– Кроме того, мы заложили основы технического обеспечения операции, – добавил Скорцени. – Суда, водолазы…
– Тогда каков предмет нашей встречи? – вновь позволил себе затеять собственную игру фон Шмидт.
– Прежде всего, хотелось бы знать, – взял слово Крич, как можно вежливее обращаясь к барону, – что конкретно, на ваш взгляд, теперь уже и морского офицера нужно, чтобы операция по поиску клада прошла успешно?
Барон вопросительно взглянул на Скорцени. Тот в последний раз оглянулся на бухту и тоже подсел к столу.
– Вся эта встреча, джентльмены удачи, начинает напоминать мне совещание в капитанской каюте "Испаньолы", – пророкотал он, – накануне экспедиции известных вам персонажей на Остров Сокровищ. Причем сам перед собой я предстаю в образе то ли владельца "карты пиратов" капитана Билли Бонса, похмеляющегося в трактире "Адмирал Бенбоу"; то ли одноногого Сильвера по кличке "Долговязый Джон", с неизменным попугаем на плече; вспомните: "Пиастры! Пиастры!"
– Сравнение, конечно, образное, – недовольно проворчал Крич. – Только слишком уж олитературенное.
– Так что делитесь своими планами и картами, Джон, или как вас там, делитесь – обратился обер-диверсант к барону, не обращая внимания на реакцию промышленника. – А то как бы эти джентльмены не вручили нам обоим по "черной метке".
– Не спорю, некое сходство с тайным советом джентльменов удачи наша встреча напоминает, – живо отреагировал Гольц, по-наполеоновски скрестив руки на груди. – Не хотелось бы, правда, чтобы такие же ассоциации с описаниями Стивенсона вызывали и заключительные сцены нашей экспедиции.
– Вот именно, не хотелось бы, – проворчал доктор технических наук Ингер, которого сравнение их встречи с пиратской сходкой не очень-то вдохновляло. – Однако же не исключено…
– В таком случае предлагаю обсуждать мой план по пунктам, – понял фон Шмидт, что настало его время диктовать свои условия. – Выполнение каждого из которых решает судьбу всего нашего не столь уж и безнадежного предприятия.
– Мы внимательно выслушаем все, что касается конкретного плана. Но только плана, а не общих рассуждений, – предупредил Ингер.
– Первое: случилось так, что контейнеры, которые мы погружали в водах рейха, оказались теперь в территориальных водах Франции.
– Этот вопрос решен, – молвил Крич. – С помощью известной вам княгини Марии-Виктории Сардони итальянский филиал нашей фирмы добился разрешения на поиски некоего затонувшего на корсиканском прибрежье итальянского госпитального судна.
– Речь идет о судне "Сан-Себастьян", которое в самом деле почило где-то к северо-востоку от мыса Капо-Бьянко. – Изобразил Скорцени на своем исполосованном шрамами лице некое подобие скорби. – Само собой разумеется, что Святой престол во главе с папой римским не мог остаться в стороне от богоугодного намерения найти и, по христианскому обычаю, отпеть останки итальянских моряков.
– Где-то там, рядом с сокровищами, действительно лежит на грунте госпитальное судно? – вполголоса поинтересовался Гольц. Однако доктор Ингер снисходительно взглянул на него, как на все еще живой образчик наивности, и, пожав плечами, точно так же, вполголоса, проворчал:
– Если учесть, что все дно у корсиканских берегов усеяно скелетами – корабельными и человеческими…
– Такое судно в самом деле погибло, однако никто не знает, где именно, – с той же снисходительностью разъяснил обер-диверсант рейха. Предположительно в десяти милях от клада фельдмаршала. Однако вернемся к плану экспедиции.
– Губернатор Корсики, а также начальник полиции острова, командир пограничной охраны и командир сторожевого катера "Савойя", он же командир морского погранотряда, о наших намерения извещены, – заговорил доселе молчавший шейх Хайраддин. Он сидел в избранном для себя глубоком кресле, чуть в сторонке от стола, и, закрыв глаза, молитвенно перебирал четки. – Кстати, все они, так или иначе, связаны с ОАС, а в составе экипажей погранотряда служит немало бывших моряков германских кригсмарине.
– Кроме того, мы заручились поддержкой князя Валерио Боргезе, – поддержал его Скорцени, – имя которого взбудораживает чувства моряков всех, теперь уже союзных, флотов.
Словно бы подтверждая его слова, со стороны залива Ольбия донесся протяжный гудок. Таким образом, командир эсминца медленно, с явной торжественностью проходившего створ бухты Кондоре, в очередной раз отдавал честь владельцу виллы.
