- Ребята мои пока за ними присматривают. Я их поймал, бычок этот мне ихнего старшего сдал, больше у меня к ним вопросов нет. И я им не судья. Личной обиды у меня на них нет.
- А у меня есть.
- Ваше право.
- Один, говорите, с понятиями, а другой бычок?
- Ну да.
- Ага…- вновь прикрыв глаза, хозяин что-то прокручивал в уме. - Вот что мы с вами сделаем. Тут как раз в городе у нас товарищ мой сейчас гостит. Хороший товарищ, старый и верный. Он сам из Дагестана. И у него там, в горах где-то, то ли ферма какая-то, то ли еще что, не знаю, врать не буду. Так вот этого бычка я ему и подарю. А? В хозяйстве сгодится. А тот, который при понятиях… ну что ж… по понятиям мы с ним и разберемся. Посмотрим, что за человек.
- Дело ваше.
- Вы вот что… адресочек я вам сейчас дам, вы запишите и туда, если не затруднит, их обоих и отвезите. Я сейчас позвоню, предупрежу, их там у вас с рук на руки и заберут. И… этого, третьего, который умник, когда с ним все закончите, - туда же… Хорошо?
- Как скажете.
- Ну, всего вам хорошего. Жду, значит, я вас. Сегодня.
- До свидания.
Петр вышел из квартиры, и за его спиной глухо лязгнул запор железной двери.
28
Прошло достаточно много времени с того момента, когда Федор увез по каким-то своим делам Германа с Леней, и Адашев-Гурский сидел в вагончике, испытывая смешанные чувства. С одной стороны, ему уже наскучило сидеть и ждать, когда "клиент дозреет", а с другой - он, собственно, не знал, что делать дальше.
Вдруг он услышал со стороны контейнера какие-то звуки. Вышел на крыльцо, спустился по ступенькам и подошел к железной двери.
- Чего тебе? - спросил он через небольшую щель.
- Так я… это… сказать хотел… - глухо донеслось изнутри.
- Говори.
- А товарищ ваш совсем уехал?
- Тебе-то что?
- Да я… это… знаю, где они ее прячут. Выпустите меня.
- А для чего тебя выпускать?
- Я все расскажу.
- Вот и говори. Что тебе мешает?
- Я адреса не знаю, только так, зрительно. Без меня вы все равно не найдете. А показать могу.
- Ты говори, говори. Там видно будет.
- Ну… Я их, на самом деле, не знаю. Один у меня комнату снимал. А второй приезжал к нему. И вот в четверг вечером они вместе приехали. И девчонку какую-то с собой привезли и заперли. А потом утром уехали.
- Так ты это товарищу моему уже рассказывал.
- Да, но… я вроде знаю, куда они ее увезли. Они же от меня особо не таились. Я слышал, один вроде говорил, что за нее чечены денег могут дать. Но пока, мол, ее спрятать нужно. А то здесь, говорит, стремно. Они ее и увезли.
- Куда?
- На дачу одну. Я там был, они меня туда недели две назад возили, забор чинить. Денег заплатили.
- Найдешь?
- Найду. Только торопиться надо. А то они ее чеченам продадут. Тогда уж все…
- А может, уже продали?
- Может, и продали. Только вряд ли. Этот говорил, что с чеченами дело иметь… продумать все надо хорошенько, чтоб не кинули. А времени-то прошло - всего ничего. Ее еще выручить можно. Можно успеть. Только поторопиться надо.
- А тебе-то до нее какая забота?
- Я вам помогу, а вы меня отпустите… Отпустите?
- Подумаем. А что ж ты раньше молчал?
- Боялся. Они же бандиты. Убить обещали, если скажу кому-нибудь.
- Так зачем говоришь?
- Да я тут подумал… те пугают, вы грозитесь… Ну, от тех-то я, может, и спрячусь, шанс есть. А вот если вам не скажу… то и совсем у меня никакого шанса не остается. Вы же уверены почему-то, что я вас обманываю. Правильно?
- Это правильно, - кивнул Александр. - Это ты разумно рассуждаешь.
- Ну вот… а так… Они вас не ждут, ничего про вас не знают. Вы с ними справитесь.
