Энрике. Он разговаривал со мной. Взял меня за руку и говорит: "Пирула. Пирула, какая мягонькая!"
Адела. Боже мой!
Лаура. Опять эта мерзавка! То и дело - Пирула! И днем, и ночью - эта мерзавка!
Энрике. Как? Пирула существует на самом деле?
Адела. Перед тем как дедушке заболеть, мы узнали, что у него… есть невеста, официальная!
Энрике. Пирула?
Адела. Да, Энрике, да. Эта девица до знакомства с дедушкой зарабатывала себе на жизнь… мне стыдно сказать чем…
Лаура. Служила в страховой компании.
Энрике. Ну и что… по-моему, это…
Лаура. Печатала на машинке договора, заполняла анкеты… И даже… курила!
Энрике. Опий?
Лаура. Хуже - сигареты.
Адела. Дедушка собирался уехать с ней в Мадрид. У этой Пирулы передовые взгляды. Я бы ничуть не удивилась, если бы она решила сделать из дедушки… террориста. Или столоначальника в страховой компании. С ее-то взглядами…
Энрике. Маленькие человеческие слабости. Но уверен, что теперь…
Из ванной комнаты доносится крик. Появляется Марта, лицо ее искажено страхом.
Марта. Энрике! Энрике!
Энрике. Что с тобой? В чем дело?
Марта. А-а…! В ванной! В ванной - мужчина… По-моему, мертвый.
Лаура. Сатир! Наверняка Сатир!
Марта. Так странно одет, в клетчатой кепке, в зубах - трубка.
Адела. Как! А Сатир…
Лаура. Ну это уж слишком!
Адела(берется за свисток, свистит несколько раз). Не пугайтесь, это наш знакомый.
Энрике. Водопроводчик, наверное? Появляется Марсиаль.
Лаура. Надеюсь, все в порядке?
Марсиаль. Извините, сеньора, если я вас напугал. Меня зовут Марсиаль, я детектив. Занимался расследованием и не заметил, как заснул. Я почему-то уверен, что здесь должно совершиться убийство, и пытаюсь этому помешать.
Адела. Смешно.
Марсиаль. Кроме того, мы получили сигнал, анонимный. Нынешней ночью Сатир придет в этот квартал. На этот раз он не уйдет от меня. Для того-то я и спрятался здесь. Первый этаж, в доме две женщины. Еще раз прошу прощения, сеньора. Я ухожу. Желаю вам всего хорошего. (Уходит.)
Марта. Какой странный человек!
Энрике. Ничего не понял. Говорит, что, мол, в этом доме… (Смеется.) Убийство… Ишь, остряк!
Лаура. Обыкновенный идиот. Вечно ему чудятся убийства, но покуда еще ничего не нашел. Мамочкин сынок, это она ему вбила в голову, что он замечательный детектив. Ненавижу!
Энрике. Это, пожалуй, слишком. Человек верит, что выполняет долг. Можно его простить.
Адела. Нет, нельзя. Никогда нельзя прощать! (Лауре.) Разве твой отец простил тогда?
Лаура. Не надо об этом, мама.
Адела. А всего и было-то - короткая испанская пословица.
Лаура. Мама, не заводись!
Адела. Сеньорита должна знать про тот случай. Была гроза, страшная гроза, как сегодня…
Лаура. Скажите ей: не надо! Не слушайте ее. Она рассказывает это каждому новому человеку. Мне уже осточертело. В один прекрасный день я вскрою себе вены.
Марта. Ну ладно. Мне не особенно хочется знать. Может, лучше сыграем в фанты. Гораздо интереснее.
Адела. Он всегда твердил одно… Негодяй! Как сейчас его вижу. Спокойно так, не волнуясь, ровным голосом: "Адела, дорогая, не будь занудой, дождешься, в один прекрасный день я сломаю тебе позвоночник". И так изо дня в день: "Адела, дорогая, не будь занудой, дождешься, в один прекрасный день…"
Лаура(с рыданием в голосе). Хватит, мама! Хватит!
Адела. И так - всегда.
Марта. А вы, что вы ему говорили?
Адела. Ничего. Ровным счетом ничего. На его такую длинную фразу я, по наивности, отвечала испанской пословицей.
Лаура. Ну вот! Договаривай! Пусть все знают! Когда отец грозился сломать ей позвоночник, мать говорила: "Собака, что лает, никогда не кусает". Вы полагаете, такое можно говорить мужу?
Марта. Ай-ай-ай! Кажется, запахло креслом на колесиках.
Лаура. И вот в один прекрасный день, не успела мать произнести проклятую пословицу, как отец очень спокойно, как всегда, безо всякого гнева, поднял ее на руки, вышел на лестницу и там…
Адела. Замолчи! Замолчи, я приказываю тебе!
Лаура …и изо всех сил швырнул вниз. А поскольку мы живем на первом этаже, то швырять ее пришлось шесть раз. А затем ушел из дому, навсегда.
Адела. А когда этот несчастный уходил, вслед ему с пола несся мой голос: "Кто дерево найдет, тень обретет". И: "Кому Господь подаст, того святой Петр благословит". (Плачет.) Никогда не забуду!
Лаура. Теперь понимаете, как я несчастна? Жизнь разбита: двадцать лет вожусь с больным дедом, с умственно отсталой дурочкой и с мамашей… Такой молчаливой!
Адела. Фу, какая грубая!
Лаура. Осточертело мне! (На грани истерики.) Вое уже забыли, что я была молодой и хорошенькой, все обо мне забыли! Сколько же я выстрадала! Сколько выстрадала! И… и…! Хустина! Хустина!
Входит Xустина.
Хустина. Вы меня звали, тетя?
Лаура. Иди сюда! (Подходит к ней и дает пощечину. Спокойнее.) Можешь идти.
Хустина уходит.
Хустина немного успокаивает меня. Если бы не она, я бы давно вскрыла себе вены.
Пауза.
Марта. Жарко, не правда ли? Снова пауза.
Энрике. У каждого свой крест. Такова жизнь. Но все проходит.
Адела. Вот в это мы верим. Правда, дочка? Очень скоро все изменится.
Марта. Все, хватит, больше не думаем о грустном. Хочешь, я позову Хустину и развлечемся немного?
Энрике. Тетя, мы хотим переночевать здесь. Если все будет в порядке, завтра утром мы уедем.
Лаура. Это невозможно. Ночевать идите в гостиницу.
Марта. По-моему, хорошая мысль.
Энрике. Дедушка в таком состоянии - я должен побыть с ним. Вдруг ночью что случится, все-таки я врач и мог бы удостоверить, что…
Марта(к Энрике). Пошли отсюда. Я больше не могу ни минуты. Это не люди, а чудовища!
Энрике. Не говори глупостей.
Лаура. Мама, ты слышала?
Адела. Да, детка, слышала и все прекрасно поняла. Они останутся.
Слышен раскат грома. Входит Хустина.
Хустина. Я принесу кофе… с этим самым?
Лаура. Сейчас не время.
Энрике. А по-моему, превосходная идея, с рюмочкой коньяка.
Лаура. В этом доме спиртных напитков не держат, и домино - тоже. Это вам не бар.
Энрике. Но Хустина сказала…
Лаура. Хустина ничего не сказала. Напомни мне, мама, завтра непременно надо подрезать ей язык.
Хустина. Нет, нет, не трогайте язык! Я буду хорошо себя вести! (Плачет, встает на колени.) Я ничего не скажу! Только не трогайте язык! Тетя, прости меня.
Энрике. Подумать только, как она беспокоится за свой язык!
Марта. Вполне естественно. Ты - мужчина, тебе этого не понять.
Адела. Девочка, хватит! Ладно, не плачь, разберемся.
Хустина. Я не хочу потерять язык.
Лаура. Хустина может спать со мною. А Энрике - в ее комнате.
Адела. А сеньорита - на этой кровати. (Указывает в сторону швейной машинки.)
Хустина несет чемоданы Энрике в свою комнату.
Энрике. Нет, нет, чемоданы не трогай.
Адела. Но раз ты…
Энрике. Чемодан и шляпная коробка должны сегодня же ночью отправиться а Памплону.
Лаура. Сегодня же ночью? Какая чушь!
Энрике. Ничего не поделаешь. Это вопрос жизни и смерти.
Адела. Ну, раз так… Льермо может прямо сейчас отнести их и сдать в багаж. Ну-ка, позови Льермо. Скажи, пусть быстро спустится.
Лаура. Сперва я покажу тебе твою комнату. Иди за мной.
Энрике. Хорошо. Иду.
Марта. Я пойду с тобой, Энрике. Не бросай меня одну.
Энрике. Перестань, Марта, ты не маленькая. Остаешься спать здесь.
Лаура. Пошли, Энрике.
Энрике. Пошли.
Лаура и Энрике уходят. Слышен раскат грома, затем - стоны дедушки.
Марта. Вы сказали: это кровать?
Адела(Хустине). Хустина, приготовь постель для сеньориты.
Хустина выдвигает складную кровать, уже застеленную.
Все эти ночи на ней кто-нибудь спал. Дедушка в таком состоянии…
Марта(открывает свой чемоданчик). Я бы хотела переодеться в пижаму.
Адела. Идите в ванную комнату. И не беспокойтесь. Ничего страшного.
Марта. Я не беспокоюсь, это нервы. Устала с дороги. (Уходит в ванную комнату.)
Возвращается Лаура.
Лаура. Хустина, сейчас придет твой муж. Спрячься в кладовке и не выходи, пока не скажут. Ты же знаешь: тебе нельзя его видеть.
Хустина. Хорошо, тетя.
Лаура. Иди.
Хустина. Иду, тетя. (Уходит.)
Адела приближается к чемоданчику Марты и пытается открыть его.
Лаура. Прекрасная мысль. Он и засвидетельствует смерть дедушки. (Идет к телефону, снимает трубку. Набирает номер.)
Адела открыла чемоданчик и рассматривает содержимое.
Льермо, это ты? Спускайся скорее. Нет, еще не умер. (Кладет трубку.) Мама, что вы делаете?
Адела(задумчиво). Дедушка этой ночи не переживет.
Лаура. Что вы хотите сказать? Что замышляет ваш столь богатый ум?
Адела. Смотри, дочка, смотри, что в чемодане. И скажи мне, разве у тебя другие мысли?
Лаура(заглядывает в чемоданчик Марты). Боже мой! В жизни не видела такого богатства. (Мечтательно.) Можно было бы навсегда уехать из этого города.
Адела. Отправиться путешествовать! Поглядеть на белый свет. И Лурдскую богоматерь, Лаура, Лурдскую богоматерь!
Лаура. А еще чемодан и шляпная коробка…
Адела. Правильно. Потому-то они и хотели увезти их отсюда. Наверняка валюта или наркотики, и они боятся везти их через границу. Ну-ка открой коробку. Открой, детка, открой!
Лаура. Сейчас, мама, сию минуту. Как вас сразу жадность обуяла.
Пытаются открыть шляпную коробку. На пороге появляется Энрике и молча наблюдает за сценой.
Адела. Давай-ка, давай. Мы должны знать, что в ней.
Лаура. Она заперта. Вот, кажется, поддается.
Энрике. Попробуйте вот так. Я потерял ключ.
Адела. Нет, нет, не надо. Глупость какая-то, женское любопытство. (Смеется.)
В дверь звонят.
Наверное, Льермо. Ты спрятала девочку?
Лаура. Само собой. Пойду открою. (Выходит.)
Энрике. Некрасиво рыться в чужих чемоданах, тетя. По-моему, некрасиво.
Адела. Видишь ли, сынок… Ты знаешь, как я люблю шляпки. Вот и хотела посмотреть, идет ли мне. Но что меня удивило - какая она тяжелая… эта "шляпка".
Входит Льермо, за ним Лаура.
Энрике. Привет, Гильермо. Рад познакомиться с вами.
Льермо. Как поживаете? Можете звать меня как все - Льермо-бесплодный, мне все равно. Людей без недостатков не бывает. Ну ладно, неохота зря время терять. Куда надо нести ваш чемодан и шляпную коробку?
Энрике. На станцию. Сдайте в багаж на первый же поезд, который пойдет в Памплону.
Льермо. Понятно. В Памплону, так? Сколько?
Энрике. В каком смысле? Не понимаю.
Льермо. Видите ли, сеньор, мне все равно, что у вас в чемодане - контрабанда или бомба.
Энрике. Но…
Льермо. Минуточку. Я говорю.
Лаура. Не противоречьте ему. Он богом обиженный, вот характер и испортился.
Льермо. Сколько вы намерены заплатить за эту работенку? Сейчас на каждом шагу проверяют.
Энрике. Ну, не знаю… Сто песет… На курево и на кофе.
Льермо. Я пошел спать.
Энрике. Погодите… Тысяча песет, идет?
Льермо. Теперь я вижу заинтересованность. Идет. Пятьсот сейчас, и пятьсот, когда принесу квитанцию.
Энрике. Держите. (Дает ему деньги.)
Льермо(тихо, Энрике). Мне надо с вами поговорить. Уже видели?
Энрике. Что?
Льермо. Тшш… (Отводит его в угол.) Хустину. Видели?
Энрике. Ну конечно. Она была здесь.
Льермо. И как она вам? Хороший у меня вкус? Потому-то и коплю денежки… В один прекрасный день уйдем отсюда, и тогда уж… Тогда эта семейка узнает, могу я иметь детей или нет.
Энрике. Хорошо, хорошо…
Льермо. Послушайте. Интересуют вас сушеные головы, человеческие, брелок можно сделать, заколку на галстук, в гостиной поставить для красоты?
Энрике. Что вы говорите, молодой человек?
Лаура. Ухо востро, братец! Сейчас он захочет всучить тебе сушеные головы. Не бойся, они ненастоящие.
Льермо. Она говорит - ненастоящие! Я собираю их на кладбище, а дома сушу, пока не станут маленькими, с кулак. Потом приклеиваю на бакелитовую пепельницу, а внизу пишу: "Привет из Бадахоса". Люди думают, что они ненастоящие, а они - наоборот! Энрике. Бели это чудовище такое делает здесь, что бы он натворил в Париже, да еще с образованием?
Льермо. Что вы говорите?
Энрике. Ничего, парень, просто так. Не вздумай, Бога ради, путешествовать или читать книжки.
Льермо. Послушайте… Бели желаете запрещенные журнальчики, почтовые открытки, инсулин, морфин или гашиш, свежайший, наберите только этот номер - и все. (Достает визитную карточку.) А не желаете японскую зажигалку… она может служить еще шариковой ручкой и радиоприемничком на батарейках? Со скидкой… Для вас…
Энрике. Дело в том, что… я не курю.
Льермо. Не важно. Ею можно лес поджечь.
Энрике. Ты прав.
Адела. Ох, какой зануда. Вечно одно и то же! Сидел бы и думал лучше о своей беде.
Появляется Марта в пижаме, поверх пижамы - халат.
Марта. Ну вот и я. Черт возьми! Кто этот красивый молодой человек?
Льермо(присвистнул, увидев Марту). Вот это да! Так и напугать можно, сеньора!
Лаура. Льермо! Извините, сеньорита. Это Гильермо, муж Хустины.
Марта. Тот самый несчастный… Очень рада познакомиться с вами, Льермо. Позвольте, я поцелую вас в щечку? (Целует его.)
Льермо ошарашен.
Мне о вас столько рассказывали…
Льермо. Не верьте им.
Марта. Душа Бадахоса! Муж Хустины живет отдельно от нее, потому что он человек необычайно чувствительный и одухотворенный…
Адела. Сейчас он у нее еще раз сбрендит.
Льермо(достает пару чулок). Нравятся?
Марта. О! Прелестные! Просто прелесть, Льермо. И не один, а два. Что особенно приятно.
Льермо. Дешевые. Почти задаром.
Марта. При чем тут дешевизна! Такие вещи судят не по цене. Наконец-то вы отберете у Хустины бумажные чулки в резинку! Браво!
Льермо. У меня есть тергалевые вещи, перлоновые, резиновые перчатки, нейлоновые комбинации, есть пудра, помада, я получаю товар из Танжера и Португалии.
Энрике. Послушайте, чудовище, а галстуки у вас есть?
Льермо. А как же! Всех цветов, а еще и… (Шепчет ему на ухо.)
Энрике. Принесите мне черный.
Льермо. Как? Разве дедушка уже… (Подходит к Лауре.) Ну, я рад! Поздравляю.
Лаура. Не валяй дурака. Бери чемодан с коробкой и ступай. Дедушка еще протянет некоторое время.
Льермо(берег чемодан и шляпную коробку). Ладно. (Марте.) До свидания… Звать-то вас как?
Марта(немного испуганно). Марта Гарсиа.
Льермо. Незамужняя?
Марта. Нет, замуж…
Энрике. Марта!
Марта. Незамужняя, молодой человек. Незамужняя и даже не помолвленная.
Льермо. Это хорошо. Подходит. Мне кажется, что мы бы с вами… у нас есть о чем поговорить.
Марта. Сомневаюсь.
Льермо. Один раз я написал стих. Вы его услышите…
Доносится раскат грома.
Ну и ночка! Слышишь, Лаура? Новый мост на ладан дышит. Глядишь, сегодня и повезет. (Уходит.)
Лаура выходит следом. Пауза.
Адела. По-моему, пора отправляться спать.
Энрике. Да, всем не мешает соснуть.
Адела. Из вашей постели дедушку прекрасно слышно. Так что не волнуйтесь и спите спокойно.
На пороге появляется Лаура.