Сейчас все повторяется: хмурое небо, лужи, сонный Луи. Только роли у нас немного разные.
Я помогаю Светик сесть в карету. Девушка кладет мне голову на плечо и тут же засыпает. Совсем простужена, бедняжка, у нее сильный жар. Страсть к приключениям ее погубит!
Я, Анна Теруань де Мерикур, слежу за приготовлениями к отъезду королевской семьи. Как все идет медленно! Уже около часу! Король Луи относится ко всему на удивление спокойно. Одно из двух: или у него завидное хладнокровие, или он просто идиот. Второе вероятнее.
А вот королева… Я ее представляла иначе… Бедная испуганная женщина. Она подходит к карете. Как опасливо она озирается по сторонам. Дети, мальчик и девочка, жмутся к ней. Мне становится жаль королеву и ее ребятишек. Я подхожу к ним. При виде меня девочка вздрагивает и еще крепче сжимает пышную юбку матери. Мальчик со слезами на глазах быстро забирается в карету.
- Не бойтесь, - говорю я. - Никто не посмеет вас обидеть.
- Вот она Австриячка дармоедка! - кричит какая–то торговка. - Повесить бы тебя!
Я показываю торговке кулак. Она тут же замолкает.
- Чего? - к нам подходит какой–то тип в грязном костюме. - Ты защищаешь Австриячку! Ха! Ты разве не понимаешь…
Я не даю ему договорить, наношу удар кулаком в висок. Он падает. Я с видом победителя отряхиваю руки. С вызывающей улыбкой я оглядываю толпу. Кто еще рискнет? Я стою перед ними с высоко поднятой головой, широко расставив ноги.
Они молчат. Они меня боятся!
Королева в знак благодарности царственно кивает мне. Я помогаю ей и девочке сесть в карету. Девочка испугано убирает свою ручку из моей. Она хочет заплакать, но сдерживается.
- Не бойтесь, Тереза, - ласково говорит королева дочери. - Мадам наш друг.
Я улыбаюсь.
Мы трогаемся в путь. Я еду верхом, рядом с королевской каретой. Все идет спокойно и скучно. О! Мы движемся еле–еле! Виной всему грязь на дороге и толпа.
Я думаю о своем. Надеюсь успеть на ужин к мсье Морьесу. Я не позволю ему меня бросить! Обычно я первая покидаю надоевших любовников. Хватит ему меня унижать!
Я, мэр Байи, встречаю короля в ратуше. Уже девять вечера. Монархи проходят в главный зал, где я велел установить большой трон. В этот момент я чувствую огромную ответственность, как перед монархами, так и перед народом.
- Король очень рад видеть себя снова среди жителей славного города Парижа, - произношу я представителям Собрания, пришедшим выразить почтение Его Величеству.
- Прибавьте, с доверием, - говорит королева, - господа, мы счастливее, чем я это могу выразить.
Этот жест понравился представителям. Они аплодируют.
Король и королева подходят к окну, чтобы приветствовать народ. Я слышу восторженные крики. Слава Богу, что все так удачно завершилось. Слава Богу, что наступило долгожданное примирение. Как я боялся!
Теперь со спокойно совестью можно идти на ужин к Морьесу. До полуночи я еще успею отдохнуть. День выдался тяжелым, приготовления к королевскому приезду отняли много сил. А возраст дает о себе знать.
Я отдаю распоряжение отвезти Их Величеств во дворец Тюильри. Вот уж кому действительно тяжело!
Нет, мне тяжелее. Мсье Морьес оказался хитрым лисом. Откуда он все узнал? У меня есть только один выход. Мой ум подсказал мне его. Это самое идеальное решение! Никто ничего не узнает.
Я, Максимильен Робеспьер, привел Светлану домой. Уже десять часов! Не успела она лечь в постель, как вновь начинает разговор о Натали Планш. Несмотря на плохое самочувствие Светлана хочет провести расследование. Мой запрет расстраивает ее.
- Макс, - чуть ли не плачет она. - Ведь речь идет о жизни и смерти.
- Светик, милая, тебе нельзя даже выходить на улицу, - строго говорю я. - Ты забыла, что тебе сказал врач?
- А убийство!? - спрашивает она.
Ну что тут поделаешь!? Я хорошо знаю эту девушку. Даже если ее запереть, она все равно что–нибудь придумает, дабы осуществить свой план. Вот неугомонный ребенок!
- Хорошо, Светик, только ради тебя я берусь за расследование, - соглашаюсь я. - Но обещай мне следовать указаниям врача.
- Обещаю! - торжественно произносит она.
Стук в дверь. Я иду открывать. Предо мной предстает Камилл Демулен. Мой старый приятель. Мы вместе учились в Колледже Луи - Ле-Гран. Сейчас Камилл журналист парижской радикальной газеты.
Могу сказать с уверенностью, за эти годы он совсем не изменился! Растрепанные длинные волосы, небрежность в одежде и улыбка до ушей создают о Камилле впечатление как о человеке беззаботном, не отягощенном рутиной повседневных дел. Увы, трудолюбие никогда не было уделом жизнерадостного Демулена. К тому же излишняя эмоциональность сильно мешает ему в жизни. Он не может здраво оценивать ситуацию и часто попадал впросак. Однако его доброта и веселость с лихвой покрывают все недостатки.
Я рассказываю Камиллу о расследовании, его глаза горят. Он издает радостный возглас и громко щелкает пальцами.
- Давайте поймаем убийцу! - как дитя восклицает он. - Я напишу об этом статью!
Вот так всегда. Он хватается за все. Посмотрим, насколько его хватит в этот раз.
- Макс, может, ты возьмешь Камилла в помощники, - предлагает Светик. - Обычно тебе помогала я. А сейчас, как ты видишь, от меня мало проку.
- Да, возьми меня! Я буду помогать! - просит Камилл.
Кажется, что он сейчас заплачет. М-да… в любом деле от Демулена больше вреда, чем пользы… Я не могу отказать Светлане, а утешать Камилла у меня нет сил.
7 ОКТЯБРЯ, среда
Я, Максимильен Робеспьер, иду к мсье Морьесу. Камилл составляет мне компанию. К сожалению, мы не застаем мсье Морьеса, нас любезно соглашается выслушать его супруга. Эта элегантная статная особа принадлежит к числу тех женщин, в обществе которых мужчины никогда не рискнут отпустить неприличную шутку или выругаться. Таким дамам никогда не предложат дешевый портвейн, не скажут пошлый комплимент, не пригласят в кофейню с дурной славой. А если уж кто–то решится ухаживать за такой женщиной, то он наверняка обладает уверенностью в себе и имеет великолепные манеры.
Мадам Морьес именно такая - величественная, неприступная, но без холода и надменности. У нее красивое, благородное, бледное лицо. Эта бледность ей очень идет.
Камилл, привыкший к обществу игривых мещанок, что–то приуныл. Он неуютно чувствует себя рядом с этой особой, хотя она вежлива и мила. Как он волнуется! Боится даже слово сказать. М-да… мне не часто доводилось видеть Камилла смущенным. Ради такого стоит взяться за расследование убийства!
- Вы хотите поговорить о моем муже? - спрашивает хозяйка. - Вы считаете, что ему угрожает опасность?
- Да, мадам, - отвечаю я.
Мне всегда нравились женщины типа мадам Морьес. Именно в их обществе я чувствую себя наиболее уверенно.
Я пересказываю мадам историю Светланы.
Мое имя Тереза Морьес, мне 27 лет. Я супруга преуспевающего коммерсанта. К моему мужу пришли посетители. Они говорят, что ему угрожает опасность! О Боже! Нет, надо успокоиться. Может, глупая поденщица все это придумала. Она любила врать. И вообще, что она могла знать!?
Робеспьер, один из гостей, спрашивает меня о занятиях мужа. Я отвечаю ему:
- Мой муж дает займы под проценты, он умеет приумножать капитал. Но это не единственный наш доход. Понимаете, все это моя собственность, но я не умею распоряжаться деньгами, меня постоянно кто–то обманывает. А мой муж - великолепный делец! Так мы и нашли друг друга: мой капитал - его умение!
- Значит, у вас деловой союз? - интересуется он.
- Нет, что вы! - горячо возражаю я. - Мы любим друг друга. Наш брак все считают идеальным!
- Простите, мадам… мне бы хотелось узнать, кто заинтересован в смерти вашего мужа? - спрашивает Робеспьер.
Мне становится не по себе. Я нервничаю, но мне удается скрыть волнение.
- Вы имеете в виду должников? - уточняю я.
- И не только. Я бы хотел узнать обо всех, кто желает его смерти, - поясняет он.
Я киваю. Расскажу для начала про должников:
- У него несколько должников: мсье Гонди… мсье Сенар. Они приходятся друг другу дальними родственниками, но совершенно не похожи. Гонди грубоват, энергичен, делец, не хуже моего мужа. Для какого–то крупного дела он занял у нас деньги, но из–за недавних событий не смог осуществить свой замысел. Сенар более, как бы это сказать… нежен. Он какой–то неприспособленный к жизни. Все у него идет наперекосяк. Я слышала, что он запил от безысходности. Хотя в личной беседе он лучше Гонди и производит более приятное впечатление.
- Вы дали хорошие характеристики, мадам, - замечает он. - Это все должники?
Я начинаю колебаться, но все же решаюсь рассказать.
- Нет. Остальные - очень известные люди: мэр Байи, писатель Ретиф де ла Бретон, Теруань де Терикур и Мирабо.
При упоминании о Мирабо мсье Камилл вздрагивает.
- Нет! Он не может быть убийцей! - восклицает он. - Я восхищаюсь Мирабо, он великий человек!
Я, Максимильен Робеспьер, не нахожу слов. Какой Камилл болван! Кажется, он перегрызет глотку любому, кто осмелится подозревать великого Мирабо. Я придерживаюсь иного мнения. Нет, с Камиллом сейчас спорить не буду. Бесполезно. Убедить не смогу, только доведу до истерики, что недопустимо в данной ситуации.
Когда–нибудь я убью Камилла. Я много лет хочу это сделать, еще с колледжа.
Я, Тереза Морьес, немного успокоилась. Кажется, ничего страшного нет. Это всего лишь предположения. Слава Богу!
- Кто еще заинтересован в смерти вашего мужа? - спрашивает меня Робеспьер.
Я задумываюсь:
- Ну, если теоретически… кузен моего мужа Паскаль. Гийом считает, что кузен достаточно жил за наш счет. Дело в том, что Паскаль ни разу не попытался найти себе какое–то занятие, а его долги в карты стали просто неописуемы. Гийом хочет отправить его в армию. Недавно был скандал… Паскаль вряд ли пойдет на убийство. Он, как говорят, рубаха парень, таким был всегда. Жалобы за различные шалости шли на кузена постоянно, но он так и не изменился. Это простой, открытый человек. Такие люди не бывают убийцами.
- Хм… в чем–то вы правы, - кивает Робеспьер. - А про мадемуазель Натали Планш вы можете что–нибудь рассказать?
- Планш приходила к нам убирать, - отвечаю я. - Не знаю, откуда она узнала о готовящемся убийстве. Планш была хорошей уборщицей, но слишком болтливой и любопытной. Бедняжка, думаю, из–за этих качеств она поплатилась жизнью. Последний раз я ее видела рано утром пятого числа. Каждое утро она протирала пыль в кабинете Гийома, где он принимает посетителей. Уборку всего дома она делала два раза в неделю. Мы не знали, что она умерла. Вчера ждали ее. Она должна была прибрать дом к приходу гостей.
- Гостей? - переспрашивает Робеспьер.
- Да, - говорю я. - Мой муж устроил своим главным должникам хороший ужин. Гонди пришел с женой, Сенар с подружкой. Мирабо, Ретиф, Байи и Теруань тоже присутствовали. Теруань сопровождал молодой иностранец, кажется, русский, назвался как Поль Очер. Гийом всегда за три дня до возврата долгов организует должникам ужин. По–моему, это неплохая идея. Жаль, что я пропустила эту встречу. Я гостила у тети, которой нездоровилось.
- Ваш муж когда–нибудь прощает долги? - задает гость новый вопрос.
- Да, но в этом случае должник обязан отдать ему залог, - отвечаю я. - Это, конечно, жестоко… но, может, так и надо. Я в этих делах не смыслю.
Нашу беседу прерывает мой супруг. Он протягивает мне букет цветов. Целует. Гийом всегда так мил! Как мне его жаль, как жаль…
Он замечает гостей, окидывает их взглядом опытного ростовщика:
- Эти люди пришли занять денег? Этому я точно не дам, - говорит он, кивнув в сторону Камилла, - он какой–то расхлябанный и неряшливый. С таким лучше дела не иметь…
- Мы пришли не за деньгами, мсье, - вмешивается Робеспьер.
Он пересказывает цель визита.
- Ерунда все это, - сговорит мой муж, опускаясь в кресло. - Спасибо за заботу… Ох, что–то мне нехорошо… Какое–то странное чувство, как будто я задыхаюсь, и неприятные рези в горле… Что с тобой, Тереза? Ты смотришь на меня с ужасом. Что–то произошло?
Мне становится плохо. Неужели черное дело сделано! Господи!
- Ты же вчера обедал с этими людьми! - испуганно говорю я.
- Уж не думаешь ли ты, что они меня отравили? - усмехается супруг. - Глупости! Ты же умная женщина и должна понять, что этого не может быть.
- Я пошлю за доктором Друо! - твердо говорю я. - С этими вещами не шутят!
- Да, пусть придет, - соглашается Морьес. - Мне действительно паршиво.
Я, Максимильен Робеспьер, понимаю - Морьес обречен. Конечно, я не могу этого сказать. Доктор прибывает незамедлительно. Наверно, он их личный лечащий врач. Опираясь на его руку, мсье Морьес покидает нас. Мне он, конечно, не верит.
Через несколько минут доктор возвращается в гостиную. Он ласково берет мадам Морьес за руку.
- Мадам, прошу вас, - ласково говорит он, - только не волнуйтесь, вам это вредно… Ваш муж просто простудился… Погода сейчас неважная, ему нужно побыть в постели. Я его уложил…
- Вы уверены в своих словах? - спрашивает мадам Морьес.
- Абсолютно, мадам, - с чрезмерной уверенностью говорит он.
Я, Камилл Демулен, мне 29 лет, но я выгляжу гораздо моложе. Все благодаря моему характеру. Я занимаюсь журналистикой, очень увлечен политикой. Я стараюсь быть в самом очаге событий! Как я расстроился, узнав, что профукал поход на Версаль! Я ревел насколько часов.
Сейчас я расследую убийство. Ну, не один, конечно… вместе с моим другом Максом!
Прихлопнули тетку поденщицу, которая знала о том, что одного богатенького мужика хотят кокнуть.
Мы уже допросили Морьеса - дядьку, которого хотят кокнуть. С его женой мы тоже говорили, дамочка - мечта.
После беседы с четой Морьес мы пришли навестить Светик, это она вырыла это дельце. Поражаюсь этой девчонке! Как она мне нравится!
Светлана очень обрадовалась нашему скорому возвращению. Теперь засыпает вопросами. Максимильен все подробно пересказывает.
- По–моему, Светик, ты что–то перепутала! - говорю я. - Все это вместе никак не вяжется!
- А я так не считаю, - возражает Макс. - Трудно дышать, рези в горле - есть яды, которые имеют такое действие. Возможно, во время ужина кто–то подмешал яд мсье Морьесу. Заметь, точно так же чувствовала себя Планш… Надо бы побеседовать с этими должниками и их дамами. Кстати, меня так же интересует Паскаль Морьес… А доктор Друо… Камилл, ты заметил, как он беспокоился о мадам Морьес?
Поразительно! Голова у моего друга работает безупречно! У него дар решать подобные задачки!
- Точно! - восклицаю я. - Этот тип влюблен в мадам Морьес. Наверное, они любовники!
- Хм… а вот это вряд ли, - возражает Макс. - Она любит своего мужа. Это видно по ее взгляду. Ты заметил, как влюблено она на него смотрит?
Ну вот. Все испортил! А такая романтическая версия!
- Значит, мотив есть у всех! - делает вывод Светлана.
- Я пока не вижу мотива у мадам Морьес, - говорит Макс. - Однако убирать ее из списка подозреваемых рановато.
- Еще надо исключить Мирабо! - вмешиваюсь я. - Зачем ему убивать кредитора, ведь он богат! Его состояние огромно!
Я фанатичный поклонник Мирабо. Для меня он идеал политика! Я просто влюблен в Мирабо! В приличном смысле этого слова. Я не позволю даже подозревать его!
- Мой друг, - говорит Макс с улыбкой. - Если у него огромное состояние, то зачем ему делать долги? Мирабо завоевал свое высокое положение благодаря блеску и богатству. Для таких людей губительно, если кто–то узнает об их денежных трудностях. Поэтому они устраивают грандиозные обеды, балы, разъезжают в шикарных экипажах, окружают себя дорогими женщинами.
- Но ведь для всего этого нужны деньги! - восклицаю я.
- Правильно, и долг - это самое простое решение! - говорит Макс.
У него на все готов ответ! Как Макс упрям! Почему ему не нравиться Мирабо? Ясно, зависть!
- Ты просто завидуешь Мирабо! - говорю я. - Ведь его все слушают, а тебя никто!
- Камилл, это твой личный вывод, - спокойно отвечает Макс. - Я понимаю, ты восхищаешься Мирабо, но пренебрегать фактами нельзя. Камилл, я не говорю, что именно он - убийца, я просто зачислил его в ряд подозреваемых по уже названным причинам.
Меня всегда раздражало хладнокровие Макса. В такие моменты я готов его убить. Какое может быть подозрение на Мирабо!?
- Это так, - соглашается Светик. - Камилл, у тебя чувства всегда опережают разум.
Она всегда согласна со своим приятелем! Если Макс пойдет топиться в Сене - она за ним!
- Но зачем убивать!? - не сдаюсь я.
- Когда карьера под угрозой, - говорит Макс, - многие способны на все. Конечно, он мог занять деньги у кого–нибудь другого, чтобы расплатиться с Морьесом… но если он недавно сделал несколько займов и уже спустил их…
Опять эта спокойная холодная манера. А главное, умудряется обосновать все логическими доводами. Задушу!
- Ложь! - перебиваю я.
- Делать заем через столь короткий срок, - продолжает Макс, - значит, вызвать подозрение кредиторов, а это может привести к нежелательным последствиям.
- Но при чем тут поденщица? - я продолжаю бой.
- Действительно, при чем? - соглашается Светик.
Ну, наконец–то! Хоть чуть–чуть начала думать сама!
- Я хочу это выяснить, - говорит Макс. - Осмелюсь предположить, что она приходила делать уборку ко всем подозреваемым.
- Как будто Мирабо не может держать постоянных слуг! - иронично замечаю я.
- Ты как ребенок! - восклицает Макс. - Он может держать постоянного лакея или секретаря! Но содержать других постоянных слуг дороговато. Пойми, люди вроде Мирабо обычно скупы на жалованье.
Я думал, что хоть на это Макс не сможет возразить. Ха, размечтался! Он мне целую речь выдал. Я могу только обиженно надуться. Ну, не умею я спорить! Не получается у меня вовремя привести весомые аргументы, а эмоции бьют через край. Переспорить хладнокровного Максимильена, невозможно. Помню, еще в колледже наши споры проходили и заканчивались одинаково. Я мог только размахивать руками, бросать упреки, а когда понимал, что проиграл, очень сильно обижался. Я и сейчас обижен.
Подумать только, я считал Макса благородным человеком! А он ради своих целей готов обвинить невиновного человека в убийстве!
- Ты можешь мне помочь доказать невиновность Мирабо, - говорит Макс. - Ты организуешь мне встречу с ним?
У меня моментально меняется настроение. Я киваю. Мои губы расплываются в улыбке.
- Когда угодно! - восклицаю я. - Так вот о чем ты говорил! Ты не хочешь, чтобы злопыхатели обвиняли Мирабо! Прости, друг, я сгоряча решил, будто ты собираешься приклеить великому оратору убийство
- Как ты мог подумать такое! - укоризненно говорит Светик. - Ты обвинил нашего друга в зависти! Как некрасиво с твоей стороны!
Она права. Как я мог так плохо думать о Максе!? Я вот–вот заплачу от стыда. Я очень плохой друг. Настоящий друг доверят своим друзьям…
Вопрос Светик прерывает мои мысли.
- А что с мсье Морьесом? Похоже, он уже принял яд.
- Увы, да, - отвечает Макс. - Бедняга обречен.
Эта новость встряхивает меня. Не время ныть.
- Нам надо начать расследование! - говорю я. - Начнем с Мирабо.