- Дима, - говорю, - я в таких случаях тем, кто "на новеньких", инструктаж по безопасности делаю, но это, видимо, придется отложить на потом. Для твоей безопасности сейчас первое дело - в моздокском Военторге достать армейские ботинки, других уже не найдем, да и не надо, армейский бушлат - это фирменный прикид всех рокеров на войне, и, главное, вязаную шапочку. И весь твой хайр - под нее, под нее, даже если голова будет казаться раза в два больше, чем положено. Это все равно лучше, чем вот так.
Дима был очень смущен и грустно закивал головой в знак согласия.
Руслан Мартанов - звуковик. Худой и жилистый. Смуглый. Что-то зацепило мой мозг, когда знакомились. Но что? Пехота своей фамилией отвлек. А, тоже имя-фамилия.
- Извини, - поворачиваюсь к звуковику, - как, ты говоришь, тебя зовут?
- Руслан.
- А фамилия?
- Мартанов.
- Так ты…
- Да, я чечен, - взгляд прямой, в глаза, - но родился и вырос в Москве.
- А… ну, ничего, ничего, ты только там, когда в войска прилетим, один не ходи никуда, ладно?
Вакула Пехота - плотный крепыш. Имеет вид человека, понимающего, что такое субординация и вообще дисциплина. К тому же наверняка служил в армии. Вряд ли он рассказывает хорошие анекдоты, но это в данном случае не имеет никакого значения. Зато с ним у меня точно проблем не будет. Кроме одной.
- Вакула, - говорю, - а тебя зачем с нами послали?
- Как зачем, - Вакула втоптал бычок в асфальт, - монтировать.
- А зачем же нам монтировать, если тарелки нет?
Вакула пожал плечами.
- Значит, надо, раз послали. Может, еще чем помогу.
- Да нет, старик, это нам тебе помогать придется - всю эту хрень бесполезную таскать. Они же не только тебя прислали, это бы ладно, это бы мы только рады были, но ведь им ума хватило с тобой целую аппаратную прислать, - я кивнул головой в сторону здоровенных ящиков.
А что я, собственно, к парню привязался? Он-то тут при чем?
- Ладно, - говорю, - не переживай, прилетим в Моздок, отдадим до поры до времени местному пресс-центру в пользование. Хотя им эта байда тоже на хрен не нужна.
Вакула Пехота испугался.
- Нет! Это никак нельзя! Я за нее отвечаю!
- За все отвечаю здесь я. Не бойся, отдадим самому главному начальнику под расписку, опечатаем. В крайнем случае тебя при ней оставим. Тебе же проще. Будешь в тылу… девушкам моздокским свою аппаратуру показывать - знаешь, какой успех!
- У меня есть девушка, - буркнул Вакула.
- А… это хорошо. Ну, не переживай, я пошутил. Придумаем что-нибудь. Пошли, мужики, в полетный лист записываться.
Хорошую компанию мне Таня подобрала на войну ехать, молодец - рокер, чечен и угрюмый хохол.
Против ожидания все предполетные процедуры прошли довольно быстро (армия все-таки). Гораздо труднее было с техникой. Я еще как-то надеялся на "ИЛ-76", но лететь пришлось на "ТУ-134". А там даже для людей места нет, не то что для ящиков.
Господа офицеры с интересом наблюдали за нашими мучениями. Эти долбаные коробки не проходили в дверь, не разворачивались в узком самолетном коридоре, и вдобавок их негде было разместить. Наконец под доблестным командованием стюардессы (в данном случае роль стюардессы исполнял прапорщик) разместили. Около сортира. Чем впоследствии крайне затруднили доступ туда личного состава. Но это ничего - никто не возмущался. Военные народ терпеливый. Хотя поглядывали на нас со смесью любопытства и презрения. Особенные чувства вызывал, как вы понимаете, Дима Мухин.
Наконец взлетели. Я решил не отступать от традиции. Отстегнул ремни, встал и произнес речь.
