И ладно! А перейдя через площадь, дальше они прошли между двумя обширными боярскими дворами и наконец вышли к Кремлевской стене и небольшой при ней башне с воротами. Филька сказал, что это Константиновская проездная башня, а за ней, с той стороны стены, сразу будет Пыточная башня, или, правильней, Дальний застенок, и им как раз туда и надо.
Возле Константиновских ворот тоже стояли стрельцы, и здесь их было с два, а то и с три десятка. И на стене были видны стрельцы, и на башне. Там же была видна и пушка.
- Спрашивай Данилу, - сказал Филька.
Они прошли еще немного и остановились перед самыми стрельцами, которые стояли на мостках при башне и загораживали вход в нее. Маркел достал овчинку, поднял ее над своей головой (и над головами стрельцов тоже) и громко окликнул:
- Данила! Мы к тебе!
Стрельцы продолжали стоять. Маркел еще раз окликнул Данилу.
Стрельцы вдруг стали расступаться, и из-за их спин вышел, надо было полагать, Данила - крепкий еще подьячий лет под пятьдесят без шубы, а только в одной суконной однорядке. Маркел дернул Фильку за веревку и сказал:
- Принимай, Трофим прислал.
- Какой Трофим?! - настороженно спросил Данила.
- Пыжов Трофим! - сказал Маркел.
- Ты… - начал было Данила, но, глянув на Фильку, сразу оживился и сказал: - Пыжов! Пыжов! Совсем запамятовал! Так это вы из Разбойного. Давай его сюда, скотину эту.
Теперь уже Данила схватил Фильку за веревку и потащил его за собой в башню. Маркел пошел за ними, стрельцы перед ним расступились.
Когда Маркел вошел в башню, он видел (но не слышал), как Данила что-то спросил у Фильки, Филька ему что-то ответил, и они пошли дальше прямо. Маркел пошел за ними. Данила держал Фильку крепко, согнув его в три погибели и при этом еще отвешивая ему то подзатыльник, то затрещину. Да и еще приговаривал всякое, не выбирая слов.
Так они быстро прошли через башню. Возле наружных ворот Данила приказал Маркелу пособить, и теперь они уже вдвоем свели Фильку в калитку и повели по мосту через ров. Ров был широкий, саженей больше десяти, и лед там был мелко поколот, вода чернела гадкая-прегадкая.
- Три раза с головой! - сказал Данила с гордостью.
Маркел пока молчал. Он смотрел по сторонам. Прямо впереди на другом конце моста стояла невысокая, так называемая Пыточная башня, а дальше за ней, через площадь, именуемую Красной, правильней - Пожар, были видны торговые ряды - от края и до края. Вот где деньжищ, где товаров, с невольным почтением подумал Маркел и, чтобы лучше видеть, даже немного прищурился. Но было уже довольно темно, поэтому рассмотреть там что-нибудь подробно не представлялось никакой возможности.
Да и времени не было тоже, потому что они уже подошли к Пыточной башне, а так как стрельцов при ней не было, то и сразу вошли внутрь.
Внутри было темно и тепло. Оно и понятно, пыточная, подумал Маркел, здесь всегда много огней горит, не зря Данила ходит в одной однорядке, шуба ему здесь не нужна.
Также и Даниловы подручные, которые вышли навстречу, тоже все были легко одеты, а кто и вовсе без шапки.
- Чего повылезали, ироды?! - строго сказал Данила. - Кто вас сюда звал?
Подручные немного отступили. Данила, больше не обращая на них внимания, подошел к лестнице и начал спускаться по ней. Филька, которого он больше не держал, подобрал веревку и пошел за ним. Маркел пошел за Филькой.
Лестница была хоть и крутая, но короткая. Они спустились на один этаж и оказались в большой каменной хоромине. Хоромина была совсем пустая, там только вдоль стен стояли лавки, но никого и ничего на них не было. А в стене горели фитили. Фитили сильно коптили, и дух в хоромине был очень тяжкий.
Но они в хоромине не задержались, а сразу прошли дальше, вошли в проем без двери, за которым была еще одна лестница, которая вела наверх.
