- Да, - согласился юноша. - Снег, верно, продолжал падать и покрыл следы ног убийцы.
- Возможно, - сказал судья.
- Пойдем-ка, посмотрим на стражу, допустившую его в комнату господина Инабы.
Они оседлали лошадей и поехали к дворцу сёгуна. Лошади двигались неторопливо, потому что улочки города, как всегда, были переполнены. Самураи, чье облачение - косодэ - было отмечено эмблемами князя, которому они служили, расхаживали по улочкам, готовые доказать превосходство своего господина над всеми остальными. На дорогах столицы постоянно происходили кровопролитные стычки, несмотря на то что сёгун запретил бои в городе. Нарушение порядка каралось смертью. Несколько раз прохожие самураи украдкой посматривали на судью. Эмблема в виде хризантемы на косодэ всадника, конечно, отмечала его как одного из чиновников сёгуна, но размер эмблемы сообщал, что это был известный судья Оока. Несколько самураев даже поприветствовали его наклоном головы в знак уважения, а владельцы магазинов, стоящие в дверных проемах с целью привлечь посетителей, поклонились очень низко, когда он проезжал мимо. И хотя ни один из этих людей не удостоил вниманием Сёкея, юноша гордился уважительным отношением, которое выказывают его приемному отцу.
Внезапно судья Оока остановил лошадь.
- Хей! - закричал он. - Татсуно!
Сёкей устремил взгляд вперед. Единственный человек, которого увидел юноша, был худой неряшливого вида мужчина в простом коричневом кимоно. Как только тот услышал окрик судьи, развернулся и юркнул в переулок между двумя лавками.
- Мы должны догнать его, - приказал судья Сёкею. - Я хочу поговорить с ним.
4. Поимка ниндзя
Сёкей погнал лошадь к переулку, где скрылся худой мужчина. Однако переулок оказался слишком узким для лошади, так что юноша спешился и продолжил погоню.
В переулке было темно. Владельцы магазинов построили навесы с обеих сторон, чтобы защитить хранившиеся там товары. Смутно Сёкей различал плетеные и деревянные корзины, расставленные вдоль стен, но худого мужчины не было видно. Беглец укрывается в одной из корзин, понял Сёкей. Сжимая в одной руке рукоятку деревянного меча, юноша упорно пробивался от одной корзины до другой. Худой человек не носил меча, но он мог быть вооружен чем-то другим.
Неожиданно Сёкей уловил быстрое движение в конце переулка. Юноша присмотрелся и успел заметить коричневое кимоно.
- Стой! - закричал он и побежал за ним.
Худой мужчина снова исчез так же внезапно, как и прежде. Но Сёкей продолжал бежать, уверенный, что преследуемый где-то впереди.
Внезапно молодой человек ощутил острую боль в ступне. Поставив рядом другую ногу, он испытал такую же пронзительную боль, которая распространилась по всей ноге. Он машинально отпрыгнул и попытался убежать. Но упал - к счастью, назад. Оказавшись на земле, он обнаружил перед собой россыпь острых зубчатых металлических предметов. Юноша подобрал один и осмотрел его. Небольшая уродливая вещица с пятью шипами, отходящими от маленькой сердцевины. Как бы она ни приземлилась на землю, два шипа будут всегда направлены вверх, готовые вонзиться в ноги любого, кто наступит на нее. Эти штучки, вероятно, были рассыпаны здесь тем мужчиной, которого преследовал Сёкей.
Осторожно Сёкей снял обувь и вынул шипы, застрявшие в ней. Он не сильно поранился: толстые соломенные сандалии неплохо защищали ноги. Однако юноша хромал и вдобавок чувствовал себя виноватым за то, что не сумел выполнить поручение судьи.
Как ни странно, судья не ждал его на прежнем месте. Прихватив лошадь Сёкея, он исчез. Юноша оглядел улицу, не зная что делать.
Судья оставлял его и прежде, но обычно давал какие-либо указания. "Следуй одним путем", - эти слова всплыли в памяти Сёкея. Оока часто повторял их, чтобы описать свой метод поимки преступника. Итак, путь вел через переулок, но Сёкей не смог бы там пройти. А что, если обойти кругом?