- Внимание, мужики! Хочу сказать несколько слов о предстоящей работе. Точнее, не о самой работе, тут вы все понимаете, а о связанных с ней нюансах. Прежде всего - вопрос нашей безопасности. В тех прекрасных краях, куда мы направляемся, она будет зависеть прежде всего от нашего поведения. Каковы особенности данной командировки? - Я обвел глазами аудиторию.
Аудитория внимала.
- Особенность одна, но она принципиальна - мы будем работать совместно с федеральными войсками. В предыдущей своей командировке я, как вы, наверное, слышали, такой привилегии не имел. Однако это не должно нас расслаблять. Опасностей впереди много. Каковы же они? (Мне бы лекции читать в Генштабе.) Итак, каковы же они?
Первое. Подрыв на фугасе или растяжке.
Второе. Пуля снайпера или огонь из любого стрелкового оружия, а также гранатомета.
Третье. Похищение.
Четвертое… Федеральные войска.
Аудитория вскинула глаза.
- Не удивляйтесь. Есть нюансы. Но сначала по пунктам.
Первое - фугас или растяжка, насчет фугаса ничего не могу сказать - против лома нет приема. Что касается растяжки - надо просто очень внимательно смотреть под ноги. Особенно при входе в помещение. Хотя они могут быть везде. В лесу, например, надо смотреть не только под ноги, но и на уровне груди и даже головы, а если едете на броне - то и выше головы. Есть пижоны, которые на свою технику антенны метра по три высотой ставят. Вот "духи" и растягивают между деревьями повыше. В ту войну много таких случаев было. Но тут уж ничего не сделаешь. Разве что спрыгивать и откатываться подальше, если успеешь.
Второе - самое неприятное - это снайпер. Избегать открытых пространств, подолгу не стоять на одном месте. Ночью в чистом поле или на улице каждый прикуривает сам. В лучшем случае - двое от одной зажигалки. Потому что если будет прикуривать еще и третий - прилетит пуля. Это понятно, да? Сигарету держать в кулаке. А лучше всего вообще не курить.
Аудитория внимала.
- Далее, - продолжил я занятие, - стрельба - автомат, пулемет. Главное - не сопротивляться инстинкту. Он подскажет, как прикрыть жопу. БТР, БМП, забор, дом, канава, яма, в крайнем случае дерево. Но есть еще один инстинкт, предательский, вот ему надо противиться изо всех сил. Вам захочется бежать. Да-да, не вскидывайте возмущенно руки, обязательно захочется. Бежать нельзя - не убежишь. Помните об этом.
Третье - похищение. Это вообще хрестоматийно. Никуда не ходить по одному, по двое тоже лучше не ходить. Вообще лучше никуда не ходить. Надеюсь, мы будем ездить. И летать. С мирными жителями в контакт не вступать. Там нет мирных жителей. Извини, Руслан. Хотя есть, конечно, но мы не отличим.
И наконец, федеральные войска. Не удивляйтесь. Ничего удивительного. Это - война. На личном опыте знаю. Федеральные войска, причем в любом ассортименте - будь то отдельный призывник в отвисших штанах, блокпост, целое подразделение и так далее, так вот, эти самые федеральные войска могут быть пьяными, уставшими, раздраженными, наконец, напуганными. Это значит, что, если мы где-то передвигаемся и нам попадаются наши, категорически нельзя бросаться к ним прикурить, спросить дорогу, узнать, как жизнь, и так далее. Кроме всех вышеперечисленных причин они ведь могут и не знать, кто мы такие. А на войне человек, уверяю вас, при виде чего-то или кого-то подозрительного предпочитает сначала стрельнуть, а потом разбираться. И правильно, кстати, делает. И еще - на блокпостах и при прочих контактах с федералами не борзеть и пальцы не растопыривать. По тем же причинам. Особо хочу обратить ваше внимание на ментов, в том числе на всякие ОМОНы, СОБРы и так далее. Они - самая опасная и непредсказуемая категория федералов. Но это каждый и так по жизни знает.
Теперь примечания.
Первое - быть пьяными только под моим руководством.
Второе - воинских женщин - поварих, связисток, санитарок - не клеить. За них и так между военными бои идут. Если еще и мы, гражданские, да к тому же "с Москвы", полезем - точно порвут.
