- Я тянул и не открывал конверт, потому что боялся прочитать в нем какие-нибудь очередные угрозы от похитителей…
Теперь он не стал медлить, решительно вскрыл конверт и достал из него листок хорошей плотной бумаги, на котором красивым каллиграфическим почерком было написано следующее:
"Уважаемый Савелий Кузьмич! Рад, что Ваши поиски завершились успешно! У Вас прелестный ребенок, и мне было бы страшно жаль, если бы с ним случилась хоть какая-то беда…
Искренне Ваш Широши Такиро".
- Какой внимательный господин, кто это? - спросила Розочка, когда Савелий закончил читать.
- Да так, знакомый один, - задумчиво ответил Савелий.
Что-то его тревожило, и эта тревога была связана со странным посланием. Он, конечно же, понял, что поздравление от Широши пришло раньше, чем вернулись Полли с ребенком, но, не желая лишний раз волновать Розочку, предпочел не заострять на этом внимания.
- Я не понимаю, как… - заговорил вдруг Константин, но его перебил Воронов, мгновенно разобравшийся, что волнует Савелия:
- Хватит дискуссий! В этом доме нальют когда-нибудь стакан водки дяде Воронову, который жаждет отметить счастливое возвращение племянника?..
Вскоре приехали и Майкл с супругой, и тетя Розочки со своим мужем - вечер прошел радостно и весело. Воронов с Рокотовым, по просьбе Савелия, остались у них погостить, и эти три дни были для Савелия самыми счастливыми в его жизни: сын нашелся, Розочка и близкие люди рядом. Что еще нужно для счастья? Именно об этом он и сказал, провожая Воронова и Рокотова в аэропорт Кеннеди.
Воронов долго колебался, говорить ли Савелию о ранении Богомолова, но, пока Савушка не нашелся, это было как-то не к месту, потом уже Андрей побоялся, что Савелий рассердится; почему сразу не рассказал? И так тянул с этой новостью, что дотянул до проводов в аэропорту. А там уж эта информация вообще выглядела как-то нелепо.
Костя Рокотов, предупрежденный Вороновым, тоже не проронил ни слова. Заговорили они об этом уже в самолете, и оба сошлись во мнении, что не стоило волновать Савелия понапрасну, тем более что Богомолов вот-вот выпишется из больницы…
- Ты чего такой печальный, словно моряк перед уходом в далекое плавание?
- усмехнулся в аэропорту Воронов, дружески подтолкнув Савелия в бок. - Вы же скоро в Москву приедете! Не забыл о своем обещании сыграть свадьбу в родном городе?
- Бешеный никогда ни о чем не забывает, - заверил Савелий. - Разберусь тут с одним делом - и к вам! Просто мне очень грустно на душе. Сам не знаю почему!
- Расставаться всегда грустно, - заметил Константин. - Можно спросить, наставник?
- Спрашивай, Костик, - улыбнулся Савелий.
- Сколько раз тебя просил поднатаскать меня в рукопашном, ты все откладывал, говорил, что времени много нужно, а Розочку подготовил за несколько дней. - В голосе Константина чувствовалась обида.
- Ошибаешься, приятель: здесь я ни при чем!
- Не ты, а кто же?! - едва ли не хором воскликнули Воронов с Рокотовым.
- Честно говоря, и мне бы хотелось это узнать… Сегодня вечером поинтересуюсь…
- Поделишься?
- Возможно…
Однако узнать, у кого Розочка научилась приемам рукопашного боя, Савелию в этот вечер не удалось: самолет в Москву улетал поздним вечером, а когда он вернулся, Розочка ждала его в кровати и было им совсем не до вопросов: они занялись более приятным делом…
На другой день навалились хлопоты, связанные с поездкой в Никарагуа, и вскоре он уже летел на Маис, не предполагая, что именно там и откроется, почему ему было так грустно расставаться с Вороновым и Рокотовым…
Глава XIII. Остров Бешеного
На этот раз Савелий летел на Маис не один, а с двумя американцами - геологом и подрывником. Основная группа должна была привезти оборудование через два дня. Бешеный не сомневался, что с помощью Рауля сумеет опередить людей Майкла и добыть драгоценную капсулу. Помня, с чем пришлось столкнуться Савелию на Маисе в прошлый раз, Майкл едва ли не в приказном порядке заставил Бешеного подстраховаться и взять хотя бы один пистолет, который, воспользовавшись помощью своего приятеля, хитроумно упаковал в пакете дипломатической почты.