Сёкей завернул за следующий угол и подошел к проходу с другой стороны. Достигнув цели, юноша осмотрел то место, где кончался переулок. Тут он увидел кое-что действительно удивительное. Судья Оока сидел на спине растянувшегося мужчины - того самого, который бежал по переулку. Судья заметил Сёкея и жестами велел тому поспешить. Сёкей приблизился.
- Где ты пропадал? - спросил судья, когда юноша приблизился. - Я ожидал, что ты выйдешь из переулка.
- Там были такие острые штуки, о которые я поранил ноги, - объяснил Сёкей.
- Татсуно! - произнес судья, наотмашь ударив поперек плеч мужчину, на котором восседал. - Ты разбрасывал тенен-биши?
- Я сожалею, - отозвался Татсуно голосом, немного приглушенным, потому что лежал лицом вниз на земле. - Так или иначе, они были маленькими.
- Почему ты пытался бежать?
- Я не разглядел, что это были вы. Я думал, кто-то собирается ограбить меня.
- Ограбить тебя? - Судья засмеялся, раскачиваясь взад и вперед чем сделал положение Татсуно еще более неудобным. - Обычно все наоборот, разве нет?
- Это было недоразумением, - сказал Татсуно. - И так или иначе, я никому не навредил.
- Ты не бывал внутри замка господина Инабы предыдущей ночью, что скажешь? - спросил судья.
- О, нет, ваша честь, - ответил Татсуно. - Я не имел никакого отношения к этому.
- К чему "этому"?
- Да ведь каждый уже слышал, что господин Инаба был убит, - сказал Татсуно. - Об этом говорит весь Эдо.
- Убит ниндзя?
- Так оно всегда, - сказал Татсуно с легкой жалостью к себе. - Если случается что-то дурное, всяк винит ниндзя.
- Татсуно - ниндзя, - сообщил Сёкею судья Оока.
- Он? - Сёкей вновь посмотрел на худого мужчину, теперь пыльного и местами несильно расцарапанного. Человечек, конечно, не был похож на того, кем мать путала его, рассказывая о жестоких ниндзя.
- Я отошел от дел, - сказал Татсуно с достоинством. - Я теперь наставник.
- Бери веревку, - велел Сёкею судья. - Мы должны связать его так, чтобы он и не пробовал улизнуть.
Татсуно возмущался:
- Нет в том никакой надобности, - сказал он мягко. - Ни малейшей. Разве кто-нибудь мог когда-либо сбежать от вашей светлости?
- Не мог, но я не хочу тратить впустую свое время, преследуя тебя, - отрубил Оока.
- Вы не должны этого делать, ваша честь.
- У меня есть для тебя работенка, - произнес судья.
Татсуно заколебался.
- Какая работенка?
- Доставай веревку, - повторно сказал судья Сёкею, указывая на лошадь, в задней части седла которой имелся моток веревки.
- Хорошо! - закричал Татсуно. - Я сделаю все, независимо от того, что это.
- И не предпримешь попыток снова уйти? - спросил судья.
- Нет.
- Я получил твое слово чести ниндзя?
- Да-да, даю слово чести.
Судья встал, и медленно-медленно Татсуно поднялся с земли. Пока человечек отряхивался, Сёкей заметил, что он имел привычку осторожно осматриваться, будто боялся, что вот-вот случится нечто ужасное. Или, возможно, это было лишь следствием присутствия судьи.
- В чем состоит моя работа? - спросил Татсуно.
- Сначала мы пойдем к тюрьме, - сказал судья.
- Я думал, у нас соглашение, - встревоженно сказал Татсуно.
- Так и есть. Мы не собираемся оставлять тебя там, если я не получу указания, по крайней мере. Мы только собираемся посетить некоторых заключенных.
Судья оседлал свою лошадь. Сёкей никогда не мог понять, как это удавалось ему так легко при всей его грузности. После того как Сёкей тоже сел на лошадь, Татсуно сказал:
- Вы знаете, та лошадь выглядит достаточно сильной, чтобы нести нас обоих.
