- Скажи мне, Юсуф ибн Хасан, что привело тебя обратно в Аль-Андалус? - спросила Мариам.
Как только она начала говорить, Юсуф заметил, что маленький принц Кэй смотрит по сторонам. Видя, что никто не обращает на него внимания, он тихо поднялся и пошел в более интересную часть дома. Потом внезапно осознал, что тишина в комнате стоит потому, что все ждут его ответа.
- Его высочество узнал, что я неожиданно оказался в живых, и написал королю Арагона с просьбой о моем возвращении, - ответил он.
- Это всем известно, - сказал Исмаил. - Мы хотим узнать, почему столько времени спустя ты потрудился вернуться.
- Говорят, сейчас между Арагоном и Кастилией серьезные разногласия, - сказала Мариам. - Как думаешь, будет вскоре война?
- Не представляю, Ваше Величество, - ответил Юсуф. - Я жил не при дворе, а довольно тихо в городе Жирона, занимался учебой.
- Когда не был с королем на Сардинии, - сказала Мариам, постукивая ногой в крохотной туфельке о край кушетки. - Иначе зачем он вызывал тебя к себе? Мы не можем представить, зачем такому могущественному монарху мальчик вроде тебя. Или он любит мальчиков? Это было бы полезно знать.
- Ваше Величество здоровы? - спросил Наср. - Но я задаю глупый вопрос, каждый, допущенный в ваше присутствие, поймет, что такая цветущая красота не может быть следствием болезни.
- Наср, тебя нисколько не интересует ни мое здоровье, ни моя внешность. Перестань перебивать меня. Я веду приятный разговор с этим хорошеньким существом. На чьей ты стороне? - спросила Мариам, поворачиваясь снова к Юсуфу. - Арагонского короля или кастильского? Разве не странно, что у них одинаковые имена?
- Педро, или Пере, как его называют в той провинции, где я живу, очень распространенное в христианских землях имя, Ваше Величество, - ответил Юсуф.
- Как Мухаммед, - сказала Мариам со злобой в голосе. - Интересно, любит ли и король Кастилии хорошеньких мальчиков. Не знаешь?
- Я ни разу не видел короля Кастилии и ничего не знаю о нем, но могу уверить Ваше Величество, что король Арагона не питает особой привязанности к мальчикам.
- Ты уверен? Умный мальчик может узнать очень многое даже от самых сдержанных людей. Они очень полезны, - сказала она со вздохом. - Я имею в виду - мальчики. Правда, их приходится многому учить, - добавила она, задумчиво глядя на Юсуфа.
Тут двери открылись, слуги внесли подносы со сладкими сиропами, маленькими пирожными и конфетами. Юсуф посмотрел на них с подозрением, потом взял финик с одного подноса и чашку сиропа с центра другого. Когда надкусил финик, заметил, что принц смотрит на него с любопытством.
- Вижу, ты жил при дворе, - сказал Исмаил.
- Я ожидал увидеть старуху, - сказал Юсуф, как только они вышли из дворца. - Седую, беззубую, с морщинистым лицом. Почему не предупредил меня?
- Ты знал, что у нее есть ребенок младше пяти лет и что ее старшему всего пятнадцать. Ей еще нет тридцати, - ответил со смехом Наср. - Я пытался предостеречь тебя.
- Пытался, но поскольку все называют ее старой царицей, я этого не ожидал.
- Признаю, сегодня она вела более возмутительно, чем обычно, - сказал Наср. - Почему-то хотела, чтобы ты неловко себя чувствовал, и я нахожу это интересным. Обычно она окружает своих гостей лестью и обаянием. Что она может иметь против тебя?
- Не могу представить, - ответил Юсуф.
- Понимаю, это звучит невероятно, - сказал Наср. - Она не может думать, что ты строишь заговор, дабы не допустить ее сына к трону, - негромко добавил он. - Ты жил в другой стране и не знал никого из нас.
- Почему принц Исмаил почти все время именует себя "мы"? - спросил Юсуф. - Это звучит очень странно.
