Моё поведение явно не соответствовало инструкциям Жорика. Я устыдилась было подобного несоблюдения правил, но потом, вспомнив, что героям можно всё, высоко подняла голову и гордо проследовала в любезно распахнутую передо мной охранником дверь. Внутри я моментально потерялась. Атмосфера Клуба действовала как-то угнетающе. Всё здесь отдавало вульгарной претенциозностью. Этакое нагромождение дорогих и, в общем-то, красивых, но совершенно не сочетающихся друг с другом, вещей. Не иначе, как спонсоры Коваленские поучаствовали. Клюшка, обладающий изысканным вкусом, мог допустить такую нелепицу только руководствуясь коммерческой выгодой. Что ж, подобный интерьер характеризовал солидную публику нашего города далеко не с лучшей стороны.
Как и было оговорено сценарием, я, игнорируя восторженные приветствия окружающих, проследовала к барной стойке. Интересно, я действительно вызвала бурю эмоций, или таким образом здесь встречали каждую вновь пришедшую даму. Я уселась на крайне неудобный высоченный стул. Точно зная, что и среди этих акселератов бывают вполне удобные, я лишний раз подивилась Клюшкиному отношению к этому заведению. Неужели нельзя было накупить человеческих барных стульев? Через секунду в зал вошла пожилая брюнетка с длинным мундштуком, осанкой кинозвезды и огромной родинкой на подбородке.
- О, кто к нам пожаловал! Присоединяйтесь к нашему столу, мадам. Подсаживайтесь к нам, отсюда будет лучше видно происходящее на сцене! - послышались возгласы с разных концов зала.
Её приветствовали почти также как и меня, разве что обращение "прелестное дитя", заменяли на более соответствующее "мадам". Я обиделась. Дама близоруко оглядела зал, застенчиво скосила нарисованные глазки и присела за один из ближайших столиков. Сидящие за ним женщины тут же принялись втягивать вновь прибывшую в какой-то свой спор, а джентльмены, с видом бесспорного превосходства, оглядывали остальные столы. Видимо, престиж компании здесь был прямо пропорционален количеству присоединившихся к ней женщин.
- Не обращайте внимания, - таинственно прошептал мне на ухо незнакомый насмешливый голос, - Они просто теряются, понимая, что вы им не по зубам. Поэтому не особо настаивают с приглашениями. Вы улыбнитесь кому-нибудь.
Я медленно обернулась. Говорящий вольготно облокотился на стойку и по-хозяйски пристроил свою руку у меня за спиной. Пахнуло алкоголем.
- Это будет воспринято, как поощрение, и вас немедленно заберут в компанию и коронуют, - не выпуская из губ сигарету, продолжал он, потом добавил, подмигнув бармену, - Еще виски, пожалуйста.
- Простите, мы знакомы? - преисполненная наигранным негодованием спросила я.
- Надеюсь, будем, - пьяно прошептал Незнакомец и отрекомендовался, - Алексей.
Из просвета между полями шляпы и густой, ухоженной бородой хищно блеснули черные глаза. Значит, вот в каком виде решил предстать передо мной преступник. Забавно, что Виктории Санька представился настоящим именем. Видимо, я, вопреки ожидаемому, все же произвожу впечатление человека, перед которым не стоит открываться. Паника вдруг окончательно покинула моё сердце. Подумаешь, какой-то взбалмошный ловелас с манией величия. Чего бояться-то? Я полностью вжилась в знакомый образ собирающей информацию журналистки.
- Катя, - я улыбнулась самой наивной из всех моих улыбок, - Будем знакомы.
Я с нетерпением ждала, когда же лжеАлексей заговорит вновь. Было чрезвычайно любопытно, чем Кошка посоветовала ему "покупать" меня.
- А вы здесь зачем? - после несколькоминутного осмысления выпитого вновь заговорил лжеАлексей.
- Как все, - неопределенно развела руками я, изображая, что несколько смущаюсь такого вопроса. Получилось не слишком правдиво, потому как краснеть по заказу я не умела.
- Не ходите сюда больше! - вдруг повысил голос мой собеседник, - Не ходите!
