Встав, оба подошли к нему. Затем, вынув из заднего кармана джинсов полиэтиленовый пакет, Базиль развернул его и, примерившись, натянул на голову Анри.
Анри, совсем не ожидавший этого, в первую же секунду сделал судорожный вздох; в следующее мгновение он понял, что задыхается; стенки пакета прилипли к носу и рту, полностью перекрыв доступ воздуха, легкие разрывались от нехватки кислорода, в голове стучало, будто молотом, глаза налились кровью. Задыхаясь, он отчетливо видел сквозь пленку спокойно рассматривающих его Базиля и Поля и успел подумать, вот почему аквариум. Тут же ему захотелось крикнуть, чтобы они сняли с него пакет, что он им все скажет, но в ту же секунду в голове что-то сверкнуло. "Все, умираю", - подумал он, и в следующее мгновение погрузился в темноту.
Очнулся он от того, что кто-то брызгал ему в лицо водой. Открыв глаза, увидел Поля - тот сидел перед ним на корточках, держа в руках стакан с водой. Увидев, что он смотрит на него, Поль спросил:
- Козлик, ну как? Понравились ощущения?
Некоторое время Анри, глядя в усмехающиеся глаза Поля, приходил в себя. Что же им нужно от меня? - подумал он… Почему они сразу меня не убили? Он сидел, прислушиваясь, как воздух с хрипом вырывается из груди. Вдруг понял: в нем произошел переворот, сейчас его наполняет только ненависть. Одна ненависть, и ничего больше. Он ненавидит этих двух скотов, ненавидит лютой ненавистью. Пусть будь что будет, подумал он, пусть они пытают его, пусть вытягивают из него жилы он им ничего не скажет. Ничего. Они хотят унизить его, так вот - унизить его им не удастся. Жаль только, что он не умер сразу, он ведь уже почти умирал. Что ж, раз обстоятельства так сложились, он готов умереть.
- Молчишь, козлик? Может, решил подумать? А? - Поль поставил стакан на пол. А, козленок?
- Ненавижу тебя, - неожиданно выдавил Анри. - Ненавижу тебя, сволочь. Скотина.
- Что-что? - Шутливо повернув ухо, Поль сделал вид, что прислушивается. - Я не расслышал, повтори?
Я сказал, что ненавижу тебя, сволочь.
- Да? - В следующую секунду Поль нанес ему страшный удар в челюсть. Анри почувствовал, как из глаз сыплются искры, и тут же в голове грохнуло снова - Поль нанес еще один удар. На несколько секунд все ощущения Анри сосредоточились на разламывающей виски головной боли.
- Осторожней, жмурик нам не нужен, - услышал он глухой, доносящийся будто сквозь вату голос Базиля. Затем ощутил на губах и языке вкус крови.
- Эта подлюка вывела меня из себя, - сказал Поль.
- Может быть, но нам ведь нужно одно: чтобы он раскололся. Так что не горячись.
- Все равно я раздавлю его, как гниду…
Прошло несколько секунд. Затем Анри вновь ощутил, как в лицо ему летят брызги. Открыв глаза, увидел сидящего перед ним на корточках Поля. Заметив, что он пришел в себя, Поль прищурися:
- Козлик, учти, это только цветочки. Сейчас мы чуть подпалим тебе лапки. - Поль начал что-то делать внизу, и в конце концов Анри понял, что он снимает с него кроссовки и носки. Затем, щелкнув зажигалкой, Поль поднес пламя к его ступне. Сказал с ухмылкой: - Думаю, это тебя научит, как нужно себя вести. И не жалуйся, я ведь с самого начала предупредил: лучше колись сразу.
Анри не верил, что все это ему не снится, что это происходит в действительности. Ступню крутило и разламывало от боли, пахло кожей - его кожей, которая под действием пламени зажигалки, он это хорошо ощущал, сейчас горела, дымилась, плавилась. Поль, не прекращая пытки, с ухмылкой посмотрел на него - и ту же ногу, которую он подпаливал, до самого колена охватила адская боль. Анри сам не узнал крика, который вырвался вдруг из его груди - хриплого, звериного, нечеловеческого. Он кричал, задрав голову, а затем, после того как толчки боли стали невыносимыми, провалился в небытие.
