Когда грузчики вошли в квартиру Валентина Хруща, они выразительно переглянулись. Квартира была большая и богатая, так что с клиента стоило стрясти побольше. Тем более что холодильник оказался огромный и тяжеленный.
- Набавить бы надо! - проговорил один из грузчиков, почесав в затылке пятерней.
- Прокурор набавит! - отозвался Анатолий. - Ну что, взялись?
Мужики тяжело вздохнули и ухватили холодильник. Они вытащили его на лестничную площадку и начали спуск.
Грузчики охали, кряхтели и медленно спускались по лестнице со своим неподъемным грузом. Анатолий шел следом, следя, чтобы дверцы холодильника ненароком не раскрылись. Между третьим и четвертым этажами тот грузчик, что шел впереди, споткнулся, выпустил холодильник, и тот, гремя и дребезжа, поехал вниз.
- А ну держи! - завопил Анатолий, бросаясь на помощь.
В конце лестничного марша холодильник врезался в стену и со страшным грохотом затормозил.
- Ты чё, Вася? - напустился второй грузчик на виновного. - Ты, Вася, совсем того… не прав!
- Сам… не прав! - огрызнулся тот. - Меня этот гроб чуть не раздавил на фиг! Иди сам вперед!
Анатолий с ужасом заметил, что дверца холодильника приоткрылась и из него высунулась волосатая рука. Пальцы трупа таинственным образом сложились в большой выразительный кукиш.
К счастью, грузчики выясняли отношения и ничего не заметили. Анатолий торопливо затолкал руку внутрь холодильника и плотно захлопнул дверцу.
Наконец холодильник выволокли наружу и с огромным трудом закинули в кузов "Газели".
Анатолий рассчитался с грузчиками, выехал на Московский проспект и помчался к выезду из города, мечтая только об одном - не наткнуться на чересчур бдительного сотрудника ГИБДД.
Вскоре он миновал круглую площадь с монументом в центре, проехал мимо аэропорта, мимо Пулковской обсерватории и свернул на второстепенное шоссе, которое вело к большому старому садоводству.
Дело в том, что по дороге Анатолию пришла в голову гениальная идея. Он решил доставить холодильник вместе с его скоропортящимся содержимым на дачу тому самому директору цирка, которому он был обязан крушением своей профессиональной карьеры, - Артуру Васильевичу Щекотило.
Он бывал пару раз на директорской даче и хорошо помнил дорогу.
Прежде чем въехать на территорию садоводства, Анатолий остановил "Газель" на обочине, достал свой неизменный чемоданчик и поработал над внешностью. Через две минуты из зеркала на него смотрело хорошо знакомое лицо директора - пронзительные немигающие глаза, неприятные, чересчур красные губы на бледном лице…
Возле ворот садоводства прогуливался невысокий крепенький мужичок в теплом, не по сезону, тулупе и валенках с галошами - несомненно, здешний сторож.
Увидев "Газель", он заторопился навстречу.
- Это вы к кому же едете? - осведомился сторож визгливым бдительным голосом.
Анатолий высунулся из окна кабины и поздоровался.
- А, это ж вы! Здрасте, Артур Васильич! - На этот раз голос сторожа из бдительного стал льстивым и подобострастным. - А я вас и не жду! Думал, вы еще в отъезде!
- Да вот, пораньше вернулся… холодильник привез! Не поможешь выгрузить?
- Это завсегда пожалуйста! - Сторож оживился в расчете на вознаграждение.
Они подъехали к директорской даче, сторож выбрался из кабины и открыл ворота. Анатолий въехал во двор, развернулся и затормозил возле крыльца.
Он помнил, что Щекотило держал ключ от дачного домика под первой ступенькой крыльца. Так оно и оказалось, и попасть в дом не составило труда. Сторож, с виду неказистый, оказался очень сильным, и вдвоем с Анатолием они сгрузили огромный холодильник с "Газели" и затащили его на веранду.
