- Подождите здесь, миледи, а я проберусь вперед и найду этого Сиббера с билетами.
Графиня кивнула и устроила целое представление из покупки полупенсового куска горячей коврижки, чтобы объяснить, почему она не рвется в здание вместе с остальной толпой.
Элпью протискивалась сквозь давку. По гербам на дверцах карет она видела, что, помимо известных актеров, здесь собрались и представители аристократии. Она наблюдала, как люди шумно приветствуют друг друга. Сколько крика и смеха. Как там у Гоббса? Гримаса Внезапной Радости?
Леди Бастл маячила впереди. С написанным на лице презрением она, прихрамывая, вошла в фойе концертного зала, где ее энергично приветствовал высокий тучный мужчина с внешностью богатого фермера.
Элпью пробилась поближе. Около дверей теснилась группа бедно одетых людей, тянувших руки, чтобы коснуться юбки или камзола проходящих актеров. Некоторые из них протягивали букеты цветов и письма. Одна из женщин буквально бросилась на актера, чтобы поцеловать его в щеку. Он лишь улыбнулся и, слегка помахав толпе, вошел внутрь, где, как заметила Элпью, насухо вытер щеку платком.
Элпью дивилась преданности, написанной на лицах окружающих. Судя по виду этих людей, некоторые из них не могли позволить себе хорошей обуви или еды и, однако же, повергали себя к ногам этих пустых, тщеславных существ, называемых актерами.
Она с усилием протолкнулась еще на несколько футов вперед.
- А я уж думал, что вы не придете, - раздался позади нее мягкий голос. Элпью обернулась и встретилась глазами с Сиббером, который стоял с двумя билетами в руке. - Надеюсь, ваша напарница-писательница с вами?
- Ее соблазнил аромат горячей имбирной коврижки. - Элпью взяла билеты. - Она сейчас подойдет.
- Смотрите! - закричал стоящий рядом фанатик. - Это сэр Новая Мода!
Шумная толпа окружила Сиббера. Он достал из кармана горсть леденцов и принялся раздавать возбужденным поклонникам.
Один мужчина, взяв конфету, запустил ею в Сиббера, больно ударив того по лицу.
- За Анну! - крикнул мужчина. - Милая Анна! Любовь моя.
С застывшей улыбкой Сиббер потащил Элпью прочь, к лестнице, ведущей в Йорк-Билдингс.
- Кто такая Анна?
- Коллега-актриса. - Сиббер втолкнул ее в фойе Музыкальной комнаты. - Надеюсь, будет сегодня выступать.
- А сэр Новая Мода? - Элпью высвободила руку из его пальцев.
- Это роль, которую я играл в прошлом сезоне. Имел значительный успех. Между прочим, я сам ее и написал.
- А конфеты? - Элпью была заинтригована. Казалось, что мистер Сиббер пришел подготовленным к приставаниям фанатиков театра.
- Это публика, которая меня кормит. Поэтому я делаю все возможное, чтобы оставаться с ней в хороших отношениях. - Сиббер протиснулся сквозь плотный слой людей. - Мы должны подождать внутри, если хотим избежать этих невыносимых приставал.
Элпью потихоньку осмотрелась и увидела широкий зад леди Бастл, протиснувшийся в дверь, ведущую в концертный зал.
- Вы идите. - Она повернулась и помахала со ступенек графине. - Я должна дождаться свою госпожу.
Графиня ковыляла, раздвигая толпу.
- Мистер Сэмен! - громко окликнула она Сиббера. - Как приятно снова с вами встретиться!
- Сиббер! - Он поцеловал графине руку. - Это мне приятно вас видеть. Этим вечером вы просто ослепительны, миледи.
Элпью глянула на свою хозяйку - белила на ее лице были испещрены не только трещинами, но и черными крапинками - копотью от углей торговца имбирными коврижками. Одна из нарисованных бровей размазалась, так что казалось, будто графиня хмурится, а ее парик, залихватски съехавший набок, еще и низко надвинулся на лоб.
