- Прелесть зовут Жанна, - вдохновилась я - и, Станислав, я буду тебе благодарна, если не дашь этой крошке скучать.
- Можешь не сомневаться, Мама, - заверил Стаc меня, предлагая свой локоть обомлевшей Жанне.
И он потащил ее в самую гущу народа.
- Кто она? - задребезжала Тося, едва мы остались одни.
- Подруга Тамары и моя.
- Мама, почему я об этом ничего не знаю?
- Сама удивляюсь, - честно призналась я.
- Но дело не в этом. Ты видела, Мама, что Тамарка сделала со своим лицом? Сколько можно тянуть эту бедную рожу? То есть кожу. У нее же глаза вот-вот окажутся на заднице.
- Это циничное и избитое выражение, - не одобрила я.
Тося не обратила на это никакого внимания и продолжила с еще большим вдохновением:
- А освещение! Ты видела где-нибудь такое безобразие? Ужас! Дом похож на ресторан! А цветы? Снег еще толком не сошел, а она цветы выставила! Они же посинели от холода! А фонтаны? Ты видела. Мама?! Тамарка совсем сошла с Ума.
Вляпать столько денег в такую пошлость и безвкусицу. Я просто схожу с ума!
Я решила затеять спор, в ходе которого как Дважды два четыре доказала, что фонтаны и иллюминация не пошлость, а бездна вкуса и самый последний писк моды, хоть и мало кому по карману. К тому же я заострила внимание на естественной молодости хозяйки, а также на ее диадеме и горностаевой накидке, чем окончательно лишила Тосю настроения.
- Вот так-то, - победно заключила я, очнувшись от упоения спором и вспомнив о Жанне. - А где это наши голубки?
- Твоя голубка в хорошей компании, - сверкнула глазами Тося, - а вот где мой голубь шизокрылый?
Я проследила за ее взглядом и увидела у колонны Жанну. С бокалом в одной руке и мундштуком в другой она смотрелась недурно, но кто это рядом с ней?
Боже, какой мужчина! Какой элегантный молодой человек!
Я тут же "примерила" его на себя и расстроилась. "Ах, где мои семнадцать лет!"
Но какие великолепные у него манеры, как изысканно он держится. А как он смотрит на мою бедную крошку.
- Ты не знаешь, кто это? - спросила я Тосю, кивая на собеседника Жанны.
- Как? Мама! Разве ты не в курсе? - ужаснулась она. - Это же крупный бизнесмен, друг Тамарки. Его семья дружна с самим…
Стае, уже сильно навеселе, появился очень не вовремя и расстроил наш разговор. Тося тут же выдала ему нагоняй, призывая меня в свидетели его распутства и пьянства. Когда я глянула на колонну, там уже не было ни Жанны, ни молодого человека. Мне стало скучно, и я оставила сладкую парочку.
В поисках своей домработницы я бродила среди гостей, дипломатично отбиваясь от друзей и знакомых. Вдруг я увидела Тамару. Вцепившись одной рукой в Жанну, а другой в того самого элегантного молодого человека, она, волнуя гостей своими драгоценными горностаями, стремительно летела к зимнему саду, к беседке, увитой цветами.
Я залюбовалась чертовкой.
"Ах, как удачна ее последняя операция, приуроченная к торжеству. Даже глядя в упор, я не дала бы ей больше двадцати пяти. Надо же, куда шагнула наша медицина. Нет, правда, Тамара и в восемнадцать не была так хороша, как сейчас, в свои не буду говорить сколько. Ну почему я такая трусиха? Пора бы уже и мне подумать о том же".
Тамара тем временем бросила свою добычу в беседке и устремилась ко мне.
- Видела? - спросила она, переводя дыхание. - Скажи, Мама, как тебе эта парочка?
- Недурна.
- И я того же мнения, - торжествующе воскликнула она. - Я все чудесно устроила, пусть поболтают в уединении. Как тут не насторожиться?
- Что чертовка, задумала? Признавайся.
- Сказка так уж сказка, - рассмеялась она. - Почему бы нашей Золушке не встретить на балу своего принца?
Я остолбенела.