- Иди рядом со мной, - ответил ему судья. - Я хочу знать, что еще ты слышал об убийстве господина Инабы.
По пути Татсуно сообщил, что не слышал ничего об убийстве господина Инабы и даже забыл, кто сказал ему об этом первым.
- Вероятно, кто-то в лавке, где продают саке, - сказал он. - Вы знаете, что люди там всегда что-нибудь болтают, правда то или нет.
Наконец судья сказал ему:
- Есть доказательства с места преступления, указывающие, что убийцей был ниндзя.
- Разве я не говорил вам? - ответил Татсуно. - Всякий раз, когда случается что-нибудь плохое…
- Никто не видел убийцу, - прервал Оока, - даже стража. И он покинул дом, выбросив веревку из высокого окна.
Татсуно пожал плечами:
- Мог быть кто-то, желающий бросить подозрение на ниндзя. В наше время люди изучат один-два трюка и думают, будто теперь они стали ниндзя.
- Где ты был предыдущей ночью? - спросил судья.
- Я, ваша честь? - Татсуно казался глубоко озабоченным этим вопросом. - Я крепко спал в доме моего двоюродного брата.
- Где это?
- В районе Хонго, далеко от замка господина Инабы.
- Уверен, твой брат подтвердит твои слова.
- Уж лучше бы подтвердил. Э… конечно, так, ваша честь.
Тюрьма представляла собой скопление уродливых построек из серого камня, которые вызывали у Сёкея острое чувство страха всякий раз, когда он видел их. Они заняли столько же земли, как маленькая ферма, и были столь же неприступны, как и замок любого князя. Трем мужчинам предстояло пересечь ров, пройти через ворота в массивной внешней стене, которая окружала всю тюрьму, а затем пересечь второй ров.
Даже при том, что стражники узнали судью Ооку, одного из высокопоставленных чиновников сёгуна, они заставили его ждать, пока из какого-нибудь основного строения не покажется начальник. Начальник был членом семьи Ишиде, которая управляла тюрьмой с тех пор, как первый Токугава стал сёгуном. Только Ишиде выражали желание выполнять эту миссию.
Судья сказал господину Ишиде, что хотел бы видеть двух людей, которые охраняли господина Инабу. Ишиде-сан мотнул головой.
- Мы сковали их цепями для их собственной безопасности, - сказал он. - Они продолжают попытки убить себя. Если вы приговорите их к смерти, то они выполнят приказ.
- Пока я желаю только говорить с ними, - промолвил судья.
Начальник подвел их к одному из наиболее чистых с виду строений. Здесь, как было известно Сёкею, охранялись заключенные самураи. У каждого имелась личная камера, и если они располагали деньгами, то могли заказывать еду и другую роскошь. Два самурая господина Инабы содержались в одной камере, каждый был прикован цепью к стене. Вторая цепь связывала их руки за спиной. Как только судья увидел их, он приказал:
- Освободите им руки.
Начальник принялся было возражать, но пожал плечами и сказал:
- Все согласно вашему приказу.
Мужчины едва двигались, когда он снял с них цепи. Судья, стоя перед ними, спросил:
- Вы оба были назначены охранять спальню господина Инабы?
- Да, ваша честь, - ответили они вместе. Один из них добавил: - Мы должны были совершить сэппуку, как только выяснили, что случилось.
Другой кивнул и сказал:
- Ваша светлость пощадит нас и позволит нам умереть благородной смертью?
- Ответьте сначала на мои вопросы, - произнес судья. - Вы, кажется, не из разгильдяев. Вы заснули той ночью?
Оба заключенных понурили головы.
- Заснули, - сказал первый, - хотя это был скорее дурман, чем сон.
- Почему вы так говорите? - спросил Оока.
- Потому что мне приснилась лиса, - отозвался стражник. - Лиса, которая говорила со мной. Это не казалось странным, как бывает во сне. Вот почему позже, когда я проснулся, подумал, что лиса вошла в комнату господина Инабы.