Наверху они попали в небольшую горенку. Там было все, что надо: стол, две скамьи, в углу лавка для спанья, в красном углу иконы. На столе в плошке горел огонь. Окно возле стола было закрыто. Данила подошел к окну и немного приоткрыл его. Сразу дохнуло свежим воздухом. И еще было видно, что во дворе стало уже совсем темно. Данила предложил садиться. Маркел и Филька сели. Данила, не садясь, спросил:
- Так что с Трофимом? Зарезали его?
Филька утвердительно кивнул.
- А вы теперь чего? Хотите поквитаться?
Филька опять кивнул.
- С кем?
Филька посмотрел на Маркела. Маркел сказал:
- Поквитаться сразу не получится. Сперва надо сходить на посад.
- Куда? Зачем? - спросил Данила.
- Живет там одна баба, - уклончиво ответил Маркел. И прибавил: - Она много знает.
- Знает, кто его убил?
- И это тоже.
- Как ее звать?
Маркел подумал и сказал:
- Я этого пока что сказать не могу.
Данила усмехнулся и спросил:
- А когда сможешь?
- Когда выйду на посад.
Данила помолчал, потом спросил:
- А знаешь, что мне будет, если вдруг узнают, что я живого человека из Кремля выпустил?!
- Твоя воля, - ответил Маркел. - Только я ведь тоже знаю, что со мной будет, если меня там вдруг возьмут.
- Как это там возьмут? Кто будет знать, что ты там?
Маркел в ответ только хмыкнул и начал осматривать стены, а потом в одном месте даже приложил к стене руку.
- Никого там нет, - сказал Данила.
- Может, и нет, - сказал Маркел. И, обернувшись к Фильке, прибавил: - Зачем ты меня вел сюда?
- Ладно! - сказал Данила. - Бог с вами. Возьму грех на душу.
И, перегнувшись через стол, открыл окно еще шире. Темнота там была непроглядная и, было слышно, капало.
- Дождик пошел, - сказал Данила. - Хозяйке от меня поклон!
Маркел спросил:
- Какой хозяйке?
- Га! - вместо ответа громко выдохнул Данила. - Дождик, говорю. Весна. Это к добру!
И встал. Филька и Маркел встали за ним. Филька уже снял с себя веревку и на всякий случай запихал ее за пазуху. Данила повел их из горницы.
Дальше они свернули в темный переход и там прошли немного, после сошли по лестнице и остановились. Рядом кто-то подскочил и начал тихо восклицать спросонья:
- Кто здесь? Кто здесь? Убью!
- Свои, - строго ответил Данила. - Открывай, свинья.
- Не велено!
- А вот пощекочу!
И что-то блеснуло, скорей всего, нож. Тот невидимый испуганно заойкал и начал погромыхивать засовами.
- Полегче! - пригрозил Данила. - Всех чертей разбудишь!
Невидимый затих, после что-то со скрипом сдвинулось, после низко запела петля…
И отворилась калитка, дохнуло мокрым ветром, и где-то вроде заблестели огоньки.
- Выходите! - приказал Данила. - Быстро!
Маркел и Филька шагнули вперед. Кто-то толкнул Маркела в спину. Маркел еще шагнул вперед, и калитка за ним закрылась. Опять стало тихо. Сыпал мелкий теплый дождь. Маркел стоял, дышал всей грудью и ждал, когда глаза привыкнут и станут больше видеть. Филька сказал:
- Вот мы и вышли. Теперь можешь говорить.
- Где это мы? - спросил Маркел.
- На Пожаре, перед торгом, - сказал Филька. - А еще дальше, прямо - Китай-город.
Маркел усмехнулся и сказал:
- Вот нам как раз туда и надо!
И пошел вперед, не разбирая дороги. Под ногами было слякотно. Филька, идущий сбоку, опять спросил:
- Так куда же это мы идем, Маркел?!
- Я же сказал: в Китай-город! - ответил Маркел. И вдруг прибавил: - А дальше в Подкопаево. К Домне Козлихе.
- К Козлихе! К ведьме! Мать твою… - громко воскликнул Филька и остановился. Маркел тоже.
И спросил:
- А что такое?
- Так, ничего, - ответил Филька. - А зачем тебе туда?
- Дядя Трофим туда ходил перед тем, как его зарезали.
