- Правда, здорово все получилось? - мальчишка в радостном возбуждении прыгал вокруг них.
- Да уж… А если бы он упал по-настоящему?..
- Я же веревкой привязался! Ничего бы не случилось!
- Эх, дать бы тебе этой веревкой, да по…
- Успокойтесь, мой друг, все завершилось благополучно. Конечно, я не должен был так рисковать… Но победителей не судят. К вам вернется память, а это главное. Теперь надо подумать, как возвратить вам наследство родителей или хотя бы его часть.
- Да, да… - вдруг остановился Ив. - Я вспомнил еще кое- что… В кабинете отца есть…
У кафе они попрощались и сыщик отправился в отель - отдыхать от лазаний по утесам, от шумных мальчишек, от амнезий и от прочей суеты…
* * *
Адвокат Симон Леблан еще не успел приступить к обеду, как охранник сообщил, что прибыл частный детектив месье Дюбуа и желает переговорить с ним.
Сыщик вошел, улыбаясь.
- Здравствуйте, месье Леблан! Как вы поживаете? Надеюсь, вы еще помните то наше небольшое путешествие в Италию?
- Добрый день, месье Дюбуа! Конечно помню, вы тогда здорово помогли мне. Чему обязан вашим визитом? Неужели вам понадобилась консультация адвоката?
- Нет, нет, у меня дело иного рода. И, боюсь, что помощь адвоката понадобится, скорее, вам.
- Надеюсь, что это шутка. - месье Симон попытался выдавить подобие усмешки.
- Может, пройдем в ваш кабинет? И еще, пригласите, пожалуйста, вашего брата, месье Ива…
Месье Симон приподнял брови, затем нахмурился. Он почувствовал, что дело принимает неприятный оборот, но еще не понимал, откуда же дует ветер.
Через десять минут в кабинете собрались Ив и Симон Леблан, месье Дюбуа. Этьен вертелся под дверью, но отец не пустил его. Не отчаявшись, мальчик склонился к замочной скважине. Он не был намерен пропустить развязку всей этой истории, в которой принимал самое непосредственное участие.
- Итак, господин сыщик, что вы хотели мне сообщить?
- Прекрасные картины… Должно быть, очень дорогие… - сказал сыщик, разглядывая полотна на стенах кабинета.
- Да, это подлинники. И все же, что вас привело ко мне?
- Будет лучше, если ваш брат поведает нам о своих воспоминаниях.
Месье Симон удивился донельзя, перевел взгляд на брата. Тот спокойно начал рассказ:
- Да, дорогой Симон, я вчера обрел память. И почти сразу вспомнил очень любопытные факты. Оказывается, в день катастрофы вы почти час находились в гараже. Я видел вас там, даже подходил спросить, не нужна ли помощь. Но вы выставили меня, сказав, что все в порядке, просто проверяете двигатель. Может, вы заодно "проверили" и тормоза? Отец был зол на вас, за постоянные траты, за игру в карты, за ночные скандалы… Вы постоянно попадали в полицию! За день до аварии отец пригрозил лишить вас наследства. Да, Симон, именно вас, а не меня, как вы утверждали все эти годы! Я не употреблял наркотики. Это был всего лишь курс глюкозы и витаминов, но вы подкупили врачей и те в один голос твердили об инъекциях героина! И я поверил вам… Подстроив аварию, получив мою долю наследства, вы спрятали меня за решеткой, в домашней тюрьме! И это называется братская любовь…
Симон Леблан во время монолога брата бледнел, краснел, порывался что-то сказать и тут же умолкал. Под конец все же воскликнул:
- Это все ваши домыслы! Вы не сможете доказать!..
- Я еще не закончил… - спокойно сказал месье Ив. - Осталась еще одна мелкая деталь. Мы ведь в кабинете нашего отца, не так ли?
С этими словами он подошел к секретеру, открыл крышку. Сунул руку внутрь, чем-то щелкнул и вынул из тайника свернутую в трубку бумагу.
- Это завещание отца. Составлено буквально накануне его гибели. Вы не знали ни про завещание, ни про тайник. А мне отец все показал. Мне он доверял больше… Прочтите, месье Дюбуа.