- Назад его можешь не привозить. Я договорился: сдашь его военному атташе, - сказал генерал на прощанье.
Выйдя из аэровокзала в Манагуа, Савелий увидел Самсона, стоящего у своего "экипажа", и радостно помахал ему.
- Я так и думал, что вы сегодня прилетите, - подойдя к Савелию, сказал Самсон.
Савелий сразу почувствовал, что в его голосе не ощущается никакой радости от их встречи, и участливо спросил:
- Что случилось? Дети заболели или жена?
- Дома все в порядке, - коротко ответил Самсон, - но звонил отец. Рауль убит. Лаборатория разграблена.
- Как? Кем? - Савелий никак не ожидал подобного поворота событий.
- Отец вам все сам расскажет, - только и ответил Самсон, и, даже не попрощавшись, пошел обратно к машине.
Савелий на мгновение растерялся и хотел было последовать за Самсоном, но понял, что тот считает его косвенным виновником гибели Рауля, и, к сожалению, отчасти он был прав.
Еще не объявили посадку в небольшой самолет, следовавший на Маис, а Савелий уже сообразил, кто успел добраться до лаборатории раньше его. Конечно же, убили Рауля и разграбили остатки лаборатории люди Широши - больше некому. Неужели Рауль показал им тайный ход?
В отеле "Морган" Окоталь на месте не было - ее смена только что закончилась. Савелий, объявив своим спутникам, что хочет прогуляться к морю и искупаться, на самом деле направился к старому Киламбе.
Тот был дома и пригласил Савелия зайти. Нельзя сказать, что он был неприветлив, но от прежней теплоты не осталось и следа.
- Они убили Рауля, - без всяких предисловий сообщил старик.
- Знаю, мне об этом сказал в аэропорту Самсон.
- Хочешь сходим на его могилку? - спросил Киламбе.
- Конечно…
Они молча постояли несколько минут у небольшого холмика, из которого торчала маленькая дощечка. На ней была простая надпись: "Рауль". Ни фамилии, ни даты рождения и смерти.
"Так и не удалось тебе вернуться в Москву, - с грустью подумал Савелий, - но ты погиб на посту как настоящий солдат революции".
Савелий вынул пистолет и трижды выстрелил в воздух, отдавая этим салютом дань уважения убежденному борцу за счастье человечества.
- Всего их было пятеро, - рассказывал тем временем старый Киламбе, - главарем у них был карлик. Злобный, как дьявол, и очень сильный. Почти как ты. Он кричал на Рауля и требовал, чтобы тот показал ему тайный ход.
- Странно, откуда они знали про тайный ход? - удивился Савелий, помнивший, что Рауль заверял, что о нем знает только он сам.
- Между прочим, даже я не знал о том, что имеется такой ход, - горестно вздохнул старик.
- И что Рауль?
- Рауль твердо держался своего: "Никакого хода нет!" Тогда карлик стал его избивать, а потом начал по очереди ломать ему пальцы на руках и отрывать их - мальчишки подсматривали из-за кустов, но потом не выдержали этого ужаса и сбежали.
- Представляю… - У Савелия невольно сжались кулаки.
- Мы похоронили то, что от Рауля осталось, - карлик буквально разорвал его на куски…
Голос старого Киламбе погребальным звоном отдавался в висках Савелия. В нем закипало бешенство.
- Но Рауль так ничего и не сказал им, - продолжал свою страшную повесть старый Киламбе. - Откуда мне это известно? После того как Рауль перестал дышать, эти звери собрались у главного забетонированного входа в лабораторию, и через три часа к ним прилетел большой черный вертолет. Из него выгрузили какую-то мудреную установку - я смотрел в свой старый морской бинокль и все видел. Они сначала взрывали бетон, потом бурили, и так несколько раз. Потом они спустились в лабораторию и были там примерно около часа. Я вызвал полицейских, чтобы они задержали убийц Рауля, но эти трусы побоялись даже идти к лаборатории, сказав, что Рауль не гражданин Никарагуа и не приносил никакой пользы государству. А смерть его они отнесут к разряду несчастных случаев.