Третье - у вас появится огромное желание переодеться в камуфляж. Вы сейчас насмотритесь на военных и захотите тоже быть крутыми. А крутость не в этом. Да и камуфляж в случае чего не спасет. Скорее наоборот. Боевики будут стрелять в вас, потому что решат, что вы федералы, а федералы потому, что вы и в камуфляже не будете похожи на военных. Особенно это касается тебя, Дима, и тебя, Руслан. Они решат, что вы сумасшедшие наемники, переодевшиеся из турецкого в российский камуфляж.
Четвертое и последнее - мы хоть и гражданские, да не совсем. И я за вас отвечаю. А опыт у меня большой. (Меня просто распирало от гордости.) Поэтому - полная субординация (понятие "вертикаль власти" тогда еще не было открыто). Поэтому - каждый шаг, буквально каждый, согласовывать со мной! Вопросы есть?
Помолчали. Каждый переваривал услышанное. Я подумал: а можно ли это вообще переварить? Может, они просто думали о своем? Так и есть!
Руслан поднял руку.
- Есть.
- Валяй.
- Мы ведь надолго едем?
- Надеюсь, что относительно. Примерно на месяц.
- Это очень долго, - Руслан грустно покачал головой, - для меня и двое суток - это очень долго.
Я просто обалдел.
- Не понял, Руслан, ты о чем? Это ж все-таки работа. Если ты там собираешься через два дня по папе-маме соскучиться, то лучше сразу из Моздока в Москву возвращайся!
- Да нет… Ты вот говорил, что с поварихами нельзя… а… как же?
- А… - я вздохнул с облегчением. - Руслан, знаешь, если б ты не был парнем горячих кровей, я бы сказал, что ты не о том думаешь. Ну…
Я задумался. Командир обязан найти выход. Сказать парню что-то утешительное. Не позволить пасть духом.
- Не проблема! - я оживился. - Нашим Сайгоном будет райский городок Моздок. Ты понимаешь, это, кстати, ко всем желающим относится, там, где много войск, а их там все время много будет, прибывающие и особенно отбывающие, так вот, там, где много войск, особенно, подчеркиваю, вышедших из боев, выполнивших, так сказать, свою миссию и имеющих повышенные… э-э-э… потребности, а также полные карманы "боевых" денег, ну так вот, в таких местах всегда много, как вам сказать, э-э-м-м, блядей! Качество, конечно, не очень, но, так сказать, физиологические проблемы решить можно. А мы будем туда прилетать на вертолете… да… как можно чаще. Если будет попутный вертолет. Отдых личного состава - очень важная составляющая…
Кажется, насчет попутного вертолета они не очень поверили. Правильно, кстати.
- Кирилл, - Руслан был очень серьезен, я бы даже сказал, печален, - но мы же не каждые два дня будем эту попутку ловить. Мы же там в горах, в полях будем…
Мне этот разговор начал надоедать.
- Знаешь что, если ты намекаешь на долгосрочную аренду барышень прямо с сегодняшнего дня - забудь. По штату не положено. Это будет как бред выглядеть - съемочная группа московского телеканала на позициях с блядями! Да нас ни на одну позицию не пустят! Хотя нет, скорее даже очень рады будут. Только до тебя, имей в виду, очередь так и не дойдет. Да и вообще! Это не гуманно! И аморально! И хорош мне мозг вынимать своими половыми проблемами!
Глаза Руслана потемнели.
- Ну, тогда я за себя не отвечаю…
Не, вы поняли? Проблема, да? На войну едем. Вот я чего угодно ожидал, даже хохла с телецентром в ящиках, но вот такого! Надо было что-то срочно предпринимать. Иначе - потеря контроля над группой уже на первом этапе операции. Хоть назад возвращайся.
- Слышь, Мартанов, ты что хочешь сказать? Ты на что намекаешь? На кого? На солдатиков? Так они вооружены! Вариантов нет. Ну, может, козу найдешь. Хотя мне этот геморрой на фиг не нужен - ищи тебя, когда ты за козой в Грузию убежишь.
Я вдруг заметил, что Руслан имеет совсем растерянный вид. Даже напуганный.