Сиббер источал улыбки и лебезил сверх всякой меры. Элпью стало интересно, какую цель он преследует.
- Так вы нашли в Тауэре, что искали, сэр? - Один из зрителей, пытавшийся протиснуться внутрь, толкнул графиню, и она упала в объятия Сиббера.
- Да, да. Я видел место, где были извлечены из земли кости тех двух мальчиков. - Сиббер воодушевленно кивнул. - Их, между прочим, нашли не так давно. Мне тогда было три года. - Он достал из кармана большие часы и откинул крышку. - Осталось всего несколько минут,. Идемте, миледи, я проведу вас на ваши места, а потом увидимся во время перерыва - я припас для нас троих бутылочку хереса.
- Не утруждайте себя, - сказала графиня, все еще стремившаяся избежать столкновения с наводившей на нее страх леди Бастл. - Мы подождем, пока станет немного потише.
- Ребекка! - позвал Сиббер женщину, стоявшую в уголке вместе со своей горничной. - Ты идешь?
Женщина злобно посмотрела на Сиббера.
- А разве не Анна Лукас должна все это проделывать? - Резким движением она развернула веер. - Но это жалкое создание не соизволило даже появиться! В результате я потратила последний час с этим жутким французишкой, приноравливаясь к его нелепому жаргону.
- Демонстрацию проводишь ты? - Сиббер источал непонятную смесь тревоги и облегчения.
- Изо рта у него воняет хуже, чем асафетидой,а от помады для усов запах, как от циветы во время течки. Честно говоря, Колли, с меня довольно.
Юбки Элпью как-то странно зашевелились. Необычная собачка, вцепившись ей в подол, тянула его изо всех силенок. Элпью исподтишка пнула собачонку, и та тоненько взвизгнула.
Лицо Ребекки потемнело, и она бросила на Элпью гневный взгляд.
- Поосторожнее, мисс! - Она подхватила собачку на руки и заворковала над ней, та принялась лизать ей шею. - Моя собака принадлежит к бесценной породе папильон, любимой породе венценосных особ по всей Европе.
- Папильон! - Графиня протянула пухлый палец, и собачка лизнула его. - У Людовика XIV такие были, точнее, у его придворных дам. Какая прелесть. Знаешь, Элпью, этот малыш назван бабочкой из-за своих шелковистых ушей - видишь, как они лежат? Я права, мистрис Монтегю?
- Я зову его Рыжик. - Ребекка улыбнулась. - Сокращенно от Рыжего Адмирала.
- Не пора ли нам в зал, мистер Сиббер? - напомнила Элпью, оглядывая опустевшее фойе и желая оказаться подальше как от актрисы, так и от ее компаньона в собачьем обличье. - Не хочется пропустить начало.
У Сиббера задергалась щека.
- Без Ребекки или Анны лекция вообще не начнется. - Он мрачно улыбнулся Ребекке. - Поскольку одна из них должна демонстрировать выражения лица во время выступления синьора Лампоне, который, к твоему сведению, Ребекка, итальянец.
- Я жду, чтобы начинать, мистер Сиббер. - Ближайшая дверь распахнулась, и вышел крупный мужчина с обвислыми черными усами, откидывая голову и подкручивая артистически длинными пальцами кончик уса. Но самым поразительным в этом необычном лице был торчавший в его центре серебряный нос. - Я должен изложить свое понимание выражения Страстей, пока меня не покинуло вдохновение.
Суматоха на улице привлекла всеобщее внимание к входной двери. Прибыл портшез, и из него выскочила взбудораженная женщина.
- Напилась, наверное! - воскликнула Ребекка так, чтобы все слышали. - Распустехи любят прибегнуть к стимулирующим средствам. - Она пощекотала собачке шейку. - Не так ли, дорогой?
- Ridiculoso! - Итальянец подбросил свои бумаги. - Я знаменитый мастер. Я не работаю с необязательными людьми.
Анна Лукас, растрепанная, но трезвая, протиснулась сквозь толпу поклонников и вошла в фойе.
- Синьор Лампоне, mia apologia. О molti problemi in casa... - Она повернулась к Ребекке и холодно перевела: - У меня большие неприятности дома. - Она поздоровалась с Сиббером, поцеловав его в щеку, затем упала на колени перед художником. - Perdona mia, синьор Лампоне. Lavoriamo. Идемте, за работу!
- Один момент, сэр. - Ребекка отдала собачку служанке и выступила вперед. - Я потеряла драгоценный весенний день, репетируя вашу белиберду. Означает ли это, что мне не возместят затраченные усилия?
Художник посмотрел на Сиббера. Сиббер смотрел в пол.
- Я могу предоставить вам место бесплатно...
- Бесплатное место! Вы, наверное, смеетесь? - Ребекка подбоченилась и расхохоталась, закинув голову. - Я потратила целый час времени, занимаясь своим прямым ремеслом, и за это мне заплатят. - Вздев бровь, раздувая ноздри и опустив уголки рта, она притопывала ножкой и испепеляла Сиббера взором.
- Смотрите! - завопил итальянец, указывая на Ребекку. - Эта женщина - perfetto! Великая актриса. Она демонстрирует Удивление, тут же сменяющееся Презрением. Magnificento!
Элпью украдкой глянула на графиню. Из этого непонятного эпизода можно состряпать замечательную статейку.
- Так скажи мне, Колли, ты хочешь, чтобы Страсти показывала эта второсортная лицедейка? - Ребекка Монтегю явно намеревалась воспользоваться моментом. - Вот, посмотри на ее лицо... еще едва заметную, но ты уже различаешь понемногу проступающую на нем Ревность. - Ребекка внезапно повернулась к Анне и с размаху влепила ей пощечину. - Так... Физическая Боль, сменяемая Изумлением... - Она отступила на шаг. - Что же будет дальше? Или Плач, или Злость, я полагаю.
Закрыв лицо руками, Анна Лукас побежала в зал.
- Давайте, сударь, - улыбнулась синьору Лампоне Ребекка, - пошевеливайтесь, начинайте свою тягомотину. - Она взяла Сиббера под руку. - А тебя я ловлю на твоем предложении о месте, Колли. Ни за что на свете не пропущу такой провал. - Она повернулась к своей служанке, которая на протяжении данной тирады незаметно переминалась у нее за спиной. - Сара, ступай домой и приготовь ужин.
Служанка сделала реверанс и быстро удалилась.
Итальянец воздел руки, пробормотал несколько неразборчивых ругательств и последовал за Анной Лукас по проходу.
- Я представил тебе своих новых друзей, Ребекка? - с лукавой улыбкой спросил Сиббер. - Это леди Анастасия Эшби де ла Зуш...
- Баронесса Пендж, графиня... - забормотала графиня.
- И ее...
- Служанку, да. - Ребекка даже не удостоила их взглядом. - Может, пойдем?
- Нет, Ребекка. Я собирался сказать "ее соавтора по перу Элпью". - Сиббер галантно улыбнулся. - Леди Эшби де ла Зуш и мистрис Элпью пишут о светских новостях для "Лондонского глашатая".
Элпью было приятно понаблюдать, как Ребекка пытается подавить бурю сменяющих друг друга Страстей, в основном Ужас и Ярость, одновременно лихорадочно ей улыбаясь. Актриса явно не привыкла проявлять свои эмоции в столь непосредственной близости от представителей прессы.
Освещенный свечами зал был битком набит болтавшими между собой зрителями. Свободными оставались только места в последнем ряду, зарезервированные специальными табличками.
Сиббер провел трех женщин в зал, когда закончилось музыкальное вступление и музыканты раскланялись, и встал у двери в конце прохода, готовый к любым сюрпризам.
Синьор Лампоне и Анна Лукас поднялись на сцену, раздались и стали нарастать аплодисменты. Лампоне поднял руки, прося тишины.
- Дамы и господа, сегодня вечером я поговорю с вами на тему о Выражении. Эту фантастическую науку необходимо изучать всем артистам, будь то художники, как я, или актеры, как моя уважаемая подруга Анна Лукас, которая любезно согласилась продемонстрировать сегодня основы данной науки.
Нестройные аплодисменты.
- Вы также увидите, что моя философия полезна и просто как инструмент для жизни. Итак, дамы и господа, сначала я объясню, что Страсть - это движение чувствительной составляющей нашей души. Страсть состоит из многих частей - главным образом из внутренних движений, например, при Ненависти учащается пульс, а при Желании сильнее бьется сердце, и из внешних движений, таких как стиснутые в Гневе кулаки или спасение бегством, вызванное Страхом.
Заерзав на сиденье, Ребекка пробормотала себе под нос:
- Или зевота, вызванная мучительной скукой.
Графиня ухмыльнулась. Она сама не выразилась бы лучше.
- И разумеется, часть тела, наиболее ярко выражающая Страсти, - это лицо. Лицо, которое быстрее всего получает из мозга наиболее сильные сигналы.
Графиня подавила зевок. Больше часа подобного вздора? Она посмотрела на соседей в поисках моральной поддержки, но, по всей видимости, только их с Ребеккой не захватило происходящее.
- Теперь я покажу вам простое упражнение. - Лампоне повернулся к Анне Лукас. - Прошу вас, мадам Лукас, освободите свое лицо от всякого выражения.
Анна стояла в центре сцены, Лампоне встал позади нее.
- Наморщите лоб, насупьтесь, хмурьтесь.
Анна свела брови.
- Глаза сияют, взгляд скошен в сторону, постоянно горит огнем.
Анна Лукас привела свои глаза в требуемое положение.
- Ноздри расширены и напряжены, губы плотно сжаты, уголки рта оттянуты в стороны и вниз, зубы стиснуты.
Анна затрепетала ноздрями и сжала губы.
- Теперь пусть кто-нибудь в зале скажет мне, что это означает.
- Запор у второразрядной актрисы, - пробормотала Ребекка.
Графиня с трудом удержалась от смеха.
- Какую из Страстей, дамы и господа, вы лицезреете перед собой? - Он указал на джентльмена в блестящем каштановом парике.
- Ревность? - предположил мужчина.
Лампоне самодовольно повел плечами, и Анна расслабила лицо. Аплодисменты.
- Теперь, Анна, поднимите брови и сведите их, а внешние концы опустите, веки опущены.
Элпью видела, что многие из зрителей тоже следуют указаниям Лампоне.
- Рот слегка приоткрыт, уголки опущены вниз. Голова небрежно наклонена набок.
Он снова повернулся к аудитории.
- А теперь? Мадам? - обратился он к Ребекке.
- Позвольте сказать, синьор Лампоне, что я считаю вас гением... - Взрыв аплодисментов. У Анны Лукас начали подергиваться мышцы лица. - Я бы предположила, что выражение лица миссис Лукас указывает на печаль, которую она испытывает, когда размышляет о том, что я играю лучше.
Кто-то засмеялся, остальные смущенно зашевелились.
На мгновение Анна Лукас застыла, затем разрыдалась и убежала через маленькую дверь в конце сцены.
Лампоне, казалось, не знал, то ли последовать за оскорбленной актрисой за кулисы, то ли продолжать демонстрацию самому. Некоторое время он продолжал говорить, пытаясь строить соответствующие гримасы, и наконец вскинул руки:
- Е un disastro! Un fiasco!
Зрители растерянно зашептались.
- Дамы и господа. - Сиббер прошел по проходу и поднялся на сцену. - Позвольте предложить вам небольшой перерыв. Через десять минут, я уверен, синьор Лампоне будет рад продолжить свою лекцию. - Он повернулся к распахнутой двери, которая вела за кулисы. Из нее торчали две головы. - Музыканты? Прошу вас, сыграйте снова.
Сиббер посмотрел на ухмылявшуюся Ребекку Монтегю и знаком предложил ей присоединиться к нему на сцене.
Графиня и Элпью вышли из зала вместе с другими зрителями и решили прогуляться по террасе рядом с Водными воротами и сравнить свои наблюдения.
- Какой поворот, - проговорила графиня, закутываясь в плащ.
- Мне ужасно жаль, что она вмешалась, - заметила Элпью. - Я наслаждалась лекцией.
- Ты шутишь? - Графиня посмотрела на нее с изумлением. - Да я с большим удовольствием познакомилась бы с устройством водопровода.
В нескольких ярдах от среднего течения реки мягко покачивались на волнах две гребные лодки, хотя прилив был невысок и перед ними расстилался черный, укрытый тенью берег. Один из лодочников указал на террасу, заметив там людей - потенциальных клиентов, и приналег на весла, направляясь к берегу.
- У нас хватит материала до конца месяца, - сказала Элпью, подсчитывая на пальцах. - Девица Джимкрэк и ее возлюбленный-убийца, ссора между актрисами, это катастрофическое представление...
Как раз в этот момент на лицо графини упала чья-то тень.
- Нэсти? Кого я вижу, это же Нэсти-Эсс! - На них наткнулась леди Бастл. - Не слишком ли дороговат твой наряд, дорогая? Откуда ты выкопала это древнее платье? Ему самое место в музее.
Графиня беззвучно открывала и закрывала рот.
Бастл засмеялась:
- Ну и ну! Вот новая Страсть для мистера Лампоне. Как это называется, Нэсти-Эсс? Сумасшествие?
- Это называется, - встряла Элпью, -Достоинствоперед лицом неслыханной грубости.
Теперь дар речи потеряла Бастл.
- Послушай, девчонка, я не потерплю дерзостей от какой-то там служанки. На твоем месте я бы держала язык за зубами.
- На моем месте, мадам, вы бы выглядели гораздо лучше и понимали, что богатство не оправдывает хамства.
Лошадь, тянувшая проезжавшую мимо карету, фыркнула, как бы поставив точку в отповеди Элпью не слишком пристойным звуком, в то время как карета покатила дальше по Стрэнду.
Возмущенно запыхтев, леди Бастл, пошатываясь, прошла через Водные ворота и спустилась по лестнице к воде.
- Лодочник! - крикнула она. - Я уезжаю. Меня еще никогда так не оскорбляли.
Элпью обняла графиню, у которой предательски дрожал подбородок, и повела ее к одной из каменных скамеек под сводами Водных ворот.
- Я как будто снова очутилась в школе. После стольких лет...
- Посмотрите туда, мадам.
Они пригляделись - туманная фигура леди Бастл разместилась лицом к лодочнику, притиснутая другим пассажиром, видимо, ее другом-фермером. Лодочник, привычно смешивая разнообразные ругательства, поносил леди Бастл на чем свет стоит.
- Я же сказал, чтобы вы ступали осторожно, уважаемая. Из-за переизбытка ваших телес мы застряли в иле. По вашему голосу я не догадался, что вы такая туша, а излишков жира у вас побольше, чем у целой стаи китов.
- Лодочники, мадам, - стиснула руку графини Элпью, - никогда не спускают оскорблений!
- Дамы и господа, лекция возобновится через несколько минут. - Сиббер вышел на улицу, звоня в колокольчик. - Просим занять свои места.
Графиня посмотрела на реку. Шлепая веслами, лодочник наконец отчалил от дальнего края лестницы, увозя леди Бастл во тьму.
- Хотите вернуться домой? - спросила Элпью.
- Где у входа меня поджидает этот гадкий пристав? - Графиня покачала головой. - Через несколько минут я пройду на наши места. Пусть сначала войдет публика.
Элпью окинула взглядом темные улицы, чернильно-черную реку. Небезопасное место.
- Я не могу оставить вас здесь, миледи.
- Почему? Иди вперед. Меня в отличие от тебя вся эта чепуха не интересует.
- Вы точно не хотите пойти?
Графиня велела Элпью отправляться.