- Ну вот тут он пускай и постоит, - проговорил Анатолий, отдуваясь и вытаскивая из кармана бумажник, чтобы рассчитаться со своим помощником. - Потом уж я приеду и поставлю куда надо…
Распрощавшись с довольным сторожем, он поехал обратно в город, представляя лицо Щекотило, когда тот обнаружит на собственной даче такой сюрприз, в особенности же когда сторож садоводства напомнит ему, как они вдвоем с ним, Щекотило, затаскивали этот самый холодильник на веранду…
Краденую "Газель" Анатолий бросил возле ближайшей станции метро и добрался до своего временного убежища на городском транспорте.
Желание принимать ванну у него пропало, и он ограничился тем, что постоял под горячим душем, чтобы смыть с себя утомление и нервное напряжение.
После всего пережитого ему очень хотелось выпить, и он порадовался тому, что в доме не осталось спиртного - иначе очень трудно было бы преодолеть соблазн.
Не успел Анатолий вытереться и одеться, как на столике в прихожей требовательно зазвонил телефон. Поддавшись первому импульсу, Зевако снял трубку и поднес ее к уху.
- Это ты? Ты куда пропал? Я тебе на мобилу звоню-звоню… - затараторил в трубке раздраженный женский голос. - Думала, ты уехал куда-то, а мне не сказал… это так на тебя похоже!
Анатолий понял, что напрасно снял трубку. Если это звонит приятельница Хруща, вряд ли ему удастся ввести ее в заблуждение, особенно по телефону. Хуже всего было то, что он понятия не имел, как ее зовут и тем более - как ее называет Хрущ. Если же это звонит та самая "она", которую упоминал умерший у него на пороге рыжий мужик, то он свалял еще большего дурака. Рыжий сказал, что "она" дала ему что-то, что он спрятал где-то. Но не успел сказать где. И теперь таинственная "она" может это что-то от Анатолия потребовать. А он понятия не имеет, где это искать, так что будет иметь бледный вид. Нет, все-таки напрасно он снял трубку!
Но сделанного не воротишь, и нужно было как-то выкручиваться. Единственным плюсом положения было то, что незнакомка тараторила без остановки, так что у него просто не было возможности вставить хоть слово.
Впрочем, не успел он успокоиться, как она замолчала и подозрительно осведомилась:
- Что это ты молчишь? Нечего сказать в свое оправдание? Так совсем неинтересно разговаривать! Скажи хоть что-нибудь, а то я подумаю, что ты ко мне совершенно равнодушен!
Изобразив хриплый, простуженный голос да еще прикрыв трубку ладонью, Анатолий проговорил нарочно грубо:
- Чего надо?
- Как ты со мной разговариваешь? - взвизгнула незнакомка. - Ты что, не узнал меня? Это же я, Антонина…
- Не помню, - нагло ответил Анатолий.
- Да ты никак больной? - В женском голосе внезапно послышалось сочувствие. - Голос хриплый, меня не узнаешь… У тебя что, грипп? Так я сейчас приеду… Я буду за тобой ухаживать… привезу лекарства…
- Еще чего! - прохрипел Анатолий. - Сиди дома, я уже лекарства принял, сейчас лягу и телефон отключу!
- Все-таки какой-то у тебя странный голос, - настороженно проговорила его собеседница. - У тебя кто-то есть?
- Да нет у меня никого! - выдохнул Зевако.
- Я знаю, когда ты врешь! У тебя другая женщина, я чувствую! Это кто - Лизка? Ну скажи - Лизка, да? Или Танька Мерлуза?
После того как ассистентка Анфиса Фуфайкина поступила с ним так вероломно, Анатолий потерял к женщинам всякий интерес. Точнее сказать, он их терпеть не мог. Поэтому сейчас ему захотелось немедленно убить и свою собеседницу Антонину, а заодно уж и неизвестную Лизку, и Таньку Мерлузу.
- Нет, ты меня не обманешь! Даже не пытайся! Честное слово? Не смеши меня! У тебя Кристинка! Я видела, как вы с ней переглядывались! Я сейчас же приеду и выцарапаю ее поганые глаза… выдеру ее жидкие волосенки…
"Хоть бы и все вы передрались, только меня оставили бы в покое", - подумал Анатолий.
