеюсь, у них есть дела поважнее. А чего ты звонишь и молчишь?
- А о чем нам с тобой разговаривать? - горечь в интонациях Марийки на миг сменилась агрессией.
- Если не о чем, то чего звонить? - Игорь произнес это непростительно мягко. Надо было жестче, чтобы навсегда убедить Марийку в том, какая он, Игорь, сволочь. Чтобы не сожалела добрая Марийка, теплая Марийка, мудрая Марийка, о потере Игоря. Чтоб не испытывала по поводу расставания никаких эмоций, кроме облегчения. Надо было жестче, но у Игоря не хватало сил.
- Действительно, - Марийка хмыкнула как-то совсем по-игоревски, - Наверное, просто привыкла иногда слышать твой голос… Ладно, извини. Я, кажется, не в том состоянии, чтобы сейчас адекватно общаться. Мне не стоило звонить… Просто, знаешь, жить самой оказалось не так просто… Думаешь всякое, переживаешь… Хорошо хоть работа у меня есть. Она - не человек, она - не предаст…
Хотелось закричать что-то поддерживающее. Хотелось кинуться оправдываться, мол, не предавал он никого - напротив, спас от необходимости жить с таким чудовищем, каким был Игорь до встречи с Верой. Хотелось просто узнать, как Марийка поживает. Но любое вмешательство ныне было равносильно вредительству. Марийку нужно было отпустить полностью, не оставив ни малейшей зацепки для былых привязанностей. И, кажется, выполняя это необходимое, исполнитель испытывал даже более болезненные ощущения, чем сама жертва.
- Ну, пока, - не дождавшись никакой ответной реакции, Марийка положила трубку.
"Все правильно. Ты поступил правильно," - нашептывал растревоженный внутренний голос. А сам Игорь тревожился совсем по другому поводу. Вера… Прикрыв глаза, Игорь попытался представить, что происходит сейчас вокруг неё.
"Пробел" все так же тонул в суете. Чудачества клиентов забавляли, подбадривающий Палюрич заботливой квочкой витал над работниками. Анюта - полноправная хозяйка своих марионеток - направляла их незаметно на очередную жертву. Отчаянно пытался расти духовно Тоха. Нелепо старался случайно не повзрослеть Жэка. И даже Стас, конечно же, появлялся со своей неизменной бутылочкой пива. А вот Игоря уже среди них не было. И это ровным счетом ничего не меняло в компьютерном центре. Коллектив уже обрел собственную душу, не зависящую от наличия конкретных своих членов. А значит он, Игорь, свою миссию на этой работе уже выполнил. Значит, больше он был не нужен. Ни Палюричу, ни "Пробелу", ни, в сущности, Вере… Эта собственная ненужность тяготила. Вместо уместного ощущения свободы, несла с собой обиду. Игорь знал, что это злое чувство. Знал, что оно только портит все. Но ничего не мог с собой поделать.
"Порчусь", - произведя краткий самоанализ, сухо констатировал Игорь, - "Уже даже воняю тухлятиной. Уже сам себе противен. Пора менять. Снова пора что-то менять. Нужно жить своей жизнью. Господи, я ведь уже даже забыл, как это делается".
Отказавшись от первоначальных намерений выспаться, Игорь решил действительно позаниматься журнальными делами. В качестве холодильника, спасающего от окончательного протухания, такая работа вполне подходила. На первый взгляд. При последующем рассмотрении оказалось, что не так все это просто. Даже столь привычные и родные когда-то строчки обозрения отказывались сдаваться без боя. И война велась даже не за творчество или четкость формулировок. Завоевывать приходилось каждую секунду, свободную от трагичных мыслей о бесперспективности будущего. Вера, насмешливо выслушивающая очередные претензии клиентов, не покидала мысли Игоря. Точнее, не покидало отсутствие у Веры мыслей об Игоре. Писать в соавторстве с собственной обидой Игорь не умел.
- Алло, - Игорь все-таки набрал её номер, - Извини, что отвлекаю. Просто соскучился. Люблю, наверное… Как ты? Как "Пробел"? Что там наши монстрообразные Орлики?
- Извините, вы не туда попали, - холодно проговорила Вера и нажала отбой.
Игорь почувствовал себя последним идиотом. Что, интересно, на этот раз он сделал не так?
Гуманная Вера решила объяснить это, спустя несколько минут. Перезвонила с автомата на домашний телефон.
- Нет, с тобой в разведку ходить нельзя, - вместо ожидаемых извинений сообщила она, - Никогда не откровенничай, не уточнив, можно ли говорить. У меня же довольно громкий динамик в телефоне, а рядом Миленок стоял. Зачем ему знать, что я думаю о Орликах? Кроме того, если звонишь на сотовый, лучше просто говори, куда тебе можно перезвонить по городскому. Мы ведь с тобой пока еще не миллионеры.
