Первым сошел с коня Данила Савич, подошел к отцу Тихону и, преклонив колено, поцеловал крест. Затем, поклонившись князю, занял свое место в строю. Вся дружина последовала его примеру, подтверждая готовность победить или умереть.
Священник осенил крестным знамением строй.
- Я буду денно и нощно молиться за вас, за спасение жизней и душ ваших. Бог милостив! Он укажет путь к спасению! Молитесь Богу и он не оставит вас и чад ваших! С Богом!
Князь сделал знак Савичу, послышались команды, сотни заняли свои позиции. Посольство тронулось в путь.
* * *
Через несколько дней, к князю на прием попросился заместитель Фомы. Вошел маленький худой человек, с умными серыми глазами. По его движениям и манере себя вести, можно с уверенностью заключить, что это натура решительная, жесткая.
- Доброго здравия тебе, князь! - густым басом приветствовал Василко заместитель начальника тайного приказа.
- Тебе тоже здравствовать, - приветливо ответил князь, а сам подумал: "Как такой голос в нем вмещается?"
- Вызывал меня, государь?
- Как зовут тебя?
- Гаврилой, с детства отец с матерью величали.
- Фома передавал задание, относительно купцов с солью?
- Да. Мы встретили их за пределами земель наших и сопроводили сюда.
- Почему встречали за пределами наших земель? Не хватает нам тяжбы с соседями?
- Встретить их там было просто необходимо, так как татей* в тамошних лесах огромное количество. Встречали их ополченцы, в мирской одежде.
- Но это рискованно.
- На войне всегда есть потери, - Гаврила развел руками.
- Сколько соли привезли?
- Ничего не привезли! Они ее спрятали в чащобе леса, забросав ветвями. Купцы здесь. Их можно позвать.
- Может быть, набивают цену?
- Не похоже. Могут потерять все!
- Стража! Пропустите купцов.
Вошло два человека, виновато мяли картузы. Под грозным взглядом князя, они кланялись и бормотали что-то в приветствии.
- Где соль? - вместо приветствия спросил Василко.
Пожилой купец с седой подстриженной бородой, все же осмелился ответить:
- Не гневайся, князь. Нас преследовали тати. Чтобы спасти соль, мы спрятали ее. Хорошо, что пошел дождь и смыл все следы колес наших телег. Иначе не сносить бы нам головы.
- Найти свой обоз сможете?
- Найдем! Мы для верности оставили метки.
- Мы дадим вам сопровождение и поможем привести товар.
- Надо что-то придумать, чтобы уменьшить риск, - предложил Гаврила.
- Найдите мне Еремея и позовите ко мне.
- Он же в лесу, - напомнил окольничий князю.
- Нет, он вчера вернулся, занимается строительством храма.
Пока поджидали боярина, купцов угостили едой и медом.
Еремей, выслушав князя, задумался и через минуту предложил:
- Когда выпаривают соль, рапу* (Пояснения в конце книги) возят в бочках. Надо соль сделать рапой! Привезти ее сюда, а здесь выпарить.
- Ну, голова у тебя Еремей! - восхищались и качали головой князь и купцы.
- Где взять бочки? - полюбопытствовал один из купцов.
- У Спиридона. Он возит воду гончарам. Потрясите бондарей. Любой ценой доставить соль. Желательно тихо, мирно, но если понадобиться, вырубить лес вместе с татями. И еще, в городе, с приходом беженцев, появились убийства. Горшечника Тули избили, грозились убить с целью завладения строящимся домом.
- Он же монгол! - бас Гаврилы пророкотал громом.
- Сегодня убьют монгола с татарином, завтра возьмутся за русичей, - поморщился Василко, - говори тише.
- Прости, князь!
- Наказать самым строгим образом.
- Разберемся.
- Для сопровождения купцов поставь лихого и решительного сотника.
- Будет исполнено, - громыхнул бас Гаврилы.
Когда князь и Еремей остались одни, разговор пошел о строительстве лесной базы.
- Как продвигаются наши дела?
- Срубили около сотни изб, которые сразу заселяют работающие беженцы и желающие горожане.
- Не случиться ли так, что в случае набега монгол, там негде будет спрятать людей?
- Строителям тоже надо где-то жить. На случай беды, потеснятся.
- Сотня изб - это мало.
- Времени прошло тоже мало.
- Набирай людей, надо ускорить работу, сними мужиков со строительства церкви.
- Меня отец Тихон загрызет, истинный бог загрызет.
- Дело в том, что если наше посольство, даст Бог, будет успешным, то приехавшим проверять нас монголам покажем, что строим храм, а не крепость. Если это будет не очень убедительно, покажем старый частокол, который скоро развалиться, лишив защиты город. Бог нам поможет.
* * *
Выполняя поручение князя, Гаврила дал задание своим помощникам, расспросить Тули о его избиении.
Обрадованный тем, что его не дают в обиду, Тули рассказал, что один из напавших на него крикнул: "Карась, хватит, убьешь, пусть сначала дом построят".
В большой комнате, перед Гаврилой на полу лежит человек, лет двадцати пяти, с рыжими, местами красноватыми волосами. Он шмыгает разбитым носом. "Рыбьи глаза" взирали на своего властителина со страхом и готовностью рассказать все.
"Правда, похож на карася". - Подумал Гаврила и тихим вкрадчивым баритоном спросил:
- Расскажи, мил человек, зачем избивали монгола? Только без вранья! Повешу!
Испуганные глаза заметались, ища защиты, но бревна, уложенные в стены, подсказали ему, что сбежать не удастся.
- Я все скажу.
- Слушаю.
- Мы избили его за то, что он монгол, сколько они наших людей положили.
- Зачем дом разрушали?
- За то же! - Карась держался все увереннее, размышляя: "За такое в яму не посадят и не убьют, поколотят и отпустят".
- Я знаю, что после того как монголы построят дом, вы их хотели убить, чтобы завладеть строением.
- Зачем нам их убивать? У нас есть землянка.
- Вы эту землянку рыли сами?
- Там жил мужичок, но умер, землянка досталась нам.
Гаврила внимательно смотрел в лицо Карася. Тот заметно нервничал, глаза стали матово-белыми, от чего он стал еще более походить на рыбу.
- Умер или вы его убили?
- Умер, умер. - Взгляд рыбьих глаз метнулся в сторону.
Гаврила понимал, что Карась врет, но доказать обратное не мог. Тогда он решил прибегнуть к хитрости.
- Люди видели, как вы, что-то закапывали. Сейчас пойдем, откопаем, если там тот мужичок, то я тебя повешу.
- Мы его закопали, но не убивали.
- Опять ты говоришь не правду. Гаврила поставил последний капкан.
- Отчего же у могилы была кровь на траве?
Карась скис. Его голова опустилась на грудь
- Я не хотел, меня Ведун заставил.
- Рассказывай все за ваши похождения с Ведуном.
Довольный Гаврила откинулся на стену, у которой стояла лавка, капкан сработал.
Карась торопливо говорил, будто поскорее хотел избавиться от скверны.
- Приведите второго.
- А этого куда? - спросил помощник.
- Пусть полежит здесь.
Ведун уверенной походкой вошел в комнату. Его умные глаза не выражали никакого беспокойства.
- Ведун, - задумчиво произнес Гаврила, - ведаешь все или с нечистой силой знаешься?
Ведун не удостоил соперника ответом.
- Не хочешь говорить, на дыбе доскажешь.
- Я ни в чем не виноват. За что меня на дыбу?
- Расскажи, откуда пришел? Ведун мельком взглянул на Карася, который в ужасе отползал к стене.
- Карась, наверное, наврал с три короба. Сам, небось, натворил, а на меня сваливает. Шесть дней я защищал Рязань, до тех пор, пока не увидел голову воеводы на копье у монгола.
- Как звали рязанского воеводу? - попытался поймать Ведуна Гаврила.
- Вадим Кафу. Его гибель во многом предопределила падение Рязани.
- Ты молодец! Умно подготовился! Знаешь, как пала Рязань, но ты убежал оттуда значительно раньше, чем началась осада.
- Это сбежал Карась, я был на стенах.
- Назови ратников, которые сражались рядом с тобой? - задал безнадежный вопрос Гаврила, так как имена эти проверить нельзя.
Ведун не был готов к такому вопросу. Он сделал вид, что вспоминает, но все имена как-то вылетали из головы. Ответ на такой вопрос он явно не заготовил. Он называл имена, но не было в нем прежней уверенности. Он еще называл имена, когда последовал еще более коварный вопрос.
- Ты говоришь, что Карась убежал раньше на шесть дней, до штурма, но тогда как вы оказались опять вместе?
Ведун взглянул на Карася, он понял, что уйти от ответа ему не удастся.
- Надо было прибить его, пожалел дурак! - жестко ругнул себя Ведун.
- На все вопросы ответов заготовить нельзя.
- Расскажи мне, как вы убивали беженцев за еду и одежду.