- Нисколько. В течение многих лет он был уверен, что будет назван наследником трона.
- Почему он так думал?
- В этом его убедила старая царица, - ответил Наср. - И хотя он обращается с красивыми речами к своему брату эмиру, всем ясно, что он по-прежнему так считает. Он практиковал на тебе свои царственные речи и манеры, вот и все.
3
- После того как мы виделись вчера, жизнь была очень интересной, - сказал Юсуф. Он сидел у бассейна рядом с матерью, наблюдая, как она расчесывает волосы его братишке, а потом себе.
- Я слышала, - ответила она. - Ты не сказал мне, что собираешься устраивать скачки с Насром.
- Я не знал, - сказал Юсуф. - И Наср не знал. Видимо, обрывок разговора по дороге сюда другие истолковали как брошенный и принятый вызов. Впервые мы узнали об этом намного позже того, как я был у тебя.
- Это любопытно в свете того, что произошло, - спокойно сказала его мать. - Надеюсь, ты оправился от падения.
- Да.
- Хорошо. Мне так говорили, но я не хотела верить всему услышанному, пока не увижусь с тобой.
- Кроме скачек вчера произошло еще кое-что, - заговорил Юсуф. - Я очень хотел увидеться с тобой во второй половине дня, спросить тебя кое о чем - не только о людях, причастных к скачкам, но и о других вещах - потому что начинаю пугаться. Но маленький Абдулла, мой раб, сказал, что это будет очень неразумно. Знала ты, что он на самом деле принадлежит Ибн аль-Хатибу, который приставил его ко мне?
- Я не удивляюсь, - ответила его мать. - Он и твой отец были большими друзьями.
- Как думаешь, Абдулла должен шпионить за мной?
- Сомневаюсь. Аль-Хатиб поверил моим заверениям, что ты сын моего Хасана и никем иным быть не можешь. И, разумеется, он видел тебя сам и убедился в этом. Абдулла, скорее всего, должен оберегать тебя от неприятностей. Думаю, ему можно доверять.
- А Насру? - негромко спросил Юсуф, так как Зейнаб то и дело выходила во двор и прислушивалась к их разговору.
- Надеюсь, что да, - ответила его мать. - Хотя никто не может знать, что в душе у честолюбивого молодого человека. Скорее всего, он заслуживает большего доверия, чем многие. Я слышала, ты встречался с Мариам, Скажи, что о ней думаешь?
- Сперва скажи, почему она как будто ненавидит меня, хотя ни разу не видела раньше.
- Подозреваю, что она строит или пытается строить заговор с христианами, чтобы они помогли ей возвести Исмаила на трон. И, видимо, не может решить, будешь ты помехой или помощником в этом деле. - Она положила гребенку и отправила маленького Хасана за сестрами. - Восшествие Мухаммеда на трон явилось для нее жестоким ударом. Знаешь, говорят, она уговорила нашего великого эмира Юсуфа позволить ей носить многие из царских украшений, а как только услышала, что он убит, спрятала их в надежное место. Теперь она баснословно богата. Говорят, она подкупила кое-кого из кастильских эмиссаров и, вне всякого сомнения, пыталась подкупить арагонских, которые уехали сегодня утром.
- Но не может же она ожидать, что кто-то из христианских королей вторгнется в эту страну только для того, чтобы возвести на трон Исмаила? Если вторгнутся, то, уверяю тебя, мама, для того, чтобы захватить эмират.
- Конечно, но Мариам считает, что решила эту проблему. Она выдала сестру Исмаила Зару замуж в богатое семейство, у которого, по слухам, есть полезные связи с кастильцами. Кажется, город пребывает в покое только тогда, когда она уезжает навестить Зару и ее мужа. Теперь скажи, что ты думаешь о ней.
Зейнаб с Айешей присоединились к ним, и Юсуф, оправившийся от первого шока после знакомства со "старой" царицей, щедро угостил их преувеличенным рассказом о ее возмутительном поведении. Двор оглашался пронзительным смехом, его смех был самым громким. Но когда смех прекратился, на глазах Юсуфа навернулись слезы, и у него защемило сердце по утраченным годам.