- А, вот оно что, - уже совсем негромко сказал Филька. - Так, может, ты еще знаешь, зачем он туда ходил?
Маркел подумал и ответил:
- Я тебе этого сказать не могу.
- Тогда и тебя скоро зарежут, - сказал Филька.
- За то, что я не скажу?
- Нет, а за то, что много знаешь, - сказал Филька. - А меня, может, еще помилуют, если ты будешь молчать! - Это он прибавил уже не так мрачно, а даже как будто с усмешкой.
- Так что, пойдем? - спросил Маркел. - Ты знаешь, где она живет?
Филька молчал.
- Ладно! - сказал Маркел. - А где Подкопаево, знаешь?
- Это знаю, - нехотя ответил Филька.
- Ну так и веди меня туда! А дальше будет видно.
Они опять пошли по площади. Филька вдруг сказал:
- Сейчас, говорят, в Москве очень неспокойно. Разбаловался народ, никто за ним не смотрит, все царя хоронят. Караулов нигде нет. Как бы нам дойти живыми…
- Иди, иди! - сказал Маркел. - Если что, вали все на меня. Скажи, где я служу, скажи, что у меня овчинка, и тебя, может, отпустят.
- Нехорошо так говорить! - с обидой сказал Филька.
- Как умею, - сердито ответил Маркел.
И на этом они замолчали. Перешли через площадь, пошли вдоль рядов. Ряды были закрыты рогатками. Идти вдоль рядов пришлось долго. Но вот наконец Филька нашел незагороженный проход, и они свернули на него. После проход закончился, и они вышли в улицу. Филька сказал:
- Это Варварка. Запоминай на всякий случай.
Маркел осмотрелся. С обеих сторон стояли высоченные ограды - тыны. Филька свернул вправо, и они пошли вдоль правой стороны. Вдруг луна зашла за облака, и сразу стало темно-претемно. Они еще прошли немного, уже почти на ощупь…
23
Вдруг рядом кто-то засвистел.
- К стене! - крикнул Филька.
Но это и так было понятно. Маркел отскочил к стене, встал к ней спиной и вынул нож. Филька стоял рядом, Маркел слышал, как он жарко дышит. А еще было слышно, как к ним подбегали.
Но и наверху кто-то сопел! Маркел поднял нож. И очень вовремя: сверху, с тына, кто-то повалился, Маркел ткнул ножом. Этот, сверху, заревел от боли. Маркел отскочил в сторону. Этот упал в снег. Маркел отступил обратно, ступил на него ногой.
И тут подскочили те, из темноты. Маркел быстро повел ножом туда-сюда и выступил вперед. Еще повел. Попал в кого-то. Кто-то заорал.
И вдруг Маркела сбили, он упал, и его начали месить ногами. Маркел катался по снегу, как мог, закрывался локтями, хватался за кого-то, рвал на себя, опять катался. На него попадали и стали прижимать к земле, выкручивать руки, душить, выдавливать ему глаза. Маркел рвался, рвался - и вырвался! Вскочил и сразу отскочил к стене, выставил вперед руки и крикнул:
- Давай! Кто первый?! Снесу голову!
Тут как раз вышла луна и развиднелось. Эти, чужие, стояли от Маркела шагах в пяти-шести, их было несколько, еще один лежал в снегу, а еще один, рядом, сидел. А сбоку от Маркела, совсем рядом, стоял Филька. Он держал гирьку на веревке. Пригодилась, подумал Маркел о веревке и улыбнулся. От улыбки заболели губы. Они же были все разбиты, а слева еще и разорваны. И зубы тоже кровянили.
- Вы кто такие? - спросил один из чужих.
- Мы кремлевские, - ответил Филька. - А вы кто?
- Мы здешние, варварские.
- Может, Вавилу Костолома знаете?
- Вавилу как не знать!
- Поклон ему, - продолжил Филька. - И спросите, когда долг отдаст. Скажите: Филька спрашивал. Филька Шептало.
- Шептало! - повторил тот самый из варварских. - А я Гридя.
- Гридя Весло, слыхали, - сказал Филька.
- Га! Правильно! - сказал Весло. И, обернувшись к своим, объяснил: - Это наши, братцы. - И велел сидящему в снегу: - Вставай, дубина!