Пока мужчина говорил, Сёкей обратил внимание, что его история возымела странное воздействие на Татсуно. Он жадно прислушивался после упоминания о говорящей лисе, а потом смотрел на судью, как будто хотел сказать что-то срочное.
- Я знаю, - пробормотал судья, несколько осадив Татсуно. - Помню.
Судья вновь обратил внимание на заключенного:
- Что лиса говорила вам?
Мужчина на мгновение задумался.
- Знаете, я не могу вспомнить, - сказал он. - Это походило на весьма приятный разговор, как будто мы были друзьями.
- Я помню, - сказал второй заключенный. Первый смотрел на него с удивлением, а второй продолжил: - Я стыдился говорить до настоящего времени. Мне являлся тот же сон. Лиса говорила мне, что я храбрый, бдительный самурай - я действительно был преданным слугой господина Инабы… - Он замолк, с трудом сглотнул и добавил: - Ложь. Лиса лгала мне.
- Возможно, нет, - сказал судья Оока. - Как я понимаю, той ночью было много гостей в замке господина Инабы?
- Да. Он только что возвратился в Эдо на год, и многие из его друзей были приглашены.
- А его враги?
- У господина Инабы не было никаких врагов, - твердо сказал заключенный. Другой закивал в знак согласия.
- Тогда еще вопрос, - произнес судья. - Вы что-нибудь поели или выпили за время застолья?
Оба мужчины стихли, и Сёкей предположил ответ.
- Только немного саке, - ответил наконец первый заключенный. - Только одна чашка. Это не слишком много.
Судья прервал его:
- Кто подавал саке?
- А что?.. Разносчик вина. Дайте припомнить… Он пытался несколько раз поднести мне выпить, прежде чем я согласился.
- Кто-то из постоянной домашней прислуги?
- Нет, это был кто-то новый. Толстый мужчина, очень старался угодить.
- Он был похож на этого человека? - Судья указал на Татсуно, лицо которого стало более настороженным, чем прежде.
- Нет, я же сказал вам, что разносчик был толст. Этот человек худой.
- Он умеет изменять внешность, - возразил судья. - Вглядитесь в его лицо.
Заключенный так и сделал, проявив старание.
- Нет, я уверен, что это не он. Разносчик был старше, чем этот человек, хотя их лица несколько похожи.
- Вы согласны? - задал вопрос судья второму заключенному. Тот закивал и добавил:
- Этого человека никогда бы не пустили в замок господина Инабы. Он похож на нищего.
Сёкей увидел выражение удовлетворения на лице Татсуно. "Он не был никаким нищим, это уж наверняка" - подумал юноша.
- У меня есть еще одна вещь для вас, посмотрите, - обратился к обоим самураям Оока. Он запустил руку в кимоно и вынул бумажную бабочку.
Татсуно громко ахнул. Все, кроме судьи, посмотрели на него. Он почти остолбенел от удивления и, как показалось Сёкею, также от страха. Судья так и не повернул головы, но едва заметная улыбка пробежала по его лицу, когда он протягивал бабочку для всеобщего обозрения.
5. В поисках бумаги
- Вы знаете, что означает эта бабочка, - вымолвил Татсуно. - И вы не сказали мне об этом, когда заставили меня пообещать выполнить небольшую работу для вас.
- Я не говорил, что это будет небольшая работа, - ответствовал судья. - На это требуется ниндзя.
Они покинули тюрьму после того, как двое заключенных подтвердили то, что судья уже знал: бабочка не принадлежала господину Инабе. Убийца должен был принести ее с собой. Перед отъездом судья сказал начальнику:
- Освободите этих мужчин и верните им мечи.
Начальник не сделал ни малейшей попытки возражения. Но Сёкей, оказавшись снаружи, спросил:
- Они убьют себя после того, как им вернут мечи?
- Если полагают, что того требует их честь, - сказал судья.
- Они не должны были пить саке, - сказал Сёкей. - В книге Дэйдоджи Юзана говорится, что поведение воина должно быть всегда правильным.
