Александр сбросил скорость, авто довольно плавно подрулило к тротуару. Девушка, потирая пальцами виски, пожелала было покинуть машину, но голова закружилась, и она беспомощно взглянула на водителя.
- Помогите же…
Он выбрался из машины и подал Михелине руку. Она постояла какое-то время, держась за рукав тужурки князя, потом слабо улыбнулась.
- Благодарю, - и рассеянно поинтересовалась: - Мне в какую сторону?
- Мне, мадемуазель, неизвестно. Позвольте, я остановлю для вас извозчика?
- Нет-нет… Я сама. Вначале пройдусь, затем возьму извозчика.
Михелина неуверенным шагом пошла прочь, Александр догнал ее.
- Вы уходите?
- Да, мне пора.
- Я вас провожу.
- Нет, благодарю, я прогуляюсь.
- Но мы не условились о встрече!.. Я бы желал продолжить наши беседы!
- Вы не разочарованы мной?
- Скорее, напротив. - Брянский не сводил с девушки глаз.
Она беспомощно улыбнулась.
- В воскресенье. В это же время и в этом ресторане.
- Я буду ждать, Анна.
Она неуверенно пошла прочь, а князь, провожая ее взглядом внимательным и изучающим, негромко крикнул вслед:
- До завтра!
Она не оглянулась, только устало махнула рукой и продолжила путь.
Завернув за ближайший угол, она увидела, что Александр уже оседлал своего "железного коня" и помчался дальше. Забыв вдруг о своей слабости, девушка выпрямилась и заторопилась на поиски матери.
Сонька стояла возле того ресторанчика, где недавно пила чай, когда увидела спешащую к ней дочь, и рукой подала ей знак.
Михелина подошла и с нескрываемым раздражением негромко спросила:
- Мамочка, что за фокусы?.. Я ничего не поняла. Чего ты вдруг вскочила?
Мать молчала, с загадочной улыбкой глядя на нее.
- Ты меня с ним чуть не поссорила! - заявила дочка.
Сонька приоткрыла сумочку, показала бумажник князя.
Глаза Михелины округлились.
- Как ты успела?
Матери стало вдруг весело.
- Сонька Золотая Ручка.
- А вдруг попалась бы?!
- Он был слишком увлечен тобой, дочь.
- Сколько там?
- Достаточно. - Сонька огляделась. - Надо уходить!
Они сделали всего несколько шагов и вдруг услышали рев приближающегося авто. Это был князь Брянский. Его автомобиль мчался прямо к ресторанчику.
Михелина от страха приложила ладошку ко рту.
- Что делать?
Мать решительно взяла ее за руку, шагнула к крайнему столику и жестко приказала:
- Сидеть здесь!
Дочка в оцепенении опустилась на стул.
Князь уже выбирался из авто, явно собираясь направиться в ресторан.
- Сейчас он нас увидит, - прошептала Михелина.
- Я выронила бумажник, - раздельно пояснила мать.
- Какой бумажник?
- Свой бумажник. Потеряла… Теперь ищу.
- А я почему здесь?
- Задержала. Как свидетельницу! - бросила воровка и быстро пошла к официанту: - Любезный!
Тот немедленно подошел к ней, и Сонька довольно громко, почти скандально заявила:
- Вы должны были видеть, как некоторое время тому некий господин едва не сбил меня с ног!
- Да, мадам, - ответил официант, - я наблюдал это.
- Я выронила все! В том числе бумажник. В нем была приличная сумма!
- Я этого не видел.
- Но видела девушка! - показала Сонька на Михелину. - Именно она была с тем самым господином.
В это время в ресторан быстро вошел Александр, и официант увидел его.
- А вот и он, тот самый господин! - Он бегом направился к нему. - Сударь, здесь мадам с претензией… У нее пропал бумажник. С деньгами!
Брянский, бледный и решительный, остановился.
- Бумажник с деньгами? - Он направился к Соньке: - У вас пропал бумажник, мадам?
Она с раздражением взглянула на него.
- Почему я должна перед вами объясняться?
