- Кто этот человек? - спросил Эд Гроб.
- Простите…
- Человек, который был его прежним любовником.
Бармен долго искал, на чем остановить свой взгляд, и наконец уставился на стакан, который полировал. Будь кожа посветлее, на лице можно было увидеть румянец смущения. Наконец он прошептал:
- Это был я, сэр.
Могильщик отмахнулся от него:
- Ладно, заканчивай со Змеиными Бедрами. Кто его нынешняя любовь?
- Я не уверен, сэр, вы знаете, как у этих людей бывают подобные вещи… - бармен задохнулся на мгновенье, но они дали ему овладеть собой. - Я хочу сказать, никто никогда не может точно знать. Он постоянно увивается вокруг личности, которую зовут Черная Красотка.
Они не спросили, является ли эта личность мужчиной, и он не стал уточнять.
- Но Черную Красотку постоянно видят в городе с человеком по имени Барон, а я точно знаю, что Барон встречается с белым - не знаю его имени.
- Ты когда-нибудь видел его, этого белого? - спросил Эд Гроб.
- Да, сэр.
Они поостереглись спрашивать его, где именно.
- Это один из тех троих - грабитель? - спросил Могильщик.
- О, нет, сэр. Он не из таких. Он из того же рода джентльменов, которых вы можете встретить на Бродвее, - поправил его бармен.
- Ну хорошо, хватит о Змеиных Бедрах, - сказал Могильщик, поскольку они убедились, что эта информация вряд ли им понадобится в расследовании. - Ты знаешь в лицо Каспера Холмса?
- Да, сэр. Он наш посетитель.
- Что?!
Бармен слегка пожал плечами, вытянув руки, в одной из которых он держал стакан, а в другой - полотенце.
- Он заходит иногда. Не регулярно. Просто здесь поблизости на втором этаже находится его офис, и он время от времени забегает к нам на минутку.
- Он проходил здесь перед тем, как все началось? - спросил Эд Гроб.
- Да, сэр. Он, должно быть, вышел из своего офиса. Но он не стал здесь останавливаться. Змеиные Бедра танцевал, и он обошел его сперва, словно бы не замечая - так, словно был занят своими мыслями.
- Он знаком со Змеиными Бедрами?
Бармен поднял глаза к потолку.
- Вполне возможно, сэр. Мистер Холмс бывает в различных местах.
- А мог ли танец Змеиных Бедер быть наводкой для грабителей?
- О, я уверен, что нет. Он всего лишь пытался проучить меня. У меня ведь, знаете ли, жена и шестеро детей.
- И ты еще находишь время для этих мальчиков?
- Ну, так случилось… Я не…
- Ладно, дай ему рассказывать дальше, - грубовато перебил Могильщик. - Итак, Каспер не видел его или, вернее, не узнал.
- Больше на то похоже. Он должен был видеть его. Но он торопливо шел вперед, глядя прямо перед собой, и нес чемоданчик из свиной кожи…
Оба детектива настороженно замерли.
- Портфель? - спросил Могильщик требовательным шепотом.
- Да, сэр. Кожаный чемоданчик с ручкой. Выглядел он новым. Мистер Каспер направлялся на Седьмую авеню и, как я предполагаю, собирался взять такси…
- Оставь при себе свои предположения. Рассказывай, как было. Предполагать будем мы сами.
- Он обычно оставляет свою машину перед конторой. Но на этот раз ее не было, и поэтому я предполагаю…
Могильщик взглядом остановил его.
- …Ну, во всяком случае, он как раз вышел из двери, когда черный "бьюик"-седан выехал на обочину.
- Там есть место для парковки?
- Да, сэр, и так случилось, что в это время оттуда отъезжали два автомобиля.
- Ты знаешь, чьи они?
- Автомобили? Нет, сэр. Думаю, водители вышли… или, вернее, пассажиры вышли из "Палм-кафе".
- Каспер заметил их?