Он склонился над самым моим ухом, и я почувствовала, что этот человек совершенно пьян. Интересно, как он собирался работать в таком состоянии? Хотя, возможно, он просто хорошо изображал опьянение, дабы усыпить мою бдительность.
- Почему же не ходить? - удивилась я.
- Не ходите, и всё! Вы пытаетесь спастись от одиночества? Собственно, как и все здесь. Оставаться одной больше невыносимо, а от шушеры из ближайшего окружения тянет блевать. Надеетесь здесь подцепить кого-нибудь поприличней и побогаче. Всё-таки, элитный Клуб. Так ведь? - ничуть не смутившись моим молчанием, лжеАлексей продолжал, заплетаясь в собственных мыслях, - "Продам собственное одиночество дорого!"- шутите вы сейчас, подразумевая, что продаётесь сами. Но это пока. Покуда вы молоды и в силах. Позже станете говорить иначе: "Приплачу забравшему моё одиночество".
- Думаете, у меня настолько мало шансов устроить свою личную жизнь еще в молодости? - я решила поиграть в оскорбленное самолюбие.
- Здесь - ни одного. Вы, видно, еще не поняли. Эти люди, - тяжело дыша, он обвел пульсирующими в такт дыханию зрачками присутствующих в зале, - Не ищут избавления от одиночества. Они кичатся им! Если эта проблема исчезнет, им нечего будет обсуждать, не за что будет себя жалеть. Они приходят сюда, дабы купить ощущение, будто у них всё в порядке, всё, как и у остальных, значит в норме. Никто из них ни за что не станет менять свою жизнь. Ведь это же так удобно - быть для себя и во имя себя…
Похоже, наш Санька был великолепным актером. А может, именно сегодня у него что-то случилось, и он выбился из обычных правил.
- Скажите, вас кто-то обидел? - мне действительно было жаль его.
- Обидел?! - свирепо прорычал мой собеседник, но потом вдруг разом сник и жалко махнув рукой проворчал, - Никто меня не обидел. Кому я здесь нужен, чтоб меня обижать?
- Мне, - в конце концов, я даже не врала, - Знаете, я сейчас поняла, что пришла сюда именно ради вас.
Я старалась говорить как можно романтичнее. ЛжеАлексей заинтересованно прищурился.
- Да? Когда это ты успела это понять? - он самодовольно хмыкнул, - Хотя, почему нет…Ну так может, это, ну этот Клуб на фиг? Может, сразу в номера! В смысле, не то… В смысле, - он встал и галантно склонил голову, - Мадам, не желаете ли посмотреть скромное жилище одинокого рок-н-рольщика?
- Желаю, - покорно ответила я и, больше придерживая лжеАлексея, чем опираясь на его локоть, направилась к выходу из зала.
Как только мы вышли, зал разразился аплодисментами. Там начиналась шоу-программа.
- Ну вот, так и не посмотрю, как девочки танцуют - расстроилась я.
- Не плачь, крошка, я всё тебе перескажу! Туфта туфтой! - категорично заявил лжеАлексей, потом оглянулся, убеждаясь, что в холле никого нет, и вдруг вжал меня в стену и впился в губы отвратительным, пьяным поцелуем.
Ну, уж нет, так мы не договаривались! Я вцепилась обеими руками в его бороду и поджала ноги, пытаясь опрокинуть противника на пол. Прием удался. ЛжеАлександр взвыл и упал на колени. "Вот это номер!" - меня вдруг осенило, - "Борода-то настоящая!!!"
- Ты чё, с ума сошла?! - лже или не лже Алексей почти протрезвел и теперь, обхватив моё лицо, пристально смотрел мне в глаза, - Ну, один поцелуйчик, на дорожку, а?
Я совсем уже ничего не понимала. В этот момент до ужаса знакомый гнусавый голос прошипел.
- Убери от неё руки! - ошибки быть не могло, за спиной Алексея стоял настоящий Санька. Я сразу узнала лицо с видеозаписи. И как только я могла обознаться? Санька развернул Алексея за плечо и со всей силы ударил его по лицу. Алексей почему-то приоткрыл рот и беззвучно осел на пол. Я набрала полную грудь воздуха, дабы завизжать.
- Ни звука, Кроль Обожравшийся! - холодный металл ножа коснулся моей щеки, - Сейчас мы с тобой, милочка, спокойно проследуем в уборную. Там уж точно нам никто не помешает. Одно лишнее движение - и ты труп. Поняла?!