- Ничего рассказывать не стану! Все равно повесите.
- Ты сам себе выбрал смерть в петле. Повесить!
- А c этим что делать? - помощник указал рукой на Карася.
- В яму его! - Гаврила устало выпрямился.
Ведуна увели, но через некоторое время во дворе послышались шум и крики: "Держи вора! Держи!"
Гаврила вышел на свежий воздух. Виселица была пуста. Подбежавший помощник выпалил: "Сбежал вор!" Неизвестно, чего в его голосе было больше - восхищения или вины.
- Как ему удалось?
- Видимо, подрезал веревку, не досмотрели нож.
- К умному вору, нужна умная стража. - Гаврила больше укорял себя, чем помощников.
Вор в надежде подрезать петлю, подсказал ему вид казни, а он и повелся. Он заслужил, чтобы его посадили на кол. С кола бы не сбежал …
Недавний узник петлял между избами и кустами. Ему все же удалось уйти от погони. Забившись в чащобу кустов, он мог считать себя, некоторое время, в безопасности. Постепенно волнение улеглось, теперь надо ему спокойно осмыслить свое положение. Смерть опять только погрозила Ведуну костлявым пальцем и прошла мимо. Но так ли далеко она ушла? Сколько можно просидеть в кустах без воды и пищи? Бежать на пустой желудок, - тоже верная смерть. Поразмыслив, Ведун решил "обчистить" богатый дом и в бега. Оставалось определиться с домом. Три дня питаясь дарами леса и огородов, он вел наблюдение за выбранными домами, но не приблизился к цели ни на шаг. На четвертый день ему повезло.
Сидя в кустах, Ведун видел, как семья собирается в дорогу, укладывая узлы, и, наконец, поудобнее усевшись, тронулись в путь.
У Ведуна от такой удачи, вспотели ладони. Его урчащий желудок гнал его к дому, но нужно осмотреться, необходимо точно знать, есть ли в доме охрана и прислуга. Он еще некоторое время наблюдал за домом, но ничего не высмотрел. Он решил рискнуть: "Убегу, в крайнем случае".
С окном справился быстро. В темной комнате он почти ничего не видел, пришлось открыть ставню. Его опытный глаз быстро находил дорогие вещи. Собрав их в какое-то покрывало, хотел пройти в другие комнаты, но дверь оказалась заперта снаружи.
Дорогих вещей оказалось мало, что заставило Ведуна задуматься. В это время в комнате стало темно. Кто-то закрыл ставню.
"Возможно - это ветер", - подумал Ведун, но звук, закрываемого засова подсказал ему, что он в западне. Мысли метались в голове вора, но отыскать путь к спасению не удавалось:
- Если сидеть и ничего не делать, то голод приведет его к "костлявой", попытаться кричать - убьют.
Он осторожно надавил не створки ставни, но они не поддались.
Остался единственный путь, используя лавку как таран, выбить ставню и бежать. Решение принято, но в проеме двери стоит хозяин. Его рука держит лампаду, дрожащий свет которой мерцает на лезвии меча. Ведун метнулся напролом, но удар бросил его на пол. Огонек лампады, в его глазах, превратился в целый рой светлячков, который метнулся в сторону и канул в темноту.
Он открыл глаза, но не мог вспомнить, что с ним произошло. Увидев в мрачном свете лампады человека, все вспомнил, стремление бежать, вернулось к нему. Ведун рванулся, но сыромятные ремни из воловьей кожи, еще сильнее сдавили руки и ноги.
- Кажется, "костлявая" вернулась за мной. Что-то она вьется около моей жизни. Но почему он не убил меня? Не захотел марать моей кровью светлицу, - уныло и покорно думал Ведун…., -зачем он меня связал? Я ему нужен. - Последние мысли подбрасывали ему надежду.
- Не надо напрягаться, ремни крепкие. Ты хотел обворовать мой дом, я тебя могу за это убить. Но ты ответишь на мои вопросы. Если будешь говорить кривду, то она окажется последней в твоей поганой жизни. Понял?
Последнее слово хозяин сказал твердо, от него повеяло смертью. Все же Ведун приободрился. "Если будет задавать вопросы, то я ему нужен!"
- Я слушаю тебя, хозяин, - покорно согласился он.
- Это тебя ищет Гаврила?
Ведуну не было никакого смысла признаваться, но выхода не было.
- Да.
- Брать грех на душу не стану, отдам тебя Гавриле.
Что-то подсказывало Ведуну, что этого не случится.
