- Элпью! - У графини отвисла челюсть, а глаза чуть не вылезли из орбит. - Ах, вот в чем дело! - Графиня раздула щеки, как рыба жабры, и сжала губы в тонюсенькую полоску. - Женщина, которая таскала меня по грязи и болотам, чтобы украсть арапчонка у бедной, одинокой, живущей в деревне женщины, недолго думая украдет у меня и мою дорогую милую Элпью. - Она была готова расплакаться. - Элпью мне как родное дитя.
Карета, дернувшись, остановилась. Графиня распахнула дверь и шагнула наружу. Забыв, что на ней все еще башмаки Пигаль на толстой подошве, она упала ничком. Пигаль выскочила, чтобы помочь ей подняться, но графиня, едва встав на ноги, развернулась и со всего маху хлестнула герцогиню по густо напудренной щеке.
- Ты мне не подруга! - рявкнула она. - Мне повезло, что человек, которому я действительно не безразлична, сумел снова найти меня после долгих и ужасных лет разлуки.
В этот момент на улице показались сэр Питер и Годфри.
- Питер, дорогой. - Графиня встала в позу, какую в театре принимают для сцен мольбы. - Прошу, любимый, спаси меня от этой вороватой лесбиянки!
- Пигаль, старая перечница, как, черт побери, твои дела? - Сэр Питер ухмыльнулся Пигаль, целуя жену в щеку. - Почему бы тебе не присоединиться к нам? Годфри разожжет огонь в салоне, мы могли бы сыграть партию-другую в бассет.
Пигаль стала извиняться - у нее дела, надо покормить птиц.
- Прости, Пигаль, старушка. Сегодня никакие отговорки не принимаются. Слишком давно я тебя не видел.
Герцогиня посмотрела на подругу, которая застенчиво суетилась вокруг мужа. Опасаясь за разум своей Эшби, Пигаль уступила.
- Но сначала я должна привести Элпью. Она временно живет у меня… - Пигаль сделала глубокий вдох. - Чтобы дать голубкам немного побыть вдвоем.
Полчаса спустя Пигаль вместе с Элпью прибыла в дом графини. Компания уселась вокруг складного карточного столика. Годфри распечатал четыре новые колоды карт и сдал. Графиня, все еще негодуя на Элпью и Пигаль, раскладывала свои карты в угрюмом молчании.
Сэр Питер разбирался со своими картами с загадочной улыбкой.
- Мы с Годфри славно сегодня потрудились, а, Годфри?
Тот заворчал.
- Заполучили небольшой славный источник дохода. Во дворце. Открываю семерку. - Сэр Питер бросил на стол два золотых.
Годфри положил колоду. Элпью обменялась с Пигаль взглядом.
- Какая жалость - я забыла свою маску. На деньги я всегда играю в маске. - Пигаль говорила, опустив глаза и сосредоточив все внимание на картах. - В каком дворце? В Сент-Джеймсском или Кенсингтонском?
- Сегодня в Сент-Джеймсском - Питер ухмыльнулся. - С большим успехом. Сегодня - Сент-Джеймс, завтра - весь мир!
- Удваиваю ставку. - Пигаль положила две золотые монеты. - Даю столько же. Ваши карты проигрывают, сэр Питер, две гинеи. Так скажите же, что у вас за дело при дворе?
- Принесет мне целое состояние благодаря королевским задам. - Сэр Питер постучал себя по кончику носа. - Мне в руки попало огромное количество ткани.
- Ткани? - переспросила Элпью, подглядывая в карты сэра Питера.
- Совершенно верно, Элпью. Продал ее во дворец. Открываюсь. - Он перевернул карту. - Получил вчетверо больше того, за что приобрел.
Годфри выложил еще несколько карт.
- Пятерка выигрывает, валет проигрывает. Пигаль сгребла свой выигрыш.
- А что этто за необыкновенная ткань? Тисненная сегебгом пагча из Индии?
- Пара грязных старых парусов, которые, - он подмигнул Годфри, - разорвались и пришли в негодность.
- И вы пгодали этто во двогец? Я слышала, что у голландца стганный вкус по части обивки, однако…
Элпью сунула в рукав карту, приберегая ее на потом.
- Для нужников, - усмехнулся сэр Питер, - подтираться в нужниках. Какая разница, чем подтирать зад? Удваиваю.
- Еще две гинеи. - Пигаль выложила пятерку бубен. - Мне казалось, что существуют официальные лица, отвечающие за подобные вещи. Коголевский камеггег, нет?
- Да, разумеется. Но в департаменте Главного королевского камергера наблюдается некоторое смятение. Множество разногласий между низшими чинами. А вспомни, Пигаль, старушка, я всегда говорю: где нытики, там и деньги.
- Не знаю, на что им там жаловаться. - Элпью пододвинула несколько пенсов и открыла карты. - Во дворце работать хорошо. Надежно.
- Масса привилегий, - поддержал Годфри. - Бесплатная еда, можно продавать свечные огарки… А уж остатки еды после торжественных обедов…
- Но с тех пор как казну в свои руки взял голландец, все это кончилось. - Сэр Питер быстро рассортировал свои карты и выложил семерку пик. - Беда в том, что, лишив людей всех их привилегий, он забывает им платить. Некоторым из придворных задолжали за год. Так что… Семерка выигрывает, пятерка проигрывает.
- Ясно, - сказала Пигаль, наблюдая, как ее деньги уплывают через стол к сэру Питеру, а он кладет на середину стола валета. - Вы пгодали им дешевую дгянь, а они выписали счет на обычную цену и газницу прикагманили. - Она выложила туза.
- Набавляю. - Сэр Питер достал пять гиней. - Ибо этим вечером я, как видите, богат! Сегодня мы опустили в воду только палец. Завтра нырнем целиком.
- Пгавда? - Пигаль поставила столько же, сколько сэр Питер. - Пгодолжите с Кенсингтонским двогцом?
- Да, и посмотрим, какие еще вещи, выпавшие из тележки старьевщика, мы сможем туда протолкнуть. - Посасывая кончик своей бородки, он размышлял над картами. - Говорят, что у принцессы Анны почти такой же огромный двор, как и у самого короля. И оба они застряли в Кенсингтоне. - Сэр Питер повернулся к жене. - Никогда не знал, что ты такая молчаливая, Эшби, дорогая. Тебе не дурно?
Графиня надула губы.
- Со мной обошласьдурно моя подруга! - воскликнула она. - Сверх того, я провела самый жуткий день, какой можно представить.
- Туз выигрывает, валет проигрывает. - Годфри снял колоду и перетасовал.
Сэр Питер, Пигаль и графиня открыли карты. Элпью извлекала карту из рукава, готовясь разыграть ее.
Графиня же приготовилась основательно пожаловаться.
- Сегодня моя французская так называемая подруга потащила меня в немыслимо ужасное место. Жуткое селение в какой-то глухомани под названием Актон.
- Ах, - вздохнул сэр Питер, - Актон! Зеленый рай!
Карта вывалилась из рукава Элпью на пол.
- Актон?
- Там очень зелено. Актон-Грин - так его вполне законно называют. - Сэр Питер переложил карты. - Актон - зеленые леса, их густая листва великолепно защищает все главные дороги, которые идут на запад.
Графиня, не слушая его, продолжила гневную тираду в адрес Пигаль.
- Затащила меня в такую даль, и что мы там нашли? Неприятную, грубую женщину, которая говорила только об одежде и рыбалке.
- А лакеем у нее здоровый головорез? - Элпью выложила свои карты лицом вверх. Пигаль лихорадочно их запоминала.
- О чем ты говоришь, Элпью? - спросила графиня, пораженная такой реакцией. - Не было там никакого лакея. Только служанка, которую рвало, да черный мальчишка. - Она заметила лежавшую у ее ног карту. - Элпью, это твой бубновый король или мой?
В полном смятении Элпью подняла карту и положила на стол.
- Я запуталась. Но, миледи, я должна узнать про Актон. Это большое селение?
Годфри перевернул верхнюю карту колоды.
- Король выигрывает.
Не замечая, что она выиграла, Элпью не отставала от графини.
- Расскажите мне об Актоне. Кого вы там встретили?
- Прошу тебя, смени тему. Неужели ты не понимаешь, поездка была достаточно ужасна сама по себе, чтобы еще говорить о ней целый вечер. - Графиня взяла одну из карт Элпью. - И почему тебя вообще интересует этот забытый Богом уголок?
Элпью инстинктивно поняла, что при сэре Питере, Годфри и герцогине Пигаль не следует говорить о деле Бо Уилсона. Она вспомнила также, что еще даже не поведала графине ни о страшной судьбе Бетти, ни об обнаружении последнего послания Бо.
Пока Элпью таращилась на графиню, Годфри снова и снова повторял:
- Ты выиграла, Элпью. Забери деньги. Пигаль подвинула к ней монеты, желая поскорее продолжить игру.
- Спасибо, Годфри. Пожалуйста, дай новую колоду.
- Графиня… - начала Элпью, пытаясь едва уловимой мимикой дать своей госпоже понять, насколько дела серьезны. - Миледи, очень срочно. Мне нужно поговорить с вами наедине.
Графиня поджала губы и повела плечами.
- Не думай, что я так быстро прощу твое роковое предательство.
- Миледи, вы должны мне помочь. Я бы хотела переговорить с вами с глазу на глаз. - Элпью выпалила первое, что пришло ей на ум: - Я беременна.
Графиня медленно оглядела Элпью, потом исподтишка посмотрела на мужа, но вспомнила, что он всего лишь день как вернулся.
- Я должна поговорить с вами, миледи, - взмолилась Элпью. - Чтобы никто не слышал. Вы единственная, к кому я могу обратиться. Вы мне все равно что мать…
Сдержанно кивнув остальным присутствующим, графиня поднялась и взяла Элпью за руку.
- Идем, Элпью, уединимся на кухне, не станем мешать их разнузданному веселью.
Усевшись у очага, Элпью выложила графине всю правду.
- О, миледи, простите меня. Но мне нужно было поговорить с вами наедине, - объяснила она. - Видите ли, беременность - это практически единственное, чего не случилось.
Элпью торопливо поведала о страшной смерти Бетти, о знаке "33" и записке в банке, о визитах к аптекарю и астрологу и о том, что здоровяк, которого они видели поблизости от Бо, был, по всей вероятности, тем самым актером, который теперь служил у богатой дамы в Актоне.
- Так что понимаете, миледи, мы должны вернуться в Актон. Осмотреться, порасспрашивать, узнать, что там о нем знают.
- Мы можем заглянуть в таверну. Там подают отменное блюдо, которое называется "Завтрак скотника". - Теперь графиня почувствовала себя прямо-таки знатоком сельской местности и ее обычаев и была рада поделиться своими познаниями. - Или, может, та отвратительно грубая женщина знает про него. И даже если и не знает, мы могли бы хорошенько ей отомстить. Идем.
Взяв Элпью за руку, она повела ее назад в салон.
- Пигаль, милая моя подруга, Элпью может пожить у тебя еще несколько дней, поможет тебе в этот трудный момент. А в обмен я бы хотела одолжить у тебя на завтра карету с кучером.
Пигаль проигрывала.
- Да, да! - Она оторвалась от карт. - Будь они неладны, этти пики, - сказала она, выкладывая тройку. - А когда годы?
Элпью заняла свое место и взяла карты, из которых таинственным образом пропали все "картинки": остались лишь карты самого низшего достоинства.
- Какие роды?
- Как легко тут ошибиться, - пришла ей на выручку графиня. - Я никогда не предупреждала Элпью по части "этих дел". Сегодня днем какой-то гадкий парень сунул ей в ухо язык. Бедная девочка так простодушна, что решила, будто от этого у нее будет ребенок. Но я наставила ее на путь истинный по части неприятностей, которые действительно случаются. Итак, Пигаль, ты согласна насчет кареты?
Элпью украдкой подмигнула Пигаль, и та решила, что Элпью, должно быть, придумала какой-то план, чтобы открыть графине глаза на делишки ее мужа.
- D'accord! D'accord!
Графиня повернулась к сэру Питеру.
- А тебя, дорогой муженек, мы можем высадить у Кенсингтонского дворца, где ты собирался продавать свой товар. Мы там сегодня проезжали. Это по пути!
Вонь просмоленных старых парусов заполнила карету.
- Вот уж не знаю, захотела бы я подтирать этим свой зад, - заметила, обмахиваясь, графиня.
- Мы думали по дешевке продать несколько кусков льда с канала Флит Смотрителю льда и снега, но оказалось, что у него и без нас масса предложений, а желающих есть мороженое в такое время года нет, так что… - сэр Питер пнул мешок, набитый тканью, в угол, - … когда мы разгрузим эти паруса, следующим моим предприятием станет конский навоз. - Он хлопнул в ладони и развел их жестом ярмарочного фокусника. - Лондонские улицы завалены этим добром. Невозможно перейти Стрэнд у майского дерева, чтобы по уши не извозиться в дерьме. Поэтому мне нужно только устроить перевоз и продажу всего этого садовникам. Посмотрите, сколько декоративных садов они здесь разбивают.
- И откуда, сэр Питер, вы сегодня начнете? - Элпью радовалась, что они уже почти доехали до дворца, но пока старалась быть вежливой.
- Ты про дерьмо или тряпки для него? - Он засмеялся собственной вульгарной шутке. Никто его не поддержал. - Думаю, с принцессы Анны. Она кажется легкой добычей. Несколько высокомерна и не самая красивая девушка в королевстве, но я слышал, будто она замужем за здоровым тупицей, который едва говорит на королевском английском. Ей, вероятно, одиноко. Немного флирта, и заказ на навоз нам обеспечен!
Элпью вздохнула. Она принимала участие во многих прежних аферах сэра Питера, целью которых было нажить состояние, и всегда терпеть не могла его грубый юмор. По счастью, впереди показался красный кирпич Кенсингтонского дворца.
- Вот и приехали, сэр Питер. Вам лучше высадиться, а то мы опоздаем.
- Пошевеливайся, старый ленивец. - Сэр Питер ткнул похрапывавшего Годфри локтем. - Тебе еще нести этот тюк через парк.
Мужчины вытащили мешок, полный рваных парусов, из кареты и потащились к черному входу дворца.
Как только они тронулись в путь, графиня, помахав и улыбнувшись им в окошко, приказала кучеру ехать дальше. Затем повернулась к Элпью.
- А теперь покажи мне бумагу, которую ты нашла.
Элпью подала вырванный из книги записей листок с символами. Потратив несколько минут на его изучение, графиня вернула бумагу напарнице.
- Ничего не понимаю. Интересно, этот странный тип, который живет в соседнем доме…
- Мистер Ньютон?
- Верно. Мистер Ньютон сможет это понять. В конце концов, он же написал эту книгу, которую никто, кроме него, не понимает.
- Какую книгу? - Элпью любила хорошее чтение.
- Несколько лет назад она шла нарасхват. Все ее накупили, но никто не продвинулся дальше четвертой страницы. Она называлась "Математические начала натуральной философии".
- Не слишком броское название.
- Тем не менее ее купил весь Лондон. Такой везучий человек должен суметь объяснить, что означает эта формула.
Добравшись до Актона, они сначала зашли в таверну, которая всегда была сердцем деревни. Первой вопросы стала задавать Элпью. Она подошла к одинокому кабатчику, возившемуся во дворе с деревянной бочкой. Он сказал, что не знает ни одного мужчины крепкого телосложения, работающего в деревне.
- В смысле, кроме меня. - Потом он с самодовольной ухмылкой шлепнул Элпью по мягкому месту. - А чего тебе нужно, милашка? Уж я наверняка не хуже этого актера смогу устроить для тебя розыгрыш под простынями.
Элпью отделалась от него и присоединилась к графине, сидевшей в теплой комнате.
- И вы никогда не видели мистера Роя, даже мельком? - Графиня угнездилась на высоком табурете и облокотилась на стойку - перед ней стояла кружка эля и "завтрак пахаря".
- Нет, не видела, и если хотите знать мое мнение… - Хозяйка доверительно наклонилась к ее светлости. - Мы его и не увидим. Это уж точно. Никто не видел, а уж кто только не подглядывал, я вам скажу. Этот человек всегда приезжает в карете без всяких знаков, с опущенными шторками. Обычно среди ночи.
Графиня кивком поощрила ее продолжить. Она чувствовала, что женщина знает больше.
- Но?…
- Но… - Хозяйка наклонилась еще ближе, кружевные ленты ее чепца окунулись в пиво графини. - Однажды ночью я бежала по полю - навестить свою подругу, которая живет на том конце деревни. Темно было, ни луны, ни звезд, так что, надеюсь, он меня не видел. Зато я видела, как она ждала его у калитки…
- У той, которую она запирает на висячий замок?
- Да, верно. - Она подтолкнула графиню локтем. - И это еще одна их странность. Кто же запирает садовую калитку? - Она вытащила ленты из напитка и принялась их выжимать. - Ну так вот, она просто стояла там. А ночь была отнюдь не теплая. Это в январе было. Река замерзла - вот какой мороз. И тут подкатывает эта карета и выходит он…
- Здоровый детина, - перебила, облизывая губы, графиня. - Темная одежда? Толстая шея?
Трактирщица отпрянула, качая головой.
- Нет. С чего вы взяли? Ничего подобного. Странный такой, маленький. Хлипкий. И шел так смешно. Но это, наверно, из-за холода. Неуверенно. - Она приблизила губы к уху графини. - Я чуть не рассмеялась в голос, так это было чудно. Она высокая, а он - такой низенький. Но что есть, то есть. Белоснежка и гном. - Она разразилась грубым смехом, так что теперь отпрянула графиня, испугавшись за свою барабанную перепонку.
- А лицо? - спросила графиня. - Какое у него лицо?
- Не видно было. Большой парик, понимаете. И шляпа с перьями.
- А сама эта женщина - миссис Рой? - вступила в разговор Элпью. - Что вы о ней думаете?
- Да, странная она какая-то. - Хозяйке, похоже, нравились все эти расспросы. - Мы видим ее в саду, копает, сажает что-то. Ходит на речку с удочкой. Вот так. К нам никогда не заходит. Не отвечает людям, которые с ней заговаривают.
- Видят ли ее в деревне? Может, гуляет или…
Трактирщица хлопнула ладонью по стойке.
- Никогда не выходит из дома. Своей кареты у нее нет, и никогда не нанимает экипаж в деревне. И в почтовую карету ни разу не садилась отсюда. Мы и лошадей даем напрокат, но она никогда не брала.
- Как же она ездит в театр?
- Какой еще театр? - фыркнула женщина. - Тут театров нет. Это Актон.
- Но она ездит в театр в Лондон. - Графиня отхлебнула пива и пожалела об этом. Никогда еще она не пробовала подобной мерзости. - Мы ее там видели. Сидела в боковой ложе.
- Видели ее! В Лондоне! - взревела кабатчица. - Но этого не может быть. Она поселилась здесь поздней осенью прошлого года и, насколько мы тут в деревне знаем, никогда не покидала этого места. Ни разу. Даже в деревню не приходила, чтобы купить кружок масла или дюжину яиц.
- И даже письма на почту не носила? - Элпью отщипнула хлеба и принялась жевать. - И не ходила выпить чаю в чайной?
- Нет, - хозяйка смахнула оставшиеся на стойке крошки. - С поручениями она присылала слуг. Сама никогда не приходила.
- Мальчика-арапчонка и девушку с соломенными волосами? - Графиня погоняла по оловянной тарелке маринованную луковичку, потом, отчаявшись соблюсти светские манеры, отправила ее в рот с помощью пальцев.
- Да, иногда девушку. Мальчик слишком мал. - Хозяйка отломила у графини кусок сыра и съела. - Но иногда она присылает и своего помощника.
- Помощника? - Элпью выпрямилась. Вот оно! Наверняка они добрались до Подлеца. - Хорошо сложенный, плотный мужчина со сломанным носом?
- О нет. Напротив. - Хозяйка покачала головой. - Высокий, худой. Гибкий. Волосы рыжеватые, стрижен коротко. Парика не носит. Все время ездит туда-сюда, возит свертки, уезжает на той же лошади, на которой приезжает, иногда берет с собой девушку или мальчика.