- Ты что, командир, ты не так понял… ты меня за кого принимаешь? Это я так… просто узнать хотел. Я ничего, я потерплю.
Я успокоился. Даже стало как-то неловко. Но виду не подал. Командир!
- Вот и терпи. Разговор на эту тему - первый и последний. В Моздоке - пожалуйста - мирный российский город. В поле, в горах - хоть чуть-чуть заикнешься, все: рюкзак - Моздок - Москва. Понял?
- Понял.
На протяжении всей этой безобразной сцены остальные члены группы вели себя по-разному. Диму этот разговор откровенно забавлял. Вакула, насупившись, листал какой-то журнал. Про видеомагнитофоны, кажется.
Самолет пошел на посадку.
Моздокский аэродром - отдельная тема. Вообще-то он предназначен для стратегической авиации. Это значит - страны НАТО фигачить. Но в последние годы его функции изменились. Роль НАТО играла Чечня. Стратегические бомбардировщики убрали. Их место заняли "СУ-27" и прочая реактивная тактическая мелочь. Еще сюда прибывали транспортные "Ил-76" с техникой и "живой силой". А уже отсюда техника уходила в Чечню своим ходом, а "живая сила" перелетала туда же на вертолетах "МИ-8" ("корова"), иногда на "МИ-8" ("дрова"), Так было в прошлую войну.
Спустившись по трапу, я понял, что ничего не изменилось. Каждые несколько минут в небо взмывала пара "сушек", а другая пара в это же время садилась. А еще "Ил-76"-е, "Ту-134"-е и т. д. А еще под крыльями путались всякие вертолеты. Думаю, ни один аэропорт в мире не работает с такой нагрузкой. Я еще в ту войну поражался квалификации военных авиадиспетчеров. Здесь все на них молиться должны.
Стоим на взлетке. Идет мелкий противный дождь. Вокруг грохот, военная суета. А мы стоим. Чего стоим-то? А об этом просто никто не подумал. Ни Собакина, ни я. Нет, в принципе ничего страшного. Отсюда до города и пресс-центра пешком минут сорок. Ходили. Но "телецентр"! Стараюсь думать быстрее - я командир все-таки, надо завоевывать авторитет. Вот и первый повод. А чего тут думать? Не Домодедово. Ни такси, ни "Газелей".
- Мужики, - говорю, - стойте здесь, я скоро приду.
Без особых надежд бреду на площадку перед аэродромным строением (именно строением, иначе и не скажешь). Много солдат, дождь, одна БМП, несколько "пазиков". В них грузятся военные. Без шансов. Вдруг в стороне замечаю "Урал". Люблю я эту машину. Подхожу, но иллюзий не питаю. За рулем прапор.
- Слышь, мужик, выручи, а?
Бесстрастный взгляд с высоты кабины.
- Мы из Москвы, с телевидения, у нас аппаратура, нам бы до пресс-центра добраться.
- А где вы?
- Да вон - на взлетке стоим.
- Садись.
He веря своему счастью, запрыгиваю в кабину.
- А начальство есть?
- Ну… я начальство.
- Да нет, там, в пресс-центре вашем.
- Да… должно быть. А вам зачем?
- Как зачем, отметку в путевом листе поставить - доставил журналистов с Москвы.
- Не проблема. Я тебе в случае чего сам поставлю.
- Не пойдет. Штамп нужен.
- Да найдем штамп, делов-то.
- Смотри.
За этим разговором въехали на взлетку. Выпрыгиваю из кабины. На лицах подчиненных - уважение. Они вообще слегка потерялись при виде этого военно-вавилонского столпотворения. А тут начальник с целым "Уралом".
- Давайте, мужики, грузимся, быстро.
Погрузились. Ребята залезли в кузов. Я, как положено, в кабину.
Узкая, почти прямая дорога в город. Много военной техники. Еще больше - грузовиков с солдатами. Пешие колонны. Камуфлированный муравейник. А над всем этим - серое небо, в воздухе - мелкие капли дождя, такие мелкие, что похоже на туман. Такая погода всегда угнетает. А если ты еще и на войне, да в первый раз… Бедные солдаты, шагающие вдоль дороги. Бедные коллеги, трясущиеся в кузове. Трясущиеся? Знали бы они, как бывает. Да, а погода… И как это "сушки" работают? Опыта прибавилось?