- Какой прок от меня, если я буду повешен? А вам я могу пригодиться.
- Зачем, Интересно?
- Мало ли какие потребности случаются в жизни князей.
- Ты меня знаешь?
- Кто же не знает князя Юрия? - Ведун придал своему голосу уважительную окраску, - я знаю, что многие богатые люди хотят видеть вас на месте князя Василко.
Юрий Владимирович даже вздрогнул, что сразу подметил его пленник. Душа Ведуна быстро перебиралась из пяток на постоянное место жительства. Князь молчал, не зная как выйти из этого положения, чтобы словами или поведением не выдать себя.
- Что ты можешь знать, вор поганый? - в его голосе звучала досада и злость.
- Прости, князь, я не хотел сделать тебе больно. - Ведун рисковал, пытаясь добраться до самых сокровенных мыслей князя, он всеми силами хотел показать себя его союзником и единомышленником.
- Рассказывай все о себе.
- Зачем тебе мое прошлое?
- Хочу знать, на что ты способен.
Подозрения Ведуна стали подтверждаться. Ему не хотелось играть со смертью, которая бродит между князьями и не может выбрать жертву. В такой игре можно оказаться между двух огней и сгореть, как мотылек в ночи или стать ненужным свидетелем…., риск большой, но это единственный путь к спасению.
В своем рассказе Ведун показал, что способен выполнять любую грязную работу. Хозяин дома и его властелин иногда задавал вопросы. По окончании саги, он молча встал и произнес слова, которые почти отняли надежду на спасение:
- Гаврила совершил ошибку, не посадив тебя на кол. Там твое место.
На просьбы Ведуна о свободе рук и ног и о еде, князь просто промолчал. Дверь закрылась. Тьма набросилась на Ведуна.
- Чем не могила? - усмешка получилась злой и почти безнадежной.
Он терял чувство времени, но понимал, что если за ним не приходят, то не все потеряно. Связанных рук и ног Ведун уже не чувствовал, сознание его все чаще пряталось во тьму забытья, давая отдых от мучительных болей. Скрип двери понудил его открыть глаза. Грузный человек с кинжалом в руке приблизился к нему.
- Ну, вот и все, - почти равнодушно подумал его затухающий мозг.
Чтобы не видеть свою смерть в лицо, он зажмурил глаза.
Дверь опять скрипнула. Ведун не почувствовал, он догадался, что свободен от страшных пут. Оставленная лампада светилась звездочкой во тьме, манила к спасению.
* * *
Посольство двигалось медленно, задерживал обоз с продовольствием и подарками. Все воины одеты в мирскую одежду, но в случае опасности, мужицкая толпа может мгновенно превратиться в боевой отряд. Мечи, щиты и кольчуга легко извлекались из телег обоза.
Через каждый дневной переход, оставляли ямы* (Пояснения слов в конце книги), по пять дружинников, которые превращались в заготовителей камыша сена или дров. В этих ямах связные будут менять лошадей, и принимать пищу, отдыхать.
По складкам местности, перелескам, незримо идет дозорная сотня Афанасия. Он, не смыкая глаз, мечется между разведгруппами, боясь прозевать опасность.
Без особых происшествий прошло восемь дней. По расчетам уже через несколько дней посольство достигнет цели.
Всем надоела дорога, но никто не торопился встретиться с монголами лицом к лицу. Руки невольно придерживали лошадей, но всему когда-либо приходит конец. На расстоянии полудневного пути от цели, отряд остановился, чтобы разделиться. Данила Савич с охраной в десяток добровольцев, утром отправиться в город "С". Остальные под командованием Звяги останутся охранять основную часть подарков. В случае гибели Савича и его группы, действовать по обстоятельствам.
Утро выдалось на загляденье. Казалось, что солнышко играет в кошки-мышки. Улыбнется теплыми лучами и спрячется за облако, а ветерок прогонит небесного странника и вновь солнышко улыбается.
- Страшно в такое утро умирать.
- С чего ты взял, что мы умрем?
- Идем прямо в логово ворога.
- Мой тебе совет: не умирай прежде, чем придет костлявая с косой.
Данила Савич прислушался к разговору своих дружинников, ехавших позади него. Чтобы поднять настроение своему сопровождению, он сказал:
- Вспомните слова отца Тихона: "Бог милостив! Он укажет путь к спасению! Молитесь Богу и он не оставит вас и чад ваших!" От себя добавлю: "Прекратите разговоры и смотрите по сторонам, чтобы монголы нас не спеленали. Приготовьте копье с белым рушником".