- В этом случае оно убивает, ваше преосвященство. Но когда гетто будет более открытым для мира, я изучу это чудодейственное лекарство, которое готовит сеньор Лука.
- Каким образом?
- Я изобрел способ, ваше преосвященство, с помощью недовольного пациента.
Бернат быстро постучал в дверь и вошел в кабинет.
- Ваше преосвященство, я привел капитана.
- Капитан, что вы обнаружили? - спросил епископ.
- Его слуги говорят, что сеньор Нарсис заболел в Великую пятницу, - ответил капитан. - Очень неудачное время, потому что, когда послал за сеньором Исааком, посыльный не смог встретиться с ним.
- Очень неудачное, - пробормотал епископ.
- Потом в день пасхи служанка пошла к мессе и услышана о сеньоре Рехине и лекарстве Луки, которое, как все говорят, спасло ее от смерти. Она рассказала об этом своему хозяину, и он вызвал травника. Сеньор Лука дал ему микстуру, которая помогла. В понедельник он уже ходил, а в среду послал за нотариусом. Но вчера травник прислан ему склянку нового лекарства.
- И Нарсис выпил его?
- Да, ваше преосвященство. Вчера вечером.
- Спасибо. И вот что, капитан, пока не ушли, скажите, стало ли известно еще что-то об этом воре за стенами. Меня ждет делегация фермеров - наверняка с горькими жалобами.
- Тогда, если ко мне нет больше вопросов, - сказан Исаак, - я покину вас, ваше преосвященство. Мне нужно вернуться в гетто, где буду под запором до утра понедельника.
- Не можете больше ничего сказать о его смерти?
- Единственное, что он пил или ел вчера один, ваше преосвященство, было лекарство, которое принес к его двери посыльный.
- Которого послал Лука.
- По словам служанки, посыльный сказал так, ваше преосвященство.
- Мы должны найти этого посыльного, - сказал Беренгер.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
И не воображайте, что я его обману.
После великолепного ужина Даниеля проводили в комнату с окном, выходящим на западную часть гавани. После трех суток на борту судна комната и кровать показались ему достаточно большими для шестерых; он с удовольствием лег на чистые льняные простыни и устало погрузился в сон. Проснулся от звона колоколов, не представляя, как долго спал. Ветер стучал ставнями, Даниель открыл их и увидел, что идет сильный дождь. Жары и яркого света вчерашнего дня как не бывало. Дрожа от холода, он умылся, оделся и вышел из комнаты в поисках завтрака.
Маймо торопливо вошел, когда Даниель наполнял тарелку.
- Доброе утро, друг мой, - приветливо сказал он. - Вижу, вы не ранняя пташка.
Не успел Даниель опровергнуть это заявление, как Маймо ответил на него сам.
- Но вы наверняка устали от путешествия, - сказал он. - Как только позавтракаете, предлагаю, не теряя времени, отыскать сеньору Перлу. Она, как и я, большей частью поднимается с рассветом. Однако, поскольку сегодня суббота, время приятных визитов, предлагаю наш визит сделать коротким. Я представлю вас, потом пойдем в синагогу. Дом сеньоры Перлы нам более-менее по пути.
Даниель понял, что не должен задавать сеньоре Перле никаких вопросов. И согласно кивнул.
К тому времени, когда они собрались выходить, дождь прекратился. Когда вышли на площадь, сквозь тучи проглянуло солнце и начало сушить булыжники мостовой. Войдя в гетто, Маймо не пошел той улицей, по которой пришел Даниель, а свернул налево.
- Перла живет там, - сказал он, быстро шагая впереди. - Это приятная улица, более спокойная, чем другая сторона гетто.
Они остановились у дома, очень похожего на соседние. Парадная дверь была открыта, в проем Даниель видел темный коридор и за ним приятного вида двор, залитый солнечным светом.
- Привет! - крикнул Маймо. - Сеньора Перла, вы здесь?
- Где мне еще быть в такой ранний час? - послышался голос, звучавшее в нем веселье лишило слова обидного оттенка.