Сыщик взял бумагу, развернул. Пробежав глазами, он сказал:
- Вкратце смысл такой: все имущество принадлежит Иву Леблану. А вам, месье Симон, назначена пожизненная рента. Вы хотели все прибрать к своим рукам, но теперь придется распрощаться и с домом, и с банковским счетом.
Симон Леблан упал в кресло, закрыл лицо ладонями. Он уже понял, что проиграл…
Дверь осторожно приоткрылась, вошел Этьен. Он был очень расстроен - не думал, что так все обернется.
- Так получается, что мы должны уехать? Но я не хочу! Дядя Ив, что же теперь будет?!
- Не волнуйся, малыш. Я не намерен поступить, как твой отец. Я возьму лишь половину от суммы наследства, остальное - ваше. Живите как раньше. И, пожалуй, я тоже останусь здесь, вот только прикажу убрать с окон решетки и снять охрану…
Месье Дюбуа направился к двери, обернулся и сказал:
Елена РУДЕНКО. ТАЙНА ИСТИНЫ. Повесть
Истина (Маат) - это великий дар Бога.
Он дарит ее тому, кому хочет.
Сила того, кто следует за Нею,
спасает несчастного, кто от Нее убегает.
(Аменемопе)
Луксор. Египет.
Вторая половина XIX века
Граф Владимиров Михаил Юрьевич, офицер Охранного отделения, отправился из Каира в Луксор вверх по Нилу. Путешествие по реке было гораздо увлекательнее, чем тряска в экипаже по пыльной жаркой пустынной дороге, а стоянки на живописных речных станциях интереснее бедуинских деревень. Такая занимательная дорога до Луксора показалась лёгкой и почти не утомительной.
"Лизе эта поездка пойдёт на пользу, - думал граф. - Она заканчивает гимназию и собирается посещать курсы по истории Древнего Мира. Если не будет лениться, из неё получится хороший историк!"
Лиза, двоюродная сестра графа, девушка лет шестнадцати, была несказанно довольна путешествием, в котором каждый день преподносил какой-то сюрприз. Сейчас она с нетерпением ждала поездки на раскопки в окрестностях Луксора.
Пьер и Джереми были очень рады встрече с Михаилом и сразу же принялись обмениваться последними событиями. Лиза не была знакома с персонажами их автобиографических историй, поэтому попросила разрешения прогуляться. Михаил согласился, но строго велел не исчезать из виду.
- Вижу, вы решили работать вместе? - спросил граф друзей, узнав новости их египтологической карьеры.
- Пришлось, - вздохнул Пьер.
- Виной всему лорд Томпсон. У него больше финансовых возможностей, и он более внимателен и въедлив, чем мы. Уже обогнал нас по всем показателям, что вызвало недовольство финансирующей нас компании. Раньше нас финансировали каждого по отдельности, а теперь та же сумма делится на троих - к нам ведь ещё подключили даму - её участие в экспедиции оплатил Парижский клуб феминисток.
- Вам, наверно, приятно работать в дамском обществе? - поинтересовался граф.
- Есть некоторая трудность с этой мадемуазель - она не предана археологии и не влюблена в Древний Египет! - добавил француз печально. - Она принимает участие в раскопках с целью доказать, что женщины не хуже мужчин… Дело не во взглядах, а в том, что мадемуазель холодна, у неё нет научного азарта.
Владимиров кивнул.
Он встречался с подобными дамочками и умел держаться с ними так, чтобы они не бросались на него с кулаками. Им нравилась холодная учтивость графа. Феминистки считали, что тем самым он относится к ним как к равным, но и не забывает о том, что они женщины.
- Женщине вообще нельзя доверять какую-либо работу! - более сурово отозвался сэр Джереми. - Истинная леди должна посвятить себя домашнему хозяйству, проводить вечера в дамских клубах, где обсуждают пирожные и шляпки, а не забивать свою головку всякой чепухой о равноправии.
- Ну, не стоит так категорично, - возразил Пьер. - По-моему, учиться женщинам даже нужно.
- Согласен, - кивнул граф Михаил.
Джереми пожал плечами. Английский аристократ придерживался более консервативных взглядов.
Лиза прогуливалась неподалёку, с любопытством оглядываясь по сторонам. Девушка хорошо вписалась в местный пейзаж. Лёгкое дорожное льняное платье и соломенная шляпа от солнца были весьма удобны для данной прогулки.
Интересным казалось абсолютно всё - от пейзажа до рабочих- арабов в одеждах до пят, которые ворочали камни и таскали песок.
К Лизе подошли два молодых человека. По возрасту - ее ровесники.
- Кристиан Жервьё, мадемуазель.
- Эдвард Скотт, леди, - представились они.
Как сразу поняла Лиза - они родственники друзей Михаила.
- Очень рада встрече, моё имя Елизавета Владимирова, - ответила Лиза. - Вам, наверно, интересно работать на раскопках. Я вам даже начинаю завидовать.
- Интересно, только тяжело, - вздохнул Кристиан.
- Ты всегда был лентяем, - хмыкнул Эдвард.
- Мсьё, следите за собой…
- А кто ещё работает с вами? - спросила Лиза, которой не хотелось выслушивать перебранки приятелей.
- Мадемуазель Адель Реми, - скорчив гримасу произнёс Кристиан. - Неприятное создание!
- Согласен! - кивнул Эдвард.
- Чем так страшна эта мадемуазель? - спросила Лиза. - Неужели так уродлива?
- Нет Реми не уродлива… но она курит, носит брюки, ругается, а волосы растрёпаны, как у ведьмы.
- Её даже арабы-рабочие боятся как чумы, называя злой джиньей или сестрой Шайтана.
- Хотя внешность у неё довольно незаурядная, но ведёт она себя жутко! - заключил Кристиан.
- Она не леди, - сделал вывод Эдвард.
Беседу пришлось прервать. Парней позвали работать.
- Встретимся за ужином! - попрощались они.
Адель Реми оказалась легка на помине. Слегка утомившись от археологических трудов, она села на камень в тени и закурила. Благодаря описаниям, которыми наградили эту даму новые знакомые, Лиза сразу поняла, что это и есть "сестра Шайтана".
Мадемуазель Реми внешне оказалась миловидной стройной женщиной. Её светлые волосы, небрежно собранные на затылке, растрепались. Одета Адель была в мужской костюм горчичного цвета.
Лиза рискнула подойти к ней и, представившись, вежливо задала пару вопросов о раскопках, спросила об успехах. Адель отметила любознательность юной особы и решила уделить ей несколько минут.
- Мою работу финансирует Парижский клуб феминисток! - добавила она в завершении своего рассказа.
- Ваш клуб поддерживает женщин, которые хотят заниматься археологией? - поинтересовалась Лиза.
- Нет, - хмыкнула она. - Нам, по правде сказать, археология безразлична. Просто мы хотим доказать, что женщина может всё, что может мужчина - и даже лучше, чем мужчина!
- Значит, вам неинтересно то, что вы делаете? - удивлённо спросила Лиза.
- Почему же, мне нравится. Но археология отнюдь не является целью, хоть и интересна. Моя цель - свобода прав женщин! Женщина может работать как мужчина, и даже таскать булыжники!
- Но неужели вам не хочется, чтобы какой-нибудь мсьё вам помог? Ведь этого даже требует этикет…
- Этикет, - презрительно хмыкнула Адель, - только унижает женщин!
- Простите за дерзость, мадемуазель, но, по-моему, это глупо!
- Вы ещё слишком юны, чтобы понять! - отмахнулась феминистка.
- Может быть, - пожала плечами Лиза. - Если я захочу стать археологом, я обращусь в ваш клуб…
- Нет, мадемуазель, это не пройдёт. Ради осуществления профессии вас не примут! Вы должны пропагандировать наши идеи, и следовать им, только тогда вам разрешат отправиться в экспедиции. Это слишком дорогостоящее удовольствие, чтобы посылать на раскопки одержимую археологией девчонку!
- Какие у вас ближайшие планы? - Лиза поспешила задать нейтральный вопрос.
- Выяснить, что за шайка чокнутых орудует в округе и ворует священные предметы! - сказала Реми. - Я одна, без посторонней помощи поймаю их главарей!
- Шайка? - переспросила Лиза.
- А-а, вы приехали недавно и не знаете, что тут творится, - сказала Адель. - Извините, у меня сейчас нет времени рассказывать… Сами скоро узнаете…
- Вы хотите сами поймать бандитов? Одна? - недоумевала девушка.
Адель, самодовольно улыбнувшись, кивнула.
- Это опасно, вы даже представить себе не можете! - воскликнула Лиза.
Адель презрительно усмехнулась. Девушка поняла, что выглядит в глазах этой особы всего лишь трусливой дурочкой.
За ужином Михаил Владимиров получил возможность познакомиться со всеми постояльцами отеля.
Во главе стола восседал сэр Томпсон. Высокий худощавый мужчина лет пятидесяти. Лорд держался надменно, но при этом довольно вежливо принимал участие в беседе. Он решил после ужина уделить некоторое время Михаилу и рассказать о своих успехах в египтологии. Томпсон согласился на это только потому, что Владимиров был не простым дворянином, а графом древнего рода. Самолюбивый лорд не любил мелких дворян, предполагая, что их дворянство может быть купленным. Он не уважал выскочек-простолюдинов.
Мадемуазель Реми почти не принимала участие в беседе, только время от времени отпускала колкие замечания в ответ на реплики сотрапезников, как бы указывая на их некомпетентность. Адель не щадила даже лорда Томпсона, он, как истинный джентльмен, отвечал: "Как вам будет угодно, леди", мысленно думая: "Что ещё ожидать от грубой французской плебейки". Лорду было неприятно, что дама не соблаговолила к ужину привести себя в порядок. Протестуя против условностей, Адель была одета в тот же мужской костюм, в котором была на раскопках, а ворот рубашки был расстёгнут до груди, заставляя собравшихся мужчин, краснея, отводить взор.
Другими постояльцами оказались священник-миссионер викарий Аугуст Тейлор с сестрой леди Анной. Они весь ужин дарили собравшимся слащаво-приветливые улыбки, рассказывая, как дружелюбны местные "дикари" и что есть шансы сделать Египет страной Агликанской церкви. Собравшиеся вежливо кивали, только Адель иронично усмехалась в ответ, но миссионеры не замечали её колкостей.
Леди Анна, сестра викария, была неброской внешности - бледное лицо, бледные поджатые губы, пенсне на носу - зрение, посаженное от штудирования церковных книг.
Лизу поразило платье леди Анны. Оно было тёмного цвета с высоким, под горло, жёстким накрахмаленным воротником - в такую жару! Волосы леди Тейлор были гладко причёсаны, ни один волосок не выбивался из строгой причёски. Сколько ей лет? Ей могло быть и двадцать пять, и далеко за тридцать - женщина неопределённого возраста.
В общем, отец Аугуст и его сестра были типичными, даже карикатурными миссионерами, которые - особенно леди Анна - вызывали нескрываемое раздражение у Адель Реми.
После ужина Михаил и Лиза поднялись в апартаменты мистера Томпсона.
- Нам - мне и моим людям - удалось обнаружить уникальную вещицу! - сказал лорд. - Это просто чудо! Земля Египетская любит меня!
Томпсон открыл сейф и осторожно извлёк небольшую шкатулку.
- Вас это очарует! - пообещал он.
Строгое лицо лорда озарила улыбка. Он открыл заветную шкатулку, обитую изнутри красным бархатом, затем медленно развернул бархатную материю.
- Вот это чудо! Статуэтка богини Маат - Истины и мудрости Древнего Египта! Это произведение искусства создано в эпоху Рамсеса Великого! Обратите внимание, какая тонкая работа!
Михаил и Лиза ахнули. Небольшая изящная статуэтка Маат из белого камня выглядела божественно. От неё точно исходило сияние.