- Да уж, видел я вашу доблестную полицию, - с иронией вступил в беседу Савелий.
- Но дай же мне закончить рассказ, - настоятельно попросил старый Киламбе. - Из-под земли донеслось несколько взрывов, потом они вышли наружу, и все, кроме карлика и смуглого юноши в белом тюрбане, сели в вертолет и улетели.
- И куда же делся этот карлик? - буквально трясясь от злости, спросил Савелий.
- Скорее всего, он на острове, хотя из наших никто его больше не видел…
"Так, все ясно, - подумал Савелий, - этот чертов карлик дожидается меня. Да я и сам не прочь с ним побеседовать! Так что в этом случае наши интересы очень тесно переплетаются".
Проводив опечаленного Киламбе до дома, Савелий дружески похлопал его по плечу:
- Поверь, старый Киламбе, я очень не хотел, чтобы все произошло таким образом. И у меня от этого пасмурно на душе.
- Ты очень правильно сделал, что по-военному почтил его память салютом, сынок! Очень правильно! Умер он как солдат: на посту!
Старому Киламбе стало намного легче.
Пообещав ему, что обязательно зайдет, Савелий отправился в тропический лес, простиравшийся по другую сторону отелей и примыкающих к ним пляжей. Савелий шел, довольно громко мурлыча под нос какой-то нехитрый мотивчик, задевая кусты и деревья, словом, вел себя, как обычный, не подозревающий о какой-либо опасности человек на прогулке. В то же время внутренне он был до предела собран и напряжен - еще не хватало, чтобы какой-то гнусный карлик застал его врасплох.
Впереди Савелий вскоре услышал звуки пения и ускорил шаги. Взору его открылась небольшая поляна, на которой сидели три девушки, освещенные лучами заходящего солнца: они пели и плели венки. Савелий неслышно приблизился к ним и сел рядом. Одна из девушек, а все они были как на подбор хорошенькие, темнокожие и черноглазые, подняла голову и, не говоря ни слова, с застенчиво-кокетливой улыбкой протянула ему крупный цветок с алыми лепестками. Савелий из вежливости взял цветок. Девушки, хотя и хорошенькие, были одеты в какие-то рубища.
- Господин, купите у нас, пожалуйста, венок. Он очень красивый, - на ломаном английском сказала та, что подарила ему цветок.
Савелий дал ей пять долларов, девушки сразу вскочили и, окружив его, стали целовать, а затем водрузили ему на голову венок из алых цветов, которые, как козырек, закрывали его лоб.
Всегда совмещавший приятное с полезным, Савелий поинтересовался:
- Красавицы, вы не видели здесь карлика? Девушки пожимали плечами, явно не понимая, чего от них добивается голубоглазый незнакомец, и стыдливо хихикали. Савелий решил перейти на более понятный язык жестов. Он показал примерное расстояние от земли и попытался, скорчив гримасу, изобразить лицо карлика, каким он его запомнил в те краткие мгновения их встречи в ресторане Широши. По всей вероятности, он достиг результата. Девушки радостно закивали прелестными головками и стали показывать в лес, правда, почему-то каждая в своем направлении.
Савелий задумался, и в этот момент из кустов, окружавших поляну, выглянул карлик. Сначала он повел себя не агрессивно, а даже как-то по-клоунски: вытаращил глаза, скорчил рожу, криво ухмыльнулся и дико захохотал.
Бешеный хотел было прыгнуть и сбить его с ног, но между ними стояли девушки с венками, испуганно смотревшие на карлика и что-то лопотавшие на непонятном языке.
Фактор внезапности был явно упущен.