– Даже если бы этот флотский офицер знал, – объяснил обер-лейтенант Дирнайхт, – что самого Черного Князя в его сардинской ставке сейчас нет, поскольку по просьбе адмирала Солано он негласно инспектирует морскую диверсионную школу "Сан-Джорджио", что неподалеку от Лигурийской военно-морской базы, – все равно гудок эсминца прозвучал бы. У итальянских военных моряков эта традиция, как дань мужеству первому морскому диверсанту Италии, сохранилась еще со времен войны.
– Второе условие экспедиции, – продолжил изложение своего плана фон Шмидт, поблагодарив начальника охраны виллы за информацию, – обеспеченность судами и водолазным оборудованием. Да, я помню, что вы, господин Скорцени, вели с кем-то там переговоры по этому поводу. Однако хочу внести ясность: нам понадобится большой водолазный бот и еще хоть какое-то вооруженное суденышко для охраны мест поиска.
– Ну почему же "суденышко"? – деликатно возразил шейх Хайраддин. – Я предоставил в распоряжение господина Скорцени прекрасную шхуну "Крестоносец", вхождение которой в бухту вы могли наблюдать сегодня. Стоит только составить команду этого судна из хорошо вооруженных морских диверсантов князя Боргезе и по поводу безопасности водолазов-поисковиков можно не волноваться.
– Тем более что они тоже будут отобраны из бывших боевых пловцов, выпускников школ пилотов управляемых торпед не только в Сан-Джорджио, но и в Сан-Россоре. Которой, увы, уже не существует. Кстати, один из них, обер-лейтенант Лиондино, будет командовать водолазно-спасательным ботом "Посейдон", аренда которого оплачена компанией господина фон Крича.
– Точно так же, как итальянский филиал "Эцконтор Рур" взял на себя содержание команды и гостей шхуны "Крестоносец", – поспешил объявить доктор Ингер, определяя свой личный взносе в фонд экспедиции.
– В течение месяца бот, – замечу, самый крупный, ым-ым, из имеющихся в итальянском военно-морском флоте, будет в нашем распоряжении, ым-ым, – вальяжно проигнорировал его уточнение фон Крич. – Помощником командира бота советовал бы назначить господина Гольца, который на международном уровне возьмет на себя юридическое обоснование поисковых работ. Уверен, что обер-лейтенант Лиондино возражать против его кандидатуры не станет.
– Юриста Гольца – морским командиром? – недоуменно повел подбородком доктор Ингер. Причем спрашивал он таким тоном, словно сам претендент на должность помощника командира здесь не присутствовал.
– Извините, господа, – медлительно, вальяжно произнес фон Крич, – забыл уточнить, что в былые времена унтер-офицер Гольц служил на субмарине, а затем какое-то время был командиром отделения водолазов на судне спасательной службы.
– Это, конечно же, меняет существо вопроса, – неохотно пошел на попятную Ингер. – Но, в принципе, я за то, чтобы каждый занимался своим делом.
Барон искоса взглянул на юриста-водолаза. Его неприятно удивлял тот контраст, который возникал при восприятии спортивной фигуры Гольца и его как-то странно округленного, лоснящегося бледнощекого лица, на котором неиссякаемо блуждала угодническая улыбка клерка. Просматривалось в облике этого человека нечто такое, что заставляло старого солдата фон Шмидта относиться к нему так, как относятся к лакеям или к официантам третьесортных ресторанов: "Эй, человек, принеси-ка мне!.."
– И если учесть, – не унимался тем временем фон Крич, – что к сегодняшнему дню господин Гольц предстает в образе опытного юриста, которому придется блюсти наши интересы во всех государственных и банковских учреждениях, то становится понятно, что лучшего помощника командира поискового бота нам попросту не найти.
Выслушав эти доводы, доктор Ингер вновь иронично ухмыльнулся. Предвидя новую вспышку полемики, Скорцени снисходительно поморщился:
– Не будем тратить время на излишнее красноречие, господин Крич. Уж этот-то вопрос мы как-нибудь уладим.
10
Май 1960 года. Отель "Пристанище паломника" на северо-восточном побережье Корсики
Дон Ламейро оказался человеком улыбчивым и благодушно настроенным. Заказав вина и угощения "для всей уважаемой компании", он охотно поведал фон Шварцу о том, что является владельцем туристической фирмы, использующей малые пассажирские суда и специализирующейся в основном на обслуживании нескольких европейских клубов морских кладоискателей.
– Оказывается, существуют и такие клубы?! – искренне удивился владелец "Пристанища". Произнеся это, он обратил внимание на появившихся в ресторане иезуитов – "странствующего проповедника" Рене де Шато и "бедного, вечно молящегося монаха" Тото. Приподнявшись, он вежливо указал им на соседний столик, за спиной дона Ламейро, и тут же приказал официанту обслужить.
– Хотите сказать, что ваш отель пользуется успехом у церковников? – подозрительно покосился на монахов кладоискатель.