Глава шестая
ГРАНАДА. ЧЕТВЕРТЫЙ ДЕНЬ
1
Юсуфу показалось верхом роскоши его жилье во дворце, выбранное с расчетом, чтобы поместить там Насра, а также Абдуллу и стражника. Было утешительно иметь вооруженного человека в их комнатах и видеть в коридоре другого.
- Где был Его Величество сегодня вечером? - спросил Юсуф Насра, когда они пришли в свои комнаты на ночь.
- Наверно, обедал где-то, - вкрадчиво ответил Наср. - Наверняка с друзьями.
- Его Величество обедал с женщинами, - негромко сказал Абдулла.
- Вот, видишь? Я должен знать все дворцовые слухи, и половину их приходится получать от Абдуллы, - сказал Наср. - Разумеется, вот почему Ибн аль-Хатиб знает дела каждого даже лучше, чем визирь.
- Интересно, почему нас так хорошо охраняют? - спросил Юсуф.
- Тебя это беспокоит?
- После вчерашнего нисколько, - ответил Юсуф. - Но я не ожидал этого.
- Его Величество поражен - чуть ли не больше нас - этой историей со скачками, - сказал Наср. - Ему кажется, что тут дело выходит за пределы обычного озорства мальчишек с конюшни.
- Это сделал кто-то из тех мальчишек? - спросил Юсуф.
- Ему было бы легче всего повозиться с седлом Сокола, - ответил Наср. - Но мальчишке с конюшни было бы трудно организовать скачки без согласия участников. Скажем так, что это дело еще разбирается. Но по крайней мере эту ночь мы проведем в безопасности. Что собираешься делать завтра?
- Не знаю, - ответил Юсуф. - Кажется, всякий раз, как я оглянусь, меня тот или другой уводят в неожиданные места. Но я собираюсь пойти утром к матери. В этом мне отказать не могут.
На четвертый день своего пребывания в Гранаде Юсуф пришел в дом матери, когда утро уже давно вступило в свои права. Шел дождь, но он сел рядом с ней во дворе под аркой, подпирающей балкон наверху, и стал смотреть на всплески дождевых капель в бассейне. Как только он появился, мать отослала его сестер и брата и заговорила о его отце, об Ибн аль-Хатибе, об эмире, о его младшем брате, о визире Ридване и что о нем думают в городе, о Насре, о всех неугомонных фракциях при дворе, о том, как они объединяются на время ради какой-то цели, а потом расходятся снова. Говорила, кто из мужчин - или женщин - может быть опасен и как она, вдова человека, которым некоторые восхищались, которого некоторые боялись и ненавидели, избегала бед для себя и своих детей.
- Откуда ты все это знаешь? - спросил Юсуф. - Живешь в этом доме, редко выходишь, мало с кем видишься.
- Должно быть, ты странно представляешь себе мою жизнь, - сказала его мать. - С твоего приезда до визита ко мне я действительно не выходила из дома, чтобы не разминуться с тобой, но у меня много друзей, и женщин, которых я хожу повидать, и почтенных мужчин, которые меня навещают.
- Меня интересует политическая жизнь двора, - продолжала она. - Твой отец, мудрый человек и блестящий законовед, обучил меня всем тонкостям права и обычаев, которым учителя не обучили меня в детстве. Хоть я и не состою в советах могущественных, - сказала она, сильно понизив голос, - мужья моих подруг состоят. То, что мы слышим и обсуждаем, мужчины называют женской болтовней, - добавила она с улыбкой обычным тоном. - Но ты найдешь ее очень точной.
- Ты не боишься так говорить? - спросил Юсуф.
- Неужели мой сын предаст свою мать?
- Ни за что. Ты это знаешь. Притом ты не сказала ничего изменнического. Но кое-что, пожалуй… опрометчиво.
