Проруха - Игорь Тумаш 7 стр.


- Пусть себе машут, лишь бы платили вовремя. Ну, чего зданию пустовать, коль детишек–то все равно нету. Короче, пришел я на занятие. Начну с описания публики, мужской ее части. Прежде я думал, что золотые зубы никто уже не ставит. Однако у большинства тантристов - будто солнышко во рту. Контингентик еще тот. Впрочем, для эпохи компьютерных технологий эта натура - уходящая: стареющие складские, общепитовские воришки, какие–то дельцы. На магическую сторону тантры им не то чтобы наплевать, но для ее восприятия они слишком "конкретны". То есть их интересует только физическая сторона тантры. "Как это несколько часов? Это чё, типа "Виагра" физкультурная? Класс!" Вырастив детей, отстроив коттеджи и набив кубышки на черный день, они решили пожить в свое удовольствие. Только в чем оно? Набор, конечно, тривиальный: мобильник, тачка, жратва и бабы–бабы–бабы. Ведь даже в турпоездку не выпихнешь. Плевать им на Рим, Иерусалим, Рио и Венецию. Патриоты, мать их. Так вот. Несмотря на фантастическую, первозданную простоту, а может, благодаря ей, у них у всех пунктик один имеется: а что если однажды при любовном акте конфуз получится? Как тогда жить дальше, зачем? Чтобы оттянуть этот момент до глубокой старости, чтобы было также чем заинтересовывать партнерш кроме побрякушек и палаточного барахла, тантру–то они и пришли.

А теперь о тантристках. Это продуктовые бизнесвумен - растолстевшие, вульгарные, озабоченные отсутствием любовников и прогрессирующими от избыточного питания болезнями. Им точно так же плевать и на Рим, и на Иерусалим, но зато в Мехико, как и луонгминхдановки, они бы поехали. Потому что столица "подлинного искусства". Может, хоть мексиканские мужчины не такие козлы, а?! Что их привлекает в тантре? Ну разумеется, не магия. Во–первых, на занятиях они "завершают восхождение на вершину" по нескольку раз, - женщинам сдерживаться ни к чему. Это неплохо уже само по себе. Во–вторых, в секции их учат переправлять сексуальную энергию нижних чакр на верхние. Сие способствует оздоровлению. В-третьих, полученные знания придают их особам некий притягательный шарм. А как еще мужиков арканить? Ведь эти ублюдки в основном за молоденькими приударить норовят. Очень неплохо хоть иногда совмещать полезное с приятным, не правда ли?

Занятия проходят в форме упражнений по энергетике, массажу определенных точек. Со стороны они напоминают некую разминку перед групповым сексом. Наверно, нет смысла подробно описывать эти упражнения, достаточно сказать, что они весьма откровенны и циничны. Никакой романтики, говорить с тантристами о любви, все равно что с фининспекторами о поэзии.

После занятий я подкатил к гуру и как бы невзначай завел разговор о Копчике. Слово за слово, уж не знаю, чем вызвал доверие, но темнить гуру не стал. Знает он Копчика. Подтвердил, что тот очень большой авторитет. Якобы Олег помог ему восстановить утерянный черт знает сколько лет назад - может, тысячу - тантрический текст.

- Чего, чего? - расчевокался коллектив. - Восстановил утерянный тысячу лет назад текст, мы не ослышались?

- Нет, не ослышались. Я тоже у гуру переспросил. Тот заявил, что и сам был уверен, будто такое возможно только теоретически. Помните, говорил Воланд, что рукописи не горят? Абсолютно верно, и в воде не тонут. Текст, если он уже есть, состоялся и обладает достаточно мощной энергетикой, как бы попадает на хранение в некую космическую библиотеку другого измерения. И полностью растворяется в ней только тогда, когда его энергетический заряд иссякнет. А до этого срока особо продвинутые телепаты могут его "снять", дабы воспроизвести с буквальной точностью. Таких, как Копчик, телепатов в истории человечества единицы. Рядом с ним можно поставить разве что Блаватскую. Она тоже могла цитировать тексты, о которых не имела представления, некоторые из которых считались безвозвратно утерянными. Эта ее способность подтверждена многочисленными свидетелями.