Я кивнула. Ноги вдруг сделались ватными, каблуки шаткими, а платье слишком узким и неудобным. Страстно хотелось заорать или уж, на худой конец, зареветь. Но Санька подобного моего поведения наверняка бы не одобрил. Я злорадно подумала, что Жорик и Виктория теперь до конца жизни не смогут себе простить моей смерти. Потом вспомнила маму и решила быть гуманисткой.
- Не переживайте, - вежливо обратилась я к преступнику и послушно развернулась в сторону туалетной комнаты, - Я не могу позволить вам себя убить, поэтому сопротивляться не буду.
Санька моё высказывание проигнорировал. Подталкиваемая в спину, я через несколько секунд оказалась в противоположной стороне холла. Увы, ни чьего внимания мои передвижения не привлекли.
- А как же обещанное шампанское? - попыталась пошутить я.
- Заткнись! - Санька впихнул меня в туалетную комнату и закрыл щеколду изнутри, - Снимай побрякушки!
Мне стало дико жалко Викиных украшений и Жорикиных идей. Это ж надо, столько говорили, столько подготавливались, и вот так всё разрушилось… "Так, Жорик со своим другом-ментом наверняка следили за происходящим. Они обязаны быть где-то здесь. Еще секунда и они придут мне на помощь," - старательно успокаивала себя я.
- Послушай, ты же не думаешь, что я одна сюда пришла? Как только мои друзья увидят, что я не вышла из Клуба, они поднимут панику, - несмотря на уверенный тон, я всё же подчинилась преступнику и, протянув ему серьги, принялась расстегивать колье.
- Разогналась! - беззубо оскалился Санька. Мне показалось, что по этой улыбке я бы в любом случае распознала в нем уголовника. Наверное, при остальных своих жертвах он улыбался, не открывая рта, - Они будут ожидать нашего появления на даче до посинения. Короче, давай быстренько. Колечко давай. Все наличные выкладывай и часы.
- Часы мои! - возмутилась я, - Мне их отец купил!
- Чего? - не понял Санька и проделал какое-то загадочное па лезвием ножа прямо пред моим носом. Я зажмурилась и послушно сняла часы.
- Наличных нет, - я протянула вору сумочку.
Он бросил в неё всё отобранное у меня и засунул сзади себе за ремень. Скрытая полами пиджака, драгоценная сумочка оставалась невидимой для глаз окружающих. Позднее, прокручивая в памяти эти минуты, я понимала, что так и не успела всерьез испугаться. И по-настоящему расстроиться тоже не успела. Даже толком не поняла, что, собственно, происходит.
- Играть они с Саньком вздумали! Я сам мастак носы утерать! - ухмыльнулся преступник, после чего достал из внутреннего кармана пиджака скотч и угрожающе глянул на меня, - Только пикни, сразу прирежу. Чтоб, когда я уйду, не вздумала рыпаться и тихо сидела! Поняла?!
Я опять кивнула. Препротивнейшее, знаете ли, ощущение, когда тебя обматывают скотчем… Нет, ну руки к трубе подальше от двери привязать - это понятно, это, чтоб не стучала. И даже с рациональностью заклеивания рта я была согласна. Но ноги-то зачем!!! В общем, это были пренеприятнейшие минуты моей жизни. Хотя нет, момент, когда бледная и перепуганная Виктория отдирала от меня этот самый скотч, был еще более неприятен. Наступил он сразу после того, как преступник отворил дверь уборной. Жорик, Виктория, Клюшка и еще какие-то совершенно незнакомые люди радостно приветствовали его.
- Подстерегли все-таки, гады! - завопил Санька и, оттолкнув кинувшегося было к нему охранника, бросился бежать по направлению к выходу. Мужчины моментально бросились за ним, а Виктория на меня.
- Ой, Катюш, - причитала она, и из-под её искусственных ресниц текли совершенно натуральные слезы, - Он ничего тебе не сделал?
Я отрицательно замычала.
- Сейчас, сейчас я тебя освобожу, - и Виктория, не переставая всхлипывать, принялась мучить и без того находящуюся в предобморочном состоянии меня.