* * *
Посмотрев на Жильбера, обращавшегося к нему уже второй раз в течение последнего получаса, консьерж покачал головой:
- Повторяю, месье: я ничего не знаю.
Судя по брюзгливому тону и осуждающему взгляду, которым воззрился на него этот старичок с отвисшими, как у мопса, щеками, к столь поздним визитам консьерж относился крайне неодобрительно. Все же, надеясь хоть как-то на него воздействовать, Жильбер сказал:
- Клянусь, месье, мне крайне важно знать, куда мог отправиться месье Эрве. Крайне важно.
Умоляющая улыбка не подействовала, консьерж бесстрастно покачал головой:
- К сожалению, месье, ничем не могу помочь.
- Может, все же вы вспомните хоть что-то? Например, как был одет месье Эрве? Я бы попробовал определить, куда он пошел, по одежде.
- Я видел только, что месье Эрве вышел в семь вечера. Все. На то, как он был одет, я не обратил внимания. И насчет того, куда он пошел, он мне тоже ничего не сообщил. Впрочем, он никогда мне этого не сообщает. - Сказав это, консьерж утратил к Жильберу всякий интерес.
Сейчас, после того как Жильбер узнал о похищении Анри Дюбуа, ему была дорога буквально каждая минута. Нгала позвонила ему около трех часов дня; с трудом сдерживая рыдания, она сообщила, что Анри похитили. Сразу же после ее звонка Жильбер поехал в депо Дюбуа; здесь примерно через час он встретился с телохранителем Анри Ли Чжуаном, которого до этой их встречи допрашивали в полиции, выясняя детали похищения. Переговорив с Жильбером, Ли Чжуан сам первый предложил свою помощь, и Жильбер согласился; предложение телохранителя устраивало его в высшей степени. Во-первых, Ли был единственным, кто видел похитителей в лицо, во-вторых, Жильбер знал, что для того, чтобы спасти свою репутацию, Ли пойдет на все. Однако предпринять вместе с Ли попытку найти Анри они могли только с помощью Марселя. Но Марсель, как назло, отдыхал сегодня после ночного дежурства.
- Поскольку месье Эрве мне очень нужен, я рискну еще немного его подождать, - сказал Жильбер. - Я буду сидеть в машине, недалеко от гаража.
- Как вам будет угодно, месье.
- На всякий случай, у меня красный "фольксваген".
- Хорошо, месье, я обязательно сообщу все это месье Эрве.
Выйдя на улицу, Жильбер посмотрел на часы: стрелки показывали две минуты второго ночи. Сидящий на переднем сиденье "фольксвагена" Ли Чжуан молча посмотрел на него; догадавшись по выражению его глаз, что ничего нового выяснить не удалось, отвернулся. Жильбер сел рядом. В полном молчании они просидели в машине еще около получаса в дополнение к тридцати минутам, которые уже провели здесь.
Наконец где-то около половины второго у гаража застыла "тойота" Марселя. Сделав знак Ли, чтобы он ждал здесь и никуда не выходил, Жильбер подошел к "тойоте". Рядом с Марселем сидела Женевьев. Встретив взгляд друга, Марсель, видно, сообразил, что тот не стал бы зря дожидаться его среди ночи. Поцеловав Женевьев в щеку и шепнув: "Малыш, прости", вышел из машины. Спросил тихо:
- Что-нибудь случилось?
- Похитили Анри Дюбуа. В два часа дня. Очень похоже, что к этому похищению приложил руку Ланглуа. Помнишь, ты говорил мне, что некогда записал девятнадцать фамилий? Тех, кто занимает помещения в "Женераль кемик"?
- Конечно. Марсель не спеша выковырял из пачки сигарету. Думаешь, можно что-то раскопать с их помощью?