Голос её звучал официально. Строго по-"Пробеловски". Так, будто звонила она не с автомата, а прямо из-под носа строгой Анюты.
"У нас действительно разные скорости", - Игорю оставалось только посмеяться, - "Я, выходя с работы, перестраиваюсь значительно быстрее."
- Это все, что ты можешь мне сказать? - Игорь даже посмеивался, предвкушая положительный ответ.
- Пока все. У нас тут дурдомно и динамично. Как всегда. Правда есть и новости. Позже перезвоню. Пока отбой.
На отбой нажал сам Игорь. Вера Домашняя оказалась временно недоступна, а Вера Деловая его сейчас абсолютно не интересовала. Даже спорить и ссориться с такой Верой не хотелось.
"Все маслом вниз! И динамик в телефоне слишком громкий, и Миленок рядом, и в "Пробеле" все "как всегда", хотя меня там нет… Гадостно все-таки устроена гражданка-судьба. Все для неудобства пользователя!"
Совершенно не к месту вспомнился армейский БТР. Чтобы залезть в кабину, необходимо погрузиться в люк, наступая грязнющими подошвами не куда-нибудь, а прямо на сидение. Сначала потоптался, потом туда же сел. По другому в машину не залезешь. Такая уж конструкция. Все для отбивания человеческих инстинктов у солдата. Игорь вспомнил эту "школу жизни". Внутренне перешел на военное положение. Погрузился в привычный при данных обстоятельствах скептис и, без лишних капризов и творческих метаний, снова уселся за работу. Получалось пусто, но много. То, что нужно, для окружающей бессмысленности. К своему ужасу Игорь обнаружил, что даже не стыдится написанного. Все так пишут, отчего же ему, Игорю, нельзя?
"Вот и я научился подменять себя настоящего бессовестным роботом" - Игорь, ранее завидовавший боевым качествам Веры, вдруг обнаружил, что ему тоже довольно легко дается безразличие к плодам собственной деятельности, - "Нажал на кнопку, перекрыл нужные каналы… И вот уже не мечущийся между знанием "как надо", и видением того "что получается", слабак, не сгорающий от противоречий между любовью к ближнему и собственной целостностью, слюнтяй, а эдакий механический автор. Стальной строчитель ежемесячного литературного обозрения для журнала."
Как ни странно, даже халтурная работа отняла довольно много времени. Когда телефон в очередной раз зазвонил, Игорь мельком глянул на часы и удивился. Вспомнив, что Вера обещала еще перезвонить, Игорь ускорил шаг.
- Старик, надо выпить и обмозговать, - вместо обещанной Веры, судьба, конечно же, подкидывала неожиданного Жэку.
- Что будем мозговать? - вообще-то Жэка не так часто навязывал своё общество в столь требовательной форме. Значит, и впрямь что-то стряслось. Отказаться от встречи Игорь не мог.
- Что будем пить, тебя, как обычно, не интересует… Или алкоголик, или абсолютнейший негурман.
Это странное словечко появилось у Жэки в обиходе сравнительно недавно. Произносилось оно с такой интонацией, что обозначало нечто вроде "профана", лишенного, вдобавок, всяких эстетических запросов.
- Скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты, - огрызнулся Игорь.
- Да, - смирился Жэка, - Действительно. Ты мой друг, значит и я тоже абсолютнейший… В общем, забивай стрелу.
Игорь, наоборот, с удовольствием забил бы на эту стрелу, но дружба обязывала, приходилось назначать встречу.
- Я с Веркой приду, - в довесок ко всему, обрадовал Жэка, - Ну, в смысле, с твоей Веркой, - поправился друг, дабы избежать уже знакомых странных реакций друга.
Игорь, нехотя, влез в кроссовки.
* * *
Из пижонства Игорь уселся прямо на бордюре. Домашние замызганные джинсы, выгоревшая футболка, легкий прищур, вместо солнечных очков… Прямо целый стиль, а не просто "лень погладить брюки". Вот оно, сладостное веяние свободы. Раз ни на какую работу идти не надо, значит, и одеваться можно, как вздумается…
Пришедший несколько раньше срока Игорь восседал под оговоренным с Жэкой памятником и лениво разглядывал прохожих.
Два торопливых силуэта в строгом показались на противоположной стороне дороги спустя несколько минут. Собранная Вера - чуть впереди. Жэка, кажущийся рядом с ней несуразной громадиной, - покровительственно отставая на два шага. Заметили Игоря, немного развернулись. Пошли на сближение по оптимальной траектории.