- Он ничем этого не показал. Он продолжал идти. Затем два копа - или, вернее, люди, одетые в полицейскую униформу, - вышли из машины, а один остался сидеть за рулем. Моей первой мыслью было, что мистер Холмс перевозит ценности, и копы - его телохранители. Но мистер Холмс попытался обойти их - или, вернее, пройти между ними, потому что они шли на некотором расстоянии один от другого, и, когда он попытался миновать их…
- Где был белый?
- Справа от мистера Холмса, с той стороны, с которой мистер Холмс нес чемоданчик. Затем они схватили его за руки, каждый держал за одну руку. Мистер Холмс казался удивленным, а затем рассерженным.
- Ты не мог отсюда видеть его лицо.
- Нет, сэр. Но спина его выпрямилась, и он выглядел так, словно рассержен, и я знаю, что он что-то говорил им, потому что было видно, как движется повернутая ко мне часть его лица, освещенная светом от вывески. Казалось, что он кричит, но слышать его я, конечно, не мог.
- Ладно, давай дальше, - проворчал Могильщик. - Мы не собираемся слушать тебя всю ночь напролет.
- Ну, я сразу подумал, сэр, что произошло что-то плохое. И в следующий момент я увидел, что белый человек сбил с мистера Холмса шляпу. Она отлетела на тротуар прямо перед ним. И тут же цветной коп - то есть человек - ударил мистера Холмса дубинкой пониже левого уха; он находился слева от мистера Холмса.
- Ты видел дубинку?
- Не очень ясно. По-моему, она выглядела как обычная обтянутая кожей дубинка с ручкой из китового уса.
- Он ударил его еще раз?
- Нет, сэр. Одного раза было достаточно. Мистер Холмс стал опускаться, словно он хотел сесть, а белый взял чемоданчик у него из рук.
- Кто еще в баре видел, как это случилось?
- Не думаю, что кто-нибудь еще видел это. Лица посетителей повернуты к стойке, и только мы, бармены, стоим лицом в направлении входа, но в тот момент другие бармены были заняты. Дело в том, что грабители действовали тихо. Я видел их, но не услышал ни звука.
- Ну а как насчет Змеиных Бедер? Он-то видел, что произошло, или он улетел слишком далеко?
- Он не был под кайфом, если вы это имеете в виду. Но он двигался по широкому кругу, исполняя что-то вроде танца змеи, и в этот момент находился спиной к ним.
- Но они должны были видеть его.
- Должны были видеть. Но они не обращали на него никакого внимания. Они так сосредоточились на мистере Холмсе, что Змеиные Бедра был для них чем-то вроде фонарного столба.
- Почему ты не позвонил в полицию? - спросил Могильщик.
- Я не успел, не было времени. Я собирался позвонить, но следующее, что я услышал, были выстрелы. Возле окна снаружи, с правой стороны, появился человек, возникший неизвестно откуда. И когда я услышал первые выстрелы, то сперва подумал, что они застрелили Змеиные Бедра - несчастного дурака, - но затем увидел, что этот человек стоит там с таким коротким, похожим на бульдога пистолетом, который он держит в вытянутой правой руке. А затем я услышал, как он кричит громким голосом: "Держи их!"
- Ты слышал его?
- Да, сэр. Видите ли, он не произнес ни звука до тех пор, пока не начали стрелять, а как только раздались выстрелы, то здесь, внутри в зале, сразу же наступила мертвая тишина.
- То есть в то время, когда два грабителя открыли стрельбу, - уточнил Могильщик.
- Нет, сэр. Я не знаю, что они делали, потому что больше не смотрел на них. Но они не стали стрелять, когда этот человек наставил на них пистолет. Начал стрелять коп - то есть человек, который сидел в машине.
Внутри в машине было темно, и я мог видеть оранжевые вспышки выстрелов.
Он на мгновенье прекратил полировать стакан, и его коричневое лицо стало пепельным от воспоминаний.
- Конечно, этот человек стрелял не в меня, но пистолет был повернут в мою сторону, и казалось, словно я гляжу прямо в его дуло. Я страшно перепугался, что оставлю сиротами шестерых детей, потому что казалось, словно он никогда не прекратит стрелять, - тем же полотенцем, которым полировал стаканы, он вытер пот, струившийся по его посеревшему лицу.