- Как тебя понимать?
- Михаил…
- Его зовут Михаил?
- Да, - довольная собой, кивнула Тамара. - Михаил совсем недавно жаловался мне на современную молодежь. Представляешь, парню двадцать восемь, воспитан, богат, красив, умен, но никак, не может жениться. Он невероятно положительный, а вокруг что ни баба, то стерва.
- И начиная прямо с тебя, - возмутилась я. - Это надо же такое придумать!
- Да перестань, Мама, они созданы друг для друга, все будет прекрасно, - заверила она меня.
- Этого-то я и боюсь. Чем прекрасней будет им, тем мне хуже.
- И бояться тут нечего. Мама, вот увидишь, они поженятся в самое короткое время. Он уже без ума от твоей Жанны.
- И я от нее без ума: как тут быть?
- Да никак, пусть женятся и живут себе счастливо.
Я схватилась за сердце.
- Ну, спасибо тебе, дорогая, ты настоящая подруга. А обо мне ты подумала? Ты не забыла? Жанна - моя домработница.
- И прекрасно, мы ему об этом не скажем. Я представила ее родственницей своей лучшей подруги. О том, что Жанна твоя прислуга, он может вообще никогда не узнать.
- Лично мне хочется сказать ему об этом прямо сейчас, в противном случае я только и видела свою Жанну. Нет, как это по-женски, взять и выбить домработницу из-под лучшей подруги! Ты позавидовала моему счастью, а я еще сражалась с Тоськой за твои горностаи, фонари и фонтаны. Знала бы, ругала бы тебя в свое удовольствие.
Тамара растерялась:
- Ой, Мама, не подумала я как-то.
- А по-моему, очень даже хорошо подумала и спланировала все неплохо.
"Слушай, почему бы тебе не захватить ее на мое торжество", - передразнила я ее.
- Ты заранее все предвидела, а я-то, наивная душа, так нахваливала свою Жанну, да, оказывается, не в те уши. Поздравляю, кто тебе дороже - я или этот сопляк Михаил? Ты, предательница, хочешь устроить ему личное счастье за мой счет?
Тамара уже вяло, но защищалась.
- Не только его счастье. Согласись, что больше всех выиграет твоя Жанна. Ну где она найдет такого жениха?
Видимо, тень сомнения легла на мое лицо, потому что Тамара очень вдохновилась.
- Мама, не будь эгоисткой, так мило все вышло, я даже сама не рассчитывала. Меня захлестнуло возмущением.
- Ах, значит, рассчитывала! Вот ты и проболталась! Это подло! Подло!
Неужели ты не видишь? Теперь я сама должна драить кастрюли!
Услышав это, моя подруга едва не прослезилась. Лишь теперь она окончательно осознала, что сотворила, и растерянно залепетала:
- Мама, ну не убивайся ты так, может, еще обойдется, может, еще и не наладится…
- Не наладится, как же! - продолжала возмущаться я. - Раз мне это во вред, значит, теперь уж точно наладится! Смотри, как он на нее уставился, как волк на ягненка. У-у, сводня! Мало тебе богатых невест? - Я уже нешуточно замахнулась на Тамару.
- Ах, дорогая, он точно влюбился с первого взгляда. Даже уже благодарил меня, - удрученно призналась она.
- С первого взгляда! - сквозь слезы рассмеялась я. - Конечно, как тут не влюбиться с первого взгляда, когда я тебе все уши прожужжала о достоинствах Жанны. Куда ж бедному парню было деваться? А тут еще и мордашка смазливая, и держится как принцесса! Сама я, дура, научила! Бьюсь об заклад: все то, что я так подробно тебе рассказывала, тут же передавалось этому Михаилу. Он с тобой откровенничает, ты с ним, а я страдай! Сию же минуту отбываем домой! Жанна!
Жанна! Мы уезжаем!
С этим воплем я ворвалась в беседку и потащила свою Жанну домой, но этим лишь все усугубила.
Одно дело молодому человеку влюбиться в девицу, и совсем другое дело, когда эту девицу у него отбирают. Тут уж любовь приобретает вселенские размеры.