- Это так. Но в душе у меня нет изменнических мыслей, поэтому нет и слов измены на языке. Однако то, что я сейчас сказала, тебе нужно знать для своей безопасности и благополучия. Раньше я не говорила этого, так как очень немногое из того, что говорится в этом доме, не становится известно нескольким заинтересованным людям. Но в дождливый день, здесь, вдали от слуг, услышать, что говорят люди, трудно. Я дожидалась дождя, чтобы сказать тебе это.
- Думаешь, у тебя в доме есть шпион?
- У всех есть шпионы, - ответила его мать. - Нужно научиться тому, как не позволять им причинять слишком много вреда, вот и все.
- По твоим словам, они похожи на мышей, - сказал Юсуф.
- Очень похожи. И, как с мышами, догадываешься, что они у тебя есть, только по красноречивому постукиванию коготков по кафелю ночью да чуточке помета утром в разных местах. Что до рабов, слышишь, как ночью они открывают ставни и тайком выбираются наружу, и они оставляют легкие признаки своего богатства. Это и есть шпионы.
- Тогда тебе нужна кошка, - сказал Юсуф, и его мать весело рассмеялась.
- Пожалуй. Вот я и есть кошка. Постоянно задаю шпионам двойную работу, потому что им все равно много платят. Самые лучшие слуги почти всегда шпионы; они не хотят, чтобы их продали или прогнали, поэтому примиряются со всем.
2
Когда Юсуф вышел наконец из дома матери с Абдуллой, снаружи их поджидал Фарадж. Он хоть и прятался, как мог, у входа, но все-таки промок. Когда они уходили, дождь прекратился с такой внезапностью, какой Юсуф начал ожидать, но вышедшее солнце как будто не приободрило под-под-секретаря Ридвана.
- Фарадж, что привело тебя сюда? - спросил Юсуф.
- Мне поручено привести тебя к столу визиря, - ответил тот. - Он сожалеет, что был очень занят, поэтому смог повидаться с тобой только накоротке, и надеется, что ты сейчас придешь к нему.
- С удовольствием, - сказал Юсуф, и его сердце сжалось.
За столом сидели Наср, Ибн аль-Хатиб с двумя помощниками, лечивший Юсуфа врач и другие люди: Юсуф подумал, что это помощники визиря. Обратил внимание, что Фараджа в этой группе не было.
Еда, пряные изысканные блюда и отварное мясо, была великолепной, Юсуф ел с аппетитом, хотя ему мешала необходимость старательно наблюдать за манерами и обычаями других. Время от времени он спрашивал Насра, которого тактично усадили рядом с ним, что делать с тем или иным блюдом. Или же подражал сидевшим поблизости.
Когда с едой было почти покончено, слуги стали разносить серебряные кубки с холодным шербетом.
- Иногда я думаю, что Ридван слишком много себе позволяет, - прошептал Наср.
- Почему?
- Даже у эмира редко подают напитки со льдом, а для Ридвана на неофициальном обеде, где не присутствует эмир, это чересчур.
- Он, должно быть, очень богат, - сказал Юсуф.
- Невероятно, - сказал Наср. - На месте Ридвана я бы не демонстрировал богатства так вопиюще. Еще до вечера это станет известно всему городу. Но раз уж нам подали такой шербет, давай его пить.
Наср с удовольствием отпил и повернулся посмотреть, как реагирует его друг на это расточительное угощение.
Юсуф держал кубок в руке и тщательно принюхивался к содержимому.
- Наср, - сказал он вполголоса, - возьми этот кубок и ради сохранения жизни не пробуй содержимого, серьезно, не пробуй. Только понюхай его и дай мне на минутку свой.
Юсуф понюхал кубок Насра, и лицо его прояснилось.
- Этот, кажется, хороший.
- Шербет восхитительный, - сказал Наср. - Лучше, чем хороший. Я выпил полкубка. - Понюхал полный кубок, который держал в руке. - Твой пахнет не совсем, как мой, но, кажется, в полном порядке. Правда, тут какой-то странный - даже неприятный - запах. Словно бы в нем размяли какой-то гнилой плод.