- Одиннадцатизарядный автоматический, - сказал Эд Гроб.
- Это звучало так, словно он выпустил в меня больше одиннадцати пуль, - возразил бармен.
- И тогда ты нырнул под стойку, - разочарованно сказал Могильщик, подразумевая, что говорить больше не о чем.
- И тогда я должен был нырнуть под стойку, - подтвердил бармен. - Все остальные уже лежали вповалку. Но я побежал вперед к стойке бара, пытаясь привлечь внимание Змеиных Бедер, и закричал ему, чтобы он спасался вовнутрь, но он не слышал, потому что стреляли громче, чем я кричал. Но вы не знаете, о чем думает человек в такие минуты. И я стоял там и размахивал руками до тех пор, пока человек в машине не пропал из виду. Белый человек упал плашмя на живот, как только началась стрельба, и я не думаю, что его тогда застрелили. Я не разглядел, как это было на самом деле, хотя и мог видеть его с того места, где находился, но я смотрел на машину, и он, должно быть, стрелял в человека в машине, потому что я увидел две дырки от пули, которые внезапно появились справа на лобовом стекле.
- Ну теперь мы хоть в чем-то разобрались, - сказал Эд Гроб.
- Разобрались, - эхом отозвался Могильщик.
- Я все еще пытался привлечь внимание Змеиных Бедер, - продолжал бармен. - Но он был насмерть перепуган. Он продолжал стоять там, где застала его стрельба, с вытянутыми вперед руками, и руки его дрожали как листья. Он весь трясся с головы до ног, и я видел, что ему, должно быть, очень холодно. Думаю, что он просил их - скорее, умолял, - не стрелять в него…
- Оставь Змеиные Бедра, - грубо сказал Эд Гроб. - Что было с двумя остальными?
- Ну, они начали стрелять, когда закончил человек и машине. Может быть, они набрались храбрости и вытащили свои пистолеты. Когда выстрелы из автомобиля закончились, стрельба продолжалась еще пуще, и я видел, как у обоих из пистолетов вырывались вспышки. Их оружие выглядело точно так же, как тупорылый пистолет у человека, который лежал на земле. Один из них стрелял с правой руки, а второй - с левой…
- Белый - левша?
- Нет, сэр, это был цветной мужчина. В правой руке он держал дубинку, а левой стрелял от бедра…
- От бедра? - переспросил Могильщик.
- Да, сэр, как настоящий стрелок из вестерна…
- Голливудский стиль, - презрительно сказал Эд Гроб.
- Дай ему продолжить, - бросил Могильщик.
- Белый держал чемоданчик в левой руке, а стрелял, держа пистолет в вытянутой перед собой правой, как это делал тот человек, что лежал на земле…
- Кто-нибудь из них был ранен? - спросил Могильщик.
- Вряд ли. Не думаю, чтобы у человека на земле был хоть один шанс выстрелить по ним. После того, как человек в автомобиле закончил стрелять, открыли стрельбу они, или они даже открыли стрельбу еще до того, как он закончил. Во всяком случае, человек на земле не имел никаких шансов.
- И ты все это время стоял здесь и наблюдал? - спросил Могильщик.
- Да, сэр, как дурак. Видел, как пуля попала в Змеиные Бедра. В конце концов, я понял, что в него попала пуля, потому что он упал плашмя. Упал не так, как это делают в кино, а просто рухнул. Я, конечно, не знаю, кто именно застрелил его, но это был один из тех, кто стоял возле мистера Холмса, потому что человек в машине к тому времени уже замолк. Я считаю, белый человек застрелил его, потому что именно он держал пистолет так высоко.
- Не будь в этом так уверен, - сказал Эд Гроб. - Этот подонок не рассеивал пули по сторонам настолько широко.
- Выпал его номер, и тут уж ничего не поделаешь, - сказал Могильщик. - А ты не видел, как выхватил свой номер человек на земле?
