- Вполне разумный вопрос, - закивала Магда. - Погоди. Отдышись пока. Отведай отличного бренди, которое готовит Магда. Ты ведь замерзла, пересекая реку, Магда знает.
Люси с благодарностью приняла из ее рук чашку.
- Ты более доверчива, чем твой муженек. Птичий Глаз не стал бы пить с Магдой.
Люси рассмеялась.
- Он терпеть не может, когда вы так его называете. А что касается доверия, то я знаю: вы вместе с тетей Филиппой помогали мне появиться на свет. Мне нечего вас опасаться.
Магде нравилась эта женщина, на которой женился Птичий Глаз.
- Ты оправдала все надежды Магды. Возьми в свой дом Джаспера, подлечи его, будь для него защитой. Согласна?
Люси переглянулась со своей служанкой.
- Тилди говорит, что с радостью станет ухаживать за ним.
- Эта девчушка? - Магда смерила Тилди взглядом.
Девушка до этой минуты печально смотрела на Джаспера. Теперь же лицо ее оживилось.
- Я много раз выхаживала своих братьев и сестер. А он напоминает мне братика Альфа, которого убили на болотах. Мне бы хотелось за ним ухаживать.
- Я знаю, Оуэна волнует судьба мальчика, - сказала Люси, - поэтому я готова взять его в дом. Но почему пока не оставить его здесь? Монах рассказал, что Джаспер сам добрался до вас. Должно быть, здесь он чувствует себя в безопасности.
Старуха посмотрела на мальчика.
- Магде хотелось бы оставить Джаспера у себя. Но ему нужна защита, чтобы кто-то был рядом все время. Магда живет одна. Разве она может его оставить?
- Если он поедет со мной, я должна знать все, что вам о нем известно, - сказала Люси.
Магда закивала.
- Ты вправе спросить об этом. Итак. Что известно Магде? Отец его был плотник, что святой Иосиф. Умер, когда Джасперу исполнилось шесть. Мать жила вышиванием. Гильдия торговцев тканями наняла ее, чтобы она приукрасила их костюмы для карнавального шествия и вышила новое знамя гильдии. Уиллу Краунсу поручили принять у нее работу. Слово за слово, в общем, он решил жениться на ней. В доказательство своих добрых намерений Уилл собирался поспособствовать Джасперу вступить в гильдию. Первым шагом была работа, которая досталась мальчишке, - смазывать колеса актерского фургона.
- Это было в тот день, когда его мать слегла? - спросила Люси.
Магда подтвердила.
- Кристин де Мелтон носила под сердцем ребенка Уилла, но боги забрали себе младенца прямо из ее утробы. Часто так случается, что мать при этом заболевает. - Магда пожала плечами. - Рассказывать особо нечего. Ты сама знаешь, что мальчик случайно увидел, как убили Краунса, и начал скрываться. Несколько раз он чуть не погиб, но уцелел. Обращался к Магде за помощью. Эту руку он ломает во второй раз. Бедный паренек. Магда мало что может сделать для его защиты.
Люси посмотрела на спящего мальчика.
- Сколько ему сейчас?
- Почти девять.
- От кого он скрывается?
Магда покачала головой.
- Мальчик думает, что защитит Магду, ничего не рассказав. Можешь себе представить? - Она засмеялась лающим смехом.
- Вы думаете, за ним охотится один и тот же человек?
Старуха ответила не сразу:
- Магда думает, что сейчас Джаспер впервые увидел лицо своего преследователя. Что-то изменилось. Может, его преследователь впал в отчаяние. Это плохо.
- Нам сейчас его забрать? - спросила Люси.
Магда кивнула.
- Так будет лучше всего.
Магда и Люси разбудили мальчика и объяснили, куда он сейчас поедет, но он, видимо, ничего не понял. Джаспер тихонечко стонал, когда его заворачивали в одеяла, и вцепился в Люси, стоило Данстану приподнять его.
- Я сама отнесу его в лодку, - сказала Люси. - Тут всего два шага пройти.
Люси и Тилди, сидя в лодке, держали мальчика на коленях, а брат Данстан был на веслах, пока они преодолевали короткое расстояние до берега. Дул нещадный ветер, и Люси обнимала ребенка, стараясь защитить его от холода. Несмотря на протесты мальчика, брат Данстан отнес его вверх по скользкому склону, а там их уже ждал один из братьев Тилди с повозкой, которую одолжила Бесс.
Городские ворота уже были закрыты на ночь, но путники заранее договорились со стражником на заставе Бутам, что он пропустит их обратно. Джаспер все время стонал и дрожал, поэтому Люси показалось, что прошла целая вечность, прежде чем стражник вышел в ответ на их стук. Когда они добрались до аптеки, было совсем поздно.
- Вас устроить на ночь? - спросила Люси у монаха.
- Благослови тебя Господь, не стоит, мой монастырь совсем рядом, - ответил он.
- Зачем вы взялись нам помогать? - спросила Люси. - Вы знаете мальчика?
Данстан покачал головой.
- Нет. Я делаю это вместо платы за труд миссис Дигби.
Люси нахмурилась.
- За ее труд… Вы имеете в виду молодую женщину, что лежала за занавеской?
Монах закивал.
- Так это вашего ребенка она носила?
- Всевышний, смилуйся над грешником, - взмолился Данстан, ударив себя в грудь. - Мне пора. Да будет благословен этот дом. - Он ушел через черный ход.
Люси невольно улыбнулась, подумав, какую необычную плату назначила монаху Магда Дигби. Ей понравилась логика Женщины с Реки.
9
Лекари и музыканты
Оуэн только что спустился вниз погреться у очага, все еще не отойдя от сна, когда в зал ворвались Алфред и Колин, ведя за собой какого-то субъекта в дорожной пыли. "Проклятье, - подумал Оуэн, - кого мне меньше всего хотелось бы видеть в это утро, так это Пола Скорби". Всю ночь Анна металась в лихорадке, и ученику аптекаря пришлось немало потрудиться, чтобы сбить жар. Сесилия выпила слишком много настоя валерианы, чтобы подняться с постели. Сейчас она была с дочерью, заглянула к ней ранним утром, как только закончилось действие целебного корня. Всем им только и не хватало, чтобы именно сейчас явился Пол Скорби.
- Капитан Арчер, этот парень утверждает, что привез весточку от вашей жены, - сообщил Алфред и грубо стянул с головы пленника капюшон.
- Джон! - воскликнул Оуэн.
- Ага, капитан Арчер. Это всего лишь я, а никакой не разбойник.
- Вы его знаете? - удивился Алфред.
Оуэн грохнул чашкой о стол.
- И где архиепископ отыскал вас, ребята? Вы что, хватаете каждого, кто подходит к воротам?
- Слишком рано для визитов честных путников, - заскулил Колин, отчего Оуэн пришел в еще большую ярость.
- Слишком рано, говоришь? - сердито повторил он. - А что, разве есть какой-то приказ, запрещающий подходить к дому в определенные часы?
Колин дернул плечом.
- Я скакал во весь опор, капитан, - пояснил Джон.
Действительно, вид у него был неважный: мокрая одежда, заляпанная грязью, красный нос, налитые кровью глаза.
- Надеюсь, ты не ехал ночью?
- Не-а, я не настолько хорошо знаю местность. На ночь я устроился в пустой лачуге.
- Разве миссис Уилтон не дала тебе пару монет на гостиницу?
- Ну да, капитан, дала, конечно, но я люблю держаться подальше от странников.
Оуэн плохо знал этого конюха, но ему было известно, что Джон не любит вдаваться в объяснения, поэтому Арчер принял этот странный ответ без дальнейших вопросов.
- Молодец. Когда передашь, зачем приехал, эти двое громил отведут тебя на кухню и ты будешь хорошо вознагражден.
Джон отдал Оуэну седельный мешок и письмо.
- Мешок принадлежал мастеру Ридли, да покоится он с миром. Миссис Уилтон сказала, чтобы вы сначала прочли письмо.
- Она здорова?
- Ну да, капитан. И в лавке все хорошо. Это дело не имеет отношения к аптеке.
- Хорошо. Я посмотрю, что ты привез. А теперь ступай с ними на кухню. - Оуэн, довольный тем, что охранники вежливо пригласили Джона следовать за ними, тут же взялся за письмо.
То, что он прочитал, ему не понравилось. Мышьяк в лекарстве. Он вспомнил, как туманно Сесилия Ридли ответила на вопрос, какое снадобье принимал ее муж. Нет, Оуэну все это определенно не нравилось. Неужели он до сих пор ошибался насчет Сесилии? Или среди домочадцев кто-то еще ненавидел хозяина?
Святые небеса, как он мог взяться за это дело? "Миссис Ридли, почему вы травили своего мужа?" Здесь бы действовать Йоханнесу, вот кто был бы на месте.
Оуэн продолжал читать письмо, из которого узнал, что Джаспер исчез, оставив на стройке лишь плащ. Будь проклят этот Торсби. Оуэн ведь предупреждал его, что мальчику грозит опасность.
- Что не так? - спросила Сесилия.
Оуэн даже вздрогнул от неожиданности. Он не слышал ни как она спустилась в зал, ни как подошла к нему. На голове у нее был повязан платок, стягивающий волосы, рукава поддернуты до локтей.
- Как ваша дочь сегодня? - осведомился Оуэн.
- Поспокойнее. Она выпила чуть-чуть вина пополам с водой, и я спустилась узнать, что может приготовить для нее Ангарад, наша кухарка. - Сесилия присела рядом с Оуэном. - Я слышала голоса.
Оуэн кивнул.
- Приехал посыльный из Йорка, привез остальные вещи вашего мужа - скорее всего, тот самый мешок, который, как вы говорили, пропал. Мы взглянем на него позже, сначала займемся Анной.
- Остальные вещи? - нервно переспросила вдова.
- Не о чем беспокоиться, - солгал Оуэн.
- Посыльный прошел на кухню?
- Да. Быть может, мне пойти туда и переговорить с кухаркой насчет бульона для Анны, а вы тем временем выпьете горячего вина?
Сесилия с беспокойством бросила взгляд на заднюю дверь, затем, вздохнув, согласилась:
- Да, мне не помешает глоток чего-нибудь теплого.
Оуэн ушел, унося с собой письмо, но оставил мешок. Когда он вернулся немного погодя вместе со служанкой Сарой, которая несла миску с бульоном, то увидел, что щеки Сесилии пылают. И мешок лежал не так, как он его оставил. Значит, вдова его осматривала. Это не обязательно означало, что она боялась найти там обличающую улику, но и не исключало такой возможности. Оуэну не нравились сложности, которые начались у него с этим семейством.
Утром Джасперу стало намного лучше. Он понял все, что сказала ему Люси, и даже выпил немного бульона. Люси и Тилди постелили ему в крошечной каморке для прислуги, за кухней, где спала Тилди. Там проходила труба от кухонного очага, так что мальчик мог греться и в то же время не попадаться на глаза посетителям. Мелисенди покружила по разложенному тюфяку, понюхала, подумала, а потом вскочила на грудь мальчику и уставилась ему в лицо. Когда Джаспер протянул руку и нежно погладил ее между ушей, ей это понравилось, она повернулась вокруг себя три раза и, устроившись на животе мальчика, замурлыкала. Джаспер погрузился в здоровый сон.
Люси и Тилди как раз собрались перекусить хлебом с сыром, когда звякнул дверной колокольчик.
- Боже милостивый, что еще? - пробормотала Люси, подходя к двери.
За порогом стоял моложавый человек в цветастом костюме городского музыканта.
- Амброз Коутс, - произнес он с поклоном. - А вы миссис Уилтон?
- Да. - Люси отступила в сторону, давая ему пройти, и заметила у него в руках сверток.
Она зажгла лампу, висевшую у прилавка, и внимательно рассмотрела посетителя. Большие зеленые глаза на худом, даже костлявом лице. Пришедший не выглядел нездоровым, зато явно был встревожен или испуган.
- Чем могу помочь, мастер Коутс? Сейчас довольно ранний час…
- Простите, но я не мог больше ждать. Один мой друг посоветовал прийти с моей бедой к вам.
Амброз Коутс робко улыбнулся и стянул с головы фетровую шапку. На глаза ему тут же упали темно-русые локоны, и он отбросил их назад рукой в перчатке.
- Какая же у вас беда?
Амброз положил сверток на прилавок.
- Вот она… Прошу прощения, что принес в вашу лавку такую мерзость, но другого выхода я не нашел. Насколько я знаю, капитан Арчер помогает архиепископу в поисках убийц обоих торговцев. Я… наверное, мне лучше сразу…
Он развернул тряпицу.
Люси перекрестилась, прошептав молитву.
- Рука Гилберта Ридли?
- Боюсь, что так, миссис Уилтон. Она лежала у моего крыльца вчера вечером. Я подумал, что ее могла отрыть где-то соседская свинья, а потом бросить.
- Она так и лежала, не завернутая?
- Да.
Люси заметила, что, отвечая на этот вопрос, он слегка изменился в лице. Амброз Коутс лгал. Зачем?
- Почему вы не отнесли ее городскому судебному приставу?
Амброз уставился на свои ботинки.
- Я… я бы хотел, чтобы об этом никто не знал. Я работаю на город. Приходится думать о своей репутации. Скандалы мне ни к чему. - Он удрученно пожал плечами.
- Почему вы предположили, что это рука Гилберта Ридли? Между прочим, держать свиней в черте города запрещено из-за их привычки раскапывать могилы. Это может быть чья угодно рука, которую животное отгрызло от трупа.
Амброз поморщился.
- Взгляните на запястье. Ее отрубили мечом, разве не ясно? - Он переминался с ноги на ногу и говорил теперь слегка задыхаясь.
- Мастер Коутс, вам нехорошо?
- О господи, - он провел рукой в перчатке по лбу, - я в порядке, просто мне нелегко об этом говорить.
- Это может быть рука вора, которую отрубили и закопали за городскими воротами.
Амброз покачал головой.
- Слишком далеко. Разве могла свинья тащить ее до моего дома?
- Вы как-то чересчур уверены, что это находка свиньи.
- Возможно, я ошибаюсь.
- Вы знали Уилла Краунса или Гилберта Ридли?
- С мастером Ридли мы только здоровались. Уилла я знал лучше. Познакомились на праздничных представлениях. Вместе репетировали. Да, я знал Уилла. Талантливый человек, к тому же очень добродушный.
- Возможно ли, чтобы кто-то подбросил сверток вам на крыльцо как предупреждение?
Зеленые глаза встревоженно округлились.
- Какое еще предупреждение? Да, я знал Уилла, но с какой стати меня связывать с мастером Ридли?
Люси поняла по его ответу, что он уже обдумывал такую возможность. И снова ей показалось, что если он не врет, то, по крайней мере, что-то скрывает. Тут ее осенило.
- Вы живете один?
- Я… Да. Один. - Амброз слишком энергично закивал, словно убеждая самого себя.
- Прошу вас, мастер Коутс, - с растущим раздражением произнесла Люси. - Если вы не собирались быть откровенным со мной, то зачем было тащить это сюда?
- А что еще я мог сделать?
- Вновь закопать руку. Не думали?
- А свинья?
- Какое вам дело до того, что случится с этой рукой, мастер Коутс?
- Я думал, что помогу капитану Арчеру, если принесу руку сюда. Он должен знать, что она в городе. - Амброз затряс головой. - На самом деле я не знаю, что я думал. Мне просто хотелось скорее убрать ее от моего дома.
Что ж, вполне откровенно - да и кто его осудит за это? У Люси немного отлегло от сердца.
- Кто посоветовал вам принести ее сюда?
- Один друг.
- Я его знаю?
- Вы мастер аптекарь. Вас все знают.
- Это не ответ. Кто ваш друг?
Амброз уставился на шапку, зажатую в руке.
- Этого я не могу сказать, миссис Уилтон.
Люси вздохнула.
- Не нравится мне эта ваша полуправда, мастер Коутс. Невольно напрашивается вопрос: что же вы скрываете? Нет ли у вас весомой причины не обращаться к судебному приставу?
- Простите, что потревожил вас. Вы хотите, чтобы я унес ее?
- Разумеется нет. Но вы могли бы быть более откровенны. Не хотите больше ничего добавить?
Амброз покачал головой.
- Тогда позвольте мне убрать это из своей лавки и вернуться к завтраку. - Люси обошла вокруг прилавка и распахнула дверь.
- Да пребудет с вами Господь, миссис Уилтон. - Амброз Коутс прошмыгнул мимо нее и скрылся в утреннем тумане.
Люси завернула руку в тряпицу и отнесла в сарай, затем выскребла прилавок, вымыла руки и только потом вновь принялась за хлеб с сыром. Она решила поместить сверток в большой каменный сосуд и зарыть его на задворках сада до приезда Оуэна. По крайней мере их сад обнесен стеной. Никакой свинье здесь не отрыть находку, чтобы подкинуть очередному бедняге соседу.
Но так ли уж невиновен Амброз Коутс? Он явно что-то скрывал, хотя и приволок сюда эту руку. Убийца так не поступил бы. И если бы Амброз опасался, что может стать следующей жертвой, то разве стал бы скрытничать?
Люси в очередной раз пожалела, что Оуэна нет дома.
10
Плохие предзнаменования
День выдался холодный, серый, зато без дождя. Оуэн стрелял по самодельной мишени в поле позади особняка. Он не знал лучшего способа расслабиться, чем прогнать прочь все ненужные мысли, сосредоточившись на луке, стреле и мишени.
Все утро Арчер помогал Сесилии ухаживать за дочерью, они пустили Анне кровь, чтобы сбить жар. Когда молодая женщина заснула, Сесилия тоже отправилась немного отдохнуть. Джон уехал обратно в Йорк еще утром, увозя с собою письмо Оуэна к жене. Арчер писал, что скучает по ней, и благодарил за то, что она так быстро прислала Джона с новыми сведениями. Теперь, однако, он был вынужден задержаться дольше, но насколько, пока не знал. В письме он объяснил создавшуюся ситуацию с Полом и Анной Скорби.
Оуэн был рад возможности привести в порядок свои мысли, изложив их на бумаге, хотя он не мог написать обо всем, ведь письмо могло попасть не в те руки. Сейчас, присев возле дерева, чтобы отдохнуть, он даже засомневался, стоило ли ему вообще упоминать в письме имя Пола Скорби. Мысли об этом человеке не давали Оуэну покоя. В открытом бою от такого типа жди неприятностей: он поступает непредсказуемо, может вскипеть от какого-то пустяка, к которому еще накануне относился снисходительно. Оуэну во время короткой встречи со Скорби не удалось понять, что нужно этому человеку. Возможно, сейчас он следит за домом. И если так, то вполне вероятно, что Скорби мог подстеречь Джона и обыскать, прежде чем отпустить восвояси.
Именно такие мелочи заставляли Оуэна жалеть о том, что он согласился служить архиепископу. С другой стороны, если каждый раз, прежде чем делать какой-то шаг, дожидаться уверенности, что все предусмотрено, то можно вообще никогда не сдвинуться с места. И все же именно такие тонкости способны предотвратить катастрофу. Да, жизнь воина была гораздо проще. Кто-то нападает, ты в него стреляешь - только и всего.
Оуэн выбросил все из головы и взялся за второй колчан со стрелами. Сегодня вечером, если Анна Скорби по-прежнему будет спокойно отдыхать, а не метаться в жару, стоит упомянуть в разговоре с Сесилией о ядовитом "лекарстве". А для этого разговора нужна ясная голова.
Отец Катберт сидел в комнате Анны, вознося молитвы, Алфред и Колин несли караул возле домика привратника. Оуэн и Сесилия обедали вдвоем. На Сесилии был остроконечный головной убор, задрапированный прозрачной черной вуалью; она мягкими складками спускалась на волосы, уложенные кольцами над ушами. На этот раз Сесилия не надела платка, скрывавшего точеную белую шею. Оуэна удивило, как Ридли мог оставлять свою жену одну почти все время, что они были женаты. Одевалась она просто, но этот стиль ей шел. Очень даже шел.