Нам ничего другого не остается. Дорога каждая минута. Согласись, они ведь очень просто могут прикончить парня, пока мы будет их искать.
Еще как могут, согласился Марсель. Девятнадцать фамилий… И одна из них, по идее, должна навести нас на какой-то адрес… Плюс "мазда" с частью номера…
- Именно, Марс, именно. Мне кажется, если у нас и есть шанс, то это именно эти девятнадцать фамилий. Если дорожная полиция нам поможет, мы очень даже можем их зацепить.
- Согласен. Но надо спешить. - Марсель пригнулся: - Женевьев, тебе придется провести эту ночь без меня.
- Я уже поняла. - Женевьев не пыталась скрыть огорчения.
- Мне очень жаль, бэби. - Марсель поцеловал ее в щеку. - Но ничего не поделаешь. Будь умницей, хорошо?
- Уговорил. - Женевьев послала Жильберу воздушный поцелуй. - Чао, ребята. Желаю удачи.
* * *
Анри лежал на чем-то жестком. Все тело разламывалось. Он был в полузабытьи, сквозь туман проносились воспоминания, в основном эти воспоминания касались Ксаты. Он вспоминал все, что рассказала ему мать о Ксате, о том, что случилось с Ксатой и почему Ксата теперь такая. Он узнал, что Ксата - единственная дочь Омегву, которую тот любит острой, болезненной любовью. Когда Ксата была маленькой, Омегву вывез жену и дочь в Париж, но мать Ксаты так и не смогла приспособиться к парижской жизни, и они вернулись в Бангу, правда, за это время Омегву успел послать ходатайство французскому правительству, и обе, Ксата и ее мать, стали французскими подданными. После того как началась война, Ксата и мать продолжали жить в Бангу - однако могли себя чувствовать там в полной безопасности, поскольку практически их охраняла вся деревня. Однако беда пришла совсем с другой стороны… Однажды, когда Ксате было одиннадцать, она, гуляя в лесу, наткнулась на двух пришельцев - охотников, промышлявших в джунглях браконьерством. Выросшие в лесу и уверенные, что могут легко скрыться, охотники схватили Ксату, изнасиловали, а затем ушли, думая, что успеют перейти границы своего племени. Ксата вернулась в Бангу и полгода после этого случая пролежала с нервным потрясением. Охотников же, заколотых боевым копьем, через несколько дней обнаружила в лесу полиция; кто это сделал точно, в Бангу не знают до сих пор, однако ходит слух, что насильникам отомстил тот самый влюбленный в Ксату парень, Балубу, которому тогда только исполнилось восемнадцать. По обычаям племени и древним поверьям Ксата может теперь выйти замуж только за того человека, который лично отомстил обидчикам, и ни за кого другого, и именно поэтому, наверное, Балубу и считает себя единственным претендентом на ее руку. Вспомнив об этом, Анри застонал. Как же ему сейчас тяжело… Как тяжело… Именно с этим ощущением он снова провалился в пустоту.
* * *
Он не знал, сколько времени находился в небытии. Очнулся он от того, что кто-то грубо толкал его в плечо; при этом этот человек громко требовал, чтобы он проснулся. Открыв в конце концов глаза, Анри увидел сидевшего прямо над ним на корточках Базиля. Увидев, что он очнулся, Базиль сказал бесстрастно:
- Вставай. Вставай, время дорого. Надо поговорить.
Встав, Анри по уже знакомому ему пути пошел вперед. Базиль шел за ним вплотную сзади, Анри ощущал его дыхание. Каждый шаг отдавался болью. Вслушиваясь в ее толчки, Анри не заметил, как уперся в дверь кабинета. Базиль толкнул ее, и они вошли.
В кабинете за столом сидел Поль, как показалось Анри, в той же позе, что и вчера. Базиль усадил Анри на стул; Поль, понаблюдав за ним, щелкнул пальцами:
- Базиль, спустись вниз. Я хочу быть уверен, что вокруг тихо. Если заметишь что-нибудь, сразу дай наколку. - Ага. - Базиль вышел.