- Вы что, всё это время стояли под дверью?! - спросила я, как только смогла говорить.
- А что нам было делать? - не менее экспрессивно поинтересовалась подруга, - Жорик сказал, что выдай мы своё присутствие, преступник тут же возьмет тебя в заложницы. А так он сам вышел к нам в лапы!
- Это если они его догонят! - не унималась я.
- Куда он денется?! Находился с тобой в одном туалете, теперь обязан жениться!
Со стороны мы с Викой, наверное, походили на итальянок, потому как обе говорили крайне энергично, отчаянно при этом жестикулируя. Мне стало смешно. Вика заразилась моим настроением и вот уже обе мы, давясь от смеха, сползали по стенке туалета. Пожилая брюнетка побледнела и сделав вид, что ничего не заметила, вернулась обратно в зал.
- Не, ну ты тоже хороша! - всё смеялась Вика, - Зачем ты с этим типом решила уйти?
- Так я думала, что это Александр! Он, как ты и описывала, галантно приставал и звал в гости…
- Еще бы! Ты так шикарно выглядела в моих вещах, что тебя любой бы домой стал звать. Что ж теперь с каждым соглашаться идти? Ты ж Александра на кассете видела!
- У меня память на лица плохая, - оправдывалась я, - Господи. Бедный мальчик, вот ему досталось… А он вообще кто?
- Один из агентов Клюшки. Его уволили сегодня, потому что он какой-то там контракт сорвал.
- То-то он так переживал…
- Вот вы где? - к нам заглянул Жорик, - Давайте успокаивайтесь и идёмте за мной.
- Поймали? - хором спросили мы.
- Поймали, - холодно ответил Жорик, так, будто мы задали какой-то совершенно глупый вопрос, - Не могли не поймать!
- А, - иронично переглянулись мы с Викторией, - Мы сразу не подумали…Если за дело берётся наш опер, можно считать, что делу конец!
После этого мы с Викой почему-то хохотали, умывались, красились и снова хохотали еще минут пятнадцать.
- Безобразие! - пробурчала нам вслед брюнетка, поджидавшая возле распахнутой двери туалета, когда мы, наконец, успокоившись, соизволили выйти в свет.
Спасла меня, оказывается, Кошка. Впрочем, она же и подвергла смертельной опасности. Измученная совестью и родственным долгом, она не нашла ничего лучшего, как рассказать брату о коварных планах Жорика. Правда, Кошка и сама не очень-то знала, что мы задумали. Поэтому она сообщила братцу, что я - барышня подставная, и что в сарае за городом Саньку будет ожидать засада. Санька же, вопреки ожиданиям сестры, категорически отказался немедленно "уходить на дно", а, разозлившись, поклялся, во что бы то ни стало снять камушки с "этого Кроля" и увести их из-под носа у милиции. У Саньки ко мне наблюдалась какая-то совершенно особая неприязнь. Как объяснил Жорик, это было вполне естественно. Для Саньки контингент имеющих отношение к его работе людей состоял раньше из жертв, уголовников и ментов. Я не принадлежала ни к одной из этих групп, и всё равно лезла в дело. Саньку раздражало это необычайно. Итак, преступник решил обокрасть меня еще на территории клуба. Рассчитывая, что такой наглости от него никто не может ожидать. "А кто сунется, - всех замочу!" - гневно сообщил Санька и, стребовав с Кошки внутренний код черного входа в клуб, оставил сестру в крайнем замешательстве.
И вот, значит, сидят Жорик, Виктория и работающий в милиции друг Жорика возле телевизора. Потягивают коньячок, синхронно курят, нервно стряхивая пепел прямо на пол, пристально следят за входящими в Клуб, хором чертыхаются, в ответ на мои кривляния перед камерой, вобщем сопереживают происходящему. Александра всё нет и нет. Обстановка крайне напряженная. Клюшка поминутно звонит в зал охраннику, тот неизменно отвечает, что Александр не появлялся. И в этот момент со слезами в стеклянных глазах в кабинет врывается Кошка и кается. Причитает, что больше молчать не может, и что такой грех, как смерть журналистки, на душу брать не хочет, и что братец её в таком состоянии находился при разговоре, что иначе чем смертью, всё это мероприятие окончиться ничем не может.
