* * *
- Диего, - сеньор Диас ласково посмотрел на бронзоволицего парня с чуть раскосыми глазами. - Пришел твой черед.
Парень кивнул. Его потертые джинсы резко диссонировали с богатым интерьером офиса. Он продолжал молчать, внимательно слушая банкира.
- Я думаю, друг мой, - продолжил Диас, - ты найдешь способ.
- Я таксист, - улыбнулся Диего. - Кроме того, мне Нравятся девушки. Думаю, они все одинаковы. Задача простая.
Банкир рассмеялся.
- Молодость прекрасна, дружище, - заявил он, - но помни, это не просто девушка. Ты знаешь! Смешливое лицо таксиста посерьезнело.
- Знаю, - кивнул он. - Все будет так, как должно быть. Но… мне понадобится…
- Да, конечно, - кивнул Энрике Диас. Он подошел к стене, набрал код на маленькой панели и извлек из металлического чрева открывшегося сейфа уникальное ожерелье. Иглы морского ежа, перевитые платиновой цепочкой, перемежались в нем с необычайно выразительными фигурками ягуаров, искусно вырезанными из нефрита.
- Ты знаешь истинную цену этой вещицы? - спросил банкир Диего.
- Да, - подтвердил тот, глядя на женское украшение с восторгом. - Все будет как надо. Она получит его.
- Но ты помнишь и об остальном.
- Помню, - согласился Диего. - Я сделаю так, что случай представится.
- И ты исключишь риск?
- Нет, - качнул головой Диего. - Можно ли исключить риск?
На секунду карие глаза таксиста потеряли мальчишескую веселость, и выражение безграничной мудрости проступило из их глубины.
- Исключить риск? Может, и нельзя, - согласился банкир. - У нее должно быть соответствующее состояние. И тем не менее тыне должен неоправданно рисковать.
- Но ведь она вечна… - то ли спросил, то ли напомнил сам себе парень, пряча ожерелье в барсетку.
- Она да, - грустно подтвердил сеньор Диас, - а ты нет. Ты не вечен. Потерять еще хоть одного для нас безмерная утрата.
- Но ведь нужно сделать так, - Диего запнулся, - нужно… нет… как же без риска.
- Не знаю, - качнул бритой головой сеньор Диас, - сведи опасности к минимуму или ищи другой путь.
* * *
Выйдя из прохладного банка в удушливую влажную жару, Диего улыбнулся.
"Я видел ее, - подумал он, - это же богиня! Век бы выполнял такие поручения!"
Диего уселся за руль своей новенькой "Мазды", украшенной опознавательными знаками такси, включил кондиционер. Машина тихо фыркнула хорошо отрегулированным мотором, рванула с места, с ходу вливаясь в поток автомобилей.
Диего остановился так, чтобы видеть особняк, в котором жили русские специалисты. Замер в ожидании. Вскоре из подъезда дома, построенного в колониальном стиле, выпорхнула девушка. Легкое платье облегало ее стройную, гибкую фигурку. Скользящей походкой, словно несомая ветром, она перешла улицу. Остановилась в нерешительности.
Диего напрягся.
"Пора!" - сказал он себе.
"Мазда" выкатилась из-за угла и остановилась, чуть скрипнув тормозами, рядом с девушкой. Диего пружинисто выпрыгнул из машины, отчаянно жестикулируя, изверг поток слов, в котором мало кто смог бы разобраться. Девушка растерялась.
- Мне не нужно такси, - опасливо глянув на автомобиль, сказала она.
- Зачем такси? - натурально изумился Диего. - Какое такси? В нашей фирме день презентации! Сегодня я не такси, я перевозчик прекрасных девушек, спешащих по своим делам.
Незнакомка улыбнулась. Откровенно поведала:
- Папа мне велел не связываться с людьми, предлагающими свой товар даром.
- У меня нет никакого товара! - возмутился Диего. - Я сам товар.
Девушка рассмеялась.
- Но мне никуда не нужно, - сказала она. - Я в магазин. Здесь совсем рядом.