- Для таких старых друзей час не слишком ранний, - ответил Маймо, входя прямо в коридор и направляясь к открытой двери в его конце. Даниель посмотрел на свои сапоги, которые ему показались несколько влажными, и последовал за ним.
Маймо вышел во двор и повернулся к Даниелю, увлекая его за собой.
- Я привел юного друга, который очень хочет познакомиться с вами, сеньора Перла, - сказал он. - Его зовут Даниель бен Моссе.
- Маймо, как ты мог позволить мне продолжать болтовню, не сказать, что у нас гость - настоящий гость, а не старый друг, привыкший приходить в любой час? Добро пожаловать, сеньор Даниель.
Она улыбнулась ему так, будто только его появление и было нужно, чтобы принести ей радость.
- Сеньора Перла, я очень рад познакомиться с вами, - сказал Даниель, поклонившись. Выпрямился и в изумлении посмотрел на нее. Он ожидал увидеть старуху, а не это оживленное, молодо выглядящее создание с таким лицом, которое все еще могло заставить мужчин оборачиваться. - Я привез вам привет от старого друга из Жироны.
- Кто же это? - спросила она, и улыбка исчезла с ее губ.
- Сеньор Мордехай, - ответил он. - Мордехай бен Аарон, просивший напомнить вам о нем.
Перла улыбнулась снова.
- Это очень любезно с его стороны, - сказала она. - Я вспоминаю о нем с любовью. Задержитесь немного?
- Не можем, - ответил Маймо, - но я знаю, что сеньор Даниель хотел бы повидать вас, когда у него будет больше времени для разговора, если это возможно.
- Конечно, возможно, - сказала Перла. - Буду очень рада.
- Думаю, он может поговорить с вами о многом относительно Жироны и вашей семьи, - добавил он с ударением, которое Даниель нашел довольно зловещим.
- Вот как? - сказала Перла. - В таком случае надеюсь, что память служит мне хорошо.
Епископ Жироны смог обратить внимание на вопрос о юном Луке и смерти сеньора Нарсиса только субботним утром. Эта задержка не улучшила его настроения.
- Бернат, - сказал он, - я хочу видеть этого травника и выяснить, чем он занимается. Пусть его приведут сюда.
- Сейчас, ваше преосвященство? - спросил Бернат.
- Да, немедленно.
И прежде чем Беренгер успел прочесть очередной документ, в его кабинет ввели запыхавшегося молодого человека.
- Ваше преосвященство, - сказал он с низким поклоном.
- Вы травник Лука, - сказал епископ.
- Да, ваше преосвященство.
Он поискал взглядом стул, не увидел ни одного поблизости и остался стоять, слегка переступая с ноги на ногу.
- Тот человек, который лечил достойного Нарсиса Бельфонта.
- Да, ваше преосвященство, - неторопливо произнес он.
- Я хотел бы задать вам несколько вопросов, - сказал Беренгер, - относительно смерти доброго Нарсиса.
- Я к услугам вашего преосвященства, - сказал Лука, совершенно замерев.
- Хорошо. Прежде всего, чем он страдал?
Услышав вопрос, Лука заметно расслабился.
- Мучительными спазмами в ногах и спине, ваше преосвященство, - уверенно ответил он.
- И что вы давали ему? От спазмов?
- Микстуру, ваше преосвященство. В ней содержалась очень малая доза ингредиента, вызывающего расслабление мышц и замедляющего их движение. Всего капля-две на целую склянку микстуры.
- Что еще входило в нее?
- Ивовая кора и маковый сок от боли и для расслабления мышц, мед и вино, потому что иначе микстура была бы слишком горькой. Она совершенно безопасна, ваше преосвященство, разве что в чрезмерных количествах, и я особо предупредил сеньора Нарсиса употреблять ее умеренно.
- Понятно, - сказал Беренгер. - А что было во втором лекарстве?
- Во втором? - спросил с недоуменным видом Лука. - Какое второе лекарство, ваше преосвященство? Я давал ему только одно, от боли.
- Вы уверены? - спросил епископ. - У меня есть другие сведения.