- Так зачем же ты ему всё рассказала?! - не выдерживает Виктория.
- Брат всё-таки, - не прекращая всхлипывать, жалостливо отвечает Кошка, - и потом, он Вашу журналистку в лицо знает, её портрет в газете печатали. Санька сразу бы смекнул, что я ему подставу готовлю.
Вот какова оказывается цена местной популярности!
После признания Кошки вся честная компания, дружно перепугавшись, ринулась к служебному входу, а потом и в холл, где обнаружился с трудом приходящий в себя горе-Алексей.
Через полчаса я, атакуемая любопытными взглядами присутствующих, расхаживала по душному кабинету Жорикиного друга и диктовала отчет о происшедшем. Несколько раз меня пытались усадить на стул, но я всякий раз подскакивала.
- Вас что, мама не учила, что показания дают сидя? - строго спросил друг Жорика.
- К счастью у неё не было опыта рассаживания по вашим кабинетам, - незамедлительно отреагировала я, мысленно отметив, что у собеседника очень странное чувство юмора.
- Не понятно только для кого к счастью, - тут же встрял Жорик, - Для преступности, похоже. Граждане не любят сталкиваться с органами, посему половина преступлений, оказывается безнаказанной.
- Не возражаешь, я продолжу давать показания?! - как можно более официально спросила я.
Ну не хотелось мне вступать в долгие споры! Рабочее Ауди Виктории поджидало меня возле участка.
- Вот так! - закончила монолог я, - Теперь вы понимаете, какой опасности ежедневно подвергаются журналисты, пытающиеся получить реальную информацию "с мест"?!
- Распишитесь.
Я принялась изучать желтые листочки. Надо же, у них в участке до сих пор пользовались печатной машинкой…
- Всё верно, - я поставила под всем этим бредом свою закорючку, - Я могу идти?
- Да, - так и не представившийся товарищ Жорика вдруг совершенно по-мальчишески улыбнулся, - Спасибо вам огромное, вы очень помогли мне.
Я собиралась ввернуть что-то язвительное, мол "не для вас старалась", но Жорик, предугадав подобное развитие сюжета, нежно подтолкнул меня в сторону двери.
- Тебя вызовут, если что-то еще понадобится.
- Хотелось бы, чтобы больше не вызывали, - заметила я уже в коридоре.
- Посмотрим, - сухо ответил Жорик.
Я резко остановилась, и сделала глубокий вдох.
- Тихо, спокойно, не здесь, - быстро проговорил Жорик, уже научившийся предвидеть всплески моего возмущения, - Конечно же, я сделаю всё зависящее, чтобы ты следствию больше не понадобилась.
Я выдохнула с чувством выигранного поединка.
- Где тебя искать через пару часиков? - спросил Жорик на крыльце участка.
- Смотря зачем, - насторожилась я, предвидя новые неприятности.
- Я хочу присутствовать при разговоре с преступником, - тщательно подбирая мягкие слова, объяснился бывший опер.
Я вдруг заметила кровь на рукаве его куртки. Картина задержания Александра обрастала новыми подробностями.
- Не наговорился еще, - я гневно кивнула на его рукав.
- Тьфу! - Жорик поморщился, - Да что ж ты меня за какого-то монстра держишь! Этот Санька сам упал. Правда. Я и пальцем не притронулся.
- А кровь передалась телепатически? - я понимающе закивала.
- Да нет. Это уже потом, когда в бобик его сажал. Кстати, этот тип отъявленным психом оказался. Когда понял, что от погони ему никуда не деться, он такое учудил! Покончить жизнь самоубийством вздумал! Хотя я его понимаю, с такой биографией быть пойманным на горячем… Тут уж не отмажешься. Представляешь, бросился под колеса проезжающего Москвича. Между прочим, погиб бы, как пить дать, если бы не одна маленькая деталь. Светофор именно в этот момент красным загорелся. Водитель Москвича обалдел. Останавливается это он на перекрестке и вдруг ему в бампер со всей дури врезается чья-то голова.
- Как он выглядел? - едва сдерживая смех, спросила я.
- Плохо. Оставшихся зубов - как не бывало. Отсюда и кровь.
- Да не преступник. Водитель как выглядел?