- Вы сказали этому человеку, будто у вас пропал бумажник?
- Да, - подтвердила она, - после того как вы едва не сбили меня с ног!
От возмущения Александр не сразу нашелся что ответить.
- То есть вы хотите сказать, что я… украл у вас бумажник?
- Я этого не сказала. Я сказала, что не обнаружила его после столкновения с вами. Поэтому сочла необходимым вернуться сюда!
Князь пожевал губами, после чего язвительно сообщил:
- К вашему сведению, сударыня, у меня тоже… после столкновения с вами… пропал бумажник. С очень приличной суммой!
Сонька даже отступила назад.
- Вы хотите сказать…
- Я ничего не хочу сказать. У меня пропали деньги, и я тоже вернулся сюда, чтобы разобраться с этим приключением!
Официанты и немногочисленные посетители с интересом наблюдали за происходящим.
- Я задержала вашу спутницу! - пошла в атаку Сонька.
- Какую спутницу? - не понял князь.
- Очаровательную девушку, с который вы укатили на авто, - женщина указала на сидевшую за столом Михелину. - Надеюсь, она даст в полиции соответствующие свидетельские показания!
Крайне удивленный, Александр, увидев девушку, направился к ней. Она тихо плакала, растирая кулачком слезы на щеках.
- Как вы здесь оказались? - Он присел рядом.
- Я спешила к маменьке по этой улице, и вдруг эта госпожа задержала меня, - всхлипывая, ответила Михелина. - Сказала, что у нее пропал бумажник и я почему-то должна буду отправиться в полицию… Как какая-то свидетельница.
Сонька стояла рядом, с усмешкой наблюдая за их разговором.
Александр повернулся к ней.
- Вы задержали ни в чем не повинную девушку.
- У меня пропали деньги. И чтобы не выглядеть аферисткой, я вынуждена представить свидетельницу.
Раздосадованный Брянский машинально полез в карман за бумажником, вспомнил, что его там нет, и тихо чертыхнулся.
- Сколько вы потеряли денег?
- Вы намерены их вернуть? - насмешливо поинтересовалась женщина.
- Да, я компенсирую вашу потерю. Сколько?
- Точную сумму назвать не могу… что-то около двухсот рублей.
- Двухсот? - опешил князь.
- Для вас это значительная сумма, князь?
- Да уж не маленькая.
- Полагаю, случайные девицы вам обходятся дороже.
Александр хотел что-то ответить, но с раздражением полез в узкий кармашек тужурки, извлек оттуда визитницу, протянул визитку Соньке.
- Жду вас в любое удобное время. - Он присел к продолжающей плакать Михелине. - Все уладилось… Успокойтесь. Мы с дамой все разрешили. - Он заглянул ей в глаза. - Ну, детка?.. Ну, улыбнулись.
Воровка сунула визитку в сумочку и, не попрощавшись, покинула ресторан.
Михелина вытерла мокрые щеки и улыбнулась.
- Вы, князь, воистину добрый человек.
- А вы воистину прелестны. - Довольный собственным поступком, Брянский легонько приобнял девушку, поинтересовался: - Чего-нибудь желаете?
Девушка весело, сквозь вновь нахлынувшие слезы, совсем по-детски рассмеялась.
- Но у вас же нет денег, князь!
- Действительно, - вспомнил тот.
- Позвольте, я за вас заплачу? Заказывайте.
- Простите, нет… Я не привык, чтобы за меня платили женщины.
Девушка вскинула бровки.
- Но мы ведь друзья! Разве не так?
- Все верно. Тем не менее в некоторых вопросах я остаюсь консерватором. - И князь вдруг предложил: - А не желаете ли посетить мое жилище, Анна?
Михелина отодвинулась от Брянского, мгновенно став серьезной.
- Князь, - укоризненно произнесла она, - я же сказала, мне всего лишь пятнадцать лет. Мне не пристало ходить в гости к взрослым незнакомым мужчинам.
Он приложил руки к груди.