- Совершенно уверен, ваше преосвященство. Я дал ему склянку этой микстуры, когда только увидел его, - сказал Лука, повышая голос. - Это было в день пасхи. По полчашки, два раза в день, в количестве на три дня. Потом дал ему еще склянку в среду.
- И каждый день посещали его? - спросил Беренгер.
- До четверга, ваше преосвященство. К этому времени, - продолжал он с довольным видом, - у меня было столько вызовов, что не было времени посетить сеньора Нарсиса. Я сказал ему об этом в среду и обещал прийти в пятницу, но, если я потребуюсь раньше, пусть пошлет за мной, и я приду, несмотря на множество работы.
- Если вы сказали ему так, почему отправили посыльного в четверг утром?
- Посыльного? - переспросил Лука. - Ваше преосвященство, я не отправлял никакого посыльного ни в четверг, ни в другие дни, ни к сеньору Нарсису, ни к кому бы то ни было. - Снова беспокойно переступил с ноги на ногу, посмотрел Беренгеру в глаза и потом опустил взгляд, словно в смущении. - Я не доверяю мальчишкам, ваше преосвященство. Знаю, каким бездумным, безответственным был сам, и мне мучительно платить хорошие деньги мальчишке, который, возможно, даже не подумает доставить мое сообщение.
- Вы не отправляли посыльного в дом сеньора Нарсиса? - спросил епископ. - Как вы отправили ему второе лекарство?
- Вторую склянку? Принес в среду, увидев во вторник, что сеньору Нарсису она, видимо, понадобится.
- А другое лекарство?
- Другого лекарства не было, - ответил Лука. На лбу его выступил пот, голос от страха повысился. - То, что я давал сеньору Нарсису, было совершенно безвредно. В худшем случае оно могло усыпить человека, который не собирается спать. Сеньор Нарсис был добр ко мне, ваше преосвященство, - добавил он. - Клянусь, я бы не стал причинять ему вреда.
- В каком смысле добр? - холодно спросил Беренгер.
- Он принимал меня в своем доме, как равного, - ответил травник, и в глазах его блеснули слезы. - И хвалил мое лечение друзьям, поэтому сейчас гораздо больше клиентов просят моей микстуры. С какой стали мне причинять ему вред?
- Это превосходный вопрос, юный сеньор Лука, - сказал епископ. - Превосходный вопрос.
Понедельник, 13 апреля 1355 года
В понедельник утром, когда гетто вновь было открыто для свободного движения между христианской и еврейской общинами, сеньор Исаак первым делом отправился к своему пациенту и покровителю, епископу Жироны.
- Я не отниму у вас времени, ваше преосвященство, - сказал он, - но мне хотелось убедиться, что вы в добром здравии.
- Исаак, вы знаете, что если б я заболел, то вызвал бы вас.
- Конечно. Но ваше преосвященство не жалуется на легкие недомогания, - а иногда даже на серьезные, - сказал врач. - Есть еще какие-то сведения о смерти Нарсиса Бельфонта?
- Только то, что одни считают травника чудотворцем, а другие подозревают его в убийстве. Я велел нотариусу помалкивать о завещании, но, боюсь, о нем становится известно.
- Вы допрашивали Луку, ваше преосвященство?
- Допрашивал. Он отрицает существование яда. Отрицает всякое желание причинить вред бедняге Нарсису.
- Хотя его лекарство явно причинило ему вред? - спросил Исаак.
- Он отрицает существование второй склянки, - внезапно сказал Бернат. - Говорит, посылал только одну, за три дня до кончины сеньора Нарсиса. Не вечером перед его смертью.
- Эту склянку доставил посыльный, - сказал епископ. - Которого мы не смогли найти, а столяр утверждает, что никакой посыльный не приходил в их дом за лекарством и юный Лука в тот вечер из дома не выходил. Только это удерживает нас от его ареста.
- Это можно было организовать заранее, - сказал Бернат.
- Я условился о небольшом представлении, чтобы выяснить, что содержалось в том лекарстве, - сказал Исаак. - Можно отложить арест Луки до этого времени? Мне нужно, чтобы он мог посещать пациентов.
- Надолго? - спросил Беренгер.