- Не парься, никого у меня нет. - прохрипел Анатолий. - Если хочешь, можешь приезжать… только у меня всю морду раздуло, буквально как арбуз… вся распухшая и красная… врач сказал, что это вирус такой, очень заразный…
Последняя реплика, кажется, подействовала на собеседницу. Заразиться вирусом, от которого может раздуть физиономию, она явно не хотела и пошла на попятную.
- Ну ладно, ты сам полечись, таблетки принимай!
- Принимаю! - Анатолий для большего правдоподобия зашелся кашлем. - И еще эти… горчичники!
Про горчичники - это, пожалуй, был перебор, но собеседница не обратила внимания.
- Тогда пока, - произнесла она примирительно. - Я завтра позвоню…
- Угу, - радостно пробурчал Анатолий и повесил трубку.
Не успел он вытереть испарину, выступившую на лбу во время трудного разговора, как в дверь квартиры постучали.
Стук был странный - три тихих удара, один громкий и снова три тихих. Как будто условный код.
- Кто это стучит? - раздраженно пробормотал Анатолий, направляясь к двери. - Как будто звонка на двери нету… Странные какие люди попадаются!
Он решил ни за что не открывать, сделав вид, что никого нет дома, поэтому приблизился к двери крадучись, совершенно беззвучно, и выглянул в дверной глазок.
На лестничной площадке перед дверью стоял очень подозрительный тип с коротенькими ножками, огромной головой и выпученными, как у лягушки, глазами.
Правда, Анатолий быстро сообразил, что таким странным делает гостя увеличительное стекло глазка.
- Валега! - донесся из-за двери приглушенный голос. - Открой, Валега! Это же я!
"Нашел дурака, - подумал Анатолий. - Ни за что не открою! Нет меня дома - и все тут!"
- Я знаю, ты дома! - проговорил незнакомец, как будто прочитав его мысли. - Я видел, как ты вошел! Открой, Валега! Это же я - Крендель! Ты меня что, не узнал?
В это время с лестничной площадки донесся лязг открывающегося замка. Анатолий увидел в глазок, что дверь соседней квартиры начинает медленно распахиваться. Ему не хотелось, чтобы соседи застали перед дверью квартиры этого подозрительного типа, он торопливо замотал лицо и шею шарфом, потом открыл свою дверь и быстро втянул гостя в прихожую.
Это был худой черноволосый мужчина с густыми бровями и шрамом на щеке. Глаза у него действительно были выпучены, хотя и не до такой степени, как казалось через глазок.
- Здорово, Валега! - пробасил вошедший, окинув Анатолия подозрительным взглядом. - Ты чего так долго не открывал? Боишься, что ли, кого?
- А хоть бы и боюсь! - прохрипел Зевако. Он решил, что простуженный голос в его положении - неплохой выход. На него можно списать и изменение тембра, и не всегда уместные ответы.
- Правильно боишься! - неожиданно одобрил его гость. - Упертый пропал!
- Ну? - буркнул Анатолий, входя в роль Хруща. - А я при чем?
- Думал, может, ты чего знаешь, раз уж ты в городе… Кстати, ты чего это не на вахте?
Анатолий хотел ответить, что он поменялся с Кренделем, но вовремя вспомнил, что Крендель стоит перед ним.
- А твое какое дело? - прохрипел он.
- Так ты, выходит, с Горынычем поменялся? - Крендель нисколько не обиделся на хамское обращение. - А зверя-то своего куда девал? Где Лютик?
- На колбасу пустил! - процедил Анатолий. - "Собачья радость" называется! Еще вопросы будут?
- Что это ты, Валега, будто не в себе, - прищурился Крендель, - злой такой, как будто птичью болезнь от своей девки подхватил.
- Да отстань ты! - рявкнул Анатолий.
- Ой! - Крендель с размаху хлопнул себя по ляжкам. - А я сразу и не врубился! Еще удивляюсь: чего это ты дома сидишь? Шарфик-то сними, никого своей конспирацией не обманешь. Так кто тебя наградил-то: Кристинка или Танька Мерлуза? Или эта, полная белобрысая, как ее - Тонька?
"Еще и блондинка", - с тоской подумал Анатолий.
Полных блондинок он на дух не выносил и называл их сивыми коровами.
- Ну ладно, - Крендель стал серьезным, - это все семечки, дело житейское. Вот Упертый пропал - это серьезно.
- Правда, что ли? - Анатолий очень правдоподобно изобразил удивление.
- Нет, "Известия"! - хмыкнул Крендель. - Говорю тебе - пропал! Ты понимаешь, к чему я клоню?
- Само собой, - прохрипел Анатолий. Хотя в действительности ровным счетом ничего не понимал.
Он машинально закрыл дверь на все запоры и двинулся в глубину квартиры, пригласив Кренделя следовать за собой.
- Кое-кто видел, как он схлестнулся с какими-то гастролерами. Вроде подстрелили его, - бубнил Крендель, - а может, так болтают. Это недалеко было, он у тебя не появлялся?
- Ага, утром заходил, кофейку попить!
- Чего? - Крендель еще больше выпучил глаза, затем громко расхохотался: - Шутишь, да?
- Шучу… само собой, шучу! - осторожно согласился Анатолий. В разговоре с этим странным гостем он как будто шагал по минному полю, рискуя на каждом шагу.
- Некогда мне тут. - Крендель остался стоять на прежнем месте. - Я тебя только предупредить зашел… сам понимаешь, по телефону о таком нельзя… Если что услышишь…
- Само собой…
- Ладно, лечись, а я уж никому не скажу.
- Спасибо, Крендель! - прочувствованно поблагодарил Анатолий. - Век не забуду!
Крендель снова рассмеялся, как будто Анатолий очень удачно пошутил.
- Пойду я… Только кто ж это тебя… Кристинка или Танька Мерлуза… Кристинка или Танька…
* * *
- Ты что-нибудь понимаешь? - по инерции спросил Маркиз, когда они с Лолой вышли из офиса фирмы "Бестинвест".
Лола молча пожала плечами.
- Не завидую я этому Окуню, - пробормотал Маркиз, - жена убита, компаньон пропал, милиция висит на хвосте, да еще и в сейфе кто-то покопался.
- Так может, это компаньон сейф вскрыл? - лениво предположила Лола.
- У него ключи были, зачем ему вскрывать? - возразил Леня, тоже без должного напора.
- Есть хочется. - Лола поглядела на вывеску японского ресторана.
- Вот езжай домой и готовь обед, - обрадовался Маркиз, - я скоро буду.
Он пораскинул мозгами и понял, что в деле обязательно должен быть замешан большой желтый конверт, который привез в тот день неизвестный человек. В таких конвертах посылают документы. А потом конверт исчез. Кто его мог взять? Либо Евсюков, либо еще кто-то. Так что неплохо бы выяснить, что это был за конверт и что в нем находилось. В этом поможет поставщик канцелярии Алоизий Макарович, чьи координаты дала Лене аккуратная секретарша Людочка.
Визитка Алоизия явно была отпечатана кустарным способом - на неровно обрезанном бумажном прямоугольничке, домашним принтером, в котором заканчивались чернила, и поэтому буквы местами плохо пропечатались. Текст гласил: "А. М. Закидонов. Любые канцелярские товары по самым низким ценам. Оперативное обслуживание. Гибкая система скидок. Качественный сервис".
Маркиз набрал телефонный номер.
Трубку сняли в ту же секунду, и гнусавый простуженный голос проговорил:
- Слушаю вас!
- Алоизий Макарович? - Леня был сама вежливость.
- Он самый! - И поставщик хрипло закашлялся.
- Наверное, я звоню вам не вовремя? Вы болеете?
- Разве я могу себе это позволить? - Алоизий звучно высморкался и продолжил: - Болеть в наше время может только состоятельный человек. Чем могу быть полезен?
- Мне вас рекомендовали, - ответил Леня, - сказали, что у вас очень дешевые канцтовары при хорошем качестве…
- Так и есть, - скромно подтвердил Алоизий, - вас не обманули. А вам что нужно?