- За ваш благодарный отзыв я готов преодолеть это "рядом" вместе с вами, - заявил Диего, распахивая дверцу своей машины.
Девушка заколебалась, привлеченная прохладой салона, жужжанием кондиционера. Диего подтолкнул ее к правильному решению.
- Фирма таксомоторов "Маньяна" гарантирует ее лучшему клиенту поездку в Ла-Венту, - многозначительно сказал он.
Увидев недоумение, мелькнувшее в глазах девушки, пояснил:
- Там та-акие древности!
- Древности?
Сообразив, что он на правильном пути, Диего затараторил:
- Красавица, вы представить себе не можете. Ученые говорят, что городу ольмеков, раскопанному там, больше двух тысяч лет.
Она восхитилась:
- Ого!
- Да-а. К тому же местные мальчишки, роющиеся в развалинах, находят и продают удивительные вещицы из нефрита.
- Из нефрита!
- В Мехико женщины платят за эти украшения большие деньги, там же можно купить за гроши.
- Неужели?
Девушка настороженно вгляделась в красивое лицо парня. Чуть раскосые глаза лучились добротой и весельем, пухлые, почти негроидные губы говорили о спокойном характере. Весь его облик не сулил никаких неприятностей.
- Ладно, - согласилась она. - Везите! Диего проводил ее в машину, как принцессу, придерживая под локоть. "Мазда" рванулась с места.
ГЛАВА 10
Неспокойное, даже истеричное поведение Симочки нагнало страху и на меня.
Так и в самом деле в нечистую силу поверишь.
Я не захотела оставаться одна в квартире Алисы, а поехала в свою, оставшуюся мне по наследству от бабули. Квартира находится неподалеку от дома Алисы, там же, на Васильевском острове, на Малой Невке, в Тучковом переулке рядом с Тучковым мостом. После смерти бабули она много лет была заброшена, пропылилась, пропахла сыростью, от которой в Питере страдают все старые дома. Краны проржавели и не открывались, пришлось за водой идти к соседям. Кровать была холодной и пустой, зеркала покрылись заскорузлой рябью, все вокруг серо и уныло.
И все же это был мой дом. Дом, в котором прошло мое детство, дом, где я впервые увидала Алису. Она жила рядом с бабулей и бегала к нам смотреть на ангела, вознесшегося над соседней церковью. Ангела не было видно из ее окна, зато из нашего окна он был как на ладони.
Фаина в те годы жила совсем рядом, на набережной Макарова. Там же жила и Карина, она до сих пор там живет. Лора и Нюра жили на Первой линии - все мы были соседями, но дружбы у меня ни с кем не получилось, только с Алисой.
Я улеглась в постель, воспоминания нахлынули, не давая уснуть. Пришлось одеться и выйти во двор. Я присела на пенек - все, что осталось от дерева, под которым сиживали мы вечерами до тех пор, пока родители не загоняли нас домой.
Со двора виднелась Нева. В свете фонарей она неспешно несла свои воды, оставаясь такой же, как и много лет назад. Мы же, жившие на ее берегу, изменились. И не только внешне.
Я сидела на пеньке и размышляла, кто из подруг мог покуситься на жизнь Алисы. Фаина? Судьба ее не сложилась, но не внешность тому вина. Конечно, Фаина крупновата и грубовата, но в юности она была симпатична, дурашлива и мила. Тогда еще не было у нее усов и бороды, лишь легкий пушок пробивался над красивыми сочными губами. Фаина вполне могла вскружить голову Мужчине, но…
Почему-то не вскружила. Живет одна. Отсутствие личной жизни компенсирует успехами в науке. Психи ее обожают.
Завидует? Конечно, но не до такой степени, чтобы убивать Алиску.
Но кто-то же этим занимается? Кто? Лора?
Лора Ибрагимовна - мать троих детей, директор фирмы сетевого маркетинга. Татарская семья привила Лоре любовь к правильному образу жизни. Все у нее ладно, все путем, так чего ей не хватает? Зачем ей Алиску убивать? Одно дело легкая женская зависть, другое - чувство, толкающее на преступление. Нет, серьезная и рассудительная Лора не способна на сильные эмоции, на страсти, толкающие к убийству.