Въехали в город. Ну, городом это трудно назвать. Двухэтажные серые дома, одна улица (все остальные - переулки). Единственный признак светской жизни - пьяные люди в синей форме.
Пресс-центр. Двухэтажное здание, похожее на сельскую школу. Садик. Если бы не погода, было бы очень мило. Впрочем, я этот домик хорошо помню, с 94-го.
Выхожу.
- Ребята, сидите пока, не выгружайтесь, пойду узнаю, что и как.
Прапорщик открыл дверцу.
- Про путевку не забудь!
Не оборачиваясь, поднял вверх руку - не забуду.
Захожу. Типа проходная. На проходной мент. В каске. Зачем ему здесь каска?
- Вы к кому?
- Здрасьте, во-первых. Во-вторых, я к себе.
- Это как?
- Да так. Это пресс-центр?
- Ну.
- А я пресс-работник.
- А-а-а. А документы можно?
Протягиваю документы. Внимательно изучает.
Отдает.
- А нет никого.
Я опешил.
- Как это нет?
- Так.
- Но пресс-центр работает?
- Работает.
- А как же никого нет?
- А я знаю? Мое дело - охранять. Вот - охраняю.
Фигня какая-то. Ничего не понимаю.
- Слушайте, товарищ, я с телевидения. У нас там аппаратура дорогая. Не под дождем же ее держать. Мы ее сюда занесем, а потом будем разбираться, ладно?
- Не положено.
Проработали вопрос, да? Порешали? Я же говорил. Точнее, думал. Вот что значит жизненный опыт. Хотя что это меняет? Ну не уходить же? Аппаратура, чтоб ей лопнуть. Авторитет, опять же. Повторяю атаку.
- Ну, я же - пресса. Значит, могу воспользоваться пресс-центром?
- Не положено.
- Ну и что нам делать?
- Вам - не знаю. Мое дело - охранять.
- Блин! От кого? От журналистов?
- Не положено.
И так минут десять.
Спасение пришло неожиданно. С улицы вошел человек. Лет сорока пяти. Стрижка "под ноль". Высокий. Плотный. В камуфляже. Из-под куртки виднелась тельняшка. На лице - небритость, перешедшая в аккуратную бороду. Гражданский, подумал я.
- Добрый день.
- Здрасьте.
- Вы кто?
- Я - Кирилл Крестовников, канал "Один+".
Он протянул руку. Я пожал.
- Костя. Заместитель руководителя пресс-центра.
Я чуть не сделал сальто. Точнее, если бы умел, точно сделал бы.
- Вы нас спасете!!!
- Какие проблемы?
Он смотрел на меня добрыми, умными, адекватными глазами.
- Да у нас там аппаратура в машине, - я махнул рукой в сторону улицы, - и вообще.
- Это в "Урале", что ли?
- Ну да.
- Выгружайте, заносите.
Я победоносно посмотрел на мента и выскочил на улицу.
Выгрузили. Отметили путевку - штамп у Кости был, надо же! Отдал водиле путевку. В нее завернул двести рублей. Он был очень доволен. Уехал.
В Костином кабинете было уютно. Стол, стулья, видавший виды диван. Электрический чайник, колбаса, сыр.
- Так вы, значит, работать приехали?
- Ну да.
- Интересно. А у нас пока еще не было команды на прием журналистов.
Ну, вы поняли, что я подумал насчет "политической составляющей", "это очень важно" и "порешали вопрос". Как бы ему намекнуть?
- Слушай, Костя, - мы уже минуты две были "на ты", - мы тут, так сказать… ну, в общем, в некотором роде, по инициативе господина Соколстремского…
- Да ну?! Как интересно! Я вообще-то сам из его аппарата. Сюда прикомандировали. А про вас мне никаких директив не было.
Ну, вы поняли, да…
- Слушай, я когда сюда ехал, меня Нелюбов уверял, что все согласовано.
- Не сомневаюсь. Там - согласовано. Они просто забыли сюда сообщить.
- А что же делать-то?