- Это займет меньше недели, ваше преосвященство, уверяю вас.
Исаак отправился из епископского дворца прямо в великолепно обставленный дом сеньора Мордехая.
- Не хочу оказывать на вас давление в этом деле, сеньор Мордехай, - сказал Исаак. - Но один из пациентов юного Луки скончался после того, как принял его особое болеутоляющее.
- Я узнал об этом сегодня утром, Исаак, друг мой. Как решение чьих-то проблем оно эффективно, но я нахожу его неблагоприятным, - иронически добавил он. - Я бы не выбрал это лекарство, будь у меня выбор.
- А слышали вы, что он получает выгоду от смерти сеньора Нарсиса?
- Слышал. Притом при условиях строжайшей секретности. А вы хотели, чтобы я принял лекарство, которое юный Лука дал сеньору Нарсису?
- Ни в коем случае. Я хотел, чтобы вы попросили это лекарство, поскольку слышали, как хорошо оно действует. Если он готов дать его вам, мне потребуется оно все, чтобы разобраться, что в нем содержится. Сможете помочь мне в этом?
- Поскольку этот молодой человек громко заявлял в некоторых частях города, что я его родственник, думаю, я должен помочь вам хотя бы для того, чтобы поддержать честь моей семьи. Я уже тайком связался с некоторыми моими клиентами, сказал, что сейчас со мной можно увидеться, но, возможно, в начале будущей недели мне придется уехать. В пятницу после обеда для меня будет самое удобное время заболеть. Это согласуется с вашими планами?
Последовала значительная пауза.
- Понимаю, сеньор Мордехай, что в пятницу во второй половине дня для вас будет удобное время притвориться больным, - сказал Исаак. - Но события развиваются очень быстро.
- Понимаю, - сказал Мордехай. - Дайте мне обдумать все это более тщательно. Вскоре я сообщу вам, что решил.
Исаак с Юсуфом вернулись домой, когда прохладный апрельский вечер начал переходить в ночь. При звуке шагов хозяина по двору Ибрагим поставил метлу у фонтана и подошел к нему.
- Вас кое-кто дожидается в гостиной, сеньор Исаак. Уже час или больше.
- Ибрагим, кто это?
- Не знаю, сеньор Исаак. Он не сказал, хозяйка спит, а сеньора Ракель работает в своей комнате, и я не хотел беспокоить их.
- Спасибо, Ибрагим. Спроси на кухне, подали они ему что-нибудь.
- Иду, сеньор, - пробормотал он и медленно пошел в том направлении.
- Пошли со мной, Юсуф, - сказал Исаак. - Возможно, это больной, и мне потребуется твоя помощь.
Когда Исаак вошел в общую гостиную, в ней царила тишина. Близнецов и Юдифи там определенно не было, так как даже если они молча занимались чем-то, то издавали бы легкий шорох, успокаивающий и уютный после напряженного дня. Он не услышал их шума, но уловил резкий, странный запах - не человека, а трав, сушащихся на чердаке или в кладовой.
Потом он услышал, как скрипнул стул, и посетитель бодро поднялся на ноги. Не больной, подумал Исаак. Не покалеченный.
- Простите, сеньор Исаак, что навязываюсь вам таким образом, - послышался легкий, приятный юношеский голос - мягкий голос жителя Мальоркских островов.
- Не за что, сеньор Лука, - сказал врач. - Это сеньор Лука, не так ли?
- Да, - ответил молодой человек. - Но я удивлен, что вы узнали это, сеньор, так как…
- У вас характерный, легко запоминающийся говор, - сказал Исаак. - Что привело вас ко мне? Вас чем-нибудь угостили?
При этих словах в комнату вошла Хасинта и, не глядя в сторону молодого человека, поставила поднос на стол у стены. Налила мятно-лимонного напитка в три чашки, одну подала хозяину, одну Луке и одну Юсуфу, который оставался стоять у двери. Оставив миску с оливками и миску с орехами на маленьком столе посреди комнаты, взглянула на Луку и вышла.