- Хуже того, - сказал Юсуф. - Я узнаю этот запах. Это смертельно ядовитое, дурно пахнущее растение. Несколько капель могут убить человека. Кто-то решил, что я не почувствую его вкуса со всеми этими превосходными фруктами и сиропом.
- Вкус холодного напитка почувствовать трудно, - сказал Наср. - Вот почему в шербете со льдом так много сладкого сиропа и фруктов.
- Ты все знаешь, - сказал Юсуф. - Шербет действительно хороший?
- Как я уже сказал, восхитительный, - ответил Наср. - Только я не уверен, что хочу допивать его. Жажда у меня прошла.
- Что мне следует делать? - спросил Юсуф.
- Мы должны кому-нибудь сказать об этом.
- Кому?
- Говорить хозяину, что он пытался отравить одного из гостей, бестактно. Если это сделано по его распоряжению, он будет очень раздосадован, что ты заметил, а если без его ведома, будет очень расстроен, что на твою жизнь покушались. Где Абдулла?
- Поблизости, - ответил Юсуф. - Он всегда поблизости.
Повернулся, чтобы поискать его взглядом, и Абдулла внезапно появился.
- Абдулла, - сказал Наср. - В этом кубке, который подали твоему временному хозяину, содержится яд. Он не отпил ни глотка, но уловил запах ядовитого ингредиента.
- Господин, вы знакомы с ядами и их запахами? - серьезным тоном спросил Абдулла. - Или это просто неаппетитный запах?
- Я знаком с ядами. В своих занятиях мне пришлось изучать травы, как целебные, так и ядовитые.
- Спасибо, господин, - сказал Абдулла. - Наверняка это важное сообщение. Поберегите этот кубок, господин, я скоро вернусь.
Абдулла вернулся меньше, чем через минуту, низко поклонился, взял отравленный кубок и с заверением, что скоро вернется, скрылся опять.
На сей раз он не вернулся. Разговор за сладостями и различными напитками продолжался с прежней оживленностью. Наконец один из слуг тайком вручил Насру маленький, запечатанный свиток. Наср взглянул на печать, поспешно сломал ее и развернул лист.
- Собственно, мой друг, это для тебя. Видимо, они беспокоились, что ты не сможешь прочесть написанного.
- Беспокойство естественное, - сказал Юсуф. - Некоторые буквы я нахожу трудными и делаю множество ошибок.
- Не так уж много, - встревоженно сказал Наср. - Ты делаешь успехи. Нам нужно немедленно идти к Его Величеству. Эмир в комнате рядом с тронным залом, где предпочитает заниматься самыми важными делами; там он может вести с придворными серьезные обсуждения.
3
Они вошли, тяжело дыша, в комнату, окна которой выходили на крутые восточные и северные склоны. Там был аль-Хатиб, он негромко что-то говорил эмиру. Мухаммед сидел посреди комнаты, очевидно, не слушая его. Позади него сидели три писца; несколько вооруженных стражников стояли в стратегически важных местах комнаты. Перед эмиром стоял тот самый серебряный кубок.
Мухаммед сидел в низком кресле, удобно вытянув ноги. Он хмурился и едва кивнул двум вошедшим и вставшим на колени молодым людям. Резким движением руки указал им на толстые подушки. Они сели. Аль-Хатиб сел неподалеку от них.
- Его Величество эмир Гранады Мухаммед Пятый хочет знать, как ты узнал, что в этом кубке, - сказал аль-Хатиб совершенно бесстрастным тоном.
Юсуф сделал глубокий вдох.
- Я изучал естественные науки под руководством искусного врача, хорошо знающего их. Он очень интересовался целебным и смертоносным воздействием трав и растений, в юности он обучался здесь, в Гранаде, у великого Ибн аль-Бейтара.
Мухаммед снова сделал резкое движение рукой.
- И где ты учился у этого человека?
- В городе Жирона. - Юсуф нервозно взглянул на эмира, но тот, очевидно, ждал продолжения. - Когда одного из пациентов моего учителя отравили, он обучил меня - попытался обучить - как распознавать различные яды, чтобы не отравиться самому.
- И как же?