Вдоволь нахохотавшись и накуражившись, карлик вприпрыжку пустился по лесу, оглашая его дикими воплями. Савелий ринулся за ним. Карлик бежал, ловко минуя низкие кусты и плотные заросли. На бегу он оборачивался и корчил забавные, плаксивые рожи. В другой ситуации Савелий вряд ли удержался бы от смеха, но сейчас нужно было не только поймать это исчадие ада и отомстить за бедного Рауля, но прежде всего выяснить, куда отправился драгоценный контейнер с энергией.
И тут Савелий понял, почему карлику бежать легче: оказалось, что в зарослях есть узкая, едва заметная тропинка. Потеряв еще несколько секунд, Савелий оказался на петляющей в зарослях тропинке и в конце ее, правда, еще довольно далеко, разглядел море - на этой стороне острова он еще не успел побывать.
Вдруг карлик, по-особому гикнув, сделал в воздухе классический кульбит, приземлился на обе ноги и несколько раз перекувырнулся через голову.
С изумлением наблюдая за его штучками, Савелий наращивал темп - ему казалось, что карлик выдохся. Вдруг беглец остановился как вкопанный, а разогнавшийся Бешеный чуть не сбил его и сам с трудом удержался на ногах.
Савелий крепко обхватил могучие плечи карлика обеими руками, и тот, вовсе не сопротивляясь, поднял вверх свое безобразное лицо, неожиданно улыбнулся и протянул Савелию невесть откуда взявшийся алый цветок.
- Гу-гу-гу, - неожиданно мелодичным голосом пропел он.
- Куда отправили контейнер? - спросил Бешеный.
Тот никак не отреагировал. Савелий с силой встряхнул его и тут же почувствовал легкий укол в правое бедро. Обернувшись, он увидел в двух шагах от себя улыбающегося смуглого юношу в белоснежном тюрбане с небольшим арбалетом в руках. Савелий мгновенно осознал, что это за укол, - совсем недавно он имел подобный опыт - через несколько секунд он либо умрет, либо потеряет сознание. Карлик! Это исчадие ада, с которым он обязан расквитаться за Рауля. Направив внутреннюю энергию в правую ладонь, Савелий громко выдохнул:
- За Рауля! - Молниеносным движением руки он пробил мощную грудь карлика, схватил горячий бьющийся комочек сердца и вырвал его.
Карлик издал предсмертный звериный рык, подобный которому вряд ли слышали когда-нибудь эти окрестности, печально взглянул на Савелия, и его уродливое лицо стало почти нормальным. Он хотел что-то сказать, но не успел, грузно рухнув на землю.
Но этого Савелий уже не увидел: за мгновение до этого он сам потерял сознание.
С обеих сторон на тропинку вышли два европейца в шортах и футболках, в руках одного из них были легкие спортивные носилки, на таких с поля уносят травмированных футболистов.
Они аккуратно уложили Савелия на носилки, покрыли белоснежной простыней, которую им подал юноша в чалме, и быстрым шагом двинулись в сторону берега, где их давно дожидался небольшой катер. Через несколько минут они погрузились на борт, захватив с собой мертвое тело карлика. Судно вышло в открытое море, и еще через два часа его пассажиров приняла в свое чрево точно прибывшая в заданный квадрат подводная лодка. Бедный катер с единственным "капитаном" на борту был безжалостно расстрелян торпедой в упор…
Сознание постепенно возвращалось к Савелию. Он вздохнул и открыл глаза. На него пристально смотрели три пары глаз, одна из них принадлежала господину Широши, который дружелюбно и даже несколько виновато улыбался.
Две другие пары глаз принадлежали небольшим зверькам. Один - пушистый и размером побольше устроился у Широши на ладони, другой - гладкий и поменьше расположился на плече хозяина. Оба зверька своими глазками-бусинками внимательно смотрели на Савелия.
Широши поднес ладонь со зверьком к лицу и спросил с явным кавказским акцентом:
- Ну, что, Лаврэнтий, мы будэм дэлат с нашим гостэм?
Не сводя изучающего взгляда с Савелия, Лаврентий встал на задние лапки, держась передними за указательный палец хозяина, и громко запищал и засвистел, впрочем, довольно мелодично. Звуки, издаваемые Лаврентием, напомнили Савелию чириканье неведомых экзотических птиц.