Со стороны казалось, будто серьезное приличное семейство решило вдруг вычитать курс нравоучений беспризорнику. Серьезная физиономия Жэки нависала над свеженьким, отутюженным пиджаком, полы которого, в свою очередь, нависали прямо над нерадивым Игорем.
- Игореха, мне тут не нравится, - доставал Евгений, - Пойдем где-то в приличном месте сядем. Кофейку бахнем. Массу всего обсудить надо…
- Лень идти. Давай, валяй, выкладывай…
- Нельзя ж вечно таким вот "Хиппи-эндом" страдать…
Вера аккуратно приземлилась на краюшек скамейки, развернувшись вполоборота к Игорю. Она молча ждала результатов переговоров, всем своим видом выказывая презрение к мелочности обсуждаемых тем. Ладони её чинно возлегали на плотно сжатых коленках.
"Утром и не заметил, что она сегодня в юбке. Кому скажи, что еще ночь назад эта леди с восторгом лазила по деревьям, - не поверят".
- Какая разница, где говорить? - вмешалась, все-таки, Вера, не выдержав, - Не хватало еще так много времени терять на обсуждение таких мелочей!
Можно было поспорить, рассказать, что антураж - это вовсе не мелочи, что он порой создает именно тот дух, который необходим для введения собеседника в нужное для восприятия конкретных мыслей состояние. Можно - но не нужно. Что-то в Вериных нотках насторожило, заставило почувствовать, мол, на этот раз речь идет не об очередных философских исканиях Жэки…
Игорь молча встал, демонстрируя готовность смириться с желанием Евгения.
- Да ладно, - Жэка, кажется, тоже решил уступить, - Могу и здесь остаться. Верка права, какая разница где…
Игорь сел на лавочку рядом с Верой. Её ладонь тут же перекочевала в его руку.
- Понятно, солировать придется мне, - Вера вздохнула, - Надеюсь, это хоть как-то поможет. А вообще, для пользы дела, вас, кажется, следует держать подальше друг от друга. Поодиночке - люди, как люди. Что-то делать пытаетесь, мыслить, осознавать… Стоит собраться вдвоем - как рычаг какой поворачивается - моментально переключаетесь на споры друг с другом, обо всех своих делах забывая.
- Это потому, что мы слишком всерьез друг к другу относимся, - улыбнулся Игорь, - Мужчины, знаешь ли, в присутствии достойного противника ни о чем другом, кроме победы над ним, думать не могут…
- Что естественно для обычного двуногого самца, но совсем ненормально для мужчины-Человека, - едко прокомментировала Вера.
Игорь собирался парировать, но вмешался Жэка.
- Не спорь с дамой! - наигранно строго сказал он, после чего значительно тише добавил, - С сумасшедшими лучше не спорить, - после чего, ловко увернувшись от брошенного Верой взгляда, весело захихикал.
Игорю такие игры не понравились. Это его Вера, вот пусть в него одного взглядами и метается!
- Ладно, гаврики, - Игорь резко посолиднел, - Что обсуждать-то собирались?
- Ты знаешь домашний телефон Вась-Вася? - вместо ответа, поинтересовалась Вера.
- Сотовый знаю. А что?
- Сотовый все знают, - отмахнулся Жэка, - Только он не отвечает, этот сотовый. А нам Палюрич сейчас позарез нужен.
- На работе искать не пробовал? - пошутил Игорь, - Ладно. Хватит словесного бисера. Что случилось, выкладывайте?
- Жэка, расскажи ты, у тебя статус круче. Не свидетеля, но участника - горько усмехнулась Вера.
- Скажи еще "соучастника", - огрызнулся Жэка, - Прямо счастлив буду от таких твоих формулировочек.
- О, - Игорь не удержался от смеха, - Его и с тобой, Вера, тоже нельзя рядом держать. Тоже спорить бросается, обо всем на свете забывая. Его вообще изолировать от общества надо…
- Перестань! - хором цыкнули на Игоря собеседники, - Дай человеку с мыслями собраться…
- Короче так, - затараторил Жэка, - Я тебе пока своего ничего не скажу. Только факты и все. А выводы - сам делать будешь… Наперекосяк все с самого утра пошло. Я в первый раз в жизни не опоздал к открытию, и, на тебе, не было открытия… Представляешь? Нету Палюрича, и все тут. Ну, мы, ясное дело, стоим под дверью, нехорошими словами ругаемся. Сначала только между собой потом уже и с клиентами некоторыми… Наконец, пришла Галина. Глянул я на неё, - и все упреки в горле застряли. Ну, точно, стряслось что-то…
- Не выдумывай, - вмешалась Вера, - Ничего такого по ней видно не было, это мы с тобой уже позже пофантазировали, что она, наверное, ужаснее всех себя в этой ситуации чувствовала… Не из тех Галина, кто свои ощущения так легко на публику выдает.