Сидящий только мотнул головой, но не встал.
- Крепко вы его… - сказал Весло. - Но ладно. Сам виноват. Кто это на нож лезет? - И, повернувшись к Маркелу, спросил: - А ты кто?
- А я Маркел Косой.
- Отчего - Косой?
- Оттого, что кошу широко!
И Маркел резко повел ножом справа налево, а после обратно.
- Коса! Коса! - сказал Весло. - Закосил моих двоих, скотина.
- Винюсь, - сказал Маркел. - Шибко спешили.
- Куда вам теперь спешить? - насмешливо спросил Весло. - Царь-государь преставился. Это же у вас там самая житуха начинается! Ведь же всегда, когда старый хозяин помер и его еще не закопали, а новый еще не пришел, бери, чего душе угодно. Га-га-га! - И вдруг спросил: - А это правда, что как только царь того, бояре сразу кинулись его казну грабить и между собой делить?
- Да что ты такое мелешь! - вскричал Филька. - Как это бояре будут грабить? Они же бо-я-ре! - сказал он, как глухому, по складам.
- Ну и что? - сказал Весло. - А чего они тогда закрылись? Когда грабят, всегда закрываются.
Филька быстро глянул на Маркела. Маркел усмехнулся и сказал:
- Закрываются, чтобы самих не ограбили. Так и у них теперь. Откуда-то пустили слух, а, может, и не слух, что посадские собрались в Кремль - прийти и пограбить.
- Га! - злобно сказал Весло. - Нашли дураков. Кто же это к вам теперь полезет, когда вы вон сколько стрельцов на стены выставили и пушек выкатили. Я знаю, зачем этот слух. Чтобы мы пошли, а вы по нам сверху шарах! И, может, царь Иван совсем не помер, а вот такую потеху придумал: прикинусь мертвым, лягу в гроб, эти дурни придут меня грабить, а мои стрельцы по ним из пушек, из пушек!
- Брехня! - сказал Филька сердито. - Когда это царь так шутил?
- А когда Девлет-Гирей к нам приходил! Тогда царь тоже притворился, что хворает, Девлет загнал всю свою орду сюда, в Замоскворечье, подступил к самому Кремлю… И тут мы Москву и подожгли! И всю татарву пережарили!
- А сколько еще своих туда же? - сказал Филька.
- Ну, был грех, - не стал спорить Весло. - И ладно про это! А сами вы теперь куда идете, что награбили, куда теперь несете схоронить?
- Да ничего мы не награбили, - сказал, усмехаясь, Маркел. - А все честным трудом нажито. И теперь мы несем этот труд одной ведьме. Шибко она просила. Не заминайте, говорила, мне это до свету нужно.
- Что - это? - спросил Весло.
- А вот такая хреновина… - Маркел достал овчинку и показал ее.
Весло ступил к нему. Варварские шагнули за ним следом. Маркел держал овчинку орлом к свету.
- Что это? - спросил один из варварских.
- Дурень! - презрительно сказал Весло. - Это приказная бирка. Царский знак! - и потянулся к ней рукой.
Маркел сразу убрал овчинку за спину. Весло спросил:
- Где взял?
- Снял с одного молодца, - сказал, усмехаясь, Маркел. - Косанул, а после снял.
- Да за это, знаешь, что бывает? - со страхом, но и с уважением спросил Весло. - За молодца таковского?!
- Знаю, - ответил Маркел. - Но кому там сейчас до этого? Сам понимаешь: государь преставился. Ну, и мы… Как это? Вот добыли такую вещицу. И теперь к ведьме идем, она нам за это много чего посулила.
- А ей она зачем?
- Хочет какое-то зелье сварить.
- А, ну да, - сказал Весло. - Знаменитая вещь! От всех болезней. И от головы. Совсем от головы. Га-га!
Варварские заусмехались.
- А сколько ведьма за нее дает? - спросил Весло.
- Нам с Филей хватит, - ответил Маркел.
- Это хорошо, - сказал Весло. - А нас в долю возьмешь?
- За что это?
- Да как за что? А чтобы с вами ничего в дороге не случилось. А то вам сперва туда ее нести, а после идти обратно. А в дороге всякое бывает!