- Истинно так, - подтвердил судья. - Много прекрасных и благородных вещей написано в той книге и в других книгах также. Но человека должно ценить не в соответствии с книгами, а в соответствии с тем, что заложено в его сердце.
Татсуно прервал их.
- Я никакой не самурай, - сказал он. - Я не намерен совершать самоубийство для вас.
Сёкей изнывал от любопытства и был вынужден спросить:
- Что все-таки означает бабочка?
- Она означает, - ответил Татсуно, - что человек, который оставил ее, неуловим. Вообще, попытка схватить его будет стоить вам жизни. Оставьте его в покое!
- Но вы ниндзя, - удивился Сёкей. - Как вы можете признать поражение?
- С непринужденностью, уверяю вас, - заявил Татсуно. - Ниндзя живет, чтобы бороться другими способами, в отличие от самурая.
- Нет вопросов, - отрезал судья. - Мне и не нужно, чтобы ты ловил того, кто оставил бабочку, Татсуно.
- Тогда в чем состоит работа, которую вы хотите, чтобы я выполнил?
- Скоро узнаешь, - ответил судья. - Сначала мы посетим еще одно или два места.
- Если мы идем во дворец сёгуна, - вставил Татсуно, - то я должен переодеться в лучшее кимоно.
- В этом нет никакой нужды, - сказал Оока. - Нам надо увидеть бумажных дел мастера. - Он поглядел на Сёкея. - Кого-то, кого ты хорошо знаешь.
Сначала Сёкей не понимал. Но когда они въехали в тот район Эдо, где имелись лавки бумажных мастеров, юноша вспомнил, когда был здесь в последний раз. Это случилось вскоре после того, как судья Оока принял его и Сёкей приехал, чтобы отблагодарить человека, который косвенно сделал это возможным.
Впервые юноша встретился с ней ночью, когда он и его отец - его старый отец, торговец чаем, - остановились в придорожной гостинице "Токайдо". Сёкей той ночью вышел на террасу гостиницы, чтобы посмотреть на звезды. Там он встретил Мичико, которая также смотрела на звезды. Чтобы развлечь юношу, она рассказала Сёкею историю о привидениях, настолько пугающую, что позже он лежал взволнованный на своей циновке и не мог заснуть. И тогда он увидел призрака, который явился, чтобы похитить драгоценный камень у богатого князя. Утром пропажа обнаружилась, в воровстве обвинили Мичико и ее отца. В гостиницу прибыл для расследования судья Оока. Сёкей рассказал то, что видел, и судья дал ему первое задание. Когда тайну раскрыли (с помощью Сёкея), Мичико и ее отца оправдали, а судья предоставил Сёкею возможность стать самураем.
С улицы небольшая лавка имела тот же вид, что и в то время, когда Сёкей последний раз посещал ее. Над передним входом в магазинчик была синяя вывеска: "ОГАВА, ПРЕВОСХОДНАЯ БУМАГА И ШИРМЫ". Красиво выполненные буквы подсказывали Сёкею, что сама Мичико, видимо, сделала ее. Юноша и судья спешились и привязали лошадей к ограде перед лавкой. На порог выбежала девочка-служанка, посмотрела на них, сделав большие глаза, и срочно побежала внутрь доложить о прибытии важных самураев.
Через несколько секунд Сёкей заметил пару глаз, глядящих на него через щелку приоткрытой двери. Эти глаза он сразу узнал: Мичико.
Как только судья ступил на крыльцо, дверь широко распахнулась и на пороге возник отец Мичико, низко кланявшийся гостям. Позади него стояла Мичико, которая также поклонилась, после того как слегка улыбнулась Сёкею.
Судья, Сёкей и Татсуно поклонились в ответ. Едва ли не сразу же появилась девочка-служанка с чаем и рисовыми лепешками манджу на подносе. Все уселись перед маленьким альковом. На стене над почетным местом висел свиток с написанным на нем стихотворением. Сёкей узнал по каллиграфически красивому почерку руку поэта. Это был Басё - самый известный автор Японии. Поскольку красивый почерк поэта столь же важен, как и его слова, свиток имел особенную ценность.