Михаил, почуяв сопротивление, тряхнул гривой, как молодой лев, и грозно спросил:
- В чем дело?
- Дело в том, что нам пора, - рявкнула я, уповая на покорность Жанны.
Моя крошка послушно поплелась за мной. Точнее будет сказать, не поплелась, а помчалась, потому что улепетывала я с весьма приличной скоростью.
- Зря ты, Мама! - догнал меня отчаянный вопль Тамары. - Это дико и несовременно.
Глава 5
Домой мы приехали значительно раньше, чем намечалось. Евгений встретил нас легким недоумением.
- Так рано? Не понравилось?
- Понравилось, некоторым даже слишком, - бросила я и прямо в бальном наряде отправилась в ванную смывать с себя лицо. - - Чего это она такая сердитая? - поинтересовался он у Жанны.
Что было дальше, я видеть уже не могла, но, думаю, она покраснела и потупилась, эта скромница. В наше время бедные девушки выпрыгивают из себя, стараются, не покладая ни рук ни ног, подцепить хоть мало-мальски приличного жениха, а этой сразу бизнесмена подавай, семья которого дружна с самим этим, черт его знает с кем.
Ох, как я зла, как я зла! Вот и делай после этого людям доброй Когда я вышла из ванной, Жанны уже не было. Евгений отпустил ее домой, сославшись на то, что Санька спит, а другие дела подождут.
Мое розовое платье аккуратно висело на стуле. Мундштук и сумочка лежали на столике.
- Какая муха тебя укусила? - спросил Евгений, протягивая мне зажженную сигарету.
- Тамара подложила нам свинью. Она нашла Жанне богатого жениха.
Евгений по достоинству оценил мое сообщение и приуныл, но очень быстро оправился.
- Знаешь, - сказал он, - а я даже буду рад этому. До смерти надоело видеть, как в доме крутится чужая девчонка. Живешь, как на вокзале. В конце концов, я буду тебе помогать. Вот, к примеру, сегодня я перемыл всю посуду и постирал Санькины шорты. Пусть эта Жанна выходит замуж, и фиг с ней.
- Пусть выходит, - согласилась я. Ах, если бы это было так, но вышло гораздо хуже.
На следующее утро я проснулась от того, что Жанна(у нее был свой ключ) включила кофемолку. Возможно, она всегда поступала так, чтобы принести мне в постель свежесваренный кофе, но раньше я этого не замечала.
Или раньше меня это не раздражало. Видимо, у меня прорезался дар предвидения и я уже начала чувствовать, сколько неприятностей мне предстоит пережить из-за этой Жанны. Услышав зудящий звук кофемолки, я взвилась, накинула халат и понеслась на кухню, но, встретив приветливо-покорный взгляд прислуги, смягчилась.
- Я зашла в магазин и купила свежих сливок, - сказала она, после чего я уже не могла высказать своего раздражения и лишь хмыкнула.
- Эти сливки - чистое масло: я налью их вам в кофе, - продолжила Жанна, и уж тут-то я поняла, что все еще ее люблю.
- Сегодня я на два часа отлучусь: нужно забрать ваш костюм из химчистки и сдать туда ковер. Уже договорилась с соседом, он бесплатно подбросит.
Я растаяла окончательно.
- Жанна, зачем самой тащить тяжелый ковер? Позвони - приедут и заберут.
- И сдерут бешеные деньги. Нет уж, лучше отвезу сама, это несложно.
"Ну что взбеленилась, глупая, - подумала я. - Моя Жанна - человек, а не полезное домашнее животное. Пусть поступает как ей лучше, я же буду рада тому, что есть. В конце концов, она уже мне как дочь".
И жизнь наша потекла по-прежнему. Мы стали еще ближе и даже перешли на "ты", как настоящие подруги. Вечерами, когда Евгений уходил на дежурство, мы оставались одни. Жанна садилась в кресло и занималась мелкой починкой одежды Саньки: пришивала пуговицы, крючки и прочее. Я же устраивалась рядом и с великой охотой отвечала на ее вопросы.
- Хочешь знать, что было дальше, милая? А ничего: я была умна, поэтому он не мог время от времени называть меня глупышкой. Это сильно мешало развитию чувств.
A Жанна мотала на ус.
- И вы расстались?
- О да, но я недолго грустила. Гораздо раньше в моей жизни появился безумно красивый нахал. Его комплименты отличались удивительной пошлостью и безнравственностью, в силу чего могли способствовать лишь возбуждению моего полового инстинкта, с которым я и без того не знала, что делать. В том возрасте, естественно. В общем, мы прожили целую жизнь, не вставая с кровати.
- Не вставая с кровати? Сколько же длилась эта жизнь? - изумилась Жанна.
- Уж не помню: то ли месяц, то ли три. Потом я поняла, что это исключительно благодаря тому, что мы не вставали, в противном случае я не продержалась бы и недели.
- И вы расстались?
- Естественно. К тому же выяснилось, что он решительно не готов меня содержать, поскольку по статье вылетел с работы. Была в те времена такая кара.
- И ты осталась одна? - трепещущим голосом спросила крошка.
- Я?! Никогда! Мне ли заниматься такими глупостями? К тому времени новый роман уже громко стучал в мою дверь. Мой новый Ромео, конечно, был значительно старше меня, но зато с моим содержанием не возникало никаких проблем. Я, что называется, как сыр в масле каталась.
- Но что же случилось? Он умер?
- Умер? Боже меня упаси. Только трупов мне не хватало. Он вышел у меня из моды. Я смотрела, как поспешно волосы покидают его глупую голову, и соображала, через сколько лет его лысина положит конец нашим отношениям. Живот и лысина - это то, что я не переношу в мужчинах.
- А нельзя ему было заняться спортом и сделать операцию по пересадке волос? Он же был богат.
- Нет, милочка, нельзя.
- Почему?
- Потому что к тому времени в моей жизни появился "Аквафреш" - тройная защита от всей семьи. За границей я познакомилась с женатым менеджером очень крупной косметической фирмы, с которым могла быть только любовь. Он щедро осыпал меня ею, а заодно - тюбиками зубной пасты. Зубы мои сверкали, как жемчуг… Но Жанна! Почему ты спрашиваешь меня только об этом? Почему тебя интересует только любовь?
Она вспыхнула и потупилась. Сердце мое заныло. Когда же днем позже она сообщила, что ее завтрашний вечер занят, я все поняла.
- Жанна, вы встречаетесь? Она сделала вид, что не поняла. Я вынуждена была идти напролом.
- Жанна, если ты встречаешься с Михаилом, не стоит от меня это скрывать. Лучше усваивай мой опыт, - посоветовала я, втайне мечтая привить своей скромнице настораживающую развязность, от которой Михаил бежал бы так далеко, как это только возможно.
Но Жанна, чистое дитя, ни о чем не подозревая, бросилась мне на шею и радостно закричала:
- Правда? Ты на меня не сердишься? Я могу все рассказать?
- Ну, конечно, милая, - ответила я, отлепив ее от себя и стараясь скрыть недовольство. - Со мной можешь быть предельно откровенна.
И она последовала этому совету. Теперь после каждого свидания с Михаилом она выдавала мне подробный отчет, я же скрепя сердце радовалась за нее и по-матерински вдохновляла на такое, что в народе иначе как распутство и не зовется.
В скором времени воспитание мое возымело плоды: Жанна резко изменилась.
День ото дня она становилась все развязней и развязней. Это не сказывалось на ее работе, нет, днем она была паинька, а вот вечерами превращалась в настоящую бестию. Возвращаясь со свидания, она бежала не домой, а ко мне и тут же во всех красках хвасталась своей победой над Михаилом. Делала она это, развалясь в кресле, закинув ногу на ногу, в одной руке держа банку с пивом, в другой мой мундштук, который, как я поняла, Жанна уже давно считала своим.
Я видела, что дело идет к плохому, но (как люди слабы!) меня это устраивало. Более того, я торжествовала и считала дни до того момента, когда Михаил раскусит мою скромницу и, само собой, разочаруется в ней. Ах, как я этого хотела!