- Двое их, говоришь?
- Да-да, двое.
- И они нас не ждут… - задумался Александр.
- Ну конечно.
- А далеко отсюда до той дачи?
- А мы где?
- На кладбище.
- Это я догадался… На каком?
- На Южном.
- Нет, отсюда как раз не очень. Это в Сиверской. По Киевскому шоссе. Может, еще успеем. Только торопиться надо.
- Ладно. Подумаем мы над твоими словами. - Адашев-Гурский ото дел от контейнера.
Подойдя к вагончику, он посмотрел на пустую кладбищенскую дорогу, по которой уехал автомобиль Федора, подошел к машине Германа, открыл дверь и заглянул. Ключи были в замке. Наклонился и вынул из-под водительского сиденья обрез. Отведя в сторону "собачку", переломил и взглянул на стволы - заряды были на месте. Вновь защелкнул и переложил обрез под правое сиденье. Затем зашел в вагончик.
- Ну вот… - Доктор Вениамин выпил из стакана водки, поморщился и, закусив колбасой, поднял взгляд на Элис. - А уши-то у него не купированные, их резать надо. А как?
- Веня, вы машину водите? - спросил его Александр.
- Честно говоря, даже и не знаю, - обернулся к нему Вениамин. - Ни разу не пробовал. А что?
- Да… тут такое дело… В общем, клиент наш раскололся. Говорит, что знает, где Жаклин прячут. Только нужно спешить, ее чеченцам могут продать.
- Как… продать? - не поняла Элис, уставившись на Гурского уж и вовсе потемневшим до невозможности взглядом и без того черных глаз.
- Как? В рабство. Как еще… Она хорошенькая? Как выглядит, нормально?
- Н-ну… нормально, - пожала она плечами.
- Вот видишь. Молоденькая, да?
- Да, - кивнула Элис.
- Будет жить где-нибудь в горном селении. По хозяйству помогать, за скотом присматривать. Хозяева ее продавать будут время от времени друг другу, когда одним поднадоест, другие купят. Ну а, может быть, за нее и выкуп потребуют - миллион баксов, например. Это если повезет. Потому что дело это, с выкупом, рисковое. Как еще обернется. Может, Штаты за ней Шестой флот в горы двинут. Кому это надо? Хлопотно. Воевать еще с ними. Проще девку по ее прямому назначению использовать.
- Саша, надо что-то делать… - покачал головой Вениамин.
- Нет у меня прав, - Гурский раздраженно закурил сигарету. - И не было никогда. И водить я толком не умею.
- Как? - недоуменно уставилась на него Элис. - Почему?
- Потому что у меня и машины-то никогда не было. Зачем мне машина? Я пешком хожу с удовольствием. Или на такси. Или на поезде… если далеко.
- А если очень далеко? - спросил Веня.
- Тогда на аэроплане. Но летаю я только пьяным.
- Почему?
- Акрофобия. Высотобоязнь.
- Поехали, - встала со скамьи Элис. - Мой права… американский, здесь можно?
Гурский скептически посмотрел на нее, подумал, вздохнул и произнес:
- А деньги у тебя с собой есть "американский"?
- Да, - кивнула она. - Не совсем много, но…
- Ладно, у меня русские есть. Откупимся, коснись чего.
Элис решительно двинулась к выходу из вагончика. Доктор Вениамин с сожалением взглянул на остающуюся водку, поднялся и неуверенными шагами направился вслед за ней. Ада-шев-Гурский протянул руку, снял с гвоздика, вбитого над небольшим окошком, ключи, вышел на улицу и, подойдя к контейнеру, стал отпирать замок.
- Сразу тебя предупреждаю, - говорил он мужику через дверь, - если по дороге ты к ментам попробуешь сунуться, то только хуже для тебя получится. Может, ты мне и наврал что-то, но все равно в этом деле замазан, это явно. Девчонка успела из твоего окна записку выкинуть, а в ней она говорит, что ее в твоей квартире удерживают и чтобы об этом нам сообщили. Бумажку нам передали, поэтому мы к тебе и приехали. И записка эта для ментов - вещдок в деле о похищении человека. Тебе понятно? А сама барышня - американская гражданка. Так что если ты мне не поможешь и с ней что-нибудь случится… Менты тебе не спасение никакое, а даже наоборот. На них начальство так насядет, что они для того, чтобы собственную жопу прикрыть, тебя просто наизнанку вывернут. Мало не покажется. Понял меня? - Александр распахнул дверь.
- Понял, - кивнул узник, моргая запорошенными цементной пылью глазами.
- Вот и хорошо. Пошли. - Гурский подтолкнул его в сторону белой "восьмерки".
- Держи, - протянул Александр ключи стоящему с саквояжем в руках возле крыльца Вене. - Запри контейнер и… приглядывай тут. За старшего остаесся.
- А когда ребята вернутся, что им сказать? Куда ехать-то? - Доктор взял ключи.
- А мы все равно адреса не знаем. Он говорит, что в Сиверской где-то. А дальше - только визуально. Так что не найдут они нас, не надо никуда ехать. Пусть Герка домой возвращается. Будет у телефона, на связи, мало ли что… А мы сами. Их там двое всего, да и не ждут они нас.
Адашев-Гурский откинул вперед правое сиденье и повернулся к мужику:
- Ты отряхнись хоть. И давай назад.
Элис села за руль и завела двигатель. Гурский, засунув мужика на заднее сиденье, сел рядом с ней.
Белая "восьмерка" с помятым передним крылом тронулась с места, развернулась и поехала к выезду с кладбища.
Адашев-Гурский обернулся - на крыльце вагончика, все так же держа в руках саквояж, одиноко стоял доктор Вениамин и смотрел им вслед.
29
Петр Волков вышел из квартиры, и за его спиной глухо лязгнул запор железной двери. Спустившись по лестнице, он сел в машину и, достав из кармана мобильный телефон, набрал номер.
- Да, - ответили ему.
- Леша? Это Волков. Как там у нас?
- Да пасем пока. Этот гад все по центру крутится, а тут же толпы кругом. Был момент, он на Восстания тормознул и в парадную какую-то зашел, и народу вроде почти нет. Мы дернулись, а тут, ну как назло, менты. А он из парадной буквально через пару минут и вышел. Сел обратно в тачку и отвалил. Опять пасем.
- А что менты?
- Да нет, они чисто случайно рядом встали. Один в магазин зашел, купил чего-то, вышел, они и уехали. Но все так совпало… Не винтить же его у них на глазах.
- Все правильно, Леша. Никуда он не денется. Ты вот что… Я тебе сейчас адресок продиктую один, скажи ребятам, пусть пассажиров наших туда забросят. Я там тоже сейчас минут через пятнадцать-двадцать буду.
- Понял.
- Ну все, удачи.
Петр отключил телефон и бросил его на "торпеду".
"Как там Гурский, интересно? - подумал он, отъезжая от поребрика. - Ничего, сейчас это дело расхлебаем, а потом уж…"
К воротам какой-то спортивной базы Волков подъехал почти одновременно с микроавтобусом. "Мерседес", мягко качнувшись на выбоине, въехал во двор. Петр въехал следом, и ворота за ним закрылись.
Во дворе, в окружении молчаливых парней спортивного вида, стоял невысокий, крепкого сложения темноволосый мужчина, на нем были черные брюки, светло-голубая рубашка и бордовый галстук. Он чуть приподнял в приветствии руку.
Волков заглушил двигатель, вышел из машины и подошел к нему.
- Привезли? - спросил брюнет.
- Там, - кивнул на автобус с черными стеклами Петр.
- Принимайте, - коротко бросил мужчина парням.
Те гурьбой подошли к "мерседесу". Широкая дверь его салона скользнула назад.
Неуверенно шагнув через порог и растирая запястья, наружу первым вышел тот из "пассажиров", что был постарше. Его взяли под руки, и он, чуть споткнувшись, пошел вместе с провожатыми к раскрытой железной двери невысокого кирпичного строения.
Следом за ним из автобуса вышел второй. Он крутил головой, пытаясь перехватить чей-нибудь взгляд:
- Пацаны… ну давайте разберемся. Ну вернем мы эти бабки, ну… А? Кто ж знал?
- Вернешь, - негромко сказал темноволосый. - Ты у нас все вернешь. Еще и доплатишь.
Дверь "мерседеса" мягко захлопнулась.
- Ну что, - взглянул на брюнета Волков, - все?
- Да. Но… тут тема такая… - замялся мужчина. - Я сейчас схожу, на минуту буквально, прослежу, чтоб там все было… как надо. Подождите, хорошо?
- Хорошо, - согласился Петр. - А своих мне отпускать?
- Да как хотите. Тут… дело к вам конкретно. Я сейчас, - и мужчина скрылся за дверью.
Волков подошел к автобусу.
- Езжайте, ребята, - сказал он водителю через приспустившееся стекло. - Я тут дальше сам разберусь.
Автобус заурчал мотором, развернулся и выехал со двора через раскрытые кем-то невидимым ворота, которые, пропустив машину, вновь закрылись.
Петр закурил сигарету.
Через несколько минут железная дверь открылась, и из нее, надевая на ходу кожаную куртку, вышел мужчина в бордовом галстуке.
- Тут вот какое дело, - подошел он к Петру. - Мне позвонили, буквально минут за пять перед вашим приездом, и сказали, что транспорт отходит сегодня. Ну… на который этого быка загрузить надо. И… я понимаю, вы тут не при делах, но… тут тема такая, может, вы поможете?
- В смысле?
- Здесь недалеко, но мало ли… Менты, то-се… Вашу машину смотреть не будут.
- Это еще как сказать.
- Я понимаю, но все-таки… Мы - одно дело, а вы совсем другое. С вами другой разговор. И, вообще-то, я не от себя прошу.
- Да?
- Ну да.
- Ладно. - Петр бросил недокуренную сигарету на землю и раздавил ее носком ботинка. - Давайте грузите.
- Ага. Момент. - Мужчина повернулся и зашагал обратно.
Волков сел в джип, завел двигатель, развернулся и задним ходом подогнал его почти вплотную к железной двери. Затем вышел и, обойдя машину, открыл багажник. Из кирпичного строения два парня вывели связанного бугая с залепленным скотчем ртом, ловко затолкали его в большое багажное отделение и захлопнули дверь.
- Поехали, - мужчина уселся на пассажирское сиденье. - Тут рядом, я покажу. Там уже ждут.
- Н-ну поехали… - Волков тронулся с места.
"Мне оно надо? - раздраженно подумал он про себя. - Я им, вообще-то, кто?"
Ехать оказалось и вправду не так далеко. Минут через десять Волков въехал на территорию какого-то полузаброшенного склада.
- Там вот, вдоль этого сарая, - указывал дорогу спутник Петра, - а потом сразу налево. Ага. А теперь вон туда.
- В ворота?
- Да. Фарами мигните, нам откроют. Подъехав к покосившимся ржавым воротам, Петр посигналил фарами. Ворота со скрипом распахнулись, пропустили машину и вновь закрылись.
- Куда теперь? - спросил Волков.
- А вон, видите, грузовик стоит?
- У эстакады?
- Ну да. Там, чуть правее, ступеньки. Вот туда и давайте.
Волков подрулил к полусгнившим деревянным ступеням, ведущим на эстакаду, и остановился.
- Подождите, я сейчас, - мужчина вышел из машины, осторожно ступая, поднялся по ступеням наверх и скрылся в дверях складского помещения.
Чуть погодя оттуда вышел, что-то дожевывая на ходу, коренастый белобрысый мужик. Он легко спрыгнул с эстакады, стрельнул глазами в сторону джипа, забрался в кабину стоящего неподалеку грузовика, завел его, развернулся и подогнал задом к складу. Затем заглушил мотор, спрыгнул с подножки на землю, поднялся по ступеням и стал открывать задние двери фургона.
Петр взглянул на часы и потянулся к телефону.
- Алло, Леша? - сказал он в трубку, набрав номер и дождавшись соединения.
- Я, Сергеич.
- Ну как там?
- Да… не очень, чтобы очень.
- А что такое?
- Короче, потеряли мы его. Вот только что.
- Как это?
- Да тут такое дело - он тормознул у автомата, вышел, позвонил кому-то, а потом как-то странно стал себя вести. То ли почуял чего, а может, ему подсказал кто-то, короче, он тут на красный рванул, оторвался и с концами…
- Ну-у… ребята, вы чего?
- Извиняй, Сергеич. Мы уж его пасем-то сколько… И он - вот он, только руку протяни. Расслабились, видать. Маху дали.
- Да уж…
- Но это ничего. Мы ему маячок-то поставили, на всякий, как говорится, пожарный. Еще в самом начале. Сейчас с базой свяжемся, они его отследят и нам отсемафорят. Никуда не денется.
- Если машину не бросит.
- Да ну… Что ж он - шпион, что ли, какой, на самом-то деле. Про маяк он не знает, факт. Зачем ему машину-то бросать? Может, он вообще просто так проверился, на всякий случай.
- Ну смотри.
- Не боись. От нас не уйдет.
- Ладно, бывай.
- И ты не грусти. - Алексеи отключился. Петр положил телефон на "торпеду". В дверях склада появился мужчина в бордовом галстуке. Вместе с ним на эстакаду вышел рослый угрюмый парень в джинсах и свитере.
- Помочь, Авдеич? - окликнул он мужчину, спускавшегося по ступенькам.
- Да не надо, сами управимся. - Авдеич подошел к джипу.
- Ну что? - открыв дверь салона, обратился он к Петру. - Загрузим?
Волков молча, нехотя вышел из машины, обошел ее и открыл багажник.
- Давай, любезный, вылазь, - Авдеич протянул руку к скрюченному в позе эмбриона битю-гу. - Ножки давай сюда сначала, вот так, во-от…
Подхватив парня под мышки, они помогли ему выбраться, забраться по ступеням на эстакаду и подвели к распахнутым задним дверям фургона.
- Сюда его давайте, - сказал им водитель, который стоял в глубине кузова, у задней его стенки, возле небольшого проема, за которым горел слабый свет.
Войдя в фургон и подведя парня к самому проему, Петр невольно заглянул туда. Задняя стенка кузова оказалась фальшивой. От нее до настоящей стены было что-то около метра, или чуть больше, свободного пространства. Под потолком горела тусклая лампочка. На полу, возле боковой стены, стоял какой-то небольшой железный бачок с крышкой на защелках, похожий на те, в которых хранят и перевозят кинопленку. Чуть в стороне лежал наполненный чем-то пластиковый пакет.
- Вот твое купе, - улыбнулся водила "пассажиру".
- Я туда не полезу… - попытался сделать тот шаг назад.
- Слушай сюда, - продолжал водила, - это вот - параша, это - харчи тебе и вода. Можешь сразу все схавать, дело твое, но тут на двое суток. Свет я тебе выключать не буду. Только когда через посты проезжать будем. Что? Правильно… Уже слышу, о чем думаешь. Как только я свет вырублю, ты в стенки колотиться начнешь, да? Чтоб менты тебя услышали. Глупые это мысли. И не тебе первому они в голову приходят. Так вот, чтобы этих глупых мыслей у тебя в дороге не появлялось, объясняю сразу - я тебя проверять буду. Свет-то я могу и в глухом месте погасить, так? Ну вот. Только шевельнись… Видишь, вон там? И вот тут, и там, видишь? Это от выхлопной трубы. Все не заткнешь, даже и не пытайся. Ты шумишь, я переключаюсь, ты подыхаешь. Ясно? Имею право. Все обговорено.
- Я туда не полезу… - замотал головой бугай.
- В стойло, баран, - подтолкнул его в спину угрюмый парень.
- Там горы, свежий воздух, - улыбнулся Авдеич. - Тебе понравится.
- А чуть погодя мы к тебе еще и девку подсадим, - подмигнул водитель. - И до самого конца вы с ней уже вместе поедете. А? Чем не жизнь?
- Руки хоть развяжите… - буркнул здоровяк.
- Развяжем, - кивнул Авдеич и обернулся к парню в джинсах. - Валер…