- Бумага, ручки, степлеры… архивные папки… все, что нужно для нормальной работы офиса!
- Нет проблем! Диктуйте адрес - я вам все немедленно привезу. Только не раньше, чем через два часа, мне нужно подобрать все по вашему заказу.
- Это нормально! - милостиво согласился Маркиз. - Подъезжайте к четырнадцати часам. Записывайте! - И он назвал Алоизию адрес мебельного магазина "Царский каприз", расположенного напротив Музея-квартиры писателя Панаева.
В отличие от канцтоваров, которыми торговал Алоизий Закидонов, мебель в "Царском капризе" была, мягко говоря, недешевой. Журнальный столик в этом магазине стоил дороже нового "фольксвагена", а приличный диван можно было приобрести примерно за те же деньги, что двухкомнатную квартиру в спальном районе. Видимо, эта мебель действительно была рассчитана на коронованных особ, рок-звезд первой величины или топ-менеджеров крупных нефтяных компаний. Однако все эти категории покупателей встречаются в Петербурге не очень часто. По крайней мере значительно реже, чем в Москве или в Арабских Эмиратах. В связи с такой ценовой политикой покупатели не баловали магазин посещениями, и единственный продавец, импозантный молодой человек в мятом черном костюме, безмятежно дремал на канапе, соизмеримом по стоимости с океанской яхтой.
Именно по вышеуказанной причине Леня решил воспользоваться этим магазином для переговоров с Алоизием Макаровичем. Во всяком случае, он был уверен, что здесь им никто не помешает.
Леня вошел в магазин за несколько минут до назначенного Алоизию времени. Продавец негромко всхрапнул, повернулся на бок и затих. Судя по блаженному выражению лица, ему снилось что-то очень приятное. Например, саудовский шейх, неожиданно посетивший магазин и оптом скупивший все товары.
Маркиз устроился за одним из бесценных столов и приготовился ждать.
Алоизий оказался на удивление точен. Ровно в четырнадцать часов дверь "Царского каприза" распахнулась и в магазин, громко пыхтя и кашляя, вкатился невысокий кругленький человечек с длинной неопрятной бородой и седыми клочковатыми волосами, торчащими из-под вязаной шерстяной шапочки, какие лет сорок назад носили конькобежцы-любители. Одет был этот человечек в черный ватник с отчетливым штампом "Минлесхоз" на правом рукаве. За спиной у Алоизия громоздился абалаковский рюкзак, перед собой он катил хозяйственную сумку на колесиках.
- Здрасте! - выпалил он, вертя головой. - Доставка канцтоваров! Мне к кому?
- Ко мне, - сообщил Маркиз, приветственно помахав вошедшему рукой.
- Я не опоздал? - Алоизий Макарович озабоченно покосился на часы.
- Нисколько!
- Ну слава Богу! - Алоизий плюхнулся на драгоценный диванчик и вытер потный лоб клетчатым платком. - Я уж так торопился, так торопился! Главное в нашем деле - не опаздывать! Точность, знаете ли, - это главное достоинство делового человека!
- Точность - вежливость королей, - подсказал Маркиз расхожую реплику.
- Насчет королей не знаю. Не сталкивался. Я ведь раньше был начальником отдела, так вот я требовал от своих подчиненных точности во всем… чтобы в восемь ноль-ноль были на рабочем месте, чтобы минута в минуту возвращались с обеденного перерыва… А вы, извините, раньше кем были?
- Ребенком, - ответил Маркиз.
Алоизий удивленно заморгал.
- Я имею в виду… где вы работали до всех этих событий? - И он сделал рукой широкий жест, обведя и немыслимо дорогую мебель, и безмятежно дремлющего продавца.
- Ах вы об этом… я работал в ЦИРКе.
- Где?! - Глаза Закидонова полезли на лоб, седоватые волосы встали дыбом.
Леня понял, что рискует разом утратить уважение собеседника. В глазах Алоизия Макаровича бывший артист цирка вряд ли был уважаемым человеком. На это Маркизу было в общем-то наплевать, но вместе с уважением он мог утратить возможность получить от него ценную информацию.