Не столько придерживаясь чьей-то стороны в споре, сколько внутренней интуицией представляя, как все это могло происходить, Игорь уже представлял описываемую картину. Как обычно, целеустремленным снарядом, Галина достигла крыльца "Пробела". Коротко взорвалась в ответ на недовольные реплики сотрудников.
- Мы вас ждем, ждем, - конечно же, это Анюта, - А вы…
- А где Вась-Вась? - это все хором.
- Нет, вы только посмотрите на них! - ворчит Галина, якобы, сама себе, но так, чтоб слышно было всем, - Я, значит, все бросаю, еду с того края света эту злополучную дверь открывать, а они еще и недовольны. Скажите спасибо, что я вообще сюда приехала.
- Спасибо, - умиротворяюще произносят сразу несоклько голосов (Верин, конечно же, среди них).
- В мои обязанности сие, вроде как, не входит. Директор ваш заболел, - продолжает Галина, пытаясь победить хитрый дверной замок, - Я, можно сказать, проявила верх альтруизма, вызвавшись вам ключи подвезти. А вы, мерзавцы, еще и морды кривите… - и тут же совсем другим тоном, - Ой, Тошенька, помоги мне завершить это вскрытие. В жизни с таким замком не сталкивалась…
Антон, давно Палюричем натренированный, легко открывает дверь. Толпа вваливается в "Пробел".
- Господа клиенты, господа клиенты! - голосит Анюта, заметив суматоху, - Пока не заходим. Стоим на крылечке, ждем. Работникам нужно три минуты, чтобы приготовиться к встрече с вами. Господа клиенты! Выйдите, я сказала! Ну, до чего тяжелый народ, а?!
Галина ловко хватает швабру и приходит на помощь Анюте, начиная механическими движениями обмывать пространство вокруг столпившихся на пороге любопытных клиентов. Те мгновенно испаряются за дверь.
- Галя, а что с Вась-Васем? - это Вера упросила Жэку подойти спросить. Сама она, конечно же, спрашивать постеснялась.
"Вдруг Галине будет неприятно, что я интересуюсь её мужем," - игнорируя очевидный глубочайший маразм подобного предположения, Вера, все же, настаивает на том, чтоб спрашивал все же Жэка.
- Ты как, - Галина с секунду раздумывает, напряженно царапая безупречным маникюром наконечник швабры, - Для огласки интересуешься, или для души?
- Для осведомленности и нанесения помощи в случае необходимости, - отчитывается Жэка.
- В этом контексте все с твоим Вась-Васем в порядке, - Галина смотрит настолько многозначительно, что даже Жэка начинает искать в её словах второй, скрытый смысл, - Помощь не нужна. Спасибо, - потом Галина отводит глаза и снова повторяет, - Ты за него не волнуйся. С ним все хорошо. Не волнуйся и не вздумай что-то предпринимать, если не хочешь навредить. Понял? Просто обстоятельства так складываются… - Галина замолчала.
- Как? - Вера уже и не скрывает, что вслушивается в чужой разговор.
- Поживем, увидим. Мое дело сообщить, что жив ваш Палюрич, чтоб вы каких глупостей не придумывали и нервы зря не растрачивали. А все остальное меня не интересует, - загадочно отвечает Галина и больше уже не отвечает ни на какие вопросы, целиком отдаваясь скрупулезному оттиранию пола.
"Да уж, это все действительно весьма странно. С чего бы Галина вдруг заговорила загадками? Да еще сотовый у ВасьВася не отвечает…" - Игорь хмурился и не мог найти ровно ни одного здравого объяснения загадочных речей Галины.
- Ты слушаешь вообще? - Жэка перебил сам себя и Игорево воображение на самом интересном месте, - Морда лица у тебя такая, будто ты давно уже не здесь.
- Слушаю, слушаю, - поспешно заверил Игорь, - Просто не понимаю ничего. С чего это Галина так?
- Вот и мы не поняли, - Вера снова перехватила инициативу в разговоре, - А потом пришел Миленок и все нам объяснил.
- Это он вам, мадам, что-то объяснил. Для меня лично после его визита все стало только еще загадочнее.
- Не томите душу! Имейте совесть! - возмутился Игорь, - Что опять натворил Миленок?
- Он учинил переучет в отделе торговли, - уже без тени иронии ответил Жэка.
Нехорошие предчувствия заставили Игоря крепко сжать Верину руку.
- Да, да, - Вера поняла догадки Игоря правильно, - Ты не ошибся. Обнаружилась крупная недостача. По накладным на складе "Пробела" числится чуть ли не в два раза больше товара, чем есть на самом деле.
Игорь вопросительно уставился на Жэку.