Прислушавшись к стихающим на террасе шагам, Поль положил сигарету в пепельницу. Спросил, наклонив голову: - Как прошла ночь?
Будь он проклят, подумал Анри. Пусть он делает со мной что хочет, я буду молчать.
- Ладно, козлик, не хочешь отвечать, не нужно. Но предупреждаю, сегодня тебе будет тяжелей, чем вчера. Ты меня разозлил.
Взяв со стула моток веревки, он подошел к Анри. Примерившись, тщательно, не спеша привязал его к стулу. Закончив работу, вернулся к столу. Взял продолжающую тлеть сигарету, затянулся.
- Ладно, козел вонючий. Поиграли, и хватит. Сейчас буду сдирать с тебя кожу. С тебя никогда еще не сдирали кожу?
Поль встал, и в тог же самый момент Анри увидел Жильбера, возникшего точно за спиной Поля, между распахнутых створок в проеме окна. Бесшумный, как тень, Жильбер пригнулся, готовясь, как понял Анри, к прыжку. Тут же Поль, будто уловив опасность, застыл, вытянув подбородок. Однако большего Жильбер сделать ему не дал - спрыгнув с подоконника, он приставил к спине Поля ствол пистолета:
- Не двигайся, гнида. Иначе проглотишь пулю. Быстро к стене. И не вздумай кричать, ублюдок, продырявлю.
Поль шагнул к стене, но это был обман, поскольку он тут же попытался резко, без замаха, ударить Жильбера локтем в живот. Жильбер опередил удар, ударив сам, и, как понял Анри, этот удар был страшен. Поль, безвольно свесив голову, осел. Упасть ему Жильбер не дал - подхватив обмякшее тело, повернул к себе лицом. Подбородок Поля упирался в грудь, из угла рта сочилась струйка крови, глаза были закрыты. Убедившись, что противник без сознания. Жильбер опустил тело на пол. Спросил все тем же громким шепотом:
- Малыш, их здесь много? Говори быстрей, от этого зависит все.
- Не знаю. - Анри все еще отказывался верить, что это в самом деле Жильбер. - Я видел только двоих.
Наверное, у него что-то мелькнуло в глазах, потому чго Жильбер, покачав головой, потрепал его по щеке:
- Потерпи, малыш. Я вижу, ты на пределе. Я секунду.
Тут же, все тем же неслышным мягким прыжком подскочив к двери, Жильбер осторожно приоткрыл ее. Постояв некоторое время с поднятым над головой пистолетом, сказал тихо:
- Ли? Это ты?
- Да… - донеслось из-за двери. Через несколько секунд в проеме показался Ли, двигавшийся спиной. Китаец тащил что-то тяжелое. Лишь когда Ли переместился в кабинет полностью, Анри увидел, что он тащит Базиля. Бросив бездыханное тело посреди кабинета, Ли выпрямился. Сказал, утерев пот: - Может, я с осмотром и поторопился. Но, по-моему, кроме этих двух, здесь больше никого нет.
- Да? - Жильбер прислушался. - Похоже. Ладно, давай быстро развяжем мальчонку. А этих скотов привяжем.
Размотав связывающие Анри веревки и подождав, пока он встанет, Жильбер внимательно осмотрел его лицо. Покачал головой:
- Так ты вроде в порядке. Как кости? Целы?
- По-моему, целы. - Сейчас, когда Анри убедился, что наконец свободен, он чувствовал себя почти в норме.
- Ладно. Жильбер сунул за пояс пистолет. - Подожди, надо быстро заняться этими ублюдками. Пока они еще не очухались.
Подняв все еще не пришедшего в сознание Поля, Жильбер и Ли усадили его на стул. Разрезав длинную веревку, сначала крепко привязали к стулу Поля, затем, поставив второй стул точно за его спиной, так же крепко привязали к этому стулу Базиля. Посмотрев на Базиля, Ли сказал:
- Этот отойдет не скоро. Я ему крепко врезал.