– Напомню, что называется наш отель "Пристанище паломника", – смиренно объяснил дону фон Шварц. – Эти странники – двое из них. Отсюда они отбывают в Рим, точнее, в Ватикан, чтобы, получив благословение, направить стопы свои к Земле обетованной. К сожалению, в этом году пилигримов не так много, как хотелось бы.
– Странники – так странники… – с трудом дождался конца его разъяснений дон Ламейро; никакого интереса эти двое аскетов в католических сутанах у него не вызывали. – Но мы с вами вели речь о клубах кладоискателей, которые возникают в последнее время в самых разных уголках мира. Лично мне известно уже около тридцати подобных организаций.
– В таком случае у вашей фирмы перспективное направление, – поспешил признать барон, дегустируя заказанное доном испанское вино "Коста-Брава". – Можно считать, что вы сумели найти свою нишу в туристическом бизнесе.
– К сожалению, в этой нише я не первопроходец; подобные турфирмы давно существуют в Калифорнии, в некоторых странах Латинской Америки и, конечно же, на Доминикане.
– Ну, у каждой из фирм свой регион туристического "обитания". Понятно, что вам хотелось бы подчинить их, но…
– Надеюсь, лично вы не станете вторгаться в этот вид бизнеса, добивая меня конкурентной удавкой? – не сходила улыбка с худого, морщинистого лица Ламейро.
– Вас, очевидно, уже известили, что мое "Пристанище паломника" пребывает под патронатом Святейшего престола. Так вот, монашествующие отцы строго следят за тем, чтобы сотрудники отеля не забывали о главном его призвании – служить перевалочной базой для иерусалимских и ватиканских паломников.
– Значит, не вы мне, а я должен завидовать вам. Вашей нише в туристическом бизнесе. Несмотря на великое множество клубов, как правило, с очень небольшим количеством членов, все же романтиков, наивно верящих в существование пиратских кладов, становится все меньше. И уж совсем мало проявляется тех, кто в самом деле готов посвятить поиску кладов хотя бы пару лет своей жизни.
– Тем не менее кладоискатели все еще не перевелись, – решительно объявил фон Шварц. – Буквально неделю назад здесь появился некий джентльмен, бывший британский военный пилот. Из тех, кто участвовал в налете на Африканский конвой Роммеля. Вы же помните его, Денхоф?
Ни о каком британском пилоте штурмбаннфюрер не слышал; мало того, он был уверен, что владелец "Пристанища" попросту провоцирует дона Ламейро, тем не менее охотно подтвердил:
– Не так уж и часто наши края посещают рафинированные джентльмены… При всей моей нелюбви к англичанам.
– И с какими же вестями этот пилот-англичанин прибыл к вам? – обратился Ламейро к фон Шварцу, понимая, что никакой полезной для себя информации из общения с начальником охраны не извлечет.
– Человеком пилот выдался не очень разговорчивым, но уверял, что помнит: контейнеры с сокровищами фельдмаршала были захоронены неподалеку отсюда, севернее городка Пино, на подходе к мысу Капо-Бьянко.
Услышав это, дон Ламейро напрягся и настороженно переглянулся с Антонио Сорби. Но лишь потому, что Варвар оказался единственным человеком, с которым он познакомился еще до этой встречи.
– У меня другие сведения. Молва утверждает, что контейнеры находятся к юго-востоку от мыса Корс.
– Молва утверждает всякое, – уклончиво парировал барон. – А пилот имел прямое отношение к этой операции вермахта.
– К тому же у него как у пилота сохранились точные координаты, – решил усилить позиции хозяина "Пристанища" штурмбаннфюрер.
– Ну, зачем же так сразу, Денхоф? – разочарованно развел руками фон Шварц. – Помнится, джентльмен просил не распространяться по этому поводу.
– Так что, этот пилот намерен организовать поисковую экспедицию? – уже не смог сдержать своего любопытства французский испанец.
– Конечно, намерен, – охотно подтвердил штурмбаннфюрер, – иначе не околачивался бы в здешних местах почти неделю, да не шастал в окрестностях Пино и Капо-Бьянко.
– Утверждал, что прибудет в конце июля или в начале августа, – подключился к этому потоку лжи фон Шварц. – Обещал телеграммой забронировать места.
– Почему же британец не остановился в одном из отелей Пино?
– Во-первых, чтобы не привлекать внимания жителей городка, среди которых наверняка немало контрабандистов и местных мафиози. Во-вторых, ему сказали, что в деревушке у мыса Капо-Бьянко живет некий рыбак, который был свидетелем того, как английская авиация добивала германский линкор "Барбаросса", и кое-что знает о судьбе сокровищ, часть из которых со временем была перепрятана в подводной пещере острова.
– В районе Капо-Бьянко таких пещер в самом деле немало, – искренне подтвердил Сорби, так и не выяснив для себя, стоит ли верить владельцу "Пристанища", известному вруну.