- Правилино говоришь, дарагой Лаврэнтий, гостя надо кормить и ухаживать за ним.
Широши взял с большого блюда на столе сочный плод папайи, отрезал ножом несколько ломтиков и угостил зверьков. Они деловито и аккуратно принялись за еду, один - на ладони, другой - на плече хозяина.
- Что это за животные? - спросил Савелий, чтобы начать разговор.
- Самые обычные морские свинки. Поешьте фруктов. - Он подвинул Савелию блюдо, где были папайя, манго, киви, яблоки, груши, бананы. - А если хотите пить, - Широши пододвинул сервировочный столик на колесиках, - тут соки, заметьте, натуральные, собственного, не заводского, производства и без консервантов.
Савелий попытался сесть, но это ему не удалось, и тут он обнаружил, что лежит в широком гамаке, привязанном между двух высоких деревьев. Рядом с ним Широши, сидящий в удобном плетеном кресле, и большой круглый стол. Их окружал густой кустарник, защищавший от палящих лучей тропического солнца.
Савелий попытался встать, но ноги его не слушались.
- Сегодня вам лучше побольше лежать, господин Бешеный, - заботливо сказал" Широши, - а завтра уже будете нормально сидеть, только вот ходить некоторое время вы не сможете.
Савелий посмотрел на свои ноги - они были на месте и в полном порядке. Он напряг мышцы и пошевелил пальцами сначала на левой ноге, потом на правой. Ни затруднений, ни неприятных ощущений не возникало. Одним махом он встал из гамака, но не смог сделать нишагу. В недоумении и с негодованием Бешеный бросил взгляд на Широши и снова рухнул в гамак.
- Да вы не волнуйтесь, Савелий Кузьмин, вы же видите сами, ничего страшного, ноги на месте, никакой атрофии мышц не наблюдается, связки работают. Налицо временная дисфункция нижних конечностей, иными словами, они перестали вам подчиняться, ну, как будто взяли отгул. Ведь и им когда-то нужно отдыхать, да и вам самому не помешает. Правда, Чика? - обратился он к свинке, сидящей у него на плече, и она что-то радостно запищала прямо ему в ухо. - Представьте, Чика со мной полностью согласна и тоже считает, что вам необходимо отдохнуть.
- Кончайте этот дурацкий цирк, Широши, и объясните мне толком, что происходит и что вам от меня нужно? - резко спросил Савелий.
- Ох уж эти вечные русские вопросы, - усмехнулся Широши. - Вы бы еще спросили "кто виноват?" и "что делать?", а то сразу "что происходит?" Да вам сам Господь Бог не даст ответа! А потом, что это за приказной тон - "Кончайте цирк!.. Кончайте цирк!", - чрезвычайно обиженным тоном передразнил Широши. - Вы, наверное, не любите цирк, а я в цирке работал наездником-вольтижером, а потом - воздушным гимнастом. Кстати, именно в цирке я встретил вашего нового приятеля карлика Фридриха… - Он сделал паузу и очень внимательно наблюдал за реакцией Бешеного.
При упоминании о карлике Савелия действительно передернуло, и ему даже захотелось позлорадствовать и поинтересоваться его здоровьем, но Широши не дал вставить ни слова и продолжил:
- Я просто хотел вас немного развлечь своими милыми свинками, думал, они вам понравятся.
- Свинки-то мне понравились, - из чистого упрямства сказал Савелий.
- Не старайтесь мне угодить из ложно понятой вежливости, дорогой Савелий Кузьмич! - воскликнул Широши. - Свинки вам не могли понравиться по определению.
- В смысле?
- Не назову вас чистым и законченным прагматиком, но вы любите то, в чем обнаруживаются смысл и польза. Вы можете любить лошадей, собак, на худой конец, кошек. Но в животных я разбираюсь заведомо лучше вас, потому что у меня их было много. Когда-то был слон, были пумы, гепарды. Последние, кстати, удивительные умницы. Но в конце концов я остановился на морских свинках.
- Почему? - спросил Савелий, не понимая, как ему вести себя в этом театре абсурда.