И вот наступил долгожданный день начала конца. Михаил, как обычно, отвез Жанну домой. Она помахала ему из окошка подъезда, мол, все в порядке, никто не обидел. Он успокоился, развернул машину и уехал, а Жанна и не подумала стучать в свою квартиру.
Она тут же помчалась ко мне, плюхнулась в кресло, закинула ногу за ногу, открыла банку пива, сделала несколько глотков, жадно затянулась сигаретой и с гордостью сообщила:
- Свершилось! Признаться, я испугалась.
- Что? Он сделал тебе предложение?
- Да, переспать с ним, - со счастливой улыбкой подтвердила она.
Я охнула, вся обратившись в протест, совершенно забыв, что только этого и желала каких-нибудь десять минут назад. Теперь же я была охвачена праведным гневом. Наглец, да как он смеет! Так поступать с порядочными девушками?!
- И ты согласилась?
Жанна зажмурилась и радостно кивнула.
- Да!
- Это было не-под-ра-жаемо! Это! Ох, какой он мужчина! Я чуть не умерла.
Если посмотреть правде в глаза, я давно уже не девственница, а дама с богатым опытом, но понять Жанну при всем своем желании я не могла. Что тут может быть неподражаемого? И уж тем более, от чего она там собралась умирать?
Особенно, если это происходит в первый раз.
Впрочем, надо внимательней присмотреться к Михаилу. Опыт опытом, но каких только чудес не бывает?
- И на какой ноте вы расстались? - стараясь казаться равнодушной, спросила я.
- На самой оптимистичной! Он проводил меня домой и овладел мною еще раз прямо в подъезде.
- В подъезде? - изумилась я. - Какая была в этом необходимость?
- Страсть! Он обожает таких скромных девушек, как я, и загорается прямо с ходу. Ничего не поделаешь. Представляешь, я в твоем французском платье, он в своем английском костюме, который чуть дешевле его "Мерседеса" и…
Я только ахнула, а Жанна, торжествуя с банкой пива в руке, продолжила:
- Как страсть берет над мужиками верх! Такой сдержанный обычно, а тут словно обезумел. Набросился на меня, кричит: "Хочу!" - и все тут. Даже про костюм забыл, а сам аж дрожит.
- И ты согласилась? - спросила я, едва справляясь с любопытством.
- А кто меня спрашивал? Он буквально изнасиловал меня.
- Просто блеск! - вынуждена была воскликнуть я.
- А ты думала!
- И какова была твоя реакция?
Она с видом умудренной опытом матроны произнесла:
- Знаешь, я где-то читала, что в глубине души каждая женщина мечтает быть изнасилованной.
- Неужели?!
- Точно-точно, но только так, чтобы знать, что это не угрожает ее здоровью и уж тем более жизни. Так вот, могу тебе сказать, что это правда.
Когда он набросился на меня, я искренне оказывала сопротивление, но отдалась ему с таким удовольствием, какого вообще никогда не испытывала. Сама удивилась.
- Неужели?!
- Точно-точно. Приятно, когда мужчина из-за тебя теряет голову, просто звереет. Именно звереет. Он был как сумасшедший.
- Я думаю! Если прямо в подъезде да еще в английском костюме, тут уж об уме говорить не приходится. И как только вам это удалось?
- Стоя.
- Как же стоя? - изумилась я, вспомнив об их значительной разнице в росте.
- Просто. На ступеньку выше поднялась и к стеночке прислонилась. Очень даже ничего. Советую попробовать при случае.
- Ну, милочка, все, что мне нужно, я уже попробовала, - смутилась я. - И что он теперь говорит?
- Говорит, что теперь хочет быть со мной всегда!
- Они все так говорят, главное - разобраться, что при этом имеют в виду, - постаралась я охладить ее пыл, да где там.
Жанна трепетала от любви к Михаилу. Она тут же поведала мне, как искусна сегодня была и в какой восторг привела его своим мастерством.
- И он не удивился? - озадачилась я.
- Нисколечко! Он был счастлив!
- Но где ты всему этому научилась?
- Как "где"? Как же это "где"? Да у тебя же! Ты сама мне все это открыла.