- Я пришел, потому что оказался в довольно трудном положении, - заговорил Лука. - Мой родственник Мордехай вызвал меня на помощь сразу же после обеда, сказал, что у него болят горло и суставы, особенно в локтях и коленях. Я знаю, что его лечите вы, и хотя дал ему средство, которое облегчит эти симптомы, подумал, что следует поставить вас в известность.
- Благодарю за сдержанность и предусмотрительность, - сказал Исаак, - но если сеньор Мордехай хочет, чтобы его лечил родственник, он волен лечиться у вас. Уверяю, вам нечего беспокоиться по этому поводу.
Стул сеньора Луки скрипнул снова, но он не ответил.
- Вы хотели еще о чем-то поговорить со мной? - спросил Исаак.
- Нет-нет, - ответил Лука, и Исаак услышал, что он поднялся на ноги. - Спасибо, что уделили мне время, сеньор Исаак.
- Думаю, Юсуф будет настолько любезен, что проводит вас, - сказал врач.
- Конечно, - удивленно сказал мальчик, но поставил чашку и первым пошел к двери.
- Он ушел? - спросил Исаак, когда Юсуф вернулся в комнату.
- Да, господин, - ответил Юсуф. - Вы сильно напугали его.
- Напугал? - переспросил Исаак. - Когда?
- Когда вы сказали, что ему нечего беспокоиться по этому поводу, он подскочил, будто его укусила змея.
- Я слышал, как скрипнул его стул, - сказал Исаак, - и подумал о его совести. Юсуф, сбегаешь к сеньору Мордехаю, принесешь это лекарство, пока его никто не выпил? Мне нужно подумать, что все это значит.
Сеньор Маймо смог снова пойти с Даниелем к сеньоре Перле только в понедельник. Дверь была снова открыта, и девочка энергично выметала пыль из темного коридора прямо им в лица. Она подняла взгляд, увидела, что делает, и остановилась в замешательстве.
- Простите, сеньор Маймо. Я не хотела…
- Конечно, не хотела, детка, - сказал он. - Твоя хозяйка дома?
- Я скажу ей, что вы здесь, - сказала служанка и убежала, унося с собой метлу.
- Маймо, если тебе нужно приходить в такой день, - послышался голос изнутри, - то если не хочешь нам помочь, то спокойно сиди во дворе и наблюдай.
- В какой день, сеньора Перла? - спросил Маймо, восприняв это как приглашение войти, Даниель опять следовал за ним.
- У тебя что, нет носа? Не чувствуешь запаха кипятящегося белья, мыла и поставленного на огонь вчерашнего обеда? Сегодня у нас стирка. Смотри, а то заставлю развешивать мокрое белье, - заговорила она и внезапно умолкла. - Вижу, ты привел сеньора Даниеля. Замечательно. Сегодня можете увидеть, как мы занимаемся стиркой здесь, на островах, - сказала она и засмеялась.
- Как вам хорошо известно, у меня нет способностей к домашним делам, - сказал Маймо, - и поскольку у меня дела на бирже, возможно, я смогу ненадолго оставить у вас сеньора Даниеля. Думаю, он будет рад возможности поговорить с вами, сеньора Перла, если сможете уделить ему несколько минут. Прошу вас, Даниель, присоединитесь ко мне там. Только узнайте у кого-нибудь, куда идти. Я посмотрю на шелка.
- Ну, - спросила Перла, - что это за такое важное дело, что оно не может подождать до вечера и заставляет сеньора Маймо покинуть гостя таким образом?
Они сидели за столом под плодовым деревом, перед ними стояли закуски, принесенные запыленной, взволнованной служанкой.
- Я приехал по просьбе сеньора Мордехая, - ответил Даниель. - Я просто-напросто посыльный и не уверен, что понимаю все, о чем должен спросить вас. Заранее прошу прощенья, если мои вопросы окажутся обидными или мучительными.
- Звучит серьезно, - сказала Перла. - И каким образом это касается меня?
- Это касается вашего внука Рувима, - сказал Даниель. - Сеньор Мордехай хочет знать все, что вы можете сказать о своем внуке, начиная с того времени, как он уехал из Севильи вместе с матерью.