Нюра?
Красавица Нюра всегда соперничала с Алиской. Пожалуй, она больше всех завидовала ее красоте, хоть в юности и сама была достойна всякой зависти. Высокая и стройная, она была волшебно хороша: на мраморно-белом лице огромные зеленые глаза, тонкий прямой нос, красивые чувственные губы. Ее огненно-рыжие волосы вызывали восхищение и зависть подруг. Поклонники ходили за ней толпами.
Марго права, Нюра заносчива и претенциозна. Она никак не может смириться с тем, что родилась не принцессой. Нюра даже имя сменила. Теперь она Сольвейг. Такая манерность может только рассмешить. Впрочем, никто из подруг не зовет ее Сольвейг. Нюра замужем за таким же неудачником-снобом и, похоже, любит мужа. Нет, не вижу причин. Не станет она убивать Алису.
Остается Карина. Карина?
Смешливая, веселая Карина хороша колоритной восточной красотой: на смуглом лице огромные армянские глаза с длинными пушистыми ресницами. Слегка крупноватый нос и пунцовые губы очень красивого рисунка, пышные, потрясающе густые волосы.
Карина всегда имела успех у мужчин, но, в отличие от Нюры, никогда этим успехом не пользовалась. Ее страстная натура не терпит меркантилизма. Многие считают Карину порочной, но это не так. Она искренне бросается в пламя любви, горит там, затем некоторое время умирает на руках подруг, а потом возрождается, ищет и очень быстро находит новое пламя и бросается в него.
"Карина слишком искренний человек, - решила я. - Она не сможет нанести удар из-за угла".
И все же кто-то травит Алису!
* * *
На следующий день мы с Симочкой отправились в больницу к Алисе. Я была удивлена, встретив там всех, из-за кого не спала ночью. Всех, кроме Фаины.
- Почему Фаина не пришла? - спросила я у Лоры.
Она только махнула рукой. За Лору ответила Карина.
- Ты же знаешь нашу Фаню, - сказала она. - Ругается на чем свет стоит и всех нас дурами называет.
"Странный ответ на вопрос", - подумала я, но больше допытываться не стала.
Зато Лора, Нюра и Карина очень интересовались, чем отравилась Алиса. Впрочем, я тоже хотела это знать и узнала. Доктор сказал:
- Лекарством. Милиции будем сообщать? Алиса испугалась и замахала руками.
- Ни в коем случае! - закричала она. - Зачем нам милиция? Я сама переборщила с таблетками.
Алиса понятия не имела, с какими именно таблетками она переборщила, но почему-то доктору это не показалось странным.
В тот же день я забрала Алису домой, уложила ее в постель и, оставив под присмотром Симочки и Маргуши, отправилась к Фаине.
Всем известно - найти Фаину можно только в психиатрической клинике, где она упивается общением со своими психами, называя это научной деятельностью. Там я ее и нашла. Вошла в кабинет и сразу же возмутилась:
- Почему ты, бессердечная, не навестила Алису?
Фаина грустно посмотрела на меня своими большими коровьими глазами с редкими, кое-как торчащими ресницами и спросила:
- Мархалева, какая муха тебя укусила?
- Не выкручивайся! Отвечай: почему ты не пришла в больницу к Алисе?
Фаина хлопнула себя по ляжкам и пробасила:
- А то сама не знаешь! Потому что у меня психи! Они, в отличие от Алиски, и в самом деле больны! Алиска же всю жизнь угасает, но только не угаснет никак. Мы все уже старые бабы, она же все девочкой прикидывается. Причем с успехом!
Такое бездушие меня возмутило.
- На этот раз Алиса действительно больна! - воскликнула я. - Ее отравили, и, кстати, пострадала не одна она.
Фаина напряглась:
- А кто еще?
- Котенок! Вместе с Алисой отравился и котенок, мой Шустрик.