- Хорошо. - Подойдя к Полю, Жильбер похлопал его по щекам. - Давай начнем с этого.
Убедившись, что похлопывание по щекам не действует, Жильбер зажал Полю нос. Несколько секунд Поль не двигался. Затем, инстинктивно пытаясь освободить нос, дернул головой и открыл глаза. Зрачки у него были совершенно мутными. Дождавшись, пока Поль остановит взгляд на нем, Жильбер сказал:
- Ублюдок, слушай меня внимательно. Сейчас ты скажешь нам все, без парафина. И смотри, не жми и не коси некнокающим. По ряхе я вижу: пальцы у тебя в конторе. Изложи спокойно: кто тебя нанял, зачем и когда. Иначе всажу пулю в живот. И оставлю здесь подыхать.
Некоторое время Поль молчал, будто обдумывая услышанное. Наконец покачал головой. Сказал, глядя в потолок:
- Парень, я не знаю, кто ты, но ты гоняешь порожняк. Ты можешь стрелять, можешь делать со мной что хочешь, я все равно ничего не скажу. Пустой номер.
- Да? Жильбер поднял было руку, но Ли жестом остановил его:
- Подожди. Этот человек мой. Прошу, дай его мне.
- Ладно. Боюсь, я могу просто задушить этого ублюдка.
- Не надо. Сейчас он все скажет.
Достав из кармана куртки моток пластыря, Ли оторвал от него кусок. Спрятав моток в карман, оставшимся куском аккуратно залепил Полю рот. Тот, скосив глаза, следил за его действиями. Закончив, Ли сказал:
- Так лучше. Обычно при этом сильно кричат.
Достав из кармана предмет, напоминающий наперсток, Ли надел его на указательный палец. Затем, крепко зажав одной рукой челюсть Поля, пальцами другой, той самой, на которой был наперсток, на котором Анри теперь успел разглядеть нечто напоминающее изогнутую иглу, начал что-то осторожно нащупывать на шее пленника. Наконец, нащупав, Ли с силой вдавил указательный палец с наперстком в найденную точку. Поль дернулся, пытаясь вырваться, но второй рукой Ли продолжал крепко держать его за челюсть. Судя по звукам, которые издавал Поль, и по вращающимся зрачкам, он испытывал сейчас страшную боль.
Пока все это происходило, Жильбер, зайдя за спину Поля, достал из кармана куртки плоскую коробочку диктофона. Нажав кнопку, снова спрятал диктофон в карман.
Наконец бешено вращавшиеся до этого глаза Поля закатились. Лицо стало красным. Покачав головой. Ли вздохнул:
- Надо отпускать. А то умрет.
Убрав руку, Ли, не обращая никакого внимания на Поля, отошел к окну. Судя по раздававшимся из-под пластыря хрипам и по тому, как зрачки Поля с ужасом следили за Ли, он был в сознании.
Понаблюдав за ним, Ли снова подошел к Полю вплотную. Сказал, пригнувшись:
- Ну что? Попробуем еще раз?
Поль отчаянно замотал головой.
- Ага. Значит, скажешь, о чем тебя спрашивают? - Понаблюдав, как Поль усиленно кивает, Ли содрал с его рта пластырь. Посмотрел на Жильбера: - Давай спрашивай, он скажет. Выдержат ь это второй раз очень трудно.
Подойдя к Полю, Жильбер спросил:
- Так кто тебя нанял?
- Никто меня не нанял… - Поль все еще говорил с придыханием. - Мы решили поставить на темную лошадь. Ну и прихватили этого парня. И все. Клянусь, все.
- Снова хочешь побеседовать с моим приятелем? А?
Посидев с закрытыми глазами, Поль приоткрыл веки. Сказал тихо:
- Говорю, никто меня не нанял. Вообще, парень, больше я тебе ничего не скажу, лучше убейте меня. Вправду убейте. Так будет лучше.
Изучив его взгляд, Жильбер потер щеку: