Потрясенная, Конни Прайс прикрыла рукой рот и откинулась на стуле. Она нащупала пальцами золотой крест на шее и не отпускала его. Качала головой снова и снова.
– Джетт мог задолжать кому-нибудь деньги? – поинтересовался Квин.
– Он всегда был должником – так случается, когда пьешь, и подсел на наркотики.
– Имена помните?
– Мне действительно надо идти. Я должна была быть в церкви двадцать минут назад, чтобы помочь устроить встречу.
– Понятно, мэм, – согласился Квин.
– С кем мы могли бы поговорить? – спросила Лили. – С теми, кто знают Джетта, Кейта Шэкелфорда или Джил?
– Поговорите с бывшей любовницей Джетта. Она будет рада взвалить вину на моего сына.
Квин помог донести пирожные, пироги и печенье до "шевроле"-седана Конни Прайс. Она уложила снедь в багажник.
– Где служил ваш сын? – задал вопрос Квин.
– Он участвовал в операции вторжения в Ирак, – ответила женщина. – Джетт держал повстанческий флаг на своем танке, когда ворвались в Багдад. У меня есть фото.
– Шэкелфорд служил в его подразделении?
– Спросите его самого. Я не знаю точно, когда они встретились на службе.
– Боюсь, он тоже погиб, – заметила Лили.
– Когда?
– Сразу после пожара.
– Неправда, – возразила Конни Прайс. – Я видела его обожженное лицо на прошлой неделе.
Глава 14
У Лили был адрес Шэкелфорда еще с предыдущего его ареста. Ей показалось странным, что он обитал в Шугар-Дитч – районе, населенном черными. Она запросила справку по переговорному устройству, и выяснилось, что Кейт проживал с черной женщиной, которую арестовали тогда же за хранение наркотиков. Дом Шэкелфорда представлял собой нечто похожее на выкрашенный в неприятный зеленый цвет ангар, с асбестовыми стенами и провалившейся крышей. После настойчивого стука дверь открыла старая черная женщина, напуганная появлением полиции. В доме ощущался запах стираного белья, небрежно уложенные доски скрипели под ногами. Старуха сказала, что не знает белого мужчину, не видела его и не желала бы встретиться с ним среди ночи. Лили поинтересовалась его любовницей, и старуха снова покачала головой. Сообщила, что та лишь снимала дом шесть месяцев назад. А аресты были произведены два года назад, подумала Лили.
– Иди по восточной стороне улицы. Я пойду по западной, – приказала она Квину.
– Для чего? – спросил он.
– Поспрашивай, видел ли кто-нибудь Шэкелфорда или его любовницу.
Квин кивнул.
– И еще, Квин…
Он повернулся.
– Не веди себя как тупой сержант.
– Понял.
Квин обнаружил хозяев лишь в двух из шести домов, в которые постучался. Один из них вспомнил женщину по имени Лютеция, но не мог припомнить ни одного белого мужчину в округе. Лили столкнулась с той же ситуацией. Она выяснила только, что Лютеция год назад переехала в Чикаго. Одна женщина, по ее словам, встречала белого мужчину, но не разговаривала с ним.
Они вернулись к джипу и сели внутрь. Лили вновь попросила по рации проверить оба имени по банку данных штата. Ночные запросы принимала Мэй, дородная провинциалка, которая работала в округе уже довольно продолжительное время.
Лили развернула джип и в свете уличных огней заметила черного коротышку, который нес под мышками покупки из бакалейного магазина. Она остановила машину, но, когда вылезла наружу, не заглушила двигатель. Квин остался на месте, наблюдая, как Лили разговаривает с незнакомцем, однако не слыша их разговора. Лили улыбалась, а незнакомец смеялся. Затем он что-то сказал ей, указал назад на дорогу и снова на юг.
Лили вновь села за руль.
Квин ждал, когда она заговорит.
– Он сказал, что в прошлом месяце видел Лютецию на стоянке в Фасте.
Квин кивнул.
Лили снова повернула на север, выехав на окружную дорогу и направляясь через скопление сгоревших трейлеров и домов, гниющих вдоль сухого оврага. Летом, после дождей, отбросы и мусор распространяли зловоние, и в воздухе ощущался запах гнили.
Лили щелкнула зажигалкой, чтобы закурить сигарету, и опустила на дюйм боковое стекло.
– Не возражаешь, если я спрошу тебя кое о чем?
– Спрашивай о чем хочешь.
– Почему вы с Анной Ли порвали отношения?
– Этого не было.
– Даже в прошлом?
– Когда я поступил на военную службу, мы договорились переписываться, – пояснил он. – Но через шесть месяцев от нее перестали приходить письма, на мои звонки она не отвечала.
– Ты не интересовался почему?
– Нельзя заставить себя любить, – объяснил Квин.
– Мне хотелось бы услышать ответ.
– Не интересовался.
– Сейчас хочешь узнать?
– Нет.
Лили заглушила двигатель.
– А если я скажу, что ты лжешь?
– Это твое право.
Квин вылез из джипа. Лили шла за ним. Он открыл дверь старого бакалейного магазина и придержал, пропуская Лили. Она помахала рукой и обратилась к кассирше как к мисс Уильямс. Мисс Уильямс сказала, что она опечалена сообщением в газете о матери Лили.
– Вам знакома женщина по имени Лютеция?
– Я знаю четырех таких женщин.
– Ее фамилия – Янг.
Мисс Уильямс покачала головой и заняла место на металлическом стуле позади стеклянной витрины с пережаренным цыпленком и пиццей, сохнущей под нагревательными лампами.
– У нее татуировка с розой на руке.
Мисс Уильямс кивнула:
– Видела ее на прошлой неделе.
– Знаете, где она живет?
– Я обналичила ее чек.
– Ее адрес?
– Отправила чек в банк.
– Пожалуйста, скажите, она появится здесь снова?
– Что ей здесь делать?
– Ничего. Попытается найти своего дружка. Но мне не хотелось бы, чтобы вы сообщили ей о нашем разговоре.
Лили передала кассирше свою визитку. Мисс Уильямс кивнула и положила визитку на кассовый аппарат. Затем повернулась, впервые взглянула на Квина и улыбнулась. Справа у нее был вставной золотой зуб.
– Ты мальчик Джейсона Колсона.
Он молча смотрел на нее.
– Твой папа был настоящим безумцем.
– Откуда вы знаете?
– Ты очень похож на него.
– Откуда вы его знаете?
Мисс Уильямс рассмеялась:
– Мальчик, я, бывало, меняла тебе подгузники.
Когда они въезжали в черту города Иерихона, Лили поступил телефонный звонок: какая-то лошадь вырвалась из загона и побежала в сторону шоссе № 9. Лили высадила Квина у фермы и умчалась, освещая фарами путь к городской площади. Квин постоял на месте, покачивая головой и улыбаясь. Он решил съездить в город к матери и, может, остаться там сегодня на ночь.
Через десять минут он шел к дороге на Итаку, когда заметил две фигуры в окне дома на небольшом ранчо. Это были его мать и какой-то мужчина, которого он прежде не видел. Ему никогда не приходила в голову мысль, что у матери могло быть с кем-то свидание, что существовал кто-то еще, с кем она проводила время между заботами о Джейсоне и посещениями церкви.
Квин взглянул на часы: 21.00.
Мужчина был высокий, с выступающим животом. Носил бейсболку. Мать принесла ему тарелку с пирогом, он улыбнулся ей. Она заняла место напротив него, они сидели и ели и, кажется, не сказали друг другу ни слова.
Квин выпил кофе во время ужина и сел за руль пикапа. Кофе был жидким и напомнил ему о столовой в Бенине. Квин ценил крепкий кофе, который пил на маневрах и на полигоне. Сейчас ему хотелось такого кофе. Иногда кофе может составить теплую компанию, особенно когда холодно, а обогреватель в твоем пикапе не работает, подумал Квин. Сейчас он сидел в темном углу рядом с бензобаками, наблюдая перед собой ряды грузовиков с включенными габаритными огнями.
Зазвонил его мобильник.
– Ты где? – поинтересовалась Лили.
Квин сообщил.
– Твоя мама беспокоится.
– Не знал, что у меня комендантский час.
– Хочешь, я приеду?
– Нет. Не думаю, что тебе стоит тратить на это время.
– Ты ждешь Кайлу?
– Да.
– Думаешь, ей известно что-то большее?
– Да.
– Сообщи мне, если что-нибудь узнаешь.
– Скучаешь по мне? – спросил Квин.
Лили прервала разговор.
Он заметил Кайлу через час. Она пробиралась среди грузовиков, прыгая на подножки кабин или вытягивая шею к стеклам окон. Женщина двигалась вдоль ряда машин, большей частью улыбаясь и перебрасываясь словами с водителями. На ней были плотно облегающие белые джинсы и та самая розовая куртка. Кайла таскала через плечо детский рюкзак. Квин последовал за ней, огибая ряд грузовиков, потерял ее из виду, а когда зашел в темноте за пыхтящую фуру на восемнадцати колесах, вышел прямо на женщину.
Кайла разговаривала с костлявым парнем во фланелевой рубашке и лыжной шапочке. Она передала парню пачку денег, затем повернулась и увидела Квина. Квин кивнул ей, находясь в десяти ярдах от нее. Парень обернулся и взглянул сначала на Кайлу, затем на него.
Она пошла к Квину, но парень взял ее за руку и потянул назад. Затем сам подошел к Квину:
– Ты кто?
– Хочу поговорить с Кайлой.
– Зачем?
– Это касается меня и Кайлы.
– Тебе знаком этот хмырь? – бросил он через плечо.
Кайла подошла с опущенной головой, держа руки в карманах своей большой розовой куртки. Она сказала парню, что знает Квина и что этот человек в порядке. Парень продолжал изучающе смотреть на Квина, который заметил, что его визави выглядит довольно неприглядно. У него было безобразное лицо, безвольный подбородок, угревая сыпь по всему лбу и на груди.
– У тебя какое-то дело? – спросил он Квина.
– Ты, урод, не лезь на рожон.
Парень пошел на Квина, но тот ударил его в живот, посадив на задницу и заставив хватать открытым ртом воздух. Квин встал перед парнем и не отходил до тех пор, пока тот не встал на ноги и не удалился.
– Кто он? – поинтересовался Квин у Кайлы.
– Мой дружок.
Квин промолчал.
– Я не хочу неприятностей, – сказала Кайла. – Я даже еще не начала здесь работать.
– Девушка мертва.
Кайла пожала плечами. Ее бледное лицо сморщилось. В черных волосах пролегала длинная прядь, окрашенная в красный цвет. Вокруг ощущался сильный запах дизельного топлива, которым заправлялись грузовики.
– Думал, тебе захочется это знать.
– С чего бы это?
– Ее подлинное имя – Джил Буллард.
Кайла снова пожала плечами:
– Здесь ни у кого нет подлинных имен. Мы все здесь вроде как проездом, пока не доберемся до Мемфиса или Джексона.
– Хочешь поесть?
– Мне нужно работать.
– Конечно, но хотелось бы что-нибудь узнать о девушке.
– Я же уже все сказала. Что еще надо?
– Знаешь, где она жила?
– Здесь работают всю ночь, – пояснила Кайла. – Затем идут домой. Понимаешь?
– Ты носишь все пожитки в этом рюкзаке?
– У твоей девицы Джил был шкафчик, – сказала Кайла.
– Знаешь где?
– Ты собираешься взломать его?
– Вот именно.
– Хочешь задержать меня?
– Я не полицейский.
– Тогда чего тебе надо?
– Ты можешь показать мне, где шкафчик?
– Ты действительно купишь мне еды?
– А как насчет твоего дружка?
– Он размазня.
Квин схватил монтировку от "форда" и сунул ее себе под куртку. Затем последовал за Кайлой внутрь павильона на стоянке. Поздним воскресным вечером в ресторане и торговом центре было тихо. Кассир смотрел малогабаритный телевизор, взглянул на них на мгновение своими глубоко посаженными глазами и вернулся к просмотру шоу. В это время Кайла повела Квина к ванным комнатам и душевым вдоль длинного ряда телефонов и игровых автоматов, жужжащих в холле. Она кивнула в сторону ряда шкафчиков и указала на один, в правом углу, сказав, что запомнила этот шкафчик потому, что у него счастливый номер.
– Тринадцатый?
– Для меня счастливый.
Квин прислушался, подождал, пока тучный водитель грузовика выйдет из туалета с зубочисткой во рту, благоухая лосьоном для бритья за пять центов.
Когда он ушел, Квин просунул острие монтировки под замок и сделал резкий рывок. Ушко отлетело, но замок открылся.
Квин порылся в шкафчике, обнаружив в нем сложенную одежду и упаковку презервативов. Джил хранила там кусок вяленой говядины и бутылку дешевой водки "Аристократ", пачку сигарет и три пары трусов.
– Ты когда-нибудь слышала о человеке по имени Кейт Шэкелфорд?
– Нет.
– Видела Джил с мужчиной?
– Она всегда была с мужчиной.
– У парня, возможно, были следы ожогов.
Кайла покачала головой.
Квин присел на корточки и засунул руку в шкафчик глубже, обнаружив там толстую книгу в кожаной или под кожу суперобложке с оттиснутыми на ней индейскими символами и рисунками. Это был фотоальбом. Он раскрыл альбом и пролистал около двадцати фотографий.
Затем закрыл дверь шкафчика и встал, перебирая новые фото. В боковом кармане он обнаружил еще толстую пачку снимков, перетянутых резинкой. При слабом освещении он отобрал снимки Джил Буллард. Джил с Беккалин играют в каком-то парке. Джил рядом с родителями, с каким-то парнем, которого Квин не знал, но решил сопоставить этот снимок со снимком Шэкелфорда, имевшимся в полиции. Джил веселится на Бил-стрит. И затем снимок, заставивший его похолодеть и оцепенеть.
– Знаешь эту девчонку?
– Мне хочется в туалет.
– Так ты знаешь ее?
Кайла взглянула на Квина, раскрыв рот, и отступила с таким видом, будто готова заплакать.
Квин вновь обратился к фото. Джил Буллард и девушка чокались стаканами в клубе, обе в мини-юбках и колготках. Веселенькое время.
Он не стал следовать за Кайлой.
Квин и сам знал эту девушку.
Это была Кэдди.
Глава 15
Рано утром в понедельник, лишь только пробился свет, что-то разбудило Лену в этом старом трейлере. Она повернулась и увидела, что входная дверь открыта. В проеме никого не было видно. Женщины ушли. Девушка вновь перевернулась с закрытыми глазами, затем открыла их снова и увидела старика – отца Говри, – стоящего рядом. Он спустил штаны до костлявых колен и повторял:
– Ш-ш-ш, ш-ш-ш.
Лена хотела закричать, но крик застрял глубоко в горле. Она прижалась к матрасу и уперлась пятками в проволочную спираль, стараясь освободиться от одеял. Вскочив с кровати, девушка протянула руку и схватила пистолет – оружие валялось в трейлере повсюду, – направила дуло на отвислый член старика и пригрозила, что будет рада лишить его того, что доставляет ему беспокойство.
Старик продолжал издавать шипящие звуки до тех пор, пока в дверях не появился другой человек. Старик чуть не упал, когда натягивал штаны и пытался убежать.
– Па! – крикнул Говри и, заметив, что старик возится со своими штанами, ударил его прямо в челюсть.
Старик упал. Говри пнул его дважды под ребра так сильно, что Лена вскрикнула. Затаив дыхание, она сжимала в руке пистолет.
Говри повернулся к ней и протянул руку. Его голова была обвязана полотенцем, изо рта торчала сигарета. Одет он был в грязную футболку и джинсы. Ботинок не было. Это наводило на мысль, что он откуда-то прибежал, чтобы разрядить обстановку.
– Он больной человек, – сказал Говри. – Мерзавец.