- Ерунда! - пробасила Фаина. - Все выдумки твои, Мархалева. Никто котенка не травил. Я вспылила:
- Ерунда? От чего же, по-твоему, сдох этот бедный котенок?
- От старости.. Я опешила:
- От старости?
- Да. Только отпетый кретин назовет котенком того дряхлого кота, который доживал последние дни у Алисы. И все, Мархалева, хватит, ты не знаешь, куда время убить, а у меня психи. Иди, не беспокой врача по пустякам.
- Ну ты, Фаня, и фрукт! - возмутилась я. - Даже не поинтересовалась, зачем я пришла, а уже гонишь.
Фаина надела очки, свирепо и внимательно на меня посмотрела и пробасила:
- Ну, говори, за каким чертом приперлась? Надеюсь, не за тем, чтобы пригласить меня на похороны престарелого котенка.
Передать не могу, как разозлилась на эту грубиянку, но из любви к Алиске сдержала себя. Давая урок вежливости, произнесла:
- Фаина Львовна, пользуясь нашим знакомством, хотела вас попросить позаботиться о нашей общей подруге. Вы в медицинских кругах личность уважаемая и известная, что может быть весьма полезно при выборе доктора для нашей любимой Али…
Продолжить я не смогла: испуганно вздрогнув, застыла как парализованная.
- Вон! - проревела она, швыряя в меня дыроколом. - Издеваться надо мной?! Во-oн!
Вот как на некоторых образованных людей действует обычная вежливость - до исступления можно их довести.
Я выскочила из кабинета Фаины и бежала с завидной скоростью. Лишь в вестибюле клиники опомнилась и поняла, что забыла в кабинете свою сумочку, в которой и деньги, и документы, и много-много всего, абсолютно необходимого современной женщине.
Тут же обнаружилось, что вернуться за сумочкой я не могу по очень веской причине: до смерти боюсь эту сумасшедшую Фаинку. Кто знает, что еще ей в голову взбредет? А вдруг она дойдет до рукоприкладства?
Однако выбора не было. После минутных колебаний я набралась храбрости и вернулась. Робко приоткрыла дверь, безмолвной тенью просочилась в кабинет и… с трудом удержала крик изумления. Фаина сидела уже не за столом, а на диване. Рядом с ней пристроился симпатичный мужчина интеллигентного вида. Фаина с нежностью держала его руки в своих крепких и волосатых руках, а взгляд ее выражал такую безграничную любовь, на которую, пожалуй, не способна и я. Симпатичный мужчина платил Фаине тем же, смотрел на нее с робкой влюбленностью. Если бы не полосатая пижама, отличающая психов, клянусь, подумала бы черт-те что. Да и любой подумал бы.
Несмотря на то, что я вошла в кабинет и уже с тоской поглядывала на сумочку, лежащую на столе, эта сладкая парочка меня не замечала, так голубки увлеклись своими отношениями.
Пользуясь их увлеченностью, я попробовала сделать несколько шагов к столу, но Фаина увидела меня и гаркнула:
- В чем дело, Мархалева?
Втягивая голову в плечи, я пробормотала:
- Сумочку забыла.
- Сумочку? Так бери и уходи, - смягчаясь, посоветовала она.
Я тут же сообразила, что обижать меня в присутствии этого психа она не станет. Сообразила и сразу почувствовала себя уверенней. Сумочку взяла, но уходить не спешила. Подошла к дивану и поздоровалась с психом, собираясь, пользуясь случаем, продолжить с Фаиной прерванный разговор. Она нахмурилась и спросила:
- В чем дело?
Я лучезарно улыбнулась, а псих обрадовался. Он выпростал руки из лап Фаины и, как ребенок, потянулся к моему воротнику, точнее к бутоньерке, приколотой к нему, - в ней были незатейливые цветы шиповника, рекомендованные мне цветочницей. Она заверяла, что все простое нынче в моде, и даже советовала купить букетик сорняка, на что я не решилась. Однако тут же выяснилось, что промахнулась я и с шиповником. Этот болван, простите, псих, протянул руки к моим цветам и с восторгом воскликнул:
- О-о! Роза канина!