- А… - начал было Маркел.
Но Филька перебил его, сказал:
- Это верно! Нам же еще через Варварские идти, а у вас там рука.
- Рука! Рука! - сказал Весло. - И ключик! Варварские ворота - наши. Заплатил - и милости прошу туда, обратно. Сколько она вам посулила?
- Три рубля, - сказал Маркел.
- Га! Скажи еще, что три алтына! - сердито воскликнул Весло. - Да я что, ничего не понимаю? Это чтобы государева человека зарезать, и это всего за три рубля! А я так думаю, это такое дело, что не меньше десяти потянет.
Маркел молчал.
- Десять рублей, - сказал Весло. - Это можно. Потому что это же ого, это на какую силу замахиваешься! Поэтому десять, и то просто потому, чтобы скорее сбагрить. И делим так, по справедливому: пять вам и пять нам.
Филька быстро глянул на Маркела. Маркел согласно кивнул. Филька весело сказал:
- Годится! По рукам!
И протянул свою руку. Но Весло на нее даже не глянул, а посмотрел на Маркела. Маркел протянул свою. Весло пожал ее. Филька разбил.
- Ладно сладилось, - сказал Весло. - Тогда, значит, так. Я даю вам Митю, Митя доведет вас до Варварских ворот и проводит через них, и вы дальше сами пойдете, по своим делам. А мы вас там, в воротах, подождем. Вернетесь, посчитаемся. А не вернетесь - встанете на нож. Так?
- Так, - сказал Маркел.
Весло подал руку. Маркел ее пожал. Филька разбил их руки.
- Крепче божбы! - сказал Весло.
- Вестимо! - сказал Филька.
Вышел Митя, худой мужичонка с разбитой губой. Весло спросил:
- Слышал, что я говорил?
Митя утвердительно кивнул.
- Идите!
И они, то есть Маркел, Филька и Митя, пошли дальше по Варварке. Луны опять почти не стало видно, опять пошел дождь, благо еще, что мелкий.
24
Вначале они шли молча. И на посаде было тихо, даже собаки не лаяли. Только дождь негромко шелестел да ноги в грязи хлюпали.
- Хорошо у вас, - сказал Маркел. - Ни сторожей, ни псов.
- Ни объезжих караулов! - сразу же прибавил Митя, насмешливо хмыкнул и еще сказал: - Вот как оно живется без царя. Вольно!
- Ну, меня царь не очень-то неволил, - ответил Маркел. - Не до меня ему было.
- Да и до меня тоже не очень, - согласился Митя. - Но три года на цепи я просидел. - И тут же спросил: - А правда ли, что бояре в Кремле царевичу Федору крест на царство целовать не стали?
- Я такого не слыхал, - сказал Маркел. - Да и какое мне до этого дело? А тебе какое?
- Мне большое, - сказал Митя. - Царевич Федор нравом робкий, при нем нам будет слабина. А младший, Дмитрий, говорят, звероватый. С зубами родился, кормилицам титьки обкусывает!
- Откуда ты такое взял? - сердито спросил Филька.
- Люди говорят, - ответил Митя. - И еще говорят, что замутились бояре и поцеловали крест Дмитрию, поэтому и заперлись в Кремле. Ну да ничего! Правда наружу выйдет! Наши стрельцы сойдутся…
- Какие еще ваши?! - сердито перебил его Филька.
- С Большой Слободы, с Замоскворечья, - с достоинством ответил Митя. - Девять полков! И наведут в Кремле порядок! А вы чего идете в Белый город? К какой ведьме?
- К какой надо, - ответил Маркел.
- Это хорошо, если к какой надо, - охотно согласился Митя. - Надо снять с бояр колдовство. Пусть они по правде судят, пусть называют Федора, а не этого змееныша! - И уже вполголоса спросил: - Так вы за этим идете?
Маркел промолчал.
- Значит, за этим… - сказал Митя. - Тогда Бог вам в помощь. А если нет, черт вам судья!
Маркел опять ничего не ответил. И Филька тоже. Так же и Митя больше ни о чем уже не заговаривал. Опять они шли молча. Луна то выходила из-за туч, то опять в них скрывалась. И дождь то шел, то утихал.