- Я заметил, что он затих, словно уснул, лежа на животе, но говорю вам правду, сэр, я не обращал на него особенного внимания. Ждал, пока трое полицейских - то есть я хочу сказать, грабителей - уедут, чтобы я смог выйти наружу и помочь Змеиным Бедрам. И затем, когда они уехали, я подумал - он мертв; я знал, что он мертв, когда он упал; а затем я вспомнил, что на месте преступления нельзя передвигать мертвое тело. И просто остался стоять здесь.
- И даже тогда ты не позвонил в полицию, - упрекнул его Эд Гроб.
- Нет, сэр.
- Так что ты стал тогда делать? Скрывать это все?
Бармен опустил глаза. Когда он наконец заговорил, его голос был так тих, что им пришлось наклониться вперед, чтобы расслышать.
- Плакал, - признался он.
Несколько мгновений Эд Гроб и Могильщик глядели в сторону.
Затем Могильщик спросил без нужды резко:
- Ты хоть, по крайней мере, рассмотрел номерной знак бьюика?
Бармен взял себя в руки.
- Точно не рассмотрел, то есть я хочу сказать, не вглядывался, то есть не смотрел на него, да я и не мог хорошо его видеть; но как-то у меня в уме мелькнуло, что это, должно быть, номер из Йонкерса.
- Как ты это заметил?
- Я живу в Йонкерсе, и подумал, что это судьба - машина, которая возит убийц Змеиных Бедер, приехала из того места, где я живу.
- Оставь, черт возьми, в покое Змеиные Бедра, - раздраженно сказал Эд Гроб. - Опиши нам двух людей, вышедших из машины.
- Вы требуете от меня сделать больше, чем я могу, сэр. Я действительно не разглядел Их лиц. Когда оранжевый неоновый свет от вывески бара освещал их, он делал их лица совершенно иными, чем они были на самом деле; так что я с трудом различал лица тех, кто были на улице. Все, что я знаю, это то, что один человек был черным…
- Не наполовину черным? Не мулатом?
- Нет, сэр, совершенно черным. А другой белым.
- Приезжий?
- Сдается мне, что-то в этом роде. Я бы сказал, южанин. Что-то в нем напомнило мне одного из этих южных помощников шерифов - какая-то неуклюжесть в движениях, а вместе с тем движется он быстрее, чем кажется на вид, и резче. И что-то в нем еще есть многозначительное, я бы сказал, садистическое. Он из тех людей, которые убеждены, что всего лишь быть белым - это уже все на свете.
- То есть не из того рода людей, что наведываются сюда? - спросил Могильщик.
- Нет, сэр. Ребята боялись бы его.
- Но не проститутки?
- Проститутки тоже боялись бы. Но они брали бы у него деньги, как и у остальных. И он, возможно, из тех, кто тратит их на дешевых проституток.
- Хорошо, опиши машину.
- Это был всего лишь простой черный "бьюик". Примерно трехлетнего возраста, я бы сказал, подержанный. Простые черные шины. Всего лишь обычные фары, насколько я мог рассмотреть. Я бы не обратил на него внимания, если бы это не была их машина.
- И они уехали в направлении Восьмой авеню?
- Да, сэр. И тогда со всех сторон набежал народ. Пришел человек из Блуминстайна и позвонил в полицию. Вот все, что я знаю.
- Но из тебя это надо было вытаскивать клещами, - сказал Могильщик.
- Ладно, надевай пальто и шляпу - мы едем в участок, - сказал Эд Гроб.
Бармен, казалось, был поражен:
- Но я думал…
- И можешь поставить этот стакан, прежде чем ты не протер его насквозь.
- Но я думал, что раз я рассказал вам все, что видел… Я хочу сказать… вы не арестуете меня, не так ли?
- Нет, сынок, ты не арестован, но тебе придется повторить свою историю для офицеров из отдела по расследованию убийств и для протокола, - сказал Могильщик.
Снаружи эксперты изучали место преступления. Медицинский эксперт уже отбыл. Он не нашел ничего необычного.