- Эту вещицу уже хочет приобрести герцог Йоркский, - добавил лорд довольно. - Ох, мне жаль с ней расставаться. Увы, иначе я не смогу продолжать свои раскопки, ведь это очень дорогостоящее дело даже для меня. О! Эти проклятые кредиторы!
Лорд Томпсон аккуратно положил статуэтку назад в шкатулку.
- Как мне завидует эта троица неудачников! - воскликнул он, имея в виду Жервьё, Скотта и Реми. - Завтра приезжает мистер Хаттанх - очень уважаемая персона в археологии. Отмечу, потомственный древний египтянин - его род известен ещё со времён Рамсеса Великого! Представители его рода были царскими писцами и жрецами, а после принятия Египтом христианства стали коптскими священниками.
Томпсону особенно льстило, что мистер Хаттанх - потомок знатного чиновника далёкой эпохи.
- Он сразу же заинтересовался моей находкой и прислал письмо с просьбой взглянуть на неё. О-о! Это большая честь даже для меня! Сейчас мистер Хаттанх проводит раскопки на Синае, ему пришлось преодолеть тяжёлый путь. Думаю, он об этом не пожалеет! Профессор должен приехать сегодня! Я не лягу спать, пока не встречусь с ним!
Профессор Хаттанх приехал спустя пару часов, он оказался смуглым серьёзным сорокалетним мужчиной. Его встретили все постояльцы гостиницы, был подан лёгкий поздний ужин в гостиной. Хаттанх много курил и почти не разговаривал с окружающими, на все вопросы отвечал односложно. Хотя о своей работе и результатах последних исследований рассказал подробно и чётко, но без энтузиазма.
Хаттанх попросил у лорда разрешения взглянуть на статуэтку.
- Я не усну, пока не увижу это чудо! - сказал профессор.
На следующий день, когда постояльцы наслаждались завтраком, в обеденный зал вбежал перепуганный слуга.
- Мистер Хаттанх просить меня разбудить, - проговорил он, запинаясь, по-французски. - Я его будить… Он не вставать… Его дверь закрыт. Я испугаться!
- Вы оставили ему статуэтку на ночь? - спросил Владимиров Томпсона.
- Да, сэр, - кивнул лорд. - Профессор попросил меня.
Граф поспешил за слугой наверх. Все остальные тоже отправились за ними. Слуга отыскал запасные ключи, и они вошли в комнату. У рабочего стола сидел профессор. Он лежал, откинувшись в кресле. Окно в комнате было разбито.
- Он мёртв! - закричала леди Анна, перекрестившись.
Владимиров подошёл к мистеру Хаттанху, ощупал пульс.
- Профессор спит, - успокоил он окружающих. - Вызовите доктора! Может, он принял вчера слишком много снотворного!
Вскоре Хаттанх открыл глаза. Увидев, что в его комнате посторонние, профессор быстро выпрямился и попытался встать, но граф удержал его.
- Я работал, - ответил Хаттанх сонно, - но меня сразу же начало клонить в сон, - он зевнул. - А где статуэтка? Где она?!
- Моя статуэтка! - ахнул лорд Томпсон. - Её украли! Окно разбито!
Томпсон и Хаттанх принялись испуганно причитать, оплакивая утерянный артефакт. Собравшиеся удивлённо переглянулись.
- Полицию! Немедленно! - чёткое распоряжение Владимирова, данное слуге, вывело всех из оцепенения.
Фарух-паша прибыл в отель, чтобы расследовать кражу древностей. Он не любил дела, где замешаны иностранцы, они слишком надменны и склочны от природы. Неприятно, когда какой-то англичанишка отдаёт вам приказы, в то время как вы - особа царских кровей. Фарух принадлежал к роду великого хедива Мухамеда Али, был одним из его законных внуков. Стать полицейским Фаруха заставила юношеская тяга к приключениям, а когда он разобрался что к чему, отступать было поздно - бросать начатое дело не в правилах арабского принца.
- Михаил Владимиров, добрый день! Не знал, что вы в Египте! - радостно воскликнул Фарух по-русски.
- Рад встрече! - не менее радостно ответил Михаил по-арабски. - Я и предположить не мог, что вы в Луксоре! Вижу, принц, ваша карьера продвигается!