Но именно его замечание окончательно развеяло сомнения дона. Во всяком случае, в отношении того, что какая-то часть сокровищ могла быть припрятанной в одном из подводных гротов.
Каждый взялся за свой бокал, и за столом на какое-то время воцарилось напряженное молчание. Теперь люди "Пристанища" вели себя, как заговорщики, и паузу они держали только для того, чтобы вынудить дона Ламейро первым раскрыть карты.
– В общем-то, специально сокровищами фельдмаршала я не интересовался, – уловил особенность своей роли гость отеля. – Слышать – конечно, слышал. Однако твердят разное. В таком деле, как поиск морских сокровищ, все строится на легендах, слухах и догадках. Если говорить честно, поиски кладов, которые устраивает моя фирма, скорее своеобразная игра для взрослых и закоренелых, эдакие романтические приключения для засидевшихся на домашних диванах. Но уж никак не настоящая охота за сокровищами.
– Не спорю, за настоящую охоту решаются только профессионалы.
– Кстати, как имя этого рыбака из Капо-Бьянко? Хотелось бы с ним поговорить.
– А как насчет конкуренции? – въедливо поинтересовался Денхоф.
– Разве кто-то из вас уже представляет интересы бывшего британского пилота?
– Пока нет. Но вдруг мы решим организовать собственную экспедицию?
– Не уверен в этом, – прибег к маске безразличия дон Ламейро. – И потом, я ведь объяснил, что "экспедиция за сокровищами фельдмаршала" будет восприниматься моей турфирмой всего лишь в качестве еще одного романтического маршрута. Это ведь не просто сокровища какого-то безликого пирата, это сокровища… Роммеля! В нашем деле само имя фельдмаршала – уже сокровище.
– Убедительно, вот только имени рыбака мы и в самом деле назвать не можем, – пришел на помощь начальнику охраны "Пристанища" фон Шульц. – Не из боязни конкуренции, конечно; по этому поводу господин Денхоф всего лишь неудачно пошутил. Просто я дал слово джентльмена, что не стану распространяться об имени и местонахождении этого морского бродяги.
– Понимаю, понимаю, – помрачнел дон Ламейро. – Слово джентльмена нарушать не стоит. Особенно, когда речь идет о сокровищах… фельдмаршала Роммеля.
Они посидели еще несколько минут, однако дальше разговор не клеился. Осушив свой бокал, предводитель кладоискателей заторопился к себе на яхту.
– Разве вы не собираетесь провести ночь в нашем отеле? – притворно удивился фон Шульц.
– Я проведу ее со своими людьми на яхте, – сухо ответил дон, подзывая официанта и рассчитываясь за всю компанию.
– Здесь или в Лунной бухте?
– Вы знаете, где мы разбили свой лагерь? – ошарашенно встрепенулся дон.
– Разве капитан сейнера "Осьминог" Антонио Сорби встречался с вами не в Лунной?
– Черт, совсем забыл… – еще более нервно отреагировал Ламейро. – Извините, господин Сорби. Это были приятные встречи – и там, в Лунной бухте, и здесь, в Бухте Безмолвия. Будем считать, что они удались. Как, впрочем, и весь наш туристический рейд на Корсику.
11
Провожать дона к Портовой лестнице отправились штурмбаннфюрер Денхоф и капитан Сорби. Сам фон Шульц задержался у столика, чтобы встретиться взглядом с "бедным, вечно молящимся монахом" Тото.
– Если вам вдруг срочно понадобится позвонить, – сказал он, – можете воспользоваться аппаратом, стоящим в комнате администратора ресторана.
– С вашего позволения, хотел бы воспользоваться вашей добротой прямо сейчас, – воспрял духом иезуит.
– Я так и предположил, – с напускной аристократической усталостью произнес барон и направился к двери ресторана, чтобы подышать свежим воздухом. – Курт, – приказал он официанту, – проведи паломника в комнату администратора.
– Уже готов провести.
– Только постарайся не мешать нашему гостю при его общении с духовником.
Лысеющий сорокапятилетний германец, с тяжелым полусонным взглядом белесых глаз, понимающе кивнул. Просьба "не мешать гостю общаться со своим духовником" была условной фразой. Услышав ее, бывший шарфюрер из охранной роты Корсиканской бригады СС обязан был провести постояльца в конторку администратора и тут же направиться в соседнюю комнатушку, которую связисты-контрразведчики нарекли когда-то на свой армейский манер – "часовней капеллана".
Дело в том, что находившийся в "часовне" и спаренный с администраторским аппарат парни, некогда служившие в отделе имперской связи СД, слегка усовершенствовали. Эти армейские вундеркинды настроили его таким образом, что при подслушивании трубку снимать необязательно. Достаточно было нажать на кнопку в его нижней панели и склониться над аппаратом.