Обследование одежды белого трупа показало, что он был оперативным работником детективного агентства Пинкертона.
- У нас не займет много времени связаться с нью-йоркским отделением агентства и узнать, какое у него было задание, - сказал лейтенант из отдела по расследованию убийств. - Ну а вы, ребята, что разузнали?
- Только то, что можно было увидеть глазами, без объяснения того, что это означает, - сказал Могильщик. - Вот бармен, он все видел.
- Отлично. Мы серьезно займемся этим. Очень плохо, что с вами не было стенографиста.
- Со стенографистом мы не смогли бы раскопать того, что нам удалось, - сказал Эд Гроб. - Никто не говорит свободно, когда его записывают.
- В любом случае, насколько я знаю вас двоих, все это осталось у вас в головах, - сказал лейтенант из отдела по расследованию убийств. - И как только перевозка заберет трупы, мы все вместе поедем в участок и сопоставим все, чем располагаем. - Он повернулся к лейтенанту Андерсону: - Как насчет этих парней из бара? Они вам еще нужны?
- Я уже поручил своему человеку записать их имена и адреса, - сказал Андерсон. - А сам вместе с Джонсом и Джонсоном займусь свидетелем, которого они взяли.
- Хорошо, - сказал лейтенант, потирая руки от холода и поглядывая в оба конца улицы. - Что случилось с этой чертовой перевозкой?
6
Лейтенант Андерсон по радио вызвал полицейский участок. Хриплый голос сержанта, дежурившего на пульте, сообщил, что патрульная машина, посланная к монастырю, обнаружила тело и спрашивает, какие будут указания.
Андерсон сказал, чтобы он приказал патрулю оставаться на месте и что сам он пошлет туда группу из отдела по расследованию убийств.
Лейтенант из отдела по расследованию убийств приказал одному из своих детективов вновь вызвать медицинского эксперта.
Хаггерти сказал:
- Старому доку Фуллхаусу не очень-то понравится проводить свои ночи в Гарлеме с телами, такими же холодными, как эти.
- Ты поедешь вместе с Джонсом и Джонсоном; я на своей машине повезу свидетеля в участок, - сказал ему Андерсон.
Могильщик и Эд Гроб с Хаггерти на заднем сиденье поехали впереди, чтобы указать дорогу следовавшей за ними машине отдела по расследованию убийств. Они проехали вниз по 125-й улице до Конвент-авеню и поднялись на холм к южной стороне монастырского сада.
Патрульная машина стояла возле стены монастыря в середине квартала. Вокруг не было видно ни одного прохожего.
Три копа сидели в своей машине, чтобы согреться, но как только подъехал автомобиль отдела по расследованию убийств, они выскочили наружу и приняли деятельный вид.
- Вот здесь, - сказал один из них, указывая на монастырскую стену. - Мы ничего не трогали.
Труп был плотно прилеплен к стене в стоячем положении, его руки свисали вниз, а ступни на несколько дюймов не доставали до тротуара. Весь он, за исключением головы, был покрыт длинным черным бесформенным пальто, потрепанным и слегка зеленоватым, с побитым молью кроличьим воротником. На руках - черные вязаные митенки, на ногах - старомодные туфли на толстой подошве, заботливо начищенные гуталином. Лицо, казалось, было погружено в толщу бетонной стены так, что виден только затылок. Глянцевитые волны черных маслянистых волос мерцали в тусклом свете.
- Святая Мария! Что здесь случилось? - воскликнул лейтенант из отдела по расследованию убийств, когда группа детективов приблизилась к телу.
Вспыхнули карманные фонари, освещая гротескную фигуру.
- Что это такое? - спросил повидавший виды детектив из отдела по расследованию убийств.
- Как она держится здесь? - удивился другой.
- Это глупая шутка, - сказал Хаггерти. - Это просто манекен, примороженный к стене.
Могильщик через полу одежды потрогал ногу висящей фигуры.
- Это не манекен, - сказал он.
- Не трогай ее до того, как приедет эксперт, - предостерег лейтенант. - Она может свалиться.