Он пнул отца снова, и тот, резво перебирая руками и ногами, выбрался из комнаты и выскользнул в открытую дверь трейлера. Говри взял с кухонной полки зажигалку, прикурил сигарету от ее пламени и бросил на Лену одобрительный взгляд. Ей показалось, что в комнату ворвался сильный ветер и лишил ее дыхания. Она почувствовала внутри пустоту, как никогда раньше.
– В следующий раз нажми на спуск. Старик так часто бывает под прицелом, что, мне кажется, привык к этому.
На холодном утреннем ветру входная дверь билась о стенку трейлера. Говри стоял и курил, пока Лена не опустила руку с пистолетом. Внутрь вошел запыхавшийся румяный Дитто. Он переводил взгляд от Лены к Говри, но опасался что-либо спросить.
Квин и Лили снова побывали в Шугар-Дитч в поисках любовницы Кейта Шэкелфорда. Они не добились от мисс Уильямс ничего нового, зато встретили на стоянке подростка, знавшего женщину, которая была целью их поисков. Парень сказал, что видел ее на торговом дворе пару дней назад. Расспросив подростка подробно об этом месте, они сели в джип и поехали в район Дитч, обнаружив там пустую стоянку, где сидел толстяк в мягком кресле. Несмотря на тусклый свет зимнего солнца, толстяк носил солнцезащитные очки, он принимал клиентов у жилого фургона и двух длинных столов, заваленных всем, что только можно вообразить: поношенной одеждой, тарелками, шляпами, микроволновыми печками и парой телевизоров. На этот раз Лили позволила говорить Квину. У него сложилось впечатление, что она проверяет его на способность общаться с людьми без излишней жесткости. Квин поздоровался с толстяком, представился и спросил о Лютеции.
– Она купила две пары туфель для своих детей.
– Вам известно, где она живет или работает? С кем она была?
– С парнем по имени Пинат.
– Знаете, как найти Пината?
– Что вам от него нужно?
– Хотим поговорить с Лютецией. Ей ничего не угрожает.
– Слышали об этом, знаем, – проворчал толстяк, удобнее устраиваясь в своем мягком кресле. Затем указал им направление, куда следует ехать. В квартале от стоянки они смогут найти Пината, играющего в карты под старым орехом, пояснил он.
– Спасибо, – поблагодарил Квин, протянув ему руку.
Толстяк посмотрел на руку, затем на Квина.
– Уже два года, как я не видел здесь машину шерифа.
Орех выглядел так, словно вырос не естественным путем, а был вылеплен скульптором. Он укоренился сбоку от стоянки, расположенной у винного магазина на плотно утрамбованной земле. Квин и Лили припарковались на улице и подошли к месту карточной игры. Ни один из пяти игроков ни разу не обернулся, пока они подходили. Квин заметил, что они больше руководствуются инстинктами, чем страхом. Он мог лишь представить себе, что сделали бы эти парни, если бы их оторвали от каждодневной игры. Лили поздоровалась с ними, как со старыми друзьями. Очевидно, она знала пару из них – задерживала за мелкие проступки. Парни оторвали наконец глаза от карт и ответили на приветствие. Ни один не пошевелился и не спросил о том, в чем их обвиняют. Всем им было за двадцать. Они носили толстые куртки и шарфы, а также новые с иголочки бейсбольные шапочки.
– Кто из вас Пинат? – поинтересовалась Лили.
Никто не отозвался.
– Я здесь не для того, чтобы препираться с вами, – продолжила она. – Я ищу Лютецию Янг. Ей, впрочем, ничто не угрожает. Мы пытаемся найти ее приятеля по имени Шэкелфорд.
Один из парней оторвал взгляд от карт. Передние ножки его стула врезались в землю. Он был худощав и носил шапочку болельщика бейсбольной команды "Сент-Луис кардиналс". У него были зеленые глаза и серьги в ушах. Он посмотрел на Квина и Лили, затем кивнул им:
– Этот парень ублюдок.
– Нам это уже говорили, – согласился Квин.
– Она больше не имеет с ним ничего общего.
– Где она?
– Работает.
– Где работает?
– Официанткой в индейском казино.
– Каком?
– Не знаю, – сказал парень. – Она вернулась в Иерихон.
Лили покачала головой: