Делать тут было больше нечего, Николай вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь. В этот момент в барак вошла какая-то тетка, у нее было припухшие веки и рыбье выражение глаз, присущее всем закоренелым алкашам, в левой руке она держала авоську с двухлитровой банкой пива. Резиновые сапоги на ногах, несмотря на теплую, сухую погоду, выцветавшее цветастое платье с грязным подолом, и штормовка, некоторые пуговицы которой были оборваны, придавали ей вид обыкновенной мешочницы. Не бомжихи, а именно мешочницы - бомжей в Советском Союзе не могло быть по определению.
Она направилась прямо к Николаю, настороженно всматриваясь в него. Вдруг лицо ее расплылось в широченной улыбке, показавшей дыры от выбитых зубов.
- Ой, Колька! Умереть - не встать! Как ты нашел меня, красавец? - воскликнула она и, подавшись вперед, развела руки, ожидая встречных объятий, чему не помешала даже банка с пивом.
Николай отшатнулся от нее, подумав, что у алкашки не все в порядке с мозгами.
- Да Галина, я! Галя Бачурина! Ты что не узнал меня? - разочарованно опустила тетка руки с глубокой траурной каймой под ногтями на желтых, прокуренных пальцах. Видимо, она поняла, что долгожданных обнималок не будет. - Мы же с тобой в шестом классе за одной партой сидели…
Только сейчас до Николая дошло, кто перед ним стоял. Да, эта затрапезная тетка, еще молодая, но уже с отвисшими, как у бульдога, щеками женщины в преклонном возрасте, действительно когда-то была его соклассницей. И он когда-то на самом деле просидел с ней почти год за одной партой, хотя имя и фамилию к этому моменту он уже и не помнил. Девица попала в их класс после того, как ее в который раз оставили на второй год. Тогда ей было лет четырнадцать, а Николаю - одиннадцать, и ее подсадили к нему из-за того, что более никто ей не подходил по росту. Правда, помнится, досидеть вместе им тот год так и не довелось - ее отчислили весной по банальной причине - шалая дылда забеременела.
- Так ты ко мне или как? - поостыв от холодноватого молчания Николая, спросила Галя.
- Я к Дагбаеву, но…
- Ты и его знаешь? Так поканали - он здесь, пивком отметим!
- Вот что, Галя… - замялся Николай. - Туда пока нельзя…
- Да чегой-то нельзя - это моя халупа!
Она толкнула дверь. Секунды ей хватило, чтобы понять, что там произошло.
- Убили! Убили-и-и! - истошно заголосила она, тряся головой, из которой густо посыпалась перхоть.
Авоська вывалилась из ее рук, банка разбилась, и брызги пива окатили Николаю брюки. На шум вбежал Володя.
- Что тут происходит? - выпалил он.
- Дагбаев мертв. Надо милицию вызвать, - сумрачно отозвался Николай.
В это время Галина, хотела было заскочить в комнату, но Николай бесцеремонно придержал ее за шиворот:
- Убили, не убили - милиция разберется. А до ее приезда туда нельзя.
Васильев оттеснил тетку и, заглянув в комнату, присвистнул.
- Вот тебе, бабушка, и юрьев день! - проговорил он, покачивая головой.
- Эй, деловые, выпить есть? - вдруг перестав голосить, спросила Галина, обращаясь сразу к обоим. - Что-то трясет меня, фраера, помянуть надо.
- Вова, побудь тут с ней, последи, чтобы не заходила в комнату. А я пойду вызову милицию.
- А выпить-то дадите? - не унималась Галина. - Горе-то какое! Никак на меня блудняк навели!
- Вот следователь приедет, все расспросит, тогда и дам тебе пятерку на пузырь.
Галина пыталась что-то возразить, но Николай не стал ее слушать и стремительно вышел на свежий воздух. Когда он был тут в прошлый раз, то заметил телефон-автомат на торце стоящей поперек барака пятиэтажки и направился прямо к нему. Он набрал номер Мальцева и все ему вкратце рассказал. Тот пообещал немедленно выехать.
И, действительно, минут через двадцать к бараку подъехал милицейский "УАЗик", из которого вышли Мальцев и с ним еще два, сопровождавших его, человека. К вящему неудовольствию Васильева, капитан попросил пока никого не уходить.
Мальцев и компания, теснясь в узенькой комнатушке, осмотрели все внутри и начали свою рутинную работу с фотографированием, сбором криминалистических материалов и прочим. Тем временем, помощник следователя, паренек лет двадцати пяти, с дебильной рожей малолетнего дауна, в форме лейтенанта милиции, начал опрос свидетелей, что-то записывая при этом в блокнот. Он хотел было начать с Николая, но Мальцев, сказал ему, что сам допросит его, а лейтенанту велел сначала еще раз внимательно осмотреть помещение. Он вывел Николая из барака и попросил его рассказать все еще раз в подробностях.
- Я все понял, - задумчиво произнес Мальцев, когда выслушал Николая. - Скажите, Николай, ведь ваша жена, кажется, спортом занимается?
- Ничего подобного, - возразил Николай, не уловив, куда клонит следователь.
- А мне достоверно известно, что она была чемпионкой Ленинграда по плаванию брассом, а потом чемпионкой Новосибирской области.
- Да когда это было? - еще до ее беременности.
- Но ведь она и сейчас ходит в плавательный бассейн "Нептун"?
- Ну, посещает, два раза в неделю, форму поддерживает.
- Вот именно поддерживает, - сказал следователь и, прищурившись, посмотрел на Николая проницательным взглядом, который вызывал у того раздражение. - Пловцы и пловчихи, в том числе, очень сильные физически люди. Чтобы справиться со врослым мужиком и залить в его глотку столько спирта - нужна сила…
- Анатолий, не тяните кота за хвост, скажите мне прямо - вы опять подозреваете Ксению? - вновь вскипел Николай.
- Все станет более-менее понятно после полного исследования данного преступления. Но я уже объяснял вам, мы обязаны проверить все версии.
- Все версии? Вы говорите - все версии? Да я вижу у вас пока только одну версию, которая гроша ломаного не стоит! И потом, вы уверены, что это именно преступление? Дагбаев был алкоголиком, мог не рассчитать дозу, вот и сгорел. Тем более, учитывая его возраст и то, что пил он голимый спирт. Вы лучше Ксению ищите - она в опасности! Я уверен.
- Мы и ищем.
- Вот и ищите, ети вашу мать! - в сердцах воскликнул Николай.
- Не кипятитесь, Николай, поверьте, мы делаем все, что в наших силах. Вы лучше вспомните поточнее, во сколько вчера Вам звонил Дагбаев?
- В 16–32, куда уж точнее, на автоответчике фиксируется время звонка.
- Хм, а смерть Дагбаева наступила вскорости после этого - примерно в 17–00 или чуть позже, - обхватив подбородок ладонью, задумчиво произнес следователь. - Так считает наш криминалист, но экспертиза точно покажет.
- Я свободен?
- Да-да, конечно. Я вас скоро опять вызову. Может, даже уже сегодня позвоню, это как криминалисты сработают. Я их потороплю.
Николай вернулся в барак. Там помощник следователя, прислонившись плечом к стене, опрашивал Володю, стоящего перед ним со скрещенными на груди руками. Галина, мучимая страхами и похмельем, понурив нечесаную голову, елозила на табуретке возле открытой двери комнаты напротив, ожидая своей очереди допроса. В самой комнате, чистенькой и бедно обставленной, прямо за ее спиной на такой же табуретке сидела бабулька в платочке, которую Николай вчера видел выглядывающей из окна. На ее коленях дремала рыжая кошка. Бабуся клевала носом, на кончике которого потихоньку набухала мутная капля, готовая вот-вот сорваться.
- Можно мне друга на пару слов, я уезжаю, - обратился Николай к милиционеру.
- Только ненадолго, мне еще жиличку допросить надо, - неохотно согласился лейтенант и воспользовался случаем, чтобы спокойно закурить папироску.
Друзья отошли от него на пару метров.
- Со мной уже закончили, а тебя еще долго мурыжить будут? - спросил Николай.
- Да только начали, мент только что вышел из морга, - попытался пошутить Володя, но поучилось мрачно.
- Тогда я, пожалуй, поеду, не буду тебя ждать. Сам до работы доберешься?
- Слушай, я что - маленький? - без обиды ответил Володя и отдал Николаю ключи от машины. - Что-нибудь нового насчет Ксении следак не сказал?
- Да что он скажет? Он и не может ничего сказать нового! Они Ксению во всем подозревают. И в прошлом убийстве и этом - тоже, - Николай кивнул в сторону комнатушки с покойником.
- Слушай, скажу честно - ни в ком нет больше дерьма, чем в ментах.
- Какие сами…
- Это мы-то с тобой?
Николай хотел что-то ответить, но только махнул рукой и повернулся к выходу.
- Я тебе позвоню потом, - бросил ему вслед приятель.
Однако сразу Николаю уйти не удалось, в этот момент его настигла Галина.
- А пятерку, Коля? Ты же обещал! - плаксиво заверещала она.
Ее дернул за рукав Володя и притянул к себе:
- Что ты пристала к нему, марамойка? На вот тебе!
Он достал из кошелька купюру и дал Галине.
- О-о, червонец! Нам и на двоих тут помянуть хватит. Как вас зовут, мущина? - Галина кокетливо поправила замусоленные волосы на голове. - Вы холостой?
- Слушай, лохудра, отвали, а? Не буди Муму!
Это было последнее из того, что услышал Николай из их культурной беседы - он поспешно покинул зачумленное место.
ГЛАВА 13
ПРИЗНАНИЕ НИНЕЛЬ
Домой Николай вернулся в самом мрачном расположении духа. Дом без Ксении казался ему чужим и заброшенным, чуть ли не враждебным, даже дверной замок клацнул, словно волчья пасть у горла добычи. Николай расхаживал по квартире, мучаясь бессилием сделать что-либо, что бы помогло ему в поисках жены. В конце концов, он достал альбомы с семейными фотографиями и стал рассматривать снимки их счастливой совместной жизни, пытаясь забыться в воспоминаниях. Внезапно он почувствовал себя покинутым, и его глаза застлали слезы.
Он не помнил, сколько так сидел за столом, может часа два, а, может, три - Николай не смотрел на часы - как зазвонил телефон. Николай стремглав кинулся к нему. Но, вопреки его надеждам, это оказалась не Ксения, а Мальцев:
- Слушайте, Николай, ко мне поступили кое-какие справки из Ленинграда. Там интересная история с Федотовым получается.
- Да черт с ним, с этим Федотовым, какое мне теперь до мертвяка дело? Разве это поможет найти Ксению? - разочарованно отозвался Николай.
- Ну, не знаю. Я вам расскажу, а вы сами решайте. Во всяком случае, я собираюсь вызвать на беседу сестру вашей жены - Нинель. Я уже отправил ей повестку, но если вдруг она, прежде чем получит ее, появится у вас, то подскажите ей, что я хочу с ней повидаться и как можно скорее. Может, беседа с ней что-то и прояснит. Конечно, это маловероятно, но все же. Здесь любая зацепка может пригодиться.
- И что же там такого интересного в вашей истории?
- Оказывается Федотов, будучи в плену у немцев, в шталаге-316 сидел в одном бараке вместе с неким Андреем Соловьевым. Вы догадываетесь, кто это?
- Отец Ксении? - заволновался Николай.
- Именно так!
- Да, но Ксения никогда мне не говорила, что ее отец был в плену. Я знаю лишь то, что он был танкистом на фронте.
- Возможно, она сама об этом не знала. Ведь многие родители скрывали от детей такие факты. Считалось, если был в плену, значит, предатель. А кому захочется быть дочерью предателя? К тому же разглашение такого факта сильно влияло на карьеру детей, да с ними даже сверстники дружить не хотели. Впрочем, может Ксения и знала об этом, но скрывала в силу обозначенных мною причин. А если об этом знала Ксения, то могла знать и Нинель.
- Ну, хорошо, положим, Федотов и Андрей Германович сидели в плену вместе. Но это могла быть обыкновенная случайность. Я тоже в школе много с кем сидел вместе, с той же Галиной Бачуриной, хозяйкой комнаты, где нашли мертвого Дагбаева. Вы утром ее опрашивали. Так что из этого следует? После школы я сегодня увидел ее впервые.
- А вы с кем-нибудь из школьных товарищей поддерживаете сейчас отношения?
- Ну, есть такое дело.
- Так вот, почему бы "такое дело", как вы выразились, не продолжалось между Соловьевым и Федотовым и в послевоенное время? Ведь смотрите, что интересно: сам Федотов спокойно прошел фильтрацию в органах НКВД и был выпущен на свободу, а Соловьеву дали десять лет лагерей, но он не просидел там и года - выпустили. При Сталине это было, практически, невозможно. Нужна была чья-то очень волосатая лапа, чтобы такое случилось.
- Уж не Федотов ли был этой самой волосатой лапой? - усмехнулся Николай с некоторым раздражением.
- Не торопите меня, Николай, обо всем по порядку. Смотрим далее. Сам Федотов опять попадает на работу в свой дацан на должность завхоза. Но после войны там обустроили радиостанцию, а, значит, это секретный объект. Туда не то что бывшему пленному, не всякому чекисту доступ откроют. Мало того, ему, непонятным образом, выделяют квартиру в центре Ленинграда, в то время, когда люди по пять человек ютились в одной комнатушке по коммуналкам. Далее в 1946 году выходит на свободу Соловьев, поступает в РАХ. И это тогда, когда бывших пленных в ВУЗы не брали по определению. Далее ему даже дают комнату в общежитии академии. Потом он вскоре женится и тут же получает отдельную двухкомнатную квартиру! Ну не чудеса ли?
- Анатолий, к чему вы, в конце концов, клоните?
- К мотиву. К дальней связи Федотова и Соловьева. Я полагаю, что без Федотова тут дело не обошлось. Правда, из документов, присланных по нашему запросу из Ленинграда, на эту тему толком ничего не ясно. Многие листы из его дела просто исчезли, это видно по их нумерации. Да и само это дело заполучить сюда оказалось непросто. Мне, можно сказать, повезло, мой дядя посодействовал - генерал Мальцев, он заместитель начальника управления КГБ по Ленинградской области. А насчет исчезнувших материалов дела, он мне приватно по телефону намекнул, что есть весьма высокопоставленные лица, которые не хотели бы разглашать всю правду о Федотове. По его данным Федотов оказывал им какие-то серьезные услуги, то ли что-то там гадал, предсказывал, то ли давал серьезные взятки.
Кстати, при расследовании обстоятельств смерти Дагбаева в комнате Бачуриной нашли стопку оповещений о регулярных, практически, ежемесячных переводах ему денег из Ленинграда. И суммы там неплохие - по пятьдесят-сто рублей. Можно сказать, что Дагбаев получал вторую пенсию. От кого были деньги - не обозначалось, но мы подняли документы на почте и установили, что все они были заполнены Федотовым, экспертиза признала его почерк. Странно, что оповещения Дагбаев хранил вне дома и не выбрасывал.
- Капитан, уточните цель ваших пояснений. Вы хотите сказать, что Федотов был богат и имел связи во властных структурах?
- Не это главное, Николай. Я подумал, что Соловьев был многим обязан Федотову. Возможно какой-то денежной ссудой, короче, мог порядочно ему задолжать. Но он внезапно погиб. Взять особо с девочек-сироток было нечего. Но вот он дождался, когда Ксения стала известной и, главное, богатой. Очень богатой… - следователь тут прервался, чего-то ожидая, но услышал в трубку лишь сердитое сопение Николая и продолжил. - Ведь она у вас миллионерша, Николай! Чего тут таить? Мы тоже лыком не шитые, знаем даже о ее заграничных счетах.
- Ближе к делу, капитан! Вам ее посадить все равно не удастся. Сначала ее надо найти! - придушенным и злым голосом просипел в трубку Николай, все больше раздражаясь.
- Боже упаси! Николай, никто за это ее сажать не собирается, если бы этого желали - давно бы упекли. Она гордость и лицо Советского Союза - как Вишневская, как Плисецкая, какими были Горький, Шолохов. И ведь, заметьте, те тоже все не бедные люди. Их же никто не посадил! Я сейчас не об этом. Я опять о Федотове. Не мог ли он явиться в наш город, чтобы истребовать долг у Ксении? И могла ли ваша жена не захотеть рассчитываться с ним по долгам отца? Она у вас не жадная?
- Ну, это уж слишком! - раздраженно прорычал Николай. - Все свои мотивы вы укладываете под одну и ту же версию. Поищите другую и найдите Ксению! Я чувствую, ее жизнь висит на волоске!
Николай бросил трубку и застонал от собственного предположения, которое он только что высказал.
Он грубо выругался, что происходило с ним крайне редко, и прошел на кухню, где плеснул себе полбокала рома. Но, поднеся бокал к губам, отвел руку и поставил ром на стол - он пересилил себя, решив сдержаться от расслабухи - трезвость сейчас была его союзником. В этот момент позвонили в дверь.
Вошла Нинель, она чмокнула Николая в щеку, оставив прохладную влагу на его лице, и тут же спросила:
- Что нового, дорогой?
Вместо ответа Николай удрученно развел руки, прошел в гостиную и в задумчивости уселся на диван. Следом за ним впорхнула Нинель. Она обратила внимание на фотографии, разбросанные по столу, подошла к Николаю и ласково погладила его по голове:
- Не переживай, Коля, все устаканится.
- Я так не думаю, трое суток прошло и ничего не изменилось.
Он раздраженно вывернул голову из-под руки Нинель, и та недовольно фыркнула.
- Я принесла сиреневую блузку, ну, ту, что брала прошлый раз. Она выстирана и с ней все в порядке, - достала из глянцевого пакета блузку Нинель. - А теперь хочу взять вечернее платье Ксении, то, что с серебряными блестками. Оно мне очень идет, я в ней такая благородная! Ты не находишь?
- Бери что хочешь, только оставь меня в покое.
- Я завтра же верну, мы сегодня с Ромкой идем на премьеру в Оперный. Там заглавную партию будет петь Елена Образцова - ее специально из Москвы пригласили.
- Какого черта ты туда попрешься? Ты же все рано в этом ни бельмеса не понимаешь.
- Откуда тебе знать? Да и там весь цвет общества соберется, люди нужные будут, с которыми стоит познакомиться.
Нинель вертлявой походкой модели, от бедра, выбрасывая вперед, словно лошадь, ноги, приблизилась к дубовому шифоньеру, где хранила свою одежду Ксения, и распахнула обе его дверцы. Она сбросила прямо на пол свою спортивную рубашку и юбку, в которых пришла, и осталась лишь в малиновом бразильском микробикини. Узенькие, низко приспущенные плавки, едва не сваливались с ее красивых, бронзовых от загара, бедер.
Замерев на секунду от ароматов, излившихся на нее из нутра огромного итальянского шифоньера, Нинель стала перебирать на вешалке платья.
- Можно, я возьму еще и чулки? - спросила она, обернувшись к Николаю так, что стала видна ее, почти обнаженная, подтянутая грудь.
- Хватит меня донимать, я же сказал, бери что хочешь, - устало отозвался Николай.
Нинель склонилась над нижним ящиком, выдвинула его и стала там что-то шурудить. Она стояла в позе прачки, и из узеньких ее плавок вываливалось наружу все, что должно было быть скрыто от постороннего глаза.
Николай отвернулся. Через минуту Нинель окликнула его.
- Ну, как тебе, дорогой? - торжествующим голосом вопросила она и посмотрела на Николая взглядом, полным ликующего превосходства.