И тут Георгий Иванович, что называется, сделал охотничью стойку.

- Знаете, - заговорил он, - а ведь именно за восстановление одного из таких текстов Копчика и убрали. Чтобы не совал нос куда не нужно. Вероятно, вслед за телепатом уничтожили и сам текст. Или заперли туда, откуда уже никакой Копчик не достанет. Причем сделано все, надо признать, на редкость технично, организованно. В связи с этим у меня появилось убеждение, что это действия не рядового преступника, преследующего сиюминутную корыстную цель, а некой мощной, глубоко законспирированной организации, перед которой–то и стоит задача охраны подобных текстов… С этой минуты я в этом почему–то абсолютно уверен.

- Что значит "уверен"? А какие у тебя для этого основания? - поморщился Швед.

- Ребята, самое интересное, что я и сам толком не могу объяснить. Ощущение, будто говорил по подсказке некоего суфлера… А что, если я сейчас из нашего сыскарского эгрегора подсказку получил? Юр, может такое быть?

Студент пожал плечами.

- Ладно, давайте как–то подводить итоги планерки. Итак, мы выяснили, что Копчик - не просто телепат, а телепат–уникум, которому по силам восстанавливать информацию, физически не существующую. Как мне кажется, чтобы продвинуться в нашем расследовании дальше, в первую очередь нам нужно разобраться: что это за тексты такие, за восстановление которых можно даже жизни лишиться? Каким образом мы это сделаем? Нам придется засесть в бывшей "ленинке", пошарить по Интернету, наконец, пойти на поклон в Академию наук. Обратиться к тому же Вишняку. Еще к каким–нибудь авторитетам в этой области. Итак, распределимся. На этот раз по желанию. Кто пойдет в библиотеку?.. Ага, студенты. Хорошо. Вишняк достанется Сергуне. Шведу - Академия. Значит, мне по–стариковски сидеть за компьютером? Ладно, не возражаю. А сейчас можете быть свободны.

Сергуня взялся подбросить Юрочку на своем "опеле". Время шло к десяти, и город постепенно застывал. Да, да, хотя обычно в таких случаях говорят - засыпает. Автор ничего не может сказать в отношении Баден - Бадена, он там не бывал, а вот Минск к ночи именно застывает. Словно бетон в опалубке или кусок мяса в морозильнике. Поэтому в салоне добитой Сергуниной "вектры" казалось как–то особенно уютно. Было тепло и чуть–чуть угарно, неоновым салатом светились нещадно врущие приборы, по приемнику передавали "Песни нашей юности", а по крыше тарабанили крупные капли начинающегося дождя. Юрочка рассказывал Сергуне какую–то молодежную хохму, тот ржал.

На площади Бангалор "соколов Прищепкина" обогнал неприметный "жигуль", с борта которого к лобовому стеклу "опеля" вдруг протянулась красная неровная ниточка трассирующих пуль. Сергуня резко крутанул руль вправо, и машина, перепрыгнув обочину, согнула ствол молодого каштана.

Что удивительно, оба "сокола" отделались царапинами: пули прошли выше голов, а каштан послужил некой амортизационной подушкой. Сергуня начал было плакаться насчет машины, на что Юрочка резонно заметил: все могло кончиться гораздо хуже.

Георгий Иванович и Алеся Николаевна были знакомы уже три месяца, но телесно близки еще не стали. Люди старого честного понятия, не чета нынешней молодежи, спешащей взять от жизни все, но в результате получающей одни венерические неприятности, нежелательные беременности и все такое прочее. Георгий Иванович мог бы сопротивляться зову плоти и дальше, ведь он полностью удовлетворялся сыскарской практикой да чаем из паленой собачьей шерсти и лепестков жасмина. Можно сказать более, Георгий Иванович был готов ограничиться жизнью исключительно духовной. То есть пусть бы Алеся Николаевна только готовила ему жратву, стирала носки и слушала его сыскарские россказни. Однако Алеся Николаевна была против, под понятием духовной жизни подразумевала нечто другое. Может, квашение капусты, гадал Георгий Иванович.

Слава Богу, Алеся Николаевна не таскала его в театры, которые он ненавидел за недостаток комфорта и зрелищности: лежать во время спектакля невозможно и не на чем, жрать рекомендуется в буфете, морды друг другу ни артисты, ни музыканты не бьют, ни тебе стрельбы приличной, ни взрывов. Словом, архаизм какой–то, эти театры, рудименты прошедшего века. Швед, правда, рассказывал, будто в некоторых спектаклях артисточки раздеваются и поэтому к ментпомене, или как там ее, можно периодически приобщаться хотя бы из–за этого. Но ведь и по видео иногда удается посмотреть что–нибудь приличное. И для этого даже брюки гладить не нужно.

Да, еще одной причиной нелюбви Прищепкина к театрам было то, что все его дамы запрещали ему являться в театр в удобных мастерках и понтовых милицейских галифе. (При списании формы старого образца со складов киселевградского РОВД, Георгий Иванович сделал запас галифе на всю жизнь.) А глаженье брюк детектив ненавидел.

Однако Алеся Николаевна была выше театров, потому как природу любила. По ее словам, она часто даже не могла совладать с собой, бросала все, ехала в ближайший лес и смотрела кругом, смотрела… На что, интересно, смотрела? На кучки дерьма под березами или обрывки газет под соснами? Ну какая в Беларуси природа? Тайги нету, тундры тоже, везде следы деятельности человека с топором и бутылкой. Нет, этой "природной" залепы Георгий Иванович решительно не понимал. Если разобраться "на честняк", да что от той природы толку: комары и жара, стужа и дождь. Короче, полный набор метеорологического неудобства плюс мухи и кровососущий гнус.

Лично он в природном плане… ну, если только на рыбалочку разок в пятилетку съездить. С динамитом или электроудочкой. Когда Георгий Иванович жил в Киселевграде, то рыбчонки таким образом изрядно переловил. Компанией выбирались: он, Мишка Драндулетов, Рустам Воблабеков, капитан Беляев. (С которым, правда, потом пришлось разойтись решительно. Козлом потому что оказался.) Уху варганили такую, что жезл гаишный в котле торчмя стоял! Вот это была природа! А то: "Воздух, какой воздух!" Трындят природолюбцы, как попугаи. Можно подумать, будто в городе воздуха нету. А что там, водой дышут? Ну, машины ездют - дымы соответственные, на фабриках чёто шлепают. А как иначе, на колымаги перейти? Время не повернуть назад, поэтому и за природу цепляться глупо просто, лично он так считает.

До того как встретиться с Алесей Николаевной, детектив придерживался убеждения, будто все женщины любят казаться тоньше, возвышенней, чем есть на самом деле. Что очковтирательство так же свойственно женской натуре, как торгашам и строителям. И профессионалы из них - никакие. Лично он не встретил на своем веку ни одной сыскарихи приличной. Конечно, о каком сыске может идти речь, если голова занята вопросом: где найти пистолет в цветочек и кирзачи на шпильках, как гнаться за преступником, красиво двигая ягодицами?

Однако, когда он познакомился с Алесей Николаевной, свое мнение о прекрасной половине человечества ему пришлось изменить полностью. Алеся Николаевна Дрыневич оказалась идеальной женщиной. Все же каким дураком был третий муж Алеси, перерезавший себе горло большими портновскими ножницами! Хотя нет, дело в другом. Этот гражданин просто не выдержал селевого потока хлынувшего на него счастья. Ведь когда человек слишком долго живет плохо, то просто не сможет зажить с наслаждением и радостью даже в том случае, если получит для этого все условия. Потому что плохая программа в мозгах у него уже до конца жизни расписана. Об этом Прищепкин читал где–то.

Наверное, такие женщины, как Алеся Николаевна, были женами декабристов и шли за любимыми в Сибирь. Кстати, откуда у нее корни? Уж не сибирские ли? Что, если она правнучка какого–нибудь декабриста? Гм, Дрыневич, Дрыневич, княжеская фамилия или графская? Надо у нее спросить. Хотя нет, бесполезно, Алеся Николаевна никогда не признается. Из патологической скромности. Мужиком, скажет, был прадедушка: землю пахал, лапти из лыка плел. А сама под вуалькой этак ухмыльнется по–доброму. И загадочно–презагадочно. Прямо не женщина, а Джоконда авиаремонтная. Кстати, почему она свой лик прекрасный всегда под вуалькой прячет?.. Ну скромняга!

И вот после трех месяцев знакомства, поездки в уручский музей камней и посещения эротической фотовыставки "Мужчины и море" Алеся Николаевна наконец сочла их знакомство достаточно продвинувшимся для открытия сезона интимных отношений. "Маленькая деталь: будь в красных трусах. Только, дорогой, пистолет с собой не бери, хорошо?" - призывно улыбнулась она, выгнувшись навстречу детективу своим крупным телом. "Ну, насчет трусов совершенно понятно - нужны для создания соответствующей страстной атмосферы. Но почему ты заговорила про оружие, любимая?" "Чтобы пистолет не напоминал тебе о работе, ведь в этот день ты должен принадлежать мне полностью", - ответила Алеся Николаевна.

Предчувствие праздника не оставляло Георгия Ивановича все последующие дни. У него даже появилось ощущение, которое он давно забыл: будто ноги сами собой двигаться начали. На пресловутых "крыльях любви" стал перемещаться в пространстве детектив Прищепкин. Например, как–то совершенно незаметно для себя, он пешедралом преодолел семикилометровую примерно дистанцию от площади Независимости до парка Челюскинцев. От силы минут за сорок. Шел себе и мечтал, воображая всякие сценки, иногда очень романтичные, иногда откровенно скабрезные, натыкаясь лбом на столбы, бомжей и каштаны.

Как безусловно честный человек, Прищепкин решил сделать ей предложение. Сразу после ЭТОго. И тут же задумался над ритуалом бракосочетания. Каков должен быть сценарий? Может…

Свадебный кортеж подъезжает к загсу. Все как обычно: невеста в белом платье, он в парадной офицерской милицейской форме. А что, имеет право, хоть и отставник. Скабрезные шуточки друзей, шампанское по кругу, вспышки фотографических аппаратов. Все свежеподстриженные, нарядные. У "подписантской" тумбы их поджидает похожая на лорда завитым париком, но с выражением тульского пряника на лице администраторша в белой блузке, прямо сверкающей после стирки порошком "Ариэль". У администраторши профессионально зычный голос и возрастная гренадерская грудь, в руках она держит красную коленкоровую папку с брачным контрактом. Эта пара за сегодняшний день у нее десятая, однако администраторша еще полна казенного энтузиазма: есть такая работа - счастье юридически оформлять.

Первыми контракт подписали свидетели: Сергуня Холодинец со стороны жениха и Натаха Потуберанец - Алесина лучшая подруга - от невесты. Теперь очередь за Жорой и Алесей, вот они уже шествуют к тумбе. И вдруг вместо марша Мендельсона - выстрелы в потолок и вопль:

- Всем лечь на пол! Похищение!

Это в ритуальный зал ворвались какие–то типы в масках. Будто овечку, хватают Алесю за руки и за ноги, выбегают с нею из загса и запрыгивают в рычащий мотором лимузин, который тут же срывается с места.

Георгий Иванович и его друзья устремляются за ними в погоню. Несмотря на то, что похитители были в масках, он сразу понял кто это: банда вора в законе Щелкунчика. Тот был давно и безнадежно влюблен в Алесю Николаевну, решил во что бы то ни стало сорвать мероприятие, чтобы самому жениться на невесте детектива. Подонок!!! Прищепкинцы на белой "Волге" со свадебными лебедями на капоте устремляются в погоню за черной БээМВухой бандитов с черепом на бампере.

Те открывают беспорядочную стрельбу из кулацких обрезов. У прищепкинцев нет оружия - разве честные люди берут его с собой в загсы. Но зато в салоне обнаруживается ящик шампанского. Георгий Иванович отстреливается пробками и пенными струями.

Тут выпущенный из обреза Щелкунчика жакан попадает "Волге" в колесо. Продукция Горьковского автозавода, едва не перевернувшись, резко тормозит. БээМВуха скрывается за поворотом.

Георгию Ивановичу совершенно ясно, что Щелкунчик сейчас же накачает его невесту наркотиками и поведет безвольную, глупо улыбающуюся Алесю Николаевну к "подписантской" тумбе другого районного загса. Какого? В городе восемь районных плюс загс Минского района. БээМВуха вора в законе могла взять курс к любому из них.

Георгий Иванович вынимает лупу и внимательно рассматривает след бандитской машины на асфальте. "Ага, передняя правая шина щербатая, - бормочет он. - К перекрестку!"

Так куда повернули бандиты: налево - в сторону загсов Московского и Октябрьского районов, направо или проехали прямо?

Ну вот он, след щербатой правой шины. Значит, Щелкунчик рванул прямо, в сторону загса Ленинского района. Врете, гады, не быть по–вашему!

И они успели в последнюю секунду! Сволочь Щелкунчик уже расписался и сиял, словно банкнота в миллион долларов. Теперь была очередь Алеси Николаевны. Покачиваясь на длинной тонкой игле, из ее попы торчал пустой шприц, который Щелкунчик после введения наркотика даже не удосужился выдернуть.

- Замри, музыка! - заорет Прищепкин, вихрем врываясь в зал. - Этот брак заключается без взаимной любви!

- Как, вы хотите сказать, что в этих освященных Кодексом о семье и браке стенах может заключиться брак без взаимной любви?! - ужасается администраторша, похожая на предыдущую как близняшка. Но в блузке, стиранной уже порошком "Тайд".

- Да–да–да, - отвечает Прищепкин, как дятел клювом по стволу дерева молотя Щелкунчика по голове пустой бутылкой из–под шампанского и одновременно выдергивая шприц из попы Алеси Николаевны. - В этих, как вы выразились, "освященных Кодексом о семье и браке стенах" едва не свершилось сейчас заключение брака без взаимной любви. Возможно, это был бы первый такой брак в вашей практике.

Администраторша, понятное дело, хлопается в обморок. Надо же, ведь она проработала в загсе почти тридцать лет, окольцевала десятки тысяч счастливых пар и вот - чуть не оформила сейчас бракованный брак!

Бандитам надевают наручники. Георгий Иванович театральным жестом разрывает недоподписанный контракт между Щелкунчиком и Алесей Николаевной. "Дайте администраторше нашатыря нюхнуть, чтобы прочухалась да сейчас же нас оформила", - говорит он победным тоном, снимая невидимую пушинку с пиджака.

Такой, короче, вариант. Но можно и по–другому.

Например, приезжает он за Алесей, чтобы вместе с ней в загс уже ехать, а она убитая лежит. Выстрелом из снайперской винтовки прямо в сердце. Вторая пуля досталась любимой уже разрывная - так называемый контрольный выстрел. Голова, понятное дело, на мелкие кусочки разлетелась. Новенькие в зеленый цветочек обои стали в розово–серую полоску. Огорченный Прищепкин тут же начинает расследование.

Естественно, что на самом деле Алеся Николаевна жива и здорова. Убита другая женщина, тоже чья–то невеста, которая по роковой случайности оказалась в квартире Дрыневич. Такой же комплекции, что и любимая детектива. Диво ли, что Георгий Иванович принял ее за Алесю, ведь убитая осталась без головы.

По "почерку" убийства Прищепкин определил, что это месть смотрящего по Беларуси авторитета Сивого Драника. Ведь Георгий Иванович практически перекрыл ему кислород, загнал в угол. Еще немного - и организованной преступности в Синеокой вообще пришел бы конец, а Сивой Драник засел в колонию усиленного режима до конца жизни.

Назад Дальше