- Я не желал вас обидеть… Я крайне редко приглашаю к себе незнакомых людей. Тем более женщин… И поверьте, никакого подвоха в моем приглашении нет. Я взрослый, ответственный господин, Анна… - Он извлек из визитницы карточку. - Если решитесь, сообщите мне по телефону.
Она приняла визитку, помолчала, смущенно улыбнулась.
- Хорошо, князь, я подумаю, - и протянула руку для поцелуя.
Был полдень. За окном плескалась закованная в гранит Нева, до слуха доносился привычный шум улицы - перезвон колоколов ближнего храма, выкрики продавцов свежего хлеба, фырканье лошадей, цокот копыт по брусчатке.
Михелина, одетая в легкую с кружевами ночную сорочку, валялась на кушетке с каким-то модным журналом, мать сидела за туалетным столиком и приводила в порядок лицо.
В столовой, гремя тарелками и чашками, накрывала завтрак горничная Ольга, неповоротливая и как всегда чем-то недовольная.
Неожиданно с улицы донеслись какие-то возгласы, словно кого-то били, после чего раздался пронзительный женский визг, заглушаемый длинным свистком то ли дворника, то ли полицейского.
- Что это? - насторожилась Михелина.
Первой поглазеть на происходящее к окну побежала горничная. Сонька, оставив свое занятие, встала за широкой спиной Слона.
Дочка замерла рядом.
Внизу, прямо под окнами их дома, человек пять мужиков в картузах, в черных сорочках и сюртуках, окружили пожилую пару - мужчину и женщину. Они остервенело лупили женщину, а та, закрывая лицо, отчаянно кричала. Мужчина попытался обороняться от нападавших, но они повалили его на землю и стали избивать тяжелыми сапогами.
Иудейская кипа свалилась с головы мужчины, он пытался дотянуться до нее, но удары сыпались со всех сторон и ему оставалось только одно - закрывать лицо руками.
Рядом изо всех сил дул в свисток дворник-татарин, издали слышались трели бегущих к месту происшествия полицейских, и мужики, избивавшие еврея, бросились врассыпную в ближайшие подворотни и арки.
Женщина кричала и плакала, пытаясь поднять с земли избитого мужа.
- За что их? - шепотом спросила Михелина.
Сонька приобняла ее, усмехнулась.
- За то, что они другие.
- За то, что шибко умные! - мрачно заметила горничная.
- Умные - это плохо? - удивилась девушка.
- Смотря для кого. Вот для них - плохо. Потому как надо знать свое место!
- Не смей болтать! - резко сказала Слону Сонька. - Пошла отсюда!
- Своих жалко? - ухмыльнулась та.
- Я вышвырну тебя! Сегодня же!
- Эка заговорила, Сонька, - ухмыльнулась Ольга. - А ведь изображаешь доброту.
- Потому что ты хамка! Ненавижу хамов!
- Так ведь в такой стране живешь. Меня выгонишь, другая заявится. Шило - на мыло.
Горничная с достоинством ушла на кухню, бормоча "Боже, царя храни…", а мать увела дочь от окна, усадила рядом и обняла.
- Знаешь, я никогда так не боялась, как теперь.
- Они били евреев, - сказала дочь, глядя ей в глаза.
- Сейчас били евреев, завтра начнут бить всех подряд. Время такое.
- И страна… Уедем отсюда.
- Куда?
- Подальше.
Сонька помолчала, пожала плечами.
- Уезжать некуда. Всюду одно и то же… - Она улыбнулась, нежно поцеловала дочку в голову. - Потом с нашей работой, Миха, далеко не уедешь. Рано или поздно поймают.
Михелина заглянула матери в глаза.
- А когда мы перестанем воровать?
- Как только справимся с князем. - Воровка оставила дочку, снова уселась за туалетный столик. - Звони ему.
- А что я скажу?
- Назначь время визита.
- Кушать готово, господа! - с насмешкой крикнула из столовой Слон. - Когда подавать?
- Подожди! - отмахнулась Сонька.
- Она - гадина… - шепотом произнесла Михелина. - Ненавидит нас. Почему ты терпишь ее?
- Потому что она тоже воровка.
- Ну и что?
- Ей не на что жить.
- Пусть идет баржи грузить! Она вон какая здоровая!
- Не возьмут. Она с "волчьим билетом"! - с раздражением ответила мать.
- Почему?
- Тебя это не касается.
- Касается! Она живет с нами. Она кого-нибудь убила?
- Я вот никого не убивала, а все равно полиция сидит у меня на хвосте!
- Она нас когда-нибудь отравит! Или покалечит! Выгони ее!
- Разберусь, - жестко ответила мать и напомнила: - Князю звони. Назначь время визита.
- Может, сначала ты? У тебя же есть его визитка!
- Ты все разнюхай, а я уже потом позвоню.
Михелина подошла к матери, обняла ее сзади.
- А если бриллиант мы оставим себе? Никто ведь не узнает.
Сонька покачала головой.
- Сначала бриллиант нужно украсть…
- Украдем.
- Потом - камень этот нехороший.
- Князь живет с ним, и ничего с ним не случается.
- Случится… А в-третьих, детка, запомни - у своих воровать грех. - Сонька отстранила от себя дочку и кивнула в сторону телефонного аппарата. - Звони и не говори больше глупости.
Михелина взяла визитку, нехотя подошла к телефону, сняла трубку и набрала номер.
Сначала повисла пауза, потом пошли гудки, но трубку не брали. Девушка хотела было повесить трубку, и в это время мужской голос ответил:
- Князь Брянский слушает.
Михелина на какой-то миг растерялась, затем кокетливо произнесла:
- Здравствуйте, князь. Это Анна.
Глава вторая
Анастасия
Было два часа пополудни.
Пролетка, в которой сидела Сонька, стояла на противоположной стороне Фонтанки, и отсюда хорошо просматривался подход к особняку князя. Метрах в ста от пролетки воровки в повозке сидели Улюкай и Артур, внимательно отслеживая происходящее.
Вот вдали показалась легкая повозка, ходко приближающаяся к особняку Брянского. Сонька напряглась, подалась вперед.
Повозка остановилась возле ворот особняка, из нее легко и изящно выпрыгнула Михелина, бросила скользящий взгляд в сторону матери и ее "атасников" и направилась к позолоченной калитке.
Нажав на изящную кнопку звонка, она стала ждать.
Сонька видела, что дочь нервничает, постукивая каблучком сапожка.
Калитка открылась, и выглянул статный привратник Семен, но его тут же отстранил князь, вышедший лично встречать гостью. Галантно склонив голову, он пропустил девушку вперед, и калитка за ними закрылась.
Сонька шумно вздохнула и откинулась на спинку сиденья.
Князь, сутулясь и скрывая волнение, шагал по каменной дорожке чуть впереди, показывая дорогу Михелине и глядя на нее сияющими глазами.
- Признаюсь, до последнего момента не верил, что вы сдержите слово.
- Вы так неуверенны в себе, князь? - кокетливо улыбнулась девушка.
- Напротив. Но вы столь юны, столь очаровательны, что мне, почтенному господину, остается только мечтать о подобном счастье.
- Вы это говорите каждой девушке?
- Нет. Далеко не каждой. Я даже не припомню, когда у меня подобное случалось.
- Молва гласит о другом, - погрозила она пальчиком.
- Вы наводили обо мне справки?
- Не я… Маменька. Перед тем как отпустить любимую дочь к почтенному господину, она выслушала мнение близких подруг.
- Вы признались, к кому направляетесь?
- А вы считаете, что молодая девушка могла поступить по-другому?
- Нет, Анна, вы поступили именно так, как и полагается девушке из хорошей семьи.
Они поднялись к входной двери, миновали несколько длинных коридоров и оказались наконец в роскошном зале, занимавшем едва ли не половину этажа особняка.
Князь остановился напротив гостьи, с удовольствием наблюдая за ее реакцией.
- Что скажете?
- Великолепно, - прошептала Михелина, потрясенно оглядывая убранство зала.
- Надеюсь, теперь вы перестанете меня опасаться?
- А я не опасаюсь, - улыбнулась девушка. - Я вас просто не знаю. Мне необходимо успокоиться и привыкнуть.
Сонька по инерции какое-то время не сводила глаз с особняка Брянского, где скрылась ее дочь, оглянулась в сторону повозки "атасников", подала им знак.
К ней быстро подошли Артур и Улюкай.
- Ждите меня здесь, - велела воровка. - Если Михелина выйдет раньше, держите ее след.
- Куда сама, Соня? - спросил Улюкай. - Может, я мотнусь с тобой?
- Не надо. Я ненадолго.
Воры ушли к своей повозке, а женщина тронула извозчика изящной тросточкой.
- Пошел!
- Куда прикажете? - поинтересовался тот.
- К оперетте.
Пролетка резво тронулась и понеслась вдоль Фонтанки.
Сонька сидела, погруженная в свои проблемы. Дневные улицы города были заполнены народом, проносились экипажи, изредка звучали бесцеремонные автомобильные сигналы.
Наконец пролетка остановилась, воровка взглянула на помпезное здание оперетты. Извозчик открыл дверцу, собираясь помочь воровке, она собралась выйти - и вдруг от неожиданности замерла.
Из повозки, остановившейся в сотне метров от нее, неторопливо, с достоинством вышел степенный господин и направился в сторону театра оперетты.
Это был пан Тобольский.
Да, это был именно он - Сонька не могла ошибиться. Постаревший, еще больше поседевший, но по-прежнему изящный, с хорошими манерами, высоко державший голову - все тот же пан.
Сонька решительно оттолкнула извозчика, села в экипаж и стала наблюдать за действиями Тобольского.
Он достиг главного входа в театр, быстро оглянулся, толкнул тяжелую дверь и скрылся за нею.
В просторном фойе театра, по которому изредка с суетливой озабоченностью сновали господа артисты и какой-то цивильный люд, навстречу визитеру двинулся солидный пожилой швейцар и хорошо поставленным голосом бывшего артиста поинтересовался:
- Чего господин желают?
- Я бы желал повидаться с госпожой Бессмертной.
- Как доложить?
- Пан Тобольский.
Швейцар повернулся было выполнить просьбу посетителя, но, вдруг засомневавшись, задержался.
- Госпожа Бессмертная капризны и не любят, когда их беспокоят во время репетиций, - сообщил он негромко. - Может, сообщите информацию, которая бы положительно повлияла?
В это время мимо них проскочил артист Изюмов, с любопытством посмотрел на незнакомого господина и поинтересовался:
- Вы кого-нибудь желаете видеть?
- Мадемуазель Бессмертную, - объяснил швейцар. - Только вряд ли они пожелают выйти.
- Как доложить? - повернулся к поляку артист.
- Пан Тобольский. Меценат.
- Попытаюсь убедить мадемуазель, - кивнул Изюмов и заспешил наверх. - Задача непростая, но будем стараться.
Пан в ожидании принялся прохаживаться по просторному фойе, изучая картины и скульптуры, бросал взгляды на пробегающих молодых статисток, на степенных господ, томящихся в ожидании кого-то.
Наконец на верхней площадке золоченого лестничного марша возникла Табба в сценическом платье, с капризной миной на лице - красивая и недоступная, - и стала высматривать посетителя.
Тобольский поднял руку и двинулся в ее сторону.
Табба не стала спускаться вниз, она отвела неизвестного господина в уголок сверкающего позолотой фойе и с прежней миной неудовольствия уставилась на него.
- Слушаю вас.
Тобольский вежливо склонил голову.
- Прошу уделить мне десять минут.
- А вы кто?
- Мое имя ни о чем вам не скажет, но просьба, изложенная мной, может вас заинтересовать.
- Мне сообщили, что вы пришли с предложением меценатства.
- В этом задержки не будет - я человек состоятельный. Но прежде я бы хотел кое-что вам рассказать.