Я ничего не поняла, но на всякий случай любезно кивнула и вежливо осведомилась:
- Простите, что вы сказали? Ответ мне выдала Фаина.
- Роза канина в переводе с латыни означает собачий шиповник! - гаркнула она, вскакивая с дивана и хватая меня за руку.
Я опомниться не успела, как оказалась за дверью. Фаина прижала меня к стене и зашипела:
- Мархалева, иди к черту, дай мне работать.
- Кажется, я тебе не мешала, - попыталась возразить я. - Твой псих сам ко мне пристал.
- Да, - согласилась Фаина, - пристал, потому что он известный всему миру ботаник, поехал на научной деятельности, а в клинике слишком мало растений. Ты возбудила его, понимаешь, он же ботаник!
- Хочешь сказать, что я веду растительную жизнь? - с обидой поинтересовалась я.
- Нет, всего лишь хочу сказать, что ты сильно его возбудила, понимаешь? На этот раз я согласилась:
- Понимаю. Всегда так действую на мужчин, что в этом плохого?
- Дура, это опасно, потому что он псих! - рявкнула Фаина и скрылась за дверью кабинета.
- Все мужчины психи, и возбуждать их всегда опасно, - фыркнула я, но тревожить эту парочку не посмела, а отправилась к Алисе.
ГЛАВА 11
Алиса была в мастерской, и я страшно возмутилась, просто в бешенство пришла.
- Ничего не могли с ней поделать, - виновато пожала плечами Симочка.
- Софья Адамовна, только тебя Алиска и слушается, - запричитала хитрющая Марго. - Иди, сейчас же гони ее в постель.
Я отправилась в мастерскую. Алиса, подражая художникам прошлого, работала в просторной блузе и брюках. Увидев меня, она наивно обрадовалась и закричала:
- Как вовремя ты пришла! Как раз нужен твой совет. Вот посмотри, как думаешь, не добавить ли сюда немного белого?
Я глянула на замаранный красками холст и сказала:
- Добавь любого, уже не испортишь.
- Ты умница! - воскликнула Алиса и щедро ляпнула… синей краски.
- Больше, - посоветовала я.
- У тебя великолепный вкус, - обрадовалась Алиса, мгновенно следуя моему совету.
Я с ужасом наблюдала за ее творчеством, позабыв даже, для чего пришла.
- Как поживает Фаина? - отходя в сторону и любуясь плодами своей деятельности, вдруг поинтересовалась Алиса. - Ты не забыла передать от меня привет?
- Если честно, то не успела, - призналась я. Брови Алисы взметнулись и спрятались под челку.
- Фаина так занята? - спросила она, тут же про меня забывая и вновь увлеченно отдаваясь краскам и холсту.
- Фаина флиртует с психами, - сообщила я, однако Алиса меня не услышала.
Высунув от усердия язык, она усиленно размазывала синюю краску по грязно-желтому пятну. К моему удивлению, получилось нечто интересное, зеленовато-непонятное. Все загадочное меня манит, поэтому я приблизилась, чтобы внести свою лепту: взяла кисточку и добавила немного розового цвета. Алиса пришла в восторг, подпрыгнула и закричала:
- Ура! Это то, чего здесь так не хватало!
- Да? - удивилась я. - Думаешь?
- Уверена! Ты гений! Гений! Теперь картина задышала! Она дышит!
Я присмотрелась и решила, что Алиса (возможно, впервые в жизни) права, мой последний мазок действительно преобразил картину. Она не просто задышала, она ожила.
- И мне, что ли, художницей сделаться? - задумчиво спросила я. - Ведь для этого совсем не обязательно уметь рисовать. Сейчас так много всяких модных течений, можно прославиться, практически не напрягаясь. Кстати, а что мы тут изобразили?
Алиса обиженно надула губки:
- Ну как же, Соня, это же пейзаж, разве не видишь? Это лес, - она ткнула пальцем туда, где побывала и моя кисть, - а это река.
Я прозрела: